приказы,  высадку  на  берсеркер  он  считает
гибельной.
   - Если учесть, как нас мало и как мы вооружены,  то  надо  признать,  что
нападение   на   берсеркера   такого   размера   будет   не   просто   почти
самоубийственным. Это будет самое что ни на есть настоящее самоубийство Даже
если  берсеркеру  недостает  подвижности,  он  наверняка  понаставил   везде
мин-ловушек. Все его машины будут просто  нашпигованы  всякими  западнями  и
неприятными сюрпризами.
   Лейтенант Тонгрес думала несколько иначе.
   - Конечно, берсеркер сделает все это, если  будет  в  состоянии.  Но  эта
штука наверняка мертва или очень близка к этому. И мы вполне  можем  послать
вперед роботов. Если Ник захочет рискнуть, он может попытаться переправиться
туда по направленному лучу, через систему антенн  берсеркера.  Тут  возможны
различные варианты. Если это не сработает, Ник вполне может  проделать  свой
фокус с управляемым скафандром.
   На станции было полно самых разнообразных скафандров, равно как и ручного
стрелкового оружия, пригодного для боя с берсеркерами - по крайней мере, для
схватки с боевыми единицами размером с человека. Да и люди Принсепа  явились
на станцию не с пустыми руками.
   Когда  Принсеп  вызвал  Ника,  тот  тут  же  возник  на  экране,  готовый
предоставить всю требуемую  техническую  информацию.  Сейчас  станцию  и  ее
загадочного  похитителя  разделяло  всего  лишь  сто  метров  Силовые  поля,
связывающие берсеркера с добычей, оставались столь же прочными, как и триста
лет назад, насколько об этом мог  судить  Хоксмур  или  кто-либо  другой  из
находящихся на станции людей.
   Тонгрес  и  Динант,  имеющие  инженерное  образование,  согласились,  что
поддержание  такой  хватки  требует  постоянного  и  основательного  расхода
энергии, - а значит, берсеркер не настолько мертв, как  кажется.  Вопрос  об
открытом нападении на берсеркера поставили на голосование. Принсеп, Гавот  и
Тонгрес проголосовали "за". Динант и два медика - "против".
   Принсеп повернулся к экрану:
   - А вы, Ник?
   Во время голосования оптэлектронный человек молчал, словно не был  уверен
в том, что остальные согласны считаться с  его  мнением  Теперь  же  он  без
колебаний отозвался:
   - Я по-прежнему думаю, что мы должны идти.
   Когда они перешли к обсуждению тактики, Хоксмур  высказался  против  идеи
испытывать на прочность гостеприимство антенн  берсеркера.  Он  заявил,  что
предпочтет пересечь щель между кораблями  в  скафандре,  поместив  в  корпус
дубликат своих микросхем.
   Ник сообщил леди Женевьеве, что оставляет первый комплект своих микросхем
на станции, в таком месте, где  она  смогла  бы  их  активировать,  если  ей
понадобится помощь.
   Потратив час на  подготовку,  группа  вооруженных  разведчиков  -  мичман
Динант, верный своему  слову,  после  принятия  решения  прекратил  споры  -
собралась на летной палубе, загрузилась в  челнок  и  выбралась  из  станции
через люк в том борту, который не виден был берсеркеру. Люди выбрали  именно
такой маршрут в надежде хотя бы на какое-то время остаться  незаметными  для
врагов.
   Отряд был оснащен несколькими маленькими радиопередатчиками,  при  помощи
которых разведчики надеялись  поддерживать  постоянную  связь  с  теми,  кто
остался на станции. Доктор Задор и биоинженер  Ховелер  пообещали,  что  они
сделают все, что в их силах, чтобы поддержать усилия разведчиков.
   И Ховелер и Задор по-прежнему относились к своим подопечным, как  к  пока
что спящим братьям и сестрам. Ховелер теперь  мучился  угрызениями  совести,
поскольку по настоянию Дирака принимал участие в  серии  весьма  радикальных
экспериментов. Ученые испытывали своеобразное чувство родства по отношению к
хранящимся на станции протожизням, и некоторые члены экипажа в той или  иной
степени разделяли это чувство.
   После того как они отчалили от станции, лейтенант Тонгрес  повела  челнок
по пологой дуге и вывела его к корпусу берсеркера с противоположной стороны.
