,  стенокамеры  в  разных  концах
комнаты Генштаба тихо гудели, напоминая, что происходящее записывается.
   Главнокомандующий на  секунду  нахмурился,  на  лбу  появилась  тревожная
вертикальная складка. Он несколько мгновений молча и внимательно смотрел  на
венерианина. Все равно,  ничего  другого  не  оставалось,  кроме  размещения
эстильцев и на венерианских кораблях тоже.
   Они не дадут тебе  стать  героем,  Карлсен,  подумал  Митчел  Спейн.  Так
устроен мир: люди глупы и не в состоянии  сражаться  на  одной  стороне  все
вместе, даже в такой войне.
   В  трюме  венерианского  крейсера  "Солнечное  пятно"  Митч   внимательно
осматривал боевые латы, упакованные в предохраняющий контейнер,  похожий  на
гроб. Митчела особо волновали локтевые и коленные сочленения.
   - Может, мне нарисовать на нем знаки различия, капитан?
   Слова   принадлежали   молодому   эстильцу   по   имени   Фишман,   члену
свежесформированной команды десантников,  которую  теперь  возглавлял  Митч.
Фишман где-то раздобыл многоцветный стержень-ампулу, которой сейчас указывал
на латы.
   Митч окинул взглядом трюм, где деловито сновали десантники  его  команды,
открывая контейнеры с оборудованием и экипировкой. Все шло  своим  путем,  и
Митч решил без нужды не вмешиваться.
   - Знаки различия? Зачем? Разве что мы придумаем какую-нибудь эмблему  для
всей команды. Это было бы неплохо.
   Бронекостюму едва ли требовались  дополнительные  опознавательные  знаки.
Будучи сделанным на Марсе, он отличался от других  бронекостюмов  некоторыми
усовершенствованиями.  Вероятно,  лучших  лат  не  было  ни   у   кого.   На
бочкообразной груди костюма имелся значок: большой черный круг,  разорванный
красным зигзагом. Это означало, что Митч был  участником  победы  над  одним
берсеркером. Точно такой же бронекостюм был у дяди  Митча:  марсиане  любили
бродяжничать в космосе.
   - Сержант Маккендрик, - сказал Митч, - как вы себе представляете  эмблему
нашей команды?
   Недавно назначенный  сержант,  молодой  человек  с  тонким  умным  лицом,
проходивший мимо, задержался, посмотрел на Митча, потом на  Фишмана,  словно
пытаясь определить, кто из  них  выше  по  званию.  Он  нашел  компромиссный
вариант, устремив взгляд в пространство между двумя.
   Его лицо вдруг помрачнело.
   Венерианин с худощавым лицом, явно офицер, вошел в трюм  в  сопровождении
отделения из шести вооруженных людей с  повязками  на  рукавах.  Корабельная
полиция.
   Офицер остановился, внимательно глядя на красящую ампулу в руке  Фишмана.
Когда в трюме установилась тишина и все присутствующие обратили внимание  на
его появление, венерианин сказал:
   - Зачем вы украли ампулу со склада?
   - Украл... ампулу? - Эстилец поднял ампулу, чтобы все  видели.  Очевидно,
он думал, что это шутка.
   Но корабельная полиция шуток не любила. Во всяком случае,  шутки  полиции
никогда  не  нравились  Митчу.  Марсианин  сидел  на   корточках   рядом   с
контейнером. Внутри торса бронекостюма лежал незаряженный десантный карабин,
и на всякий случай Митч положил руку на приклад.
   - Мы на военном положении, - спокойно, даже мягко  продолжал  венерианин,
обращаясь сразу ко всем собравшимся вокруг эстильцам. - Все  люди  на  борту
венерианского корабля подчиняются его законам. Кража из корабельного  склада
в период военных действий карается высшей мерой.  Через  повешение.  Уведите
его. - Он подкрепил приказ сдержанным жестом.
   Ампула с громким стуком упала на палубу. С застывшей непонимающей улыбкой
на лице, Фишман, казалось, сейчас сам был готов упасть.
   Митч спокойно выпрямился,  удобно  расположив  карабин  на  сгибе  локтя.
Практически карабин был двуствольной пушкой с устройством для гашения отдачи
при стрельбе в невесомости. Им пользовались  для  уничтожения  бронированных
сервомашин берсеркеров.
   - Одну минуту,  -  вежливо  сказал  Митч.  Двое  полицейских,  неуверенно
двинувшиеся было к Фишману, с готовностью подчинились, словно довольные, что
появилось оправдание их нерешительности.
