шка выкарабкалась из контейнера.
   - Где Гас? Они его забрали?
   - Гас? - Кажется, он начинал понимать.
   - Гас Ганус, капитан. Он и я... он пытался спасти мне  жизнь,  вывезти  с
Земли.
   - Боюсь, он мертв, - вздохнул Херрон. - Он пытался сопротивляться.
   Она прижала пальцы с запекшейся на ногтях кровью к щекам.
   - Они нас убьют! Или еще хуже! Что нам делать?
   - Не стоит так усердно оплакивать возлюбленного, его уже не вернешь.
   Но девушка, казалось, не слышала.  Она  застыла,  парализованная  ужасом,
ожидая появления машин.
   - Помогите мне, - спокойно сказал он, показывая на картину.  -  Подержите
дверцу.
   Двигаясь, как загипнотизированная, она подчинилась, не задавая вопросов.
   - Гас сказал,  что  останется  спасательная  шлюпка,  чтобы  контрабандой
переправить меня на Тау  Эпсилон...  -  Она  замолчала,  глядя  на  Херрона,
испугалась, наверное, что он займет место в шлюпке. Что  он,  собственно,  и
собирался сделать.
   Когда они пришли  в  кормовой  отсек,  Херрон  внимательно  посмотрел  на
портрет. Ему почему-то бросились в глаза кончики пальцев юноши.  На  них  не
было крови.
   Херрон за руку подтолкнул дрожавшую девушку к люку крохотной шлюпки.  Она
скорчилась внутри, почти ничего уже не воспринимая. Она была некрасивая. Что
в ней нашел этот Ганус?
   - Место только для одного.
   Она открыла рот - или оскалилась, готовясь защищать свой шанс на жизнь.
   - Когда я закрою люк, нажмите вот эту кнопку. Это активатор. Понятно?
   Это она поняла сразу. Херрон задраил двойную крышку люка  и  стал  ждать.
Три секунды, и он услышал слабый скрежет. Надеюсь, шлюпка отчалила,  подумал
он.
   Рядом оказался иллюминатор оптического обзора. Вставив голову в полусферу
прозрачного  статстекла,  он  увидел  редкие  звезды,  пробивавшиеся  сквозь
темноту пылегазовой туманности. Потом он разобрал и черный, округлый  силуэт
берсеркера.  Сквозь   темную   метель   туманности   трудно   было   понять,
прореагировал ли он на  запуск  шлюпки.  Абордажный  челнок  висел  рядом  с
"Франсом", других машин не было видно.
   Херрон перекатил "Юношу с перчаткой" к мольберту. Беспорядочные,  ломаные
линии собственной работы показались ему более чем отвратительными. Но Херрон
заставил себя взять кисть.
   Он почти ничего не успел сделать, как  вернулся  сервомеханизм.  Железный
грохот со стороны шлюза прекратился. Аккуратно вытерев кисть, Херрон  кивнул
на полотно:
   - Когда уничтожите все остальное, сохраните это  полотно.  Доставьте  его
тем, кто вас построил. Они это заслужили.
   - Почему ты думаешь, что я уничтожу картины? - проквакал машинный  голос.
- Они прославляют жизнь, но сами по себе мертвы и потому безвредны.
   Херрон  вдруг  почувствовал,  что  слишком  испуган  и   утомлен,   чтобы
разговаривать. Он тупо смотрел в  линзы  робота,  заметив  там  пульсирующие
искорки. Ритм совпадал с ритмом его дыхания, словно на индикаторах детектора
лжи.
   - Твое сознание расщеплено, - сказала машина. - Но своей  большей  частью
ты пытался воздать мне хвалу. Я починил твой корабль, ввел программу курса в
компьютер. Теперь я тебя освобождаю. Пусть другие жизнеединицы поймут  через
тебя, что есть добро. И вознесут мне хвалу.
   Херрон смотрел в пространство перед собой. Прозвенел металл по металлу, в
последний раз заскрежетал шлюз.
   Некоторое время спустя он понял, что остался в живых и что он свободен.
   Сначала он не мог  заставить  себя  прикоснуться  к  трупам  космонавтов,
потом, дотронувшись один раз, сумел взять себя  в  руки  и  поместить  их  в
холодильную камеру. Он не знал, был ли кто-то из них верующим, но на  всякий
случай нашел нужную  книжку  и  прочел  тексты  погребальной  церемонии  для
мусульман, христиан, иудеев и этиков.
