ТЕБЯ НАЙДУ. ДО СКОРОГО СВИДАНИЯ."
     Без подписи.
     Безопасно это, или нет, но просто так  оставить  ее  тут  я  не  мог.
Поэтому я завернул пуговицу в записку и положил ее в  карман.  А  затем  я
принес уз шкафа плащ и перекинул его через руку.
     Я вышел иЗ комнаты. Из-за того, что щеколда была сломана,  я  оставил
дверь широко раскрытой. Я постоял в коридоре, прислушиваясь, но не услышал
никаких голосов, никакого звука движения.
     Подойдя к лестнице, я спустился вниз.  Я  уже  почти  достиг  первого
этажа, когда заметил ее - настолько неподвижно она сидела у  окна  справа.
Перед ней стоял поднос с хлебом и сыром, бокалом и бутылкой.
     - Мерлин! - внезапно окликнула она, приподнявшись. -  Слуги  говорили
мне, что ты был здесь, но когда я заглянула в комнату, то не  смогла  тебя
найти.
     - Меня вызывали, - туманно объяснил я, преодолевая последние  ступени
и подходя к ней. - Как вы себя чувствуете?
     - Как ты... что вы обо мне знаете? - спросила она.
     - Вы, вероятно, не помните, что случилось за  последние  два  дня,  -
ответил я.
     - Вы правы, - подтвердила она. - Не присядете?
     Она указала на другое кресло напротив своего.
     - Пожалуйста, присоединяйтесь ко мне, - пригласила она. - И позвольте
мне предложить вам вина.
     - Ладно, - сказал я, заметив что она пила белое.
     Она встала и пересекла помещение, подойдя к шкафчику, открыла  его  и
достала еще один бокал. Вернувшись, она влила в  него  здоровенную  порцию
"Мочи Бейля" и поставила передо мной. Я предположил, что хорошее вино  она
сохранила для себя.
     - Что вы можете рассказать  по  поводу  моего  провала  в  памяти?  -
спросила она. - Я была в Эмбере,  вдруг  -  раз,  и  я  здесь,  и  пропало
несколько дней.
     - Да, - подтвердил я, взяв крекер и ломтик сыра. - В  какое  примерно
время вы очнулись?
     - Этим утром.
     - Беспокоиться не о чем, по крайней  мере  сейчас,  -  ответил  я.  -
Рецидивов не предвидится.
     - Но что это было?
     - Просто нечто, иногда случающееся.
     Я попробовал вино.
     - Это больше походит на магию, чем на болезнь.
     - Наверное, здесь присутствует и магия, - согласился я. - Никогда  не
знаешь, что можно ожидать от Отражений. Но  почти  все,  кого  я  знаю  из
перенесших такое, вполне здоровы.
     Она нахмурила лоб.
     - Это было очень странно.
     Я приговорил еще  несколько  крекеров,  запивая  их  вином.  Все-таки
хорошее вино она попридержала для себя.
     - Беспокоиться совершенно не о чем, - повторил я.
     Она улыбнулась и кивнула.
     - Я вам верю. В любом случае, что вы здесь делали?
     - Просто остановился погостить. Я  возвращаюсь  обратно  в  Эмбер,  -
ответил я. - Из  отдаленных  мест.  Кстати,  что  напомнили...  Можно  мне
одолжить коня?
     - Разумеется, - сказала она. - Вы уже покидаете нас?
     - Как только получу коня.
     Она поднялась.
     - Я не думала, что вы спешите. Сейчас я провожу вас на конюшню.
     - Спасибо.
     По пути я сгреб еще пару крекеров и кусок сыра, и выпил остатки вина.
И всю дорогу до конюшни гадал, где-то сейчас находится голубой туман.
     Подобрав хорошего коня, которого, как она сказала, я мог  оставить  в
их конюшне в Эмбере, я оседлал его и взнуздал. Конь был серый,  по  кличке
Дым. Затем я надел плащ и пожал Винте обе руки.
     - Спасибо за гостеприимство, - поблагодарил я. - Даже если вы о нем и
не помните.
     - Не прощайтесь  еще,  -  сказала  она.  -  Поезжайте  к  калитке  во
внутренний двор, и я вынесу вам воду и еду на дорогу. Между нами  ведь  не
было безумного романа, которого я к тому же не помню, не правда ли?
     - Джентльмены никогда не разбалтывают подобных вещей, - заявил я.
     Она рассмеялась и хлопнула меня по плечу.
