люди тебе врут,  а  ты  им  веришь  потому,  что
заставлял их раньше  врать  кому-то  ради  твоих  интересов.  Проклятие!  Я,
похоже, совсем запутался в своих рассуждениях. Бессмыслица  какая-то.  Может
быть, ты понимаешь, что я хочу сказать?
   - Думаю, что понимаю. Скорее всего вы правы. Я слишком увлечен  процессом
игры и непростительно мало работаю с людьми. Вы правы. Если я завербовал их,
то это вовсе не означает, что они станут моими надежными  ушами  и  глазами.
Трое-четверо из них, насколько мне известно, сами не до конца знают, на чьей
они стороне.
   - Что происходит в других концах мира?
   - Арал расскажет об этом лучше, чем я. На западе я прибегаю к услугам его
друзей-торговцев. У меня такое чувство, что он, прежде чем допустить  их  ко
мне, тщательно просеивает всю информацию.
   Рагнарсон уставил взгляд под ноги  на  мшистую  лесную  землю.  В  лучшем
случае Майкл пытается уйти от ответа, а в худшем - просто врет. Он  сохранил
на западе бесчисленное количество контактов. Люди, связанные с бизнесом  его
семьи. Старые школьные и университетские приятели. Все, с кем он  встречался
во время войн. Каждый был бы  рад  для  него  что-нибудь  узнать.  Некоторые
сведения, которыми он не соизволил поделиться, наверняка поступили  от  этих
людей.
   Решив не развивать дальше эту опасную тему, Браги спросил:
   - Ну а что творится в Кавелине?
   - Ваши враги сидят ниже травы и тише воды. И останутся покорными  до  тех
пор, пока за ними следят Вартлоккур и Нерожденный. Им  ничего  не  остается,
кроме как ждать вашей смерти.
   - Но нет ли среди них тех, кто хотел бы ускорить мое  свидание  с  Темной
Дамой?
   - Я, во всяком случае, о таковых  не  слышал  и  считаю,  что  продолжать
наблюдение за оппозицией - пустая трата времени.
   - Там за нашей спиной есть овраг, и пара "Пантер" хочет проскользнуть под
его прикрытием. Они тащат один из наших шаров. Сделай вид, что мы ничего  не
заметили.
   Требилкок слегка покосился в указанную сторону, но ничего не увидел и  не
услышал. Не сомневаясь, что его слух и зрение гораздо лучше, чем  у  короля,
он спросил:
   - Вы уверены? Откуда вам это известно?
   - Поиграв в эту игру столько, сколько я, ты, Майкл, научишься чуять  ходы
противника до того, как он их сделал. Если сумеешь дожить до моего возраста,
то вспомни эти слова, когда будешь сидеть с каким-нибудь юнцом  на  камне  в
лесу.
   Требилкок бросил на него удивленный взгляд. Рагнарсон понимал, что Майклу
очень хочется знать, что именно желал сказать этим король.
   - В конце концов может оказаться, что ты поставил на того, кого  надо,  -
продолжал Браги. - Этим утром, я хочу сказать. Запомни, опыт старца имеет не
меньшее значение,  чем  энергия  и  энтузиазм  юности.  Итак,  поскольку  ты
воплощаешь в нашей компании энергию, проскользни им за спину и гони на меня.
Я же устрою засаду в кустах.
   Майкл кивнул и исчез за деревьями. Его лицо было почему-то  бледнее,  чем
обычно.
   Браги смотрел ему вслед. Донес ли я до него свою мысль? Все ли ему  стало
ясно? Друг Майкл ходит по канату, и он может кончить  тем,  что  этот  канат
обовьется вокруг его шеи.
   Майкл не представлялся ему достаточно  самостоятельным  для  того,  чтобы
добиться успеха в большой игре. Королю казалось, что  будущее  главаря  всех
шпионов начертано Роком на его бледном лбу.
