которые казались очень  яркими
точками. Микель посмотрел вокруг, только небольшой участок неба был  темным,
без звезд. Очевидно, звезды там прятались  за  массивными  выбросами  Черных
Дыр. И еще - он ясно понял, что ближайшие звезды - это не те звезды, которые
он видел перед тем, как заснуть.
   Черное Созвездие, которое он тогда видел очень ясно, исчезло.
   Все тело Микеля продолжало ныть, как и в  момент  пробуждения.  К  своему
большому удивлению Микель внезапно понял,  что  может  видеть  только  общий
контур своего тела. Изменились не только звезды вокруг, но и "Ланселот".
   Прозрачные, чуть сверкающие поля изменили свой  цвет,  приобретя  палевый
оттенок. Материал, который составлял основу "Ланселота", стал  похож  больше
на мягкую кожу, чем на  ткань.  Часть  "Ланселота"  по-прежнему  развевалась
сзади, делая Микеля очень похожим на хвостатую комету.
   Материал, составляющий "Ланселота"  ставший  теперь  непрозрачным,  много
плотнее облегал тело, руки и ноги Микеля. В тех местах, где материя облегала
мальчика наиболее плотно, он испытывал зуд.
   Микель внимательно осмотрелся вокруг глазами "Ланселота". Но видеть себя,
свое тело закрытое защитным полем, ставшим как и материал  непрозрачным,  он
не мог.
   Неожиданно Микель  обнаружил,  что  его  одежда  снова  стала  ему  мала.
Невидимые рукава рубашки едва доставали до локтей, пояс шорт давил на живот.
   Не было особой причины для такого быстрого роста. Микель не знал,  что  и
думать, поэтому немного поразмыслив он решил, что пусть будет так как  будет
и не стал анализировать  ситуацию.  После  этого  он  попытался  расстегнуть
рубашку и шорты. После нескольких попыток ему это удалось.
   Гораздо важнее ему сейчас казался вопрос - куда и почему  исчезло  Черное
Созвездие? Может быть это было вовсе не Черное Созвездие, а какая-то  Черная
Дыра. Но от страха и отчаяния первое же попавшееся темное  пятно  стало  для
него ориентиром на дороге домой.
   Чем больше он думал  об  Элиайн,  тем  более  сомнительной  ему  казалась
возможность добраться до родной планеты. Но все же он где-то в районе темных
сгустков, хотя их довольно много - рассыпанных по  Вселенной,  рассыпавшихся
средь звездных полей и видимых на фоне ярких излучений.
   Сейчас  он  с  легкостью  осознавал,  что  расстояние  влияет  на   образ
Галактики. Этот эффект, подобен тому, который хорошо знаком горным туристам.
Приближение словно "рассыпает" общий пейзаж, образ.
   Может быть, он у подножия тьмы или света? И за звездной горой  скрывается
его ориентир? То самое Черное Созвездие, которое под иным углом зрения может
заслонить само Коре.
   Сейчас ядро Коресека не видно. Но это отнюдь не доказательство того,  что
Элиайн неподалеку. Но  все  же  Микель  воспринял  отсутствие  Коре  в  зоне
видимости как добрый знак. Ядро - где-то впереди.
   Он летел в нужную сторону, пока спал. Так хотелось думать. И он не  будет
менять курс.  Но  нужно  вновь  совершить  прыжок  в  пространство  Эс-плюс.
"Ланселот" уже справился с подобной  задачей.  Но  Микелю  хотелось  обрести
полный контроль над "Ланселотом" во время прыжка.
   Впервые после пробуждения Микель сознательно задержал дыхание. "Ланселот"
продолжал поставлять воз-дух, но Микеля раздражало чувство, что  его  легкие
расширяются. Он почувствовал, как его рубашка лопнула по шву.
   Желая сориентироваться,  Микель  медленно  перевернулся  в  пространстве,
сделав полный оборот.
   Энергия, которая была необходима для  перехода  в  пространство  Эс-плюс,
была столь важная, что ее было трудно извлечь из  известных  видов  топлива.
Поэтому "Лансу"  пришлось  удвоить  ту  массу,  которая  была  типичной  для
стандартного полета, и войти в "замок"  с  галактическими  течениями,  иными
словами - потоками энергии, пульсирующими в бесконечной вселенной.
   Микель понимал,  что  еще  только  познает  возможности  "Ланселота".  Но
обладая уже некоторыми знаниями и практическими навыками,  он  мог  отдавать
беззвучные команды, не думая о четких формулировках. Но для этого было нужно
расслабиться и одновременно сконцентрировать внимание на задаче.
