новном упоминают как о "неподдающемся
урегулированию", - отозвалась Фиона.
     - Это не тот ответ, который мне нужен.
     Слишком многих уже подняли на ноги, чтобы дать тебе лучший.
     - И часть этого - ты?
     - Очень небольшая. Не та, которая  смогла  бы  дать  тебе  что-нибудь
полезное.
     - Что мне делать?
     - Изучи свои возможности и выбери лучшую.
     - Лучшую для кого? Лучшую для чего?
     - Сказать можешь только ты.
     - Ну, намекнуть-то можно?
     - Ты мог пройти Лабиринт Корвина в тот день, когда я привела  тебя  к
нему?
     - Да.
     -  Так  я  и  думала.  Этот  лабиринт  был   начертан   в   необычных
обстоятельствах. Его нельзя скопировать. Лабиринт Оберона  никогда  бы  не
допустил его создания, не будь поврежден сам  и  слишком  слаб  для  того,
чтобы предотвратить приход к существованию конкурента.
     - Ну, и?
     - Наш Лабиринт хочет поглотить его, объединиться. Если это получится,
то будет столь же гибельно, как если бы Лабиринт Эмбера был  уничтожен  во
время войны. Равновесие с Хаосом будет безвозвратно нарушено.
     - А Хаос недостаточно силен, чтобы предотвратить это?  Я  думал,  что
они могущественны в равной степени.
     - Так и было, пока ты не исправил  Искаженный  Лабиринт,  и  Лабиринт
Эмбера получил  возможность  поглотить  его.  Это  удесятерило  его  силу,
душащую Хаос. И он способен добраться до Лабиринта твоего отца,  преодолев
отпор Логруса.
     - Я не понимаю, что делать.
     - И я не понимаю. Но требую, чтобы ты сделал то, что я сказала. Когда
придет время, ты должен принять решение. Я не знаю, какое,  но  оно  будет
очень важным.
     - Она права, - раздался голос у меня за спиной.
     Повернувшись, я увидел отца в сияющей черной раме, не ее верхнем крае
была укреплена серебряная роза.
     - Корвин! - услышал я голос Фионы. - Где ты?
     - В месте, где нет света, - сказал он.
     - Отец, я думал, что ты где-то в Эмбере вместе с Дейдрой, - сказал я.
     - Духи играют в духов, - ответил он. - У меня не много  времени,  ибо
сила кончается. Я могу только сказать: не верь ни Лабиринту,  ни  Логрусу,
никому из этих отродий, пока вопрос не утрясется.
     Он стал блекнуть.
     - Как помочь тебе? - спросил я.
     Два слова "...во Дворах" донеслись до меня раньше, чем он исчез.
     Я опять повернулся.
     - Фи, что он имел в виду? - спросил я ее.
     Она хмурилась.
     - Такое впечатление, что ответ зарыт где-то  во  Дворах,  -  медленно
отозвалась она.
     - Где? Где мне следует покопаться?
     Она покачала головой и начала отворачиваться:
     - Кто знает лучше?
     Затем исчезла и она.
     Голоса звали  меня  сзади,  спереди.  Всхлипы  и  смех,  мое  имя.  Я
заторопился вперед.
     - Что бы ни случилось, сказал  Билл  Рот,  -  если  тебе  потребуется
хороший законник, я возьмусь за дело... даже в Хаосе.
     А потом  был  Дворкин,  подмигнувший  мне  из  крошечного  зеркала  с
перекрученной рамой.
     - Беспокоиться не о чем, - заметил  он,  -  но  какие-то  невесомости
вьются вокруг тебя.
     - Что мне делать? - закричал я.
     - Ты должен стать чем-то более великим, нежели сам.
     - Не понимаю.
     - Сбеги из клетки, что - жизнь твоя.
     - Какой клетки?
     Он исчез.
     Я побежал, и их слова звенели вокруг меня.
     Ближе к концу зала было зеркало,  похожее  на  кусок  желтого  шелка,
натянутого на раму. Из него мне ухмыльнулся Чеширский Кот.
     Карта откроет недобрый путь для королей в каре. Мальчик, с него  тебе
не свернуть, - сказал он. - Шел бы ты в кабаре.  Мы  тяпнем  пивка,  и  не
дрогнет рука художника из кабаре...
     Нет! - заорал я. - Нет!
     А потом осталась лишь ухмылка. На этот раз исчез  и  я.  Милосердное,
чистое забвение и свист ветра, где-то там, далеко.



                                    3

     Долго ли я спал - не знаю. Разбудил меня Сухэй, повторявший мое имя.
