дарю,  -  бросил  Рагнарсон  и  зашагал  по  коридору.  Перед  его
мысленным взором маячило личико Ширили, которое вдруг иногда  замещал  образ
супруги. "Я не правильно вел себя с девчонкой, - думал он. -  Мне  следовало
проявить больше сдержанности. Теперь она  будет  везде  таскаться  за  мной…
Если, конечно, мне не пригрезилась моя собственная неотразимость".
   Король ощутил некоторую ностальгию по тем временам, когда бегал по девкам
и менял возлюбленных по три раза в неделю, не думая о тех, на  чьих  судьбах
это могло сказаться. Вот это были деньки! Он, Насмешник и Гарун  были  тогда
такими молодыми, а политика была игрушкой старых вонючек,  давно  утративших
стремление к подлинным прелестям жизни…
   Браги отшатнулся от этих мыслей так, как испуганный конь  отпрыгивает  от
внезапно вспыхнувшего пламени. Он собственными руками  убил  своего  лучшего
друга. Второй его друг - Гарун отправился в Империю Ужаса, и о нем с тех пор
ничего не слышно. Да, он не во всем соглашался с Гаруном, но как ему  сейчас
не хватает этого человека! Если бы Гарун был рядом, то с  Хаммад-аль-Накиром
не было бы никаких проблем. Если бы королем был не  сын,  а  отец,  то  лорд
Хсунг сто раз подумал бы, прежде чем начать отгрызать куски от лежащих рядом
с пустыней государств. У Гаруна был нрав маящегося  желудком  ястреба  и  не
хватало здравого смысла на то, чтобы иногда не отвечать ударом на удар.
   Браги вначале  замер,  а  затем  мгновенно  шагнул  в  тень  колонны.  Он
находился примерно в сотне футов от дверей в покои Ингер.
   Из этих дверей кто-то выходил в  коридор.  И,  узнав  выходящего,  король
весьма удивился, ибо это человек уже целый  час  должен  был  находиться  на
дежурстве.
   - Гейлз, будь я проклят, если не займусь тобой как следует, - пробормотал
Браги.
   Горячее желание повидаться с супругой у короля  исчезло.  Однако,  выждав
пятнадцать минут, он все же отправился к ней, как по  политическим  мотивам,
так и из-за не угасающей страсти к Ширили.

***

   Мир начал ворочаться и потягиваться, как прикованный  к  постели  больной
великан, постепенно возвращающийся к жизни. Через  два  дня  после  свидания
короля с Мглой один из  контрабандистов  Дантиса  принес  весть  о  яростных
схватках между Тройесом и Хаммад-аль-Накиром. Богатейшие  прибрежные  районы
Хаммад-аль-Накира все ещё оставались под контролем Эль  Мюрида.  Нейтральные
наблюдатели высказывали мнение, что Мегелин востребует эти  территории,  как
только внутренние регионы будут  полностью  усмирены.  Ученика  все  считали
потерявшим зубы тигром, не имеющим сил противостоять напору роялистов.
   Так думал почти весь мир.
   Как только правители Тройеса спровоцировали  приграничный  инцидент,  над
пустыней снова прокатился боевой клич Непобедимых. Казалось, что  облаченные
в белые балахоны бойцы вернулись к жизни из давно  ушедших  времен.  Подобно
лавине они обрушились на  потенциальных  агрессоров.  Военачальники  Тройеса
ударились в панику и бросили в бой стоявшие рядом войска, создав  тем  самым
подлинный казус белли. То, что должно было остаться почти обычным и  поэтому
простительным инцидентом, стало полноценной войной.  По  пустыне  прокатился
призыв "Священная земля в опасности!", и когда осела пыль,  выяснилось,  что
Тройес потерял тысячу своих бойцов, а те, кто остался  жив,  бежали  с  поля
боя.
   Узнав об этом, Рагнарсон развеселился.
   - Теперь там у многих рожи покраснеют, - заметил Браги. - Держу пари, что
Хсунг закатит им тот ещё скандал.
   Мгла совсем не разделяла его веселья.
   - Они все извратят. Объявят, что первым кашу заварил Эль Мюрид, и  начнут
вторжение. Думаю, что мы слышали последнее "Ура" Непобедимых.
   Рагнарсон перестал смеяться.
   - Возможно, ты и права. Весьма печально, если это так. У Ученика мало что
осталось.
   - Следует  учесть  проявления  национализма.  Обитатели  побережья  не  в
восторге как от Эль Мюрида, так и от Мегелина. Но  они  встанут  на  сторону
любого, кто встанет на пути Тройеса. Им известна цена уступок.