   Офицер взглянул на Митча, хладнокровно вздернул бровь.
   - Вы знаете, чем грозит нападение на меня?
   - Какая вам разница как меня накажут, если я разнесу вашу мерзкую  башку?
Я капитан Митчел Спейн, я командую  этим  десантным  отрядом  и  пока  я  им
командую, никто не посмеет и пальцем дотронуться до  моих  людей  без  моего
приказа. Вы кто такой?
   - Господин Сальвадор, - сказал венерианин.  Он  оценивающе  посмотрел  на
Митча, несомненно отметив, что тот был  марсианином.  В  сознании  господина
Сальвадора закрутились варианты ответа. Выбрав нужный, он сказал:
   - Если бы я знал, что этой ... группой командует человек, я  бы  не  счел
наглядный урок необходимым. За мной!
   Последнее относилось к полицейскому патрулю и было подкреплено еще  одним
элегантным и сдержанным жестом. Не теряя времени,  полицейские  поспешили  к
выходу из трюма.  Сальвадор  взглядом  пригласил  Митча  отойти  в  коридор.
Мгновение помедлив, Митч  последовал  за  венерианином.  Господин  Сальвадор
невозмутимо поджидал его.
   - Теперь ваши люди пойдут за вами куда угодно, капитан Спейн. В  огонь  и
воду, так сказать. Но придет момент, когда вы последуете  за  мной.  -  Чуть
улыбнувшись, венерианин ушел.
   Митч задумчиво смотрел на закрывшуюся дверь.  Потом  команда  десантников
разразилась победным воплем. Митча радостно хлопали по спине.
   Когда люди немного успокоились, один спросил:
   - Капитан, что он имел в виду, когда называл себя "господином"?
   - У венериан это нечто вроде  политического  чина.  Эй,  парни,  слушайте
меня! Мне может понадобиться свидетель.
   Митч поднял карабин и, чтобы все могли  видеть,  открыв  затвор,  показал
магазин: он был пуст. Новый приступ веселья,  включавший  не  очень  лестные
шутки в адрес удалившихся венериан.
   Но господина Сальвадора со счетов сбрасывать было рано.
   - Маккендрик, вызывайте  мостик.  Я  хочу  видеть  господина  Сальвадора.
Остальные - за работу.
   Юный Фишман, подняв ампулу, задумчиво ее разглядывал. До него  постепенно
дошло, как близка была веревка от его шеи.
   Сальвадор был сама холодная сдержанность. И хотя Митчу удалось  выяснить,
что в настоящий момент  не  существует  намерений  повесить  кого-нибудь  из
эстильцев на борту "Солнечного  пятна",  на  ночь  он  выставил  вооруженных
часовых у входа в помещение десантной команды.
   На следующий день его вызвали на флагманский корабль.  Через  иллюминатор
челнока он наблюдал за танцем блестящих точек:  часть  кораблей,  освещенная
далеким Солнцем, уже начала тренировочные упражнения по тактике тарана.
   За столом главнокомандующего сидел на этот раз не любитель  поэзии  и  не
будущий жених, но правитель планеты.
   - Садитесь, капитан Спейн.
   Кажется, все не так уж плохо,  если  приглашают  садиться.  Пока  Карлсен
завершал работу с какими-то документами, Митч мысленно  перебирал  все,  что
ему было известно, все, что он читал о  старинных  церемониях,  связанных  с
эпохой, когда создавались огромные организации, специализировавшиеся в войне
с  такими  же  другими  организациями,   убивая   людей   и   уничтожая   их
собственность. Нет  сомнений,  люди  оставались  не  менее  жадными,  чем  в
прошлом.  Война  с  берсеркерами  опять  приучала  их  к  навыкам  массового
уничтожения. Не вернутся ли былые  времена,  когда  живое  сражалось  против
живого?
   Вздохнув, Карлсен отодвинул бумаги.
   - Что вчера произошло между вами и господином Сальвадором?
   - Он собирался повесить одного из моих людей. -  Митч  кратко  пересказал
события, не упомянув лишь о последних словах Сальвадора.
   - Если я отвечаю за этих людей, я не могу допустить,  чтобы  их  вот  так
хватали и вешали. Не думаю, чтобы они в самом деле так далеко бы зашли, но я
решил играть не менее серьезно, чем они.
   Главнокомандующий выудил из вороха бумаг нужный документ.
