таинственных  звуков,  с  унылым,
если не откровенно враждебным ландшафтом и с  выдром,  в  чьей  жизни  нытье
занимало едва ли не главенствующее место.
   Вдобавок у чаропевца болела спина.
   И вообще, что он здесь делает? Почему спит на жесткой земле, почему  ест,
что удается поймать или подобрать? Что за бес саданул в ребро?
   Дни юношеских исканий  остались  в  прошлом,  отчего  же  он  сорвался  с
насиженного места? Он ведь человек семейный, состоит в уважаемом всеми  цехе
волшебников,  в  любом  уголке  Колоколесья,  даже  самом  дальнем,  у  него
превосходная репутация. Ну, в самом  деле,  что  может  быть  интересного  в
отупляющей ходьбе по диким холмам Дуггакурра в компании болтливого  выдра  и
непонятно откуда взявшейся и неизвестно чего желающей музыки?
   Музыка, словно уловив его настроение, подлетела, окутала звонким теплом -
пыталась  как  могла  развеселить  и  воодушевить.  Крапинки  плясали  перед
глазами, звенели настойчиво и оптимистично.
   - Да-да, иду, - пробормотал он,  хватаясь  за  ветку,  чтобы  перебраться
через очередное препятствие, и подумал: "Сколько еще мне идти? И как далеко?
А вдруг у этих аккордов и цели-то нет никакой?
   Этак можно вокруг света обойти и вернуться домой  ни  с  чем.  Что,  если
Клотагорб ошибся и это облачко - никакой не отрывок, а  цельная  музыкальная
мысль, играющая с теми, кому хватило наивности пойти за ней?  Что,  если  мы
идем в никуда и тропа вскоре бесследно исчезнет?"
   Понятное дело, такие мысли не ширили его шаг и не поднимали  боевой  дух,
поэтому он изо всех сил гнал их  из  головы.  Тем  более  что  Мадж  запасся
пессимизмом на двоих.
   Слава богу, следующее утро внесло новшество в  перенасыщенный  борьбой  с
однообразными геологическими складками поход.
   Путешественники  очутились  на  краю  обрыва,  невысокого,  но   довольно
крутого; внизу не только журчал поток, но  и  находилась  довольно  широкая,
усыпанная валунами  площадка.  Речка  была  помельче,  зато  и  пошире  всех
предыдущих и стекала в озерцо, где можно было даже поплавать. У естественной
плотины  скучились  морщинистые  лилии  и  какие-то  растения  с  желтыми  и
лавандовыми цветами; такого богатства красок путники  не  видели  уже  много
дней. Из зарослей  выглядывала  и  пела  земноводная  мелочь,  охотилась  на
насекомых, что метались в хрустальных глубинах. Едва ли это  местечко  могло
претендовать на звание райского, но в  сравнении  с  окружающими  неудобьями
выглядело идиллически.
   Маджа не смогла бы удержать никакая сила. Не успел Джон-Том добраться  до
каменистого берега, как его приятель уже избавился от одежды. Выдр нырнул  с
разбегу и снова появился уже на середине озера,  вспоров  воду  спиной,  как
дельфин.  Сверкнула  мокрая  темно-коричневая  шерсть;   выдр   выполнил   в
неподвижном воздухе  великолепное  сальто  и  с  широкой  улыбкой  на  морде
вернулся к другу.
   - Тут глубина не меньше десятка моих ростов, и чисто, и прозрачно  -  как
любимый хрустальный шар  на  шее  нашего  старого  моллюска.  Давай,  чувак,
прыгай!
   Джон-Том с сомнением глядел на зеркальную гладь.
   - Ну, даже не знаю...
   - Е-мое, кореш, да че ты боишься? Утонуть не  дам.  -  Мадж  развернулся,
нырнул и снова появился очень далеко  от  берега.  -  Здесь  и  рыба  вполне
приличная водится. А можа, и ракушки пресноводные на камнях. Давай тут денек
проваландаемся, я рыбки на дорогу наловлю.
