ть.
     Всегда есть причина. Когда бы там что ни испортилось, когда бы там ни
случилось, что-то жестокое. Для этого есть всегда причина.
     Однако,  у  нас  на  руках  все  равно  испорченная,   возмутительная
ситуация, и объяснение ничуточки  не  облегчает  ее.  Если  кто-то  делает
что-то действительно мерзкое, для этого есть причина.
     Узнайте ее, если есть охота, и вы узнаете, почему он сукин сын.  Факт
тот, что все остается по-прежнему.
     Бранд действовал. Производство эксгумационного психоанализа ничего не
меняло. Действия и их последствия - вот по чему нас судят  наши  собратья.
Все прочее и все, что вы получаете, это чувство  морального  превосходства
при мысли, что вы сделали что-то лучшее, будь вы на  его  месте.  Поэтому,
что касается остального, предоставьте это небесам. Я не гожусь...
     - Нам лучше возвратиться  в  Эмбер,  -  предложил  Бенедикт.  -  Надо
сделать множество вещей.
     - Подожди, - прервал его я.
     - Почему?
     - Я думал...
     Когда я не стал вдаваться в детали, он, наконец, сказал:
     - И?...
     Я медленно перетасовал свои Карты, кладя  обратно  его  Карту,  Карту
Бенедикта.
     - Разве ты еще не задумывался о новой  руке,  которую  ты  носишь?  -
спросил я его.
     -  Конечно.  Ты  принес   ее   из   Тир-на   Ног-та   при   необычных
обстоятельствах. Она подходит, она действует и она показала  себя  сегодня
ночью.
     - Вот именно. Можно ли сказать, что  это  случайное  совпадение?  Это
единственное оружие, дававшее тебе шанс там, наверху, против Камня. И  ему
просто оказалось случиться частью тебя, и тебе просто случилось  оказаться
тем человеком,  который  был  там,  чтобы  воспользоваться  этим  оружием?
Проследи события от начала и до конца. Разве здесь нет необыкновенной цепи
совпадений? Даже можно сказать - абсурдной цепи.
     - Когда излагаешь это таким образом... - начал он.
     - Изложу. И ты должен не хуже меня понимать, что  здесь  должно  быть
нечто большее.
     - Ладно. Скажем так. Но как это было сделано?
     - Понятия не имею! - заявил я.
     Я вынул Карту, на  которую  не  смотрел  долгое  время,  чувствуя  ее
холодность под кончиками своих пальцев.
     - Но метод не важен. Ты задал неправильный вопрос.
     - А какой мне следовало задать?
     - Не "как", а "кем".
     - Ты думаешь, что вся эта цепь событий была организована человеческой
силой, вплоть до возвращения Камня?
     - Насчет этого не знаю. Что значит человеческая? Я думаю, что  некто,
кого мы оба знаем, вернулся и стоит за всем этим.
     - Ладно. Но кто?
     Я показал ему Карту, которую держал.
     - Отец? Вот _э_т_о_ нелепо! Он, наверное, умер. Это было так давно.
     - Ты знаешь, что он мог  это  устроить.  Он  ведь  такой  хитрый.  мы
никогда не осознавали всех его сил.
     Бенедикт поднялся на ноги, потянулся и покачал головой:
     - По-моему, ты слишком долго просидел на холоде, Корвин. Давай пойдем
домой.
     - Не испытав мою догадку? Брось! Это  просто  не  спортивно,  сядь  и
удели мне минутку. Давай попробуем эту Карту!
     - Да он бы уже вступил с кем-нибудь в контакт.
     - Не думаю. Подыграй мне. Чего нам терять?
     - Ладно. Почему бы и нет?
     Бенедикт сел рядом со мной. Я держал Карту там, где мы оба  могли  ее
различить. Мы  пристально  уставились  на  нее.  Я  расслабил  свой  ум  и
потянулся к контакту. Он возник почти мгновенно.
     Он улыбался, глядя на нас.
     - Добрый вечер! Это была прекрасная работа, - с восхищением  произнес
Ганелон. - Я рад, что вы вернули мой кулон. Он мне скоро понадобится!..




                              Роджер ЖЕЛЯЗНЫ

                                ДВОР ХАОСА



                             Карлу Йоку, первому читателю:

                             От Лузитании до Эвклид-парка,
                             От Саркобатус Флотс до Лебедя Х-1
                             Да будешь жить ты 10 тысяч лет,
                             Да будет твой ум в безопасности,
                             Да сломают мелкие божества свою общую ногу...


