оих
новобранцев другому офицеру.
   Вошел Дерел. Он выглядел совершенно измученным.
   - Трудный день в Совете. Владетели снова пытаются аннулировать  закон  об
оружии. Нам лишь с большим трудом удалось его отстоять. Мундуиллера едва  не
хватил удар. Два  его  сторонника  переметнулись  к  противнику.  Необходимо
вернуть Хардла, чтобы тот призвал Нордменов к порядку.
   Закон об оружии давал всем свободным жителям Кавелина право на владение и
ношение  оружия.  Этот  акт   оказался   наиболее   действенным   средством,
ограничивающим произвол аристократии. Землевладельцы больше не  осмеливались
совершать грабительские налеты на фермы  своих  арендаторов.  Другой  закон,
принятый примерно в то же время, практически  покончил  с  крепостничеством,
освободив крестьян от уз, принудительно связывающих их с обрабатываемыми ими
землями.  Теперь  крепостные  получили  право  уходить   от   несправедливых
сеньоров. Этот закон был также весьма непопулярен в среде владетелей.
   - Что теперь, Майкл? - обессиленно рухнув в кресло, спросил Пратаксис.  -
В твоем послании звучало отчаяние.
   - Вполне возможно. Чам придет?
   - Нет. Он разрабатывает  план  контратаки,  которую  намерен  предпринять
завтра. Если король в ближайшее время не вернется… Что с  тобой?  Почему  ты
так мрачен?
   - Пусть Арал тебе все расскажет. Для этого я и пригласил его сюда.
   Дантис начал рассказ, мямля и запинаясь. Он чувствовал  себя  явно  не  в
своей тарелке.
   - Не мучайся, - посоветовал ему Майкл. - Просто перескажи то,  что  успел
рассказать мне.
   - Известие поступило сегодня  после  полудня,  -  произнес  Арал.  -  Его
доставил друг, вернувшийся только что из Тройеса.
   - Я уже начал беспокоиться, - заметил Пратаксис. - Мы  уже  давно  ничего
оттуда не слышали.
   - Для этого были причины, - сказал Майкл. - Продолжай, Арал.
   - Хсунга убили.
   - Кто? Неужели партизаны? - Пратаксис был потрясен. Он никогда не верил в
то, что рука убийцы сможет дотянуться до лорда Хсунга.
   - Нет. Это сделали его же люди, - пояснил  Арал.  -  Подробности  мне  не
известны. Знаю лишь, что он убит, а  на  его  место  Мгла  прислала  другого
тервола.
   - А это означает, что за убийством стояла она, - вмешался Майкл.
   - Лорд Хсунг отбился от рук, - согласно кивая, заметил Пратаксис.  -  Тем
не менее я удивлен, что Совет тервола санкционировал столь решительные меры.
   - Все это, конечно, очень интересно, но с какой стати вы  вдруг  впали  в
панику? Этот тервола или тот - нам-то до этого какое дело? Какая разница?
   - Новый тервола сразу же остановил вторжение в Хаммад-аль-Накир, - сказал
Арал, - и приказал войскам встать на той линии, на которой они  оказались  к
моменту приказа. Им разрешено вступать в бой лишь в  том  случае,  если  они
окажутся под ударом. Он пытается вступить в переговоры с  Ясмид  в  надежде,
что та согласится заключить мир.
   - Ясмид обязательно пойдет на  это,  -  высказал  свое  мнение  Майкл.  -
Согласно сообщению, полученному мною  от  другого  приятеля  Арала,  Мегелин
направил Рахмана, Нората и пять тысяч воинов в рейд на Себиль-эль-Селиб.
   - Значит, война закончилась, - сказал Абака. - И что нам от этого?
   - А то, что у нас нет никаких контактов с королем. Вот уже  восемь  дней.
Не так ли, Майкл?
   - Ровно восемь. На мою депешу в Майсак пришел уклончивый ответ. При  этом
не от короля. Я спросил у Лиакопулоса. Тот тоже  бродит  во  тьме.  Все  это
может означать одно - король пустился в новую авантюру  и  повел  войска  на
Гог-Алан. Не исключено даже, что он решил напасть на Хсунга с тыла.
   - Боюсь, что нас ждут серьезные неприятности, - сказал Пратаксис.
   - Очень серьезные, - согласился Арал. - Здесь уже поползли слухи, что  он
двинулся на восток. Пока это всего лишь пробный шар, запущенный владетелями,
но через несколько дней люди начнут задавать неприятные вопросы.  И  у  нас,
Майкл, не будет на них ответов. Я же говорил тебе, что нас снова ждет борьба
с ничтожными шансами на победу.
