не знаю, стоит ли мне здесь вообще оставаться... Харри,  чтобы
ты там ни затевал с проклятыми машинами, ради всего святого -  прекрати  это
все немедленно!
   - Беа, я...
   -  Довольно.  Оставь!  Пусть  лучше  Лергов  тебя  арестует.  Что  бы  ни
случилось, все равно будет лучше, чем то, что происходит сейчас!
   Осознав, что переходит границы  дозволенного,  Беатрикс  переменила  свой
тон.
   - Харри, прости, я сама не знаю, что говорю. Дело в том, что я  не  знаю,
что происходит, а ты мне ничего не говоришь! Я не могу поверить  в  то,  что
ты..., всего лишь..., ты...
   Он сам не помнил, как пересек патио, и подняв Беатрикс с кресла, заключил
ее в свои объятия. Он сказал ей на ухо,  зная,  что  машина  все  равно  его
услышит:
   - О, если бы я мог сейчас вот так просто выйти из игры. Если б мог...
   Она схватила его за руки.
   - И  необязательно,  чтобы  тебя  арестовывали,  Харри.  Ведь  ты  можешь
заключить выгодную сделку. Отдай Рокелору и его своре этот распроклятый код,
или что там еще им нужно? А взамен они позволят нам просто  уйти.  Харри,  я
поняла, что не могу без тебя жить. Мне казалось, что я вернусь и на этот раз
останусь с тобой навсегда.  Конечно,  я  могла  бы  и...  -  Голос  Беатрикс
внезапно смолк. И опять глаза ее смотрели куда-то вверх из-за его плеча.  По
лестнице опять спускалась Габриэль, но на этот раз в ее  дрожащей  руке  был
зажат  пистолет.  Это   был   крохотный   дамский   пистолетик,   украшенный
драгоценными камнями.
   "Наверное, - подумал Принц, тупо уставившись на оружие - пистолет  у  нее
был с самого начала, а теперь она просто забрала из комнаты,  а  может  быть
она нашла его здесь, в своей комнате". Она хорошо смотрелась с пистолетом  в
руках, хотя прежде Принц даже представить себе не мог Габриэль с оружием.
   - Будь ты проклят! - сверкнула на него безумным взглядом  Габриэль.  -  Я
убью тебя, Харри.
   И она стала тщательно в него целиться. Принца охватил страх, но не только
за свою жизнь.
   - Габи, нет! Положи это...
   У него  не  было  времени  договорить,  он  успел  лишь  поднять  руку  в
бесполезном теперь жесте. Габриэль все равно не  слушала.  Быть  может,  она
выстрелила, а может, нет, только теперь это уже не имело никакого  значения.
За долю секунды до того, как Хариварман  попал  в  прицел,  жизнь  его  была
спасена. Ведь Контроллеру было приказано защищать Принца. И в данном  случае
ему даже не понадобилось сдвинуться с места. Хариварман не видел  берсеркера
и не мог сказать с  уверенностью,  но,  быть  может,  берсеркер  всего  лишь
повернул свою металлическую голову. Принц знал, что где-то в  верхней  части
корпуса машины открылась  небольшая  бойница,  в  которой  показался  ствол.
Огненная молния полетела  в  сторону  стоящей  на  лестницы  женщины.  Яркая
вспышка осветила патио, и что-то сухо стукнуло.
   От Габриэль не осталось следа. Принц запомнил только,  как  вспыхнули  ее
рыжие  волосы.  Он  слышал,  как  загремел  по  ступенькам  инкрустированный
драгоценными камнями пистолет. Запах жженой плоти смешался с  тяжелым  духом
разлитого вина.
   Даже Беатрикс, повидавшая на войне многое, еще глубже вжалась  в  кресло,
закрыв лицо руками. Лескар, уже пришедший в себя, вбежал в патио и  замер  в
отчаянии.
   - Мы вновь отправляемся в путь, - было  единственным,  что  смог  сказать
Принц, когда к нему вновь вернулся дар речи.
   Генералиссимус Бератон  стал  постоянным  объектом  в  бункере  командира
Бленхайм. Конечно она его сюда не приглашала, но и выгонять  не  собиралась.
Она, конечно, понимала, что он только путается под ногами, но  считала,  что
он может понадобиться в любой момент для  принятия  ответственного  решения,
учитывая его многолетний опыт прибывания на столь ответственном посту. Помня
об этом, она тем не менее, продолжала  тщетные  попытки  заставить  Бератона
перебраться в соседний  бункер.  Генералиссимус  тем  временем  не  оставлял
надежду, что и на сей раз фортуна ему улыбнется. В данный момент он с  пеной
у рта убеждал Бленхайм  уничтожить  старую  лабораторию  Сабеля  при  помощи
ракет, поскольку оба они были уверены в том, что Генерал укрылся именно там.