     - Мерлин, Мерлин, - говорил он, - небо белое.
     - И у меня занятой день, - добавил я. - Знаю. У меня и ночь оказалась
занятой.
     - Значит, оно до тебя добралось.
     - Что?
     - Небольшое заклинание, которое наслал я, чтобы  открыть  твой  разум
просветлению. Я надеялся подвести тебя к ответу в ключе твоих мыслей, а не
нагружать ношей своих догадок и подозрений.
     - Я был снова в Коридоре Зеркал.
     - Я не знал, какую форму оно примет.
     - Это было в действительности?
     - Как подобные вещи следуют, так тому и быть.
     - Ну, спасибо... я так и думал. Помню, Грайлл говорил что-то о  твоем
желании видеть меня раньше, чем увидит мать.
     - Хотел взглянуть, что ты знаешь, прежде чем встретишься с ней нос  к
носу. Я хотел защитить твою свободу выбора.
     - О чем ты говоришь?
     - Я уверен, она хочет видеть тебя на троне.
     Я сел и протер глаза.
     - Полагаю, что это возможно, - сказал я.
     - Я не знаю, как далеко она зайдет, чтобы добиться  своего.  Я  хотел
дать тебе шанс обдумать  собственное  мнение,  прежде,  чем  раскусишь  ее
планы. Может, чашечку чая?
     - Да, спасибо.
     Я принял кружку, которую он предложил мне, и поднес к губам.
     - Что ты еще можешь добавить, кроме догадок о ее желаниях? -  спросил
я.
     Сухэй покачал головой.
     - Я не знаю, насколько бурна ее программа, - сказал он, - если ты  об
этом. И связана ли она с заклинаниями, которые висели на  тебе,  а  теперь
исчезли.
     - Твоих рук дело?
     Он кивнул.
     Я сделал еще глоток.
     - Никак не предполагал, что так близко подберусь к очереди, -  сказал
я. - Юрт - четвертый или пятый номер на транспортере, не так ли?
     Сухэй кивнул.
     - Чувствую, что день будет очень занятой, - сказал я.
     - Заканчивай с чаем, - сказал он, - и следуй за мной.
     Он вышел через драконовый гобелен на дальней стене.
     Когда я вновь поднял кружку,  яркий  браслет  сполз  с  моего  левого
запястья и поплыл перед моим носом,  топя  переплетение  в  круге  чистого
света. Над дымящимся настоем он затрепетал,  словно  наслаждаясь  коричным
ароматом.
     - Привет, Призрак, - сказал я. - Что ты так странно прилип к руке?
     - Чтобы выглядеть как кусок веревки,  который  ты  обычно  носишь,  -
пришел ответ. - Я думал, тебе это понравится.
     - Я имею в виду, что ты делал там все это время?
     - Только слушал, Папа. Смотрел, чем могу помочь. Все эти люди -  твои
родственники?
     - Те люди, с которыми я встречался, - да.
     - Надо ли вернуться в Эмбер и рассказать об их кознях?
     - Нет, они творят их  и  во  Дворах,  -  я  еще  хлебнул  чаю.  -  Ты
подразумеваешь какой-то особенный вред?
     - Не доверяй своей матери и  своему  брату  Мандору,  даже  если  они
приходятся мне бабкой и дядей. Я думаю, они что-то для тебя готовят.
     - Мандор всегда был добр ко мне....
     - И дядя твой Сухэй... он кажется возвышенно неколебимым,  но  весьма
напоминает мне Дворкина. Мог бы он замешивать  внутренние  беспорядки,  но
быть готовым соскочить в любой момент?
     - Надеюсь, что нет, - сказал я. - Так он не поступал никогда.
     - Хо-хо, все это - песочные домики, а сейчас время потрясений.
     - Где ты набрался этой попсовой психологии?
     - Я изучал великих психологов Отражения Земля. Что было  частью  моей
попытки понять человеческую среду. И я осознаю, что в эту эпоху  я  больше
всего узнал о сути иррационального.
     - Ну, хорошо, и чем же могут быть вызваны текущие события?
     - На проекцию Лабиринта порядком повыше я наткнулся в Талисмане.  Там
были представлены аспекты, которых я просто не смог понять. Это привело  к
обдумыванию теории хаоса, затем к  Меннингеру  и  всем  прочим  в  поисках
проявлений его - Хаоса - в сознании.
     - И какие заключения?
     - В результате я стал мудрее.
     - Да нет, я об Лабиринте.