   Послав мысленную команду на выход в Эс-плюс полет, Микель словно вошел  в
дверь, которую открыл для него "Ланселот",  дверь  в  странное  царство  без
времени, с  которым  он  когда-то  познакомился.  Ему  показалось,  что  все
течения, он сам, "Ланселот" - все вошли в эту дверь, подножием которой  было
нормальное пространство.
   На этот раз глаза Микеля были открыты, и  во  время  перехода  он  увидел
вспышки.  Хаотическая   реакция,   невозможная   в   обычном   пространстве,
рассыпалась на короткие радуги. "Ланс" сохранял для  него  ауру  нормального
космоса, сам нашел дорогу. Расстояние изменилось - само понятие  расстояния.
Тени,  отбрасываемые   гравитационными   сгустками,   пробрались   сюда   из
нормального космоса, и теперь их надо было избегать. Тени сгущались.
   Вспышки неожиданно прекратились, до того, как Микель  пожелал  прекратить
перемещение. "Ланс", по какой-то причине, оборвал прыжок на середине.
   Когда вернулась стабильность ощущений, Микель не был уверен, не вернул ли
его "Ланс" обратно, в стандартный космос. Теперь он почти без движения завис
в облаке кристаллических образований. Края облака простирались на необъятное
для разума расстояние.
   Глазами "Ланселота" Микель мог видеть любую частицу - твердую или жидкую,
особенности ее атомной структуры. Ни одна из частиц в диаметре не  превышала
тысячную долю миллиметра, расстояние между скоплениями составляло  несколько
метров.
   Эти частицы напомнили Микелю о чем-то... Потом он вспомнит. Они  походили
на твердый камень, впаянный в золотое кольцо, которое носила его мать.
   Перейти на  новый  режим  полета  здесь,  среди  таких  плотных  сгустков
материи, было невозможно. Даже для "Ланселота". Хотя "Ланс"  мог  пересекать
теневые сгущения такой плотности,  какая  раздавила  бы  обшивку  небольшого
космического корабля. Микель дал команду лететь вперед со скоростью, которая
только возможна в подобном окружении.
   Затем, вновь испытав приступ усталости, Микель заснул.
   Когда он проснулся, его  ум  был  ясен  и  свеж.  Он  двигался  в  нужном
направлении, по крайней мере, так свидетельствовали его ощущения, а они  его
редко подводили. Частицы, замедляющие продвижение, рассеялись. Защитные поля
предохраняли голову и плечи  Микеля;  они  начали  искрить,  соприкасаясь  с
частицами, когда "Ланс" решил, что более эффектно расталкивать сгустки, а не
избегать их.
   И вновь появилось странное  покалывающее  ощущение  в  ногах  и  руках  -
непонятное онемение. Все еще не в состоянии взглянуть на  собственное  тело,
Микель правой рукой попытался провести по левому запястью. С  удивлением  он
обнаружил, что рука  не  в  состоянии  нащупать  то  место,  где  "Ланселот"
присоединился к его телу.  Защитное  поле  и  человеческое  тело,  казалось,
переплелись. Пытаясь подавить в себе чувство паники, он потер  шею  и  руки.
Странные новые ощущения нельзя было назвать неприятными, скоро, по-видимому,
они исчезнут. Сейчас же Микель  ясно  осознавал,  что  его  тело  не  только
неразрывно спаяно с "Ланселотом", но и претерпело очень  сильные  изменения.
Он стал крупнее, больше. Одежда,  которая  давила  его,  вроде  бы,  исчезла
вовсе. Микель подумал, что эти изменения - итог  защитных  мер  "Ланселота",
которые и заставили тело измениться.  Они  необходимы,  если  хочешь  лететь
быстрее света.
   Когда он вернется  домой,  то  его  первоначальный  облик  восстановится.
"Ланс" должен позаботиться об этом.  И  руки  родителей  Микеля  смогут  его
обнять, и он поделится с ними своими тревогами. И сможет выспаться. На своей
любимой резной деревянной кровати...
   Чувство времени все еще искажено. Может быть, время вообще исчезло?
   И вновь изменилось все окружающее. Исчезли бриллиантовые частицы.  Облака
звездной пыли, похожие на белый дым, висели над ним, а также  под  ним.  Они
были почти неподвижны. "Ланс" научился компенсировать  визуальные  искажения
на огромных скоростях.
