я занимаюсь. Он даже не заметит, если я
вообще уеду домой  отсюда,  -  сказала  Ингер,  бросая  запечатанный  пустой
конверт в ящик секретера.
   - Я целиком принадлежу вам, ваше величество, но думаю, что вы  не  совсем
верно оцениваете его величество.
   - Прости, Гейлз, - сказала Ингер, одарив сержанта одной из своих плавящих
мужские сердца улыбок. - Что тебе удалось выяснить?
   - Я не все смог уловить, но создается впечатление, будто  король  намерен
выступить против Шинсана.
   - Каким образом?
   - Он станет помогать Мгле вернуть трон.
   - И это все? Почему в таком случае он столь тайно провел встречу?
   - Там зашла речь  и  о  престолонаследии,  но  потом  чародей  сообщил  о
предсказании, согласно которому его величество пробудет  с  нами  ещё  много
лет. Затем они потолковали о Хаммад-аль-Накире и высказали  предположения  о
том, где мог бы находиться Майкл Требилкок.
   - Меня это тоже очень  интересует,  Джоси.  Требилкок  -  крайне  опасный
человек, и с него нельзя спускать глаз.
   - Хорошо. Я стану за ним следить, как только мы узнаем, где он.
   - Теперь о восточных  проблемах.  Насколько  сильно,  по  твоему  мнению,
конфликт с Шинсаном осложнит наши задачи? И осложнит ли он их вообще?
   - Некоторые осложнения могут возникнуть. События на  востоке  сплотят  их
ряды. Возможно, в этом и состоит существо плана его величества.
   - В таком  случае  нам  надо  следить  за  ходом  дел  на  востоке  более
внимательно. Мы уже совершили несколько серьезных ошибок,  однако  нам  пока
везло. Не будем их повторять, дабы не загнать себя в ловушку.
   - Мы уже не можем ничего остановить. Слишком поздно…
   - Знаю. Нам придется смириться с неизбежным риском.
   Гейлз слегка поклонился и с явной неохотой стал пятиться к дверям.
   На губах Ингер заиграла улыбка.
   - Тебе ещё есть что сказать, Джоси? - спросила она.
   Неужели королева хочет, чтобы он выглядел дурнем?
   - Хм-м… - "Лучше быть мелким дураком, чем оказаться круглым  идиотом",  -
подумал сержант и произнес:
   - Когда мы беседовали в последний раз, вы обвинили короля в  том,  что  у
него есть любовница. Это не так. Я все проверил.
   - Благодарю тебя, Джоси, - рассмеялась Ингер. -  Огромное  тебе  спасибо.
Тебе цены нет. Но я имела в виду не то, о чем ты подумал.  Его  возлюбленной
является не шлюха из таверны, а эта нелепая крошечная  страна.  Теперь  тебе
лучше уйти,  чтобы  не  дать  Тельме  повод  для  сплетен.  И  не  забудь  о
Требилкоке.
   - Как можно, миледи?
   Когда Джоси Гейлз  говорил  таким  тоном,  у  собеседника  не  оставалось
сомнений в том, что сержант сделает все как надо.

ГЛАВА 8
1016 ГОД ОТ ОСНОВАНИЯ ИМПЕРИИ ИЛЬКАЗАРА
ПУТЕШЕСТВИЕ МАЙКЛА

   Осмотрев мертвого  убийцу  и  допросив  раненого  генерала,  Майкл  вышел
подышать воздухом в дворцовый парк. Сделав два круга, он успел подумать  обо
всем, что знал точно, о том, в чем не был до конца уверен, а так-же и о том,
о чем лишь подозревал. Майкл обладал почти абсолютной памятью, и  ему  очень
редко приходилось обращаться за  помощью  к  небольшому  штату  сотрудников,
которых он держал для ведения документации.
