м между магами. Те же заботы одолевали и тервола.
   В каждой из воюющих сторон находились сильные группы командиров,  которые
утверждали, что каждая схватка явится противоборством ножа, бумаги и  камня,
или,  иными  словами,  каждое  действие  встретит  все  более  усиливающееся
противодействие.
   Гремели барабаны. Это продолжалась так долго, что на их басовитый гул все
уже давно  перестали  обращать  внимание.  Каждый  день  несколько  легионов
выходили из лагеря  Бадаламена,  чтобы  совершить  отвлекающие  маневры  под
стенами Южного города.
   Эта зима оказалась самой холодной и самой длинной  на  памяти  людей.  Ни
одна из сторон не добилась серьезных успехов. Но обоим  противникам  удалось
пережить холода без серьезных потерь. У Шинсана хватало  сил  на  то,  чтобы
конфисковать необходимые припасы в завоеванных странах. За армией Рагнарсона
стояло богатство и материальные ресурсы Итаскии.  Бадаламен  предпринял  две
попытки продвинуться выше по течению, к расположенным там бродам.  В  случае
успеха  он  мог  бы   форсировать   реку   и   атаковать   Итаскию-Город   с
северо-востока. Лорд Харттобен со своими  рыцарями  и  армии  Прост-Каменца,
Двара и Ива Сколовды ликвидировали эти угрозы.
   Судьба Итаскии должна была  решиться  рядом  с  е„  столицей.  Успех  или
неудача кампании зависели от того, сможет  ли  Бадаламен  захватить  Великий
Мост.
   Это сооружение было одним из чудес света.  Мост  длиной  в  триста  ярдов
перекинулся аркой над глубокой рекой,  такой  высокой,  что  под  ней  могли
свободно проходить военные суда,  направляющиеся  на  верфи  адмиралтейства,
заложенные выше по течению в незапамятные времена.  На  строительство  моста
ушло восемьдесят восемь  лет,  и  стоило  оно  тысячу  сто  жизней  рабочих,
утонувших в раздавленных кессонах. Инженеры и архитекторы  заранее  объявили
задачу  неразрешимой.  И  только  одержимость  короля  Линнтела   Безумного,
правившего Итаскией первые  пятьдесят  три  года  работ,  позволила  довести
строительство до той стадии, когда все поверили в возможность его  успешного
завершения.
   Несмотря на свое варварское происхождение, Рагнарсон мучился при мысли  о
том, что ему, возможно, придется уничтожить это чудо.
   Этот вариант бурно обсуждался несколько месяцев, и на  фоне  этих  споров
даже вопрос о смене  главнокомандующего  казался  второстепенным.  Вопрос  о
командовании разрешился сразу после того, как Вартлоккур объявил  Рагнарсона
генералиссимусом.  Никто  не  осмелился  вступить  в  спор  с   Разрушителем
Ильказара.
   Великий  мост  играл  огромную  роль  для  всех  жителей   Итаскии.   Его
экономическое значение для страны переоценить было невозможно.
   Экономика никогда не  была  сильной  стороной  Браги.  Но  он  восхищался
грандиозностью сооружения и его законченной красотой. Кроме того,  это  чудо
света являлось реальным воплощением мечты не только Безумного Строителя,  но
и всего его поколения.
   Согласно мировоззрению Браги, лишь немногие поступки можно  было  считать
греховными, И одним из них, по его мнению, было бы разрушение моста,
   Почти всю зиму он  провел  в  одиночестве,  редко  встречаясь  со  своими
друзьями. Даже Рагнар большую часть времени отсутствовал, находясь рядом  со
своим новым героем Хейксом Блиттшо, подвигами которого он восхищался.  Браги
не часто видел  и  Хаакена,  хотя  молочный  брат  обитал  в  каких-то  двух
кварталах от его  дома.  Чаще,  чем  другие,  иногда  даже  манкируя  своими
обязанностями, к нему заходил Гжердрам. Майкл, Арал, Вальтер и Мгла  куда-то
исчезли, пустившись по просьбе Вартлоккура в неведомое ему  предприятие.  Из
остальных друзей в живых остались лишь единицы.
   Большую часть времени Браги приходилось проводить в обществе офицеров  из
генерального штаба Итаскии, а эти  аристократы  постоянно  взирали  на  него
сверху вниз, как будто он был на  голову  их  короче.  Они  встали  под  его
командование, только подчиняясь воле короля Тенни.