                                    1

     Эмбер: высокий и яркий, на вершине Колвира, в  середине  дня.  Черная
дорога: низкая и зловещая, тянущаяся через Гарнат  от  Хаоса  до  юга.  Я:
ругаясь, расхаживаю и иногда читаю в библиотеке дворца в Эмбере.  Дверь  в
эту библиотеку: закрыта и заперта на засов.
     Взбешенный принц Эмбера  уселся  за  стол,  вернул  свое  внимание  к
открытому тому. Раздался стук в дверь.
     - Вон! - рявкнул я.
     - Корвин, это я, Рэндом. Открой, а? Я даже принес ленч.
     - Минутку.
     Я снова поднялся на  ноги,  обогнул  стол,  прошел  через  помещение.
Рэндом кивнул, когда я открыл дверь. Он принес поднос, который поставил на
столик рядом с моим столом.
     - Тут много еды, - заметил я.
     - Я тоже голоден.
     - Так предприми что-нибудь на этот счет.
     Он предпринял. Он разрезал мясо и передал мне часть на огромном ломте
хлеба. Налил вина. Мы уселись и поели.
     - Я знаю, что ты все еще взбешен, -  проговорил  он  через  некоторое
время.
     - А ты нет?
     - Ну, может быть, я больше привык к этому. Не знаю. И все  же...  Да.
Это было своего рода внезапно, не так ли?
     - Внезапно? - Я сделал большой глоток вина. - Это просто точь-в-точь,
как в былые дни. Даже хуже. Он мне действительно  стал  симпатичен,  когда
разыгрывал из себя Ганелона. Теперь, когда он вернулся  к  управлению,  он
стал таким же безапелляционным, как всегда, он  отдал  нам  ряд  приказов,
которые не потрудился объяснить, и снова исчез.
     - Он сказал, что скоро свяжется.
     - Как я понимаю, в последний раз у него тоже было такое намерение.
     - Я не так уж уверен.
     - И он ничего не объяснил  относительно  другого  своего  отсутствия.
Фактически, он ничего по-настоящему не объяснил.
     - У него, должно быть, есть свои причины.
     - Я начинаю сомневаться, Рэндом. Ты не думаешь, что его ум,  наконец,
мог сойти с резьбы?
     - Он был все же достаточно острым, чтобы одурачить тебя.
     - Это было комбинацией низкой животной хитрости и способности  менять
облик.
     - Это ведь сработало, не так ли?
     - Да, сработало.
     - Корвин, а не может ли быть так, что ты  не  хочешь,  чтобы  у  него
имелся план, могущий оказаться действенным, что ты не хочешь, чтобы он был
прав?
     - Это нелепо. Я хочу покончить с этим безобразием ничуть  не  меньше,
чем любой из нас.
     - Да, но разве ты не  предпочел  бы,  чтобы  ответ  пришел  с  другой
стороны?
     - К чему ты клонишь?
     - Ты не хочешь доверять ему?
     - Признаю. Я не видел его - как его самого - чертовски долгое  время,
и...
     Он покачал головой.
     - Я имею в виду не это. Ты рассержен, что он вернулся, не так ли?  Ты
надеялся, что мы его больше не увидим.
     Я отвел взгляд.
     - Это есть, - наконец сознался я. - Но не из-за свободного трона. Или
не ТОЛЬКО из-за него. Дело в нем, Рэндом. В нем. Вот и все.
     - Я знаю, - сказал он. - Но ты должен  признаться,  что  он  обставил
Бранда, что не так-то легко сделать. Он выкинул фокус, которого я  до  сих
пор не понимаю, заставив тебя принести ту руку из Тир-на  Ног-т,  заставив
меня каким-то образом передать ее  Бенедикту,  присмотрев  за  тем,  чтобы
Бенедикт оказался в нужном  месте  в  надлежащее  время,  так,  чтобы  все
сработало и он вернул себе Камень. Он также по-прежнему лучше нас в игре с
отражениями. Он сумел это сделать прямо на  Колвире,  когда  отвел  нас  к
первозданному Лабиринту. Я такого не могу.  И  ты  не  можешь.  И  он  был
способен отлупить Жерара. Я не верю, что он сдал. Я думаю, он точно знает,
что он делает, и, нравится нам это или нет, я думаю - он единственный, кто
может управиться с нынешней ситуацией.
     - Ты пытаешься сказать, что мне следует доверять ему?
     - Я пытаюсь сказать, что у тебя нет выбора.
     Я вздохнул.
     - Полагаю, ты попал в точку, - сказал я. - Мне нет смысла злиться.  И
все же...
     - Тебя беспокоит приказ об атаке? Не так ли?