   Он видел указующий перст. Перст этот был каким-то призрачным и указывал в
странном   направлении.   Никакими   фактами   Майкл   не    располагал    и
руководствовался лишь  интуицией.  Со  столь  легковесными  соображениями  к
королю являться нельзя.
   Вообще-то у него были достаточно обоснованные  мысли  о  том,  где  можно
будет собрать необходимые улики. Если таковые существуют.
   В замок Майкл так и не вернулся, решив, что для него сейчас  лучше  всего
исчезнуть.  С  этим  делом  он  должен  разбираться  лично.  Задача  слишком
деликатна, чтобы поручать её решение другим. Больше того,  никто  ничего  не
должен знать до тех пор, пока он не добудет конкретных сведений.
   Он прошел в город - в тот дом, которым весьма редко пользовался. Владелец
жилья обитал там  же.  Он  был  ветераном  многих  войн  и  весьма  надежным
человеком. О его тайной связи с Требилкоком никто не знал. Он  соберет  все,
что необходимо путнику. Путешествие он начнет из этого дома.
   Требилкок решил отправиться в путь  после  того,  как  допросил  генерала
Лиакопулоса. Искать убийц с помощью агентуры было бессмысленно. Если бы  его
агенты  хотя  бы  раз  пересеклись  с  подозрительными  людьми,  он  был  бы
предупрежден заранее.
   Майкл никогда не сомневался в эффективности своей организации.
   Двумя  днями  позже  под  видом  почтового  курьера  он  пересек  границу
Тамериса. А ещё через два дня он уже стучался в дверь Сама Чордина -  купца,
знакомого ему со времен войны. С тех пор они часто обменивались услугами.
   Работа организации Майкла строилась на системе взаимных услуг  и  на  его
необычайной способности убедить людей в том, что все его  поступки  являются
необходимыми и единственно правильными.
   Несмотря на глубокую ночь, Чордин накрыл стол. Он ничего не спрашивал  до
тех пор, пока Майкл не насытился, да и после этого он ограничился вопросом:
   - Когда мы с тобой первый раз встретились?
   - Прости, - ответил Майкл, сыто рыгнув. -  А  познакомились  мы  с  тобой
сразу после Палмизано.
   - Нет. Это было чуть позже.  Я  впервые  увидел  тебя  в  горном  проходе
Савернейк.
   - Ну тогда наверняка в Кавелине.
   - Точно. Теперь я вспомнил. Это произошло на коронации короля Браги.
   - Не буди воспоминаний, - ухмыльнулся Майкл.  -  Воспоминания  заставляют
меня страдать. Я до сих пор пытаюсь выяснить, что же я натворил тем вечером.
   - Я тоже оказался слегка не в себе после празднества. Помню  только,  как
ты и твой коренастый дружок - Карал, кажется,  -  пытались  утащить  меня  в
притон, именуемый "У толстяка".
   - Арал. Арал Дантис. Ты так и не пошел, а король  позже  прислал  Дерела,
чтобы тот нас выкупил. - Майкл фыркнул. - Если ты не видел того,  как  может
выразить свое презрение выпускник Ребсамена, ты не видел ничего.
   - Что привело тебя в наши края?
   - Мне очень хотелось бы назвать мой приезд просто дружеским  визитом,  но
это было бы ложью. А ты, похоже, потолстел на пяток фунтов. Я не ошибаюсь?
   - Больше, чем следовало бы. Почти никаких физических нагрузок. Дела  идут
прекрасно, и я могу себе позволить лопать все, что хочу. Этим я в основном и
занимаюсь. Итак, что тебе надо?
   - Из твоих знакомых, случайно, никто не направляется в  Хаммад-аль-Накир?
Точнее - в Аль-Ремиш?
   - Раз в неделю через Столпы проходит наш караван.  Предметы  роскоши.  Ты
хочешь переправить что-нибудь туда или вывезти кое-что оттуда?
   - Не что-то, а кого-то. Меня.