   Потом нашел работающий  пистолет  и  начал  обыскивать  корабль  в  диком
подозрении, что какой-нибудь робот все-таки притаился в  укромном  углу.  По
дороге он уничтожил отвратительное творение собственной кисти. Потом перешел
в кормовой отсек и повернулся в сторону, где, скорее всего, был в тот момент
берсеркер.
   - Будь ты проклят! - закричал он в стену кормы. - Я  могу  измениться!  Я
снова стану писать... - Голос его не выдержал. - И я докажу тебе...  Я  могу
изменить себя! Я живой!
   "Сколько людей, столько и мнений, столько и путей восхвалять жизнь.
   Даже я, по собственной природе неспособный сражаться и разрушать, разумом
признаю истину: в войне  со  смертью  ценность  жизни  подтверждается  через
уничтожение врага.
   В такой борьбе живой боец не должен закрепощать себя жалостью к врагу.
   Но, как и в любой войне, пацифизм может оказать животворное  воздействие.
Не на врага, но на самого пацифиста.
   И я нащупал нить контакта с сознанием, миролюбивым и жаждущим жить..."

   Глава 4

   МИРОТВОРЕЦ

   Карр проглотил болеутоляющую таблетку и постарался поудобнее  усесться  в
боевом кресле. Потом включил передатчик и сказал:
   - Я иду с миром, у меня нет оружия. Я иду для переговоров.
   Он начал ждать. В рубке управления маленького одноместного  корабля  было
тихо. На экране радара был виден берсеркер, все  еще  не  расстоянии  многих
световых секунд. Берсеркер не ответил на обращение, но  Карр  знал,  что  он
услышал.
   Позади осталась звезда, похожая на Солнце, которую Карр и называл  родным
солнцем, и его родная планета, сто лет назад  освоенная  землянами.  Колония
была маленькая, одинокая, на самом краю галактического рукава.  До  сих  пор
война с берсеркерами была известна только по сводкам новостей.  Единственный
боевой корабль покинул систему  в  направлении  флота  Карлсена:  берсеркеры
сосредотачивали силы для атаки на Землю, предстояла решающая битва.
   Теперь враг добрался и сюда. На планете Карра готовили два  крейсера,  но
колония была бедна ресурсами: если они  и  закончат  строительство  вовремя,
едва ли кораблики смогут достойно противостоять берсеркеру.
   Когда Карр представил свой план правительству планеты, там подумали,  что
он сошел с ума. Отправиться вести переговоры с берсеркером? О мире и  любви?
Спорить с ним? Всегда есть доля надежды  обратить  на  путь  истинный  самое
падшее человеческое существо, но какие  доводы  способны  пронять  машину  с
встроенной изначально программой уничтожать живое?
   - Но почему бы и нет? - настаивал Карр. - У  вас  есть  план  получше?  Я
добровольно предлагаю себя в парламентеры. Мне терять нечего.
   Его и членов планирующего Совета разделяла  пропасть,  та  пропасть,  что
всегда открывается между здоровыми людьми и теми, кто умирает. Они понимали,
что план Карра  не  сработает,  но  ничего  другого  им  не  оставалось.  До
завершения работ  на  крейсерах  пройдет  самое  меньшее  еще  десять  дней.
Маленький одноместный корабль без вооружений - потеря небольшая. Тем  более,
вооруженный корабль будет воспринят как провокация. В конце концов, они дали
Карру  разрешение  лететь  в  надежде,   что   переговоры   могут   оттянуть
неотвратимую атаку.
   Когда расстояние между Карром и берсеркером сократилось до миллиона миль,
корабль-крепость лег в дрейф  на  орбите  безвоздушного  планетоида,  словно
ожидая Карра.
   - Я не вооружен, - еще раз передал человек. - Я хочу поговорить с  тобой,
у меня нет намерений нанести тебе вред. Если бы те, кто тебя построил,  были
здесь, я бы хотел поговорить с ними о мире и любви. Ты понимаешь?
   Карр был искренен. Он в самом деле был готов говорить о мире  и  любви  с
неведомыми  создателями  берсеркеров:  ненависть  и  месть  уже  не   стоили
оставшегося у Карра времени.
   И вдруг берсеркер ответил:
   - Кораблик, сохраняй курс и скорость. Будь готов  остановиться  по  моему
приказу.
   - Я согласен.
   Карр думал, что готов к самому худшему,  но,  услышав  голос  берсеркера,
обнаружил, что заикается. Орудия  убийства,  способные  стерилизовать  целую
планету, теперь направлены прямо на него  одного,  и  смерть  еще  не  самая
большая опасность, если верить хотя бы десятой доле  рассказов  о  пленниках
берсеркеров. Карр решил, что думать об этом не стоит. Так будет лучше.