     - Загляните как-нибудь, когда будете  в  Эмбере,  навестить  меня,  -
пригласила она. - Освежите мне память.
     Я сгреб чересседельные сумки, торбу с едой для Дыма, а также  длинную
веревку, чтобы привязывать и стреножить его.  Пока  Винта  возвращалась  в
дом, я вывел его из внутреннего двора. Затем сел в седло и медленно поехал
длинным кружным путем вокруг особняка, затем натянул  поводья  и  спешился
неподалеку от кухни. На прощанье окинул  взглядом  двор,  где  так  хорошо
можно сидеть и пить кофе. Или дело в обществе?
     Через некоторое время дверь открылась, и Винта, выйдя,  передала  мне
узелок и флягу. Когда я упаковал их, она попросила:
     - Передайте  отцу,  что  я  вернусь  через  несколько  дней,  хорошо?
Скажите, что я уехала за город, так как не очень хорошо себя  чувствовала,
но теперь со мной все в порядке.
     - С радостью, - пообещал я.
     - Я, в общем-то, не знаю, почему вы были здесь, - призналась  она.  -
Но, если это связано с политикой или интригами, то я не хочу знать.
     - Понятно.
     -  Слуга  приносил  завтрак  рослому  рыжему  мужчине,   получившему,
кажется, очень сильное ранение. О нем лучше забыть?
     - Хочется посоветовать вам этого.
     - Тогда слуги забудут. Но  однажды  я  бы  хотела  услышать  об  этом
рассказ.
     - Я тоже, - отозвался я. - Мы посмотрим, что тут можно сделать.
     - Тогда счастливого пути.
     - Спасибо. Постараюсь.
     Я крепко пожал ей руку, повернулся и забрался в седло.
     - Пока.
     - До встречи в Эмбере, - попрощалась она.
     Я тронул поводья, но снова поехал вокруг дома, пока не очутился около
конюшни. Затем, минуя  ее,  я  направил  коня  на  тропу,  по  которой  мы
прогуливались, в нужную сторону.  Позади  дома  завыла  собака,  и  спустя
несколько мгновений к  ней  присоединилась  другая.  С  юга  дул  ветерок,
пронося мимо немногочисленные опавшие листья. Я  уже  хотел  оказаться  на
дороге, далеко отсюда и в одиночестве. Я ценю уединение, потому что именно
тогда, как мне кажется, лучше всего думается,  а  сейчас  мне  нужно  было
много над чем поразмыслить.


     Путь мой лежал на северо-запад. Примерно  десятью  минутами  позже  я
выбрался на грунтовую дорогу, пересеченную  нами  вчера.  На  этот  раз  я
последовал по ней на запад, и она, наконец, привела меня на перекресток  с
указателем, сообщавшим, что Эмбер находится прямо  впереди.  Я  направился
дальше.
     Дорога была из желтого грунта, с отпечатавшимися на ней следами колес
множества фургонов. Она повторяла рельеф местности, минуя  вспаханные  под
пар поля, окруженные каменными оградами, с немногочисленными деревьями  по
обочинам. Впереди виднелись четкие контуры гор, возвышающихся над лесистым
участком, в который я скоро должен был въехать. Конь шел легким аллюром, и
я  дал  своим  мыслям  повторить  последовательность   событий   последних
нескольких дней.
     Я не сомневался, что у меня появился какой-то враг. Люк заверял меня,
что это не он,  и  я  находил  его  слова  более  чем  убедительными.  Как
утверждали и он, и Винта, для этого ему не нужно было являться раненому ко
мне. И он сам мог бы добраться до  хрустальной  пещеры  или  какого-нибудь
другого убежища. А дело со спасением Ясры могло и подождать. Я  был  более
чем убежден, что он попытается установить со мной вновь хорошие  отношения
потому, что я являюсь его единственным связующим звеном с Двором Эмбера, а
дела его приняли неблагоприятный оборот. У меня возникло ощущение, что  на
самом-то деле он хотел получить официальное определение своего статуса  по
отношению к Эмберу, и что он упомянул важные  сведения,  которые  согласен
отдать, в качестве знака доверия и в качестве козыря в  торге.  Я  был  не
совсем уверен, что лично необходим в его плане по спасению Ясры.  Если  бы
он знал Замок вдоль и поперек, при условии, что сам он неплохой колдун, то
сам мог бы переправить с Отражения Земля отряд наемников. Насколько я знал
о природе Отражений, оригинальные  боеприпасы  будут  действовать  там  не
хуже, чем в Эмбере. И, независимо от того, верно это, или нет,  почему  бы
ему просто не козырнуть свои штурмовые группы прямо в крепость?