   Отдохнуть давно пора. - Он отмахнулся от  повисшей  над  ушами  музыки  -
похоже, ее озадачила  внезапная  остановка.  -  Ну  а  поводырь  очень  даже
запросто может подождать, пока мы набьем животы приличным харчем.
   Джон-Том решил, что Мадж прав, отдых они заслужили. Он начал  раздеваться
и поймал себя на том, что высматривает подходящий для ныряния камень.
   Через час с четвертью Джон-Том, посвежевший и помолодевший,  выбрался  на
берег. Мадж уже развел костер в небольшой пещерке,  выточенной  на  северной
стороне обрыва падающей водой. Коротким мечом выдр распотрошил  с  полдюжины
упитанных рыб,  которых  поймал  без  лески  и  крючка.  С  годами  он  стал
неповоротливее только на суше - как известно, в воде выдры не стареют.
   Потом друзья лежали на гладких гранитных плитах и сохли  под  солнцем,  а
над костерком шипел и потрескивал улов.
   Джон-Том загорал в чем мать родила и  глядел  в  синее  небо,  обрезанное
стенами миниатюрного каньона.
   - Знаешь, а ведь я уже позабыл, как это здорово - просто взять да и  уйти
из дома. Повидать другие края, понюхать другие запахи.
   - Ага. - У Маджа даже усы блаженно обвисли. - И никто не пилит: ты такой,
ты разэтакий...
   Джон-Том повернул голову, взглянул на друга.
   - Вообще-то, Талея меня не пилит.
   Выдр не то фыркнул, не то взвизгнул.
   - Чувак, ты кому мозги  пудришь?  Старине  Маджу!  Бабы,  чтоб  ты  знал,
подвержены метаморфозам, это закон  природы.  Супружество  влияет  на  ихнюю
телесную химию. Тока у них все задом наперед. Начинают, как  бабочки,  потом
залезают  в  кокон,  а   из   него   вылупляются   гусеницами   -   сплошная
предсказуемость и щетина.
   - К Талее это не относится. - Чаропевец уставился в небо. - И хотя  я  не
бог весть какой спец по семейной жизни, выдр, все же скажу, что с Виджи тебе
очень повезло. Если бы не она, ты бы уже давно околел под забором.
   - Тута я, шеф, спорить не буду. - Мадж тихонько присвистнул.  -  Виджи  -
супружница че надо. Тока ты забыл, че  выдры  все  делают  вдвое  быстрее  и
тратят вдвое больше энергии. Это и семейных склок касается.
   - Скажи спасибо, что сейчас рядом с тобой нет близнецов.
   Отклика не последовало. Джон-Том повторил ценную, по его  мнению,  фразу,
потом повернулся направо... и застыл.
   Мадж смахивал на свернувшуюся клубком коричневую змею. Он приподнялся над
каменным ложем, устремив взгляд мимо костра в глубь ущелья. Джон-Том  провел
достаточно времени рядом с товарищем, чтобы доверять его инстинктам, поэтому
он бесшумно распластался рядом.
   - Что там? - прошептал он, демонстрируя безразличие.
   - Кусты шевелятся.
   Выдр небрежно встал, стряхнул  пыль  и,  помахивая  коротким  хвостом,  с
обезоруживающей беспечностью заковылял к костру.
   Джон-Том двинулся следом, а потом заставил себя медленно одеться.
   Неподалеку висела музыка, звенела о чем-то своем.
   Мадж, переворачивая рыбу, устроил целый спектакль. Джон-Том наклонился  к
нему - якобы посмотреть на пищу.
   - Какой-нибудь местный хищник? - шепотом спросил чаропевец.
   - Оченно в этом сомневаюсь. - ответил выдр, не поворачиваясь. -  Их  тут,
по меньшей мере, четверо, и они слишком беспорядочно передвигаются.