   - Двое эстильцев уже были повешены. За драку.
   - Чертовы венериане!
   - Чтобы больше ничего подобного не было, капитан!
   - Слушаюсь, сэр. Но должен вам сказать, что вчера на "Солнечном пятне" мы
чуть не начали перестрелку.
   - Я понимаю. -  Карлсен  безнадежно  махнул  рукой.  -  Они  не  способны
нормально сотрудничать, даже если на карту поставлена судьба... Что такое?
   Вошел землянин Хемпфил.  Его  тонкие  плотно  сжатые  губы  были  бледнее
обычного.
   - Только что прибыл курьер. Атсог атакован. Пальцы Карлсена смяли лист.
   - Есть детали?
   - Капитан курьера считает, что там собрался  весь  флот  берсеркеров.  Он
успел стартовать в последний момент. Наземные системы еще держались.
   Атсог... Значит, враг находился ближе к Солнцу, чем считали люди. Значит,
их удар в самом деле будет направлен на Солнечную систему.  Они  знали,  что
именно здесь центр человечества.
   В каюту входили новые посетители. Хемпфил  шагнул  в  сторону,  пропуская
адмирала Кемала. За адмиралом, мимоходом бросив взгляд  на  Митча,  следовал
господин Сальвадор.
   - Вы слышали новости, главнокомандующий? - начал  Сальвадор.  Кемал,  уже
приготовившийся открыть  рот,  раздраженно  посмотрел  на  политофицера,  но
промолчал.
   - Да, атакован Атсог.
   - Мои корабли готовы выступить через два часа, - отрапортовал Кемал.
   Карлсен вздохнул, покачал головой.
   - Я видел сегодняшние маневры. В лучшем случае флот будет готов через две
недели.
   Кемал был потрясен до глубины души, и едва ли  это  было  просто  хорошей
игрой.
   - Вы не готовы?.. Вы отдадите на растерзание венерианскую колонию  только
потому, что мы не склонили головы перед вашим братом? Потому что приструнили
ваших чертовых эстильцев?
   - Адмирал Кемал, держите себя в руках! Вы, как и все  остальные,  обязаны
подчиняться дисциплине, пока здесь командую я!
   С большим  усилием  Кемал  заставил  себя  успокоиться.  Карлсен  говорил
негромко, но вся каюта резонировала в такт его словам.
   - Вы вешаете людей и называете это "приструнить"? Бог свидетель,  я  тоже
готов кое-кого повесить, но добиться единства в действиях флота! Зарубите на
носу: этот флот - наше единственное оружие против  сил  берсеркеров.  Хорошо
подготовленные и единые, мы имеем шанс победить.
   Никто из присутствующих ни на минуту не сомневался в справедливости  этих
слов.
   - Но даже если падет Атсог,  Венера  или  Эстил,  я  не  стану  рисковать
флотом, пока не удостоверюсь, что он готов к битве.
   Наступила тишина, и Сальвадор сказал почтительно:
   - Главнокомандующий, курьер доставил еще одну новость. Леди  Кристина  де
Дульчин находилась с визитом на Атсоге в момент начала атаки.  Должно  быть,
она все еще там.
   Карлсен на секунду зажмурился. Потом обвел взглядом каюту.
   - Если у вас все, господа, вы свободны, - сказал он спокойно.
   Митч и Хемпфил вместе шли по коридору флагмана. Хемпфил нарушил молчание,
сказав задумчиво:
   - Карлсен  именно  тот  человек,  которого  требует  ситуация.  Венериане
пытались прощупать меня, они готовят заговор. Но я отказался. Карлсен должен
остаться командующим, и об этом стоит позаботиться как следует.
   - Заговор?
   Хемпфил не стал вдаваться в детали.
   - Эти венериане, они весьма подлые люди, - с отвращением сказал  Митч.  -
Сначала они подождали, пока Карлсен признает флот не готовым к  сражению,  а
потом выдали эту новость насчет его невесты на Атсоге.
   - Он уже знал об этом,-- сказал Хемпфил.  -  Мы  получили  информацию  со
вчерашним курьером.
   Темное скопление, состоявшее из миллиарда осколков  космической  скалы  и
более древнее, чем само Солнце,  было  названо  людьми  Каменным  Краем.  На
кораблях, стянувшихся к этой туманности, не было  людей,  а  только  машины,
которые ничего не боялись, ничему не удивлялись, ни на что не надеялись. Они
не знали, что такое гордость или жалость. Но у них были планы,  -  миллиарды
тончайших электронных вариаций, - навечно  встроенная  в  механические  гены
цель, стержень всех их черных намерений.  Как  будто  подчиняясь  инстинкту,
когда время для этого подошло, когда  их  вечных  враг,  Жизнь,  тоже  начал
сосредотачивать силы, берсеркеры объединились во флот.