   Впереди него - темный участок. Он может быть, а может и  не  быть  частью
Черного Созвездия. На этом фоне ясно виден  световой  пучок.  Его  излучает,
наверное, какое-то огромное солнце, странное и необычное по форме. Спектр, в
котором превалируют синий цвет и короткие световые волны, устремился в глаза
Микелю, вовремя защищенные "Ланселотом".
   Микель изменил курс - прямо на это солнце. Простое любопытство  заставило
его забыть, что у него была другая цель. Белое прозрачное  пятно  нарастало.
Усиливалась его яркость.
   Казалось, этому не было предела. Пока Микель пересекал сгустки пыли,  он,
с поразившим его самого хладнокровием, осознал две противоречивых вещи: этот
полет может не привести его к Черному Созвездию или - очень скоро  он  может
его найти.
   Микель  присмотрелся  более  внимательно,  и  сразу  понял,  что  это  за
"солнце".
   Впереди сиял Коре.

   * * *

   Кажется,  время  опять  остановилось.  По  крайней  мере,  оно   тянулось
бесконечно долго. У Микеля было ощущение, что  он  взбирается  в  гору.  Ему
хотелось двигаться вперед, цепляться за  уступы  руками  и  ногами.  Но  все
усилия, благодаря "Ланселоту", не несли ему усталости, хотя он  все  полз  и
полз вверх.
   Потом его руки стали огромными крыльями, и  он  полетел,  поплыл,  и  его
подхватили галактические течения. Вокруг Микеля горели огромные  голубоватые
фонари - округлые  звездные  кластеры.  Пальцы  "Ланселота"  растянулись  на
километр, порождая квазиматериальную сеть. Там, где ноги  Микеля  неслись  в
пространстве, тянулся огромный горящий хвост.
   И восхождение достигло высшей точки.  Сюда  он  стремился?  Внизу  лежала
Галактика, видимая, словно на карте.
   У Микеля было впечатление, что он  взлетел  на  самолете,  и  под  ним  -
огромный город. Проспекты, автострады - космические млечные пути, чуть более
изогнутые,  чем  дороги  на  планетах  людей.  И  угол  зрения  менялся.   И
сплетались, вращались потоки. Непрозрачные облака Коре  были  далеко  внизу,
неделимые теперь на отдельные звезды даже с помощью "Ланселота".
   И  вновь  Микеля  посетило  странное  чувство,  подобное  тому,  что   он
испытывал, когда увидел впервые базу берсеркеров. Что-то не так вокруг него.
Он не мог сказать, что именно, но Коре изменился.
   Пока он изучал эту карту,  ища  на  ней  путь  домой,  он  ощущал  потоки
радиации, просачивающиеся сквозь "Ланселот", бегущие вдоль  спины.  Это  был
новый, незнакомый для него тип радиации. И он ощущал  прикосновение  частиц,
неведомых ему. Он не мог прокрасться во внутреннюю структуру  миров,  облака
этих частиц скрывали дороги человечества на дальних  орбитах.  Нет,  еще  не
было  ни  одного  человеческого  корабля,  который  взобрался  бы   на   эту
космическую вершину.
   Неизвестность, неопределенность коснулись его плеч, приглашая  как  бы  в
неведомое.
   Быстрым легким движением пловца он, встревоженный, отвернулся от  великой
карты. Но Галактика глядела на  Микеля  обычным  взглядом  привычных  звезд.
Теперь Микель плыл на спине, и вокруг него простирался стандартный космос  с
красноватыми спиралями, белесыми туманностями и метеоритами,  словно  искры,
рассыпанные на этом блюде Вселенной.
   Микель осознал, что зов не послышался ему, а был действительно, но он  не
знал, что и как ответить.
   Он вновь повернулся к карте в поисках дороги домой.
   Старые  рассказы  космонавтов   вспомнились   ему,   отрывки   из   бесед
астронавигаторов, которые он слышал тогда, когда  жил  среди  людей.  Микелю
требовалось некоторое время, чтобы принять решение.  Он  выбрал  космическое
завихрение, проследил его исток - терпеливо, словно машина. Потом еще одно.
   Но в конце концов разум отказался размышлять, и в одном из завихрений  он
все же обнаружил черное скопление - его видимые очертания походили на Черное
Созвездие.  Сейчас  оно  -  всего  лишь  песчинка,  маленькая  песчинка   на
космической простыне.