   Майкл закрыл глаза и с расстановкой произнес:
   - Сведения, полученные от Арала,  я  немедленно  переправил  в  Майсак  и
потребовал ответа непосредственно от короля. Они подтвердили получение, и  с
тех пор от них ни слова. Я молю небо об известии от него. Если  в  ближайшее
время ответа не будет, то это может означать лишь одно  -  король  с  армией
двинулся через проход Савернейк.
   - Глупо, - пробормотал Абака.  -  Глупо,  глупо  и  глупо…  Пожалуй,  мне
следует позаботиться о подкреплении.
   - Будет неплохо, если вы предупредите гарнизоны в Дамхорсте,  Бреденбахе,
Форсберге и Седлмейре, - вмешался Пратаксис. - Если здесь начнутся волнения,
то они покатятся по другим  города  как  лавина.  Но  лучше  всего  было  бы
объявить всеобщую тревогу. Нам,  Майкл,  следует  подумать  и  о  Кристен  с
детьми.
   - Насколько я понимаю, - сказал Майкл, - мы все ожидаем самого худшего.
   - Может быть, мы самого худшего и не ожидаем, - сказал Пратаксис, - но на
всякий  случай  к  неблагоприятному  развитию   событий   готовиться   надо.
Проклятие! Как мне хочется отправить всех членов Совета по домам.  Если  они
разбредутся, то им будет гораздо труднее чинить нам неприятности.
   - А теперь к делу, - произнес Майкл.  -  Возможно,  что  у  нас  осталось
совсем мало времени.
   - Я начинаю сомневаться - стоит ли нам вообще тратить силы,  -  проворчал
Абака. - Пока, как мы ни стараемся, нам не удалось продвинуться ни на шаг.
   - Я вас понимаю, - ответил Дерел, устало выходя из комнаты.
   - Иногда меня охватывает то же чувство, что и тебя, Креденс,  -  прорычал
Майкл. - Как сейчас, например.

***

   Ингер собрала всех своих людей,  которые  принимали  участие  в  семейном
заговоре. Она была готова согласиться с предложением Майкла.
   - Кто-нибудь может мне что-либо сообщить? - спросила королева.
   Итаскийцы понимали, о чем идет речь.  Все  последнее  время  люди  короля
оказывали на них сильнейшее психологическое давление.
   - Требилкок желает встретиться со мной завтра, чтобы  получить  ответ.  Я
почти приняла решение. Что ты хочешь сказать, Карл?
   - Попытайтесь потянуть время, если это  возможно.  Нам  все-таки  удалось
установить связь с внешним миром. Владетели утверждают, что  поддержат  вас.
Рагнарсон, возможно, превзошел  самого  себя  и  отправился  за  горы.  Надо
попытаться выяснить, насколько  эти  слухи  соответствуют  действительности.
Возможно, это как раз та улыбка судьбы, в которой мы так нуждаемся.
   - Но это же всего лишь слухи, - сказала Ингер.  -  Каковы  их  источники?
Владетели? Или все  же  кто-то  иной,  менее  склонный  изобретать  приятные
новости?
   - Не могу сказать. Слух распространяют агенты  владетелей,  но  сами  они
утверждают, что услышали об этом на улицах. Вы знаете короля лучше всех. Мог
бы он поступить таким образом?
   - И да, и нет.
   Да, он способен на такие безумные поступки. Но с другой стороны, нет -  в
создавшейся ситуации подобное невозможно. Когда он совершал свой первый рейд
на Аргон, за его спиной стояла добрая половина чародеев  запада.  Сейчас  он
лишен магической  поддержки,  а  противостоять  ему  будет  десяток  лучших,
владеющих Силой тервола Шинсана. В таких  условиях  Браги  на  нападение  не
решится.
   - Нет, на это он не пойдет, - решительно заявила Ингер.  -  Но  он  может
провести такой маневр, чтобы все решили, будто он пустился в авантюру. После
этого он станет ждать, как мы отреагируем на его якобы  безумное  поведение.
Вот и сейчас он затаился,  поджидая  новостей,  чтобы  в  подходящий  момент
обрушиться на нас с неба подобно орлу. И тот, кто окажется  настолько  глуп,
что, поверив в слухи, попытается извлечь из этого  пользу,  окажется  в  его
силке, словно беспомощный кролик.
   Ее советники надолго задумались. Потом один из них заметил:
   - Сегодня утром Абака распорядился соорудить новый эшафот. Очень большой.