   - Хм-м… - Чордин закрыл свои свинячьи глазки и пожевал толстыми губами.
   Майкл  терпеливо  ждал.  После  довольно  продолжительного  молчания  Сам
сказал:
   - Могу ли я спросить, с какой целью?
   - Спросить ты можешь. Но ответа я тебе гарантировать не могу.
   - Вот так, значит? Ну да ладно. Посмотрим, что можно  сделать.  Время  от
времени я нанимаю людей со стороны. Люди Мегелина особого внимания  на  наши
караваны не обращают.
   - Я высоко ценю твою помощь, Сам.
   - Ты мне ещё заплатишь за это.  Старый  Сам  ещё  явится  к  тебе,  чтобы
получить должок.
   - А не кажется ли тебе, что ты уже успел мне задолжать?
   - Как тебе не стыдно, если ты имеешь в виду мою интрижку с той дамой?  Не
идет ни в какое сравнение с тем, что я делаю для тебя.
   - Ты и представить не можешь, насколько трудно было убедить её уехать  на
запад, вместо того чтобы отправиться к твоей супруге и  все  ей  рассказать.
Мой человек едва не закончил свою жизнь в  петле.  О  расходах  я  уж  и  не
говорю.
   - Получается, что мне приходится платить по  старым  векселям,  Майкл,  -
ухмыльнулся Чордин. - Я до сих пор тебе благодарен. Полагаю,  что  мы  будем
квиты, если я тебе помогу.
   - До тех пор, пока очередная девчонка  не  станет  нарушать  покой  твоей
семейной жизни.
   Чордин порылся в остатках яств, разыскивая съедобные куски, которые он  и
гость проглядели с первого захода.
   - Надеюсь, что ты в хорошей форме, мальчик.  Здесь  и  для  тебя  кое-что
нашлось, - сказал он и без всякого перехода добавил:
   - Кроме того, ты должен вернуться с тем же караваном.
   Майкл хитровато подмигнул.
   - Сердце твое, Сам, черно, как адские врата, - сказал он.
   - У меня черное сердце?  Что  ты  хочешь  этим  сказать?!  -  в  шутливом
изумлении воскликнул Чордин.
   - Ты для меня - открытая книга, Сам. Сейчас ты  думаешь  о  том,  сколько
денег тебе удалось на мне  сэкономить.  Как  только  я  уйду,  ты  примешься
потирать от восторга руки.
   - Кроме того,  Майкл,  я  спущусь  в  подвалы  и  преклоню  колени  перед
хранящимися там мешками с золотом, - весело посмеиваясь, ответил  Чордин.  -
Такова жизнь,  друг  Майкл.  Такова  жизнь.  Я  заплыл  жиром  не  только  в
буквальном смысле. А теперь, с твоего позволения, я хочу  ещё  раз  показать
тебе твою комнату. Что ты ещё желаешь? У меня есть кухонная девочка, которую
ты можешь найти премиленькой. Не очень умная, конечно, но кого это  волнует.
Она с радостью поможет тебе скоротать ночь.
   - Посмотрим, Сам. Не надо присылать её ко мне.  Устрой  так,  чтобы  наши
пути случайно пересеклись. Будет видно, какой курс изберет мать-природа.
   - Ты, Майкл, разбиваешь  мое  сердце.  Да,  разбиваешь  сердце.  Объясни,
почему  я  оказался  идиотом  и  погубил  себя  женитьбой.   Здравый   смысл
подсказывал мне держаться подальше от этого проклятого алтаря, но разве стал
я его слушать? Нет, будь я проклят. Должен  был  взять  эту  девку.  Правда,
иного выхода у меня и не было. Она же вела себя так, словно оседлала золотую
жилу. Вот с тех пор я и плачу проценты золотом за тот камень-пирит,  которым
оказалась эта баба. Если бы я был молод, как ты,  то,  клянусь  твоей  тощей
задницей…
   - Как поживают твои детки? - К концу войны  у  Чордина  их  было  семеро,
включая две пары близняшек. Все - девочки.
