рам   повел   наступление   на
противоположном от него склоне холма. Рагнарсон никак не отреагировал на то,
что сражающиеся рядом с его группой отряды начали  отступать,  чтобы  успеть
уйти в коридор, который ещё предстояло пробить Гжердраму.
   Крики и проклятия стали громче. Лишившиеся своих всадников лошади с диким
ржанием старались прорваться через  ряды  пеших  бойцов.  Раненые  и  убитые
ковром устилали землю.
   Телохранители Браги кричали, чтобы он чуть отступил и дал им  возможность
взять его в защитное кольцо. Рубанув изо всех сил по щиту легионера,  король
сделал шаг назад.
   И в этот момент он получил удар по ребрам слева. Даже молот богов не смог
бы нанести удара сильнее. У Браги перехватило дыхание, и  он  не  смог  даже
вскрикнуть. Но зато  он  прекрасно  слышал,  как  хрустят  сломанные  ребра.
Телохранители успели его подхватить и удержать  на  ногах.  Рагнарсон  вдруг
оказался в центре кроваво-красного водоворота,  на  смену  которому  тут  же
пришла полная тьма.

***

   Гжердрам был  страшно  расстроен.  Слишком  много  его  кавалеристов  уже
погибло, сражаясь в пешем строю. Кроме того,  ему  удалось  извлечь  из  боя
далеко не всех, кто пока сумел остаться в живых. В итоге в его  распоряжении
оказалось не более пятисот готовых  идти  на  прорыв  всадников.  На  острие
отряда  он  поставил  тяжеловооруженных  рыцарей,  а   легких   кавалеристов
разместил сзади и по флангам. Задача легких конников состояла в  том,  чтобы
не позволить  противнику  закрыть  коридор,  после  того  как  бронированные
всадники прорвут фронт.
   - Все готовы? - спросил Гжердрам.
   - Так точно, сэр, - вразброд ответили офицеры.  Они  не  были  уверены  в
успехе, поскольку знали, какую опасность таят для кавалерии окопы и рвы.
   Гжердрам ещё раз окинул взором  поле  битвы.  Солдаты  Кавелина  все  ещё
удерживали линию обороны. Боевой клич с упоминанием о Баксендале и Палмизано
продолжал волной катиться вокруг холма. Полезнее было бы  остаться  здесь  и
помогать держать оборону, подумал он. Но сделать этого Гжердрам не  мог.  Он
получил четкий приказ идти на прорыв.
   - Трубачи! Сигнал атаки!
   Запели горны. Гжердрам, задавая темп, вначале пустил своего  коня  шагом.
Пехота должна была услышать  сигнал,  и  Гжердрам  надеялся,  что  командиры
примут его во внимание.
   Они услышали сигнал и начали освобождать проходы  для  конницы.  Гжердрам
дал шпоры коню.
   Пространства для атаки было действительно мало, но  ему  все  же  удалось
развить некоторую скорость. Он вонзил копье в глаз врага, выдернул оружие  и
вонзил во второго легионера. Его жеребец ворвался в строй противника.  Враги
начали разбегаться. При очередном ударе  у  Гжердрама  сломалось  копье,  он
выхватил меч и стал им разить врагов справа и слева от себя.  Другие  рыцари
напирали на него сзади, проталкивая его сквозь ряды противника. Конь прыгнул
вперед ко рву у подножия холма.
   Он оглянулся. В кольце врагов образовался разрыв шириной примерно  в  сто
ярдов, и в этот разрыв уже потекла пехота.
   Гжердрам снова посмотрел вперед, оценивая глубину рва и  прикидывая,  где
развернуть отряд, чтобы ударить по штабу противника…
   В его поле зрения мелькнула какая-то тень. Гжердрам посмотрел вверх.  Над
полем битвы уже кружило воронье.
   Ров!  Гжердрам  изо  всех  сил  натянул  поводья.  С  препятствием  можно
справиться, если, спешившись, перевести через него коня.
   Какой-то всадник налетел на него сзади, жеребец  Гжердрама  споткнулся  о
мертвое тело и упал вперед. Гжердрам вылетел из седла.
   - Проклятие! - успел прореветь он, встретившись с  твердой  землей.  И  у
него от удара тут же перехватило дыхание. Затем  Гжердрам  начал  неуверенно
подниматься на ноги. Рыцарские доспехи  для  уставшего  за  время  боя  тела
оказались слишком тяжелыми.
   С большим трудом он смог встать на колени.
   На него снова налетел какой-то рыцарь, и Гжердрам, рухнув в ров, оказался
лежащим на спине. Шлем слетел с его головы и откатился  в  сторону.  Меч  он
выронил ещё раньше.
   Гжердрам увидел, как на него боком валится дико ржущая лошадь и всадник в
тяжелых латах. Над его лицом мелькнуло огромное копыто с  тяжелой  подковой.
Он выбросил вверх руку. Слишком поздно.
   Гжердрам лишь на долю секунды почувствовал боль  перед  тем,  как  Темная
Дама приняла его в свои объятья.

