ой-то  неохота  мне
смотреть, каков я по правде. Судя по словам  друзей,  это  оставляет  желать
лучшего.
   - Давай-давай, Мадж, - это всего лишь зеркало!
   - Во-во. - Мадж собрался с духом. -  Готовьтесь  подхватить  меня,  ежели
сомлею.
   Он осторожно уселся, положив руки на подлокотники,  повернулся  навстречу
отражению - и увидел дряхлую выдру на  последней  стадии  разложения.  Почти
весь мех поседел, а тело исхудало так, что скулы и ключицы  грозили  вот-вот
прорвать кожу. Слева усы почти все выпали, а из уголка трясущихся губ с  той
же стороны стекала струйка слюны.
   Правый глаз бешено вращался  совершенно  независимо  от  левого.  Одеждой
старику служило рваное тряпье.
   Отражение говорило о крайней неумеренности во всем. Этот  сластолюбец  ел
до отвала, пил до чертиков, не отказывал себе ни в наркотиках, ни  в  ласках
слабого пола - да ни в каких  удовольствиях  вообще.  Несмотря  на  признаки
старческого слабоумия, не узнать эту распутную личность  было  невозможно  -
Мадж.
   Джон-Том с тревогой следил, как Мадж медленно сползает с кресла.
   Виджи молча крепко обняла его, а Мадж погладил ее затылок.
   - Ну-ну, любашка, нечего так огорчаться.
   - Неужто тебя не волнует такое? - спросил Джон-Том.
   - А чего мне волноваться? - Мадж оглядел встревоженные лица друзей.
   - Я завсегда себя таким и видел. И потом, тут показано, какой я сейчас, а
не чем я кончу. Так что выше головы!  Ваши  вытянутые  лица,  вот  что  меня
подавляет больше всего. Теперь твоя очередь, Джон-Том.
   - Вот уж не знаю...
   Видение дряхлого выдра все еще стояло у Джон-Тома перед глазами.
   Что-то зеркало скажет о нем самом?
   - Вперед, - с непривычной напористостью подал голос Перестраховщик.
   - Мы все сделали это, и ты должен. Ведь ты же не боишься того, что можешь
увидеть?
   - Боюсь.
   -  Смелее  решайся,  приятель!  Не  исключено,  что   узришь   нормальное
отражение, как Перестраховщик.
   Теперь, когда трое его спутников испробовали зеркало  на  себе,  идти  на
попятную поздно. Джон-Том  поневоле  уселся  в  кресло,  поднял  глаза  и  с
беспокойством уставился в стекло.
   Челюсть у него отвисла, и юноша нервно повертел головой -  но  ничего  не
изменилось.
   - Джон-Том, ты в  порядке?  -  тревожно  спросила  Виджи.  Не  дождавшись
ответа, она повернулась к Маджу. - Что случилось? Что мы сделали не так?
   - Можа, и ничего. Можа, нам просто не по зубам истолковать, что к чему. -
Он крепко обнял подругу. - Не всякий ответ дается так уж просто.
   Отражения в зеркале не было вовсе. Перестраховщик подался вперед и увидел
себя, а чуть подальше - выдр. Но Джон-Тома с равным успехом могло и не  быть
в комнате. Енот помог ему подняться с кресла.
   Потрясенный юноша навалился  на  туалетный  столик,  старательно  избегая
контакта с возвышавшимся в центре затуманенным стеклом.
   - Что бы это могло значить? Может, на самом деле меня здесь нет?
   Может, я и не существую вовсе? - Он ощупал  грудь  и  ноги.  -  Вроде  бы
настоящий. Вроде бы нахожусь здесь.
   - Можа, это значит, что по-настоящему ты еще не  проявился,  -  попытался
помочь Мадж. - Можа, до полноты картины чегой-то недостает.
   Дьявол, я завсегда думал, что у тебя винтиков не хватает.
   - Мадж, мне не до шуток. Я напуган.