     Ему даже не пришлось бы по-настоящему выигрывать  сражение  -  просто
заскочить,  захватить  Ясру  и  смыться.  Нет,  я   не   чувствовал   себя
действительно необходимым для операции, которую  он  хотел  провернуть.  У
меня сложилось впечатление, что он махал морковкой у моего носа,  надеясь,
что когда туман рассеется, мы просто обдумаем то, что у него есть,  и  что
он хочет, и сделаем ему предложение.
     Я также чувствовал, что теперь, когда Каин убран с дороги и  семейная
честь удовлетворена, он может согласиться объявить вендетту законченной. И
мне представлялось, что камнем преткновения с его стороны была Ясра.  Хотя
я понятия не имел, какую она могла иметь над  ним  власть,  мне  пришло  в
голову, что упоминаемые им  сведения  могли  представлять  собой  средство
нейтрализовать ее. Если бы он передал их нам втихую, все выглядело бы так,
будто исходит с нашей стороны, и он смог бы оправдаться перед  матерью,  а
также  купить  мир  у  нас.  Очень  привлекательная  идея.  Моя   проблема
заключалась теперь в том, чтобы найти наилучший способ  изложить  все  это
Двору, не выглядя предателем оттого, что позволил ему уйти. И, значит, мне
придется доказать, что прибыль стоит вклада.
     Деревья по обочинам дороги встречались теперь чаще, а  сам  лес  стал
ближе. Я проехал по деревянному мосту через прозрачный ручей, и  некоторое
время  позади  еще  слышалось  хрустальное   журчание.   Слева   открылось
коричневое поле с отдаленными постройками, а справа - фургон со  сломанной
осью...
     Если я воспринял намерения Люка неверно? Нет ли у меня  какого-нибудь
способа оказать на него  давление  и  сделать  по-своему?  Появилась  одна
идейка. Она меня не слишком обрадовала, но, тем не менее, я рассмотрел ее.
Она требовала  риска  и  быстроты.  Но  у  нее,  однако,  имелись  и  свои
достоинства. Я довел ее до изящества, а потом отложил в сторону и вернулся
к своим первоначальным размышлениям.
     Где-то появился враг. И  если  это  не  Люк,  то  кто  же  он?  Самым
очевидным кандидатом  казалась  Ясра.  Во  время  двух  наших  встреч  она
выразила свои чувства ко мне совершенно ясно. Встреченных мной в  Закоулке
Смерти убийц вполне могла направить она. В таком случае, я,  вероятно,  на
время в безопасности - ведь она оказалась в плену в Замке, если,  конечно,
не распорядилась до плена послать еще нескольких. Думается,  это  было  бы
излишеством. зачем зря тратить на меня  живую  силу?  В  случае,  если  ею
руководила вендетта, я был всего лишь мелкой сошкой, и подосланных ко  мне
людей почти хватило для выполнения этой задачи.
     А если это не Ясра? Тогда мне по-прежнему грозила опасность.  Чародей
в синей маске, являвшийся, как я полагал, Шару Гаррулом, преследовал  меня
с помощью торнадо, что казалось куда менее  дружественным  поступком,  чем
последовавшие вслед за этим цветы. Этот  последний  поступок  отождествлял
его с личностью, стоявшей за странным происшествием  в  квартире  Флоры  в
Сан-Франциско. В тот раз инициатором встречи был он, а это означает, что у
него были какие-то замыслы по отношению ко  мне.  Что  он  тогда  говорил?
Что-то насчет возможности, что в будущем наши  дороги  пересекутся.  Очень
интересно. Так как я теперь видел возможность возникновения  именно  такой
ситуации.
     Но действительно  ли  Шару  Гаррул  послал  убийц?  Несмотря  на  его
знакомство  со  свойствами   наведшего   его   голубого   камня,   о   чем
свидетельствует голубая пуговица у меня в кармане, это казалось отнюдь  не
обязательным. Хотя бы потому, что наши цели пока  не  пересеклись.  И  еще
потому,  что  это,  кажется,  не   соответствовало   стилю   таинственного
повелителя стихий, кидающегося цветами. Конечно, тут я мог быть совершенно
неправ, но  от  этого  субъекта  я  ожидал  чего-то,  больше  похожего  на
колдовскую дуэль.
     Когда я приблизился к опушке леса, поля уступили место дикой поросли.
