ся в нескольких ярдах от его уха?
   Мадж казался удивленным.
   - Значица, вы и вправду все слышали?
   - Все-все... И не изображай испуганного младенца.  Я  не  собираюсь
карать тебя за мнение, высказанное с глазу на глаз, - тем более что ты
никогда не делал из него секрета.
   Выдр заметно расслабился.
   - Вот уж не думал, ваша милость, что вы  себя  и  на  хороший  слух
зачаруете.
   - Незачем, - отвечал волшебник. - Слух у меня и без того  отменный.
Быть может, в порядке компенсации за слабое зрение. - Он  поглядел  на
внимавшего Каза. - Итак, сэр, вы слыхали мнение нашего  общего  друга.
Позвольте тогда мне объяснить вам кое-что, а потом посмотрим,  как  вы
отнесетесь к нашему предприятию.
   И он поведал кролику, куда и зачем направляется компания.
   Когда волшебник закончил, на физиономии Каза появилась неподдельная
озабоченность.
   - Если все обстоит именно таким  образом,  я,  конечно  же,  просто
обязан примкнуть к вам.
   - Чего? - Мадж казался ошеломленным, усики его дергались.
   - Чертовски благородно с вашей стороны, -  проговорил  Джон-Том.  -
Нам пригодятся все, кто способен хоть чем-то помочь.
   - Дело в том, -  задумчиво  проговорил  кролик,  -  что  если  этот
волшебник прав, а у меня  нет  никаких  оснований  сомневаться  в  его
словах, значит, погибнет  мир,  который  мы  знаем.  И  тогда  следует
приложить все силы,  чтобы  предотвратить  катастрофу.  Подобная  цель
достойна того, чтобы  посвятить  себя  ей.  Да,  я  буду  иметь  честь
примкнуть к вашей экспедиции и окажу все содействие, на  какое  только
способен.
   - Рехнулся! - Мадж в отчаянии покачал головой.  -  Напрочь.  Мозги,
должно быть, промокли...
   - Идиот, - согласился Пог с Маджем. Но Клотагорб и люди из  другого
мира принялись благодарить и поздравлять кролика.
   Даже Талея изобразила нечто вроде восхищения.
   - Как редко сейчас поступают по чести.
   - И не только в этом мире, - задумчиво добавила Флор.
   - Как ни печально, но понятие чести отмирает. - Каз приложил лапу к
сердцу. - И могу лишь отдать свои слабые силы, чтобы возродить его.
   - Конечно, мы рады тому, что ты примкнул к нам. - Первый доброволец
обрадовал Клотагорба. - А меч у тебя есть... или что-нибудь другое?
   - Увы, - кролик широко развел лапами. - Кроме них,  у  меня  ничего
нет. Конечно, когда мне случается добыть оружие, я ношу  его  какое-то
время. Однако мне удалось подметить, что проще обезоружить  противника
бойким словом, чем острием клинка.
   - Нам нужны мечи, а не длинные языки, - буркнула Талея.
   - Случается и так, пламенная  головка,  что  длинным  языком  можно
отразить самый  опасный  натиск.  Не  спеши  отказываться  от  оружия,
которым не владеешь.
   - Вот еще, он тупой будет меня называть. Ах ты, мохнатое ры...
   Клотагорб встал между ними.
   - Я не потерплю свар между своими. Прибереги гнев для  Броненосного
народа, глядишь, еще и не хватит. -  Он  вдруг  показался  усталым.  -
Пожалуйста, никаких оскорблений. Ни прямых, - чародей гневно  поглядел
на Талею, - ни завуалированных. - Он перевел взгляд на Каза.
   - Попытаюсь надеть  уздечку  на  колкий  язык,  -  покорно  отвечал
кролик.
   - Я тоже заткнусь, если он помолчит, - пробормотала Талея.
   - Хорошо. Тогда отдохнем и насладимся полдневной трапезой. Вы давно
ели, сэр?
   Кролик покачал головой.
   - Увы, пришлось  оставить  корабль  до  ленча.  Как-то  не  уследил
сегодня за временем.
   - Значит, поедим и подождем...


Глава 16

   Но пока они ели, никаких кораблей не появилось. Ни в оставшееся  до
ночи время, ни утром следующего дня.
   -  Вниз  по  течению   к   Глиттергейсту   спускались   многие,   -
проинформировал всех Каз, - но,  кроме  нас,  в  обратном  направлении
никто не шел. В это время года ветер здесь переменчив, и судовладельцы
не стремятся переплачивать  шестовикам.  Судно  все  время  приходится
толкать - это чересчур дорого.  Барыш  уменьшается  -  услуги  хорошей
бригады шестовиков недешевы. Если мы увидим еще  один  корабль,  можно
считать, что нам повезло. Но никто не может гарантировать, что для нас
найдется  место.  Мой  корабль  был  полон  народа,   а   я   оказался
единственным пассажиром.  -  Он  осторожно  сплюнул  на  песок.  -  Не
следовало бы выделяться.
   Клотагорб вздохнул. Поднявшись на ноги, он подошел  к  воде.  Потом
поглядел на реку, кивнул и обратился ко всем остальным:
   - В этой части Вертихвостка широка и  глубока.  Здесь  должно  быть
много быстрых и кротких саламандр. Так будет и быстрее, и  дешевле.  -
Он откашлялся. - Сейчас я призову несколько штук.