   - Ах, Майкл, они - источник  моего  страдания  и,  вне  сомнения,  явятся
причиной моего  безвременного  конца.  У  человека  одиннадцать  дочерей,  и
старшие из них цветут настолько пышно, что все хулиганы в округе тысячи миль
мажут ему дверь дегтем. Куда катится наш мир?  Неужели  молодежь  ни  о  чем
другом думать не может? Дело дошло до того, что для охраны ожерелья из  моих
маленьких жемчужин мне пришлось нанимать охрану. И знаешь, что получилось  в
итоге? Мне пришлось гнать взашей этих охранников!
   - Тебе следовало бы нанять амазонок.
   - Именно, - ухмыльнулся Чордин.  -  Пухленькие  цветочки  ростом  в  пять
футов. Рыжие и похотливые.
   - Пожалуй, пора идти,  Сам,  -  улыбнулся  Майкл.  -  Будем  решать  твои
семейные проблемы завтра.
   Майкл любил Чордина - но только в малых дозах. Ожидание каравана могло бы
показаться ему утомительным, если бы не маленькая девица  с  кухни.  Старшие
дочери  торговца  отнюдь  не  облегчали  ожидания.  Они   унаследовали   всю
сексуальную неуемность папеньки и  были  всем,  чем  угодно,  но  только  не
скромницами.
   Майкл ощутил облегчение, лишь присоединившись  к  отправляющемуся  на  юг
каравану.
   По его просьбе караван шел быстрее, чем обычно, что было не очень  хорошо
для животных, тащивших на своих спинах мехи с дорогим вином. В  стране,  где
религиозные законы запрещали употребление алкоголя, торговля вином приносила
дополнительные прибыли.
   Выпивка предназначалась для окружения  Мегелина.  Чордин  сумел  провести
товар  через  таможню,  заплатив   номинальный   "налог   на   контрабанду",
поступавший в кошельки инспекторов. В итоге караван пришел  в  Аль-Ремиш  на
день раньше намеченного срока, и Майкл получил целых три дня  на  то,  чтобы
лучше разузнать, что творится в столице.
   Ему раньше приходилось бывать в пустыне, но в  Аль-Ремиш  он  никогда  не
попадал. С первого взгляда город его поразил.
   Столица  Хаммад-аль-Накира  лежала  на  дне  похожей  на   кратер   чаши,
окруженной  со  всех  сторон  голыми,  спаленными  солнцем  землями.   После
бесконечной, ровной как стол пустыни покрытые зеленью холмы  внизу  казались
чудом.
   Город, как таковой, располагался на острове посреди неглубокого озера.  С
берегом Священный город  связывал  единственный  каменный  мост.  Внутренний
склон чаши украшали рощи оливковых и апельсиновых деревьев, зеленые пастбища
и бесконечное число крошечных овощеводческих ферм. Оросительный канал,  беря
начало в высшей точке склона,  затем  сбегал  пологой,  ленивой  спиралью  к
озеру. На своем пути он совершал  по  внутренней  стороне  чаши  три  полных
оборота.
   Майкл замер, открыв рот. Он вытер пот с лица,  поморщившись  от  боли.  У
Требилкока была слишком бледная кожа, и жгучее солнце пустыни заставляло его
страдать больше, чем других.
   - Давай шевелись, - прорычал главный караванщик. - Когда спустимся  вниз,
можешь глазеть сколько хочешь.
   - Откуда поступает вода? - поинтересовался Майкл.
