довольно любопытным, - сказала она, - что Оркуз  привез
с собой двух симпатичных дочерей.
     - Найда действительно секретарша, - возразил я неизвестно на что. - А
Корал давно хотела увидеть Эмбер.
     - Угу, а для Бегмы было бы очень неплохо, если бы одна из  них  чисто
случайно заарканила члена нашей семьи.
     - Льювилла, ты слишком подозрительна, - сказал я.
     - Это происходит со всяким, прожившим достаточно.
     - А я и сам собираюсь жить долго и, надеюсь,  это  не  заставит  меня
искать корыстный мотив в каждом человеческом поступке.
     - Конечно. Забудь, что я тебе сказала, - улыбнулась она, зная, что  я
не забуду. - Желаю вам хорошо провести время.
     Я вежливо рыкнул и направился к себе в комнату.



                                    4

     Итак, в  разгар  всевозможных  опасностей,  интриг  и  тайн  я  решил
устроить себе каникулы и прогуляться по городу с хорошенькой леди. Из всех
выборов,  которые   я   мог   сделать,   этот,   безусловно,   был   самым
привлекательным.  Кто  бы  ни  был  тот  враг,  с  какой  бы  силой  я  не
сталкивался, на время оставлял инициативу ему.  Я  не  испытывал  никакого
желания охотиться на Юрта, вступать в  поединок  с  Маской  или  следовать
повсюду за Люком, пока он не оправится и  не  сообщит  мне,  хочет  ли  он
по-прежнему  добыть  скальпы  нашей  семьи  или  нет.  Далт  был  не  моей
проблемой. Винта исчезла. Колесо-Призрак помалкивало, а дело  с  отцовским
Лабиринтом могло подождать, пока я  не  освобожусь.  Сияло  солнце  и  дул
мягкий ветер, хотя в этом  сезоне  погода  изменчива.  Просто  жалко  было
тратить хороший последний день на  что-то  меньшее,  чем  удовольствие.  Я
насвистывал, наводя марафет, а затем направился к лестнице, чтобы  явиться
к назначенному времени первым.
     Однако Корал пришла раньше, чем я предполагал, и уже  ждала  меня.  Я
одобрил ее консервативные  темно-зеленые  брюки,  темную  рубашку  медного
цвета и теплый коричневый плащ. Сапожки ее,  похоже,  прекрасно  подходили
для прогулки, и она надела темную шляпку, прикрывавшую  большую  часть  ее
головы. Завершали наряд перчатки и кинжал на поясе.
     - Все готово, - объявила она, увидев меня.
     - Отлично, - улыбнулся я и провел ее по коридору.
     Она начала было сворачивать по направлению к парадному  входу,  но  я
указал ей налево, а потом еще раз налево.
     - Выход через боковую дверь меньше бросается в глаза, - пояснил я.
     - Что и говорить, у вас любят секретничать, - отозвалась она.
     - Привычка, - отвечал я. -  Чем  меньше  посторонние  знают  о  твоих
делах, тем лучше.
     - Какие посторонние? Чего вы опасаетесь?
     - В данную  минуту?  О,  множества  вещей.  Но  мне  не  хотелось  бы
потратить такой приятный день на оглашение списка.
     Она покачала головой в жесте, воспринятом мною как смесь благоговения
и неодобрения.
     - Выходит, люди говорят правду? -  спросила  она.  -  Что  дела  ваши
настолько сложны, что вы носите с собой памятки?
     - Ну, для любовных дел у меня в последнее время не было  возможности,
- ответил я. - Так же, как и для простых размышлений. - А  затем,  увидев,
что она покраснела, добавил: - Извините. В последнее время я и вправду вел
немного сложную жизнь.
     - О... - Она взглянула на меня, явно напрашиваясь на подробности.
     - Как-нибудь в другой  раз,  -  принужденно  рассмеялся  я,  взмахнув
плащом и приветствуя часового.
     Она кивнула и дипломатично сменила тему.
     - Полагаю, я прибыла во время года, неподходящее  для  осмотра  ваших
знаменитых садов?
     - Да, они в основном уже  сбросили  листву,  -  подтвердил  я,  -  за
исключением японского сада Бенедикта, который в  некотором  роде  отстает.
Возможно, мы как-нибудь прогуляемся туда и выпьем чашечку чая, но я думаю,
сейчас мы погуляем по городу.
     - Отлично, - согласилась она.