   Браги был им благодарен хотя бы за то, что  снобы  оказались  выше  того,
чтобы  устраивать  мелкие  пакости.  Их  совещания  носили  характер  встреч
профессионалов, ищущих выход из кризисной ситуации.  Какими  бы  неприятными
офицеры ни казались Рагнарсону, сотрудничество с ними  приносило  ему  новые
батальоны.
   Вартлоккур почувствовал нарастание отчужденности у Браги, и теперь  рядом
с ним всегда находился один из чародеев (как правило,  Визигодред),  готовый
сочувственно  выслушать  своего  вождя.   Рагнарсон   и   Визигодред   очень
сблизились. Даже склочный Марко  согласился  признать  их  дружбу,  ворчливо
высказывая Браги свое уважение.
   - Проклятие. Как мне хочется,  чтобы  все  скорее  началось,  -  бормотал
генералиссимус.
   Он твердил это вот уже много дней подряд.  Даже  поражение  казалось  ему
более приемлемым, чем это безумное и бессмысленное ожидание. Все  текущие  и
перспективные планы были разработаны до мельчайших  деталей,  и  теперь  ему
было нечем занять свой ум, кроме как горькими воспоминаниями.
   Со времени возвращения из Аргона Браги пребывал в депрессии гораздо чаще,
чем в хорошем расположении духа. С потерей Эланы он  утратил  способность  к
позитивному мышлению. Весь мир представлялся ему в черном цвете, и ничто  не
могло заставить его радоваться.
   Кроме этого, его оставшиеся в живых дети, так  же  как  и  жена  Рагнара,
находились в Кавелине. Мысли о них болью отзывались в сердце, и Браги ничего
не мог с собой поделать. Они оказались заложниками Рока...
   Бадаламен его удивлял. На реке Скарлотти он непрерывно  и  на  нескольких
участках угрожал войскам Рагнарсона. Здесь же Прирожденный  Воин,  казалось,
вообще ничего не делал. Сообщество магов наблюдало за ним очень внимательно.
   - Он вовсе не бьет баклуши, - рассуждал Браги. - Просто мы  не  понимаем,
что парень затевает.
   И вновь он подумал о своих детях. От них давно не было никаких  известий.
Живы ли они? Не находятся ли они в плену? Не используют ли их против него?
   Его бойцы-кавелинцы тоже не  имели  известий  из  дома  и  день  ото  дня
становились все мрачнее и мрачнее.
   Рейдачар и Марко не приносили  с  юга  добрых  вестей,  если  не  считать
сообщения о том, что Высокий  Крэг  и  Рескирд  еще  держатся.  Связаться  с
Рескирдом  возможности  не  было,  так  как   всю   территорию   с   воздуха
патрулировали драконы.
   Для захваченных врагом королевств зима прошла очень тяжело...
   Внимание Рагнарсона привлек какой-то грохот у стены, примерно в  четверти
мили от того места, где он стоял.
   - Что за?..
   Огромное облако пыли затмило солнце.
   Позади послышался еще один громовой удар.  Он  обернулся  и  увидел,  как
рушится в неглубокий снег часть крепостной стены.
   - Подкоп! - выдохнул он. - Трубачи! Тревога! Виэигодред...
   Престарелый тощий чародей уже куда-то мчался на полной скорости.  Команды
Браги глохли в изменившемся ритме барабанов  врага.  Рухнуло  еще  несколько
участков стены. В осажденном городе  зазвучал  знакомый  сигнал  горнов:  ?К
оружию!?
   В Южном городе гражданского населения не было.  На  его  обычно  кишевших
людьми улицах остались только солдаты.
   Марширующие, как обычно, перед стенами легионы бросились на крепость.
   Рагнарсон стал мрачнее тучи. Бадаламен снова застал его врасплох. Но стал
бы человек в здравом уме тратить столько времени на рытье  туннелей?  Почему
он верил, что саперные; работы несколько месяцев останутся незамеченными?  И
как ему это удалось?
   Рушились все новые и новые участки стены.
   - Слишком много проломов, - пробормотал Браги.
   В сторону Южного города быстрым маршем двинулись еще несколько  легионов.
Над лагерем Шинсана поднялось светлое зарево. Браги улыбнулся. Маги.  У  них
тоже заготовлены для Бадаламена кое-какие сюрпризы.