   Через   иллюминаторы   челнока   видно   было   окружающее    космическое
пространство. Щупальца Мавронари медленно, но неуклонно подплывали все ближе
и к берсеркеру, и к  соларианским  кораблям.  Опасность  еще  не  подступила
вплотную, но постепенно становилась все более неотвратимой. Вполне возможно,
что всего лишь через несколько лет у них не  останется  надежды  на  быстрое
отступление. А может, даже и этих нескольких лет у людей  уже  не  осталось.
Возможно, Принсеп и берсеркеры, вломившись в  туманность,  устроили  слишком
большую бучу, и теперь западня захлопнется быстрее. Колебания, произведенные
соларианским кораблем или крупным берсеркером,  вполне  могли  сыграть  роль
того самого крика, который способен стронуть с места горную лавину.
   Но сейчас перед ними выросла  огромная  туша  берсеркера,  не  уступающая
размерами среднему планетоиду. Безжизненная поверхность, изрытая воронками и
бугрящаяся  шрамами.  Некое  сюрреалистическое  проклятие  войне.  В  слабой
надежде ускользнуть от внимания  кошмарной  машины,  держащей  их  в  плену,
Тонгрес вела челнок по самой границе силового  поля.  Даже  находясь  внутри
челнока и под защитой скафандров, разведчики чувствовали, как их швыряет  из
стороны в сторону, как будто  безудержный  прибой  пытается  перевернуть  их
прямо внутри скафандров.
   Но хуже всего был возрастающий страх. А вдруг берсеркер просто  позволяет
им самостоятельно забраться в ловушку, а потом  соберет  оставшиеся  силы  и
прикончит их одним махом?
   На самом деле этот перелет был очень недолгим, несмотря на то что  челнок
еле полз. Вскоре они вышли из зоны  воздействия  силовых  полей,  и  Тонгрес
легко,  словно  перышко,  посадила  свой  кораблик   на   покрытую   шрамами
поверхность берсеркера.
   Соларианцы высадились, стараясь держаться как можно  тише  и  незаметнее.
Само собой разумеется, здесь их не ждал ни гостеприимно распахнутый шлюз, ни
искусственная гравитация. Разведчики в заранее оговоренном порядке - Принсеп
впереди, сразу за ним Гавот и Хоксмур-скафандр - зашагали вперед  в  поисках
места, где можно  будет  пробраться  внутрь  корабля.  Слегка  намагниченные
подошвы  позволяли  им  удерживать  сцепление   с   металлическим   корпусом
берсеркера.
   Мичману Динанту казалось, что холод этого древнего металла  просачивается
в  него  даже  сквозь  изоляционные  слои  скафандра.  Динант  очень   остро
осознавал, что они с  товарищами  карабкаются  сейчас  по  машине,  которая,
возможно, была так же стара, как и сам род Homo Sapiens.
   Принсеп размеренно двигался вперед, словно зная, что именно он ищет и где
это  найти.  Конечно,  ожидать,  что  берсеркер  пометит  свои  люки,   дабы
посетителям удобнее было их найти, не приходилось. И действительно,  никаких
пометок не было. Но ни одно судно, ни одна машина таких размеров  просто  не
могли обойтись  без  хоть  каких-нибудь  люков.  А  кроме  того,  в  корпусе
наверняка  должно  было  найтись  некоторое   количество   незапланированных
отверстий -  следы  десятков,  а  то  и  сотен  битв,  в  которых  берсеркер
участвовал на протяжении десятилетий.
   Через некоторое время командор жестом приказал спутникам  остановиться  -
они договорились соблюдать радиомолчание - и указал вперед. Они добрались до
края глубокой воронки. В этом месте корпус берсеркера когда-то  был  прожжен
оружием неимоверной мощности. Слой металла толщиной со  среднее  здание  был
оплавлен и разворочен. В  свете  фонарей  в  глубине  образовавшейся  пещеры
виднелись какие-то поврежденные конструкции - видимо, второй слой защиты.
   Ник  прошел  немного  вперед,  чтобы  осмотреться   получше.   Потом   он
остановился, покачал шлемом и вернулся. Никакого прохода,  который  позволил
бы проникнуть внутрь, не наблюдалось.
   Но Принсепу было не занимать терпения.  Он  повел  свой  маленький  отряд
дальше. Двигаясь зигзагом, люди  обошли  чуть  ли  не  четверть  поверхности
берсеркера, маневрируя среди воронок поменьше и пятен оплавленного  металла.
