щ на кого-то из своих друзей.
   Чен понимал, что охота закончится лишь тогда, когда его  схватят.  И  это
будет не просто арест, будет все гораздо хуже. Все слишком далеко зашло.
   В голове не укладывалось: в него стреляли люди  службы  безопасности.  По
какой-то понятной только им причине, они на самом деле пытались его убить.
   Он снова зашагал куда-то вперед, словно в тумане, ничего  не  видя  перед
собой, натыкаясь на  прохожих.  В  таком  состоянии  он  казался  еще  более
подозрительным для посторонних глаз, в этом бедном квартале.
   Дверь на призывной пункт Темпларов вновь оказалась прямо перед  ним.  Она
показалась Чену настоящей, как впрочем и все  вокруг,  все,  за  исключением
того, что  кто-то  теперь  старался  его  поскорее  угробить.  О,  это  была
реальность трансцендентного вида.
   - Чем могу служить, сэр? - туповатый сержант за стойкой, манерами похожий
на продавца в любом магазине, если бы  не  военная  форма,  поднял  на  Чена
глаза. Двое молодых ребят, держа в руках, что-то вроде комиксов в  конфетной
обложке,  поспешили  выйти  из  офиса.  Чен  вплотную  подошел  к  стойке  и
облокотился на нее. В голову пришла мысль, что неплохо было бы ему поторчать
в этом офисе, подальше от глаз улицы. Быть может, тогда убийцы устанут ждать
его и уберутся восвояси.
   Ему нужно было как-то разобраться с тем, что он воспринимал  сейчас,  как
свой единственный шанс.
   Чен откашлялся:
   - Я... Если бы я вот прямо сейчас завербовался,  то  как  скоро  смог  бы
покинуть планету?
   - Да когда угодно, - опытный взгляд оценивал Чена.  Сержант  придал  себе
тактично безразличный вид. Чен настаивал:
   - А сегодня - можно?
   Сержант взглянул на электронные часы-табло, что висели на  стене.  Теперь
он казался Чену еще более похожим на продавца, привыкшего скрывать удивление
по поводу необычного заказа покупателя. Создавалось впечатление, что  вопрос
не был для него полной неожиданностью.
   - Что  ж,  почему  бы  и  не  сегодня?  -  голос  сержанта  был  нарочито
констатирующим, пожалуй, даже слишком.
   - Если вы спешите куда-то смыться, то вы обратились в нужное  место.  Как
только подпишите официальный контракт  и  примете  присягу,  вы  становитесь
нашим Темпларом. Мы сегодня же  отвезем  вас  в  анклав  космопорта,  а  это
темпларская дипломатическая территория. Если, например, вас тут  розыскивает
взбешенная родня или обнаглевшие кредиторы, то у них не будет  ни  малейшего
шанса, чтобы... К нам даже  приходили  люди,  бывшие  в  больших  неладах  с
законом, с легавыми  на  хвосте...  У  легавых  тоже  не  было  ни  малейшей
возможности... Как арестовать Темплара? Чен откашлялся:
   - Как раз об этом то я и думал, я...
   Что-то  внутри  Чена,  еще  с  детства   расстроганное   приключенческими
рассказами, всегда стремилось в мечтах к этому мгновению:  стать  Темпларом,
вступить в мир настоящих Авантюр, где физически крепкие парни  рискуют  всем
ради самой дорогой цели. В повседневной жизни  прежде  приходилось  брать  в
расчет иное: то, что выработало в  нем  отвращение  к  предполагаемой  жизни
солдата,  желание  стать  студентом   и   непреодолимую   потребность   быть
независимой фигурой на политической арене Восьми Миров.
   Но даже в самых смелых снах Чен не мог себе  представить,  что  отчаянная
необходимость побега вынудит его на этот шаг. Он чувствовал себя  персонажем
из приключенческого рассказа. Но что спорить с действительностью, которая, в
конце концов, не имеет ничего против мелодрамы.
   Пистолеты в  руках  парней  на  улице  были  реальностью.  Чен  не  глядя
подмахнул выданный ему вербовщиком документ.
   - Ну а что дальше? Можно мне будет переждать здесь?
   Сержант  такой  же  непробиваемый,  как  и  прежде,  вышел  из-за   своей
бюрократической баррикады.
   - Да, но прежде.., дабы придать делу официальный ход, ты примешь Присягу.