Это означает, что он ожидает каких-то событий.
   У Ингер внутри все оборвалось.
   - Не планируют ли владетели нового мятежа? - спросила она.
   - Нет. В последний раз их постигла такая неудача, что…
   - Немедленно узнайте. Требилкок сказал, что новый  мятеж  будет  означать
наш конец. Вполне возможно, что Абака строит виселицу для нас.
   - Кроме того, Абака разослал секретный приказ во все крупные гарнизоны, -
добавил тот же итаскиец. - Некоторые части вызваны в  Форгреберг.  Ему,  вне
сомнения, известно, что здесь что-то происходит.
   - Сдается мне, что он играет свою роль в том спектакле, о котором  только
что говорила королева,  -  сказал  другой  участник  семейного  заговора.  -
Стервятник сидит где-то в горах и смеется над нами. В данных обстоятельствах
он не делает ничего такого, что могло бы представить его в плохом свете.  Но
если  какие-то  действия  предпримем  мы,  то  это   будет   выглядеть   как
государственная измена. Никто не станет особенно  протестовать,  если  после
этого с нами случится что-то нехорошее.
   - Более того, - вставила Ингер, - сыщется множество таких,  кто  встретит
нашу гибель с восторгом. Огромное число обывателей  возмущено  тем,  что  во
дворце - засилье иностранцев. Многие из них ненавидят нас сильнее, чем моего
супруга.
   - Кстати, миледи… Вы упомянули своего супруга, и  это  возвращает  нас  к
вопросу, на который пока ещё не найдено  ответа.  Как  мы  поступим  с  этим
человеком, после того как придем к власти? Если придем, конечно.
   "Это как раз та проблема, которую я изо  всех  сил  стараюсь  обойти",  -
подумала Ингер. Вслух же она произнесла:
   - Вопрос этот заслуживает обсуждения, но  только  не  сейчас.  О  захвате
власти мы в данный момент, когда речь идет о нашем выживании, не можем  даже
мечтать. Сейчас нам следует решить, что ответить завтра Требилкоку.
   - Потяните время.
   - Не принимайте его.
   - А как мне быть, если он откажется  тянуть  время  или  навяжет  встречу
силой?
   Ингер вовсе не  хотелось  тянуть  время.  Она  безумно  устала  от  этого
мерзкого  крошечного  королевства,  с   его   похожей   на   чумную   заразу
аристократией. Молодой  женщине  ужасно  надоела  навязанная  ей  семейством
Грейфеллз роль. Она  устала  бояться,  устала  от  постоянно  угрожающей  ей
смертельной опасности. Королева была готова согласиться со  всеми  условиями
Майкла. Она мечтала лишь о том, чтобы  уехать,  оказаться  дома  и  заняться
воспитанием сына вдали от грязных политических интриг.
   Ей хотелось  ускакать  прочь,  чтобы,  как  говорил  Браги,  исчезнуть  в
истории, оставив корону Кавелина тем, кто пожелает её захватить. Может быть,
она сможет уговорить его уехать вместе с ней. Было бы славно  пожить  с  ним
так, как он жил со своей первой женой. Бороться с врагами и природой, честно
зарабатывая себе на хлеб…
   - Миледи…
   - Да? Простите… Я  что-то  размечталась.  Хорошо,  я  попытаюсь  потянуть
время. А вы постарайтесь до конца выяснить, что происходит в городе. Еще раз
свяжитесь с владетелями. Если появится нечто такое,  о  чем  мне  необходимо
узнать  до  появления  Требилкока,  без  колебаний  являйтесь  сюда.  Теперь
уходите. Мне надо хорошенько подумать.
   На самом деле Ингер хотелось побыть в одиночестве не для  размышлений,  а
для того, чтобы оплакать все, что могло быть, но так и  не  состоялось.  Она
хотела оплакать надежды, которые  зародились  у  неё  в  те  немногие  часы,
которые пробежали между получением предложения от Браги  и  той  злосчастной
минутой, когда она пришла к Дейну за советом.
   Мечта всегда умирает в муках.

***

   Рагнарсон дал сигнал. Эскадрон легкой кавалерии сорвался с места, обогнул
холм и помчался в направлении убогой торговой фактории, сооруженной рядом  с
руинами Гог-Алана.
   - Барабанщики! - прокричал он. - Ускоренный ритм! Все вперед!
   Загремели барабаны. Пехота бегом двинулась в сторону развалин. С  флангов
её охраняли отряды тяжелой кавалерии.
   - Вид отменный, - заметил Рагнарсон, обращаясь к барону Хардлу.  -  Очень
хорошо смотрятся.
