от них, Сиф, какое бы облегчение она ни испытала,  когда  окончилась
игра, ни на минуту не сводила глаз  с  Мышелова.  И  как  только  он  и  его
подозрительный двойник покинули таверну, она устремилась вслед за ними.
   Пшаури и Миккиду следовали за ней по пятам.
   Когда они выскочили из таверны, туман уже почти поглотил тех  двоих,  так
что виднелись лишь смутные силуэты. Еще чуть-чуть, и  преследователи  совсем
потеряли бы их из виду. Две тени скользнули по переулку, ведущему к площади,
на которой возвышалось здание, построенное из  посеревших  от  морской  воды
досок  и  бревен  -  обломков  кораблей,  потерпевших  крушение  у   берегов
Льдистого. Это была городская ратуша. Помедлив немного, тени слились с ней.
   Преследователи  никого  больше  не  встретили.  Стояла  глубокая  тишина,
изредка нарушавшаяся лишь тихим кап-кап - это туман каплями росы  оседал  на
землю  -  да  доносившимися  обрывками  разговора  идущих  впереди,  слишком
невнятными, чтобы разобрать отдельные слова. Казалось, они попали в  царство
призраков.
   У следующего поворота тени вновь притормозили, потом скрылись за ним.
   - Он идет обычным утренним маршрутом, - еле слышно прошептал Миккиду.
   Сиф только кивнула, но Пшаури схватил  Мика  за  руку  и  предостерегающе
прижал палец к губам.
   Лейтенант оказался прав:  Мышелов  и  впрямь  привел  своего  двойника  к
свежевыстроенной казарме, и, открыв дверь своего жилища,  он,  с  подобающим
хозяину дома вежливым поклоном,  пригласил  того  войти.  Пшаури  и  Миккиду
помедлили немного, а затем, сняв сапоги и бесшумно ступая  одетыми  в  чулки
ногами, последовали за ними. Сиф поступила  иначе:  она,  обогнув  строение,
направилась к кухонной двери.
   Тем временем Мышелов, не сказавший и десяти  слов  с  тех  пор,  как  они
покинули таверну, демонстрировал гостю свои сокровища,  ожидая  восторженной
реакции.
   Убийца  был  немало  озадачен.  Подопечный  упоминал  о   сокровище   или
сокровищах, затем, когда они вышли на улицу, с  серьезным  видом  указал  на
вмятину в мостовой у них под ногами.  Что  бы  это  значило?  Такие  провалы
обычно означают наличие  чего-то  постороннего  под  камнями  -  чаще  всего
мертвого тела. Кому придет в голову прятать сокровище под  мостовой  кривого
переулка заштатного северного порта? Да и труп, если уж  на  то  пошло,  тут
тоже прятать некому.
   На углу у странного вида здания, построенного из  серебристых  лоснящихся
бревен, больше похожих на камень, серый путаник повторил все  с  начала.  На
мгновение ему показалось, что действия его провожатого имеют скрытый  смысл,
ибо в одной из балок что-то матово блеснуло, наводя на мысль  о  жемчугах  и
прочих драгоценностях. Но когда он наклонился, чтобы  рассмотреть  блестящий
предмет, оказалось, что это обыкновенная ракушка, Арт знает как  попавшая  в
сердцевину бревна!
   И вот теперь  этот  ненормальный  притащил  его  в  свою  спальню,  отпер
кладовку и заставляет любоваться пустотой!
   - Сокровище? - произнес  наемник  неуверенно,  наклоняясь  вперед,  чтобы
получше разглядеть содержимое кладовки.
   Мышелов улыбнулся, отрицательно качая головой:
   - Нет. Мыши.
   Другой, не веря своим ушам,  отшатнулся.  Может  быть,  он  за  игрой  от
напряжения умом тронулся? Или туман нынче вечером  какой-то  ядовитый?  Что,
черт побери, здесь происходит? Может, вытащить кинжал да  ударить,  пока  не
поздно?
   Но Мышелов продолжал безмятежно улыбаться,  точно  предвкушая  дальнейшие
чудеса, и  уже  манил  его  куда-то  вглубь  небольшого  холла,  за  которым
помещалась еще одна  спаленка  с  двумя  кроватями.  По  стенам  метались  и
извивались тени от лампы, которую он держал в руке.
   Повернувшись лицом к Смерти, он распахнул дверь другой кладовой, большей,
чем прежняя, выпрямился во весь рост и как можно выше поднял  лампу,  словно
желая сказать:
   "Смотри!"
   В кладовой была по меньшей мере дюжина полок, аккуратно обтянутых  черным
сукном, и на каждой из них в  строгом  порядке,  словно  редкие  монеты  или
драгоценные камни, были разложены тысячи и тысячи мельчайших  предметов.  Но
то были не камни и не монеты... Вспомните девять странных  находок,  которые
Мышелов выложил на ночной столик Сиф три месяца тому назад...  Помножьте  их
на тысячу... Результат трехмесячного обшаривания придорожных канав.., добыча
девяностодневных разысканий в углах и щелях... Вот какую коллекцию редкостей
демонстрировал Мышелов тому, кто пришел его убить.
   И пока убийца, не веря своим глазам, обшаривал  кладовую  сверху  донизу,
победная  улыбка  на  лице  Мышелова  угасла  и  сменилась  тем   выражением
удивленного отчаяния, которое так поразило Фафхрда, когда друг поведал ему о
своей тоске по мусору Ланкмара.

