ЕЛЬБА В ТЕМНОТУ.
     - Чувствую, мы стреляем и в кое-что за этой темнотой.  Вот  почему  я
отказываюсь играть по чужим правилам.
     - У ТЕБЯ ПОЯВИЛСЯ ПЛАН?
     - Свисай свободно. И, если я скажу "убей!", так  и  сделай.  Давай-ка
доберемся туда, куда мы идем.
     Я снова побежал, оставив туман, оставив призраков играть в  призраков
в их призрачном городе. Светлая дорога шла через темный  пейзаж,  я  бежал
навстречу движению отражений, а земля пыталась изменить меня. А впереди  -
вспышка и опять удар грома; рядом  со  мной  то  внезапно  появлялись,  то
мгновенно исчезали подлинные уличные сцены.
     А потом по светлой дорожке заскользила темная фигура -  как  будто  я
пытался обогнать сам себя. Позже я сообразил, что на самом  деле  это  был
эффект зеркала. Движения фигуры, которая бежала  справа  параллельно  мне,
передразнивала мои собственные,  пролетающие  мимо  сценки  были  от  меня
слева, а от нее справа.
     - ЧТО ПРОИСХОДИТ, МЕРЛЬ?
     -  Не  знаю,  отозвался  я.  -  Но  для   символизма,   аллегорий   и
разнообразной метафорической чепухи у меня неподходящее  настроение.  Если
это задумано в знак того, что вся жизнь - гонка с самим собой, то тут  они
сели в лужу, если только игрой не заправляют  по-настоящему  пошлые  Силы.
Тогда, по моим догадкам, это вполне в их духе. Как ты думаешь?
     - Я ДУМАЮ, ТЕБЕ ВСЕ ЕЩЕ МОЖЕТ ГРОЗИТЬ ОПАСНОСТЬ ПОЛУЧИТЬ УДАР МОЛНИИ.
     Молния не ударила, а мое же отражение исчезло. Этот  эффект  держался
куда дольше, чем все те эпизоды у тропы,  свидетелем  которых  я  стал  до
этого.  Я  уже  собрался  было  выбросить  его  из  головы   и   полностью
игнорировать, но тут мое отражение прибавило скорость и вырвалось вперед.
     - О-ГО-ГО!
     - Ага, - согласился я и поднажал, чтобы сократить разрыв и не отстать
от широкого шага того, темного.
     Я догнал его, но голова в голову мы прошли  всего  несколько  метров.
Потом он стал снова выходить вперед. Я ускорил шаг и еще раз  догнал  его.
Потом повинуясь внезапному порыву,  набрал  в  грудь  воздуха,  устремился
вперед и обогнал его.
     Через некоторое время мой двойник заметил это,  прибавил  скорость  и
начал выигрывать. Я поднажал, сохраняя лидерство. Кстати, какого черта  мы
тут устраиваем гонки?
     Я посмотрел вперед. было видно, что вдали дорога расширяется. Похоже,
там через нее была протянута финишная ленточка. О'кей, я решил  стремиться
к ней, что бы ни означала эта гонка.
     Метров сто  я  удерживал  лидерство,  потом  моя  тень  снова  начала
обходить меня. Я пригнулся и ненадолго смог удержать сократившийся  разрыв
между нами, потом она снова двинулась, догоняя меня, в темпе, который, как
я заподозрил, будет трудновато сохранять весь  остаток  пути  до  финишной
ленточки. Все равно, такого я не ожидал. Я выдохся. Полностью.
     Сукин сын догонял  меня,  догнал,  вырвался  вперед  и  на  мгновение
запнулся. В этот миг я был позади него. Но существо больше  не  выказывало
слабости - оно сохраняло огромную скорость, с которой мы теперь двигались,
да и я не собирался останавливаться, разве что получу разрыв сердца.