   - Я не шибко огорчусь, если и Хсунг там застрянет, - заметил Браги.
   На следующий день новости принес уже Креденс  Абака.  Маленький  жилистый
Марена Димура явился к  Рагнарсону,  когда  тот,  обсуждая  бюджет,  яростно
спорил с членами Совета.
   Члены финансового комитета успели довести короля до исступления. Поэтому,
увидев на пороге полковника, он рявкнул:
   - В чем дело, Креденс?!
   Абака терпеть не мог формальностей и без всяких извинений или предисловий
заявил:
   - Трое пытались убить меня. В парке. Думаю, что ваш шаман-доктор  захочет
получить их тела. Они той же породы, что и те, которые хотели убить генерала
Лиакопулоса.
   Рагнарсон  негромко  выругался.  Через  двадцать  минут  он  уже  был   в
окружающей тела толпе. Впервые за все время своего правления король вышел  в
город в сопровождении телохранителей.
   - Ты прав, Креденс. Они той же породы.
   Браги направил курьера к Вартлоккуру с сообщением о том, что  вскоре  тот
получит три мертвых тела. Он был уверен, что узнать ничего  не  удастся,  но
попытаться все же стоило.
   - И ты уложил всех троих?
   - Они были не очень проворны, - ответил Абака.
   - Итак, снова трое, - пробормотал Рагнарсон. - Да, это  в  духе  Праккии.
Девятка, разбитая на три тройки.  В  таком  случае  не  исключена  ещё  одна
попытка. Скажи сэру Гжердраму, что я приказываю ему ходить с охраной до  тех
пор, пока я лично этого приказа не отменю.
   - Будет исполнено, сир, - ответил Абака и затрусил во дворец.
   Рагнарсон последовал за ним и вскоре присоединился к Вартлоккуру.  Как  и
следовало ожидать, чародей ничего нового от жмуриков не узнал.
   - У меня по-прежнему из головы не выходит Магден Норат, - сказал маг.
   - Но, может быть, у него были ученики.
   - Возможно. Но маловероятно.  Это  противоречит  нраву  колдуна.  Он  все
хранил в тайне.
   - Что мы можем сказать об этом нападении?
   - Только то, что твой список соответствует действительности.
   - Но кто составил  его?  Во  всяком  случае,  не  Норат.  Он  никогда  не
встречался ни с одним из моих офицеров.
   - Значит, его просто наняли.
   - Кто? - с внезапно окаменевшим лицом спросил Рагнарсон.
   Чародей начал было что-то говорить, но затем передумал и  после  короткой
паузы заметил:
   - У нас всех имеются  недруги.  И  число  их  возрастает  по  мере  наших
успехов. Это похоже на бросок камня к небу. Он возносится все выше  и  выше,
постепенно замедляя движение, и в конечном итоге останавливается.
   - Чтобы упасть.
   - Верно. Очень печально, но это именно так.
   - Неужели я слышу речь оракула?
   - Нет. Это всего-навсего не очень удачная метафора. Тем  не  менее  я  бы
предложил обеспечить  охраной  всех  тех,  кто  внесен  в  список.  Особенно
Гжердрама. Насколько я помню, он следующий.
   - Уже сделано. А как насчет тебя?
   - О себе я сам могу позаботиться.
   - Лиакопулос, видимо, тоже так считал. Впрочем, оставим это. Если  ты  не
желаешь иметь телохранителей, ты их не получишь. К сожалению,  мне  придется
отменить матч-реванш с "Пантерами" и получить порцию проклятий за  приказ  о
дополнительных дежурствах. Тебе удалось найти Майкла?
   Рагнарсон начинал беспокоиться. Майклу и раньше случалось исчезать. Но  в
критические моменты,  подобные  этому,  он  никогда  не  пропадал  и  всегда
находился в Форгреберге.
   - Арал напал на  его  след.  Кто-то  из  его  приятелей  видел  Майкла  в
Делхагене через несколько дней после нападения на Лиакопулоса.
   - Странно.
   - В эти дни все выглядит довольно странным.
   - Сколько времени ещё осталось у Непанты?
   - Две недели. Самое большее - три.
   - Психуешь?
   - Еще как, - слабо улыбнулся чародей.
   - Не волнуйся. С Этрианом у неё никаких осложнений не возникало.
   У чародея напряглись плечи.
   - Никогда не произноси этого имени, - сказал он.
   Рагнарсону крайне не понравился тон, каким были произнесены эти слова.
