я  в  заднюю  часть  фургона.   Чуть   погодя   к   нему
присоединился  и  Клотагорб,  принявшийся  оживленно   переговариваться   со
спутниками.
   - Если уверенность свидетельствует о  боеготовности,  нас  ждут  скверные
времена.
   - Вот видите? - Клотагорб со знающим видом откинулся на бочонки с зеленой
жидкостью. - Поэтому мы должны найти и уничтожить  этот  мертвый  разум,  из
которого Эйякрат черпает знания... Или погибнуть в случае неудачи.
   - Шеф, говорите за себя, - выпалил Мадж. - Тот, кто повоюет да  дернет  в
сторону, доживет да завтра.
   - К несчастью, - напомнил выдру Клотагорб,  -  если  нас  ждет  провал  -
никакого завтра не будет.

Глава 13

   Миновало несколько дней. Фермы и стада начали  уступать  место  городским
предместьям. Тоннели, увенчанные каменными или черного  цемента  фронтонами,
вели прямо  в  глубь  земли.  Ряды  абсолютно  одинаковых  серых  сооружений
тянулись до горизонта - к огромной каменной стене, ободом колеса  окружавшей
город.
   Проехав  ближайшие  ворота,  путники  обнаружили  за  стеной   сооружения
покрупнее  и  поразнообразнее.  В  тенях  мерцали  огоньки,  стук   молотков
перекрывал рокот хитиновых толп. Один раз  они  увидели,  как  из  огромного
кубического здания выехал фургон. Он был доверху загружен длинными  копьями,
пиками и алебардами, связанными вместе,  словно  снопы.  Повозка  с  оружием
отправилась на запад... На запад шли и все попадавшиеся им войска. На  запад
- к Вратам Джо-Трума.
   Каждый день шел мелкий дождик, но здесь  было  куда  теплее,  чем  в  так
называемых Теплых землях.
   По хитиновым облачениям скользили жирные прозрачные капли,  лишь  изредка
затекавшие под хорошо сработанные панцири. Прохлада, дарованная заклинанием,
предоставляла  путешественникам  полный  комфорт,  невзирая  на   влажность.
Клотагорб как действительно великолепный чародей предусмотрел все  -  сложно
было разве что почесаться.
   Монотонное однообразие города нарушали редкие  рощицы.  Столица  казалась
истинным муравейником, сооружения которого уходили и под землю.
   Фургоны с солдатами, среди которых доминировали муравьи и жуки,  двигаясь
на запад, сгоняли с дороги  гражданские  повозки.  Колоссальные  жуки  -  по
восемь-девять футов длиной - грозили  путешественникам  острыми  рогами.  На
спинах этих бронированных бегемотов ехали трех-и четырехрукие воины.
   Однажды из-за овального сооружения послышался гулкий  хлопок  -  Джон-Том
мог бы присягнуть, что слышал взрыв снаряда. Ужасный долгий  миг  он  думал,
что это и есть результат неизвестной магии Эйякрата и что Броненосный  народ
сумел овладеть порохом. Впрочем, спутники заверили его, что это был  далекий
раскат грома.
   Строения вокруг продолжали тянуться вверх. Дороги становились все шире  -
чтобы справиться с оживленным движением. Гнутые бетонные  и  каменные  ленты
поднимались на шесть-семь  этажей  над  улицей  -  к  зданиям-ульям.  Бурная
деятельность вокруг способствовала смерти и разрушению.
   В ту ночь  спали  урывками,  забываясь  на  какие-то  секунды.  Клотагорб
разбудил всех на туманной заре.
   Впереди в утренней мгле лежала просторная квадратная площадь,  вымощенная
треугольной брусчаткой из серого, черного, пурпурного и голубого  камня.  За
просторным сим плац-парадом, где обретались ныне лишь редкие ранние  пташки,
маячила округлая пирамида. Она состояла из концентрических ступеней, похожих
на огромные шины. На высоте нескольких сотен футов они постепенно сужались к
шпилю, серой иглой пронзавшему облака.
   Центральное здание на равном расстоянии окружали меньшие пирамиды.
   Стен между ними, как и вокруг площади, не было.
   Но, невзирая на отсутствие  преграды,  возница  ехать  дальше  отказался.
Решимость его была сильнее  гипнотического  внушения  Клотагорба,  и  фургон
остановился перед треугольной мостовой.
   - У меня нет пропуска на дворцовую территорию. И если меня  обнаружат  на
площади - это верная смерть.
   - Придется опять идти пешком, друзья мои. Возможно, это и  к  лучшему.  Я
вижу впереди всего один или два фургона. Не стоит привлекать внимание.
