себя  тем,
что мама их находится в безопасности, она далеко, на своем корабле.  Но  тут
остановилась искусственная гравитация. Представители  властей  выступили  по
громкоговорителям и предупредили всех  о  случившемся,  предотвратив,  таким
образом, панику хотя бы на ближайшее время.
   "Левиафан", оставляя за собой голубой шлейф, стремительно  приближался  к
Да Гама со  скоростью  нескольких  километров  в  секунду.  Наземная  защита
планетоиды, собрав последние силы, старалась замедлить падение  смертоносной
массы.
   При создании и фокусировке  антиволны  инверсионной  гравитационной  силы
сгорели  все  генераторы  планетоиды  и  было  получено   множество   других
повреждений повсеместно на ее поверхности,  однако,  если  бы  произошел  не
замедленный удар берсеркера о землю, повреждений было бы намного больше.
   "Туманчики", подхваченные  гравитационной  волной  в  пространстве,  были
вынуждены удалиться, ретироваться. Они были оглушены и разбросаны  и  им  до
сих пор не удалось проникнуть в корпус своего металлического врага.
   Берсеркер, почти полностью остановленный неожиданной антиволной, медленно
падал на планетоиду. В последнюю минуту он, вынужденный изменить свои планы,
использовал  остатки  своей  приводной  системы,  чтобы   затормозить   свои
наступательные движения.
   "Левиафан" потерял  драгоценные  секунды  и  теперь  его  столкновение  с
поверхностью не могло не привести к сильным повреждениям, поэтому  он  решил
при посадке сохранить хоть какие-то свои устройства в работоспособном виде.
   Касание берсеркером поверхности планетоиды произошло на  очень  маленькой
скорости. Повреждений не было.
   Люди, толпящиеся в Центре управления наземной защиты, и те  на  кораблях,
которые следили за действиями берсеркера на своих экранах,  затаив  дыхание,
ждали взрыва от орудия  "си  плас",  но  напрасно.  Взрыва  не  последовало.
Стрелять по врагу было небезопасно.  Взрывы  вызвали  бы  детонацию  привода
"сиплас" на берсеркере. Кроме того, у наземной  защиты  не  осталось  бы  ни
одного тяжелого орудия.
   Не было его и у Доминго. Но если  у  него  и  было,  он  не  стал  бы  им
пользоваться.
   Он решил, скорее понял, что это его судьба - перед смертью отправиться на
борт еще одного берсеркера.

Глава 23

   Доминго, готовый занять свое место в летательном аппарате,  задержался  в
последнюю  минуту,  обдумывая  предстоящие   действия.   Возможно,   ему   и
понадобится поддержка с корабля. Он должен быть уверен, что у руля находится
надежный человек.
   "Искандер? - Нет. Он - либо мертв, либо еще не в состоянии  действовать".
Доминго не видел его с тех пор, как Симеон оттащил его  в  изолятор,  но,  в
любом случае,  он,  вряд  ли,  был  в  форме.  Надо  было  доверить  корабль
кому-нибудь другому. Кому?
   Капитан, стоя  рядом  с  аппаратом,  подключился  к  межсвязи,  прийдя  к
решению.
   - Искатель? Ты возьмешь на себя командование кораблем в  мое  отсутствие.
Это приказ.
   - Сожалею, капитан. Но я должен отказаться.
   - Это приказ, я сказал. - Доминго был застигнут таким ответом врасплох.
   - Я понимаю, капитан.  И  тем  не  менее  -  отказываюсь.  Ты  просто  не
представляешь, что приказываешь.
   По голосу Доминго уловил не только упрямство, которое присуще было и  ему
самому. И понял, что угрозы тут не помогут. Кроме  того,  если  Кармпэн  так
уверен, что не может взять управление на себя, вероятно, тут  есть  причины.
Тогда кто? Брэнвен? Нет, она контужена и не сможет действовать.
   Спэнс? Нет. Капитан приберегает для него  другое  задание.  Если  он  мог
выбирать, то предпочел бы не оставлять Брэнвен и Бенковича наедине. Особенно
после того, что ему рассказала женщина.
   Значит  -  Симеон.  Да,  пожалуй.  Насколько  Доминго  понимает,   он   -
единственный из членов экипажа, кто находится в наилучшей форме.
   Капитану потребовалась только одна минута  по  межсвязи,  чтобы  поручить
Чакушину управление "Пэрлом".