А для этого мне нужен еще один живой свидетель. Он исчез в подсобке и вскоре
вышел оттуда с молоденькой женщиной. По  мнению  Чена,  знаки  на  плече  ее
гимнастерки, говорили о том, что она просто вольнонаемная служащая.
   Клятва так же, как и  бумага,  которую  только  что  подписал  Чен,  была
прочитана им, не оставив в памяти и следа. Он только очень надеялся, что она
послужит волшебной завесой, заклинанием, что превратит его в  невидимку  под
неусыпными прицелами. Затем его провели в подсобку  и  попросили  подождать.
Это могла  быть  подсобка  любого  офиса,  используемая  под  архив  текущей
корреспонденции или кладовку с многочисленными баками и шкафами. Там так  же
было несколько стульев и два стола, за один из которых  вернулась  служащая,
чтобы продолжить свою бумажную  работу.  Прошло  часа  два,  а  для  Чена  -
вечность. Словно во сне, сидел он, ничего не соображая, тупо уставившись  на
занятую своими делами женщину. Работа у нее была большей частью компьютерная
и совсем не пыльная. Раз или два он даже пытался с ней заговорить и  получал
в ответ краткие исчерпывающие ответы снисходительного ветерана.
   Когда первый час ожидания  Чена  подходил  к  концу,  из  главного  офиса
донесся шум незнакомых голосов, правда слишком приглушенный, чтобы разобрать
хоть что-нибудь;  как  будто  бы  вошло  сразу  несколько  человек  и  стало
одновременно что-то обсуждать с сержантом. Это  могли  быть  люди,  зашедшие
решить общие  вербовочные  дела,  хотя  Чену  представлялось  нечто  другое.
Исполненный фатализма он ждал, он ждал. Голоса стихли и люди ушли прочь.
   Вскоре после этого в подсобку заглянул  сержант,  лишь  для  того,  чтобы
пристально и как-то странно посмотреть на Чена.
   После двух часов ожидания вошли еще двое молодых парней, но не  тех,  что
видел Чен в офисе. Эти двое, подумалось ему, и есть самые настоящие рекруты.
Они кивнули Чену и, так же, как он, мало что добились  в  нервозно  активных
попытках разговорить секретаршу.
   Вскоре прибыл транспорт, чтобы увести всех  новобранцев  на  Темплар-базу
космопорта. Сержант вывел их через черный ход на аллею и тут  же  посадил  в
машину-фургон на довольно высокой подвеске. Стекла фургона были затемнены  и
разобрать снаружи, кто там внутри, было совершенно невозможно.
   По дороге в космопорт Чен заметил пару автомобилей  службы  безопасности,
но трудно было знать  заранее,  какой  интерес  они  проявят  к  темпларской
машине.
   Внутри фургона никто не  разговаривал,  видимо,  и  до  них  двоих  дошло
наконец, какая крупная перемена произошла в их жизни.
   Прислушиваясь к  разговору  своих  спутников,  Чен  понял,  что  основное
обучение всех Темпларо-новобранцев  из  Восьми  Миров  проходило  теперь  на
планете Найтрой, что всего лишь в двух днях пути от  Салютая,  на  скоростях
сверх сил. Как верно про себя подметил сержант, Чена не волновало, куда  его
везут. У него и без того, судя по всему, было о чем подумать.
   Внезапно  в  подсознании   Чена   появилась   призрачная   надежда,   что
когда-нибудь,  поскольку  он  теперь  официальный  Темплар,  у  него   будет
возможность побывать на Темплар Радианте. Быть может, настанет  день,  когда
он, наконец, увидит человека, на  которого  поставил  в  своей  политической
игре, - Принца Харивармана, отправленного в ссылку.
   Принц  содержался  в  заключении  на  Радианте  уже  в  течение   четырех
стандартных лет. Что ж, может, когда-нибудь такая возможность и подвернется.
Сейчас же Чену хотелось самому отправиться в ссылку, можно  даже  в  тюрьму.
Куда угодно, только бы не убивали.
   Сержант-вербовщик, ехавший с ними, чтобы передать свой  товар  из  рук  в
руки,  опять  пристально  посмотрел  на  Чена,  когда  они  высаживались   в
космопорте, уже за воротами и серыми стенами маленькой Темплар-пристройки.