     Так мы и бежали, черт знает, как близко, бок о бок. Не знаю, есть  ли
во мне способности к финальному спурту или нет. Не скажу, чуть-чуть  ли  я
обогнал его, шел ли с ним голова в голову или  чуть  отставал.  Мы  тяжело
топали по параллельным поблескивающим тропинкам в сторону яркой  линии,  и
тут ощущение стеклянной поверхности между нами вдруг исчезло. Две  с  виду
узкие дорожки превратились в одну широкую. Руки  и  ноги  моего  соперника
двигались не так, как мои.
     Ступив на финишную  прямую,  мы  оказывались  все  ближе  и  ближе  -
наконец, достаточно для того, чтобы узнать друг друга.  Я  соревновался  в
беге не со своим отражением, потому что его волосы  откинуло  назад,  и  я
увидел, что у него нет левого уха.
     Тут я обрел силы для финального рывка. Он  тоже.  Когда  мы  достигли
ленточки, то были очень близко друг от друга. Думаю, я первый коснулся ее,
но уверенности у меня нет.
     Мы пролетели линию финиша и  рухнули,  ловя  ртом  воздух.  Я  быстро
откатился, чтобы держать его под наблюдением, но он просто лежал, часто  и
тяжело дыша. Я положил руку на рукоять меча, слушая, как  кровь  стучит  в
висках.
     Отдышавшись немного, я заметил:
     - Не знал, что тебе по силам такая гонка, Юрт.
     Он коротко рассмеялся,
     - Ты много не знаешь обо мне, брат.
     - Уверен в этом, - согласился я.
     Потом он тыльной стороной руки промокнул лоб, и  стало  заметно,  что
палец, который Юрт потерял в пещерах Колвира, снова на месте. Либо это был
Юрт из другого потока времени, либо...
     - А как там Джулия? - спросил я. - С ней все будет в порядке?
     - Джулия? - сказал он. - Кто это?
     - Извини, - сказал я. - Ты ненастоящий Юрт.
     - Ну и что из того? - спросил он, облокачиваясь на землю и  глядя  на
меня здоровым глазом.
     - Настоящий   Юрт   никогда  и  близко   не  подходил   к  эмберскому
Лабиринту...
     - Настоящий Юрт - Я!
     - У тебя все пальцы на месте. А он недавно потерял один.  Я  был  при
этом.
     Он неожиданно отвел глаза.
     - Ты, должно быть, логрусов призрак, - продолжал я.  -  Наверное,  он
пользуется теми же трюками, что и Лабиринт - увековечивает тех, кто прошел
его.
     - Так вот что случилось?.. - спросил он.  -  Я  не  мог  как  следует
припомнить, почему я здесь - помнил только, что должен бежать с тобой.
     - Держу пари, твои самые последние  воспоминания,  до  того,  как  ты
попал сюда, касаются преодоления Логруса.
     Он оглянулся и кивнул.
     - Ты прав. Что все это значит? - спросил он.
     - Точно не знаю, - сказал я. - Но кой-какие мысли на этот  счет  и  у
меня есть. Это место - что-то вроде вечной изнанки Отражения. Ситуация тут
чертовски близка к тому, что и Лабиринту, и Логрусу вход воспрещен. Но оба
явно могут  проникать  сюда  с  помощью  своих  призраков  -  искусственно
сделанных по снятым с нас копиям. А копии снимаются в  тот  момент,  когда
проходишь по ним...
     - Ты хочешь сказать, что я  -  всего  лишь  что-то  вроде  записи  на
пленку? - Вид у него был такой, будто он вот-вот расплачется. - Только что
все было так чудесно. Я прошел Логрус. Все Отражение лежало у моих ног.  -
Он помассировал виски. Потом сказал, как плюнул:
     - Ты! Сюда меня перенесли из-за тебя... чтобы я состязался с тобой  и
побил тебя в этой гонке.
     - Ты отлично сработал. Не знал, что ты можешь так бегать.