   Следующим на связь с Доминго вышел Спэнс. Бенкович, как и все  остальные,
был изможден  и  находился  на  грани  нравственного  срыва.  Когда  капитан
приказал ему немедленно явиться для очередного полета. Бенкович посмотрел на
него странным потусторонним взглядом. Однако, все сделал в точности - принял
команду без протеста и через минуту,  уже  одетый  в  скафандр,  появился  в
ангаре.
   Некоторое время спустя аппарат отправился вперед, к "Левиафану".  Симеон,
надев шлем управления, остался на борту "Пэрла" вместе с Брэнвен,  чтобы,  в
случае необходимости, оказать необходимую помощь капитану.
   Разбитый и лежащий  на  поверхности  планетоиды  "Левиафан"  еще  не  был
полностью уничтожен. Во всяком случае,  так  считал  Доминго,  и  он  ни  на
секунду не хотел верить, что машина окончательно разрушена,  но  выглянув  в
иллюминатор  летящего  аппарата  на  своего  поверженного  злейшего   врага,
капитан, вдруг, осознал, что сделал все возможное - враг повержен.
   Огромная масса берсеркера, распластанная там, внизу, напоминала громадную
морскую звезду. Несмотря на то, что  центральная  часть  корпуса  берсеркера
оставалась  целой,  казалось,  невозможным,  что  эта  подбитая   громадина,
когда-нибудь поднимется  сама  по  себе.  Края  огромного  экзоскелета  были
погнуты и раздроблены, и как успел заметить Доминго, даже то,  что  осталось
от защитных  силовых  полей  "Левиафана",  постепенно  растворялось  в  виде
смутной радуги, в соцветии которой в основном преобладал голубой оттенок.
   Как не присматривался капитан, ему не удалось обнаружить следов жилища  в
этом  пространстве.  Но  вдруг  на  далеком  горизонте  показались   дороги,
перерабатывающие башни, здания, многие из которых были разрушены.
   - Он, кажется, мертв. Черт возьми, он мертв! - сказал  Бенкович,  имея  в
виду берсеркера.
   - Нет, не мертв. Еще нет. Я чувствую это, - ответил яростно Доминго.
   Бенкович промолчал.
   Вдруг  на  аппарате  по  радио  раздался  голос  Елены  Моссурил  -  мэра
планетоиды Да Гама. Она искала капитана.
   Но тот раздраженно ответил только на  третий  ее  запрос,  проигнорировав
первых два.
   - Я - Доминго слушаю, но я - занят.  Последовала  короткая  пауза.  Затем
снова прозвучал ее голос.
   - Я не сомневаюсь, капитан. Но тем не менее, я должна поговорить с тобой.
Говорит мэр Да  Гама  -  Елена  Моссурил.  И  я  хотела  бы  знать,  что  ты
предпринимаешь. Передай закодированным сообщением, пожалуйста.
   - Поговори с моим заместителем, Симеоном. Сообщи все, что необходимо, - и
капитан вновь сконцентрировал свое внимание на  пилотировании  кораблем,  но
между тем краем уха все же прислушивался к разговору по межсвязи.
   Симеон сообщил мэру о планах Доминго и уверил ее, что  корабль  находится
поблизости  и  готов  оказать  посильную   помощь   и,   при   необходимости
использовать все оставшееся в наличии оружие для этого.
   Мэр Моссурил, в свою очередь, настойчиво просила Чакушина не  стрелять  в
поверженного берсеркера  во  избежание  повторного  взрыва,  на  что  Симеон
ответил, что стрелять будет только в летательные аппараты. Направляющиеся из
берсеркера. Далее он добавил, что стрелять будет только по приказу капитана.
   Мэр,  находясь  в  укрытии,  глубоком  подземелье,  продолжала   получать
тревожные доклады от своих наземных войск. Они сообщали, что ничего не могут
сделать с берсеркером. Во-первых, потому что у них в наличии  мало  наземных
машин. Во-вторых, с уходом искусственной гравитации, также быстро исчезала и
атмосфера,  что  затрудняло  полет  аппаратов.  И,  наконец,   они   считали
невозможным  нападение  на  берсеркера,  так  как  им   пришлось   бы   идти
самостоятельно в скафандрах, без аппаратов, увязая и погружаясь в расселины,
образованные после падения "Голубой смерти".