Дважды  они  останавливались,  чтобы  разместить   маленькие   промежуточные
передатчики.
   Динант начал уже думать, что они  так  и  не  найдут  способа  проникнуть
внутрь,  и  его  охватило  странное  чувство  -  наполовину   разочарование,
наполовину ликование.
   Но буквально через  несколько  минут  командор  все  же  отыскал  проход,
который выглядел более обнадеживающим. Одна воронка  наложилась  на  другую,
более раннюю. Второй взрыв разнес заплату, которую  положили  поверх  первой
воронки, и открылся лаз, по величине достаточный для человека. Кажется,  эта
трещина насквозь пронзала древний корпус.
   Отряд двинулся вглубь. Командор по-прежнему шел впереди.
   Вскоре   разведчики   обнаружили,   что   оказались   в    другой    зоне
сюрреалистического вида. Здесь, конечно, тоже не было ни воздуха, ни  света,
но теперь людей  окружали  загадочные  конструкции  непонятного  назначения.
Теперь  Принсеп  разрешил  радиопереговоры,  но   короткие   и   только   по
кодированным каналам.
   Разведчики шли без фонарей. Вместо этого они переключили лицевые пластины
шлемов на видение в широком спектре,  включая  и  инфракрасный.  Вскоре  они
обнаружили, что добрались до внутреннего  корпуса,  соединенного  с  внешним
гигантскими колоннами и распорками.
   Внутренний корпус простирался во все стороны, насколько хватало глаз.  Он
был таким огромным, что у разведчиков снова  возникло  ощущение,  будто  они
стоят  на  поверхности  планетоида.  Здесь  тоже  повсюду  виднелись   следы
повреждений, хотя и не настолько разрушительных,  как  наверху.  Но  все  же
местами во внутреннем щите недоставало целых  секторов,  а  отдельные  бреши
выглядели так, словно металл вспороли совсем недавно - возможно,  для  того,
чтобы залатать какую-нибудь другую дыру. Этот корабль  отчаянно  нуждался  в
ремонтном доке или в полной перестройке где-нибудь на безопасной орбите.
   Соларианцы продолжали двигаться внутрь, хотя им  и  попадались  некоторые
препятствия - например, тупиковые ходы. Никто ведь не предоставил  им  карты
этих коридоров.
   - Взгляните-ка. -  Во  внутреннем  корпусе  обнаружился  люк  подходящего
размера. Очевидно, его сделали для роботов-ремонтников. Люк не был заперт, и
Принсеп, прежде чем двинуться дальше, использовал оружие  вместо  сварочного
аппарата, закрепив крышку люка в открытом виде.
   Теперь разведчики и вправду добрались до внутренних зон берсеркера,  и  у
них появилась надежда отыскать проход к неживому сердцу врага.
   Но вскоре сделалось очевидным, что огромная машина на самом  деле  отнюдь
не мертва. Вокруг то и дело ощущалась какая-то вибрация, отдаленные  тяжелые
движения, а однажды в пятне тусклого света промелькнули две непонятные  тени
явно чуждого вида.
   Короткая вспышка испугала разведчиков.
   - Что это была за чертовщина? - поинтересовался Гавот.
   - Понятия не имею, - проворчал  командор.  -  Возможно,  они  тут  что-то
где-то ремонтируют.
   Соларианцы двинулись дальше.
   И прежде кое у кого из разведчиков случались моменты,  когда  они  бывали
близки к панике. Теперь же им снова  начало  казаться,  что  их  цель  очень
далека, а может, до нее и вовсе не возможно добраться.
   Но Принсеп продолжал стоять на своем. Он, как  мог,  старался  подбодрить
своих спутников. В частности, командор обратил их внимание на то, как далеко
они зашли, не встретив никакого сопротивления.
   Продвижение  продолжалось,  хотя  и  до  боли  медленно.   Два-три   раза
соларианцам пришлось расширять крохотные щели до такой величины, чтобы в них
мог протиснуться человек.  Во  время  этих  операций  впереди  шел  Ник.  Он
прорезал или даже взрывал  переборки  и  слишком  маленькие  люки,  создавая
туннель.
   Неожиданно Принсеп приказал всем остановиться. Командор тщательно  изучил
показания встроенных в скафандр измерительных приборов  и  обратил  внимание
своих спутников на один очень странный факт:
   - Где-то неподалеку  относительно  недавно  произошел  выброс  кислорода.