   - От хребта Капенрунг идет акведук. Его соорудил Эль  Мюрид.  Во  времена
моего отца здесь тоже была пустыня. Мегелин хотел  сломать  акведук.  Парень
возжелал смести с лица земли все, что было сделано Эль Мюридом. Однако жрецы
заявили, что  наложат  на  него  Проклятие.  А  военачальники  сказали,  что
дезертируют. - Показав на группу памятников, возвышающихся на  дальнем  краю
чаши, караванщик продолжил:
   - Он  начал  ломать  Стелы  Бессмертных,  но  Белул  и  Эль  Сенусси  его
остановили.
   С того места, где находился Майкл, монументы были едва различимы.
   - Что они собой представляют?
   - Обелиски. На них выгравированы имена тех, кто погиб в  борьбе  за  дело
Эль Мюрида. Обелиски окружают могилы его жены и сына. Говорят, что такой  же
памятник имеется и в  Себил-эль-Селибе.  Только  там  он  называется  Стелой
Мучеников.
   - Хм-м… - Майкл двинул вперед своего коня. Большую  часть  из  того,  что
рассказал ему караванщик, он уже знал, но читать или  слышать  о  памятниках
истории совсем не то, что смотреть на них своими глазами. Во время  длинного
спуска по склону он старался держаться рядом с начальником каравана.  -  Что
бы вы могли мне посоветовать? - спросил Майкл.
   - Мало что, сынок. Ведь я не знаю, зачем ты сюда  приехал.  Могу  сказать
одно - не высовывайся.  И  следи  за  языком.  Поосторожнее  с  выражениями.
Здешние жители  терпимостью  не  отличаются.  Мегелин  напуган.  Он  лишился
народной поддержки и поэтому обрушивается на всех тех, кто осмеливается  его
критиковать. Старайся следовать законам. Незнание  обычаев  смягчающим  вину
обстоятельством здесь не считается. Думаю, что такой  подход  сохранился  со
времен Эль Мюрида. Старикан был крепким орешком.
   Майкл  припомнил,  что  король  рассказывал  о  войнах  Эль  Мюрида.   Он
восхищался тем идеалистом, которым был Эль Мюрид четверть века  тому  назад.
Сам Майкл был слишком молод, чтобы ясно помнить те дни.
   - Как жаль, что такой человек потерял разум.
   - Эль Мюрид? - вскинул брови  караванщик.  -  Да  он  всегда  был  слегка
тронутым. Жаль, что он так увлекся  опиумом.  Так  будет  правильнее.  Опиум
сгубил его. Ученик был неплохим человеком - во всяком  случае  для  пустыни.
Плохо лишь то, что он хотел обратить в свою веру весь мир.
   Наконец  они  достигли  моста.  На  острове   там   и   тут   сохранились
искусственные заливчики. На воде было множество  белых  лилий,  а  к  самому
берегу подступали небольшие, некогда весьма  живописные  сады.  Теперь  сады
дичали в запустении и почти  уже  превратились  в  заросли  сорняков.  Вдоль
берега свободно  располагались  величественные  дома  -  удивительная  смесь
западных, восточных и имперских архитектурных стилей. Майкл решил,  что  эти
дворцы когда-то принадлежали самым верным последователям Ученика и попали  в
руки людей Мегелина, после того как Эль Мюрида изгнали из Священного города.
   - Вам приходится бывать здесь довольно часто, - сказал Майкл.  -  Как  вы
оцениваете шансы Мегелина на выживание? Что с  ним  станет  через  несколько
лет?
   - Сынок, - с легкой улыбкой произнес караванщик, - пару последних дней ты
в разной форме задаешь мне один и тот же вопрос. Почему бы тебе не отступить
немного назад, подумать и не спросить  меня  о  том,  что  ты  действительно
хочешь узнать. Я не могу гарантировать, что смогу  ответить,  но  постараюсь
сделать все возможное. Хождение вокруг да около нас никуда не приведет. Пока
могу сказать одно: общаясь с ними, будь предельно осторожен. И  знай,  я  на
твоей стороне.
   Майкл размышлял все время,  пока  караван  шел  по  мосту.  Окончательное
решение он принял, лишь оказавшись на узких кривых улочках города.