   Рагнарсону не хотелось, чтобы с Майклом что-нибудь  случилось.  Он  любил
этого человека.
   - Кавелин, будь ты проклят, - прошептал он, занимая позицию в кустах. - А
ты, Майкл, ради всего святого, пойми мое предупреждение. Если ещё не поздно.
   Сидя за кустом, он вспомнил юного  рыцаря  сэра  Андвбура  Кимберлина  из
Караджи -  своего  боевого  товарища  времен  гражданской  войны.  Еще  один
человек, которого Браги любил. Сэр Андвбур мог бы стать одним из  величайших
людей Кавелина, если бы не страдал идеализмом и обладал некоторым терпением.
И в результате, вместо того чтобы сейчас возлежать на пуховиках, он валяется
в могиле со свернутой шеей.
   - Ради всех богов, Майкл, только не вздумай уверовать, что  ты  есть  тот
единственный, кто располагает правильным ответом. Ты в безопасности лишь  до
тех пор, пока я могу с тобой свободно разговаривать.
   В нескольких футах от него треснула ветка. Рагнарсон изготовился к атаке.
ГЛАВА 4 1016 ГОД ОТ ОСНОВАНИЯ ИМПЕРИИ ИЛЬКАЗАРА СЕМЕЙНАЯ ЖИЗНЬ

   Закат казался фантастическим. Редкие облака над западным горизонтом  были
окрашены в зеленые тона. Зеленые закаты случались крайне редко. Рагнарсон не
знал почему.
   Какой-то старик дважды окликнул Браги, чтобы привлечь его внимание.
   - Прошу прощения. Что вы сказали?
   - Не с игры ли вы едете? Вы играли сегодня?
   - Играл ли я? - со смехом переспросил  Рагнарсон.  -  Играл,  и  ещё  как
играл. - Каждая мышца его тела  отдавала  болью.  Слугам,  видимо,  придется
снимать своего короля с лошади.
   - И  какой  же  счет?  Какой-то  парнишка  сказал  мне,  что  "Гвардейцы"
победили. Почему он так наврал?  Я  хочу  узнать  счет,  потому  что  сделал
ставку.
   - На кого поставили?
   - На "Пантер" с преимуществом в три очка. На хороших условиях.
   -  Надеюсь,  вы  не  заложили  приданое  дочки,  папаша?   Вам   придется
пострадать.
   От огорчения  или  даже  скорее  горя  физиономия  старца  почернела.  Он
выглядел так забавно, что Рагнарсон не смог сдержать приступ смеха.
   Ему страшно понравилось то, что дед его не узнал.  Как  приятно  хотя  бы
несколько минут побыть простым человеком. Старикан не ждал от  него  никаких
милостей.
   - Вы же не станете врать  ради  того,  чтобы  порадоваться  горю  старого
человека?
   - Я вовсе не хотел отравить вам вечер. Но вы сами спросили. Счет пять-три
в пользу "Гвардии".
   - Но такое невозможно.
   - Вы же  знаете,  как  это  случается.  "Пантеры"  стали  слишком  высоко
задирать нос.
   - Говорят, что  играл  сам  король.  Надо  было  сообразить.  Королевское
везение. Он может свалиться в нужник и выбраться оттуда с золотой  цепью  на
шее.
   Рагнарсон, чтобы подавить очередной приступ смеха, изобразил кашель.  Он?
Удачлив? И это после того, что с ним произошло?
   Браги продолжил путь к своему дому на аллее Лиенке, сожалея  о  том,  что
явится туда без подарков. Следовало бы хоть  немного  загладить  вину  перед
детишками.
   Он проезжал через парк, когда на дорогу перед ним вышел человек  в  белых
одеждах. Рагнарсон выдернул меч из ножен и огляделся в  поисках  ещё  двоих.
Хариш всегда работал тройками.
   Человек поднял лампу, чтобы осветить свое лицо.