   Мадж слез через задний борт.
   - Е-мое, такого уродливого лабаза ни в жисть не видал.
   Путешественники покинули  фургон,  Клотагорб  спустился  последним  и  на
прощание шепнул вознице  несколько  слов.  Жук  тронул  поводья,  и  фургон,
развернувшись, покатил назад по той же самой улице. Джон-Том подумал о  том,
что почувствует  несчастный  жучок,  очнувшись  в  пункте  назначения  после
недельной амнезии.
   - Похоже, нам нужен пропуск, - задумался Каз. - А где брать будем?
   В голосе Клотагорба слышалось явное неодобрение.
   - Пропуск не потребуется. Я видел пешеходов, их никто не спрашивал  и  не
останавливал.   Наверно,   одной   угрозы   достаточно,   чтобы   обеспечить
безопасность дворца. Пропуск может понадобиться внутри, но на площади он  не
нужен.
   - Надеюсь, что вы окажетесь правы, сэр.
   Кролик вступил на мостовую - не отличишь от настоящего насекомого.
   Как и предполагал Клотагорб, на них не обратили внимания.
   Путешественники направились прямо к массивной пирамиде дворца.
   Отсюда, из этого центра, в селения и болота Куглуха разлетались  приказы.
Город оказался намного больше Поластринду, в особенности если учесть то, что
может таиться внизу.
   Густой туман лип к макушкам семи башен и полностью закрывал  центральную.
Нигде не было видно вымпела, флага, просто яркого и веселого пятна.  Мрачная
столица, предававшаяся мрачным замыслам.
   Особенно темным и зловещим казался центральный дворец. Здесь Джон-Том все
же  ожидал  увидеть  что-нибудь  пестрое:  в  соответствии  с  историческими
канонами впавшие в  милитаризм  культуры  ценят  пышность  и  блеск.  Однако
резиденция   императрицы   казалась   не   менее   тусклой,    чем    бараки
граждан-рабочих. Вид, конечно, другой, но чудь та же, решил он.
   Самый нижний ярус округлой пирамиды оказался высотой в несколько  этажей.
Он был сложен - как и все остальное -  из  тесаных  камней,  покрытых  серым
цементом или штукатуркой. По изгибам  кладки  вниз  сочилась  вода,  ручейки
исчезали в желобках и канавках. Окон почти не было.
   Треугольная брусчатка закончилась ярдах в пятнадцати от основания дворца.
Дальше мостовая была залита черным ровным цементом. И все -  ни  ограды,  ни
ловушек, ни колючей проволоки... Не было даже рва. Однако по  черной  полосе
вокруг дворца расхаживали часовые.
   Они образовывали кольцо в десяти ярдах от стен, выдерживая интервал ярдов
в пять.  Стража  шествовала  слева  направо  с  равномерной  неторопливостью
заводных игрушек. Насколько мог  судить  Джон-Том,  подвижная  цепь  караула
охватывала весь дворец и никогда не останавливалась.
   Повинуясь распоряжению Клотагорба, все повернули на юг. Никто из  часовых
даже не взглянул на путников, хотя Джон-Том готов был  биться  об  заклад  -
стоит только чьей  угодно  ноге  прикоснуться  к  черному  цементу,  как  ее
обладатель немедленно сделается объектом самого пристального внимания.
   Наконец они оказались напротив треугольного портала, врезанного  в  стену
дворца. Вход был высотой в три этажа. Закрывающие ворота  массивные  створки
оказались решетчатыми, и из каждой  цепью  по  одному  тянулись  вооруженные
жуки. Неразрывное кольцо стражников не нарушало  здесь  своего  равномерного
вращения - движущуюся шеренгу они пересекали с завидной точностью,  ни  разу
не задев ни одного из идущих.
   - Ну, че делать будем, босс? - шепнул волшебнику Мадж. - Идем, что ль,  к
ближайшему жучиле и вежливо спрашиваем, мол, не дома ли императрица и нельзя
ли, дескать, забежать к подруге на огонек?
   - Ее я видеть не собираюсь, - отвечал Клотагорб.  -  Мне  нужен  Эйякрат.
Законы сохраняются, если есть мозговитые советники, которые следят за  ними.
Если избрать своим противником Эйякрата и  лишить  его  чародейской  силы  -
Совет императрицы потеряет большую часть своей мудрости.
   Чародей бросил задумчивый взгляд на Каза.