   - Значица, самое время шутить.  Во,  давай  пока  подумаем  о  чем-нибудь
другом. Вряд ли ты растворишься в воздухе. - Он  обвел  взглядом  комнату  и
наткнулся на кубок. -  Спорю  на  что  угодно,  что  эта  щербатая  посудина
болтает!
   Снова взяв кубок, как в прошлый раз, Мадж вертел его так и  этак,  но  не
дождался ни слова.
   - Ты проиграл, - констатировала Виджи.
   - Када споришь сам с собой, милашка,  проиграть  невозможно,  -  возразил
Мадж и понюхал содержимое кубка. - По запаху - дождевая вода.
   Надо думать, с потолка натекло. Жаль, что тут нет чего покрепче.
   - У меня от этих потрясений  в  горле  так  пересохло,  что  я  не  стану
привередничать.
   Джон-Том взял кубок, мельком заглянул внутрь, чтобы  убедиться,  что  там
только вода, и с наслаждением выпил все до дна.
   Он  уже  собирался  поставить  кубок  обратно  на  столик,  когда   сосуд
наполнился пульсирующим голубым дымом.
   - Да будет вам ведомо, я - Единственный Истинный Кубок. Да  будет  ведомо
стоящему предо мною, что я утоляю не только жажду плоти, но и жажду разума.
   - Любопытно... - Джон-Том повертел в руках  опустевший  сосуд.  -  "Жажда
разума". Что бы это могло значить?
   Он снова заглянул внутрь и услышал голос во второй раз:
   - Остерегайся растения моква.
   Голубой дым рассеялся, оставив свежую порцию воды.
   - Ну, - сказал  Мадж,  -  "Остерегайся  растения  моква"  -  это  вам  не
хухры-мухры!
   - Что еще за моква?
   Выдр показал колечко из большого и указательного пальцев.
   - На нем примерно такие чашечки, полные мошек, а те жутко  кусаются,  вот
так. Мне не нужна говорящая посуда, чтоб узнать это, - с  презрением  бросил
он, - но я хочу пить. Дай-ка мне.
   Джон-Том вручил Маджу кубок, и тот опорожнил его одним махом.
   - Пусть совет оставляет желать лучшего, но водица недурна!
   Кубок снова заговорил.
   - Избегай траурного лескара.
   - Это меня добило, - скроил рожу Мадж. -  Народ,  кто-нибудь  знает,  кто
такой траурный лескар?
   Виджи и Перестраховщик одновременно покачали головами.
   - Эй там, поторопитесь! - подал голос Тейва.
   - Минуточку! - ответил Джон-Том и посмотрел на спутников. - Ну  так  что,
никто не знает о траурном лес-каре?
   - Впервые слышу, - признался Мадж.
   - Ну, как бы то ни было, лучше не попадаться  ему  на  глаза.  -  Оглядев
кубок, Джон-Том поверх него посмотрел на даму. - Виджи, ты?
   - Как ни странно, меня охватила внезапная жажда.
   Она улыбнулась и взяла кубок.
   Глядя, как она прихлебывает, Мадж заметил:
   - Ну вот, хоть чтой-то полезное. Ежели эту рюмку-переросток  переплавить,
будет с четверь фунта золота.
   - Мадж, да как ты можешь думать о переплавке столь уникального волшебного
изделия только ради денег? - поразился Джон-Том.
   - Потому что я во всем вижу деньги, вот почему.
   - Представь, что умираешь от жажды  посреди  безводной  пустыни,  а  этот
сосуд может поить вечно!
   - Ну да, представь, что я разоряюсь в Поластринду, - не смутился Мадж,  -
а за счет этого золотого сосуда я смогу пить вечно.
   - Джон-Том прав, - укоризненно заметила Виджи. -  Волшебные  предметы  не
расплавляют.
   Кубок опустел в третий раз. Пока он наполнялся, прозвучал голос:
   - Покупай акции IBM за 124.
   Джон-Том заморгал. Неужели кубок черпает информацию и в его мире?