     Я велел часовому у потерны передать Хендону, сенешалю Эмбера, что  мы
направляемся в город и не знаем, когда вернемся. Он ответил, что передаст,
как только его сменят, что произойдет весьма скоро.  Пережитые  события  в
"Окровавленном Билле" научили меня оставлять такие сообщения. Не то, чтобы
я полагал, что нам грозят какие-то опасности, но сообщить следует.
     Листья шуршали у нас под ногами, когда мы  направились  по  одной  из
дорожек к боковым воротам. Ярко сияло солнце; всего лишь несколько  прядей
перистых облаков нисколько не загораживали его. В небе  стая  темных  птиц
летела на юг, к океану.
     - А у нас уже выпал снег, - сказала она. - Везет вам.
     - Нас  выручает  теплое  течение,  -  сказал  я,  вспоминая  кое-что,
рассказанное мне Жераром. - Оно делает наш климат куда более умеренным  по
сравнению с другими местами на той же широте.
     - Вы много путешествуете? - спросила она.
     - Я попутешествовал куда больше, чем хотелось бы, -  проворчал  я.  -
Особенно в последнее время. И хотел бы хотя бы на год осесть  и  пообрасти
мхом.
     - По делам или ради  удовольствия?  -  спросила  она,  когда  часовой
выпустил нас из ворот, а я быстро  осмотрелся  в  поисках  притаившихся  в
засаде.
     - Не ради удовольствия, - ответил я, взяв ее под руку и направляя  по
избранному мною пути.
     Достигнув обжитых мест, мы некоторое время шли по Главной Площади.  Я
показал несколько достопримечательностей и резиденции знатных лиц, включая
посольство Бегмы. Однако, она не проявила ни малейшей склонности  посетить
последнее, сказав, что до отъезда ей  все  равно  придется  встретиться  с
соотечественниками в официальной обстановке. Но позже  она  задержалась  в
одной из встреченных  лавок,  чтобы  купить  пару  блузок,  распорядившись
послать счет в посольство, а одежду во дворец.
     - Отец обещал мне несколько сувениров, - объяснила она. - И  я  знаю,
что он забудет. Услышав о счете, он поймет, что я не забыла об этом.
     Мы осматривали улицы ремесленников  и  зашли  освежиться  в  кафе  на
тротуаре, поглядывая одновременно, как мимо следуют пешеходы и всадники. Я
как раз повернулся, чтобы рассказать ей анекдот о  всаднике,  почувствовал
начало козырного контакта. Я  несколько  секунд  подождал  усиления  этого
ощущения, но никакой ясности относительно того, кто  вызывает,  так  и  не
возникло. Затем ладонь Корал легла мне на руку.
     - Что случилось? - спросила она.
     Я мысленно протянул руку, пытаясь помочь вступить в контакт, но когда
я это сделал, тот, другой, казалось, отступил. Хотя создавшееся  положение
не было похоже на скрытое подглядывание, как  это  делал  Маска,  когда  я
находился в доме Флоры  в  Сан-Франциско;  может  быть,  просто  старается
связаться знакомый человек, и ему  трудно  сосредоточить  внимание?  Может
быть, он ранен? Или...
     - Люк! - позвал я - Это ты?
     Но ответа не пришло и ощущение  начало  таять.  И,  наконец,  пропало
совсем.
     - С вами все в порядке? - спросила Корал.
     - Да, это пустяки, -  ответил  я.  -  Как  я  думаю,  кто-то  пытался
связаться со мной, а потом передумал.
     - Связаться? Вы имеете в виду применяемые вами Карты?
     - Да.
     - Но вы сказали "Люк"... - задумчиво проговорила она. - В вашей семье
нет никакого человека по имени...
     - Вы могли знать его как Ринальдо, принца Кашеры, - пояснил я.
     - Ринни? - засмеялась она. - Разумеется,  я  знаю  его.  Хотя  он  не
любит, чтобы мы называли его Ринни...
     - Вы действительно знаете его? Я имею в виду лично?
     - Да, - подтвердила она, - хотя с  тех  пор  прошло  немало  времени.
Кашера находится весьма близко от Бегмы. Иногда  мы  поддерживали  хорошие
отношения, а иногда  не  столь  хорошие.  Сами  знаете,  как  это  бывает.
Политика. Когда я была маленькой, у нас случались довольно долгие  периоды
чуть ли не дружбы. Обе стороны часто наносили официальные визиты.  И  нас,
детей, не раз оставляли вместе.
     - Каким он был в те дни?