   - А вы уверены, что он все еще там, Генералиссимус?
   - Уверен, как никогда. Такой наглый молодой человек...  -  Генералиссимус
замолчал, затем с внезапным ожесточением добавил, - надо было мне его сразу,
как только увидел, заковать в кандалы. А вы бы, командир,  уже  давно  могли
это сделать. Теперь вот мы бессильны.
   Но все равно, Анни Бленхайм отказалась пустить на лабораторию даже  малую
ракету, объяснив это тем,  что  любая  подобная  попытка  лишь  спровоцирует
очередную атаку берсеркеров, либо ответную бомбардировку.
   - И к тому же, - добавила она, - вокруг лаборатории,  наверняка,  имеется
противоракетный комплекс.
   Она  заметила,  что  при  этом  ее  подчиненные  как-то  странно  на  нее
посмотрели. Похоже, их удивил не столько ее отказ применить ракеты,  сколько
ее тон. Что ж, сейчас этого было все  равно  не  избежать.  Бератону  пришла
очередная идея. Кажется, она возникла у него потому, что  ему  было  стыдно:
пока он прохлаждался в бункере, молодая женщина не побоялась  встретиться  с
врагом лицом к лицу. Теперь ему хотелось, по крайней мере,  вдвое  превзойти
храбрость Бленхайм. Так прямо об этом он, конечно, не сказал.
   Предложение Бератона состояло в  том,  что  он  пойдет  и  переговорит  с
Хариварманом с глазу на глаз.
   - Когда-то, знаете ли, мы сражались рука об руку, и он, и я.., во  всяком
случае, на одной стороне. Мы прежде встречались... И у меня  до  сих  пор  в
голове не укладывается, как мог такой бравый вояка... Я пойду  и  скажу  ему
это. Сделаю все возможное, чтобы заставить его сдаться.  Я  тут  вам  лекции
читаю о ваших  обязанностях  и  долге,  а  сам  свой  долг  исполнить  не  в
состоянии.
   Ей показалось, что Генералиссимус выглядит гораздо старше, чем  несколько
часов назад.
   - Нет, позвольте... - Анни на секунду замешкалась, осененная мыслью. -  А
почему бы и нет? Очень даже хорошо. Сходите и поговорите с ним, если вам так
хочется.
   Хоть на некоторое время ей удастся избавиться от старика. А как  поступит
Хариварман? Впрочем он всегда сможет отослать обратно надоедливого визитера.
Подумав еще немного, она закончила:
   - Но прежде мы  должны  связаться  с  Генералом  Хариварманом  и  узнать,
согласен ли он еще на одну встречу.
   Сидя между мужем и Лескаром в медленно  ползущем  автомобиле,  где-то  на
полпути на очередную виллу, Беатрикс вдруг заявила, что покидает Принца.
   - Ничего хорошего не будет, Харри, если я с тобой  останусь.  Все  должно
быть не так...
   Для  Харивармана  это  было  подобно  хлопку  двери,  закрывшей  всю   ее
предыдущую жизнь. Однако, слова Беатрикс не были для него неожиданностью. Он
даже не мог с уверенностью сказать, жалеет ли об этом.  "Похоже,  смерть,  в
конце концов, может быть встречена с  радостью",  -  подумалось  ему.  Принц
проявил выдержку и мужество, совершенно спокойно спросив:
   - И куда ты хочешь направиться, Беа? Я пошлю с тобой эскорт.
   Беатрикс бурно прореагировала на его предложение:
   - Эскорт? Из этих вот? Ни за что! Две высокие  машины,  одна  из  которых
была Контроллером, шагали по обе стороны от автомобиля.
   - Позволь Лескару лишь немного меня проводить, а  больше  мне  ничего  не
надо.
   Когда  они  прибыли  на  новое  место,  то,   что   берсеркеры-разведчики
определили, как  покинутую,  Беа  не  стала  входить  в  дом  и  откладывать
расставание.
   Ухе через несколько минут, за два квартала отсюда, подальше от бдительных
взглядов берсеркеров, Беатрикс  забралась  в  брошенный  флаер  и  в  слезах
распрощалась с Лескаром. Коротышка всегда по-своему ее любил,  и  сейчас  он
тоже разрыдался.
   - Я не знаю, что он затеял, Лескар. Он не довер мне, иначе я бы осталась.
И чтобы то ни было...
   - Я тоже ничего не знаю, Моя Госпожа. Но я обязан оставаться с ним.