   Взяв кубок у Виджи, он осторожно сунул его в заплечный мешок.
   - Потом решим, что с ним делать, но он наверняка на что-нибудь  сгодится.
Пошли, пока Тейва не упорхнул без нас.
   Они проползли под балкой. Ноздри жеребца затрепетали.
   - Чую воду. Я бы выпил.
   - Перестраховщик, будь добр, поднеси ему кубок, - вздохнул Джон-Том.
   Енот послушно подержал кубок, пока конь пил,  а  когда  укладывал,  снова
раздался голос:
   - Решение проблемы национального долга заключается в...
   Остальное заглушили мягкие вещи, лежащие в мешке.
   Чужим умом не проживешь,  подумал  Джон-Том.  Уж  лучше  бы  сказал,  как
добраться до Стрелакат-Просада.
   Утром следующего дня взмахи  крыльев  стали  существенно  реже;  жеребец,
сотни миль несший на своей спине четверых друзей, начал сдавать.  Если  силы
неожиданно изменят ему, придется садиться прямо на океан. Далеко ли  еще  до
Чеджиджи?
   - Извините, - сказал Тейва, - но что-то мне нехорошо. У вас там  случайно
не осталось того белого порошка, нет?
   - Хоть бы и остался - тебе сейчас нужна  пища,  а  не  это.  Ты  измотан,
Тейва, и очередная встряска может тебя доконать. Ты еще можешь лететь?
   - Не знаю. - Жеребец то и дело вскидывал опускающуюся  голову.  -  Как-то
внезапно устал. Слабею. Теряю высоту,  -  глотая  окончания,  признался  он,
резко провалился на несколько ярдов и начал мучительно тяжело подниматься.
   - Смотрите! - Подавшись вперед, Перестраховщик показывал  направление.  -
Там что-то есть или мне померещилось?
   В море вдавалась узкая  полоска  земли;  широкий  пляж  обрамлял  зеленый
полуостров,  будто  кайма  на  старушечьем  воротничке.  В   дальнем   конце
полуострова пестрели неровные  красно-коричневые  пятнышки.  Дома,  оживился
Джон-Том. Это легендарный Чеджиджи, иного и быть не может.
   Иного и быть не должно.
   - Придется нам плыть, - сообщил Тейва, неуклонно теряя высоту.
   - Черта лысого! Не для того  мы  сюда  добирались  и  преодолели  столько
трудностей, чтобы прибыть мокрыми до нитки. Расправь крылья,  Тейва,  просто
расправь и держи. Можно лететь и так. Спланируй туда.
   - Попробую.
   Распахнув пестрые крылья во всю ширь,  Тейва  начал  полого  снижаться  к
полуострову,  поддерживаемый  восходящими  от  нагретого   берега   потоками
воздуха.
   Джон-Том уже начал опасаться, что они упадут на мелководье, но тут  Тейва
наткнулся на сильный поток над голой скалой и  взмыл  вверх,  как  воздушный
шар, едва не  задев  копытами  вершины  деревьев.  Опустившись  в  полнейшем
изнеможении на окраине порта, он вызвал там  легкий  переполох,  когда  тень
широких крыльев закрыла солнце от напуганных прохожих.
   Джон-Том и его спутники быстро слезли с коня.
   - Ну, как ты? - спросил Джон-Том.
   - Такое чувство, будто крылья вот-вот  отвалятся.  Собственно  говоря,  я
весь вот-вот развалюсь.
   - И вид у тебя не очень. По-моему, надо искать врача.
   - Пусть сам себе  ищет  врача.  -  Мадж  не  настроен  был  ухаживать  за
больными. - Я оголодал, вот так.
   - Мадж! - предостерегающе сказала Виджи. Он ответил ей угрюмым взглядом.
   - Я знаю, что ты правильно произносишь мое имя, милашка, и вовсе  незачем
поминутно демонстрировать это.
   - Будь полюбезнее с Тейвой, дорогой,  -  мило  улыбнулась  выдра,  -  или
получишь коленом под зад.