   Из подземных укрытий планеты, на языке  людей  зовущейся  Атсог,  удалось
добыть изрядное число функционирующих жизнеединиц, хотя миллионы единиц были
дезинтегрированы  в  процессе   подавления   защитных   устройств   планеты.
Функционирующие жизнеединицы были источником  ценной  информации,  а  угроза
приложения определенных стимулов заставляла сотрудничать самых упрямых.
   Среди пойманных  почти  неповрежденными  жизнеединиц  был  и  командующий
обороной планеты, генерал  Брадин.  Его  диссекция  началась  в  присутствии
других жизнеединиц. Тонкая наружная тканевая оболочка была осторожно снята и
помещена на соответствующую раму  для  дальнейшего  изучения.  Жизнеединицы,
отдающие  приказы   другим   единицам,   надлежало   изучать   с   удвоенной
тщательностью.
   К  сожалению,  после  этой   операции   стало   невозможно   поддерживать
вразумительный  диалог  с  генералом.  Через  несколько  часов  он  перестал
функционировать вообще.
   Само по себе это  было  мелочью:  еще  одна  единица  водянистой  материи
освободилась от извращения, именуемого "жизнь".  Зато  поток  информации  от
единиц, ставших свидетелями операции, возрос многократно.
   Вскоре стало ясно, что люди формируют флот. Особенно важны были  сведения
о  жизнеединице,  управляющей  объединенными   силами   людей.   Постепенно,
благодаря допросам и найденным записям, возник портрет главнокомандующего.
   Имя: Иохан Карлсен. Его биография. Многие данные были  противоречивы,  но
стало ясно: за относительно короткое время этот человек добился  власти  над
миллионами жизнеединиц.
   В ходе этой длинной войны берсеркеры аккуратно суммировали и сопоставляли
данные о вождях живущих. Теперь, пункт за пунктом, они сопоставили  с  этими
данными все, что удалось узнать о Иохане Карлсене.
   Поведение единиц-вождей  иногда  не  поддавалось  анализу,  словно  некое
качество их болезни, называемой "жизнь", оставалось за  границами  понимания
машин. Эти индивиды пользовались логикой,  но  при  этом,  казалось,  иногда
логикой себя не удосуживались ограничивать,  их  поступки  как  бы  отрицали
конечное превосходство законов физического мира и вероятности, как  если  бы
они в самом деле владели сокровищем свободной воли, а не его иллюзией.
   И Карлсен более чем принадлежал к этому крайне
   опасному разряду жизнеединиц. Его соответствие опасному для машин образцу
поведения становилось  все  более  очевидным  с  каждой  следующей  ступенью
анализа.
   В прошлом подобные "человеки" представляли  локальную  проблему.  Теперь,
когда один из них держал в руках бразды правления самым большим человеческим
флотом, он начинал представлять серьезную угрозу для сил Антижизни.
   Исход сражения едва ли мог быть  неблагоприятным,  поскольку  флот  людей
насчитывал немногим больше  двухсот  кораблей.  Но  пока  вождем  живых  был
человек вроде  Иохана  Карлсена,  черные  электронные  души  берсеркеров  не
находили покоя. Отложить битву? Тогда их враг станет  еще  сильнее.  Имелись
косвенные  данные,  что  изобретательные  жизнеединицы  создают  новые  виды
оружия, новые и все более мощные корабли.
   Безмолвная радиоконференция выработала  решение.  На  краю  Галактики,  в
тайных   местах,   уже   миллионы   лет   ждали   своего   часа    резервные
корабли-крепости, затаившись среди темных пылевых  туманностей  и  угасающих
звезд. Наступил час призвать на битву все резервы. Силы  Жизни  должны  быть
сломлены раз и навсегда.
   К галактической окраине помчали сверхсветовые кораблики-курьеры.
   На подход резервов уйдет некоторое время. Пока  можно  было  вернуться  к
допросам.
   - Эй, слушайте, я готов вам помогать. И насчет этого парня,  Карлсена,  я
много могу порассказать, я знаю, это вам нужно. Только имейте в виду, у меня
организм очень нежный. Если будет больно, мой мозг не сможет  работать,  как
надо, так что без грубостей со мной, договорились? Иначе  от  меня  никакого
толку не будет.
