Вот-вот  должен  был
начаться общий штурм.
   Теперь он не мог даже увести свою армию, не добившись победы.  А  победа,
судя по всему, ускользала - если, конечно, не появится армия Некремноса.
   Подошла  к  концу  первая  неделя.  За  исключением   твердыни,   занятой
королевой, Фадем полностью был в руках маршала.  Окружившие  стены  Цитадели
аргонцы выжидали - очевидно, рассчитывая уморить его голодом. Все их попытки
штурма  удалось  отбить  с  тяжелыми  потерями  для  атакующих.  Некремносцы
продвигались чрезвычайно неторопливо, сознательно позволяя кавелинцам терять
как можно больше людей.
   Из этой патовой ситуации, кажется, не  было  выхода,  хотя  Рагнарсон  не
сидел без дела. Его саперы трудились день и ночь,  прокладывая  туннель  под
основанием Башни королевы. Стены башни содрогались под  ударами  метательных
снарядов, выпущенных из трофейных боевых машин. Он  приказал  Марена  Димура
беспокоить защитников, карабкаясь по ночам на стены твердыни.
   Туннель  был  закончен  в  последний  день  второй  недели.  Рагнарсон  с
чрезвычайной тщательностью подбирал бойцов в штурмовые  группы.  Две  группы
возглавляли Хаакен  и  Рескирд.  Третью  он  повел  сам.  Аринг  должен  был
имитировать решительный штурм извне.
   Башня представляла собой цилиндрическое сооружение с толстенными  стенами
и малым количеством помещений внутри.
   Когда дверь была закрыта, проникнуть в башню  можно,  было  только  с  е„
вершины в  ста  футах  над  землей.  Если,  конечно,  не  пробиваться  через
подземелье.  Подкоп  был  единственным  логическим  решением,  и   защитники
твердыни наверняка подготовились  к  атаке  снизу.  Людям  Браги  предстояла
жестокая схватка.
   В исходе сражения Браги не сомневался. Его беспокоила лишь цена,  которую
придется платить за победу.
   Саперы проверили,  не  затоплено  ли  подземелье.  Оно  оказалось  сухим.
Видимо, защитники подготовили для штурмовых групп иные приветствия.
   Браги предполагал, что это будет огонь.
   Однако его страхи  не  стали  реальностью.  И  в  этом  снова  проявилась
первоначальная неготовность Аргона к войне.
   Однако в узких темных переходах и в узких  дверных  проемах  развернулась
нешуточная  схватка.  Люди  Рагнарсона  продвигались  только   потому,   что
подавляли противника числом. Защитники башни  упорно  дрались,  несмотря  на
безнадежность своего положения.
   Схватка медленно переползала с этажа на этаж. Часы шли за часами.
   - Какого дьявола она не сдается? - спросил Браги у Драконоборца.
   - Некоторые люди никогда не теряют надежды.
   - Маршал! Мы наверху.
   - Славно! Рескирд, Хаакен, это - все. Посылайте за Вартлоккуром.
   Чародей появился сразу. Рагнарсон с друзьями  захватили  последний  оплот
Фадемы.
   С ней остались лишь два солдата. Оба были ранены, но  продолжали  яростно
сражаться.
   Там же оказался и тервола. За его спиной стоял связанный и  с  кляпом  во
рту Этриан.
   - Лорд Чин, - сказал Вартлоккур, - со  времени  нашей  последней  встречи
прошло довольно много времени.
   - Приветствую тебя в Аргоне,  мой  старый  ученик.  Ты  прекрасно  усвоил
науку. Настанет день, и ты, возможно, откроешь мне тайну Нерожденного.
   - У меня нет склонности к преподавательской деятельности. Не  желаете  ли
вы нам что-нибудь сообщить? Чтобы можно было избежать  неприятных  и  грубых
мер.
   - Нет. Боюсь, что мне нечего вам сообщать, - сказал  Чин,  поглядывая  на
песочные часы. Создавалось впечатление, что он совсем за себя не боится.
   Заволновался Рагнарсон. У  этих  типов  всегда  что-нибудь  припрятано  в
рукаве...
   Он поднял с пола дротик и сделал вид, что изучает его.
   - Что-то должно случиться, - шепнул он Рескирду. - Начинай уводить отсюда
людей.
   Чин нахмурился, эвакуация солдат явно вызвала у него беспокойство.
   - Милорд, - начал Рагнарсон, - не могли бы вы со мной поделиться,  почему
вы принялись убивать близких мне людей.  Моя  жена  не  сделала  вам  ничего
плохого.