   Диаметр Созвездия не превышал нескольких сотен световых  лет,  но  Микель
видел те очертания, которые существовали много лет тому назад.  Конечно,  он
не мог быть уверен, что маленькая точка и есть  его  ориентир.  Если  "Ланс"
обладает возможностью пронизывать пространство, то Микель еще  не  до  конца
изучил его возможности.
   Руки Галактики словно потянулись к нему  -  Созвездие  поплыли  навстречу
Микелю.
   Микель вновь устремился к своему дому.

   ГЛАВА XIV

   Он в зоне Черного Созвездия. Микель был  уверен  в  этом.  Он  уже  давно
пересек границу и устремился к своей единственной цели. Домой.
   - Что я буду делать там? -  подумал  Микель.  Ему  нравилось  взвешивать,
размышлять.
   Пока часть его мозга была озабочена будущим, вторая  половина  направляла
полет "Ланселота". Больше Микель не боялся заблудиться. Теперь  он  научился
по виду и структуре материи, по потокам внутри созвездий, определять  верный
курс, ведущий его к цели.
   В Созвездии, в самом его центре, был участок  Пустоты,  овеваемый  ветром
единого солнца.
   Было ли сейчас открыто Бутылочное Горло, сквозь которое  он  уже  однажды
совершил перелет, преследуемый кораблями берсеркеров?  Хотя  сейчас  это  не
важно. Ему незачем искать Бутылочное Горло. Ровный полет сквозь  разреженное
газовое пространство, наполненное мелкими пылинками, сменялся микропрыжками.
Затем - вновь скольжение до  тех  пор,  пока  он  не  встретился  с  плотной
материей.
   Теперь его полет по усилиям был равен ходьбе. А  ведь  он  летит  быстрее
любого корабля, направляясь к центру Черного Созвездия.
   Микель внимательно всматривался вперед, пытаясь увидеть там сияние, и оно
не заставило себя долго ждать.
   Даже до того, как Микель оказался готовым к осознанию  прошлого,  картины
его детства поплыли перед ним на фоне бархатно-черного  космоса.  По  другую
сторону он ясно видел залитые светом картины своей жизни на Элиайн.
   Ему казалось, что, если он ненадолго  задержится  на  орбите,  пристально
всмотрится вдаль с помощью "Ланселота", то узнает, какое время года  на  его
планете. Но не хотелось медлить.
   Вначале он встретится, конечно, с родителями. Потом - Микель уже  не  был
уверен, что ему это кажется столь же желанным, как и раньше - он заберется в
свою кровать и заснет.
   Правда, неизвестно, не стала ли кровать ему мала?
   Он устал? Да. В какой-то мере. Но больше ему не хочется спать.  Хотя  уже
давно он не смыкал глаз.
   Со странным неприятным  чувством  Микель  вдруг  осознал,  что  не  может
вспомнить, как выглядит его мать. Но через минуту перед  его  глазами  встал
смутный образ. Потом он снова исчез...
   Нет, первое, о чем он позаботится, когда прибудет домой, то это  о  своем
изменившемся теле. Микель был почему-то уверен, что  "Ланселот"  вернет  ему
первоначальный облик.
   Не может же он  вот  ТАК  предстать  перед  людьми?  Изменения,  гормоны,
Тупелоф... Микель подумал, что он давно не вспоминал о Тупелофе.
   Но неожиданно ему расхотелось думать и о Тупелофе, и о  своем  пребывании
на Элиайн.
   Микелю потребовалось небольшое усилие,  чтобы  вспомнить:  как  смежаются
веки. Темнота принесла ему некоторое  умиротворение.  Что  будет  потом?  Он
летит домой. Но что-то тянет его назад. Ведь его скорость могла  быть  много
большей.
   Лицо матери наконец стало явственным. Теперь у него нет выбора. Домой!
   Чуть  позже,  словно  ощущая  неведомое  раздражение,   Микель   коснулся
невидимой рукой своего невидимого подбородка. Ощущение было такое, как будто
пальцы коснулись бороды.
   Тупелоф, гормоны, изменения...
   Солнце становилось все ярче и ярче. Элиайн был все ближе и ближе на своей
одинокой орбите. Элиайн, пересекающий бархатное небо.
   Но все же что-то было не так, как всегда. Как и тогда,  когда  он  увидел
базу берсеркеров. Что-то не так. Но что?
   Микель уже хорошо различал верхние слои атмосферы Элиайна. Что-то не так.