   Первые ряды легионеров ударили по засыпанным обломками  проломам.  В  них
полетели стрелы. На сей раз здесь с обеих сторон встретились лучшие  в  мире
бойцы. На  пути  черных  легионов  встали  знаменитые  итаскийские  лучники,
хваставшие тем, что способны с двухсот ярдов  поразить  стрелой  комара.  На
улицах их поджидали пикинеры из Ива Сколовды -  воины,  сумевшие  остановить
конницу Эль Мюрида во время страшных войн. Там же стояли  безумные  берсерки
из Тролледингии - соплеменники Рагнарсона. Они славились своим презрением  к
страху и неукротимой варварской мощью. Эти воители составляли личную гвардию
короля Тенни, и их подбирали по росту, боевой выучке и умению вести  схватку
в духе берсерков.
   На  губах  Браги  появилась  напряженная   улыбка.   Защитники   крепости
действовали  спокойно  и  эффективно.  Засевшие  на  крышах  домов   лучники
превратили проломы в стенах в смертельные ловушки.
   Но все же  он  был  готов  в  случае  необходимости  прервать  схватку  и
отступить.
   Из лагеря врага послышался ужасный стон. Казалось, что там погибает  весь
мир. Сияние стало настолько ярким, что ослепляло. Браги побежал.
   Что-то пронеслось над  его  головой.  Посмотрев  вверх,  Рагнарсон  успел
заметить исчезающего в южном направлении Нерожденного.
   После этого он мало что  видел.  Наступающие  оттеснили  на  него  группу
защитников, и Браги лишь с большим трудом избежал окружения. Но при этом  он
угодил в другое, более широкое вражеское кольцо.
   Саперы Бадаламена не закончили  свои  туннели  под  стеной,  они  пробили
проходы до самых глубоких подвалов твердыни.
   - Предательство, - пробормотал Браги. - Мне так и не  удалось  искоренить
его до конца. Ведь кто-то вел постоянное наблюдение за врагом...
   На улицах Южного города воцарился хаос. Рагнарсон просто не мог добраться
до штаба. Ярость его не знала границ - он понимал,  что  его  отсутствие  на
командном посту означает поражение.
   Зарево в южной части неба, вспыхнув еще раз,  начало  темнеть.  Прогремел
гром, и над головами сражающихся начали летать  какие-то  существа.  Тервола
начали  свое  адское  представление.  Сюрприз  Вартлоккура,   видимо,   себя
исчерпал.
   Он встретил Рагнара около  Барбикана  -  последнего  редута,  охраняющего
Великий Мост.
   - Отец! С тобой все в порядке?
   - Пока живой. - Он был залит кровью, большей частью своей.
   - Прикрываю эвакуацию.
   - Что? Введи в...
   - Поздно. Южный  город  потерян.  Ты,  видимо,  последний,  кого  удалось
спасти. Они прорыли два туннеля под рекой и  перекрывали  мост  дважды.  Нам
удалось прорвать заслон и запечатать один туннель.
   - Утопи этих сукиных детей!
   Он обернулся и увидел, как пылает Южный город.  Битва  затихала.  Изрядно
потрепанный отряд мрачных тролледингцев прошел  мимо.  Северные  воины  были
потрясены  -  никогда  ранее  им  не  приходилось  встречать  столь  умелого
противника.
   - Спасай все, что можешь. Не дай им занять Барбикан.
   С помощью двух солдат Рагнарсон двинулся в  сторону  города.  Он  потерял
очень много крови.
   На середине моста Браги задержался. Река  с  обеих  сторон  моста  кишела
судами, заполненными морскими пехотинцами.
   - Что это? - прошептал он.
   Чуть позже ему все объяснил Хаакен.
   - Они направили флот из Портсмута через эстуарий, - сказал Черный Клык.
   - Проклятие. Негодяй не упускает ни единой возможности.
   Рагнарсон контратаковал, использовав туннели, пробитые врагом  под  ложем
реки. Наступление возглавили Зиндаджира и Визигодред.  Нападение  Бадаламена
на Барбикан не удалось.
   - Ваши пугала, кажется, побили их  страшил,  -  заметил  лорд  Харттобен,
недавно назначенный начальником штаба армии Итаскии.
   - Надо контратаковать, пока есть такая возможность, - ответил Рагнарсон.
   Его раны  оказались  серьезнее,  чем  казалось  Браги.  Одной  силы  воли
оказалось недостаточно, и он потерял сознание.  Командование  принял  Черный
Клык, продолжая упрямо придерживаться ранее разработанного плана.
   Женщина была в черном. Он видел е„ очень неясно. Силуэт  женщины  казался
расплывчатым, окруженным туманом пятном.