     - О, рослым застенчивым рыжим мальчишкой. Очень любил пустить пыль  в
глаза - показать, какой он сильный, какой проворный. Помню, как однажды он
разозлился на меня, когда я победила его в беге.
     - Вы победили Люка в беге?
     - Да, я очень хорошо бегаю.
     - Ну раз так, тогда да.
     - Он несколько раз брал нас с Найдой покататься на яхте и  на  долгие
прогулки верхом. А где он теперь?
     - Пьет с Чеширским Котом.
     - Что?
     - Это долгая история.
     - Мне хотелось бы услышать ее. Я беспокоюсь о  нем  с  тех  пор,  как
случился переворот.
     - М-м... - Я быстро подумал, как отредактировать эту  историю,  чтобы
не выдать дочери премьер-министра Бегмы никаких государственных тайн вроде
родства Люка с Домом Эмбера... И поэтому начал так:
     - Я знал его довольно долгое время. Недавно он навлек  на  себя  гнев
одного колдуна и тот одурманил его наркотиком  и  позаботился  засунуть  в
один оригинальный бар...
     Затем я рассказывал еще долго,  частично  из-за  того,  что  пришлось
вкратце изложить о романе Льюиса Кэррола. А также пообещал  одолжить  одно
издание "Алисы" из библиотеки Эмбера.  Когда  я,  наконец,  закончил,  она
смеялась.
     - Почему вы не привезли его сюда? - спросила она затем.
     Ай-яй-яй! Я не мог объяснить  ей,  что  пока  он  не  оправится,  его
способность перемещать  Отражения  не  будет  функционировать.  Поэтому  я
объяснил ей так:
     - Это часть заклинания, она действует на его  собственные  колдовские
способности. Его нельзя увезти, пока не кончится действие наркотика.
     - Интересно, - заметила она. - Действительно ли Люк сам колдун?
     - Э... да, - промямлил я.
     - А как он  обрел  такие  способности?  Когда  я  его  знала,  он  не
показывал никаких признаков обладания ими.
     - Колдуны приобретают свое умение разными способами, - объяснил я.  -
Но вы и так это знаете. - И вдруг сообразил, что она  гораздо  умнее,  чем
показывало это  улыбающееся  невинное  выражение  лица.  У  меня  возникло
сильное ощущение, что она пытается направить  разговор  к  тому,  что  Люк
пользуется магией Лабиринта, что, конечно же, скажет немало интересного  о
его происхождении. - И его мать Ясра сама неплохая колдунья.
     - В самом деле? Никогда этого не знала!
     Проклятье! И то не так, и это не эдак.
     - Она тоже где-то научилась этому.
     - А как насчет его отца?
     - В общем, я не могу сказать, - ответил я.
     - Вы когда-нибудь встречались с ним?
     - Только мимоходом.
     Если она имела хоть малейшее представление о  правде,  то  из-за  лжи
вопрос  этот  мог  показаться  действительно  важным.  Поэтому  я   сделал
единственное, что смог продумать. За столиком за ее спиной никто не сидел,
а сзади столика ничего не было, кроме стены.  Я  потратил  одно  из  своих
заклинаний, сделав незаметный жест и прошептав единственное слово.
     Столик перевернулся, полетел и врезался  в  стену.  Несколько  других
клиентов громко вскрикнули, а я вскочил на ноги.
     - Все целы? - спросил я, оглядываясь, словно в поисках пострадавших.
     - Что случилось? - спросила она меня.
     - Сильный порыв ветра или еще что-нибудь, - отозвался я. -  Возможно,
нам следует отправиться дальше.
     - Ладно, - согласилась она, разглядывая обломки. -  Мне  неприятности
не нужны.
     Я бросил на столик несколько монет, поднялся и  снова  направился  на
улицу, на ходу придумывая темы и болтая без умолку, чтобы как можно дальше
уйти от скользкой темы. Мое красноречие произвело желаемый эффект, так как
она больше не пыталась поднять этот вопрос.
     Продолжая прогулку, я избрал путь к Западной Лозе. Когда добрались до
нее, я решил спуститься в порт, вспомнив про ее любовь к катанию на  яхте.
Но она остановила меня, коснувшись ладонью моей руки.
     - Разве на вершину Колвира не ведет большая лестница? - спросила она.
- По-моему, ваш отец попытался однажды втихомолку поднять по  ней  войска,
попался на этом и вынужден был подниматься с боем.