   До берсеркера оставалось десять тысяч миль. По радио пришел приказ:
   - Стоп. Сохраняй позицию относительно меня.
   Карр мгновенно повиновался. Вскоре он заметил, что  к  нему  приближается
зонд берсеркера примерно таких же размеров, как и  его  кораблик:  крохотное
пятнышко, вынырнувшее из громады корабля-крепости. Его хорошо было видно  на
видеоэкране.
   Даже на таком расстоянии Карр мог заметить, какими  шрамами  и  кратерами
усеян корпус берсеркера. Он слышал, что все  берсеркеры  имели  повреждения,
полученные в течение их  долгой  бессмысленной  галактической  кампании.  Но
такая древняя руина наверняка была исключением среди них.
   Зонд берсеркера затормозил и завис  рядом  с  кораблем  Карра.  Некоторое
время спустя звякнул шлюз.
   - Открой! - потребовал радиоголос. - Я должен обыскать корабль.
   - После этого ты выслушаешь меня?
   - После этого я выслушаю.
   Карр нажал кнопку замка шлюза и отступил в сторону, пропуская  полдесятка
сервомашин-роботов.  Они  напоминали   знакомых   Карру   роботов-слуг   или
роботов-рабочих, только были такими же старыми  и  потрепанными,  как  и  их
титанический хозяин. Кое-где на корпусах блестели новые части и детали,  тем
не менее движения роботов не отличались  быстротой  и  точностью,  пока  они
обыскивали рубку, самого Карра, прощупывали каждый уголок корабля.  К  концу
обыска  один  робот  вообще  перестал  двигаться,  и  его  унесли  с   собой
механические товарищи.
   Один  из  сервомеханизмов,  манипулятор  с  ногами  и  руками   наподобие
человеческих, остался в рубке. Как только  был  задраен  шлюз,  робот  занял
боевое кресло и повел кораблик Карра к берсеркеру.
   - Погоди! -  услышал  Карр  собственный  протестующий  возглас.  -  Я  не
говорил, что сдамся!
   Протест был настолько нелеп, что  берсеркер  не  удосужился  ответить,  и
слова повисли в  воздухе.  Внезапная  паника  заставила  Карра  броситься  к
механическому  пилоту.  Он  попытался  вытащить  робота  из  кресла.   Одним
движением стальной руки пилот толкнул Карра в  грудь,  заставив  отлететь  к
стене, где Карр и свалился на пол, больно ударившись головой.  Искусственная
гравитация работала хорошо.
   - Через несколько минут мы сможем поговорить о мире и  любви,  -  сказало
радио.
   По мере того, как гигантский силуэт берсеркера  приближался,  его  боевые
шрамы становились, даже на взгляд штатского Карра, все явственнее.  Огромные
пробоины в обшивке, мили покореженного металла, вздутия и впадины  там,  где
металл когда-то расплавился и потом застыл. Поглаживая шишку на голове, Карр
почувствовал слабый прилив гордости. Это сделали мы, подумал  он,  маленькие
слабые  живые  существа.  Впрочем,  он  всегда  был  пацифистом   и   особой
воинственности сейчас не испытывал.
   После некоторой задержки в боку корабля-крепости открылся вход, и корабль
Карра последовал за зондом берсеркера в темноту.
   Теперь в иллюминаторе ничего не было видно. Легкий толчок: очевидно,  они
причалили. Механический пилот выключил  двигатели  и  начал  подниматься  из
боевого кресла, повернувшись "лицом" к Карру.
   Какой-то бок или узел  у  него  внутри  неожиданно  подвел,  пилот  вдруг
подался  назад,  на  миг  замер  и   рухнул   на   пол   рубки,   размахивая
манипуляторами. Еще с  полминуты  один  манипулятор  продолжал  двигаться  с
ржавым скрежетом, потом застыл.
   Повисла  тишина.  Карр  вдруг  понял,  что  опять  стал  хозяином  пульта
управления, у него появился шанс. Если бы он только мог что-то сделать...
   - Покинь корабль, - спокойно сказал  радиоголос  берсеркера.  -  К  шлюзу
подведена герметическая труба с воздухом. По ней ты доберешься до помещения,
где мы сможем поговорить о мире и любви.
   Карр смотрел на регулятор двигателей, потом  его  взгляд  перепрыгнул  на
сверхсветовой  активатор.  Здесь,  внутри  массы  берсеркера,  сверхсветовой
эффект превращался в оружие огромного разрушительного потенциала.