   В его голосе звучали одновременно и сталь, и боль.
   Чин еще раз взглянул на часы, поднял меч и, приняв оборонительную стойку,
сказал:
   - Ничего личного. Просто вы стоите на  нашем  пути.  Но  скоро  положение
изменится. Час пробил.
   Рагнарсон вначале решил, что тервола говорит о своей близкой кончине, но,
увидев, как Вартлоккур судорожно открыл рот  и  пошатнулся,  он  понял,  что
тервола этими словами предупредил своих сообщников.
   Сила вновь начала действовать.  За  спинами  Фадемы  и  Чина  распахнулся
портал перехода.
   Тервола сделал выпад, но Хаакен и Рескирд, спасая маршала, успели  отбить
удар. Фадема бросилась на Браги с кинжалом, как две капли  воды  похожим  на
тот, которым главарь убийц заколол Элану. Один  из  оставшихся  в  помещении
солдат сильным ударом выбил оружие из руки разъяренной  королевы  и  толкнул
ногой кинжал в направлении маршала.  Солдат  хотел  продолжить  схватку,  но
Браги резко дернул его за руку, спасая от занесенного меча Чина.
   - Благодарю тебя, - произнес Браги,  вкладывая  кинжал  в  ладони  своего
спасителя.
   Это была великолепная добыча. Заговоренный клинок стоил целое состояние.
   Чин, выкрикивая заклинание,  толкнул  двух  аргонских  солдат,  Фадему  и
Этриана в черную пасть портала и прыгнул туда сам. Произнесенное им заклятие
громом прокатилось по помещению. Браги метнул дротик в устье портала и  упал
на пол, закрывая ладонями глаза. Вся кожа его горела, как после ожога.
   Он застонал.
   - Спокойно, - сказал Вартлоккур. - С тобой все будет в  порядке.  Большую
часть колдовства я успел нейтрализовать.
   Рагнарсон не поверил магу.
   - Скажи, я попал в него? - слабым голосом спросил он. - Попал?
   Ему казалось, что жизнь Чина стоит потери глаз
   - Не знаю. Прости меня, но я не знаю.

Глава 27

Лето, 1011 год от основания Империи Ильказара

НАСМЕШНИК ВОЗВРАЩАЕТСЯ

   Смуглый толстяк продолжал наблюдать из тени. Он дрожал  от  ужаса,  зная,
что Вартлоккур его обязательно обнаружит. Но в его  сторону  посмотрел  лишь
один человек - квадратный коротышка с тяжелым взглядом. Этого бандита он  не
знал. Парень, увидев его, никак не прореагировал.
   Издав вздох облегчения, наблюдатель подождал, пока группа не скроется  за
углом, а затем двинулся следом.
   Что они затеяли? Браги и Вартлоккуру нечего делать в  Некремносе.  И  кто
такой шагающий рядом с ними местный житель? Похоже, что все встречные  знают
и боятся его. Толстяк обратился к человеку, подметающему улицу.
   -  Лично  я,  глупый  чужеземец,  умоляю  вас  даровать   мне   прощение,
достопочтенный господин. Я есть тот, кого отличает невежественность во  всем
касательно Некремноса. Лично я страдаю от  изумления,  увидев,  как  немного
мгновений тому назад проходил какой-то человек в сопровождении чужеземцев. И
все прохожие прятали глаза при виде вышеупомянутого. Лично меня интересует -
кто это таков?
   - М-м-м?
   Некремносский язык был одним из языков  детства  Насмешника,  но  толстяк
отличался   изумительной   способностью   превратить   любое    наречие    в
нечленораздельную тарабарщину.
   Он предпринял еще одну попытку.
   - Ах этот? Ты видел Ариститорна - Могущественного и Великого. Он  считает
себя маленьким божеством, сидя в своем крошечном замке. А куда направляешься
ты, чужеземец?
   Насмешник  слышал  достаточно.  Ариститорна  ему  раньше   встречать   не
доводилось, хотя имя было знакомо. Его неоднократно упоминал Браги.
   Значит, здоровенный мерзавец занят тем,  что  втягивает  в  новые  темные
делишки своих соучастников в прошлых преступлениях?
   Насмешник поспешно принялся лавировать в толпе прохожих. Однако на беседу
с подметальщиком ушло слишком много времени. Он упустил негодяев.
   На их следы он вновь наткнулся в районе порта. Но опять  слишком  поздно.