     - А, да. Или он обладает элементом рациональности сам  по  себе,  как
живая тварь, или он является разумом такого  порядка,  что  некоторые  его
проявления  низшим  существам  только  кажутся  иррациональными.  Или   же
объяснения идентичны с практической точки зрения?
     - У меня не было случая применить некоторые  из  тех  тестов,  что  я
разработал, но можешь ли ты сказать  в  рамках  своего  самоосознания:  не
подпадаешь ли ты сам под категорию иррациональных систем?
     - Я? Иррационален? Такая точка зрения мне в голову не приходила. Я не
могу понять, как такое возможно.
     Я закончил с чаем и перекинул ноги через край кровати.
     - Плохо, - сказал я. - Я думаю, какая-то мера иррациональности и есть
то, что делает нас истинно людьми...  Как  и  распознание  оного  в  себе,
конечно.
     - Правда?
     Я поднялся и принялся одеваться.
     - Да, и контроль иррациональности может иметь отношение к интеллекту,
к творчеству.
     - Я собираюсь заняться этим вплотную.
     - Будь любезен, - сказал я, натягивая сапоги, - и  дай  мне  знать  о
своих осознаниях.
     Пока я заканчивал одеваться, он спросил:
     - Когда небо станет синим,  ты  будешь  завтракать  со  своим  братом
Мандором?
     - Да, - сказал я.
     - А попозже у тебя будет ленч с твоей матерью?
     - Это верно.
     - А еще попозже ты будешь  смотреть  карнавал  погребения  последнего
монарха?
     - Уделю.
     - Я нужен тебе для защиты?
     - Со своими родственниками я буду в безопасности, Призрак. Даже  если
ты им не доверяешь.
     - Последнее погребение, которому ты уделил внимание, было  повергнуто
бомбардировке.
     - Это верно. Но это был Люк, а он дал зарок. Со мной все будет о'кей.
Если хочешь осмотреть достопримечательности, иди вперед.
     - Хорошо, - сказал он. - Пойду.
     Я поднялся и прошел через комнату, чтобы встать перед драконом.
     - Не мог бы ты показать мне путь к Логрусу? - спросил Призрак.
     - Ты шутишь?
     - Нет, - объявил он. - Я видел Лабиринт, но никогда не видел  Логрус.
Где они его содержат?
     - Мне казалось, что я получше организовал  тебе  функции  памяти.  Во
время последнего столкновения с этим предметом ты его хорошенько обгадил.
     - Так получилось. Ты думаешь, он может иметь на меня зуб?
     - С места в карьер - да. По размышлению - тем более. Держись от  него
подальше.
     -  Но  ты  только   что   советовал   мне   изучить   фактор   хаоса,
иррациональность.
     - Я не советовал совершать самоубийства. Я вбил в тебя слишком  много
труда.
     -  Я  тоже  ценю  себя.  И   ты   знаешь,   я   обладаю   императивом
самосохранения, таким же, как и у органических существ.
     - Мне интересны твои суждения.
     - Ты знаешь кучу всего о моих способностях.
     - Это верно, ты очарователен в скоростном сваливании из пекла к черту
на рога.
     - А ты обязан мне в приличном обучении.
     - Это мне надо обдумать.
     - Хватит терять время. Полагаю, я и сам могу найти его.
     - Прекрасно. Вперед.
     - Его так трудно засечь?
     - Ты только что отказался от всеведения, не помнишь?
     - Папа, по-моему, мне надо его увидеть.
     - У меня нет времени провожать тебя туда.
     - Просто покажи путь. Я очень хорош в укрытии себя.
     - Что ж, я тебе подскажу. Отлично. Сухэй - Хранитель Логруса.  Логрус
расположен в пещере... где-то. Единственный путь,  который  мне  известен,
начинается здесь.
     - Где?
     - Тут есть что-то похожее на девять закрученных в спираль  поворотов.
Я наложу на тебя видение, которое поведет тебя.
     - Не знаю, срабатывают ли твои заклинания на таких штуках, как я...
     Я потянулся вовне сквозь кольцо - извините, спикарт -  сложил  связки
черных звездочек на  карте  путей,  которыми  Призраку  должно  следовать,
подвесил ее перед ним в пространстве логрусова зрения и сказал:
     - Я смонтировал тебя и я смонтировал это заклинание.
     - Ух ты, - отозвался  Призрак.  -  Чувствую  так,  будто  я  внезапно
овладел базой данных, к которой никак не мог получить доступа.
     - Всему свое время. Сформируй из себя подобие кольца  на  моем  левом
указательном пальце. В  мгновение  мы  выпадем  из  комнаты  и  проследуем
дальше. Когда мы подойдем  к  нужному  пути,  я  отмечу  его  указателями.