   - Смерть, - прошептал Браги, когда она склонилась над  ним.  Черная  Дама
наклоняется, чтобы одарить его фатальным поцелуем.
   Ее губы задвигались, и он услышал:
   - Маршал?
   И это единственно слово захлопнуло перед ним вход  в  ледяной  длинный  и
темный коридор, усыпанный костями погибших ранее героев.
   Смерть - эта всеобщая  уравнительница  -  наконец  отвела  от  него  свой
взгляд. Последний, узкий и едва заметный выход открылся позади  него,  а  не
перед ним...
   Она вытерла его лицо влажной и прохладной тканью.
   Браги стал видеть немного лучше.
   Нет, рядом с ним находился не Ангел  Смерти.  На  женщине  было  одеяние,
которое обычно носили мирские помощницы ордена Сестер милосердия. А туманный
ореол создавался светом, пробивающимся сквозь растрепанную копну  золотистых
волос.
   Эта женщина, несомненно, дочь одного из итаскийских аристократов. Ни одна
женщина из простого  народа  не  имела  возможности  так  следить  за  своей
внешностью и  столь  богато  одеваться,  выступая  в  качестве  добровольной
сиделки.
   Браги  дал  бы  ей  лет  тридцать...  Затем,  поняв,  что   он   обнажен,
генералиссимус смущенно прикрыл рукой свои чресла.
   - Битва... - пробормотал он. - Сколько времени я?..
   - Четыре дня. - Она с полуулыбкой проследила за его  руками.  -  Сражение
продолжается. Ваш Черный Клык слишком упрям для того, чтобы уступить. -  Она
начала мыть раненого, явно получая удовольствие от его смущения.
   - Положение, женщина, положение, - слабым голосом произнес он.
   Она забубнила безразличным тоном:
   - Адмирал Стуонсафер захватил их флот два дня назад.  У  врагов  началась
морская болезнь,  и  наш  флотоводец  вынудил  их  выброситься  на  камни  у
Кровавого мыса. Береговая охрана добила противника.  Это  было  историческое
морское сражение.  Папа  утверждает,  что  битва  была  похлеще  знаменитого
Побоища на Островах.
   - Ага, - улыбнулся он. - Это не согреет сердца Бадаеламена.
   Прирожденный Воин собрал все  более  или  менее  сносные  суда  по  всему
захваченному им западному побережью. Утонули, наверное, десятки тысяч солдат
противника.
   - А как там Южный город?
   Она легким толчком заставила его лечь, а генералиссимус был слишком  слаб
для того, чтобы сопротивляться.
   - Те супостаты, которым удалось пересечь реку, отрезаны  в  районе  Южной
Портовой улицы к западу от моста...
   - Пересечь? Сюда в город? - Он попытался встать. Она опять заставила  его
улечься и продолжила:
   - Папа говорит, что в Южном городе  все  еще  льется  кровь,  но  события
развиваются в нашу пользу. Когда лорд Харттобен атаковал из района Болот...
   У Браги перед глазами все поплыло. Он не планировал никаких атак из мест,
расположенных выше по реке.
   - ... половина тервола погибли. На некоторое время Сила опять исчезла. Но
это их не спасло, - Она произвела рукой древний знак, отгоняющий силы зла, и
продолжила:
   - Это создание...  Нерожденный...  Говорят,  что  оно  размягчает  у  них
кости... Сейчас Сила вернулась. Но, по правде говоря, мне не  известно,  кто
побеждает. Я знаю  лишь  то,  что  вот  уже  несколько  дней  не  высыпаюсь.
Раненые... Это ужасно. Их так много.
   - Побеждаем мы, - прошептал он  восторженно.  -  Если  Хаакен  перехватил
инициативу...
   Кончики е„ пальцев погладили его живот. Возможно, это произошло случайно.
Но  Рагнарсон  знал,  что  женщины  Итаскии,  когда  мужчины  за   ними   не
присматривают, могут быть  необыкновенно  предприимчивыми.  А  Браги,  кроме
того, был еще и знаменитостью. Он и  ранее  получал  несколько  предложений.
Предложений, для которых пока еще эмоционально не созрел.
   Но на этот раз Браги ощущал себя просто  слишком  слабым.  Он  постепенно
впал в забытье, сожалея об упущенной возможности.
   Но в нем произошли изменения. Исцеляться начало не только его тело, но  и
дух.
   Е„ звали Ингер. Какая тонкая ирония судьбы, думал Рагнарсон.  Его  первая
любовь носила то же имя.