Глава 21

   - Мы дошли до места, где был пикник, - сказала Афрейт.  Туман  был  такой
густой, что на расстоянии вытянутой руки ничего не было видно.  -  Посмотри,
как сильно утоптана здесь трава. Теперь надо искать Эльвенхольм.
   - Хорошо, госпожа, - отозвался Скор и двинулся направо, в  то  время  как
она пошла налево. - Но почему ты  думаешь,  что  капитан  Фафхрд  направился
именно сюда?
   - Он сказал Рронигеру, что хочет полетать, - донесся ее ответ из  тумана.
- А сегодня днем Гронигер говорил, что на Эльвенхольм нельзя  подняться  без
крыльев.
   - Капитан смог бы это  сделать,  -  понял  ее  мысль  Скор.  -  Ему  ведь
доводилось взбираться на Стардок. - А про себя подумал:  "Но  тогда  у  него
была рука".
   В следующее мгновение туман  расступился,  и  он  увидел  уходящую  ввысь
каменную стену. Когда Афрейт подошла к нему, он добавил:
   - Они и вправду были здесь, - и протянул ей плащ с капюшоном,  сброшенный
убийцей.

Глава 22

   Вынырнув из тумана, Фафхрд оказался в кристально-прозрачном мире.  Смерть
следовал  за  ним  по  пятам.  Он  повернулся  к  скале   спиной   и   начал
осматриваться.
   Туман простирался на юг и на восток до самого горизонта И, казалось,  был
плотен, точно пол. Ни дерево, ни дымовая  труба,  ни  корабельная  мачта  не
нарушали  этой  иллюзии.  Небесный  свод,  ясный  и  чистый,  сверкал  всеми
звездами,  но  огромная  круглая  луна,  которая  словно  лежала  прямо   на
поверхности тумана, затмевала их своим ровным ярким светом.
   - Полнолуние Месяца Убийц, - ораторским тоном произнес  Фафхрд.  -  Сезон
самых коротких и светлых ночей, ибо в это время года луна стоит  удивительно
низко, а сегодня, после Дня Летнего Солнцестояния, до нее просто дотронуться
можно. Я ведь говорил тебе, что света будет достаточно.
   Убийца, карабкавшийся  следом  по  отвесному  склону,  отметил  про  себя
подходящее случаю положение луны, но вот свет был ему решительно  не  нужен:
он чувствовал себя гораздо увереннее, пока, со всех сторон скрытый  туманом,
не видел высоты, на  которую  его  занесло.  Он  все  еще  радовался  своему
нежданному везению, но твердо решил покончить с  делом,  как  только  жертва
укажет ему пещеру или другой тайник с сокровищами.
   Фафхрд снова повернулся лицом к скале. Вскоре  они  добрались  до  клочка
травы, недавно служившего мишенью лучникам. Увидев свою белоперую стрелу, он
оставил ее лежать, но, добравшись до стрелы Афрейт, осторожно протянул к ней
руку, подцепил крюком и заткнул себе за пояс.
   - Далеко еще? - окликнул его Смерть.
   - До конца травяной полосы, - отозвался Фафхрд. - Потом мы переберемся на
другой склон Эльвенхольма, там есть  маленькая  пещерка,  в  которую  удобно
упираться ногами, когда рассматриваешь сокровище. Как же я рад, что ты пошел
со мной сегодня вечером! Надеюсь, что  свет  луны  не  сделает  блеск  моего
сокровища менее ярким.
   - Как это? - не понял  другой,  хотя  упоминание  о  пещере  заметно  его
приободрило.
   - Есть такие сокровища, которые лучше всего видны при собственном  свете,
- таинственно ответил Фафхрд. Его крюк, врезаясь в породу, высек целый  сноп
искр. - Смотри-ка, кремень, - заметил он. - Знаешь, друг, разные камни  тоже
по-разному светятся. На Стардоке мы с Мышеловом находили алмазы такой чистой