   - Мир, ваше величество. Мир, -  произнес  он  негромким,  мягким  голосом
служителя церкви. - Ни на одном из кинжалов не значится вашего имени.
   Служителями  культа  Хариш  были  убийцы,  фанатично  преданные  религии,
которую из чрева пустынь Хаммад-аль-Накира принес в мир Эль Мюрид. В  ранние
годы своего существования секта раскинула щупальца по всем странам востока и
запада. Отряды убийц пронеслись по миру подобно весенней грозе. Потом  секта
начала приходить в упадок, потому как от влияния  Ученика  почти  ничего  не
осталось. К этому времени за  пределами  Хаммад-аль-Накира  её  приверженцев
почти не осталось, да и в пустыне влияние культа Хариш практически сошло  на
нет.
   - Хабибулла?! Неужели это вы?
   - Это я, сир. Меня прислала леди Ясмид.
   В последний раз Рагнарсон видел этого человека ещё  до  начала  войн.  Во
времена Фианы он был послом  Хаммад-аль-Накира  при  дворе  Кавелина.  В  те
далекие годы пустыней правил Эль Мюрид. Еще был жив Гарун, а сын его Мегелин
ещё не принял корону и не повел победоносные армии на  Аль-Ремиш  -  столицу
королевства  пустыни.  Ясмид,  жена   Гаруна   и   дочь   Эль   Мюрида-тайно
проскользнула в Форгреберг  в  надежде  на  то,  что  Рагнарсон  поможет  ей
примирить двух самых дорогих для неё людей. Браги отослал  Ясмид  к  отцу  в
сопровождении этого самого Хабибуллы. С тех пор он о ней ничего не слышал.
   Король ещё раз внимательно вгляделся в подступившие сумерки. Фанатики Эль
Мюрида неоднократно пытались убить  его.  Не  заметив  на  сей  раз  никаких
признаков предательства, он соскочил с седла.  Боль  в  теле  вдруг  куда-то
исчезла.
   - В таком случае - в парк, - сказал Браги, не возвращая меч в ножны.
   Хабибулла уселся, скрестив ноги, под  сенью  куста  и  возложил  руки  на
колени. Он терпеливо ждал,  когда  Браги  кончит  изучать  густой  кустарник
вокруг.  Бывший  посол  считал  поведение  короля  совершенно   разумным   и
рациональным.
   Убедившись в том, что ему  ничего  не  угрожает,  Браги  уселся  напротив
человека в белом.
   - Если я совсем одеревенею, вы, надеюсь, поможете мне подняться, - сказал
он.
   - Соревнование, видимо, оказалось изнурительным, - улыбнулся Хабибулла.
   - Мягко говоря. Итак, что же вы от меня хотите?
   Браги знал, что  собеседника  не  возмутит  столь  прямолинейный  подход.
Слишком  много  послов  обожали  ходить  вокруг  да  около   и   объясняться
эвфемизмами так, что нельзя было понять, какого дьявола им  надо.  Хабибулла
чаще предпочитал действовать напрямую.
   Рагнарсон понимал, что гонец располагает  важной  информацией.  Никто  не
станет красться через враждебную территорию и вступать в тайный контакт ради
светского общения или соображений протокола.
   - Леди Ясмид выражает вам свое почтение.
   Браги в ответ кивнул. Он знал дочь Эль Мюрида - впрочем, не очень хорошо,
- с тех пор, когда та была ещё девочкой.
   - Кроме того, леди  Ясмид  поручила  мне  разъяснить  вам  сложившуюся  в
Хаммад-аль-Накире ситуацию. Она желает, чтобы вы поняли, как и каким образом
изменилось в стране положение вещей после победы Мегелина.