   -  Вот  что,  мой  мальчик,  ты  всегда  претендовал  на  дипломатические
способности и не раз доказывал,  что  обладаешь  ими.  Я  боюсь  произносить
заклинания в присутствии столь многих свидетелей и в такой опасной  близости
от Эйякрата. Не сомневаюсь, он позаботился, чтобы весь  дворец  был  окружен
стерегущими чарами. Они отреагируют на мое  волшебство,  но  твоих  слов  не
заметят. Нам нужно попасть  внутрь.  Предлагаю  тебе  затеять  длительную  и
убедительную беседу со стражей.
   - Прямо не знаю, сэр, -  неуверенно  отозвался  кролик.  -  Одно  дело  -
уговаривать тех, кого знаешь. Но как говорить с этими?.. Не представляю.
   - Чепуха. С тем любопытным дровосеком ты справился  просто  прекрасно.  В
любом случае, тебе предстоит иметь дело с более  прямолинейными  и  простыми
созданиями, чем привычные для тебя теплоземельцы.  Учти  лишь,  что  в  этом
обществе поощряется однообразие, а не индивидуальность.
   - Если вы этого хотите, сэр, я постараюсь.
   - Отлично. А вы,  остальные,  держитесь  позади  нас.  Пог,  оставайся  в
воздухе, предупредишь, если какой-нибудь отряд направится в нашу сторону.
   - Какая разница, - скорбно откликнулся сверху мыш. -  Через  час  мы  все
равно будем убиты.
   Но тем не менее он  поднялся  повыше  и  принялся  исполнять  приказание,
приглядывая за стражей и пешеходами.
   Следом за Клотагорбом и Казом путешественники приблизились к  воротам.  С
нелегким чувством вступили они на  черный  цемент,  но  никто  не  собирался
препятствовать им. Стража, охранявшая вход, словно не  видела  ничего  далее
нескольких дюймов от собственных жвал.
   Так миновали они движущееся кольцо и очутились уже в паре ярдов от входа.
   Джон-Тому пришла в голову дикая мысль - неужели  они  сумеют  просто  так
войти во дворец! - когда дорогу им преградил вышедший из тени крупный жук  -
чуть выше Каза, но много шире его.  По  бокам  его  стояли  два  трехфутовых
помощника, так сказать, мухи-поденки. Один из них держал  список  и  пишущий
инструмент. Второй просто стоял и слушал.
   - Изложите свое дело, гражданин, - настоятельно потребовал громадный жук.
Джон-Тому он показался гладиатором, на  горе  львам  выступающим  на  арену.
Иллюзию нарушала лишь вторая пара рук.
   С легкостью существа бывалого Каз ответил, не промедлив:
   - Хайль, гражданин! Мы прибыли с особой информацией  по  запросу  чародея
Эйякрата. Сведения эти крайне секретны и важны для нашего грядущего  успеха.
- И не зная, как правильно завершить разговор, кролик ляпнул:
   - Где нам найти его?
   Вопрошавший медлил.  Джон-Тома  беспокоило  одно  -  не  заметно  ли  его
собственное волнение?
   После короткой беседы с той из поденок,  которая  ничего  не  несла,  жук
показал за спину сразу обеими руками.
   - Третий уровень. Палата три пятьдесят пять, ближние помещения.
   И вежливо отступил в сторону.
   Каз шел первым. Они оказались в небольшом коридоре, открывавшемся в холл,
параллельный округлой стене здания. Впереди виднелся другой зал, похожий  на
первый. Все пути во дворце, как и улицы  Куглуха,  явно  сходились  в  одной
точке, словно спицы колеса.
   Джон-Том, склонившись, шепнул Клотагорбу:
   - Не знаю, как на ваш взгляд, сэр, но, по-моему, мы прошли слишком легко.
   - А почему бы и нет? - спросила опьяненная легким успехом Талея. - Словно
площадь перешли.
   - Именно, моя дорогая,  -  гордо  ответил  ей  Клотагорб.  -  Видишь  ли,
Джон-Том, у них  все  настолько  регламентировано,  что  никто  не  в  силах
предположить, что можно преступить рамки, предписанные должности или классу.
Они просто не могут себе представить - как этот  страшила  у  входа,  -  что
можно попытаться обманом проникнуть к столь жуткой  личности,  как  Эйякрат.
Если бы у нас не было права на подобную встречу, мы не  просили  бы  о  ней.
Более того, Куглух не знаком с лазутчиками. Как могут они  подозревать  кого
бы то ни было? Вероломство знакомо броненосным не более чем снег. Все, может
быть, и сойдет, друзья мои. Следует лишь принять  важный  вид:  дескать,  мы
знаем, что делаем, и имеем на это право.