   Мэр понимала все трудности и не могла  кого-либо  обвинить  за  медленное
приближение к поверженному монстру. Но страшась, что  ее  услышит  враг,  не
посмела рассказать об этом своим союзникам в космосе.  Она  не  имела  права
забывать, что там внизу,  прямо  под  "Левиафаном"  находится  убежище,  где
прячутся тысячи жителей этой планетоиды.
   Все снаряды, ракеты со складов "Пэрла" использованы, а тяжелые  оружия  -
истощены. Корабль продолжал, двигаться в сторону Да Гамы,  за  "Левиафаном",
но по прибытию, вряд ли смог быть полезным. Необходимо было подкрепление, но
ждать его пришлось бы несколько часов.
   Симеон  и  Брэнвен  по-прежнему  оставались  на  своих  боевых  постах  и
рассчитывали на небольшое количество  легкого  оружия,  которое  еще  у  них
оставалось.
   Кармпэн лежал в своей каюте, ему было не по себе и он постанывал, страдая
от невыносимой физической боли, которая  ему  передавалась  от  опаленных  и
оглушенных "Туманчиков".
   Искандер лежал в изоляторе, он находился на грани жизни и  смерти.  После
последнего  выстрела  он  был  оглушен,  организм  не  выдержал  напряжения,
перенесенного во время охоты:  вначале  лопнул  кровяной  сосуд  в  головном
мозге, затем стало отказывать сердце.
   Он умер тихо, так что товарищи по команде не сразу заметили это.
   Аппарат с Доминго и Спэнсом  на  борту  медленно  и  плавно  опустился  и
остановился поодаль,  не  касаясь  плиты,  на  которой  лежал  распластанный
берсеркер.
   Затем жестко Доминго  приказал  Бенковичу  оставаться  на  борту  и  быть
начеку, чтобы исполнять приказы.
   Спэнс сидел тихий,  подавленный  и  покорно  исполняя  команды  капитана.
Похоже, он был не в себе, но у Доминго не осталось времени,  чтобы  подумать
об этом.
   Как только аппарат остановился, Доминго, одетый в скафандр  и  обвешанный
оружием, необходимым  снаряжением,  выскользнул  через  люк  и  спрыгнул  на
поверхность планетоиды.
   Края возвышающегося над ним громадного вражеского тела  были  сплетены  в
фантастические формы, а из одного из  множества  отверстий  на  его  корпусе
сгрудилось едва видимое голубое пламя. Недалеко от него виднелась  еще  одна
наиболее крупная дыра. Доминго решил использовать  ее  для  проникновения  в
берсеркер.
   Постояв несколько секунд  и  осмотрев  окружающее  пространство,  Доминго
наконец-таки решился. Он не находил ничего странного в том, что в  очередной
раз собирается подняться на борт еще одного берсеркера, хотя и  предполагал,
что вряд ли кому-либо еще из людей пришлось побывать на берсеркере так часто
за свою жизнь.
   Капитан ясно осознавал, что на этот раз его цель - найти сердце чудовища,
исковеркавшего его жизнь. Взорвать и сжечь физическую форму берсеркера  было
недостаточно для капитана. Ему требовалось большее  для  полного  морального
удовлетворения.
   Доминго вошел в корпус "Левиафана" без всяких  препятствий,  не  встретив
никакого сопротивления. Одна дверь следовала за другой, и  Доминго  медленно
продвигался  вперед.  По  пути  время  от  времени  оставлял   радиорелейные
устройства, с помощью которых собирался поддерживать связь с кораблем.
   Опасаясь ловушек и неожиданных нападений, он держал детонатор наготове, а
в руках - оружие, подключенное к шлему и срабатывающее только благодаря  его
мысленным приказам. Это оружие было более мощным, чем то, ручное, которое он
брал с собой, в предыдущие визиты к берсеркерам. На  поясе  висели  гранаты.
Теперь, пусть приходят андроиды со своими летательными снарядами.  Он  готов
ко всему и ждет их.
   Перед ним веером лежало множество проходов. И по любому из них  с  каждым
шагом он был все ближе и ближе к жизненно важным органам своего смертельного
врага. До сих пор на берсеркере не было предпринято ни единого  шага,  чтобы
помешать его продвижению. Вокруг  была  кромешная  тьма  и  только  свет  от
скафандра освещал дорогу.
   Окружающие капитана механизмы, он это понимал, отличались от тех, что  он
встречал на предыдущих берсеркерах-лабораториях.
   Оборудование было старым  по  конструкции.  Но  все  было  направлено  на
нападение и защиту. Где был построен этот берсеркер - неизвестно.