   - Я слышал, ты был там и выступал в защиту Принца?  -  на  лице  сержанта
абсолютно ничего не читалось. Голос уже не был так вежлив - Чен ведь  больше
не гражданский, что заглянул на призывной пункт за рекламным  проспектом,  -
однако в тоне сержанта не было и особого озлобления.
   - Все так, - гордо изрек Чен.
   Сержант никак не прореагировал, по крайней мере, Чен этого не заметил. Он
просто отвернулся и пошел прочь по своим делам.
   Другие  новобранцы,  собранные  со  всей  планеты,  ожидали  за   стенами
Темплар-анклава космопорта, уже навсегда отделенные от гражданских лиц.
   Более  дюжины  свежезавербованных  парней  и   женщин   было   на   борту
космического челнока, когда он все-таки стартовал с планеты Салютай.

Глава 2

   В течение  веков  потомки  землян  наблюдали  и  пытались  дать  разумное
объяснение  классу  астрофизических  объектов,   именуемых   гравитационными
радиантами,  однако,  сколь-нибудь  целостной  научной  теории,  которая  бы
удовлетворила всех, так и не было выработано. Во всей  Галактике  включая  и
Темплар-Радиант, насчитывалось лишь девять подобных объектов.  И  каждый  из
девяти был вопиющим парадоксом: умеренный источник  относительно  безвредной
радиации, и одновременно, в этом-то и была их уникальность, каждый из девяти
был центром внутренней гравитации.
   Сотни лет назад титанические усилия Разума  сделали  Темпларский  Радиант
уникальным  даже  для  данного  класса,  полностью  заключив  его   вовнутрь
гигантской  сферической  крепости   из   камня,   металла   и   всевозможных
искусственных материалов.
   Командир  Анни  Бленхайм  впервые  наслаждалась  панорамой   обширнейшего
интерьера древней Темпларской Крепости, таившей в своих  глубинах  настоящий
Радиант, командование которым она только что приняла. Подняв глаза вверх она
увидела Радиант, очень похожий на Солнце, только не больше крохотной  точки,
хотя находился он, всего лишь в четырех километрах над нею.  Как  правило  в
этих местах  преобладал  обратный  эффект  притяжения  Радианта,  а  значит,
солнечная точка находилась бы прямо над головой у любого, независимо от  его
местонахождения на внутренней поверхности Крепости, напоминавшей  гигантскую
полую сферу.
   Почему была выбрана именно такая форма, и для защиты  от  кого  построили
крепость, - никто уже не помнил, ровно, как и  многое  другое,  связанное  с
древней историей создателей этого чуда Галактики - дарданианцев. Они  канули
во Вселенной в незапамятные времена и для современных историков представляли
наиболее загадочную ветвь потомков землян. Впрочем, один  из  принципов,  на
основании которого было спроектировано такое сложное сооружение, был понятен
любому  -  внутренняя  поверхность  крепости  была   удалена   от   Радианта
приблизительно на четыре километра, именно потому, что  обратное  притяжение
Радианта,  прижимавшее  обитателей  к  слегка  вогнутой  тверди,   равнялось
общепринятым земным стандартам.
   Анни Бленхайм во всех регалиях стояла за  воротами  Темплар-Базы.  Вокруг
нее со  всех  сторон  вздымался  автономный  мирок.  Один  за  другим  взору
представали квадратные километры внутреннего пространства этого полого  шара
из камня  и  стали.  Место  разлинованное  улицами,  было  плотно  застроено
различного вида зданиями, но все они были невысоки. Командиру известно,  что
многие из них заброшены и никем не используются.