Ему удалось узнать лишь то, что они посещали судоходные компании  и  мастера
Гильдии рыбаков. Суда. Много судов. Вот что им надо.
   Но почему Браги здесь, в Некремносе, вдруг пожелал создать себе  флот?  В
этом не было никакого смысла, если, конечно, это не  какая-нибудь  авантюра,
связанная с передвижением армии Кавелина.
   Не исключено, что возможная цель Браги -  Аргон,  но  причины  для  этого
Насмешник не видел. Он не мог изобрести никакого  повода,  в  силу  которого
Кавелин мог бы напасть на Аргон. Кроме того, Насмешник не  мог  представить,
как  Браги  может  сделать  это  безнаказанно.  Раньше,  конечно,  Рагнарсон
довершал военные чудеса, но то, что он, видимо, задумал  сейчас,  переходило
все границы.
   Насмешник в отличие от Рагаарсона хорошо знал Аргон. Ему  было  известно,
что население города по численности превышало половину Кавелина. Даже  самая
большая армия, которую под силу собрать королевству,  просто  растворится  в
массе местных обитателей...
   Но рядом с Браги был Вартлоккур. Это способно все изменить.  Маг  в  свое
время решил судьбу Ильказара.
   Не исключено, что вообще  все  эти  умозаключения  ошибочны.  Суда  могли
понадобиться Браги лишь для того, чтобы переправиться через Рею.
   Однако не следует бросать это дело: похоже, стоит его расследовать.
   Пора шевелиться. Он бездельничает здесь  уже  более  полутора  месяцев  и
успел проиграть почти все состояние, которым наградил его лорд  Чин,  прежде
чем перебросить сюда. Насмешник знал, что так  поступать  не  следовало,  но
старые привычки побороть невозможно.
   При следующей встрече Чин его изувечит и окажется прав. К  этому  времени
ему уже следовало бы быть в Кавелине.
   Насмешника мучал голод. Он прикоснулся к кошелю. Опять пуст. До  комнаты,
где он обитал и где  хранился  неприкосновенный  денежный  запас,  путь  был
неблизкий. Он подумал,  не  украсть  ли  чего-нибудь,  но,  поразмыслив  как
следует,  судьбу  испытывать  не  стал.  Он  утратил  присущую  ему  некогда
быстроту. Возраст начинал сказываться. Скоро дойдет до того, что  он  сможет
совершить грабеж только с  помощью  клинка.  Умение  фехтовать  он  пока  не
утратил.
   Проклиная все на свете, он поплелся через  весь  город,  взял  деньги  и,
купив  себе  двойную  порцию  жратвы,  прикончил  е„  до  последней  крошки.
Чрезмерность во всем, будь то еда, игра или выпивка,  являлась  его  главной
слабостью.
   В конце концов дня через три он нашел Ариститорна. Браги и Вартлоккур уже
успели исчезнуть. Их визит прошел почти  незаметно  и  бурных  пересудов  не
вызвал.
   Но что-то определенно происходило.
   В полуразрушенном каменном дворце  короля  затеплилась  жизнь.  Командиры
некремносской неумелой и  насквозь  продажной  армии  метались  туда-сюда  с
посеревшими от ужаса физиономиями. Они были потешными солдатиками, у которых
обучение военному ремеслу вызывало острые приступы аллергии. Эти офицеры  не
давали клятвы умирать за свою страну, их
   Главной  задачей  было  разграбить  е„  казначейство.  Рядовые   солдаты,
собираясь в тавернах, глухо ворчали и ждали всяческих неприятностей.
   Насмешник навострил уши.
   Основной темой разговоров была война с Аргоном. Никто, похоже, не знал е„
причин. Пессимисты утверждали, что проникнуть через линию  обороны  аргонцев
не удастся, оптимисты же вслух делили добычу, которую принесут домой.  Полки
собирались на военных полигонах к югу  от  города.  -  Это  делалось  ужасно
медленно, в лучших традициях государственного управления Некремноса.
   Насмешник тоже оказался там. Он  не  стал  тратить  время  на  то,  чтобы
самостоятельно собирать сведения о  формировании  войска.  Вместо  этого  он
нанял полдюжины предприимчивых девиц, достаточно смазливых для  того,  чтобы
привлечь к себе  внимание  не  скупящихся  на  расходы  офицеров.  Девицы  с
энтузиазмом принялись за дело, не забывая при этом внимательно слушать.