   - Ладно. - Джон-Том взял  дуару  за  гриф  и  сыграл  переборчик.  -  Как
думаешь, я успею ею воспользоваться?
   - Будем поглядеть.
   Мадж перебрался на другую сторону костра,  при  этом  его  лук  и  стрелы
совсем не случайно очутились в пределах молниеносной досягаемости.
   - На что будем глядеть?
   - Захотят ли они напасть сразу или сначала зададут вопросы.
   - А что, если они осторожны, но дружелюбны?
   Джон-Том тоже удостоверился, что его меч под рукой.
   - Дружелюбные чуваки долго не прячутся. Они честно  выходят  на  открытое
место и спрашивают, не желаем  ли  мы  поделиться  харчем.  Чую,  это  очень
голодная компашка. А еще чую, она вовсе не по рыбе стосковалась.
   Не успел выдр договорить, как из укрытия выскочили те, о  ком  шла  речь.
Они размахивали поразительно обширной коллекцией оружия, а из луженых глоток
рвались душераздирающие вопли. Мадж прыгнул к Джон-Тому, следя за тем, чтобы
озерцо было у него за спиной, а костер - между ним и нападающими.
   Видя, что застичь пришельцев врасплох не удалось, незнакомцы остановились
- приглядеться к облюбованным жертвам.
   Енот с короткой саблей в одной лапе и щербатым ржавым  тесаком  в  другой
стоял рядом с вооруженной  топором  большой  рыжей  белкой,  обладательницей
драного хвоста. Над обоими башней возвышался американский кабан,  его  шкура
поседела почти целиком. Сломанный бивень украшала золотая коронка. Он держал
длинное копье.
   На одном фланге орудовал нунчаками вомбат,  на  другом  маячили  капуцин,
пожилой мандрил и оцелот, с мордой такой же  седой,  как  шкура  кабана.  Он
сжимал рукоять двуручного меча с красивой гравировкой, никак не  вязавшегося
с бросовым вооружением шайки. Однако он не  поднимал  тяжеленное  оружие,  а
волок его по земле,  безжалостно  тупя  лезвие  о  камни.  Вся  эта  пестрая
гоп-компания рычала, шипела, бормотала и таращилась на потенциальную добычу,
ожидая, когда самый отважный сделает первый шаг.
   - Ну ладно.
   Оцелот, волоча массивный меч, прошел мимо капуцина. Он смахивал на вожака
- возможно, благодаря своему внушительному  оружию.  Правда,  на  этом  фоне
совершенно убого выглядели драные бурачные шорты  и  жилетка  со  множеством
кармашков. Золотой галун на жилетке оторвался по меньшей мере в двух местах.
Складывалось впечатление, что оцелот, как  и  его  спутники,  знавал  лучшие
времена.
   - А ну, отдавайте все ценное, и, может  быть,  тогда  мы  оставим  вас  в
живых.
   Мадж красноречиво поднял над головой лук с натянутой тетивой.
   - Поворачивайте оглобли, и, можа, тада  мы  оставим  в  живых  вас.  Этот
высокий человечище -  Джон-Том  Меривезер,  самый  знаменитый  и  популярный
чаропевец во всем Теплоземелье. Канайте отсюда, пока не поздно, пока он всех
вас не превратил в навозных жуков.
   - Чаропевец?  Да  что  ты  говоришь?  -  Заметно  прихрамывающий  капуцин
посмотрел на Джон-Тома в упор. - А я, между прочим, уверен, что чаропение  -
это выдумки.
   - Ты так не спеши, - вышел вперед мандрил. Джон-Тому  показалось,  что  у
него усталые глаза. Примат зевнул, показав впечатляющие желтые  клыки.  -  Я
вроде бы о чаропевцах что-то слышал.
   - Фе! - фыркнула белка. - Табил, что бы ты смыслил в магии? Ты ведь почти
ни на что не обращаешь внимания.