воды, что их форму можно было разглядеть только  ночью.  Есть  и  светящиеся
насекомые, например алмазные мухи, мерцающие жуки, ночные пчелы. Да, есть  и
такие, я точно знаю - они меня кусали. А в джунглях  Клеша  мне  встречались
светящиеся летающие пауки. Ага, вот здесь нам нужно перебираться  на  другую
сторону. - И он начал двигаться по горизонтально расположенной дуге.
   Смерть последовал за ним, копируя каждое его движение.  На  этой  стороне
опоры для рук и ног было больше, тогда как на скользкой  траве  убийца  пару
раз чуть было не сорвался. Рядом с  Фафхрдом  он  увидел  впадину  в  скале,
которую принял за вход в  пещеру.  Казалось,  все  происходит  быстрее,  чем
обычно, и в то же время каждый шаг длится долго, как во сне или при затяжном
прыжке, - верный признак приближающейся развязки. Хватит с него  разговоров,
хватит лекций по естествознанию! Он притронулся к висевшему на поясе кинжалу
в ножнах. Скоро! Скоро!
   Фафхрд приготовился сделать шаг по направлению к неглубокой нише в скале,
на  первый  взгляд  действительно  напоминавшей  устье  пещеры.  Присутствие
собрата-астронома неожиданно начало тяготить его, так  как  ему  негде  было
развернуться. И вдруг, хотя на скале кроме них  двоих  никого  не  было,  он
явственно услышал короткий отрывистый смех. Смеялся явно не его  спутник,  и
все же источник смеха был, казалось, где-то  поблизости.  И  неожиданно  для
самого себя Фафхрд, словно вдохновленный или, на-"  против,  ужаленный  этим
смехом, сделал гораздо более широкий  шаг,  чем  намеревался  вначале.  Стоя
левой ногой на самом краю узкого каменного карниза,  он  протянул  руку  как
можно дальше и ухватился за выступ по другую сторону  каменного  углубления,
так чтобы, подтянувшись, миновать углубление и оказаться на  противоположном
склоне горы. Единственное, к чему он в данный момент  стремился,  -  увидеть
бородатую  звезду,  то  единственное  сокровище,  которое  скрывал  от  него
Эльвенхольм.
   В то же мгновение убийца нанес удар: все предыдущие движения жертвы  были
как на ладони, но вот последнего шага он предугадать не смог. Кинжал, вместо
того чтобы по самую рукоятку погрузиться в живую плоть, с размаху ударился о
кремнистую скалу  и  переломился  пополам.  От  сотрясения  и  неожиданности
наемник начал терять равновесие.
   Фафхрд,  оглянувшись,  моментально  понял  суть  происходящего  и   почти
небрежным движением ноги подтолкнул вероломного спутника. В мертвенном свете
Луны Убийц Смерть Фафхрда отделился от темной громады Эльвенхольма  и,  один
или два  раза  ударившись  о  крутой  травянистый  склон,  полетел  прямо  в
молочно-белый туман, поглотивший его. Через  несколько  мгновений  откуда-то
снизу раздался глухой удар, и все стихло.
   Фафхрд снова перебрался через край утеса. Да, его бородатая звезда,  хотя
и словно уменьшилась по сравнению с невероятных размеров луной, была тем  не
менее видна как на ладони. Это его обрадовало. Радость его была сродни  тому
удовольствию,  которое  испытывает  мужчина  при  виде   красивой   девушки,
раздевающейся в темноте.
   - Фафхрд! - И снова:
   - Фафхрд!
   - Клянусь Косом, это Скор! - сказал он себе. - И Афрейт! -  Он  дотянулся
до карниза и, надежно устроившись, на нем, крикнул:
   - Эй, там, внизу!