***

   Когда к Рагнарсону  вернулось  сознание,  он  увидел,  что  находится  на
вершине холма и его с двух сторон поддерживают телохранители. Как враги, так
и друзья знали, что король жив  и  продолжает  руководить  сражением.  Битва
кипела, как и прежде, но третья  линия  обороны  была  уже  прорвана.  Врагу
удалось  навязать  воинам  Кавелина  общую   беспорядочную   свалку.   Браги
выругался, и по его бороде потекла кровавая слюна.
   - Как Гжердрам? - прохрипел он.
   - Убит, - ответил телохранитель. -  Некоторым  удалось  прорваться,  сир.
Человек восемьсот, может быть, тысяча. Большинство из  них  просто  убежали.
Некоторые, правда, пытались напасть на Хсунга, но тот сумел отбить атаку.
   Голос телохранителя дрожал. Солдат был бледен, а лицо его заливал пот. Он
был смертельно напуган.
   Браги выпрямился, пытаясь самостоятельно удержаться на ногах.  Левый  бок
пронзила сильнейшая боль, он едва не рухнул на землю.
   - Держитесь, сир! Держитесь! Вам надо стоять. Они будут  сражаться,  лишь
пока вы стоите на ногах!
   - Нет… - с трудом выдавил он. - Скажите  им,  чтобы  прекратили…  Нельзя,
чтобы они зря потеряли жизнь…
   - Легионеры никого не берут в плен, сир.  Никаких  пленных.  Они  убивают
всех, кто пробует сдаться.
   - Но это же глупо,  -  прошептал  Браги  и  попытался  послать  проклятие
Вартлоккуру, Хсунгу, Мгле и себе самому. Прежде всего - себе. Но  ни  одного
слова не слетело с его губ. Лишь собравшись с силами,  он  смог  прошептать,
глядя солдату прямо в глаза:
   - Прости меня…
   - Держитесь прямо, сир, -  сказал  телохранитель  после  того,  как  тело
короля снова обмякло.
   Последним усилием воли Браги заставил свои ноги удерживать  тело.  Король
выпрямился во весь рост, не обращая внимание на раздирающую боль. Он  закрыл
глаза, чтобы не видеть гибели своей армии. Лучшей армии из тех, которыми ему
довелось командовать за все эти годы.
   Откуда-то издалека до него донесся звон мечей. Легионеры Империи Ужаса со
всех сторон наползали  на  телохранителей,  ставших  кольцом  вокруг  своего
короля. Силы оставили Рагнарсона, и он потерял сознание.