     - Узнав, что ты в колледже занимаешься бегом, я начал  тренироваться.
Хотелось так наловчиться, чтобы тебе стало кисло.
     - Получилось неплохо, - признал я.
     - Но если бы не ты, я бы не очутился в этом проклятом месте. Или... -
Юрт закусил губу. - Это не совсем верно, правда? -  спросил  он.  -  Я  бы
никуда не попал. Я всего лишь запись, копия...
     Потом он уставился на меня.
     - Сколько мы существуем?  -  сказал  он.  -  Сколько  годны  призраки
Логруса?
     - Понятия не имею, - ответил я,  -  что  нужно  для  создания  такого
призрака или как поддержать его  существование.  Но  мне  уже  встретилось
несколько призраков Лабиринта, и у  меня  создалось  впечатление,  что  их
каким-то  образом  поддерживает  моя   кровь,   она   дает   им   какую-то
самостоятельность, независимость от Лабиринта. Только один из них -  Бранд
- получил вместо крови пламя и растворился. Дейдра получила кровь,  но  ее
убрали. Не знаю, может, ей не хватило.
     Он покачал головой.
     - У меня такое чувство... не знаю, откуда  оно...  что  то  же  самое
сгодится и для меня, и что кровь - для Лабиринта, а пламя - для Логруса.
     - Я не знаю, как определить, где моя кровь летуча, - сказал я.
     - Здесь она запылает, - ответил Юрт.  -  Зависит  от  того,  кто  тут
заправляет делами. Я просто знаю это. Не знаю, откуда.
     - Тогда почему Бранда занесло на территорию Логруса?
     Он усмехнулся.
     - Может быть, Лабиринт решил использовать предателя, чтобы  свергнуть
кого-нибудь. Или, может,  у  Бранда  были  свои  соображения  -  например,
повести с Лабиринтом двойную игру.
     - Это было  в  его  духе,  -  согласился  я.  Мое  дыхание,  наконец,
выровнялось.
     Я вытащил из сапога хаосское лезвие, рассек левую руку пониже  локтя,
увидел, как оттуда заструилось пламя и протянул руку к Юрту.
     - Скорей! Пей, если  сумеешь!  -  крикнул  я.  -  Прежде  чем  Логрус
призовет тебя обратно.
     Он ухватил мою руку и чуть не вдохнул пламя,  которое  било  из  меня
фонтаном. Глянув вниз, я увидел, как становятся призрачными его ступни, за
ними ноги. Кажется, Логрус обеспокоился и призывает его назад так же,  как
Лабиринт призвал Дейдру. Я увидел,  как  в  тумане,  который  прежде  были
ногами Юрта, завертелись огненные  вихри.  Потом  они  вдруг  замерцали  и
исчезли, и вновь стали видны очертания конечностей. Он продолжал пить  мою
летучую кровь, но я больше не видел языков пламени, хотя теперь он пил как
Дейдра, прямо из раны. Его ноги стали твердеть.
     - Похоже, ты обретаешь стабильность, - сказал я. - Пей еще.
     Что-то ударило меня в  правую  почку,  я  дернулся  прочь  и,  падая,
обернулся. Рядом со мной стоял высокий темный человек, убирая  ногу  после
того, как пнул меня. На нем были зеленые штаны и  черная  рубашка,  голова
повязана зеленым платком.
     - Это что за извращения? - спросил он. - Да еще в священном месте?
     Я перекатился на колени,  а  потом  поднялся,  держа  правую  руку  с
вывернутым запястьем за спиной, чтобы скрыть за бедром кинжал. Левую  руку
я поднял и вытянул перед собой. Из свежей  раны  лился  уже  не  огонь,  а
кровь.
     - Не твое собачье дело, - сказал я и, на  ходу  обретая  уверенность,
прибавил его имя: Каин.