   Хабибулла начал с того, что вернулся к  тем  далеким  дням,  когда  Ясмид
появилась у Браги, умоляя о помощи.  Продолжение  истории  оказалось  весьма
длинным. Особенно подробно  гонец  поведал  о  том,  как  стали  разбегаться
сторонники Эль Мюрида после поражения последнего. За Учеником остались  лишь
святые    места    Себил-эль-Селиба    да    богатый    прибрежный    регион
Хаммад-аль-Накира.
   - Ученик сам на все махнул рукой, - сказал  Хабибулла.  -  Капитулировал.
Сидит и предается наркотическим мечтаниям о  давно  прошедших  днях.  Он  не
знает, где находится, в каком времени пребывает. Беседует с людьми,  которых
нет в живых вот уже более двух десятилетий. Особенно  часто  он  беседует  с
Бичом Божьим.
   - И это подводит нас к вашей основной мысли.  Итак,  что  вы  хотите  мне
сообщить?
   - Я хочу довести до вас мысль  совершенно  очевидную  -  Хаммад-аль-Накир
больше не представляет собой угрозы ни для Кавелина, ни  для  иных  западных
королевств. - Перейдя на конфиденциальный тон, он продолжил:
   - Не угроза он и еретику, захватившему  Трон  Павлина,  если  не  считать
немногих  оставшихся  приверженцев  культа  Хариш,   считающих   уничтожение
узурпатора своей главной целью.
   - Не исключено. Но я не верю в то, что Ученик изменил своим  идеям.  Если
бы у него появилась возможность, то он снова стал бы серьезной угрозой.
   - Суть дела в том, что такой возможности нет и не будет.  Никогда.  Но  с
другой стороны, такой угрозой может стать еретик.
   Выслушав сообщения Майкла, Браги понимал, куда гнет  Хабибулла.  Интуиция
подсказывала ему, что надо дать возможность послу высказаться до конца.
   - Продолжайте, - сказал король. - Все это весьма интересно.
   - В наши дни угроза миру - вашему миру и миру моему - исходит с  востока.
В первую очередь из Тройеса, от лорда Хсунга. Он человек решительный и очень
коварный. Недавно он прислал  эмиссаров  в  Себил-эль-Селиб  с  предложением
помочь нам вернуть Аль-Ремиш. Леди Ясмид  употребила  все  свое  влияние,  и
послов отправили ни с чем. Однако нашлись и такие, кто с ней не  согласился,
но её теологические  аргументы  оказались  несокрушимыми.  Агнец  не  должен
находиться рядом со львом. Избранные не должны  выступать  рука  об  руку  с
прислужниками Властелина Зла.
   - Понимаю.  Но  я  не  представлял,  что  она  пользуется  таким  большим
влиянием.
   - У леди Ясмид огромные возможности…  Если  она,  конечно,  пожелает  ими
воспользоваться. Дело в том, что она до сих пор является признанной духовной
наследницей Ученика.
   - В таком случае подтолкните её. Заставьте действовать. Двигаться.
   - Понимаю и соглашаюсь. До сей поры ей не хватало… инициативы.
   Браги навострил уши, по тону Хабибуллы он понял, что в  Хаммад-аль-Накире
происходят серьезные перемены.
   Посол снова заговорил подчеркнуто доверительно:
   - Наши агенты в Аль-Ремише доносят, что Хсунг направил своих послов  и  к
Мегелину. В то же время, что и к нам. Этому тервола совершенно  безразлично,
кого он привлечет на свою сторону. Все указывает на то, что в Аль-Ремише его
выслушали более сочувственно, нежели у нас в Себил-эль-Селибе.  В  Святилище
Мразкима у Мегелина  теперь  сидит  чародей.  И  при  этом  не  какой-нибудь
туземный шагун, а подлинный Властелин Силы.
   - Хм-м. - Браги уже видел все те аргументы, которые пока  не  привел  ему
Хабибулла.
   Если при дворе Мегелина появились люди  Шинсана,  то  у  Кавелина  и  Эль
Мюрида неожиданно возникла определенная общность интересов.  После  стольких
лет вражды… Это с трудом укладывалось в сознании.