***

   Какой-то солдат прикоснулся к плечу барона Хардла, пытаясь  привлечь  его
внимание:
   - Милорд… Милорд!
   Хардл  развернулся  и  рубанул  мечом.  Солдат  ожидал  удара   и   успел
пригнуться. Хардл узнал своего и опустил меч:
   - Прости, солдат. В чем дело?
   - Вы нужны на вершине холма. Король ранен. Гжердрам погиб.
   Барон покинул ряды сражающихся и посмотрел в сторону вершины. Королевская
гвардия вела там свой  последний  бой.  Хардл  даже  сумел  увидеть  короля,
безжизненно висевшего на руках телохранителей.
   - Как он там?
   - Ранен, но не смертельно. Потерял сознание. Похоже, что все ребра  слева
сломаны.
   - Эй, солдат! Выше знамя! - выкрикнул барон  Хардл,  едва  поднявшись  на
холм. - Пусть все увидят, что мы не потеряли гордость. - Достигнув  вершины,
он осмотрелся, чтобы оценить положение.
   Положение  оказалось  отвратительным.  Те,   кому   удалось   прорваться,
ударились в бегство, не пытаясь помочь сражающимся товарищам.
   - Да падет на ваши головы проклятие! - прогремел Хардл. - Пусть память  о
трусости вашей сохранится в веках! И пусть вечно звучат песни, превозносящие
имена героев и проклинающие всех трусов поименно. И да плюнут дети  ваши  на
ваши могилы! - Барон, судя по  его  виду,  чуть  ли  не  наслаждался  своими
проклятиями. Начав проклинать беглецов, он никак не мог остановиться.
   - Жаль, что здесь нет Пратаксиса, чтобы записать мои слова, - пробормотал
он. - Как  печально,  что  на  скрижалях  истории  не  останется  прекрасных
последних слов этого мерзавца Нордмена. Эй, Талисон!  А  ты,  сукин  сын,  с
испитой печенью, ступай вниз со своими людьми и попытайся организовать линию
обороны. Надо прекратить эту общую  свалку.  -  Обращаясь  к  стоящим  рядом
солдатам, он произнес более мягким тоном:
   - Ты, ты  и  ты.  Отправляйтесь  вон  туда  и  хорошенько  пуганите  всех
оставшихся лошадей. Гоните их вниз по склону.
   - Но, милорд, если прогнать лошадей, то как мы…
   - Не ломай свою милую головку над тем, как отсюда убраться,  дорогуша.  У
тебя это получится лишь в том случае, если вы сумеете  как  следует  выдрать
этих мерзавцев. Если ты вдруг попытаешься спасаться в одиночку, то я  своими
руками укорочу тебя на голову. Я ясно выразился? Остались здесь  ещё  такие,
кто не все понял?
   Через пятнадцать минут,  отдавая  решительные  приказы,  он  почти  сумел
восстановить контроль над остатками войска. Но только почти. Отсутствие тех,
кто бежал с поля битвы, сыграло решающую роль в исходе сражения. Поняв,  что
конец неизбежен, он посмотрел вниз на штабной шатер врагов и прошептал:
   - Вы не знаете, кого вы сегодня убили, тервола. Кавелин, мы скорбим, видя
твою гибель. -  Похлопав  по  спинам  стоящих  рядом  с  ним  солдат,  барон
распорядился:
   - Ты,  ты  и  ты…  Впрочем,  давайте  все.  Затягивайте  что  есть  мочи:
"Бак-сен-да-ла! Пал-ми-за-но!"  Пусть  эти  слова  навечно  застрянут  в  их
памяти.
   Конец приближался медленно, но неотвратимо. Безумная воля  военачальников
Шинсана гнала все новых и новых черных легионеров на  бессмысленную  гибель.
Простая победа не  могла  удовлетворить  военачальников  Империи  Ужаса.  Им
хотелось чего-то большего.
   Лучшие воины Кавелина гибли один за другим.
   Барон Хардл умер одним из последних. Умирал он с проклятием на устах,  но
проклятие это было адресовано не врагам, а собратьям  -  тем  представителям
его класса, в чьих руках теперь оказалась судьба королевства.