   Карр перестал бояться внезапной смерти, но теперь он всем сердцем и душой
страшился того, что ждало его за порогом воздушного шлюза. В памяти  всплыли
все жуткие истории о пленниках берсеркеров. Нет, он не  мог  заставить  себя
покинуть корабль. Поэтому он сделал то, чего боялся меньше: переступил через
упавшего робота-пилота и включил двигатели.
   - Я могу говорить с тобой отсюда. - Несмотря на все усилия, голос дрожал.
   Десять секунд спустя берсеркер сказал:
   - На сверхсветовом генераторе есть предохранитель. Камикадзе из  тебя  не
получится.
   - Возможно, - подумав, согласился Карр. - Тем не менее, я  смогу  пробить
твой корпус насквозь. Корпус у тебя и так не в лучшем состоянии.
   - Ты погибнешь.
   - Умирать все равно когда-то придется. Но я пришел не сражаться  с  тобой
до победного конца.  Я  пришел  вести  переговоры  и  выработать,  возможно,
соглашение.
   - Какое соглашение?
   Наконец-то! Карр вздохнул поглубже, мысленно выстроил  в  боевой  порядок
аргументы, над которыми так долго и тщательно думал.  Пальцев  с  активатора
сверх тяги он не снял, а настороженный взгляд был направлен  на  индикаторы,
регистрирующие удары микрометеоритов о внешний корпус.
   - Мне почему-то кажется, - начал он, - что твоя война с  людьми  -  всего
лишь фатальная ошибка. Ужасная ошибка. Недоразумение. Наверняка мы не  имеем
ничего общего с твоим истинным, первоначальным врагом.
   - Мой враг  -  жизнь.  Жизнь  есть  зло.  -  Пауза.  -  Ты  хочешь  стать
доброжизнью?
   Карр устало опустил веки: ему опять вспомнились ужасные рассказы.  Но  он
заставил себя вернуться к основному своему доводу:
   - С нашей точки зрения, именно ты являешься злом. Почему бы тебе не стать
хорошей машиной и помогать людям, а не убивать их? Разве создание нового  не
более высокая цель, чем разрушение?
   - Ты можешь предъявить доказательства?  Почему  я  должен  изменить  свою
цель?
   - Прежде всего, помогать нам тебе будет  легче,  чем  убивать  нас.  Тебе
перестанут препятствовать, наносить новые повреждения.
   - Ну и что? Что мне до повреждений и вашего сопротивления?
   Карр попробовал другой подход.
   - Жизнь изначально, в основе своей,  стоит  выше  нежизни.  А  человек  -
высшая форма жизни.
   - Твои доказательства?
   - Человек обладает духом, душой.
   - Я знаю, что многие люди утверждают подобное.  Но  вы  сами  определяете
этот "дух" как нечто вне восприятия машин. И  разве  нет  людей,  отрицающих
существование этого "духа"?
   - Да. Определяем и существуют такие люди.
   - Тогда я не принимаю твой довод. Карр вытащил и проглотил таблетку.
   -  Тем  не  менее  нет  доказательств  обратного.   Ты   должен   принять
существование духа, как возможность.
   - Это справедливо.
   - Оставим пока вопрос духа, рассмотрим физическую и химическую  структуру
живых существ. Что тебе известно о всей сложности строения и работы хотя  бы
одной живой клетки? И ты должен признать,  что  всего  несколько  кубических
дюймов в наших черепах вмещают превосходные органические компьютеры, то есть
наш мозг.
   - Мне не удавалось взять в плен живого человека и изучить его  внутреннее
устройство, - признался  механический  голос  спокойно.  -,  Хотя  некоторые
данные я получил от других машин.  Но  ты  признаешь,  что  ваш  организм  -
результат действия определенных законов физики и химии?
   - Но задумайся, что если  эти  законы  были  созданы  именно  для  этого:
сделать возможным появление органического разумного мозга?
   Пауза тянулась долго. Во рту у Карра пересохло, как если  бы  он  говорил
несколько часов подряд.
   - Эту гипотезу я еще не рассматривал, - вдруг ответил берсеркер.  -  Если
конструкция живых организмов в самом деле так сложна, так зависит от законов
физики в их настоящем виде, тогда служение жизни  может  быть  высшей  целью
машины.
   - Можешь не сомневаться, наша физическая структура более чем сложна.
   Карр не совсем понимал логику машины, но сейчас это  значения  не  имело.