   На карте Темплар-Радианта было еще  и  множество  белых  пятен:  ничейная
земля,  километры  голого  скалистого  грунта,  вполне  возможно,   когда-то
обитаемые, но в  связи  с  каким-то  перестроечным  проектом  далеких  веков
заброшенные и  пришедшие  в  полный  упадок.  Сейчас  тоже  была  в  разгаре
очередная перестройка, прежде всего внутри, и в непосредственной близости от
Темплар-Базы. В  глаза  бросалось  большое  количество  зелени.  Здесь  были
растения  с  Земли  и  других  миров,  генетически  перепрограммированные  к
выживанию под этим мягким, неугасающим светом. Массовые усилия по разведению
садов были, как поняла Анни абсолютно новым веянием, которое  она  полностью
одобряла и с эстетической стороны, и как проявление всепобеждающей жизни. На
внутренней стороне сферы, плавно переходящей в небо, всюду  виднелись  сады,
отдельные деревья и даже миниатюрные леса. Рядом с небольшим парком, где она
сейчас стояла, главные ворота Темплар-Универкума пропускали оживленный поток
пешеходов и колесных экипажей - как сугубо военных, так и тех, кто занимался
их делами. Довольно многие, проходя мимо, глазели на командира Бленхайм. Она
пробыла на борту Крепости всего лишь один стандартный день, и ее прибытие  в
качестве нового командующего,  само  собой,  стало  предметом  обсуждения  у
нескольких  тысяч  людей,  составлявших  здешнее   гражданское   и   военное
население. Так как она стояла за воротами, а не на территории Базы, честь ей
никто не отдавал, да и ей, слава богу, не приходилось то и  дело  брать  под
козырек.
   Однако в ее сторону продолжали украдкой бросать  взгляды.  И  военные,  и
гражданские, проходя мимо, безусловно, задавались вопросом, с  чего  бы  это
новому командиру Базы вздумалось здесь  стоять,  вроде  как  прохлаждаясь...
Машины считаем? Или может поджидаем  кого?  Но  за  24  часа  пребывания  на
Радианте она еще не успела завести себе таких знакомых, которые бы смогли  к
ней вот так сразу подойти и спросить, в чем дело.  Хотя  про  себя  она  уже
придумала ответ: "Жду, чтобы заключить дипломатический союз любого  рода.  С
истинным джентльменом". И она улыбнулась ошарашейному взору, который  вызвал
ее ответ у воображаемого собеседника:
   - Дипломатические контакты! Здесь?!
   Само собою, Темплары в этой области были не менее активны, чем остальные,
если даже не больше, - да и им сам Бог велел, - ведь у них не  было  родины.
Но казалось, что для дипломатии более подходила центральная часть Галактики,
вершина цивилизации, где все решали совсем иные силы. Или,  может  быть,  ее
гипотетический собеседник все поймет сразу. В конце концов Принц был в  этой
Крепости уже четыре стандартных года.
   Если  бы,  например,  вместо  разговора  о  налаживании   дипломатических
контактов, ей пришлось прямо ответить, что она ждет своего  заключенного,  -
это было бы чистейшей правдой. Но реакция на это заявление была бы отнюдь не
смешной.  "А  вот,  -  решила  она  про  себя,  -  должно   быть,   и   сам,
безукоризненный джентльмен, легок на помине".
   Автомобиль, притормозивший в неторопливом потоке  машин  возле  командира
Бленхайм, ничем особым на улицах Крепости не  выделялся,  однако,  в  другом
месте он вызвал бы подозрения. Это была особая модель, легко  превращающаяся
в космический корабль ближнего действия, равно как и в самолет.
   Два подобных экипажа было выписано для  Принца,  и  в  обоих  было  тайно
установлено  устройство,  постоянно  излучающее  сигналы   на   определенной
частоте, своего рода индикатор, позволявшей шпионской  аппаратуре  Темпларов
постоянно следить за перемещениями машин  Принца.  Однако,  эти  автомобили,
точнее, летательные аппараты, никаких видимых простому глазу спецобозначений
не имели. Впервые командир Бленхайм встретилась с  опальным  Принцем  вчера,
но, будучи лишь чисто формально представленной  в  день  прибытия,  Анни  не
раздумывая приняла предложение Принца посвятить этот день экскурсии в старую
мастерскую Георгинуса Сабеля. Она  преднамеренно  решила  встретить  его  за
воротами прибыв сюда чуть раньше, чтобы самой проследить за ходом  работ  по
реконструкции, вблизи места назначенной встречи.
   - Принц? Нет, нет! - она напомнила себе, что должна теперь перестать  так
его называть даже в мыслях, даже  если  бы  все  остальные  в  Восьми  Мирах
продолжали это делать, - ибо параграф уложения о Ссыльных гласил, что к нему
отныне следует обращаться как Генералу Хариварману,  Генералу,  который  вот
уже четыре года находился в безвыездном заточении  в  Крепости.  В  докладе,
представленном  командиру  спецслужбами,  сообщалось,  что  последнее  время
опальный Генерал стал своего рода энтузиастом местной истории и краеведения.