   - Ты, похоже, снова взвиваешься не по делу. Почему, дьявол  тебя  побери,
ты так относишься к Этриану?
   У Вартлоккура был такой вид, словно он про себя считает до десяти.
   - Какая-то пчелка, видимо, ужалила Непанту в головку. Не знаю почему,  но
моя супруга решила, что Этриан все ещё жив. Полагает, что нам следует начать
его поиски.
   - А что известно тебе? Может быть, он действительно жив?
   - Не знаю.
   Если Этриан жив, то это объясняет странное поведение чародея в  последнее
время, подумал Браги. Может быть, между Этрианом и Избавителем  есть  связь?
Тогда  становится  понятным,  почему  Вартлоккур  отказывается  говорить   о
последнем.
   - Пару недель тому назад ты мне сказал…
   - Знаю. - Губы чародея побелели от напряжения, было заметно, что он  едва
сдерживает себя. -  Сейчас  не  время  ломать  голову  над  всем  этим.  Нам
предстоит рождение младенца.
   - А мне кажется, что ты от чего-то пытаешься спрятаться, хотя тебе  лучше
других ясно,  что  от  судьбы  не  укрыться.  Неужели  ты  даже  не  желаешь
взглянуть? Может быть, ты надеешься, что она обо всем забудет?
   - Рагнарсон!
   - Ты не можешь сложить два и два! Сам  создаешь  себе  трудности.  Ладно,
пока оставим тему. Я загляну позже, чтобы узнать, пришел ли ты в себя, чтобы
задуматься как следует и попробовать выяснить…
   - Там нечего выяснять!
   Рагнарсон резко повернулся и вышел. Теперь он не сомневался  в  том,  что
Вартлоккур лукавит и на востоке  есть  нечто  такое,  о  чем  следует  знать
больше. Возможно, будет полезно слегка выкрутить руки Мгле. Она  по  меньшей
мере может догадываться о том, почему Вартлоккур ведет себя столь пугающе.

***

   В тот же вечер Рагнарсон получил записку, нацарапанную  корявым  почерком
Гундара. Старший сын приглашал отца прибыть  на  празднование  дня  рождения
младшего брата Айнджара, которое должно было состояться через пару дней.
   Перед мысленным взором Браги промелькнул образ Ширили. Девчонка наверняка
найдет повод появиться на празднике. Он отослал записку назад,  надписав  на
ней, что постарается быть на торжестве.
   На следующий день в разгар обсуждения бюджета в  зал  заседаний  ворвался
один из помощников Майкла.
   - Сир, - задыхаясь, выпалил он. - Известие от капитана Требилкока.
   Рагнарсон  стрелой  вылетел  из-за  стола.  Делегаты  смотрели  на   него
округлившимися от  страха  глазами.  Вокруг  исчезновения  шефа  королевских
шпионов ходили самые дикие слухи.  Некоторые  даже  утверждали,  что  король
лично расправился с этим ужасным типом.
   - Что? Какое известие? - спросил на ходу Браги.
   - Почтовый голубь, сир. - Помощник в одной руке  держал  изрядно  помятую
птицу, а в другой - письмо.
   - Голубь? А я и не знал, что  он  ими  пользуется,  -  сказал  Рагнарсон,
выхватывая из руки офицера листок.
   - У нас их очень мало. Используем лишь для самых отдаленных точек. Они за
час покрывают большее расстояние, чем всадник за день.
   - Сомнительно, - протянул король, который мало что  смыслил  в  голубиной
почте. - Однако колдовство наверняка ещё быстрее, - добавил он и, прежде чем
приступить к чтению, потеребил  письмо  в  пальцах.  -  Будь  я  проклят!  -
воскликнул Браги, пробежав глазами послание. -  Чародей  прав.  Эй,  стража!
Найдите Вартлоккура. Скажите ему, чтобы вызвал  Нерожденного.  Скажите,  что
все надо делать срочно… Ситуация чрезвычайная! - крикнул он вслед убегающему
часовому и принялся нетерпеливо ждать.
   Появился Вартлоккур, и Браги показал ему послание Майкла:
   - Что будем делать?
   - Теперь нам остается только ждать, - ответил чародей. - Если у тебя есть
надежные божества, призывай их немедленно.
   - Если бы я знал богов, на которых можно  положиться,  -  фыркнул  Браги,
известный всяким отсутствием религиозности, - то они уже давно управляли  бы
вместо меня Кавелином. Я заставил бы их метать молнии во всех, кто мне здесь
мешает. А одного из них я держал бы как шпиона в спальне Хсунга.