   - Эти двое  один  другого  стоят,  -  прокомментировал  Перестраховщик  и
отвернулся, рассматривая  крытые  черепицей  высокие  каменные  дома  вокруг
порта. - Первый раз вижу такой город. А ежели подумать, так  я  и  вовсе  не
видал больших городов.
   Оштукатуренные стены, черепичные крыши, башенки и зубчатые  стены  делали
город похожим на гибрид старинного марокканского поселения в  Коста-Брава  и
павильона  фильма  "На  юге  Тихого  океана".  Друзья  остановили  хорька  в
широкополой соломенной шляпе и коротких штанах, несшего с  дюжину  удочек  и
прочее снаряжение. Пока его расспрашивали,  хорек  то  и  дело  перекладывал
удочки с одного плеча на другое.
   - Для которого из вас? - наконец уточнил он. Джон-Том ответил  жестом,  и
хорек прищурился от яркого солнца, поглядев на Тейву.
   - А-а, значит, специалист по четвероногим! Рекомендую Корлисса и Марли. -
Он удочками указал направление. - Идите вдоль Террасы  до  первой  кирпичной
дороги, а там сверните налево. Насколько припоминаю, их  приемная  находится
невдалеке.
   - Огромное спасибо.
   Джон-Том пожал хорьку лапу, и спутники двинулись в указанном направлении.
   Найти мощенную кирпичом дорожку оказалось  нетрудно,  но  Тейва  уже  так
ослабел, что с трудом преодолел пологий подъем, а его  сложенные  на  потной
холке крылья конвульсивно подергивались. Приемный  покой  Корлисса  и  Марли
оказался одноэтажным зданием с желтыми  оштукатуренными  стенами  и  зеленой
крышей. Отсюда открывался прекрасный вид  на  лежащую  внизу  бухту.  На  ее
спокойных водах покачивалось несколько рыбацких лодок.
   Корлисс оказался гиббоном с  длинными  руками  и  подчеркнуто  заботливым
обхождением. Пока его проворные пальцы осторожно ощупывали тело Тейвы  вдоль
и поперек. Марли стоял рядом, делая пометки в блокноте.  Чтобы  понять,  что
Корлисс в этой паре был руками, а Марли головой, особых познаний в  медицине
не требовалось. В самом деле, ведь Марли - козел, а заниматься хирургией, не
имея пальцев, несколько затруднительно.
   Когда Корлисс закончил осмотр, врачи провели небольшой консилиум.
   Потом гиббон отошел в сторонку, а Марли выпустил из зубов карандаш, и оба
дуэтом объявили диагноз.
   - Саммэй  тяжелый  случай  летного  переутоммлэния  из  всех,  какие  нам
встречались, - добавил Марли уже соло. - Вы что,  заставили  этого  бэдолагу
пролететь полмморя?
   Джон-Том кашлянул в кулак.
   - Что-то вроде того. Но только мы не заставляли. Он добровольно.
   - Что же до его кровяного  давлэния,  -  Козел  сверился  с  записями,  -
складывается   весьммэ   странная   картина.   Вы   что,    находитесь    на
ммэдикаммэнтозном лечении?
   Он поглядел на коня сквозь толстые - добрых полдюйма - линзы очков.
   - Э-э... Нет, - Тейва отвел глаза. - То есть ничего такого на  постоянной
основе.
   - Постоянной основэ? - Доктор перевел взгляд на спутников пациента.
   - Что он под этим подразуммэвает?
   Мадж хотел было ответить, но Виджи  зажала  ему  рот.  Джон-Том  выступил
вперед.
   - Наша жизнь была под угрозой, а Тейва с детства страдал боязнью  высоты.
Чтобы преодолеть его страх, нам пришлось прибегнуть к помощи стимулятора.
   - Судя  по  состоянию  крыльев,  вы  его  прэодолели.  На  обоих  сильные
растяжения связок. - Он покачал головой, глядя на коня. - Пока  что  никаких
полетов, друг мой.