   - У них прекрасные командиры, -  довольно  кисло  ответствовал  барон.  -
Хорошие командиры и вера в своего верховного командующего.
   Рагнарсон нахмурился.  Этот  проклятый  барон  ещё  хуже,  чем  Гжердрам.
Впрочем, следует отдать  ему  должное  -  он  никогда  не  манкирует  своими
обязанностями. Для решения поставленных задач барон всегда делает все, что в
его силах.
   - Отправляйтесь, барон, к своим людям, - распорядился Рагнарсон и тут же,
обращаясь к командиру отряда разведчиков из числа Марена Димура, прокричал:
   - Септьен! Шевелитесь! Если мимо твоих ребят хоть муха пролетит, я  сниму
с тебя скальп.
   Разведчики погнали лошадей галопом, чтобы оседлать дорогу на Тройес.  Они
должны были задерживать всех,  кто  попытается  бежать  после  удара  легкой
кавалерии.
   Рагнарсон пришпорил лошадь и поскакал в голову колонны. Обогнув холм,  он
оглядел равнину, на которой должны были находиться руины.
   - Что за дьявол?
   Руин на месте не оказалось. Во всяком  случае,  там  не  осталось  ничего
такого, что шло бы в какое-либо сравнение с  тем,  что  он  видел,  находясь
здесь в последний раз. Торговая фактория в то время являла собой целый город
жалких лачуг - город дикий и весьма живописный. Теперь же здесь не  осталось
ничего, кроме  строгих  геометрических  линий.  Взору  Рагнарсона  открылось
поселение, в котором лишь несколько строений не напоминали казармы. Барачный
город окружала невысокая оборонительная стена, сложенная, судя по  её  виду,
из камней древних руин Гог-Алана.
   - Что же, в  этом  есть  смысл,  -  пробормотал  Браги.  -  Использование
подручных материалов. А купцам, после  того  как  закрылись  торговые  пути,
здесь нечего было делать.
   Рагнарсон жестом привлек к себе внимание трубача, кивком головы  приказал
дать сигнал к общей атаке и поскакал в направлении поселения. Он был уверен,
что все казармы  брошены.  Выходит,  что  вся  энергия  растрачена  впустую.
Впрочем, это не совсем так.  Наступление  пойдет  на  пользу  солдатам.  Оно
приучит их к решительным действиям, когда для таких действий придет время.
   Легкая кавалерия была уже  у  самых  казарм  и  начала  охватывать  их  с
флангов, как вдруг  из-за  гражданских  строений  справа  вынырнул  одинокий
всадник и, нахлестывая своего скакуна плеткой, галопом помчался  в  пустыню.
Отряд кавалеристов бросился за ним следом. Рагнарсон сделал то же  самое.  А
ускакавший  довольно  далеко  Септьен,  заметив  беглеца,   приказал   своим
разведчикам развернуться.
   Всадник начал метаться, но, увидев,  что  все  пути  спасения  перекрыты,
натянул поводья и остановился. Через несколько мгновений он уже был  окружен
со всех сторон.
   Браги, сдержав свою лошадь, внимательно посмотрел на беглеца и сказал:
   - Он - из Тройеса. Умеет здесь кто-нибудь говорить на их языке?
   Большинство кавелинцев владели несколькими языками, но это, как  правило,
были лишь те языки, которые  имели  хождение  в  самом  королевстве.  Многие
говорили и на наречиях стран, регулярно торговавших с Кавелином. Тройес  был
одним из самых значительных торговых партнеров королевства.
   - Я говорю, сир, - сказал один солдат,  а  второй  ограничился  тем,  что
молча поднял руку.
   - Задайте ему вопросы, - распорядился Браги. -  Постарайтесь  узнать  то,
что нас интересует.
   Солдаты спросили, когда ушел легион, почему исчезли все мирные жители и с
какой целью неудачливый беглец остался один в поселении. Они  приказали  ему
описать окружающую территорию и потребовали сказать, что может  ждать  армию
на пути от Гог-Алана до Тройеса.  Браги  время  от  времени  подсказывал  им
дополнительные вопросы.
   Пленник сказал, что его  оставили  для  наблюдения  за  горным  проходом.
Насколько ему известно, военных отрядов между Гог-Аланом и Тройесом нет.
   - Дела пошли очень плохо, - продолжал он.  -  У  Эль  Мюрида  есть  новый
военачальник, который, как говорят старики, даже лучше, чем когда-то был Бич
Божий. Я знаю, что мы проиграли пару крупных сражений. И  сейчас  все  силы,
которые удалось собрать, брошены в бой.