   Раздался стук в дверь, в помещение вошел адъютант и  испуганно  покосился
на Вартлоккура:
   - Разрешите, сир?
   - В чем дело?
   - Послание от мистера Дантиса, сир. Он говорит, что это крайне важно.
   - Покажи его мне. Давай быстрее. Чародей не кусается.
   Адъютант  заскользил  через  комнату  к  Рагнарсону,  не  сводя  глаз   с
Вартлоккура. Лишь нетерпеливый жест короля заставил его перейти на рысь.  На
лице мага можно было заметить страдание. Такое продолжалось  вот  уже  много
столетий.
   Браги прочитал записку и передал её чародею, а тот, познакомившись  с  её
содержанием, весело фыркнул и заметил:
   -  Похоже,  что  Непобедимые  произвели  на  лорда  Хсунга   неизгладимое
впечатление.
   От одного из своих дружков-контрабандистов Дантис услышал, что войска как
Хсунга, так и  его  марионеток  изрядно  потрепаны.  Военачальников  Тройеса
разжаловали,  а  рядовых  солдат  казнили  за  трусость.   Хсунгу   пришлось
отказаться от дальнейшего продвижения на юг. Появления Непобедимых никто  не
ждал. Их сбор остался  не  замеченным  для  разведчиков  Хсунга  -  людей  с
качествами  тервола,  способных  прибегнуть  к  магическим  средствам  сбора
информации. Ходили слухи о том, что штабу Западной  армии  грозят  серьезные
перетряски. Хсунг стал подозревать, что в его ближайшем  окружении  окопался
предатель.
   - Ты не считаешь, что это может доставить нам серьезные  неприятности?  -
спросил Рагнарсон. - Один из его людей работает на Мглу.
   - Уж они-то себя как-нибудь прикроют.
   - А как быть с Норатом?
   - Хм-м…
   - Мы не понимаем "почему", но нам известно "кто", и мы  знаем,  где  этот
сукин сын находится.
   - Давай будем разбираться последовательно. У  нас  одновременно  закипает
слишком много кастрюль. Кроме того, нам совсем не нужна война с Мегелином.
   - Кто говорит о Мегелине? Я имею в виду лишь Нората.
   - А что, если он контролирует все действия Мегелина? Первая наша  попытка
может закончиться неудачей. Он же первоклассный чародей. Если бы это было не
так, ему ни за что не удалось бы пережить уничтожение Праккии.
   - Мегелин не станет объявлять нам войну. Мы считаемся его друзьями.
   - Считаемся… Они скажут, что король  сошел  с  ума.  И  мы  теперь  знаем
почему.
   - Он не сделает этого. Эль Мюрид мгновенно вцепится ему в задницу.
   - Оставим Нората в покое. Мы сейчас  завязаны  на  заговоре  Мглы.  Кроме
того, я жду появления ребенка. Ты же не станешь связываться с Норатом,  если
рядом не будет меня? А я - если мне придется выбирать между помощью  тебе  и
пребыванием рядом с женой - выберу жену.
   - И чего я вдруг затеял этот спор? Надеюсь, что когда  семейные  проблемы
решатся, твой характер улучшится. А я пока буду разбираться с Советом.  Если
я дам им поблажку, они лишат меня средств и мне  придется  кусать  локти  не
один год.
   - Пусть этим займется Пратаксис.
   - Чушь. Он никогда их не сможет запугать так, как  я.  Вся  наша  система
управления,  будь  я  проклят,  никуда  не  годится.  А  придумал  её  Дерел
Пратаксис.
   - Но она отлично работает.
   - Превосходно, если ты можешь потратить на решение вопроса пару  месяцев.
Чтобы от них чего-нибудь добиться,  я  каждый  раз  должен  обвешивать  этих
сукиных сынов-делегатов медалями.
   - Я как-то не заметил, что тебе не удается добиваться своего.
   - Да, конечно. Но эксперименты Дерела с этой  вшивой  демократией  -  для
меня как гиря на ногах.
   - Это как посмотреть. Но не пора ли нам, однако, перекусить? Можно и пива
выпить. Ожидание нам предстоит долгое.
   А  той  же  ночью  в  Тройесе   командующий   Западной   армией   получил
неофициальное известие от своего друга, находящегося в столице  Кавелина.  В
этот момент Хсунг был без маски. Подчиненные считали Лорда лишенным  чувства
юмора сухарем. Но на сей раз, читая сообщение из Форгреберга,  Хсунг  весело
смеялся. Он сохранял хорошее настроение до  тех  пор,  пока  не  узнал,  что
утрачена всякая связь с лордом Куо.