     - Да, это правда, - кивнул я. - Старое  сооружение.  Она  расположена
выше. Нынче ею мало пользуются. Но она все еще в приличном состоянии.
     - Я хотела бы ее увидеть.
     - Хорошо.
     Я свернул направо и мы пошли обратно,  вверх  по  склону,  к  Главной
Площади.
     Нам навстречу попалась пара рыцарей с  цветами  герба  Льювиллы.  Они
отдали честь. И я не  мог  не  подумать  о  том,  имеют  ли  они  какое-то
определенное   поручение   или   выполняют   приказ   следить   за   моими
передвижениями. Такая же мысль, должно быть,  пришла  в  голову  и  Корал,
потому что она посмотрела на  меня,  вскинув  брови.  Я  пожал  плечами  и
продолжал идти. Когда чуть позже я оглянулся, от  рыцарей  не  осталось  и
следа.
     По пути нам встретилось немало людей в одежде разных кланов, и воздух
наполнили ароматы блюд, приготовленных  под  открытым  небом  и  способных
удовлетворить  самые  разнообразные   вкусы.   Поднимаясь,   мы   не   раз
останавливались,  чтобы  купить  пирожки  с  мясом,  йогурт  или  конфеты.
Игнорировать такое аппетитное лакомство могли только самые сытые.
     Я заметил, как пластично она  двигалась,  одолевая  препятствия.  Это
была не просто грациозность. Это являлось состоянием  бытия  -  длительная
тренировка. И несколько раз я заметил, как она оглядывается в направлении,
откуда мы пришли.
     Я и сам смотрел, но  не  увидел  ничего  необычного,  на  что  стоило
поглядеть. Однажды, когда при нашем приближении вышел какой-то мужчина,  я
увидел, как рука метнулась к кинжалу, а потом опять опустилась.
     -   Здесь   так   оживленно,   столько    всего    происходит...    -
прокомментировала она через некоторое время.
     - Верно. Я думаю, что в Бегме меньше суеты?
     - Намного.
     - Там безопаснее прогуливаться, где вздумается?
     - О, да.
     - И женщины там проходят такое  же  обучение  военному  делу,  как  и
мужчины?
     - Обычно нет. А что?
     - Просто любопытно.
     - Но я немного обучалась драться, как с оружием, так и без него.
     - Зачем?
     - Отец предложил. Сказал,  что  это  может  пригодиться  родственнику
человека с его положением. Я подумала, что он, возможно,  прав.  По-моему,
на самом деле, он хотел бы иметь сына.
     - Ваша сестра тоже обучалась этому?
     - Нет, ее это не интересовало.
     - Вы собираетесь делать карьеру в дипломатии?
     - Вы говорите не с той сестрой.
     - Найти богатого мужа?
     - Вероятно, толстого и скучного.
     - Что же тогда?
     - Может быть я скажу вам позже.
     - Ладно. Я спрошу вас, если вы не скажете.
     Мы шли на юг по Главной Площади, и когда приблизились к Концу Страны,
ветры усилились. Вдали в поле зрения  появился  свинцово-серый,  с  белыми
барашками волн океан. Над волнами кружило много птиц и один  очень  гибкий
дракон.
     Затем мы прошли под Большой  Аркой  и,  выйдя  наконец  к  лестничной
площадке, посмотрели вниз. Зрелище было захватывающее - с обоих сторон  от
короткой широкой лестницы - крутой обрыв к коричнево-черному берегу далеко
внизу. Я увидел отпечатки волн на песке, оставленные отливом,  похожие  на
морщины на лбу старика. Ветры здесь дули сильные, и когда мы приблизились,
усилился влажный соленый запах, придававший ветру другое качество густоты.
Корал на миг отпрянула, а потом снова приблизилась.
     - Выглядит несколько пугающе, чем я думала, - помолчав, сказала  она.
- Вероятно, страшно, когда идешь по ней?
     - Не знаю, - ответил я.
     - Разве вы никогда не поднимались и не спускались по ней?
     - Нет, - коротко бросил я. - Никогда не было причин проделать такое.
     - Я могла подумать, что  вы  захотите  это  сделать,  так  как  здесь
ступала нога вашего отца.
     Я пожал плечами.
     - Я сентиментален по иным поводам.
     Она улыбнулась.
     - Давайте спустимся на берег. Пожалуйста!
     - Разумеется, - согласился я, мы шагнули вперед и стали спускаться.