В эти разноцветные владения уже закрались сумерки. Лес, однако, не походил
на густой и древний  вроде  Арденского;  даже  издали  виделось  множество
просек среди макушек. Дорога, тем не менее, оставалась такой же широкой  и
наезженной. Въехав в тенистую прохладу леса, я плотнее закутался  в  плащ.
Если и дальше все будет продолжаться в том же духе, поездка,  кажется,  не
принесет никаких неожиданностей. Я не спешил. Мне слишком  много  хотелось
обдумать.
     Если бы мне  только  удалось  побольше  разузнать  об  этом  странном
безымянном существе, завладевшим на время телом Винты.  Я  по-прежнему  не
имел ни малейшего представления о  том,  какой  могла  быть  истинная  его
природа. Почему-то мне казалось, что существо это женского пола,  несмотря
на то, что овладело Джорджем Хансеном и Дэном  Мартинесом.  Наверное,  это
чувство вызывалось тем, что я занимался с ней любовью, когда она вселилась
в Мег Девлин. Трудно сказать. Но я знал Гейл Лампрен долгое время, и  Дама
на Озере казалась настоящей дамой...
     Хватит. Я выбрал местоимение. Были вопросы и поважнее. Например,  чем
бы она ни была, почему она упорно следовала  за  мной  и  настаивала,  что
хочет защитить меня? Хотя я и ценил такие чувства, но по-прежнему не  имел
ясного представления о ее мотивах.
     Существовало и еще кое-что более важное для  меня,  чем  эти  мотивы.
Зачем ей нужно охранять меня -  может  статься  ее  личным  делом.  Важнее
вопрос о том, от ЧЕГО по ее мнению меня требовалось защищать?  Она  должна
была  бы  предугадывать  вполне  определенную  угрозу,  но  не  делала  ни
малейшего намека, в чем та заключается.
     Может, тогда это и был враг? Настоящий враг? Противник Винты?
     Я попытался собрать в кучу все, что узнал и догадывался про нее.
     Есть странное существо, принимающее  иногда  вид  небольшого  облачка
голубого тумана. Она способна находить ко мне дорогу через Отражения.  Она
обладает способностью захватывать власть над человеческим телом, полностью
подчиняя его прошлое природное "Я". Она много лет ошивалась около меня, не
позволяя узнать о себе. Самым ранним ее воплощением  была,  насколько  мне
известно, бывшая подружка Люка, Гейл.
     Почему Гейл? Если она охраняла меня, то  зачем  заигрывать  с  Люком?
Почему бы не стать одной из моих близких знакомых? Почему бы не  сделаться
Джулией? Так нет же. Она решила быть Гейл.  Не  потому,  что  Люк  являлся
угрозой, и она хотела следить за ним постоянно и  внимательно?  И  она  на
самом деле позволила Люку спокойно совершить несколько  покушений  на  мою
жизнь. А потом Ясра. Почему она просто не убрала их обоих?  Она  могла  бы
овладеть телами Люка, выскочить перед мчащейся машиной, а потом  проделать
то же самое с Ярой. Она не боялась умереть в теле носителя. Я  видел,  как
она дважды проделывала это.
     Или  она  откуда-то  знала,  что  все  их  покушения  на  мою   жизнь
провалятся. Не она ли подсказала насчет бомбы в письме? Не она ли каким-то
образом вызвала предчувствие, разбудив меня в то утро, когда были  открыты
газовые конфорки?  И,  наверное,  предпринимала  еще  что-то?  И  все  же,
казалось бы, намного проще направиться к источнику и ликвидировать его как
проблему. Я знал, что никаких душевных терзаний по поводу убийства она  не
испытывала. Она приказала зарезать моего последнего противника в  Закоулке
Смерти.
     Тогда что же?
     Два решения приходили на ум сразу же. Одно -  что  она  действительно
привязалась к Люку и  просто  находила  средства  нейтрализовать  его,  не
уничтожая. Но потом я подумал о ней  в  роли  Мартинеса,  и  эта  гипотеза
развалилась. Той ночью, в  Санта-Фе  она  действительно  стреляла.  Ладно.
Тогда была другая вероятность; Люк не являлся  настоящей  угрозой,  и  она
достаточно привязалась  к  нему,  чтобы  позволить  жить,  коль  скоро  он
перестал отмечать 30-е апреля. В Нью-Мексико случилось нечто,  заставившее
ее  переменить  решение.  Что  именно,  я  не  имел  понятия.  Затем   она
последовала за мной в Нью-Йорк и была  в  определенной  последовательности
Джорджем Хансеном и Мег Девлин. Люк к тому времени  выбыл  из  игры  после
своего фокуса с исчезновением на горе. Он больше не представлял угрозы,  и
все же она чуть ли не из кожи вон лезла, стремясь связаться  со  мной.  Не
появился ли еще один фактор? Настоящая угроза?