   - Вы полагаете, что мы в ряде  случаев  можем  действовать  совместно?  -
спросил Рагнарсон.
   - Именно. Если  Мегелин  заключит  соглашение  с  Хсунгом,  то  он  сразу
перестает быть вашим другом. Это будет означать, что сын  бин  Юсифа  продал
вас Империи Ужаса.
   - Но как я могу вступить в сделку со своим старинным заклятым врагом?  Вы
представляете, как я могу объяснить это своему народу? При отсутствии  ясных
доказательств. Те, кто старше, боятся  Эль  Мюрида  ничуть  не  меньше,  чем
Шинсана.
   - Как я сказал, Ученика мало  интересуют  текущие  события.  И  он,  если
применить математическое выражение, в систему уравнений не входит.
   - Вот как? И это означает?.. - Рагнарсон почувствовал,  что  они  наконец
добираются до сути.
   - Это означает,  что  леди  Ясмид…  Скажем  так:  леди  Ясмид  взвешивает
возможность проявления большей инициативы…
   Рагнарсон рассмеялся. Смех его был больше похож на жесткий и горький лай.
   - Иными словами, она хочет сбросить его с трона.
   - Не сбросить. Не совсем так. Леди Ясмид просто может взять управление  в
свои руки от его имени. Если в этом окажется смысл.
   - О каком смысле идет речь?
   - Какой смысл пытаться брать власть, если вы окажетесь  между  молотом  и
наковальней и при этом - без всякой помощи. Я имею в виду роялистов с  одной
стороны и Шинсан - с другой. Без друзей в таком положении не обойтись. Зерно
пшеницы, оказавшееся между двух жерновов, имеет больше шансов на  выживание.
В конечном итоге для всех будет лучше, если правоверных не поведут к  верной
гибели.
   Просьба помочь звучит весьма  приглушенно,  подумал  Браги.  Итак,  Ясмид
ничего не станет делать и позволит разрухе нарастать, если он  не  предложит
ей помощи. Но если Хаммад-аль-Накир рухнет  окончательно,  то  Хсунг  с  его
Западной армией получит свободный доступ ко многим  горным  проходам.  Хсунг
сможет пройти через пустыню и ударить по западным королевствам не с востока,
а с юга. Король снова решил довериться своей интуиции.
   - Скажите,  чтобы  она  бралась  за  дело.  Но  поймите  меня  правильно.
Подлинного союза я вам обещать не могу.
   - Я все понимаю. Никаких железных обязательств. Всего лишь надежда. Но  я
прошу, чтобы только мы трое знали об этом свидании. Я проинформирую  леди  и
вернусь при первой возможности.
   Рагнарсон согласно кивнул и заметил:
   - Хабибулла, вы стали значительно лучше  по  сравнению  с  тем  временем,
когда были послом. Действуете неизмеримо эффективнее.
   Итак, они сказали друг другу очень много,  но  недосказанного  оставалось
гораздо больше.
   - Леди Ясмид служила мне поводырем на  пути,  приведшим  меня  к  большей
зрелости.
   - Весьма правильное действие, - произнес Браги и со  стоном  поднялся  на
ноги. Мышцы его действительно одеревенели. - Завтра я  не  смогу  и  пальцем
пошевелить.
   Он пятился спиной вперед до тех пор,  пока  не  отошел  от  Хабибуллы  на
расстояние полета метательного ножа. Действие весьма разумное для  человека,
знающего, насколько умело жители пустынь обращаются с этим оружием.
   Рагнарсон продолжил прерванный путь, с изумлением размышляя о том,  каким
причудливым  может  оказаться  развитие  событий.  Традициям,   похоже,   не
оставалось на земле места.