     - Да, среди других вещей. Если мы подождем подольше, Бенедикт  сможет
выставить  в  поле  большие  силы.  Три  дня  -  небольшой   срок,   чтобы
приготовиться к чему-то подобному. Не в том случае, когда мы так неуверены
насчет врага.
     - Но,  может  быть,  это  и  не  так.  Он  долго  говорил  наедине  с
Бенедиктом.
     - Это - другая вещь. Эти раздельные приказы.  Эта  секретность...  Он
доверяет нам не больше, чем вынужден.
     Рэндом рассмеялся. Также, как и я.
     - Ладно, - согласился я. - Может быть, я тоже не доверял бы.  Но  три
дня, чтобы начать войну... - я покачал головой. - Ему лучше знать  что-то,
чего мы не знаем.
     - У меня сложилось впечатление, что это,  скорее,  упреждающий  удар,
чем война.
     - Да, только он не потрудился сказать, что мы упреждаем.
     Рэндом пожал плечами и налил еще вина.
     - Наверно, он скажет, когда вернется.  Ты  ведь  не  получил  никаких
особых приказов, не так ли?
     - Просто стоять и ждать. А что насчет тебя?
     Он покачал головой.
     - Он сказал, что, когда придет время, я узнаю.  По  крайней  мере,  в
случае с Джулианом, он велел ему  подготовить  свои  войска  выступить  по
первому требованию.
     - О? Разве они не остаются в Ардене?
     Он кивнул.
     - Когда он это сказал?
     - После твоего ухода. Он вызвал сюда Джулиана по карте, и они  уехали
вместе. Я слышал, как отец сказал, что часть пути назад он проедет с ним.
     - Они отправились по восточной тропе через Колвир?
     - Да. Я видел их отъезд.
     - Интересно. Что еще я упустил?
     Он заерзал в своем кресле.
     - Вот эта часть и беспокоит меня, - сказал он. - После того, как отец
сел на коня и махнул рукой на прощание, он оглянулся на меня и сказал:  "И
не спускай глаз с Мартина."
     - Это все?
     - Это все. Но он смеялся, когда говорил это.
     - Я полагаю, просто естественное подозрение к новоприбывшему.
     - Тогда почему этот смех?
     - Сдаюсь.
     Я отрезал кусок сыра и съел его.
     - Может быть, неплохая идея, однако. Это может быть и не подозрением.
Может быть, он чувствует, что Мартина нужно от чего-то защитить. Или то  и
другое. Или ни то, ни другое. Ты же знаешь, какой он иногда бывает.
     Рэндом встал.
     - Об этой альтернативе я не подумал. Пойдем  сейчас  со  мной,  а?  -
попросил он. - Ты был здесь все утро.
     - Ладно, - я поднялся на ноги,  пристегнул  Грейсвандир.  -  В  любом
случае, где Мартин?
     - Я оставил его на первом этаже. Он разговаривал с Жераром.
     - Тогда он в хороших руках. Жерар  останется  здесь  или  вернется  к
флоту?
     - Не знаю. Он своих приказов не обсуждает.


     Мы покинули помещение и  направились  к  лестнице.  По  пути  вниз  я
услышал оттуда шум какой-то мелкой суматохи и ускорил шаг.
     Посмотрев через перила, я увидел толпу стражников у входа  в  тронный
зал, вместе с массивной фигурой Жерара. Все они стояли к нам спиной. Через
последние ступеньки я перепрыгнул. Рэндом немного отстал от меня.
     Я протолкался вперед.
     - Жерар, что происходит? - спросил я.
     - Провалиться мне, если я знаю, - ответил  он.  -  Посмотри  сам,  но
входа тут нет.
     Он отодвинулся в сторону, и я сделал шаг вперед. Затем другой. И  вот
тут-то оно и было. Впечатление  было  такое,  словно  я  толкался  в  чуть
упругую, совершенно невидимую стену. За  ней  -  зрелище,  которое  сплело
воедино мою память и чувства. Я застыл, так как страх схватил меня за шею,
сжал мне руки. А это, к тому же, дело нелегкое.
     Мартин, улыбаясь, все еще держал карту в левой руке, а Бенедикт, явно
недавно  вызванный,  стоял  перед  ним.  Девушка   была   поблизости,   на
возвышении,  рядом  с  троном,  лицом  не  к  нам.  Оба  мужчины,  похоже,
разговаривали. Но я не мог услышать слов. Наконец, Бенедикт  обернулся  и,
казалось, обратился к девушке. Через некоторое время она, похоже, отвечала
ему. Мартин переместился  налево  от  нее.  Пока  она  говорила,  Бенедикт
поднялся на помост. Тогда я смог увидеть ее лицо. Разговор продолжался.