   Насмешник без труда определил, что верховное командование  изо  всех  сил
тянет время. Генералы понимали, что они профессионально непригодны, хотя  ни
за что не согласились бы признать это вслух. Они знали, что  не  способны  в
схватке с Аргоном командовать столь крупными силами. Армия Аргона также была
плохо подготовлена и вооружена, и е„ командиры достаточно продажны,  но  они
по крайней мере воспринимали войну очень серьезно.
   Наконец, с неторопливостью хромой амебы, некремносское воинство  поползло
к  югу  вдоль  восточного  берега  Реи.  Сотня  тысяч   регулярных   солдат,
новобранцев, союзников и жадных до добычи вспомогательных войск откликнулось
на призыв Птотора. Войско двигалось в  клубах  пыли  и  полной  неразберихе.
Несмотря на все усилия Ариститорна и короля, порядка в армии добиться так  и
не удалось.
   Первая схватка едва не  обернулась  полным  разгромом,  хотя  численность
врага не превышала десяти тысяч. И старые солдаты, и новобранцы чуть было не
ударились  в  панику.  Но  вспомогательные  войска,  состоящие   из   конных
кочевников с равнин, ворвавшись на территорию Аргона, грабя и сжигая все  на
своем пути, вынудили пограничные части отступить.
   После этой чуть ли не катастрофы армия  даже  начала  проявлять  признаки
кое-какого умения. Для этого Птотору пришлось  повесить  полсотни  офицеров,
разжаловать в солдаты еще сотню и несколько десятков понизить в чине.  Когда
кто-нибудь  начинал  ворчать  по  поводу   утраченных   привилегий,   Птотор
немедленно передавал недовольного  в  руки  Ариститорна.  Старому  вздорному
чародею уже никто противоречить не решался.
   Худо-бедно, но армия добрела до  Долины  Гробниц,  где  рядом  со  своими
сокровищами покоились останки бесчисленных поколений аргонских аристократов.
Там аргонцы стали  стеной,  чтобы  предотвратить  вандализм  и  разграбление
захоронений.
   Лишенная всякой военной выдумки битва продолжалась от рассвета до заката.
В схватке погибли  многие  тысячи,  но  ни  одна  из  сторон  не  преуспела.
Противостояние могло длиться без конца, если бы степные всадники, вырвавшись
на свободу, не обошли аргонцев и  не  принялись  бы  грабить  пригороды.  Им
удалось захватить понтонные мосты, ведущие на  десятки  окраинных  островов.
Ночью аргонским  военачальникам  удалось  бросить  против  степняков  тысячи
наскоро  вооруженных  горожан.  Тем,  возможно,  и  удалось   бы   повернуть
кочевников вспять, если бы не разнеслась весть о падении последней  твердыни
королевы.
   Насмешник даже охнул, узнав,  что  знам„на  Браги  развеваются  по  всему
Фадему.
   Некремносцы загорелись отвагой, а аргонцы начали разбегаться, дабы спасти
то, что осталось от их жилищ и добра.
   Птотор  двинулся  вперед,  захватывая  острова,  обитатели   которых   не
удосужились уничтожить понтонные мосты.
   В обеих противоборствующих армиях царила такая неразбериха, что Насмешник
не верил своим глазам. Видимо, именно поэтому  Браги  надеялся,  что  сможет
одолеть Аргон. Армия Кавелина была на  голову  выше  своих  противников,  не
говоря уж о том, что способности военачальников были просто несопоставимы.
   Насмешник знал, что здесь должны были быть Хаакен и  Рескирд  с  гвардией
Форгреберга и  легкой  пехотой  из  Мидленда.  Не  исключено,  что  Аринг  и
Альтенкирк привели под стены Аргона личную гвардию королевы и  дамхостерцев.
Зная любовь Браги к стрелкам, Насмешник был уверен, что здесь же должны быть
арбалетчики  под  командованием  Тенн-Хорста  и  Особый  отряд   королевских
лучников... Браги мог привести в Аргон даже брейденбахцев и седлмейрцев,  не
говоря о наемниках из гильдии...
   Чем больше Насмешник размышлял,  тем  многочисленнее  в  его  воображении
становилась армия Кавелина. В конце концов фантазия зашла настолько  далеко,
что Фадем оказался заполненным всем мужским населением Кавелина...
   Его депрессия начала отступать, и все чаще и чаще стал появляться прежний
Насмешник, покоряющий девиц легкомысленной болтовней. На некоторое время  он
забыл о своих обязательствах...
   Офицеры, которых он теперь тоже стал развлекать всякой веселой чепухой, о
Браги ничего не знали. Ариститорн и Птотор никому не доверяли и не  делились
мыслями со своим штабом. Насмешник мечтал о том, чтобы  затащить  чародея  в
свой шатер.