   - Интересно, -  заметил  Каз,  -  если  дворец,  как  и  город,  построен
радиально, значит, удобнее всего расположить лестницу в самом центре.
   Там - на третий ярус, как сказал этот тип.
   - Согласен, - ответил Клотагорб, - но Эйякрат нам нужен только на крайний
случай. Помни, в первую очередь нам  необходим  мертвый  разум,  которым  он
завладел.
   - Ну, это вовсе просто, - бодро отозвался Мадж. - Спрашиваем: "Где у  вас
тута упокойничек посимпатичнее?"
   - Мой волосатый друг с замохнатившимся умишком, ты угадал на этот раз. Он
где-то возле палат Эйякрата. Итак, поднимаемся на нужный уровень, но чародея
искать не будем.
   Так они и поступили. Путешественники уже успели привыкнуть  к  тому,  что
броненосные игнорируют их. Повсюду сновали деловитые слуги,  занятые  своими
поручениями. Узкие коридорчики, низкие потолки, едкий запах местных  жителей
пробуждали в Джон-Томе и Флор клаустрофобию.
   Они достигли третьего уровня и начали разбирать  номера,  выгравированные
над каждой дверью. Но уже через четыре комнаты их  ожидал  сюрприз:  коридор
был перекрыт и охранялся.
   Здесь  их  встретил  не  полусонный  жук-привратник.  За  столом   сидело
насекомое, в обличье которого было что-то, можно даже сказать,  женственное.
Перед  загородкой,  пересекающей  коридор,  виднелись  вооруженные  жуки.  В
отличие от собратьев, уныло марширующих снаружи, стражи эти держались вполне
активно и бодро. Новоприбывших они разглядывали  с  нескрываемым  интересом.
Впрочем,  на  жестких  физиономиях  не  было   подозрительности   -   только
любопытство.
   С личностью, восседавшей за столом, заговорил уже Клотагорб, а не Каз.
   - Мы явились, чтобы внести усовершенствования в разум, - заявил  чародей,
надеясь, что угадал и не допустил фатальной ошибки.
   Офицер с застывшей физиономией выкатил  красный  глаз.  Хмуриться  он  не
умел, но тем не менее по всему было видно, как он озадачен.
   - Усовершенствования в разум? Какой?
   - Материализованный Эйякратом.
   - Ах, конечно,  гражданин.  Но  какое  усовершенствование?  -  Он  строго
поглядел на чародея. - Кто ты, чтобы знать о столь тайных вещах?
   Клотагорб ощутил беспокойство. Чем больше вопросов -  тем  больше  шансов
ошибиться, ляпнуть что-то, противоречащее фактам.
   - Мы - помощники Эйякрата по специальным вопросам. Как иначе могли бы  мы
узнать о разуме?
   - Разумно, -  согласился  офицер.  -  Однако  меня  никто  не  извещал  о
готовящихся усовершенствованиях.
   - Я известил - только что.
   Офицер осмыслил это заявление, впал в полное смятение и наконец вымолвил:
   - Извини, гражданин, за задержку. Я  никого  не  хотел  оскорбить  своими
вопросами, но приказ есть приказ. Опасения вашего Мастера известны.
   Придвинувшись поближе, Клотагорб доверительно шепнул Джон-Тому:
   - Страх - вот знак, выделяющий всех, якшающихся с темными силами.
   Офицер коротко кивнул.
   - Счастлив, что не мне иметь  дело  с  волшебником.  -  Он  знаком  велел
караульным расступиться. - Отойдите в сторону - пусть пройдут.
   Каз  и  Талея  прошли  внутрь,  когда  офицер,  вытянув  руку,  остановил
Клотагорба.
   - Конечно же, вы удовлетворите любопытство своего брата-гражданина.
   О каком усовершенствовании вы ведете речь? Все мы мало  понимаем  в  том,
что здесь происходит, и рады будем любому объяснению.
   - Конечно, конечно. - Ум Клотагорба лихорадочно напрягся. Что может знать
офицер? Он признался в своем невежестве, но, может быть, это ловушка?  Лучше
сказать что-то, чем промолчать. Впрочем, беспокоило его одно: не владеет  ли
офицер хотя бы азами чародейской науки?
   -  Не  повторяйте  более  подобных  попыток,  -  наконец  с  максимальной
уверенностью заявил маг. - Нам необходимо гиперфранглировать оверсканер.
   - Естественно, - помедлив, отозвался офицер.
   - Можно, конечно, если потребуется, снизить уровень кратакамня.
   - Подобную необходимость я понимаю.