   Обменявшись  взглядом  с  бароном   Хардлом   и   Гжердрамом,   Рагнарсон
пробормотал:
   - Хм-м… Значит, даже лучше, чем Бич Божий.
   - Видимо, это так, раз он сумел задать хорошую взбучку тем,  кого  бросил
против Эль Мюрида лорд Хсунг.
   - А не кажется ли вам, что Хабибулла несколько преувеличил слабость  леди
Ясмид? - спросил Гжердрам.
   - Нет. Он искренне верил в то, что говорил  нам.  За  Ясмид  стоят  очень
странные люди. За вождя, в которого эти фанатики поверили, они будут  биться
как черти. Ты слишком молод, чтобы  помнить  те  чудеса,  которые  вытворяли
Нассеф и Кадер. Попроси барона как-нибудь тебе о них рассказать.  Тогда  эти
люди едва не покорили весь мир.
   Армия встала  лагерем  в  тридцати  милях  к  юго-востоку  от  Гог-Алана.
Рагнарсон до поздней ночи  не  давал  спать  своим  офицерам.  По  некоторым
деталям его поведения можно было понять, что ему самому не очень по душе то,
что он делает. Отправив офицеров на покой, он ещё долго бродил в одиночестве
по периметру лагеря.
   Ночь была прохладной, что говорило о приближении осени. На черном бархате
неба сверкали холодные звезды. В лагере царил полный порядок, пламя костров,
на которых готовился ужин, поддерживалось  невысоким,  и,  кроме  того,  его
укрывали специальные щиты, так что пребывание здесь армии случайному  глазу,
особенно если смотреть издали, заметить было непросто.
   Отличные  солдаты,  думал  Браги.  Самые  лучшие  из  тех,  которыми  ему
приходилось командовать. Дисциплинированные, прекрасно обученные, с  высоким
боевым духом. Им бы ещё магическую поддержку,  и  они  с  успехом  могли  бы
противостоять легионам Шинсана.
   Что со мной? Почему я начинаю терять веру в себя? И что  вообще  я  здесь
делаю, спрашивал он себя. Мои поступки лишены всякой логики, о чем постоянно
напоминают мне взгляды барона Хардла и Гжердрама. Чего я  в  конечном  итоге
выиграю, если даже добьюсь величайшей победы в своей жизни? Что толкает меня
на безумные действия? Почему я не могу не поступать так, как поступаю? Может
быть, в силу того, что  так  скверно  обстоят  дела  дома?  Неужели  я  хочу
компенсировать  свой  крах  в  управлении   королевством   успехом   в   том
единственном деле, которое мне хорошо известно?
   Рагнарсон подошел к южной границе лагеря и уставил взгляд в темноту, в ту
сторону,  где  находился  Тройес.  Его  интуиция  хранила  полное  молчание.
Призраки прошлого не желали оставлять Браги. Он вспоминал друзей  и  любимых
женщин, которых потерял, вспоминал победы и поражения, вспоминал  хорошее  и
плохое.
   - Я здесь только потому, что ничего больше не умею  делать,  -  прошептал
Браги. - Я мчался в битву или убегал от сражения начиная с  пятнадцати  лет.
Такого продолжительного мира, как сейчас, я никогда не знал. Неужели  драка,
в которую я ввязался, помогая Мгле, вернула меня в прошлое?
   В черном небе на мгновение возник след упавшей звезды.
   - Человеческая жизнь. Краткий миг во тьме. Неужели я тоже ищу способ ярко
оставить этот мир?
   Если попробовать  разобраться  до  конца,  то  его  рейд  явно  попахивал
самоубийством.  Хсунг,  конечно,  был  предателем,  -  он  выступал   против
принцессы, но при этом оставался тервола. Если его убить или сильно унизить,
то его собратья распаляться ещё сильнее и ещё сильнее возжелают свести счеты
с Кавелином…
   - Сир?
   От неожиданности Рагнарсон чуть ли не подпрыгнул.
   - Ты испугал меня, солдат.
   - Я не хотел этого, сир. Я стоял тихо, так как думал, что  вы  думаете  о
чем-то важном.
   - Кто знает… Может быть, это именно так.
   Солдат отсалютовал и, сделав по уставу поворот "кругом", зашагал прочь.
   - Постой!
   - Слушаюсь, сир.
   - Что ты обо всем этом думаешь?
   - О чем, сир?
   - О марше на Тройес. Что думаешь ты?  Что  думают  люди?  Только  честно.
Когда-то и я был простым с