   - Он и читать-то не умеет, - добавил енот для ясности.
   Мандрил погрозил злословам пальцем.
   - Да, я и правда не умею читать, но зато я слушаю, а не трещу без умолку.
А тот, кто умеет слушать...
   - А ну, всем  заткнуться!  -  прорычал  оцелот.  Спорщики  погрузились  в
молчание, видимо, сердить вожака никому не хотелось. -  Вы  снова  позволили
себя отвлечь. Сколько раз я предупреждал! -  Он  повернулся  к  Джон-Тому  и
Маджу - те, пожалуй, не испытывали страха, только настороженность:
   - Ну, давайте, складывайте все ценное!
   Расхрабрившийся выдр поднял маленький, но опасный лук.
   - Не надейся, остроухий. - И добавил, обращаясь к Джон-Тому:
   -  Ну,   шеф,   валяй,   покажи,   на   че   способен.   Создай-ка   орду
призраков-кровососов, пущай превратят этих хмырей в ходячие скелеты.
   Но пылкая просьба  нисколько  не  разрядила  грозную  атмосферу,  которая
ощутимо сгущалась над разношерстной оравой.
   Под пальцами Джон-Тома зазвенели струны.
   - Боюсь, я не успею сочинить ничего подходящего.
   - Ладно тебе, ты всегда так говоришь, - шепотом убеждал его  Мадж  сквозь
усы. - Да и не надо перенапрягаться, в самом-то деле. Ты тока погляди на эту
гопоту! У них и так поджилки трясутся. Нагони на них страху, и  они  зададут
стрекача, верняк.
   -  Твоими  бы  устами...  -  колебался  Джон-Том.  -  У  них  подавляющее
превосходство в числе, а я уже не так ловко машу мечом, как раньше.
   - Поэтому мой тебе совет: лучше пой.
   Выдр держал лук наготове. Джон-Тому еще не случалось  прибегать  к  своим
талантам в обстановке, требующей мгновенных решений, но извлекать  из  дуары
внушительные звуки он не разучился. Первая же попытка возымела  действие  на
бродячие аккорды - они заметались, затрепетали, точно от боли.  Впрочем,  их
реакция мало отличалась от реакции Маджа и остальных.
   Однако не подлежало сомнению, что игра возымела кое-какое действие.
   Джон-Том хорошо помнил, что чаропение не раз вовлекало его в беду.
   Поэтому он не решился звать на подмогу армию свирепых  демонов,  надеясь,
что обойдется одним скромным призраком. Бандиты не  смахивали  на  героев  -
убедившись, что действительно имеют дело с  волшебником,  они  скорее  всего
обратятся в бегство.
   По ту сторону костра между разбойниками  и  путешественниками  в  воздухе
начало прорисовываться нечто. Всех, кроме оцелота, это заставило  отступить.
Вожак отважно держал позицию.
   - Фокус! Вы что, не видите? Это все дым и свет! -  кричал  он  убоявшимся
товарищам. - Да любой карнавальный факир так умеет!
   - Нет, ты  п-погляди!  -  заикаясь,  проговорил  енот.  -  Т-ты  т-только
п-погляди!
   В ревущем клубящемся сиянии, что исторгалось из корпуса дуары, постепенно
сгущался некто коренастый и упитанный. Сопутствующий дым начал рассеиваться,
и Джон-Том разглядел филина в чистеньком, отутюженном сером костюме в тонкую
полоску. Прекрасно подобранный галстук, цепочка от карманных часов и очки  в
роговой оправе довершали и украшали солидную внешность. Филин вовсе  не  был
великаном - даже поменьше белки.
   Оцелот одобрительно кивнул Джон-Тому.
   - Выходит, я ошибался. Очевидно, такие существа, как чаропевцы, и  правда
существуют на свете, и ты принадлежишь к их числу. - Он  оскалил  в  ухмылке
острые зубы. - Просто ты не очень сильный  чаропевец.  -  Он  махнул  лапой,
подзывая приятелей. - Ну, видите, бояться-то нечего.