   - Ну хорошо.  Я  прибыл  сюда,  чтобы  кое-что  выяснить.  Большую  часть
сведений я могу получить, просто наблюдая за происходящим. Но кроме того - и
это самое главное, - я обязательно должен  узнать  о  таинственном  чародее,
живущем под крылом Мегелина. Не исключено, что его зовут лорд Норат.
   Караванщик медленно  повернулся  в  седле,  посмотрел,  прищурившись,  на
Майкла и переспросил:
   - Лорд Норат?
   - Мой друг как-то мимоходом о нем упоминал. Очень испуганно,  месяца  три
тому назад. После этого ничего.  И  вот  я  хочу  остудить  его  не  в  меру
разыгравшееся воображение.
   - Понимаю.
   Майкл похолодел. Караванщик неожиданно изменился.  Тон  его  голоса  стал
ледяным и отчужденным.
   "Неужели я совершил непоправимую ошибку?" - подумал Требилкок.
   Караванщик долго молчал, а затем сказал:
   - Сынок, никогда не произноси вслух этого имени.  Я  такого  человека  не
знаю. И никто его не знает. Как ты заметил, несколько месяцев  назад  ходили
какие-то слухи. Затем они вдруг прекратились. Бам! Люди,  которые  упоминали
это имя, стали почему-то исчезать. Может быть,  такого  человека  вообще  не
существует. Но если он даже и есть в природе, то лучше притвориться, что его
нет.
   - Понимаю, - с некоторым облегчением сказал Майкл, и его  рука  на  целый
дюйм отодвинулась от рукояти меча. - В  то  время  когда  ходили  слухи,  не
упоминал ли кто-нибудь о месте, где это создание вело свое несуществование?
   - Ты быстро все схватываешь, - улыбнулся караванщик. - Но лучше  об  этом
типе вообще не говорить. Но поскольку ты уже упомянул  имя,  тебе  не  стоит
появляться по ночам на улицах. Люди исчезают преимущественно там.
   - Если так, то здесь вообще не должно быть никакой ночной жизни.
   - Этого я не утверждал. Есть масса людей, которые  не  произносили  вслух
заклятого имени и которым плевать на то, кто восседает на Троне Павлина.  Те
же, кто возвышает голос против Мегелина, тоже исчезают.
   - Здорово придумано. Скажи, не ощущаешь ли ты здесь, в Аль-Ремише, запаха
колдовства?
   - Я? Конечно, нет. Я не могу  сморозить  подобную  глупость.  Если  бы  я
допустил, что магия здесь существует, то её возмездие могло бы обрушиться на
меня.
   Майкл улыбнулся. Он узнал почти все то, что хотел узнать. Более того, все
можно было выяснить  ещё  в  Тамерисе,  если  бы  у  него  хватило  ума  там
поспрашивать!
   Теперь оставалось выяснить лишь  то,  что  в  другом  месте  узнать  было
невозможно.  А  именно:  какая  связь  существовала  между   Аль-Ремишем   и
покушением на Лиакопулоса. Оказалось,  что  процесс  познания  таил  в  себе
больше опасностей, чем мог ожидать Майкл.
   - Запирается ли помещение, которое  принадлежит  здесь  Саму?  -  спросил
Майкл. - Я слышал, что те, кто приходят с караваном, ночуют  в  своего  рода
казармах.
   - Да, это так. А  насчет  запоров  вы  можете  спросить  брата  господина
Чордина. Командует здесь он.
   Караван свернул в боковую улицу и вскоре вступил на обширную, огороженную
площадку. Площадка напоминала небольшую крепость. Ее окружала стена  высотой
в двенадцать футов с единственными  воротами.  С  внутренней  стороны  стены
находились стойла, а в самом центре  огороженного  пространства  возвышалось
несколько трехэтажных зданий. Дома стояли тесно прижавшись один  к  другом