Проследовав туда, пройдешь сквозь нечто по маршруту, что приведет  в  иное
место.  Там  в  окрестностях  найдешь  черную  звезду,  отмечающую   новое
направление, которым должно пойти, - в другое место и к другой  звезде,  и
так далее. Со  временем  войдешь  в  пещеру,  которая  суть  дом  Логруса.
Затаись, как только сумеешь, и твори свои  исследования.  Когда  пожелаешь
уйти - обрати процесс.
     Он сжался и подлетел к моему пальцу.
     - Навести меня позже и дай знать о своих экспериментах.
     - Я так и  планировал,  -  донесся  его  утоньшившийся  голос.  -  Не
хотелось бы отягощать твою нынешнюю, весьма вероятную паранойю.
     - Так держать, - сказа ля.
     Я пересек комнату и вошел в дракона.
     Вломился я в небольшой зал: одно окно смотрело на горы, другое  -  на
пустыню. Вокруг никого не было, и я шагнул в длинный коридор.  Да,  именно
так, как я и помнил.
     Я двигался по нему, минуя один за другим  несколько  залов,  пока  не
подошел к двери слева, которую и открыл, чтобы обнаружить коллекцию швабр,
метелок, ведер, щеток, кучу ветоши и тазик. Да, так, как  я  и  помнил.  Я
указал на полки справа.
     - Найди черную звезду, - сказал я.
     - Ты серьезно? - донесся тоненький голос.
     - Пойди посмотри.
     Полоска света проследовала с моего указательного пальца,  исказилась,
как только приблизилась к полкам, закуклилась в линию  столь  тонкую,  что
она тут же выпала из реальности.
     - Удачи, - шепнул я, а затем повернул прочь.
     Я закрыл дверь, беспокоясь, правильно ли я поступил, и,  утешая  себя
мыслью, что он  будет  осмотрительным  и  со  временем  несомненно  отыщет
Логрус. Что бы ни случилось на  этом  фронте  -  пусть  случается.  А  мне
любопытно, что он сможет разузнать.
     Я повернулся и пошел назад по коридору к  маленькой  гостиной.  Может
быть, это было последней возможностью побыть одному, и я решил извлечь  из
этого пользу. Я уселся на груду подушек и вытащил Козыри. Быстрый  расклад
колоды выкинул тот, что я торопливо набросал с Корал тем лихорадочным днем
в Эмбере. Я изучал ее черты, пока карта не похолодела.
     Изображение стало трехмерным, а затем она  ускользнула,  а  я  увидел
самого себя, прогуливающегося ярким полднем по  улицам  Эмбера,  держа  ее
руку, а вокруг кипели толпы  торговцев.  Потом  мы  спускались  по  склону
Колвира, море перед нами было бурным, кружили чайки. Потом снова  в  кафе,
стол, летающий на фоне стены...
     Я прикрыл карту ладонью. Она спала и видела сны. Пике - когда входишь
в чьи-то сны. Пике еще круче  -  обнаружить  там  себя  -  если,  конечно,
прикосновение моего разума  не  подтолкнуло  неосознанное  воспоминание...
Одна из маленьких загадок жизни.  Нет  нужды  будить  бедную  леди,  чтобы
просто спросить ее, как она себя чувствует. Я полагал, что  смогу  вызвать
Люка и спросить, как поживает Корал. Я принялся искать  его  карту,  затем
тормознул. Он, должно быть, здорово занят: все-таки первый день на  работе
в должности монарха.  Тем  более,  я  уже  знал,  что  Корал  отдыхает.  Я
трепал-мусолил карту Люка, пока в конце концов не отпихнул ее в сторону  и
не обнаружил под ней другую.
     Серое, черное и серебряное...  Его  лицо  было  более  старой,  более
суровой версией моего. Корвин, мой отец, смотрел на меня.  Сколько  раз  я
безрезультатно потел над этой картой, пытаясь  дотянуться  до  него,  пока
мозг не скручивался в ноющие узлы. Многие говорили, что  значит  это  лишь
одно из двух - или он  умер,  или  блокирует  контакт.  А  потом  на  меня
накатило забавное ощущение. Я припомнил его рассказ о тех временах,  когда
они пытались достать Бранда через Козырь и как сначала у них не получалось
из-за удаленности Отражения, где был  заключен  Бранд.  Затем  я  вспомнил
отцовские попытки добраться ко  Дворам,  и  там  трудность  заключалась  в
огромном расстоянии. Допустимо ли то, что он не умер и блокирует  меня,  а
то, что он находится слишком далеко от тех мест, где я  предпринимал  свои
попытки?