   - Абсолютно ферботен. - Корлисс изучал правый глаз  Тейвы,  закапав  туда
лекарство, расширяющее зрачки. - И на  вашем  месте  я  бы  не  стал  больше
пользоваться этот стимулятор.  Никак  нельзя,  если  вы  хотел  скоро  летай
где-то, кроме могила.
   - Я же сказал, у нас не было выбора, - беспокойно  поежился  Джон-Том.  -
Все разыгралось очень быстро, и у меня не было времени отмерить дозу.
   Но гиббона это не убедило.
   - Как врач, я совершенно не одобряй, кто пользуется сильный наркотик  без
предписание.
   Мадж больше не мог сдерживаться и вырвался из лап Виджи.
   - Слышь, голенастенький, нас чуть на вертел не насадили, а мы должны были
судить да рядить о возможных последствиях?
   - Прости, что я не смогу, как надеялся, донести вас до Стрелакат-Просада,
- печально сказал Тейва Джон-Тому, - но,  по-моему,  лучше  не  пренебрегать
советами докторов.
   - Совершенно верно. - Джон-Том похлопал его по шее. - Ты сделал более чем
достаточно, доставив нас сюда, Тейва. Остаток пути  мы  сможем  проделать  и
пешком.
   - Стрэлакат-Просад? -  поднял  голову  от  бумаг  Марли.  -  А  что  вамм
понадобилось в Стрэлакат-Просаде?
   -  По  профессии   я   чаропевец,   но   мой   инструмент,   -   Джон-Том
продемонстрировал  мешок  с  обломками  дуары,  -  сильно   поврежден.   Мой
наставник, колдун  Клотагорб,  утверждает,  что  лишь  один  мастер  в  мире
способен  пристойно  починить  его  -  некий  Кувир  Кулб,   проживающий   в
Стрелакат-Просаде.
   - Быть может, быть может. - Корлисс записывал что-то  в  блокноте.  -  Не
будучи музыкант, не могу знай.
   - Где б найти проводника до этой дыры? - спросил Мадж.
   - Нигдэ, - ответил Марли.  -  Говорят,  жители  Стрэлакат-Просада  творят
дивные дэла, да только никто тамм не бываэт.
   - Тада откуда ж это известно?
   Корлисс подобрал большие губы и выразительно пожал плечами.
   - Кто знай, откуда туристы что берут? Лично я не создан  для  джунгли,  я
сильно предпочитай берег.
   - Чудесно, - буркнул Мадж, - снова твари ползучие да каннибалы.
   - Я бы сказал, каннибалов нэт, -  замотал  бородой  Марли.  -  Отсюда  до
Просада никаких каннибалов, по-ммоэму.
   - Зато другие есть, - вставил Корлисс.
   - Кто другие? - заинтересовался Джон-Том.
   - Я не знай. Турист говорил.  Путешественник  говорил.  Лично  я  держусь
берег.
   - Ладно, - Джон-Том больше не мог скрывать досаду. - Раз уж мы  не  можем
найти проводника, так скажите, есть ли тут хоть кто-нибудь, способный ткнуть
пальцем в нужном направлении?
   Врачи переглянулись, и Марли предложил:
   - Навэстите нэгоцианта Транкуса, уж он-то знаэт.
   - А еще, - глубокомысленно добавил Корлисс, - кроме  него,  другим  я  не
доверяй.

Глава 15

   Негоциант  Транкус  оказался  вомбатом,  страдавшим  ожирением,   как   и
большинство его сородичей. Казалось, черты его лица  скрываются  в  складках
покрытой густым черным мехом тугой плоти.  Поначалу  он  пытался  отговорить
путников, но они настаивали, и он согласился.
   - До Просада ведет прямая дорога. Иногда, хоть и нечасто, тамошние жители
приходят сюда купить то, чего не могут сделать или вырастить сами. Я слыхал,
что  это  удивительный  город,  населенный  талантливым  и  добрым  народом,
предпочитающим жить своим умом. Похоже, им попасть в Чеджиджи намного легче,
чем нам оказаться у них. Говорю вам об  этом  без  радости,  но  с  радостью
продам вам припасы в дорогу.