     Он  с  поклоном  улыбнулся,  скрестив  и  разведя  руки.  Когда  руки
складывались, они были пусты, но когда правая рука снова показалась, в ней
был кинжал. Должно  быть,  он  появился  из  ножен,  прикрепленных  внутри
пышного рукава к левому предплечью. Ему пришлось  немало  потренироваться,
чтобы проделывать это так быстро. Я постарался  вспомнить,  что  слышал  о
Каине и ножах, а когда вспомнил, то пожалел об этом. В драке на  ножах  он
считался мастером. Вот черт.
     - У тебя есть преимущество передо мной, - заявил он.
     - Ты очень похож на кого-то, но, по-моему, я тебя не знаю.
     - Мерлин, - сказал я. - Сын Корвина.
     Он начал было медленно обходить меня кругом, но остановился.
     - Извини, мне трудно в это поверить.
     - Дело твое. Это правда.
     - А этот, второй... его зовут Юрт, верно?
     Он указал на моего брата, который только что поднялся на ноги.
     - Как ты узнал? - спросил я.
     Он помедлил, морща лоб и щурясь.
     - Я... Я точно не знаю, - сказал он потом.
     - Я знаю, - сообщил я ему. - Постарайся вспомнить, где ты и как  сюда
попал.
     Он отступил на пару шагов, потом вскрикнул:
     - Вот он! - и тут я заметил и крикнул:
     - Юрт! Осторожно!
     Юрт развернулся и помчался как стрела.
     Я бросил кинжал - это все до добра не доводит, но сейчас со мной  был
меч, которым я мог достать Каина раньше, чем  Каин  меня.  Юрт  так  и  не
потерял скорости, и в мгновение ока очутился вне пределов досягаемости.
     Удивительно, но кинжал сперва попал Каину в правое плечо,  вонзившись
в тело почти на дюйм, а потом, не успел тот повернуться ко  мне,  как  его
туловище разлетелось на куски в разных  направлениях,  испустив  несколько
вихрей, которые мигом всосали все, что делало  его  похожим  на  человека.
Летая друг вокруг друга, они издавали высокие свистящие звуки, два слились
в один более крупный, который после этого быстро поглотил  остальные,  при
этом звук каждый раз понижался. Наконец, остался  только  один  смерч.  Он
качнулся было ко мне, потом взвился в небо и  развеялся.  Кинжал  швырнуло
обратно в меня, он упал  в  шаге  от  моей  правой  ноги.  Подняв  его,  я
обнаружил, что он теплый, и пока я не убрал  его  в  сапог,  он  несколько
мгновений гудел.
     - Что случилось? - спросил Юрт, поворачивая назад и приближаясь.
     - Очевидно, призраки Лабиринта бурно реагируют  на  оружие  Двора,  -
сказал я.
     - Неплохо, если оно под рукой. Но почему он так набросился на меня?
     - Думаю, его послал Лабиринт, чтобы не дать тебе  независимость,  или
уничтожить тебя, если ты уже получил ее. Кажется, ему  ни  к  чему,  чтобы
агенты противоположной стороны обретали здесь силы и стабильность.
     - Но я не представляю никакой угрозы. Я - сам за себя, и больше ни за
кого. Просто до чертиков хочется выбраться отсюда и заняться  собственными
делами.
     - Может, в этом и есть угроза.
     - Как это? - спросил он.
     - Кто знает, как может пригодиться тебе твое необычное происхождение,
если ты станешь независимым - учитывая,  что  творится?  Может  нарушиться
баланс Сил. Может, ты получишь какие-то сведения, пересуды о которых ни  к
чему тутошним заправилам, или найдешь способ подобраться к ним?  Вдруг  ты
окажешься чем-то наподобие непарного шелкопряда? Ведь никто  не  замечает,
как он воздействует на окружающую среду до тех пор, пока он не исчезнет из
лаборатории. Ты можешь...
     - Хватит! - он поднял руку, чтобы я  замолчал.  -  Все  это  меня  не
волнует. Если они выпустят меня и оставят в покое, я  стану  держаться  от
них подальше.