Глава 23

   События в казарме развивались  стремительно  и  нервно,  в  основном  для
Смерти Мышелова. В  приступе  ярости"  охватившей  его  при  виде  коллекции
невообразимого  дерьма,  которую  этот  пустоголовый  идиот  демонстрировал,
словно какое-то небывалое сокровище, убийца чуть было не заколол свою жертву
прямо на месте. Но внезапно до его слуха донеслось шарканье, идущее прямо из
глубины казармы. Любому наемнику известно, что убивать на виду  у  возможных
свидетелей - последнее дело, и это спасло Мышелову жизнь.
   Он пристально взглянул на разочарованного Мышелова (неужто  он  и  впрямь
ожидал услышать похвалу своей помойке?). Тот, не говоря  ни  слова,  поманил
его за собой к третьей двери, видневшейся в глубине коридора. Следуя за ним,
убийца напряженно  прислушивался,  ожидая  возобновления  шаркающих  звуков.
Метавшиеся по стенам тени от лампы пугали его: в каждом углу ему  мерещились
шпионы и затаившиеся наблюдатели. По крайней мере, этот идиот не прибавил  к
своей коллекции выигранные вечером золотые и серебряные монеты, стало  быть,
есть еще надежда увидеть их "товарищей по заключению.
   Теперь Мышелов принялся демонстрировать - но как-то  вяло,  без  прежнего
задора,  словно  мысли  его  витали  где-то  далеко,   -   довольно   хорошо
оборудованную кухню: очаг, плиту и прочее. Постукивая костяшками пальцев  по
железнобоким чайникам, он рассеянно вслушивался в гудение, издаваемое ими  в
ответ.
   Однако, открыв заднюю дверь,  Мышелов  снова  оживился,  и  даже  призрак
прежней улыбки заиграл на его губах. Шагнув в туман, он сделал  Смерти  знак
следовать за собой. Тот пошел, сохраняя видимость абсолютного спокойствия  и
даже безразличия, в то время как внутри у него все дрожало от  напряжения  и
его кинжал был  наполовину  вытащен  из  ножен,  готовый  дать  отпор  любой
неожиданности.
   Мышелов остановился недалеко от дверей, ухватился за  какое-то  торчавшее
из земли кольцо и, потянув за него,  открыл  небольшой  круглый  люк.  Затем
поднял как можно выше свою лампу, свет которой из-за тумана  окутывал  обоих
молочным сиянием, но нисколько  не  улучшал  видимости.  Убийца  нагнулся  и
заглянул в колодец.
   И тут события стали развиваться стремительно. На кухне послышалась  возня
и приглушенный топот. (Это Миккиду, наступив на длинный  конец  собственного
носка, растянулся на полу кухни.)  Натянутые  до  последнего  предела  нервы
наемника не выдержали, он выхватил кинжал и тут же упал замертво  на  крышку
сточного колодца. Из его уха торчал кинжал Сиф. Она не могла бы промахнуться
даже в таком густом тумане, ибо, никем  не  замеченная,  стояла  у  кухонной
стены в каких-нибудь десяти футах от них.
   Пока все это происходило, где-то неподалеку раздалось  глухое  рычание  и
короткий отрывистый смех.  По  крайней  мере  так  потом  утверждали  Сиф  и
Мышелов. Но в данную минуту последний все еще продолжал стоять  у  открытого
колодца, держа в руках лампу и с недоумением глядя  на  лежащий  у  его  ног
бездыханный труп. Когда Сиф и Миккиду подбежали к нему, он произнес:
   - За сегодняшний вечер ему уже не отыграться. А может, духи тоже играют в
кости? Мне доводилось слыхивать о призраках, игравших в  шахматы  с  живыми,
клянусь Мотом!

Глава 24

   На следующий день в ратуше состоялось короткое,  но  собравшее  множество
любопытных дознание в связи с кончиной двоих пассажиров  "Хорошей  Новости".
Председательствовал Гронигер. Значки и другие мелочи, найденные  в  карманах
покойных, указывали на их принадлежность не только к  ланкмарскому  Братству
Душегубов, но и к еще более космополитичному  Ордену  Наемных  Убийц.  После
тщательного   допроса   капитан   "Хорошей   Новости"   признал,   что   это
обстоятельство было ему известно, и был подвергнут  штрафу  за  то,  что  не
доложил об этом начальнику порта Льдистого острова сразу по прибытии.  После
этого Гронигер вынес приговор: поскольку чужеземцы были  наемными  убийцами,
без сомнения присланными на остров неизвестными  лицами  с  целью  совершить
убийства, то их уничтожение признается деянием правомерным  и  наказанию  не
подлежит.
   Однако позже он сказал Сиф:
   - Хорошо, что ты заколола его, когда он уже  держал  в  руке  нож.  Иначе
поползли бы слухи о кровной вражде между недавно поселившимися на острове  и
чужаками, явившимися, чтобы  отомстить.  И  хорошо,  что  ты,  Афрейт,  была
поблизости, когда произошла вторая смерть.
   - Да уж, ближе некуда! - воскликнула женщина. - Он  нам  чуть  ли  не  на
головы свалился, так ведь, Скор? Еще чуть-чуть, и мозги бы нам  вышиб.  А  в
руке у него был зажат сломанный нож. Фафхрд, в следующий раз  избавляйся  от
трупов поосторожнее, пожалуйста.
   Когда старого Урфа спросили о странном предостережении, которое он сделал
Двоим, он ответил:
   - В ту самую минуту, когда "Хорошая Новость" вошла в гавань, я понял, что
это дурной  знак  и  что  за  этим  кораблем  нужно  следить.  А  когда  два
чужестранца сошли на берег и отправились к "Обломку Кораблекрушения",  то  я
увидел, что глаза у них без век, а одежда висит на лишенных плоти костях.
   - А их трупы во время дознания выглядели так же? - задал вопрос Гронигер.
   - Нет, это была просто куча мертвой плоти,  в  которую  рано  или  поздно
превращается все живое.