     Я ломал и ломал голову, но не смог вычислить, что же это могло  быть.
Не повела ли меня эта линия рассуждения по ложному следу?
     Она, конечно, не была всеведущей. В Лесной  Дом  она  умыкнула  меня,
стремясь выжать нужные сведения, также, как  и  убрать  меня  подальше  от
места нападения. И кое-что из того, что она хотела знать,  было  таким  же
интересным, как и то, что она знала.
     Моя мысль повернула назад. Какой она задала мне первый вопрос?
     Мысленно вернувшись в дом Билла Рота, я услышал вопрос несколько раз.
В качестве Джорджа Хансена она задала его как бы между прочим, и я соврал;
и в качестве Мег Девлин в постели, она, наконец, добилась, чтобы я  честно
ответил, как зовут мою мать.
     Когда  я,  наконец,  сообщил  ей,  что  мою  мать  зовут  Дарой,  она
заговорила менее  сдержанно.  И  предупредила  насчет  Люка.  И  тогда  же
оказалось, что она может согласиться рассказать еще многое,  если  бы  наш
разговор не прервало прибытие мужа настоящей Мег.
     К чему же тут ключ? Я доказал, что  происхожу  от  Дворов  Хаоса,  на
которые она ни разу не ссылалась. И  все  же  это  каким-то  образом  было
важно.
     У меня возникло ощущение, что ответ - вот он, совсем рядом, но  я  не
могу узнать его, пока не сформулирую нужный вопрос.
     Хватит. Тут я забуксовал. Знание, что ей известно о моей причастности
к Дворам, все равно ничего не говорило. Она также явно знала о моей  связи
с Эмбером, и тут тоже было все неясно.
     Значит, пока оставим  этот  вопрос  и  вернемся  к  нему  позже.  Мне
требовалось еще обмозговать уйму вещей. По крайней  мере,  у  меня  теперь
набралось множество вопросов к ней для следующей встречи, а я был  уверен.
что мы еще встретимся.
     Тут мне пришло в голову еще кое-что.  Если  она  вообще  хоть  как-то
защищала меня, то это происходило часто и негласно. Она  предоставила  мне
множество сведений, которые я считал правдивыми, но которые я никак не мог
проверить. От звонков и  таинственности  в  Нью-Йорке  до  убийства  моего
единственного возможного источника информации в Закоулке  Смерти.  Она  на
самом деле больше  мешала,  чем  помогала.  Можно  предположить,  что  она
появится опять и  обременит  меня  своей  подмогой  в  самый  неподходящий
момент.
     Поэтому вместо работы над вступительным словом  для  Рэндома,  я,  на
протяжении последующего часа или даже двух,  обдумывал  природу  существа,
способного вселяться в личность и брать на себя управление  ею.  Это,  как
оказалось, можно было проделать лишь ограниченным  числом  способов,  и  я
быстро сузил диапазон, учтя все, известное мне о ее  природе,  посредством
усвоенных от дяди приемов. Когда мне показалось, что  я  все  высчитал,  я
несколько отступил и  поразмыслил  над  тем,  какие  же  силы  должны  тут
действовать.
     От сил я перешел к тоническим  вибрациям  их  проявлений.  Применение
голой мощи хотя и зрелищно,  но  расточительно  и  очень  утомительно  для
оператора, не говоря уже о  том,  что  с  эстетической  точки  зрения  это
варварство. Лучше подготовиться заранее.
     Я выстроил устную формулировку  и  отредактировал  ее  в  заклинание.
Сухэй, вероятно, еще больше сократил бы его, но в этих  делах  есть  точка
уменьшения отдачи, а свои я рассчитал до  такой  степени,  где  они  будут
участвовать, если верны мои главные догадки. Потом я сличил его и  собрал.
Заклинание вышло довольно длинным.
     Чересчур длинным, чтобы целиком отбарабанить  его,  если  я  хотя  бы
наполовину буду спешить так, как мне представляется. Изучив заклинание,  я
увидел, что три чеки, вероятно, удержатся, хотя лучше, чтобы было четыре.
     Я вызвал Логрус и  протянул  язык  его  меняющегося