   Его девицы терпели все, что требовал от них толстяк, но  на  это  они  не
соглашались. У  Ариститорна  была  довольно  мрачная  репутация.  Иногда  он
приводил к себе домой женщин, которые, к несчастью, привлекли его  внимание.
После этого дамы бесследно исчезали.
   Поэтому Насмешнику пришлось оставаться лучшим  другом  офицеров  и  ждать
подходящего случая.
   Такой случай представился вскоре после сражения в Долине Гробниц.
   Следуя извилистому каналу в дельте реки, к берегу причалила барка. На  е„
палубе Насмешник увидел  Браги  с  сыном,  Вартлоккура,  Хаакена,  Рескирда,
Требилкока с его квадратным приятелем и... Непанту!
   Вся компания, видимо,  отправлялась  на  поиски  Ариститорна  и  Птотора,
скорее всего для того, чтобы согласовать  действия  против  Аргона,  большая
часть которого все еще не была занята.
   Насмешник увидел Непанту задолго до  того,  как  она  заметила  его.  Она
вместе с Хаакеном и  Рескирдом,  весело  хохоча,  потешалась  над  клоунским
войском своего союзника. По сравнению  с  безукоризненно  вымуштрованными  и
дисциплинированными  солдатами  личной  гвардии  королевы   разболтанная   и
оборванная солдатня в штабе Птотора  вызывала  только  насмешливую  жалость.
Солдаты Аргона выглядели как плохо организованная банда разбойников.
   Насмешник подобрался настолько близко,  насколько  мог  сделать  это,  не
разоблачая себя.
   Но Непанта должна сейчас томиться в подземельях замка Криф...
   Насмешник не  видел  Этриана,  и  это  волновало  его  даже  больше,  чем
присутствие жены. Мальчик редко отходил от матери. Она ему этого  просто  не
позволяла.
   Несмотря на протесты Насмешника,  Непанта  хотела  превратить  Этриана  в
маменькиного сынка.
   Он был настолько заинтригован появлением супруги,  что  решил  подслушать
разговор, невзирая на опасность и не обращая внимания на остальных спутников
Браги.
   Помимо способности оказываться в центре любой драки, Арал Дантис  обладал
еще одним талантом. Он все помнил. Вот  и  теперь  он,  заметив,  что  из-за
фигурной решетки на них смотрит смуглое лицо, тут же вспомнил,  что  мельком
видел  эту  рожу  ранее  в  Некремносе.  Арал   шепотом   поделился   своими
наблюдениями с Требилкоком.
   Им и в голову не пришло, что они не имеют права прикончить подозреваемого
на чужой территории. Посовещавшись, они решили разойтись в разные стороны и,
описав широкие дуги, атаковать наблюдателя со спины.
   Насмешник очнулся,  лишь  почувствовав  прикосновение  холодной  стали  к
плечу.
   Он взвизгнул: ?Эй!?, и, прыгнув, ударом ноги в пах сбил Арала Дантиса  на
землю,  но  тут  же  встретился  взглядом  с  ледяными  глазами  Требилкока,
хладнокровно взиравшего на Насмешника  из-за  эфеса  направленного  на  него
меча.
   Он выхватил свой клинок и успел отбить первый  удар.  Насмешник  фехтовал
сосредоточенно и молча, что было на него совершенно не похоже.
   Толстяк хотел побыстрее закончить поединок,  ранить  мальчишку  и  бежать
через проулки, скрываясь за живыми изгородями...
   Но Требилкок не позволил ему сделать это.
   Глаза Насмешника округлялись от изумления все больше и больше.  Требилкок
не  только  парировал  каждый  удар,  но  и  тут  же  отвечал  контрвыпадом,
промахиваясь иногда не более чем  на  толщину  волоса.  Никогда  еще  он  не
встречал такого отпора со стороны  столь  молодого  человека.  Мальчишка  не
позволял ему не только расчетливо  вести  бой,  но  даже  не  давал  времени
перевести дух.
   Требилкок был действительно великолепен.
   Об искусстве Насмешника в обращении с клинком ходили легенды. Очень редко
ему приходилось встретить бойца, способного выстоять против  него  несколько
минут.
   Но на сей раз ему противостоял человек, которого  он,  возможно,  был  не
способен победить. Лишь единожды  за  десять  минут  ему  удалось  коснуться
Требилкока, применив трюк, никогда не использующийся в прид