ГЛАВА 24
1016 ГОД ОТ ОСНОВАНИЯ ИМПЕРИИ ИЛЬКАЗАРА

   Невысокий широкоплечий тервола в маске разъяренного кабана медленно  брел
вокруг вершины холма, осторожно переступая через мертвые тела и  отрубленные
конечности. Солнце клонилось к горизонту,  и  на  поле  битвы  уже  ложились
длинные тени. Над тервола с карканьем кружило воронье. Мухи  вились  черными
тучами.
   - Откуда они появились? - пробормотал тервола.  -  Почему  их  не  унесет
ветер?
   - Что вы сказали, лорд Ссу-ма?
   - Ничего особенного, лорд Лун-ю. Ничего.  Скажите,  неужели  вы  намерены
сообщить принцессе об этом сражении как о великом дне в истории Империи?
   - У меня складывается впечатление,  что  вам  что-то  не  нравится,  лорд
Ссу-ма.
   Лорд Ссу-ма действительно был весьма недоволен.
   - Этого  не  должно  было  случиться.  Абсолютно  бессмысленная  растрата
жизней.
   - Но мы же покончили с Рагнарсоном. - Это было произнесено  таким  тоном,
словно гибель короля Кавелина являлась величайшим событием во  всей  истории
Шинсана.
   - Неужели? Ведь довольно много солдат противника сумели уйти.
   - Но только не он. Рагнарсон до самого конца стоял  здесь  -  на  вершине
холма. Давайте поищем его тело. Мы пронесем его перед строем тервола.
   - Мы этого не сделаем.
   - Но почему же, лорд?
   - Всему есть предел, лорд Лун-ю. Хотя я и  не  разделяю  ваших  чувств  к
Рагнарсону, но я их все же понимаю. Тем не менее  я  не  позволю  устраивать
балаган вокруг его тела. Этот  человек  был  великим  воином  и  заслуживает
уважительного к себе отношения. Более того - я перед ним в  долгу.  Он  спас
мне жизнь в тот день, когда мы покончили с  Избавителем.  Впрочем,  это  вам
прекрасно известно. Вы наблюдали за нами со стены Лиаонтунга.
   Лорд Лун-ю недовольно скривился под  своей  маской,  но  протестовать  не
осмелился. Лорд Ссу-ма был в большом фаворе у правительницы.
   - Его королевство теперь ждет весьма печальная  судьба,  -  заметил  лорд
Ссу-ма и добавил:
   - Возвращайтесь к  принцессе.  Здесь  все  закончилось.  Если  вы  готовы
солгать, то доложите ей о нашей великой победе.  Скажите  принцессе,  что  я
выделю для войны с Матаянгой столько людей, сколько смогу.
   - Лорд…
   - Прошу вас,  лорд  Лун-ю,  отправляйтесь  немедленно.  Как  вы  изволили
заметить,  я  весьма  недоволен  ненужными  потерями  и  нахожусь  в  дурном
расположении духа. Мне надо побыть одному.
   - Как прикажете, лорд, - ответил Лун-ю и откланялся.
   Ших-кай возобновил свой неторопливый подъем на вершину, осторожно  обходя
павших или переступая через них. Из разных мест до него  доносились  вздохи,
слабые стоны и даже крики. Страдальцы на полудюжине языков молили  о  глотке
воды. Чуть ниже по склону его  люди  принялись  очищать  поле  боя.  Раненых
врагов они добивали, а своих относили к штабному шатру, чтобы тервола  могли
решить, кого из них ещё можно вылечить. Из тех, кто ухитрился до сих пор  не
умереть, таких будет большинство, так как тервола для исцеления прибегали  к
помощи Силы.
   Ших-кай обратил взор  на  север,  в  ту  сторону,  где  был  дом  чародея