   Офицер гостеприимным жестом  указал  на  Проход,  наслаждаясь  уважением,
проступившим на физиономиях подчиненных; его смущало, как бы незваный  гость
не стал задавать новых вопросов.
   По одному они проследовали дальше. Джон-Том оказался последним и помедлил
в дверях.
   - Он в прежнем помещении?
   Офицер с охотой ответил:
   - Да, в комнате номер двенадцать.
   Клотагорб, задержавшись, постарался попасть в ногу с Джон-Томом.
   - Отлично придумано, мой мальчик. Я был так занят попытками попасть сюда,
что позабыл о запирательных заклинаниях Эйякрата. Но теперь они  не  помеха.
Изобретательность - природное качество, - с гордостью заметил он.  -  Ей  не
научишь.
   - Спасибо, сэр. Я подумал... А какой труп вы рассчитываете обнаружить?
   - Даже не представляю. Просто не могу понять, как  может  функционировать
мертвый разум. Но скоро узнаем.
   Чародей разбирал выгравированные над дверьмизнаки.
   Контрольно-пропускной пункт со всей охраной уже исчез за изгибом стены.
   - Вот номер десять... вот  одиннадцать,  -  прозвучал  его  взволнованный
голос.
   Чародей указал на вход справа.
   - Значит, эта двенадцатая.
   Талея остановилась перед запертой дверью.
   Она была не выше прочих. В коридоре поблизости никого не было.
   Клотагорб шагнул вперед, чтобы разглядеть деревянную дверь.  Посреди  нее
виднелись четыре крохотные округлые дырочки. Чародей вставил  в  них  четыре
членистые лапки своего жучиного тела и нажал.
   Звякнула пружина запора. Дерево разошлось,  открывшись,  как  разрезанное
яблоко.
   В палате было  темно.  Даже  Каз  ничего  не  видел.  Но  Погу  глаза  не
требовались.
   - Мастер, неподалеку чдо-до небольшое... - Метнувшись к стене, он щелкнул
огнетворкой.
   Внезапно  вспыхнула  лампа.  Она  осветила  согбенного   древнего   жука,
окруженного шевелящимися личинками. Потрясенный, он поглядел на  вошедших  и
выругался.
   - Что же это, а? Я же сказал Скрритч, чтобы меня  не  тревожили,  пока...
пока... - Дар речи оставил чародея, глядевшего, не отрываясь, на Клотагорба.
   - Клянусь Первичной Дланью! Чародей из Теплоземелья! - И  он  рявкнул  во
вделанную в стену переговорную трубку:
   - Стража, сюда!
   Червяки окружили чародея пакостным кругом.
   - Ну, быстро, - завопил Каз.  -  Где  это?  Они  рассыпались  по  палате,
разыскивая нечто, отвечающее описанию, данному Клотагорбом.  Два  чародея  -
насекомое и пресмыкающееся - застыли, сводя счеты.  Они  не  шевелились,  но
между ними шла яростная битва,  словно  между  двумя  воинами,  вооруженными
мечами и копьями.
   - Нужно найти, найти скорее, - бормотала Флор, обыскивая углы.  -  Прежде
чем...
   Но снаружи уже топали  твердые  ноги.  Из  коридора  в  палату  донеслись
тревожные  крики.  Потом  в  проем  ринулись  солдаты,  и  времени  уже   не
оставалось.
   Джон-Том увидел у дальней стены нечто похожее на длинный труп.  За  спину
чаропевца зашла фигура и замахнулась бутылью из литого чугуна.
   Прежде чем бутыль опустилась ему на голову,  Джон-Том  успел  сообразить,
что фигура-то ему знакома. Она явно была не из числа только что  ввалившихся
стражей.  И  прежде  чем  он  вырубился,  сомнений   не   осталось   -   под
насекомоподобным обличьем скрывалась Талея. Факт этот ошеломил его не  менее
чем удар, от которого треснул фальшивый лоб, а на настоящем вздулась  шишка.
В комнату возвратилась тьма.
   Придя в себя, он обнаружил,  что  лежит  в  едва  освещенной  сферической
камере. В центре, на дне сферы, стоял стол.  Свет  давала  одна-единственная
лампа, подвешенная над столом. В  камере  не  было  окон,  влажность  мешала
дышать. Каменные стены поросли мхом и плесенью, и на скользком  полу  сложно
было стоять. По сравнению с этой камера, в которой они были недолго заточены
в Паутинниках, напоминала дворец.
   И друг-приятель Анантос не явится, чтобы исправить допущенную ошибку.
   - Приветствую тебя в