   Конечно, конечно, - она хотела добавить что-то еще, но запнулась.
   - Куда же вы направитесь, Моя Госпожа?
   - На Базу, конечно, но торопиться не буду. Я должна постараться. Я  могу.
Все будет в порядке. Я знаю Крепость и умею сражаться. Возвращайся  к  нему.
Ты еще, быть может, поможешь ему, а я уже нет. Уже никогда не смогу.
   Генералиссимус Бератон находился в небольшом  наземном  укреплении  штаба
Базы, пытаясь, как следует, обдумать проблему - в чем же состоял его долг  и
прямые обязанности. Сначала все казалось ясно и просто - арестовать злодея и
отвезти его  обратно  на  Салютай,  однако,  помехой  стали  вопросы  ранга,
юрисдикции и командования, как оно обычно и случается. А сейчас?
   Троим новобранцам находившимся с ним в укрытии, было  тоже  не  по  себе.
Может быть, они думали, что он пришел учинить проверку.., все это  напомнило
Генералиссимусу времена, когда... И он ушел в более приятные  моменты  своих
воспоминаний, в очередной раз  перелистывая  счастливейшие  мгновения  своей
долгой-предолгой жизни, ровно как и вехи столь длинной карьеры.
   На какое-то  время  Бератон  забылся.  Однако,  вскоре  он  вынужден  был
вернуться  к  жестокой  реальности.  Ему  необходимо  было  вновь  полностью
сконцентрироваться на своих обязанностях, так как ситуация была  куда  более
мрачной, чем те, что ему уже пришлась пережить.
   Тысячи невинных жизней мирных жителей, не говоря уже о военных, висели на
волоске. И все из-за жесто-кости одного человека.  Размышления  Бератона  по
поводу измены Харивармана грозили вновь  унести  старика  в  воспоминания  о
былом, но внезапно их прервали самым жестоким образом.
   Летающий берсеркер, вероятно шпион пронесся на бреющем полете над  Базой,
после чего самым наглым образом  завис  прямо  над  главным  зданием  штаба.
Похоже, это был откровенный вызов, что и стало последней каплей  терпения  в
чаше,  переполнявшейся  на  протяжении  последних  двухсот  лет.  Это   было
невыносимо.
   Генералиссимус выпалил приказ стоящим рядом  трем  Темпларам-новобранцам,
что с любопытством рассматривали противника. Голос молодого солдата  дрожал,
но тем не менее, он все же выдавил:
   - Сэр, но нам же приказано не стрелять, пока они не начнут первыми.
   Бератон рванулся вперед. Столетнее  командирство  подсказывало  ему,  что
именно стоит делать. Схватив  портативный  пульт  дистанционного  управления
ракетной пусковой установки, он нажал красную кнопку. Метрах в пятидесяти от
укрепления где они находились, в воздух  взмыла  огненная  стрела  небольшой
ракеты. Однако, подобно лучу, отраженному зеркалом, она была отброшена прочь
какой-то неведомой силой, после чего берсеркер дал  ответный  залп.  Бератон
рухнул на землю, как подкошенный.  Окружавшие  его  солдаты,  гораздо  лучше
защищенные своими шлемами и скафандрами, почти не пострадали.
   Затем берсеркер полетел прочь, а люди  в  боевой  экипировке  перевернули
Генералиссимуса на спину, споря между собой: стоит ли его в таком  состоянии
трогать.
   Там, где находилась пусковая ракетная установка дымился свежий кратер.
   Тяжело кряхтя, хватаясь за руки солдат, Бератон попытался встать.
   - Сэр, вам лучше бы подождать. Мы позовем врача...
   - Не надо, черт побери. Возвращайтесь к своим обязанностям!
   Казалось, ему был необходим этот шок или нечто подобное, чтобы прочистить
мозги. Очистилась и память. Часы, дни и годы, покрытого  паутиной  прошлого,
были сметены в небытие. В ярком  свете  дня  была  теперь  очевидна  Правда.
Правда о мерзком "душке", из-за которого кишащее злом небо более не страшило
его. Долг призывал. Крайне редко прежде он  слышал  этот  зов,  если  вообще
слышал.
   Чтобы найти капитана Лергова, ему понадобилось  гораздо  меньше  времени,
чем он предполагал. Лергов как раз поднимался со второго  этажа  на  третий,
когда его перехватил  Бератон.  Генералиссимус  предположил,  что  вероятно,
напуганный взрывами капитан зарылся поглубже. Что ж, больше этого не будет.
   - Капитан, мне понадобится ваша помощь.