   Всюду были видны  следы  от  неоднократных  ремонтов,  замен  деталей  на
протяжении последних веков. Всюду  встречались  доказательства  титанических
усилий, предпринятых для поддержания в форме этого  разрушающего  для  всего
живого оружия.
   - А теперь, ты - мертв, -  прошептал  Доминго.  Все  это  оборудование  -
безжизненно. Но где  же  твой  мозг?  Он  находится  где-то  здесь  глубоко,
глубоко... Где-то здесь, и еще живет.
   Он  медленно  шел,  пробираясь  на  ощупь  через  длинные,   бесформенные
коридоры, через странные  туннели-,  где  никогда  прежде  не  ступала  нога
человека, и с каждым шагом все ближе подбирался  к  сердцевине  поверженного
берсеркера. К своему удивлению, он почувствовал, что у него дрожат руки. Они
впервые так дрожали с тех пор, как... Он не мог вспомнить когда и почему эта
потеря памяти беспокоила его, не давала возможности думать о чем-то другом.
   Тем временем в самом главном отсеке машины-убийцы еще теплилась  жизнь  и
основная схема гиганта высчитывала способ уничтожения планетоиды,  вместе  с
людьми, находящимися там. Такие расчеты на  данный  момент  трудно  давались
берсеркеру: его  центральные  аппараты  были  повреждены,  а  многие  вообще
бездействовали. То же самое было и с датчиками. Но берсеркер все же пытался,
будучи запрограммированным, уничтожить все живое.
   Если ему  не  удастся  стерилизовать  всю  планетоиду,  может  он  сможет
уничтожить хотя бы убежище, которое ощущает под собой? Там тысячи жизней...
   А если уже и это  не  сумеет  сделать,  тогда  он  сотрет  хотя  бы  один
экземпляр человеческой жизни - вредителя, который ползет где-то здесь, в его
внутренностях. Этим экземпляром был Доминго.
   Где находится сейчас этот пришелец? Хотя  бы  приблизительно?  Внутренние
датчики берсеркера не рассчитаны на такие цели и  могут  дать  только  общие
сведения. Но он  находится  где-то  здесь,  за  несколькими  автоматическими
дверями, и идет сюда... Берсеркер это чувствовал.
   После резкого удаления искусственных гравитационных полей вокруг Да Гамы,
верхние слои атмосферы быстро рассеялись, и в результате  произошла  быстрая
разгерметизация нижних воздушных слоев, что вызвало холод и жестокие снежные
штормы.
   Беженцам, скрывающимся в убежищах глубокого подземелья эти  изменения  не
были видны. Однако, среди них прошел слух: все выходы  убежища  блокированы.
Либо в результате бомбардировки берсеркером с воздуха, либо при его  падении
на поверхность планетоиды.
   Отсутствие  выходов  пока  не  беспокоили  тысячи  людей,  находящихся  в
подземелье: подача  воздуха  им  была  обеспечена  -  по  крайней  мере  так
неоднократно их уверяли по радио местные власти. Да и дела на данный  момент
обстоят так, что им некуда больше идти. Но все же люди волновались.
   Спэнс Бенкович, как и было  приказано,  сидел  в  аппарате  и  безнадежно
смотрел в иллюминатор. Аппарат был переключен на  автопилот  и  легко  парил
невысоко, над  поверхностью  Да  Гамы.  Там,  снаружи,  шел  снег,  медленно
опускаясь и покрывая камни, лежащие  на  расстоянии  около  трех  метров  от
сидения Бенковича. Чуть выше в холодном, разреженном воздухе, островки снега
выделялись на древнем, черном металлическом корпусе "Левиафана", может быть,
в первый раз за последние столетия или тысячелетия его существования.
   Спэнс понуро смотрел на падающий  снег  и  не  испытывал  в  этот  момент
ничего, даже усталости. Только одна, единственная мысль  беспокоила  его  и,
если бы не это, он считал бы, что самое лучшее, что можно сделать  сейчас  -
это сидеть здесь и смотреть, смотреть на этот снег...
   Но он знал, сколько это еще будет продолжаться.
   Ветер усиливался и,  похоже,  шторм  станет  явью.  Бенкович  видел,  как
тяжелые камни стали подниматься и уноситься прочь вместе со снегом.
   Он уже видел все  это  однажды,  наблюдал,  как  таял  снег  над  голубым
пламенем, струившимся из "Голубой смерти".