Кроме того, заметны следы  гелия  и  азота,  как  будто  где-то  здесь  есть
пригодная для дыхания атмосфера.
   - Дирак?
   - Возможно, и вправду это Дирак и его люди. Чертова машина  вполне  могла
оборудовать какое-то место для содержания своих доброжилов.
   - Звучит разумно. Возможно, именно там держали в свое  время  Скарлока  и
Кэрол.
   - Сейчас проверим, может, нам удастся пройти по следу.
   След был обнаружен, потерян, потом снова обнаружен, на этот раз еще более
отчетливый. Теперь казалось несомненным, что где-то здесь располагается  или
совсем недавно располагалась какая-то система жизнеобеспечения.
   - Это металл Строителей, - пробормотал Динант, соскоблив образец и тут же
изучив его при помощи небольшого приборчика, висевшего у него на поясе.
   Лейтенант Тонрес с готовностью вступила в спор:
   - И вы еще сомневаетесь в том, что это такое? Ну да,  это  берсеркер.  Но
это очень старый берсеркер. Он во много раз старше нашей станции.  Возможно,
он вообще старше рода человеческого, И хотя какая-то часть машин у него  еще
кое-как действует, сам он практически мертв.
   - Ладно, верю - берсеркер действительно  стар.  Изрядно  изношен  -  тоже
верю. Не способен на агрессивные действия -  допускаю.  Но  с  чего  вы  так
уверены, что он мертв?
   - Да вы только посмотрите по сторонам! Посмотрите, что он нам  позволяет!
Да, его двигатели до сих пор отчасти работают, но  ни  о  чем  больше  этого
сказать нельзя. Мозг его явно умирает. Если бы берсеркер не  был  мертв,  он
давно бы уже прибавил скорости и прикончил бы и себя, и станцию за компанию.
   Тут они увидели новую вспышку света, на этот раз более яркую,  долетевшую
откуда-то сверху, со стороны внешней поверхности.
   Вскоре разведчики добрались до прохода, где следы  кислородной  атмосферы
уже без проблем улавливались чувствительными детекторами, а через  несколько
метров  почувствовали,  что  где-то  вблизи  находится  зона   искусственной
гравитации. Затем им снова пришлось пережить минуты страха.  В  каких-нибудь
пятидесяти метрах от  них  двигались  машины,  выглядевшие  точь-в-точь  как
ремонтные роботы и роботы-прислуга. Очевидно,  огромный  берсеркер  умер  не
полностью.
   В этот момент к разведчикам пришло первое послание от доктора Задор.  Это
был зловещий признак, поскольку они договаривались поддерживать связь только
в случае  чрезвычайных  происшествий.  Послание  представляло  собой  череду
искаженных звуков, указывающих, что  по  крайней  мере  часть  промежуточных
передатчиков функционирует, но плохо. Содержание сообщения и подавно  нельзя
было назвать успокаивающим:
   - ...идет сражение в космосе...
   Несколько  последующих  слов  утонули  в  треске  помех.  Кажется,   суть
сообщения сводилась к тому, что тьму  Мавронари  освещают  вспышки  взрывов.
Судя по тому, что они с Ховелером видели  в  иллюминаторы,  какая-то  боевая
группа  атаковала  три  расположенных  рядом  объекта:   станцию,   яхту   и
берсеркера. Но атакующие напоролись на яростный ответный огонь, хотя кто его
вел, было совершенно непонятно.
   Кроме того, Анюта сообщила, что, похоже,  некоторое  число  малых  боевых
единиц могло высадиться непосредственно на станцию.
   Принсеп напрягся, стараясь разобрать слова:
   - Повторите! Задор, вас не слышно! Повторите-...сражение... снова...
   В следующее мгновение связь оборвалась.
   После того как сообщение  так  зловеще  оборвалось,  Ник  тут  же  сказал
Принсепу, что он отказывается от экспедиции и возвращается на станцию,  дабы
любой ценой защитить свою возлюбленную Женни.
   Но командор неожиданно показал себя сильным вожаком:
   - Но вы уже здесь. Вы ведь оставили на борту свою копию,  разве  не  так?
Разве вы ее сделали  не  именно  для  такого  случая?  Вы  остаетесь  здесь.
Возвращение приведет лишь к лишним неприятностям. Дирак здесь,  и  берсеркер
тоже здесь. Нам нужно прикончить  их,  если  вы  хотите  сделать  что-нибудь
полезное для вашей Женни.