   Призрак даже не вооружен.
   - Нет, погоди! - Капуцин неистово замахал  лапами  на  ринувшихся  вперед
приятелей. - У него что-то есть! Точно!
   Филин убрал крыло за спину, а когда  оно  снова  появилось,  его  хваткий
краешек держал ручку тонкого  портфеля  из  лоснящейся  черной  кожи.  Птица
грозно потрясла своей ношей перед оцелотом.
   Тот рассмеялся - это больше походило на визгливый кашель - и  с  заметным
усилием поднял массивный клинок.
   - Сначала я разберусь с этим пернатым  щеголем.  -  Его  глаза  сверкнули
пламенем  костра.  -  Потом,  чаропевец,  отрублю  тебе  ноги.  Мы  с  тобой
поступили, как порядочные, дали шанс. А теперь - да прольется кровь!
   - Ну, разумеется. - Глядя сквозь толстые линзы  очков,  филин  порылся  в
портфеле.  -  Но  прежде  чем  вы  приступите  к  перечисленным   действиям,
соблаговольте заполнить вот это.
   Оцелот застыл, растерянно глядя на бумагу.
   - Что заполнить? Ты о чем, привидение?
   -  Форма  ХЛ-3867-Б1,  -  вежливо  объяснила  птица.  -   Санкционирующая
неспровоцированные акты агрессии и нанесение увечий не более чем шести и  не
менее  чем  одному  невинному  путешественнику.  Уверяю  вас,  сюда   входит
соответствующая попытка ограбления или мародерства.
   - Мне ничего не надо заполнять, кроме своего кошелька, - прорычал котяра,
- и мы всегда прекрасно обходились без каких-то там вонючих форм. -  Тут  он
вновь поднял меч. - Я набью матрас твоими перьями.
   Филин шустро полез в портфель.
   - А коли так, - заявил он, размахивая на этот раз  целой  кипой  прошитых
листов,  -  настоятельно  советую   прочитать   три   официальные   брошюры,
предупреждающие  о  неизбежном  наказании  за  вышеупомянутое  нападение   и
нанесение увечий без предварительного заполнения формы ХЛ-3867-Б1.  Если  вы
откажетесь это сделать,  ваша  лицензия  на  размахивание  оружием  с  целью
причинения увечий будет автоматически аннулирована согласно  соответствующим
параграфам регламентирующего эти действия положения.
   Слегка обалдевший оцелот колебался, клинок оттягивал его лапы.
   - Далее, - продолжал филин, снова зарываясь в бездонный портфель, -  есть
и другие относящиеся к делу бланки, и вам надлежит заполнить их, прежде  чем
вы приступите к каким бы то ни  было  действиям  агрессивного  характера,  а
также бланки со сведениями о родственниках обеих  конфликтующих  сторон,  на
случай умерщвления в ходе означенных действий. - Он поправил на клюве  очки.
- Кроме того, я настоятельно рекомендую подготовить декларацию о влиянии  на
окружающую  среду  в  связи  с  бесспорной  вероятностью  загрязнения  этого
девственного озера кровью и иными нечистотами. Это избавит вас в будущем  от
множества проблем.
   И, прищурясь, филин посмотрел на всю компанию.
   - Разумеется, каждому из вас  также  необходимо  оформить  индивидуальный
пакет  документов.  Не  волнуйтесь,  это  всего  лишь  рутинная  юридическая
процедура. - Он снова повернулся к вожаку:
   - Еще вы обязаны представить в трех экземплярах формы 287-Б и  В,  дающие
вам эксклюзивные права на подлое нападение сзади, удар исподтишка и  прочее,
чему вы можете подвергнуть этих путешественников.