     -  Эта  девушка  выглядит  несколько  знакомой,   -   сказал   Жерар,
выдвинувшийся вперед и стоявший теперь рядом со мной.
     - Ты мог ее мельком видеть, когда она проскакала мимо нас, -  сообщил
я ему. - В день смерти Эрика. Это Дара.
     Я услышал вызванный перерыв его дыхания.
     - Дара! - воскликнул он. - Значит, ты... - голос его растаял.
     - Я не лгал, - подтвердил я. - Она настоящая.
     - Мартин! - крикнул Рэндом, подошедший ко мне справа. -  Мартин!  Что
происходит?
     Ответа не было.
     - Я не думаю, что он может тебя услышать,  -  сказал  Жерар.  -  Этот
барьер, кажется, полностью отрезает нас.
     Рэндом, напрягшись, поднажал вперед. Руки  его  упирались  во  что-то
невидимое... Он предложил:
     - Давайте все толкнем его.
     Так что, я  попробовал  еще  раз.  Жерар  тоже  бросил  свой  вес  на
невидимую стену. После полминуты трудов, без всякого успеха, я отступил.
     - Без толку, - сказал я. - Мы не можем его сдвинуть.
     - Что это за проклятая штука? - спросил Рэндом. - Что тут держит?
     Что тут держит -  у  меня  было  предчувствие.  Только  оно,  однако,
относительно  того,  что  могло  происходить.  И  только  из-за  дежа   вю
<буквально - уже видел. В психологии - явление  ложной  памяти>  характера
всей сцены.  Теперь,  однако...  Теперь  я  схватился  рукой  за  ножны  -
удостоверяясь, что Грейсвандир все еще висела у меня на боку.
     Она  висела.  Тогда  как  же  я  мог  объяснить  присутствие   своей,
единственной в своем роде, шпаги, с ее  видимым  всем  узором  на  клинке,
висящей там, где она вдруг  появилась,  без  поддержки,  в  воздухе  перед
троном, едва касаясь острием горла Дары?
     Никак.
     Но это было слишком похоже на случившееся этой ночью, в  городе  снов
на небе Тир-на Ног-те, чтобы  быть  совпадением.  Здесь  не  было  никаких
орнаментов - темноты, смущения, сильных тонов, испытываемых мною чувств.
     И все же сцена была во многом поставлена так же, как и той ночью. Она
была очень похожей. Но не точно такой же. Бенедикт стоял не совсем  тут  -
дальше назад. И поза его была иной. Хотя я не мог прочесть по ее губам,  я
гадал, задавала ли Дара те же странные вопросы. Я в этом сомневался.
     Сцена - похожая, и все же не похожая на пережитую  мной  -  вероятно,
была расцвечена на другом конце; то есть - если тут вообще  была  какая-то
связь - воздействием в то время на мой ум сил Тир-на Ног-т.
     -  Корвин,  -  сказал  Рэндом.  -  Там,  перед  ней,  похоже,   висит
Грейсвандир.
     - Да, похоже, не правда ли? - согласился я. -  Но,  как  видишь,  моя
шпага при мне.
     - Ведь не может же быть другой точно такой же... так ведь? Ты знаешь,
что происходит?
     - Начинаю чувствовать, словно могу и знать, - сказал я. - Что бы  там
ни было, я бессилен остановить это.
     Шпага Бенедикта вдруг высвободилась из ножен и схватилась  с  другой,
столь похожей на мою собственную. Через минуту она сражалась  с  невидимым
противником.
     - Врежь ему, Бенедикт! - крикнул Рэндом.
     - Это бесполезно, - сказал я. - Он будет обезоружен.
     - Откуда ты знаешь? - спросил Жерар.
     - Каким-то образом это я там сражаюсь с ним, - сказал я. - Это другой
конец моего сна в Тир-на Ног-т. Не знаю, как он  это  устроил,  но  это  -
цена, заплаченная отцом за возрождение Камня Правосудия.
     - Не поспеваю за твоей мыслью, - сказал он.
     Я покачал головой.
     - Я не притворяюсь, будто понимаю, как это было сделано, - объяснил я
ему. - Но мы не сможем войти, пока из зала не исчезнут два предмета.
     - Какие два предмета?
     - Просто следи.
     Шпага Бенедикта сменила руку, и его сверкающий протез метнулся вперед
и закрепился на какой-то  невидимой  мишени.  Две  шпаги  парировали  друг
друга, сцепились, нажали. Их острия двинулись к потолку.
     Правая рука Бенедикта продолжала сжиматься.