     Широкая лестница привела нас вниз футов на тридцать,  затем  внезапно
сузилась. По крайней мере, ступеньки здесь не были мокрыми  и  скользкими.
Где-то далеко внизу я разглядел место, где лестница вновь расширялась, что
давало возможность пройти двум людям рядом. Пока,  однако,  мы  спускались
гуськом и я испытывал раздражение от  того,  что  Корал  каким-то  образом
очутилась впереди меня.
     - Если вы нагнетесь, я перепрыгну вперед, - предложил я ей.
     - Зачем? - спросила она.
     - Чтобы быть впереди в случае, если вы оступитесь.
     - Ничего, - сказала она. - Я не оступлюсь.
     Я решил, что спорить не стоит, и позволил ей идти первой.
     Лестничные площадки, после которых  менялось  направление,  следовали
без всякой системы, вырубленные там, где очертания  скал  разрешали  такой
поворот. Поэтому некоторые марши были длиннее других, и путь  вел  нас  по
всему фасаду горы. Ветры теперь дули намного сильнее, чем  наверху,  и  мы
старались держаться так близко к склону горы, как только позволял  рельеф.
Да и не будь там такого ветра,  мы  все  равно  делали  бы  то  же  самое.
Отсутствие перил заставляло держаться подальше от края.  Случались  места,
где горная стена нависала над нами, словно пещера, а в иных местах мы  шли
по каменным выступам и чувствовали себя открытыми со  всех  сторон.  Ветер
несколько раз хлестнул мне плащом по лицу.  Я  выругался,  вспоминая,  что
местные жители редко посещают исторические места собственного  края.  И  я
начал понимать их мудрость. Корал спешила вперед и мне пришлось  увеличить
скорость, чтобы нагнать ее.  Впереди  уже  виделась  лестничная  площадка,
обозначавшая первый поворот пути. Я надеялся, что она  там  остановится  и
скажет мне, что передумала насчет необходимости этой экспедиции. Но такого
не случилось. Она свернула и продолжала спускаться дальше. Ветер украл мой
вздох и унес его в какую-то сказочную пещеру, предназначенную для стенаний
обманутых.
     И все же я не мог иногда не поглядеть вниз и не  вспомнить  об  отце,
поднимавшемся по этим ступеням, мечом прокладывая себе путь. Не хотел бы я
такого попробовать, по  крайней  мере  пока  не  истощились  более  хитрые
возможности. Затем я подумал, насколько мы ниже уровня самого дворца...
     Когда мы, наконец, добрались  до  площадки,  после  которой  лестница
расширялась, я поспешил догнать Корал, чтобы иметь возможность идти рядом.
В спешке я налетел на какую-то корягу и  споткнулся  на  повороте.  Ничего
особенного. Я сумел выбросить руку и обрести устойчивость.  Меня,  однако,
изумила чуткость Корал к изменениям звука моей походки, а также ее реакция
на это. Она вдруг бросилась назад и развернулась всем  телом  вбок.  Когда
она это сделала, ее пальцы соединились с моей рукой и она оттолкнула  меня
к скале.
     - Ладно! - выдохнул я из быстро пустеющих легких. -  Со  мной  все  в
порядке.
     Она поднялась и отряхнулась, пока я восстанавливал равновесие.
     - Я услышала... - начала было она.
     - Я понял. Но я просто зацепился каблуком. Вот и все.
     - Я не могла этого знать.
     - Все прекрасно. Спасибо.
     Мы принялись спускаться по лестнице бок о бок, но что-то  изменилось.
Теперь у меня затаились подозрения, которые я никак не  мог  рассеять.  Во
всяком случае, пока. Пришедшее мне на ум  было  слишком  опасным,  если  я
окажусь прав.
     И поэтому я сказал:
     - Карл у Клары украл кораллы.
     - Что? - переспросила она. - Не понимаю.
     - Я сказал "Какой приятный день для прогулки с хорошенькой женщиной!"
     Она действительно покраснела. Затем последовало:
     - На каком языке вы это сказали... в первый раз?
     - На английском, - ответил я.
     - Я его никогда  не  изучала.  И  говорила  вам  про  это,  когда  мы
беседовали об "Алисе".
     - Я помню. Просто причуда с моей стороны.
     Берег, к которому мы спускались, был полосатым, как тигр,  и  местами
сверкал. Вдоль него тянулись  волнистые  линии  пены  и  птицы  кричали  и
пикировали на выброшенные волнами водоросли. На  некотором  расстоянии  от
берега наблюдались паруса. А на юг