   Взять хотя бы эту сделку с Ясмид… Внутренний голос  подсказывал,  что  он
сделал правильный шаг. Браги чувствовал, что настанет день, когда  он  будет
отчаянно нуждаться в друге, как сейчас нуждается  Ясмид.  Король  знал,  что
обитатели  Хаммад-аль-Накира,  каких  бы  политических   взглядов   они   ни
придерживались, какую бы религию ни исповедовали, способны  быть  не  только
упорными противниками, как в прошлом, но и надежнейшими друзьями. Разве отец
Мегелина Гарун не отказывался дважды от Трона Павлина лишь для  того,  чтобы
помочь своим друзьям? И разве не в результате этой дружбы на  Троне  Павлина
оказался этот мальчик, который ведет страну по губительному курсу?
   А как же Майкл? Его  доклад  подтверждал  слова  Хабибуллы,  и  наоборот,
утверждения гонца Ясмид подкрепляли подозрения Требилкока. Итак, если это не
всеобщий заговор…
   - Проклятие! - оборвал  себя  Рагнарсон.  Королю  почему-то  вдруг  стало
казаться, что он становится законченным параноиком.
   Надо было бы свести их вместе. Но Хабибулла пожелал,  чтобы  горизонт  на
некоторое время оставался чистым. Никто  не  должен  знать  об  их  встрече.
Возможно, из-за Хсунга. Имею ли я право выступить  против  сына  Гаруна?  Но
если я этого не сделаю, то предам его жену, а мне она ближе и дороже, нежели
мальчишка…
   - Неувезение какое-то получается, как мог бы выразиться мой покойный друг
Насмешник, - пробормотал Браги. - Мать и сын вступили в схватку,  а  у  меня
обязательства перед ними обоими. Оказавшись перед этой дилеммой, я,  видимо,
должен руководствоваться только своими интересами, - закончил он.
   Это означало, что интуиция подсказала  ему  правильное  решение.  Кавелин
займет сторону Ясмид.

***

   Браги дернул шнурок колокольчика. За дверями кто-то проворчал  о  позднем
часе, затем дверь распахнулась, и на пороге его встретил старикан с кинжалом
наготове. Никто не смел доверять ночи.
   - Привет, Уилл.
   - Сир! Мы вас не ждали.
   - И правильно. Половину времени я сам не знаю, что буду делать.
   - Ура! - прозвенел откуда-то из  глубины  дома  девчачий  голос.  -  Папа
здесь! Я слышу папочку!
   Браги едва успел сделать три шага, как оказался в водовороте косиц и рук.
Его сын Гундар тоже скатился  по  лестнице,  но,  оказавшись  на  авансцене,
принял величественный, подобающий мужчине вид.
   - Привет, отец.
   - Салют, Гундар.
   Появилась его сноха.
   - Здравствуй, Кристен. Ну и задают же они тебе, наверное, жару.
   Неужели ей всего девятнадцать?  Она  выглядит  гораздо  старше  и  мудрее
своего возраста.
   -  Отец,  -  на  её  тонких  губах  расцвела  улыбка,  и  Кристен   сразу
превратилась в юную девятнадцатилетнюю особу, - они меня совсем не тяготят.
   - А где мой маленький мальчик? Где Браги?
   - Скорее всего озорничает. Однако проходите и устраивайтесь поудобнее.  Я
принесу вам что-нибудь поесть.  Чем  вы  занимались?  Жуть  как  вывозились.
Боролись со свиньями?
   - Играл в "Захват", пап? - спросил Гундар.
   - Играл. И мы высекли их со счетом пять-три.
   Браги страшно радовался победе. Возможно, он ещё  не  совсем  созрел  для
того, чтобы отправиться на свалку.
   - "Пантер"? Не может быть, пап! - Мальчишка едва не рыдал.
   - У меня не было другого выхода.
   - Вам полагалось проиграть, - сказала Кристен. - Он поставил против вас.
   - Ну и семейка! Никакой родственной лояльности. И как я терплю подобное?