   У оцелота между тем намертво остекленели глаза. Он слегка  покачивался  и
уже не мог ни поднять жуткий меч, ни обратиться в бегство. Так  и  стоял,  а
филин знай себе бубнил и извлекал из портфеля пачки новых бланков. И вот уже
одуревший хищник задыхается, скрывшись с головой под  растущей  горой  белой
бумаги с редкими вкраплениями желтых и розовых анкет.
   - Форма четыреста  двенадцать,  регламентирующая  процедуру  разделки,  -
зудел филин, - категорически требует, чтобы в течение двадцати четырех часов
жертва была расчленена не более чем на одиннадцать и не  менее  чем  на  три
части.
   Из-под горы анкет слабый голос с отчаянием взывал о помощи. И,  возможно,
молил о пощаде.  Бумага  глушила  звуки,  так  что  Джон-Тому  не  удавалось
разобрать слова.
   Возглавляемые старым мандрилом остатки шайки подались вперед, на  выручку
главарю. Но  бланки  нагромождались  быстрее,  чем  разбойники  успевали  их
отгребать. Могучий поток деклараций, заявок и контрактов ширился,  пока  вся
компания не оказалась заваленной ими. Бумагопад пошел  высокими  барашковыми
волнами, погасил костер и сбросил наземь ужин путешественников.
   Неизменно любопытный  Мадж  ринулся  вперед  и  выхватил  из  груды  одну
бумажонку.
   - Здеся говорится, че мы подозреваемся в  попытке  открыть  ресторан  без
лицензии. - Он метнул на Джон-Тома предостерегающий взгляд:
   - Можа, пора намекнуть этому клепаному чинуше, чтоб унялся, а, кореш?
   - Я уже не играю.
   Чаропевец  поймал  себя  на  том,  что  отступает  к  озерцу   -   бланки
подкрадывались к его ногам. Филина уже  не  было  видно,  однако  голос  его
слышался. Бюрократический  бубнеж  раскатывался  зловещим  эхом  по  склонам
каньона. Мадж схватил снаряжение,  бросил  Джон-Тому  его  котомку  и  затем
потянул товарища за рукав.
   - Айда, кореш.
   - Что? - пробормотал Джон-Том, у которого уже стекленели глаза.  И  тогда
Мадж укусил его.
   - Ай! - рассердился человек. - Ты что, спятил?
   - Оно за тебя взялось. Чертовски тонко действует, зараза.
   Выдр не столько вел,  сколько  тащил  друга  за  собой.  Озадаченное,  но
довольное тем, что провожатые снова тронулись в путь, облачко-сиротка летело
впереди.
   - К счастью, я слишком туп для такой магии, она меня не пронимает.
   Выдр семенил, выбирая дорогу полегче. Вскоре  они  выбрались  из  ущелья.
Джон-Том помогал своему коротконогому приятелю одолевать крутые  участки,  а
Мадж поднимался по узким трещинам, недоступным  для  человека,  и  сбрасывал
сверху веревку, чтобы тот мог взобраться  на  очередной  выступ.  Понукаемые
страхом за жизнь, они  вскоре  оказались  над  каньоном.  Ущелье  продолжало
заполняться анкетами  и  бюллетенями;  там  уже  колыхалось  настоящее  море
бумаги. Листки подбирались  к  верхнему  краю  оврага,  цеплялись  за  корни
перепуганных деревьев.
   Откуда-то  снизу  погребенный  филин  знай  себе  выкрикивал  все   новые
требования и предупреждения. Бандитов было  не  видать  и  не  слыхать,  они
сгинули  в  зыбучих  песках  меморандумов  и  циркуляров.  Мгновение  спустя
Джон-Том услышал - или ему показалось? -  как  филин  заключил  с  ужасающим
занудством:
   - ...К сожалению, сим исчерпывается перечень  требований  на  сегодняшнее
число. Но только на сегодняшнее, ведь завтра оно будет уже другим.  -  Филин
многозначительно хихикнул. - Новый день - новые бланки.
   Мадж вытягивал шею, пытаясь заглянуть в ущелье.