ГЛАВА 10
1016 ГОД ОТ ОСНОВАНИЯ ИМПЕРИИ ИЛЬКАЗАРА
ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ И ПРАЗДНЕСТВО

   Майкл внимательно следил за  тем,  как  последний  отряд  преследователей
исчезает вдали. Они затратили много сил на его поиски. Это он задал им жару,
проделав путь, который по законам логики был не по силам одинокому  беглецу.
По правде говоря, его самого изумляло пройденное им расстояние.
   Украденная лошадь оказалась просто превосходной. Он гнал её до  тех  пор,
пока животное не пало. К этому времени, по  его  расчетам,  он  проделал  не
менее полусотни  миль.  Самую  отвратительную  часть  пустыни  к  северу  от
Аль-Ремиша он уже преодолел и  сейчас  находился  в  сухом  южном  предгорье
хребта Капенрунг. У Майкла появились небольшие шансы на то, что ему  удастся
спастись вне зависимости от того, долетел голубь до цели или нет.
   Беглец обратил взгляд на запад. До наступления темноты  по  меньшей  мере
два часа или ещё восемь миль для пешехода. Саван делажи не начнут  охоты  за
ним до тех пор, пока не опустится ночь.
   Сколько времени им потребуется, чтобы догнать его? Жаль, что он так  мало
знает об этих чудовищах. Может быть, стоит набраться храбрости и  продолжить
движение в темноте?
   Нет. Слишком рискованно. Лучше потратить оставшееся до  наступления  ночи
время  на  создание  укрепленного  редута  и  сбор  достаточного  количества
топлива.
   Склоны необитаемых холмов были покрыты кривой порослью, в которой имелось
множество сушняка. С топливом проблемы не будет.  Гораздо  труднее  отыскать
место, где саван делажи смогут подступиться к нему только с одной стороны  и
где этот единственный подход можно будет перекрыть огненным барьером.
   Майкл потратил целый час на то, чтобы найти в русле пересохшей реки более
или менее подходящую расщелину. Возможно, что в  древние  времена  она  была
промыта не существующим ныне  потоком.  Когда-то  её  уже  использовали  для
убежища. На стенах из мягкого песчаника были выцарапаны  какие-то  фигуры  и
имелись  письмена,  отдаленно  напоминающие  рунические.  Майкл  решил,  что
граффити оставили  первобытные  тролледингцы,  которых  во  времена  Падения
приводил в эти края сам Ян Железная Рука.
   Он собирал хворост и сучья до тех пор, пока в щели для него самого  почти
не осталось места. После этого беглец разжег маленький костер, чтобы от него
запалить большое пламя, как только появятся охотники.
   - Самый трудный фокус в том, дружище Майкл,  -  сказал  он,  -  чтобы  не
уснуть.
   Он развлекал себя интеллектуальными играми, в которые не играл со  времен
Ребсамена. Он сочинял непристойные вирши. Он пытался вспомнить всех  женщин,
которых когда-либо любил. Список оказался гораздо  короче,  чем  думали  его
друзья. Когда список закончился, взошла луна, и он  стал  мысленно  рисовать
разные лица на её  бледной  поверхности.  Затем  Майкл  принялся  составлять
каталог видимых созвездий…
   Проснулся он сразу, словно от толчка. Сна как  не  бывало.  Не  теряя  ни
секунды, он бросил ветку в оставшиеся от запального костра янтарные  угли  и
принялся лихорадочно раздувать пламя. Стук когтей по камням  становился  все
слышнее.
   Луна стояла высоко, и, вглядевшись в сухое русло, Майкл увидел, как вдоль
него скользят черные тени.
   Он проспал не менее трех часов.
   Сухой хворост наконец занялся, Майкл поспешно разбросал его, чтобы  пламя
распространялось как можно быстрее.
   - Проклятие!
   Жар был просто невыносимым. Тепло от  огня,  отражаясь  от  задней  стены
расщелины, обдавало его со  всех  сторон.  Майкл  лег  на  живот  за  грудой
топлива, надеясь, что не зажарится заживо.
   Как только  вспыхнул  огонь,  из  ночи  донеслось  недовольное  ворчание.
Требилкок решил, что на него охотятся по меньшей мере  четыре  твари.  Когти
монстров скребли по камням, а сквозь разрывы  в  пламени  Майкл  мог  видеть
рубиновые огоньки их злобных глаз.
   - Надеюсь, ребята, у вас хватит терпения, - пробормотал он.
   Терпения им хватило. Во всяком  случае,  до  того  моме