Огромное непрерывное  облако,  искрящееся  в  дневном  свете,  безжизненная,
отражающая солнечные лучи, оболочка из пара и водяных капель. Температура на
планете была явно выше, чем обычно.
   Берсеркеры!
   Если нужны еще какие-либо доказательства, то Микель ясно видит, что  сеть
защищающих планету спутников убрана.
   - Родители? - Голова у Микеля закружилась.
   Внезапно мальчик вспомнил, что отец собирался  присоединиться  к  матери.
Может быть он успел до нападения?
   Микель летел на орбите, огибая планету с южной стороны. Он прислушался  к
радиотрансляции.
   После долгих дней полного молчания до него донесся голос, зашифрованный с
помощью математических символов.  Тембр  не  напоминал  те  голоса,  которые
окружали его, когда он жил здесь.
   Облетая Элиайн по орбите, Микель позволил планете притянуть его  ближе  к
границе отравленного воздуха. Мысль об отце опять стала  беспокоить  его.  А
вдруг мать вернулась на Элиайн после его исчезновения?
   Поверхность планеты выглядела так, как будто с нее смело  все  живое.  Из
радиообрывков, которые Микель улавливал, стало ясно, что берсеркеры оставили
здесь роботов для уничтожения микроорганизмов. Но пока до Микеля не добрался
ни один из сенсорных лучей врага.
   Микель прибег к помощи "Ланселота",  чтобы  лучше  осмотреть  поверхность
планеты, хорошо видимую теперь через разрывы в облаках.
   Морей больше не было. Одна  голая  земля.  Никаких  признаков  того,  что
берсеркеры провели свою черную работу некачественно.
   - Микель.
   Мальчик  оглянулся.  На  более  низкой,  чем  у  Микеля  орбите  появился
маленький искусственный спутник. Он  направлялся  в  сторону  Микеля.  Радио
спутника донесло до мальчика его имя. Но чей это голос? Нет, это не Тупелоф.
Это кто-то еще. Но кто?
   - Микель!
   Микель заставил себя зависнуть в космосе, чтобы посмотреть, не изменит ли
спутник курс.
   На сравнительно небольшой скорости спутник сошел со своей  орбиты,  затем
увеличил скорость, двигаясь в сторону Микеля.
   Он остановился метрах в десяти от Микеля.  Диаметр  спутника  был  метров
одиннадцать, форма - округлая.
   На его поверхности, отполированной и блестящей как зеркало, Микель увидел
свое отражение. Но изображение показалось ему искаженным  и  расплывчатым  -
вытянутая фигура с длинным огненным хвостом...
   - Микель, я - друг.
   - Откуда ты знаешь мое имя?
   - Твоя внешность, такая как сейчас, была вычислена.
   Микель узнал теперь этот голос. Это был голос Координатора.  Видимо  мозг
берсеркера был  найден  на  корабле  "хороших  организмов",  восстановлен  и
размещен в  новом  корпусе.  Память  машины  -  это  то,  что  очень  ценили
берсеркеры.
   - Иди на борт, Микель.
   Только сейчас мальчик заметил, что спутник имел люк, рассчитанный на рост
человека.
   Прощупывание спутника "Ланселотом"  свидетельствовало,  что  внутри  есть
теплая каюта с воздухом, пригодным для дыхания человека.
   - Поднимайся ко мне на борт,- повторила машина.- Мы поговорим. Я доставлю
тебя туда, куда ты захочешь. Где тебе смогут помочь.
   - Я хочу...- собственный голос поразил Микеля глухими низкими нотами.  Он
так давно не говорил:
   - Мне не нужна ваша помощь.
   - Иди ко мне на борт. У меня есть информация для тебя.
   - Мой отец? - Микель непроизвольно взмахнул рукой, тень от нее  пробежала
по облакам и по блестящей поверхности спутника,  висевшего  над  мальчиком.-
Что с ним?
   - На борту мы сможем поговорить и об этом.
   - Сикстус Джеулинкс. Где он?
   - Сикстус Джеулинкс в безопасности. Он был изъят с планеты до  того,  как
она была очищена от жизни. Директора  позаботятся  о  нем.  Он  ждет  твоего
возвращения.
   - А где моя мать?
   - Иди на борт, мы поможем тебе найти твою мать.
   - Ложь! - воскликнул Микель. Эхо было таким, что, казалось, его  отразили
безжизненные облака над планетой.
   - Меня  оставили  здесь,  чтобы  встретить  и  охранять  тебя,  когда  ты
вернешься.
   - Ты лжешь.
   Микел