     Внезапно клинок Грейсвандир высвободился и двинулся мимо другого.
     Он нанес великолепный удар по правой руке Бенедикта, в место,  где  с
ней соединялась металлическая часть.
     Затем Бенедикт повернулся, и на несколько минут действие было закрыто
от нашего обзора.
     Затем поле зрения снова расчистилось, когда  Бенедикт,  повернувшись,
упал на колено.
     Он сжимал обрубок своей руки.
     Механическая  кисть  висела  в  воздухе  рядом  с  Грейсвандир.   Она
двигалась прочь от Бенедикта и опускалась, так же, как и шпага.
     Когда оба они достигли пола, они не ударились о него, а прошли сквозь
него, исчезая из нашего вида.
     Я накренился вперед и, восстановив равновесие, двинулся в зал.
     Барьер пропал.
     Мартин и Дара добрались до Бенедикта раньше нас.
     Дара уже оторвала полосу от своего плаща  и  бинтовала  обрубок  руки
Бенедикта, когда туда прибежали Жерар, Рэндом и я.
     Рэндом схватил Мартина за плечо, а я повернулся к нему.
     - Что случилось? - спросил он.
     - Дара... Дара говорила мне, что хочет увидеть Эмбер, - ответил он. -
Поскольку я живу теперь здесь, я согласился  провести  ее  и  показать  ей
достопримечательности. Потом...
     - Провести ее? Ты имеешь в виду через карту?
     - Ну да.
     - Ну, видишь ли...
     - Дай-ка мне эти карты, - велел Рэндом и выхватил футляр из-за  пояса
Мартина.
     Он открыл его и начал перебирать карты, полностью углубившись  в  это
занятие.
     - Затем я подумал сообщить Бенедикту, поскольку он интересовался  ею,
продолжал Мартин. - И тогда Бенедикт решил явиться и повидать...
     - Какого черта! - воскликнул Рэндом. - Тут есть одна твоя, одна ее  и
одна парня, которого я даже никогда не видел. Где ты их достал?
     - Дай-ка мне посмотреть на них, - попросил я.
     Он передал мне три карты.
     - Ну? - осведомился он. - Это был Бранд? Он  единственный,  о  ком  я
знаю, что он теперь может делать карты.
     - Я не стал бы иметь никаких дел  с  Брандом,  -  ответил  Мартин,  -
кроме, разве что, для того, чтобы убить его.
     Но я уже знал, что они были не от Бранда. Они были просто  не  в  его
стиле. Ни в стиле любого другого, чью работу  я  знал.  Стиль,  однако,  в
данный момент не очень занимал мои мысли. Их, скорее, занимали черты  лица
третьей персоны, того, о ком Рэндом сказал,  что  никогда  его  прежде  не
видел. А я видел. Я смотрел на лицо юноши, выехавшего на меня с  арбалетом
перед Двором Хаоса, узнавшего меня, а затем отклонившего выстрел.
     Я протянул карту.
     - Мартин, кто это? - спросил я.
     - Человек, который сделал эти добавочные карты, - пояснил  он,  -  он
заодно нарисовал и себя. Я не знаю его имени. Он друг Дары.
     - Ты лжешь, - заявил Рэндом.
     - Тогда пусть нам скажет Дара, - решил я и обернулся к ней.
     Она все еще стояла  на  коленях  рядом  с  Бенедиктом,  хотя  кончила
бинтовать его, и он теперь сел.
     - Как насчет этого? - поинтересовался я  и  обернулся  к  ней,  махая
перед ней картой. - Кто этот человек?
     Она взглянула на карту, потом на меня, и улыбнулась.
     - Ты действительно не знаешь? - осведомилась она.
     - Стал бы я спрашивать, если б знал?
     - Тогда посмотри на нее снова, а потом пойди и посмотри в зеркало. Он
такой же твой сын, как и мой. Его зовут Мерлин.
     Меня нелегко потрясти, но в этом не было ничего легкого.
     Я почувствовал внезапное головокружение.
     Но мой мозг работал быстро. При надлежащей разнице во  времени  такое
было возможно.
     - Дара, - произнес я, - чего ты все-таки хочешь?
     - Я сказала тебе, когда прошла Лабиринт, - ответила она, - что  Эмбер
будет разрушен. Чего я хочу, так это сыграть в этом свою законную роль.
     - Ты сыграешь в мою прежнюю камеру, - пообещал я. - Нет! В соседнюю с
ней. Стража!
     - Корвин, тут все в порядке, - заступился за нее, поднявшись на ноги,
Бенедикт. - Это не так плохо, как кажется