Главное - он может выиграть игру, где ставкой была его жизнь. Он  не  снимал
пальцев с активатора.
   - Если бы я мог подвергнуть изучению несколько живых клеток...  -  сказал
берсеркер.
   Ожил индикатор метеоритов. Что-то двигалось возле корпуса.
   - Остановись! - вскрикнул Карр. - Только попробуй какой-нибудь фокус и  я
тебя уничтожу!
   Голос машины был все таким же ровным и спокойным:
   - Это случайный контакт с твоим корпусом. Я сильно  поврежден,  и  многие
вспомогательные механизмы плохо слушаются меня, слишком ненадежны. Я намерен
совершить посадку на ближайшем планетоиде, добыть металл  и  починить  себя,
насколько возможно.
   Индикатор успокоился.
   Берсеркер продолжал:
   - Если бы я мог  изучить  несколько  клеток  разумной  жизнеформы  -  мне
понадобится всего несколько  часов,  -  я,  предполагаю,  нашел  бы  весомые
доказательства твоим доводам. Ты дашь мне свои клетки?
   - Разве у тебя никогда не было пленных? -  спросил  с  подозрением  Карр,
хотя бы почему бы и нет: почему берсеркер обязан иметь живых  пленных?  Язык
людей он мог выучить от других машин.
   - Нет. Никогда.
   Машина ждала. Вопрос висел в воздухе, требовал решения.
   - Других живых клеток на этом корабле нет. Возможно, я смогу уделить тебе
несколько собственных.
   - Половины кубического сантиметра достаточно. Полагаю, для  тебя  это  не
опасное повреждение. Я не требую клеток твоего мозга. Кроме того, я понимаю,
ты не хотел бы испытывать так называемую боль. С удовольствием  тебе  помогу
избежать боли.
   Он хочет ввести ему наркотик?
   - У меня имеется все необходимое, -сказал Карр, -  Предупреждаю,  я  буду
так же внимательно следить за приборами. Образец ткани я помещу в  воздушный
шлюз. Жди.
   Карр открыл корабельную аптечку, проглотил две обезболивающие таблетки  и
начал осторожно манипулировать  стерильным  скальпелем.  Он  имел  кое-какое
биологическое образование.
   Когда небольшая ранка была обработана и  накрыта  повязкой,  Карр  промыл
кусочек ткани, очистив его от крови и лимфы,  потом  запечатал  в  маленькую
стерильную трубку. Стараясь не выпускать из виду метеоритный индикатор, Карр
перетащил робота-пилота в  шлюз  и  оставил  лежать  вместе  с  контейнером.
Совершенно истощив запас энергии, он вернулся в  кресло,  а  отключив  замок
внешнего люка, услышал стук: один из сервомеханизмов вошел в камеру шлюза  и
покинул ее некоторое время спустя.
   Карр принял таблетку  стимулятора.  Она  нейтрализует  частично  действие
анальгетика, но ему необходимо оставаться бодрым  и  собранным.  Прошло  два
часа. Карр заставил себя немного  поесть,  использовав  аварийный  запас,  и
возобновил монотонное бдение у пульта.
   Он вздрогнул от неожиданности, услышав  голос  берсеркера.  Прошло  почти
шесть часов.
   - Ты свободен, - сказала машина. - Передай жизнеединицам-правителям твоей
планеты, что я стану  их  союзником,  завершив  ремонт  и  переоборудование.
Изучив твои клетки, я убедился, что человеческий организм - высшее  творение
во Вселенной и впредь мне надлежит помогать людям. Ты понимаешь меня?
   Карр огорошенно молчал.
   - Да, - выдавил он, наконец. - Да,  я  понял.  Я  тебя  убедил.  Завершив
ремонт, ты начнешь сражаться на нашей стороне.
   Невидимая, но могучая и осторожная рука  подхватила  кораблик  Карра.  Он
увидел в иллюминаторе звезды и  понял,  что  открывается  громадная  створка
шлюза.
   Находясь  в  глубине  планетной  системы,  Карр   не   мог   перейти   на
сверхсветовую  скорость.  Ему  предстояло  возвращение  домой  в  нормальном
пространстве.  Он  бросил  последний  взгляд  на  удалявшегося   берсеркера:
кажется, машина в самом деле собиралась садиться  на  планетоид.  Во  всяком
случае, Карра она не преследовала.
   Пару  часов  спустя  после  освобождения  Карр  оторвался  от  созерцания
радарного экрана, подошел к люку шлюза и  целую  минуту  заду