   Они были помолвлены до того времени,  пока  их  родители  не  вступили  в
конфликт из-за политических разногласий. Различие во  взглядах  на  политику
Тролледингии привело к тому, что папаша Ингер убил отца Браги. И вот  теперь
он вступил в связь с женщиной из той семьи,  с  которой  боролся  с  момента
своего появления в  Итаскии  сразу  по  окончании  Эль-Мюридских  войн.  Она
принадлежала  к  фамилии  Грейфеллз  -  к  той  е„  ветви,  которая  хранила
нейтралитет во время постоянных попыток герцогов  Грейфеллз  захватить  трон
Итаскии. От одного из этих герцогов Рагнарсон избавил  Итаскию,  организовав
его убийство. После успешного покушения ему пришлось бежать в Кавелин...
   Убиенный герцог оказался старшим братом отца Ингер и,  следовательно,  е„
дядюшкой. Какие чертовски удивительные трюки выкидывает  судьба,  думал  он,
лежа рядом с ней и забыв на время о превратностях войны.
   Терапевтическое воздействие Ингер оказалось потрясающим, но ни Вачел,  ни
Визигодред,  ни  Вартлоккур  не  смогли  установить  причину  столь  быстрой
поправки здоровья Браги. Неделя пребывания с Ингер сотворила чудо.
   Рагнарсон даже перестал  страдать  от  ран,  нанесенных  Насмешником.  Он
покинул госпиталь совершенно обновленным, строя планы  на  будущее,  включая
послевоенное время.
   Браги нарушил еще один данный себе обет - допустил женщину в свое сердце.
   Во  время  выздоровления  единственным  источником  информации  для  него
служила Ингер. Никто не приходил к нему за советом. Его  гордость  страдала,
пока он не узнал, что на изоляции настоял  Вартлоккур.  Понимая,  что  Браги
получил не только физическую, но и  психологическую  травму,  чародей  хотел
предоставить ему время на то, чтобы снова поверить в себя.
   Хаакен достаточно преуспел как в схватках с Бадаламеном, так и в борьбе с
желающими занять  пост  главнокомандующего.  Приняв  на  вооружение  тактику
Гаруна, он наносил не сильные, но раздражающие удары во  всех  направлениях,
сразу отходя, как только враг готовился  нанести  ответный  удар.  Благодаря
упорству, вере в своих солдат и планам Браги он сумел добиться успеха даже в
Южном городе.  Черный  Клык,  подобно  молочному  брату,  испытывал  большое
уважение к лучникам Итаскии. Разместив  их  на  крышах  домов,  он  приобрел
контроль над улицами, превратив их в  зоны  смерти  и  заставляя  Бадаламена
посылать все новые и новые силы  для  полного  захвата  Южного  города.  Под
завалами трупов не было видно камней мостовой.
   И вот теперь, глядя с Великого Моста, Браги  убедился,  что  Южный  город
превратился в такое страшное место, из которого улетели даже стервятники.
   Визигодред и Зиндаджира сумели проникнуть через туннели  в  самое  сердце
вражеского лагеря.  Учинив  там  несколько  пожаров,  они  отступили.  Урон,
нанесенный ими, был скорее моральным, нежели физическим.
   Подвергаясь со всех сторон нападениям - как самым что ни на есть обычным,
так и магическим, - тервола растерялись. Блиттшо и лорд  Харттобен  гонялись
за отрядами врага, избегая крупных соединений. Время от времени они нападали
и на главный лагерь.
   Растерянность тервола передалась и Праккии. Бадаламен  доказывал,  что  в
подобных обстоятельствах победа невозможна.
   Скоро все его превосходящие врага числом силы будут вынуждены окопаться в
одном лагере. Захват Великого Моста абсолютно исключен. Все попытки  ударить
с флангов провалились. Прирожденный Воин настаивал  на  поэтапном  отходе  с
целью выманить Рагнарсона на открытое пространство. Там при удачном стечении
обстоятельств его можно будет вынудить принять сражение и  в  этом  сражении
разбить. На стороне Бадаламена был и Магден Норат.
   Согбенного  старика  снедало  нетерпение.  Он  хотел,  чтобы  истребление
началось немедленно, и требовал предпринять еще одну  попытку  переправиться
через реку. В крайнем  случае  Звездный  Всадник  соглашался  на  то,  чтобы
Бадаламен со всей армией прошел вверх по Серебряной Ленте до  Прост-Каменца,
Двара и Ива Сколовды,