     Но тогда кто же пришел мне на помощь в Отражении той ночью,  перенеся
меня в странный мир меж отражений и причудливых приключений, что случилось
со мной там? И хотя я был не совсем  уверен  в  природе  его  появления  в
Коридоре Зеркал, но позже я натыкался на знаки присутствия  отца  в  самом
Эмберском Замке. Если он побывал в каждом из этих мест, то вряд ли он  мог
быть настолько далеко. А это значит, что он просто блокирует меня,  и  еще
одна попытка добраться к нему скорее всего окажется столь же бесплодной. И
что, если были иные объяснения для всех событий и...
     Карта вроде бы начала холодеть под  моим  касанием.  Было  это  игрой
воображения или сила моего  взгляда  все  де  начала  активировать  ее?  Я
мысленно двинулся вперед, фокусируясь. Кажется, карта стала еще  холодней,
когда я это сделал.
     - Папа? - сказал я. - Корвин?
     Еще холоднее, и покалывание в  кончиках  пальцев,  касающихся  карты.
Кажется, начало Козырного контакта. Возможно ли, что он был гораздо  ближе
ко Дворам, чем к Эмберу, и теперь более доступен...
     - Корвин, - повторил я. - Это я, Мерлин. Привет.
     Его изображение шевельнулось,  кажется,  сдвинулось.  А  затем  карта
стала совершенно черной.
     Но она оставалась холодной,  и  возникло  ощущение  типа  молчаливого
варианта контакта, схожее с долгой паузой во время разговора по телефону.
     - Папа? Ты там?
     Тьма карты обрела глубину.  И  далеко  внутри  нее,  кажется,  что-то
шевельнулось.
     - Мерлин? - слово было неотчетливым, но был уверен, что это его голос
произнес мое имя. - Мерлин?
     Движение в глубине было реальным. Что-то рвалось ко мне.
     Оно изверглось из карты мне прямо в лицо, с биением  черных  крыльев,
каркая, ворон или ворона, черная-пречерная.
     - Запретно! - каркнула птица. - Запретно! Уходи! Убирайся!
     Она била крыльями возле моей головы, пока карты сыпались из рук.
     - Прочь! - пронзительно кричала она, - кружа по комнате. -  Запретное
место!
     Птица вылетела в дверь,  а  я  кинулся  следом.  Но  она  исчезла,  в
мгновение ока потерялась из виду.
     - Птица! - кричал я. - Вернись!
     Но не было ни отклика, ни  шороха  бьющихся  крыльев.  Я  заглянул  в
другие комнаты, но ни в одной из них не было и следа чернокрылой твари.
     - Птица?..
     - Мерлин! В чем дело? - донеслось сверху.
     Я взглянул вверх, чтобы увидеть Сухэя, спускавшегося  по  хрустальной
лестнице в дрожащей вуали света -  за  его  спиной  густело  небо,  полное
звезд.
     - Просто ищу птицу, - отозвался я.
     - О-о, - сказа он, спустившись к  площадке  и  ступая  сквозь  вуаль,
которая  сразу  дематериализовалась,  прихватив  с  собой  и  лестницу.  -
Надеюсь, особенную птицу?
     - Большую и черную, - сказал я. - И, вроде, говорящую.
     Сухэй покачал головой.
     - Я могу послать за такой, - сказал он.
     - Это была особенная птица, - сказал я.
     - Жаль, что ты упустил ее.
     Мы вошли в коридор,  и  я,  повернув  налево,  направился  обратно  в
гостиную.
     - Козыри разбросаны, - заметил дядя.
     - Одним я пытался воспользоваться, а он почернел,  из  него  вылетела
птица, крича: "Запретно!" Вот я их и выронил.
     - Звучит так, как если бы твой корреспондент - злой шутник, джокер, -
сказал он, - или заклят.
     Мы опустились на колени, и он помог мне собрать Козыри.
     - Последнее кажется более вероятным, - сказал я. - Это была отцовская
карта. Я много раз пробовал запеленговать его, и на этот раз я был  ближе,
чем когда-либо. Я действительно слышал  его  голос  во  тьме,  прежде  чем
вмешалась птица, и связь прервалась.
     - Звучит так, как если бы он  был  заключен  в  место  без  света  и,
наверное, охраняемое магией.
     - Конечно! - сказал я, подбивая колоду и пряча ее.
     Нельзя потревожить ткань Отраж