   Это был необычный пленный. Допрашивающий компьютер подключил к себе новые
контуры, выбрал нужные символы и выстрелил ими в жизнеединицу перед ним.
   - Что ты можешь рассказать мне о Карлсене?
   - Значит, вы со мной будете нормально обращаться, так?
   - Полезная  информация  будет  награждаться.  Ложная  повлечет  за  собой
неприятные стимулы.
   - Вот что я вам расскажу. Здесь находится  женщина,  на  которой  Карлсен
должен жениться. Она была в одном убежище  с  генералом  Брадиным.  Если  вы
сейчас создадите  мне  нормальные  условия,  дадите  мне  управлять  другими
пленными,  я  придумаю  хороший  способ  ее  использовать.  Если  вы  просто
сообщите, что поймали ее, он ведь может вам и не поверить, поняли?
   Достигнув  края  Галактики,  металлические  геральды   пробудили   своими
зовущими сигналами резервные силы Антижизни. Специальные  детекторы,  уловив
сигналы, заставили вспыхнуть холодное пламя двигателей. Радиоактивно-полевые
стратегические  центры,  мозг  каждого  берсеркера,  перепрыгнули  на  более
активный уровень функционирования.  Машины  пришли  в  движение,  освобождая
многомильные металлические тела от спячки, стряхивая пыль, лед,  камень  или
грязь,  поднимаясь,  разворачиваясь,   ориентируя   себя   в   пространстве.
Собравшись  в  единую  флотилию,  они  помчались  быстрее  света  туда,  где
разрушители Атсога ждали подкрепления.
   С прибытием каждой резервной машины объединенный  мозг  флота  увеличивал
вероятность  победы.  И  все  же  аномальные   свойства   одной-единственной
жизнеединицы по имени Иохан Карлсен лишали  прогноз  стопроцентной  гарантии
успеха.
   Сильной волосатой  ладонью  Фелипе  Ногара  погладил  светящийся  сегмент
панели. Центр огромного кабинета занимала большая  сфера-дисплей,  в  данный
момент представлявшая исследованную часть Галактики. Нажатием клавиши Ногара
заставил  сферу  померкнуть,  а  потом  постепенно  начало  возникать  новое
изображение.
   Только что одним движением пальца Ногара устранил фактор  берсеркеров  со
схемы  политической  игры.  Его  наличие  давало  слишком   широкий   спектр
вариантов. Сейчас его волновала конкурирующая  мощь  Венеры  и  пара  других
сильных и агрессивных планет.
   Абсолютно изолированный в своем кабинете от гула  Эстил-сити  и  рутинной
деловой суматохи, Ногара наблюдал за картиной, которую  создавал  компьютер,
демонстрируя соотношение политических сил через год, два, пять  лет.  Как  и
предполагал Ногара, влияние Эстила будет возрастать. Вполне  возможно  даже,
что он станет правителем колонизированной части Галактики.
   Ногара сам удивился собственному  спокойствию,  с  которым  он  воспринял
такую идею. Десять-пятнадцать лет назад он выжимал из  себя  всю  энергию  и
волю, чтобы продвинуть собственное влияние, расширить его сферу.  Постепенно
ходы в политической игре стали получаться автоматически. И вот теперь, когда
он так близок к положению властелина человечества, это доставляет ему меньше
радости, чем победа на самых первых выборах.
   Это было объяснимо.  Чем  крупнее  победа,  тем,  чтобы  вызвать  прежнее
наслаждение, больше должны быть результаты. По  крайней  мере,  когда  он  в
одиночестве: если бы этот прогноз сейчас видели помощники  и  советники,  их
радостное возбуждение передалось бы и ему.
   Но он был один, и поэтому только вздохнул. Флот берсеркеров  не  исчезнет
по мановению волшебной палочки. Сейчас в помощи нуждалась Земля.  Но  вот  в
чем проблема: слишком большая доля кораблей и людей,  посланная  на  помощь,
ослабит ход других проектов Ногары. Старушка  Земля  должна  пережить  атаку
берсеркеров без дополнительной помощи Эстила.
   Фелипе с некоторым удивлением отметил, что  он  готов  пожертвовать  даже
Эстилом, лишь бы не выпускать из рук контроля  над  текущим  ходом  событий.
Почему же так? Он, конечно, не слишком любил