Глава 25

   Трое обитателей Земли Богов, заинтересованные  в  судьбах  наших  героев,
ужаснулись, узнав, какой оборот приняло дело, и,  до  смерти  перепугавшись,
что могут и вовсе лишиться двух своих главных почитателей,  поспешили  снять
заклятие. Другие участники событий не  так  быстро  вошли  в  курс  дела,  а
познакомившись с ним, не очень-то поверили. Орден Наемных  Убийц  постановил
считать неисполнение заказа "отсрочкой приговора", а неудачливые исполнители
были объявлены "пропавшими без вести"; однако  магистр  Ордена  приготовился
выплатить неустойку Пульгу и Гамомелю.  А  разгневанные  Шильба  и  Нингобль
принялись строить новые козни, желая заполучить  назад  своих  мальчиков  на
побегушках, выполнявших также роль оселка, на котором те  оттачивали  острие
своей магии.

Глава 26

   Как только боги сняли свое  заклятие,  Фафхрд  и  Мышелов  избавились  от
владевших ими в последнее время причуд. Это произошло, когда они обедали  на
свежем воздухе у дома Сиф. У обоих вдруг широко раскрылись глаза,  точно  им
сообщили удивительную новость, в которую они не в  силах  были  поверить,  а
потом их лица озарили счастливые улыбки.
   - Какая бредовая идея посетила вас на этот раз? - спросила Афрейт, на что
Сиф тут же откликнулась:
   - И верно! Никак не могут жить без  чего-нибудь  этакого.  Уж  мы-то  вас
двоих знаем как облупленных!
   - А что, так заметно? - хитро прищурился Мышелов, но Фафхрд выболтал  все
сразу:
   - Нет, это не то, что вы думаете... Слушайте, помните, я тут  все  бредил
звездами? Ну так это прошло! - Он поднял глаза. - Клянусь Иссеком,  я  опять
вижу ясное голубое  небо  над  головой,  а  не  прикидываю,  где  бы  сейчас
находились эти мушиные какашки, будь сейчас ночь!
   - Клянусь Могом! - Мышелов так и подпрыгнул  на  месте.  -  Фафхрд,  я  и
понятия не имел, что ты угодил в такую же ловушку, что и я! Мне тоже  больше
не хочется разглядывать всякий мелкий мусор на расстоянии  пятидесяти  ярдов
вокруг. Я чувствую себя рабом, внезапно получившим свободу!
   - Ты что, не будешь больше собирать мусор? - поддела его Сиф. - И  ходить
уткнувшись носом в землю тоже не будешь?
   - Нет, Могом клянусь, - заверил ее Мышелов, но, подумав, добавил:
   - Хотя мелочи могут быть столь же важны, как и  крупные  вещи;  вообще-то
существует целый мир крохотных...
   - У-у-у, смотри мне, поосторожнее, - предостерегла его Сиф, подняв палец.
   - И звезды тоже интересны сами по себе, - упрямо добавил Фафхрд, - хотя я
и не увлекаюсь ими больше. Афрейт спросила:
   - Что же это все-таки было? Может быть, какой-нибудь маг наложил  на  вас
заклятие? Например, Нингобль, о котором мне рассказывал Фафхрд?
   - Да, а может, это та самая Шильба, чье имя Мышелов бормочет во  сне,  но
утверждает, что это не прежняя его пассия, а мужчина? - вмешалась Сиф.
   Мужчинам ничего не оставалось, кроме как  признать  данное  предположение
правдоподобным.
   - Да и другие таинственные и даже потусторонние силы явно вмешались в эту
историю, -  продолжала  Афрейт.  -  Например,  королева  Скелдир,  да  будет
благословенно ее имя, - ведь это ее смех ты слышал на скале. И ваш  Гузорио,
как бы вы ни старались сделать вид, будто сами его придумали, тоже. Мы с Сиф
обе слышали его рык.
   Сиф, с видом наполовину серь