     - Убеждать тебе следует не меня, - сказал я.
     Юрт пристально посмотрел мне в лицо,  потом  свернул,  описав  полный
круг. За пределами светящейся тропинки видна  была  лишь  темнота,  но  он
громко обратился, по-моему, не разбирая, к кому:
     - Слышишь? Я не хочу  в  это  впутываться!  Я  просто  хочу  убраться
отсюда! Живи и дай жить другим, понял? О'кей?
     Протянув руку, я ухватил Юрта за запястье и дернул  к  себе.  Почему?
Потому,  что  заметил,  как  в  воздухе  у   него   над   головой   начала
образовываться маленькая призрачная копия знака Логруса. Миг - и  она  уже
падала, полыхая, как молния, со звуком, похожим на щелканье хлыста, пройдя
через пространство, где перед тем находился  Юрт  и  исчезла,  оставив  на
тропинке воронку.
     - Догадываюсь, что отказаться нелегко, - сказал  он.  Потом  взглянул
наверх. - Может, там  готовят  еще  одну  такую  штуку.  Она  может  снова
ударить, в любой момент, когда я меньше всего буду этого ожидать.
     - Как и в реальной жизни, - согласился я. -  Но  мне  кажется,  можно
расценить это, как предупредительный  выстрел  и  с  тем  их  и  оставить.
Добраться сюда им  было  нелегко.  Важнее  вот  что:  раз  меня  заставили
поверить в то, что это - рыцарское странствие, не мог бы ты  ответить  мне
прямо сейчас - что ты должен был делать? Помогать мне или мешать?
     - Сейчас, когда ты  упомянул  об  этом,  -  сказал  Юрт,  -  я  вдруг
вспомнил, что там, где я был, имелись две вещи: возможность состязаться  с
тобой в беге и ощущение,  что  после  мы  подеремся...  или  случится  еще
что-нибудь.
     - А сейчас ты это чувствуешь?
     - Ну, мы с тобой  никогда  особенно  не  ладили.  Но  все  равно  мне
нравится идея, что меня используют таким образом.
     - Хочешь, объявим перемирие до тех  пор,  пока  я  не  соображу,  как
выбраться из игры - и отсюда?
     - Что это мне даст? - спросил Юрт.
     - Юрт, я НАЙДУ, как выбраться из этого проклятого  места.  Идем,  дай
руку... или, по крайней мере, не становись на дороге... и, когда  я  уйду,
то прихвачу и тебя.
     Он рассмеялся.
     - Не уверен, что отсюда можно выбраться, - сказал он,  -  вот  только
если Силы освободят нас...
     - Тогда тебе нечего терять, - сказал я, - и может, тебе даже  удастся
увидеть, как я погибну, пытаясь найти выход.
     - Ты действительно знаком с обоими волшебствами - и с Лабиринтом, и с
Логрусом?
     - Ага. Но с Логрусом у меня получается куда лучше.
     - Можно ли использовать кого-то из них против источника Сил?
     - Весьма интригующий метафизический момент. Не знаю, как ответить,  -
сказал я, - и не уверен, что выясню это. Тут призывать Силы  опасно.  Все,
что у меня осталось, это несколько заклинаний. Не думаю,  что  отсюда  нас
выведет магия.
     - Тогда что же?
     - Точно не скажу, но, по-моему, полной картины мне не видать, пока  я
не доберусь до конца этой тропинки.
     - А, черт... не знаю. Не думаю, что проводить время именно здесь  мне
полезней, чем в любом другом месте. С другой стороны, что, если такие, как
я, могут существовать только в подобном месте? Что, если  ты  отыщешь  мне
дверь, я шагну в нее и растаю?
     - Раз в Отражении могут  появляться  призраки  Лабиринта,  почему  не
можешь ты? Таки Дворкин с Обероном приходили ко мне еще  до  того,  как  я
очутился здесь.