   Плотный мужчина, прежде казавшийся Бератону источником мужества, сейчас с
видом заговорщика ответил:
   - Конечно, сэр, что я могу для вас сделать?
   - Пройдемте. По дороге обсудим.
   - Подождите минутку, сэр.
   И капитан  тут  же  отвернулся.  Он  всегда  подобным  образом  отказывал
просьбам и даже приказам Генералиссимуса; мне, мол, надо закончить кое-какие
дела. Никогда прежде эта привычка до такой степени не выводила  Бератона  из
себя.
   На сей раз задержка была использована Лерговым для того,  чтобы  поручить
своему любимчику Мистеру Або (Генералиссимус  терпеть  не  мог  политиканов)
следить  за  столь  ценным,  но   теперь   уже   бесполезным,   переговорным
устройством. Бератон сдержал свое раздражение. В голове у него было  кое-что
поважнее.
   Когда они вышли на поверхность, Лергов оценивающе посмотрел по сторонам и
заметил, что еще одно  из  близлежащих  зданий  разрушено.  Однако,  никакой
стрельбы пока не было. Успокоившись капитан спросил:
   - А куда мы направляемся, Генералиссимус?
   Бератон уже вел его к одному из  штабных  автомобилей,  которые,  кстати,
совершенно не пострадали в момент атаки. Он сухо бросил через плечо:
   - Мы арестуем изменника. Ведь нас сюда для этого послали. Это наш долг  и
мы были обязаны выполнить его гораздо раньше.
   Лергов остановился как вкопанный. Глаза его приняли  странное  выражение,
как будто бы у него вдруг разболелась голова.
   - Арестовать изменника, сэр?
   - Да. Арестовать Генерала Харивармана. Именно его. Мы обязанны  выполнить
приказ и взять его под стражу.
   Лергов заметил:
   - Но, Генералиссимус, он ведь...
   - Что он? Говори, если есть, что сказать.
   - Он, он... Так ведь его защищают. И мне кажется, что вряд ли мы...
   - Хорошо, нас ведь никто не защищает, и не важно -  сидим  ли  мы  здесь,
словно трусы, или., подобно настоящим мужчинам, исполняем  свой  долг.  Если
сомневаетесь, капитан, делайте то, что велит вам Долг. Эта аксиома  помогает
преодолеть все.
   Голова Бератона внезапно мучительно разболелась и на  секунду  он  увидел
перед собою, по меньшей мере, двух Лерговых. С усилием он сосредоточился.
   Сэр,  но  не  можем  же  мы  просто  так  взять   и   пойти,   необходимо
скоординировать оборону драгун. Солдаты наши рассеяны...
   - Рассеяны перед лицом неприятеля, в то время, как вы пытаетесь  укрыться
в бункере. Капитан, я приказываю вам. Немедленно садитесь в машину. На место
водителя, я сяду сзади.
   - Сэр, но вы так устали, к тому же, вы ранены. Не ранен. Я еще  вполне  в
состоянии...
   - Вы ранены, сэр. Генералиссимус, я вынужден, несмотря на все мое  к  вам
уважение, отказать вам в...
   Здесь  Лергов  запнулся  не  веря  своим   глазам,   когда   в   руке   у
Генералиссимуса внезапно оказался боевой пистолет. Рука старика дрожала,  но
лишь отчасти это было связано со старостью и усталостью.
   - Бунтовать, мразь! - заревел он. -  Немедленно  сдать  мне  свое  личное
оружие!
   Бератон мгновенно выхватил его из  дрожащих  рук  капитана,  с  гордостью
сознавая то, что его крупнокалиберная пушка держит  Лергова  под  постоянным
прицелом.
   - Я отправляю вас под... Нет, я вас, все-таки не  арестую.  У  вас  будет
шанс искупить вину, и потом, с чего это вы должны сидеть в  каменном  мешке,
когда здесь умирают лучшие? Быстро в машину и вперед!

Глава 17

   Чен уставился на Хану. Даже после  всех  потрясений  последних  дней,  ее
присутствие здесь, в Крепости, выбило его из колеи.
   Постепенно, суть ее пребывания здесь  стала  проясняться.  Его  ответ  на
приветствие был отнюдь не радостный:
   - Что ты тут делаешь? - спросил он.
   И пока Ольга молча  смотрела  на  них,  Хана,  оглянувшись  по  сторонам,
схватила Чена за руку, и потащила в сторону к узкому проходу. Это был проход
между брошенными здесь стройматериалами, и, похоже, единственное место,  где
они могли хоть на мгновение укрыться от посторонних глаз.