   На том и сошлись. Когда  путники  экипировались,  купец  закрыл  лавку  и
заковылял на край города показать нужную тропу.
   - Поосторожней в пути! - Он махнул толстой лапой в  сторону  джунглей.  -
Отойдешь от доброго старого Чеджиджи на несколько  лиг  и  неведомо  на  что
напорешься. Просад - это значит джунгли.
   - А что такое Стрелакат? - поинтересовался Джон-Том.
   - Черт его знает. Мы уже голову над этим сломали.  Узнаете  -  скажите...
Если только вернетесь.
   - Ну, так я и знал, что услышу это, - вздохнул Мадж и направился к  узкой
раскисшей тропинке, ныряющей в джунгли.
   -  Удачи,  друзья!  -  Вомбат  махал  вслед  уходящему  в   неизвестность
маленькому отряду.
   Частично представители  местной  флоры  и  фауны  были  знакомы  Маджу  и
Перестраховщику, но в целом  джунгли  представляли  новый,  диковинный  мир.
Однако пока ничто не препятствовало им. Бурдюки с водой брать  не  пришлось,
поскольку все знали, что вода в джунглях чистая и вкусная.
   Повсюду во множестве росли дикие фрукты, а высокая влажность воздуха была
вполне терпимой. На второй день идти по ровной  тропе  стало  совсем  легко.
Походу радовались все, за  исключением  неумолчно  жаловавшегося  Маджа,  но
поскольку недовольство было  для  него  нормой,  никто  не  обращал  на  это
никакого внимания.
   Особенно заинтересовала Джон-Тома новая  разновидность  ящериц  -  вместо
знакомых  кожистых   или   оперенных   крыльев   у   этих   воздухоплавающих
очаровательниц были тоненькие чешуйчатые пластинки, натянутые на  косточках,
крутившихся в чем-то, напоминающем карданную подвеску.
   Вращаясь с большой скоростью, они развивали достаточную  подъемную  силу,
чтобы радужно окрашенные создания могли взмывать вертикально.
   Они умели не только парить, как Тейва, но летать  боком  и  даже  хвостом
вперед. Похоже, ящерки находили  особое  удовольствие,  паря  и  подпрыгивая
перед шагающими вверх-вниз, будто множество змеек на резиночках.
   Один особенно красочный шестидюймовый экземпляр,  жужжа,  вертелся  перед
лицом Джон-Тома минут пять, пока не скрылся среди ветвей.
   - Любопытно, как они удерживаются в воздухе?
   - Чего там, если учесть, что в насквозь мокром краю  передвигаться  любым
другим способом куда разумнее, чем ходить ногами.
   - Что-что, Мадж?
   - Я ничего не сказал.
   В самом деле, голос принадлежал не Маджу - как, впрочем, не  Виджи  и  не
Перестраховщику.
   Они шагали вдоль гладкого каменного гребня пятифутовой высоты,  но  когда
дошли до его конца, гребень повернул голову  и  загородил  тропу;  большущая
пасть пресмыкающегося была полна острых зубов.
   - Я сказал, что ходить ногами неумно.
   Чудовище  громогласно  хохотнуло,  сотрясаясь  от  восторга   по   поводу
собственной шутки. Конвульсия  пробежала  по  гребню,  который  оказался  не
каменным, а состоящим из плоти и крови. Хвост змеи терялся где-то в лесу,  в
результате чего удав напоминал дождевого червя.
   - 3-з-змеи н-не разговаривают.
   Голос не сразу вернулся к Маджу, который вообще  предпочел  бы  исчезнуть
вместе с голосом.
   - Вот как? - Массивная голова поднялась футов на двенадцать над землей  и
начала демонстративно озираться. -  Вы  полагаете,  где-то  в