     - Это обнадеживает. Ты бы попробовал, будь ты на моем месте?
     - Ты ставишь на кон жизнь, - сказал я.
     Он засопел.
     - Понял. Пройдусь с тобой немного, погляжу, что случится.  Помощь  не
обещаю, но мешать тоже не буду.
     Я протянул руку, но он покачал головой.
     - Давай не будем увлекаться, - сказал Юрт. - Если без рукопожатия мои
слова ничего не стоят, то и с ним они пустой звук, верно?
     - По-моему, нет.
     - И потом, у меня никогда не было особого желания пожать тебе руку.
     - Извини, что предложил. Но, может, расскажешь, в чем  дело?  Никогда
не мог понять тебя.
     Он пожал плечами.
     - Что, всегда должна быть причина?
     - Иначе это абсурд, - ответил я.
     - Или тайна, - отозвался он, поворачивая прочь.
     Я снова зашагал по дорожке. вскоре и Юрт шагал рядом со  мной.  Долго
царило молчание. Когда-нибудь  я  научусь  держать  язык  за  зубами,  или
останавливаться, если зашел слишком далеко.
     Тут разницы нет.
     Некоторое время дорожка шла прямо, но не так уж  далеко  впереди  как
будто исчезала. Приблизившись к точке, в которой она пропадала,  я  понял,
почему:  дорожка  огибала  низкий  выступ.  Мы  тоже  повернули  и  вскоре
наткнулись  еще  на  один.  Вскоре  мы  оказались  среди   чего-то   вроде
американских горок, собранных в ровные ряды, и быстро сообразили, что  они
сглаживают довольно крутой  спуск.  Пока  мы  продвигались  по  извилистой
тропинке вниз, я вдруг заметил, что на умеренном расстоянии от  нас  висит
что-то яркое. Юрт поднял руку, указывая на него, и начал:
     - Что?.. - как раз тогда, когда стало ясно,  что  это  -  продолжение
нашей   тропы,   начавшей   подниматься.    Тут    произошла    мгновенная
переориентация, и я понял, что мы спускаемся во что-то  вроде  здоровенной
ямы. А воздух кажется стал чуть холоднее.
     Мы не останавливались, и через некоторое время тыла моей правой  руки
коснулось что-то мокрое и холодное. Я  посмотрел  вниз  как  раз  вовремя,
чтобы в окружавших нас сумерках заметить, что на руке  растаяла  снежинка.
Несколькими минутами позже ветер принес еще несколько.
     Немного погодя мы заметили, что далеко внизу свет куда ярче.
     - Я ТОЖЕ НЕ ЗНАЮ, ЧТО ЭТО ТАКОЕ, - запульсировал в моем мозгу Фракир.
     - СПАСИБО, - сосредоточенно подумал я в ответ, решив не говорить Юрту
о его присутствии.
     Вниз. Вниз и по кругу. Назад. Назад и вперед. Делалось все  холоднее.
Порхали снежные хлопья. В стене, вдоль которой мы теперь спускались,  ряды
камней начали поблескивать.
     Странно, до тех пор,  пока  не  поскользнулся  в  первый  раз,  я  не
понимал, почему.
     - Лед! - неожиданно объявил Юрт, чуть не упав и хватаясь за камень.
     Вдали  возник  звук,  напоминающий   вздох,   приближаясь,   он   все
усиливался. Это был ветер, и холодный, но мы не распознали этого, пока  не
налетел сильный порыв, толкнувший нас.  Дыханием  ледникового  периода  он
пронесся мимо, и я поднял воротник  плаща.  Мы  продолжали  спускаться,  а
ветер, чуть притихнув, летел нам вслед.
     К тому времени, как мы добрались до дна, стало чертовски  холодно,  а
ступени либо полностью заиндевели, либо  были  покрыты  льдом.  Принося  и
унос