Вартлоккура, и покачал головой. Он не мог понять этого  человека.  Настоящий
мужчина не бросает своих друзей в беде.
   Наконец лорд добрел до того места, где свой последний  бой  дала  гвардия
короля. Армия Кавелина сражалась великолепно. На склоне этого холма  полегла
большая и лучшая часть двух его легионов. Трудно определить, думал  Ших-кай,
кто здесь победил, а кто проиграл.
   Но какой приступ безумия толкнул Рагнарсона на проход через горы? Неужели
он шагнул в ловушку сознательно, с широко открытыми глазами? Нет.  Все  было
не так. Рагнарсон считал, что Западной армией командует Хсунг. Если бы он не
был в этом убежден, то наверняка не пошел бы на такой риск. А если  бы  лорд
Хсунг  все  ещё  был  здесь,  Рагнарсон  в  очередной  раз,  вопреки  теории
вероятности, мог сорвать банк в своей безумной игре и Западная армия Шинсана
прекратила бы свое существование.
   - В первый раз я спас восток, а теперь - запад. Но при этом  я  почему-то
не испытываю никакой гордости, - пробормотал Ших-кай и, посмотрев на восток,
добавил:
   - Неужели она теперь бросит меня воевать с Матаянгой?
   Он обошел груду тел на том месте, где оборонялись последние кавелинцы.
   - А вот этого я знаю, - продолжал он беседовать сам с собой.  -  Кажется,
его зовут Хардл. Великий воин, как сказала  принцесса.  Печально.  Вместе  с
Рагнарсоном погибли его лучшие люди. А когда  беглецы  вернутся  домой,  все
королевство  превратится  в  сумасшедший   дом.   -   Он   окинул   взглядом
простирающуюся  на  запад  равнину.  Далекие   клубы   пыли   указывали   на
местонахождение остатков армии Рагнарсона. - А ведь  вы  могли  победить,  -
сказал он, обращаясь к далеким беглецам. - Да,  могли.  Но  вам  не  хватило
дисциплины в тот момент, когда она была нужнее всего.
   Его легионеры без приказа отступать умерли бы все до  последнего,  но  не
отступили бы ни на шаг.
   В этот момент он увидел лежащего под грудой тел короля.
   - И в этом, мой друг, все различие между вашей армией и моими  легионами,
- сказал Ших-кай и принялся растаскивать прикрывающие  Рагнарсона  трупы.  -
Возможно, я даже воздвигну вам памятник. Нам следует хранить память о  своих
великих врагах.
   Когда он оттащил в сторону ещё одно тело, король едва слышно застонал.
   - Ах вот как, - произнес Ших-кай. - Очень хорошо. Выходит, вы  умерли  не
до конца? Это дает мне возможность рассчитаться с вами по моему долгу. -  Он
встал на колени, чтобы пощупать у Рагнарсона пульс. - Наполнение хорошее,  -
удовлетворенно сказал лорд Ссу-ма  и,  откатив  в  сторону  последний  труп,
принялся осматривать раненого. - Сломанные ребра, пробитое легкое, порезы  и
ушибы. Во всем остальном, мой друг, вы пребываете в прекрасной  форме.  Люди
утверждают, что вы - человек, которому всегда везет.  Что  же,  видимо,  они
правы. И на этот раз удача вам не изменила. Судьба снова улыбнулась вам.
   Ших-кай поднялся, обратил  взгляд  в  сторону  своего  штабного  шатра  и
воссоздал в своем воображении маску своего лучшего мага-целителя.
   - Приди, - прошептал он. - Приди сюда.