   - Я делаю то, что и ты, - сказала Хана, -  меня  держали  под  замком  на
флаере, но теперь я свободна.
   - Под замком?
   - Да, конечно же,  -  Хана  слегка  тряхнула  головой,  этим  она  хотела
сказать,  что  до  него  слишком  медленно  доходит.  -  Силы   безопасности
Премьер-Министра окружили меня в пригороде столицы, вскоре после  того,  как
была убита Императрица. Конечно, тогда я  еще  даже  и  не  знала,  что  она
мертва. Точно так же как и ты. Но до сих пор они считают, что мы были как-то
с этим связаны.
   И она одарила Чена своей, слегка загадочной, улыбкой.  Он  кивнул,  желая
показать, что понял о чем она говорит.
   Еще за несколько дней до этого Чен мог бы принять за чистую монету  любое
слово Ханы. Но не теперь. Словно почувствовав в  нем  перемену,  Хана,  сама
перешла в наступление:
   - А чем ты занимаешься с тех пор, как попал сюда? И что у тебя сейчас  на
уме?
   Ольга, поджидавшая рядом, в любой момент была готова напомнить,  что  Чен
все-таки еще ее узник. Но прежде, чем ей удалось вмешаться  в  их  разговор,
один из драгун, отделившийся от основного отряда, поднялся  на  ближайшую  к
Хане ступеньку. Он не напоминал  охранника,  явившегося  за  заключенным,  а
скорее,  походил  на  рядового,  обратившегося  к  старшему  по  званию.  За
последнее время Чен уловил эту разницу.
   Солдат тяжело вздохнул. Чен был уверен, что его следующей фразой  станет:
"Разрешите доложить..."
   Хана с явным раздражением повернулась к рядовому:
   - Неужели, ребятки, вы не в состоянии сами разобраться?  Неужели,  нельзя
хоть на минуту оставить меня в покое?
   Солдат молча кивнул и повернувшись пошел прочь к своим, послушно  оставив
ее. Она тут же придумала объяснение:
   - Некоторые из них считают меня важной птицей, потому  что  меня  держали
под замком в особой каюте. Но не стоит об этом. Ты лучше объясни, что  здесь
происходит? Откуда повылезали берсеркеры?
   Чен внимательно разглядывал ее.  Одежда  Ханы,  единственная  гражданская
одежда на всем стрельбище, выглядела грязной и поношенной. Видно,  не  легко
ей пришлось, преодолевая километры, отделявшее  это  место  от  Салютайского
флаера в космопорте. Однако, было заметно и то,  что  платье  Ханы  когда-то
было баснословно дорогим, вовсе не из тех, что  Чен  привык  видеть  на  ней
раньше. У нее не было скафандра. Кстати, и у других  драгун  тоже.  Конечно,
если  учесть,  что  системы  жизнеобеспечения  Крепости  все  еще  прекрасно
работали и в скафандрах особой нужды не было, пока...
   - Не знаю, откуда эти берсеркеры, - ответил Чен.
   - А что ты тут делаешь?
   Он чуть было не  стал  рассказывать  своей  старой  подруге  о  том,  как
познакомился с Принцем, однако, эти слова умерли внутри, так и не родившись.
   - Пытался выжить, - вслух произнес  он.  У  него  появились  определенные
подозрения.
   Ольга, выглядевшая с каждой минутой все более встревоженной от того,  что
драгунов было намного больше, чем Темпларов, не знала, что делать. Незаметно
она все ближе подходила к Чену и Хане.
   - Это Ольга, - представил спутницу Чен, - мы пришли  сюда  вдвоем,  чтобы
найти хоть какое-то тяжелое орудие.
   - Мы тоже, - крикнули  из  разрозненной  толпы  двое  раненых  Темпларов.
Очевидно, завидев знакомую форму, они двигались им навстречу. Вид у них  был
весьма плачевный. Один из Темпларов продолжал:
   - Но кто-то нас опередил. Если здесь и впрямь что-то было.
   Чен повернулся к Хане:
   - Итак, тебя схватили на Салютае и взяли под стражу? Но зачем нужно  было
везти тебя сюда? Она довольно холодно отпарировала:
   - Они, очевидно, хотели  устроить  мне  с  Принцем  очную  ставку.  Чтобы
создать видимость заговора, в котором мы будто  бы  участвовали...  Как  это
глупо! - Она замолчала. - Но теперь, конечно..
   Что теперь?
   - Как это  не  прискорбно,  но  теперь  оказалось,  что  Принц  -  тайный
последователь мерзкой секты Добрых Душ.
   - Принц Хариварман?
   Чен хотел было спросить Хану насчет фи