   "Что ж, для такого маленького местечка здесь, пожалуй,  богатая  История,
гораздо богаче, чем на иных Планетах" - так думала Анни  Бленхайм,  выполняя
задание по столь диковинному предмету в период подготовки  к  своей  будущей
работе на специальных курсах.
   А теперь с точки зрения верховного тюремщика, Анни считала, что лучше ему
заниматься делами прошлого,  чем  проявлять  повышенный  интерес  к  текущим
событиям.
   Каждому в Восьми Мирах была известна история Принца, а многие  слышали  о
ней даже за пределами, в сотнях иных систем, обитатели которых считают  себя
Основой и Центром Галактической Цивилизации.
   Как только распространилась новость о  назначении  ее  сюда  командующей,
Анне Бленхайм стало порой казаться, что у всех в  этой  обитаемой  Вселенной
вдруг появилось собственное мнение о Принце, то есть, Генерале  -  и  каждый
считал теперь своим долгом дать ей хороший совет, как следует обращаться  со
столь выдающейся личностью, отныне всецело находящейся в ее власти.  Кое-кто
даже вполголоса говорил, что следовало бы его отпустить, но это,  увы,  было
уже вне ее полномочий. Некоторые,  напротив,  утверждали,  что  его  следует
казнить, и что Совет Восьми Тронов не будет спать спокойно, пока Принц  жив.
Было немало  и  более  умеренных  мнений  на  его  счет.  Предлагали  Совету
восстановить его в правах  и  вернуть  на  прежде  занимаемую  им  должность
Премьер-Министра  при  Императрице,  или  послать  на   Землю   в   качестве
Высокополномочного посла, либо пожизненно заточить в одиночной камере.
   И всякий раз ей приходилось отвечать советчикам, что ее  новая  должность
не предполагает решающего права голоса, более того, те,  кто  действительно,
решают все,  не  станут  даже  прислушиваться  к  ее  советам.  Свод  правил
содержания ссыльного, по которому Темплары брали обязательства заботиться  и
сторожить Харивармана,  не  оставлял  ей  места,  как  командиру  Базы,  для
маневра, который мог сколь-нибудь изменить условия содержания Генерала. Да и
слово "тюремщик" не очень-то подходило  для  точного  определения  отношений
между комендантом Крепости и ее выдающимся  экспатриантом.  Точнее  было  бы
сказать, что она еще не очень-то разбиралась в том, что может здесь сделать.
Свод Ссыльного, как множество других  военных  документов,  имел  достаточно
общих мест, которые можно было трактовать по-разному. И ее предшественник на
данном посту, Полковник Фосьен, очевидно имел совершенно иной подход,  чтобы
воспользоваться его методами.
   Автомобиль остановился в нескольких метрах  от  Анни  Бленхайм,  прямо  у
входа в небольшой парк. Теперь она видела, что  в  салоне  -  двое.  Впереди
водитель - должность чисто церемониальная, ибо  данные  экипажи  управлялись
автопилотом, и пассажир на заднем сидении.
   Командир Бленхайм, тщательно изучившая историю  и  современное  положение
дел в ссылке, была абсолютно уверена, что водитель мог быть ни кем иным, как
человеком по имени Лескан, верным слугою принца, то есть Генерала  и  старым
его товарищем.
   Четыре  года  назад  Генерал  Хариварман  прибыл  на  Темплар-Радиант   с
симпатичной женой и штатом прислуги, более  двадцати  человек.  Жена  делала
бесстрашные, самоуничижающие заявления о своей лояльности. Теперь он остался
лишь с одним преданным товарищем, остальные,  включая  жену,  предпочли  его
покинуть.
   Мужчина, вышедший из автомобиля, чтобы поздороваться с  командующим,  был
гораздо менее впечатляющ, чем она ожидала. Он был неофициально, по-домашнему
одет, угловат, мускулист и смугл. Лицо  его,  не  особенно  приятное,  было,
конечно же, сразу узнаваемо. Несколько удивляло, что за  исключением  рук  и
ног, он был не таким уж крупным. Было очевидным, что Генерал Хариварман  уже
прошел свою первую молодость, хотя, и обремененным годами  его  тоже  нельзя
было назвать. Короче говоря, постороннему наблюдателю было бы весьма  трудно
определить его возраст. Но командир Бленхайм знала, что для одного из  своих
достижений он был невероятно молод.
   А был он от роду тридцати семи стандартных лет, чуть старше ее.