***

   Кристен  распечатала  конверт  с  письмом  из   Форгреберга.   Ширили   с
любопытством заглянула через плечо подруги. Курьер остался стоять в  дверях,
все время косясь на улицу, где его ожидал десяток солдат дворцовой  гвардии.
Гвардейцы были явно чем-то обеспокоены.
   - Что они пишут, Крис?
   - Майкл ожидает большого мятежа и  хочет,  чтобы  мы  уехали  из  страны.
Отсылает нас в Тамерис к кому-то из своих друзей.
   Появились Элма и  Мейкин.  Старики  волокли  по  полу  огромный,  тяжелый
сундук. Курьер высунулся за дверь и крикнул:
   - Эй, Слаг, подводи экипажи к дому!
   - Что вы делаете? - спросила Кристен.
   - Нам приказано отправиться с вами.
   - Но с какой стати мы должны куда-то  отправляться?  Я  не  вижу  никаких
признаков надвигающегося мятежа.
   - Вы не выходили на улицы, госпожа. Королевство  полным  ходом  мчится  к
гражданской войне. Королева подсказывает нехорошие мысли лордам-владетелям.
   - Итаскийская сука! Когда-нибудь я вырву у неё сердце.
   - Успокойся, - сказала Ширили. - Если хочешь знать мое мнение,  Крис,  то
нам надо ехать. Если начнутся волнения, за которыми  стоит  она,  мы  станем
первыми жертвами. Для своего Фулька она пойдет на  все.  Поэтому  нам  лучше
пожить в другом месте.
   - Чем занят король? - жалобно спросила Кристен. - Почему он все никак  не
вернется, чтобы остановить беспорядки?
   - Он обязательно это сделает, - заверила подругу Ширили.  -  Когда  будет
готов. Он тогда и от Ингер избавится. Вот увидишь.
   Кристен сложила письмо и поднялась со стула.
   - Мне так страшно, Шерри. Просто  ужас  какой-то.  Ты  права,  нам  лучше
уехать.
   Спустя час все  они  снова  стали  беглянками.  На  сей  раз  путешествие
проходило под охраной Слагбейта и всего его взвода.  Под  вторым,  фальшивым
дном их экипажей были надежно скрыты  почти  все  богатства,  которые  всего
несколько дней назад хранились в королевской  сокровищнице.  Об  этом  знали
лишь Слагбейт да оставшиеся в Форгреберге Требилкок и Пратаксис.

***

   - Ну теперь ты доволен? - спросила Непанта.  Имея  доступ  к  магическому
зеркалу, она знала, что произошло на юге. - Гжердрам никогда не  делал  тебе
ничего плохого. А для меня он всегда оставался добрым другом. А барон Хардл…
Он был единственным, кто мог держать владетелей в узде.
   Вартлоккур, не отвечая, уставился на свои иссохшие  старческие  руки.  Ее
слова лишь усиливали ту мучительную боль, которая раздирала его изнутри.
   - Ты ещё раз сделал то же самое. Уничтожил ещё одно королевство.  На  сей
раз своим бездействием.
   Вартлоккур встал с кресла, вышел  из  цитадели,  поднялся  на  обдуваемую
всеми ветрами стену и посмотрел в бездонную пропасть. Над его  плечом  парил
Рейдачар. Если бы Нерожденный мог издавать звуки, то он бы зарыдал.

***

   Дал Хаас с апатичным видом трясся в  седле.  Он  давно  уже  оставил  все
надежды на бегство. Эти люди не спускали с  него  глаз  и  держали  в  самом
центре колонны. Отряд уже насчитывал четыреста закаленных в боях  ветеранов,
а командовал ими сам герцог.
   - Гейлз возвращается, - объявил сэр Мортин.
   Дал посмотрел  в  ту  сторону,  куда  указывал  Мортин.  Гейлз  с  шестью
разведчиками возвращался с блокпоста,  расположенного  на  границе  Алтеи  с
Кавелином. Он осадил своего коня перед герцогом. Полковник явно  был  чем-то
озадачен.
   - Итак, можем ли мы переходить границу? - спросил Герцог.
   - Так точно, ваша светлость. Никаких проблем.
   - В таком случае почему так вытянулась твоя физиономия?
   - Потому что там не оказалось  ни  единой  души.  Алтейцы  сообщили,  что
гарнизон покинул блокпост позавчера.
   - Ты находишь это странным?
   - Не только странным, но и тревожным. Я полагаю, что войска,  готовясь  к
сражению, к