ГЛАВА 28

   Дан Ховелер схватил оружие и покинул лабораторную палубу,  помахав  Анюте
Задор - как он сам при  этом  полагал,  прощаясь  навсегда.  Как  обычно,  в
бронированном  тяжелом  скафандре  Дан  чувствовал  себя  до   беспомощности
неуклюжим. Ховелер торопился, как мог, на  защиту  стеллажей  с  драгоценным
грузом. Несколько секунд назад мозг станции, находившийся в состоянии полной
боевой готовности, сообщил о проникновении на борт извне -  судя  по  всему,
это проникновение  совершили  два  берсеркера-абордажника,  прорвавшиеся  на
станцию с двух сторон, по отдельности друг от друга.
   Анюта Задор, также вооруженная и закованная в броню,  осталась  на  своем
постоянном боевом посту, поблизости от центра лабораторной палубы.
   Пока  Ховелер  пробирался  между  палубами,  вся  станция   вокруг   него
сотрясалась и гудела. Поблизости от станции по-прежнему полыхало космическое
сражение, еще более яростное, чем прежде. Очевидно, бой шел со всех  сторон.
Люди, находящиеся на борту, не могли даже сказать, что  за  силы  сошлись  в
этой схватке, - никто из сражающихся не сделал ни малейшей попытки связаться
с ними.
   Даже во время этого отчаянного бега в неуклюжей броне  Ховелер  продолжал
получать  сообщения  от  корабельного  мозга,  помогавшего  ему  выслеживать
проникших на борт берсеркеров. Дан был слегка удивлен тем, что  ни  один  из
абордажников,  кажется,  не  намеревался  уничтожить  биллион   соларианских
зародышей вопреки откуда-то возникшему у него предположению.  Возможно,  это
предположение не имело рационального  обоснования,  а  проистекало  лишь  из
длительной и своеобразной истории берсеркеров.  Однако,  какой  бы  ни  была
причина, обе вторгшиеся  машины  сейчас  продвигались  к  палубе,  где  была
установлена большая часть станционных маточных репликаторов.
   Там же,  в  полузасекреченной  лаборатории  Фрейи,  находилось  множество
беспомощных нерожденных - точное их число было известно только Фрейе да еще,
может быть, Дираку.
   Дан Ховелер бежал изо всех сил,  пытаясь  опередить  механических  убийц,
хотя он и не надеялся пережить эту стычку.
   Через несколько секунд он обогнул угол и сразу же попал под  перекрестный
огонь, ведущийся из куда более мощного оружия, чем то, которое было у него в
руках. Одна из ступней Ховелера скользнула по лужице расплавленного металла,
и он упал, проехавшись на спине поперек  коридора.  Это  случайное  падение,
несомненно, спасло ему жизнь. Весь коридор вокруг него был охвачен  пламенем
и взрывами.
   Силовые заряды, рикошетившие от  переборок,  били  по  его  телу,  словно
огромные молоты. Ховелеру понадобился бесконечный миг, чтобы  осознать,  что
выстрел, прошедший в нескольких сантиметрах от его шлема, был нацелен  не  в
него.
   Справа  от  него,  не  более  чем  в  десяти   метрах,   покачивался   на
металлических ногах давно знакомый механический ужас - берсеркер.  Спаренные
оружейные стволы, торчащие из отверстий на  его  плечах,  изрыгали  огненные
вспышки. У Ховелера возникло ощущение, подобное тому, что иногда испытываешь
во сне, - казалось, он может сосчитать эти вспышки, как будто в  замедленной
съемке.
   А слева от него стояла машина, выглядевшая абсолютным  близнецом  первого
берсеркера. Она попала в поле зрения  Ховелера,  когда  его  тело  завершило
скольжение. И эти берсеркеры стреляли друг в друга. Уцелеть в этом гибельном
шквале было невозможно.  Машина,  находившаяся  слева  от  Ховелера,  начала
падать; от нее отлетели оторванные выстрелами ноги. За секунду до того,  как
металлическое туловище коснулось палубы, в него врезались еще три  заряда  и
превратили берсеркера в бесформенную груду.  Во  все  стороны  брызнул  град
расплавленных обломков.
   Грохот битвы, наполнявший замкнутое пространство,  неожиданно  оборвался.
Наступила  почти  полная  тишина,  нарушаемая  лишь  тихим  жалобным  стоном
искореженного металла переборок.
   Оглушенный