   Края отверстий  на  корпусе  берсеркера  продолжали  светиться  и  оттуда
временами были видны вспышки лучевого оружия.
   Стараясь ни о чем не думать, Спэнс сидел  и  задумчиво  смотрел  на  раны
берсеркера, которые больше, как он был уверен, никогда не заживут.
   Доминго  продолжал  свой  путь  вперед,  и  с  каждым   шагом   осторожно
оглядывался, опасаясь неожиданного нападения из  летательного  аппарата  или
андроида. В любой момент он  ждал  появления  аппарата,  убившего  его  дочь
Меймио.
   Только один раз он встретил сопротивление, когда пытался пройти через ряд
автоматических дверей. Они резко закрылись, как бы пытаясь поймать  его.  Но
он благополучно прошел через них и его  дальнейшее  продвижение  прошло  без
помех.
   Эти двери, подумал Доминго, не зря попытались помешать ему, он понял, что
подходит к мозгу берсеркера.
   Достигнув своей цели, капитан осознал, что это то, что он ищет,  хотя  не
увидел никаких опознавательных знаков.
   Он стоял в большом, просторном помещении и здесь  было  достаточно  места
для нескольких летательных аппаратов и снарядов. Но, к  его  удивлению,  все
здесь было пусто.
   По дороге сюда,  Доминго  умышленно  оставлял  за  собой  след  благодаря
радиореле, и теперь он мог, при необходимости, связаться  с  внешним  миром.
Позже, если он будет в состоянии говорить, он, несомненно  так  и  поступит.
Теперь же, ему предстоит провести другой,  более  важный  на  данном  этапе,
разговор.
   Капитан переключил свой приемник с  обычного  канала  на  коротковолновый
диапазон, и если берсеркер был в состоянии что-либо слышать,  то  теперь  он
услышит его, Доминго. Более всего капитан хотел, чтобы перестали дрожать его
руки, но они ему не подчинялись.
   - Где аппарат, черепная морда? - спросил он своего врага. - Я хочу видеть
именно того, которого ты послал на Шубру. Вызови его сюда и  направь  против
меня теперь.
   Берсеркер слышал его.
   Все его действующие  приборы,  находящиеся  на  другом  участке  корпуса,
сейчас готовили единственное, оставшееся  приводное  устройство  "сиплас"  к
последней,  самоубийственной  операции.  Берсеркер,   собрав   воедино   всю
оставшуюся энергию, готовился к проведению детонации. Расчеты показали,  что
при естественной  гравитации  планетоиды,  взрыв,  полученный  в  результате
подключения энергии к приводу,  будет  достаточно  сильным,  чтобы  взорвать
убежище. Это повлечет гибель всего живого, не то что людей.
   Но основной источник питания был поврежден во время падения  и  ремонтным
машинам предстояло немало работы перед выполнением последнего фейерверка. Им
требовалось время и, если не задержать одинокого пришельца, им не удалось бы
выполнить задуманное. У них была только одна  альтернатива:  либо  задержать
человека, либо полностью отказаться от своих целей. Ловушка с дверями - мало
чем могла помочь, но и у берсеркера не оставалось иного выбора.
   Время - единственное, что нужно было выиграть.
   И, когда человек стал задавать вопросы, берсеркер увидел в этом возможный
способ выиграть  время.  Берсеркер  знал  человеческий  язык,  он  подключил
устройство, умеющее издавать звуки, и заговорил.
   Доминго  услышал,  как  машина  заговорила.  Голос  ее   был   скрипучий,
нечеловеческий, но слова - понятны:
   - У меня нет летательных аппаратов.
   - Врешь, негодяй, - сказал Доминго. Голос его был холоден и  бесстрастен.
Он хотел вырвать душу врага, пролить последнюю каплю  его  крови.  Он  хотел
видеть, что враг умирает, осознавая свое поражение.
   - Лжец, - прошептал он.
   Он  направил  лазерный  луч  на  один  из  пультов,   содержащих   память
берсеркера, и начал бить по нему.
   Когда вход на пульт открылся, Доминго начал изучение его компонентов. Они
были маленькими, не больше кулака; он брал их в  руки  по  очереди  и  долго
рассматривал. Благодаря им он узнал  координаты  секретной  ремонтной  базы,
обслуживающей "Левиафан" многие века.
   "Ценная информация", подумал капитан. Но был  по-прежнему  неудовлетворен
результатами исследо