   Воздев короткие ручки над плещущей водой, Клотагорб открыл было рот
и закрыл его со смущением на лице.
   - По крайней мере, думаю, что призову. Как там начинается...  -  Он
задвигал ящиками в панцире. - Саламандры... Саламандры... Пог!
   Мыш повис перед ним.
   - Босс, об эдом меня нечего спрашивать. Я даже не знаю, куда ды его
затолкал. Я даже слыхом  не  слыхал  о  саламандрах.  А  сам-до  ды  в
последний раз  когда  им  пользовался?  Можед,  я  вспомню,  ежели  ды
позабыл?
   Волшебник задумался.
   - Дай-ка подумаю. Годков так с сотню назад.
   Пог покачал головой.
   - Извини, Мастер, но меня догда под рукой не случилось.
   - Проклятие, - пробормотал разочарованный Клотагорб,  еще  возивший
рукой в ящиках, - куда же он подевался...
   Джон-Том повернулся к реке - все  прочие  смотрели  на  чародея,  -
перебросил дуару на живот и принялся перебирать струны. Нотки елочными
игрушками поплыли над водой.
   - Позвольте мне, сэр,  -  многозначительным  тоном  проговорил  он,
уголком глаза поглядывая, смотрит ли на него Флор.
   - Что там?
   Джон-Том зашел в воду по лодыжки. Около сапог, выжидая, закружились
водовороты.
   - А почему бы и нет? В тот раз я справился  с  этим,  и  нам  опять
нужен транспорт. - Да, Флор определенно смотрела на него во все глаза.
   - Успех, мой мальчик, пришел к тебе чисто случайно...
   - Не совсем. Нам нужен был транспорт, я  попросил,  и  мы  получили
его. Просто внешний вид будет другой - вот и все. Может быть, на  этот
раз я сумею справиться лучше.
   - Ну... если ты  чувствуешь,  что  готов,  -  в  голосе  Клотагорба
слышалась неуверенность.
   - Готов - насколько это в моих силах.
   - Значит, ты знаешь правильную саламандровую песню?
   - Ну... не совсем. А какие они из себя?
   - Всего нам потребуется шесть штук, - начал  маг-черепаха.  -  Погу
дополнительные средства передвижения не  нужны.  Саламандра  вместе  с
хвостом имеет примерно двенадцать футов в длину. У них блестящие серые
шкуры, на животе они белые, а бока и спины покрыты красными и  желтыми
пятнами. Зубы небольшие, но острые, перепончатые лапы с  когтями.  Они
не опасны - не нападают. Если ты сумеешь вызвать их на поверхность,  я
наложу управляющие чары, и саламандры довезут нас до Поластринду. -  И
чародей негромко  добавил:  -  Знай,  эта  глупая  тварь  тоже  где-то
неподалеку.
   -  Двенадцать  футов  длиной,  серо-белые,  с  красными  и  желтыми
пятнами... Когти, зубы, но не  нападают...  -  бормотал  Джон-Том.  Он
помедлил, понимая, что все глаза обращены к нему.  -  Так,  посмотрим.
Может быть, что-нибудь из песен "Саймона и Гарфанкела"? Нет,  не  так.
"Зеппелин", "Куин", "Бостон"...  черт  побери,  была  же  песня  "Муди
Блюз"... нет, тоже не то.
   Флор нагнулась к Талее.
   - Чего он делает?
   - Готовит нужную песню-заклинание, я полагаю.
   - Но что-то он какой-то неуверенный.
   - Чародеи  часто  на  первый  взгляд  кажутся  неуверенными.  Иначе
никакой магии не получается.
   Флор усомнилась.
   - Ну, раз уж ты в этом уверена.
   Наконец Джон-Том решил, что нужно или петь, или  публично  признать
неудачу. А  это  не  дело  -  особенно  перед  Флор.  Он  повозился  с
дискантами и басами, провел пальцами по обоим наборам струн, перебирая
верхние и пощипывая нижние. Без  сомнения,  лучше  было  бы  попросить
помощи  у  Клотагорба,  однако  боязнь   осрамиться   заставляла   его
ограничиться собственными силами.
   К тому же что можно сделать не так? Ну, явятся на поверхность  рыбы
вместо саламандр... Плыть не на чем, зато можно пообедать.
   Посмотрим... Не подкорректировать ли чуть  слова  песни  под  нужды
момента? Поэтому, следовательно, и так далее... "Желтая саламандра"  -
почти что "Желтая субмарина". "Мы  все  живем  на  желтой  саламандре,
желтой саламандре, желтой саламандре..."
   Сразу  же  вода  возмутилась,  около  берега  образовался   широкий
водоворот.
   -  Значит,  тут  они,  попрятались,  -   взволнованно   пробормотал
Клотагорб, глядя на поверхность воды.  Он  пытался  поровну  разделить
свое внимание между рекой  и  певцом.  -  Пожалуй,  чуть  поднажми  на
глаголы,  мой  мальчик.  И  подчеркни,  что  именно  ты  ищешь.   Будь
внимателен с ключевыми словами.
   - Не знаю я, что это за слова, - возразил Джон-Том во время  паузы.
- Но попробую.
   В результате он запел громче, хотя голос его был вовсе  не  громок.
Лучше всего у него выходили спокойные баллады. Но Джон-Том  продолжал,
и петь стало легче. Его мозг словно бы сам собой понимал, какие  слова
приводят  в  действие  элементы  этой  странной  квазинауки,   которую
Клотагорб именует магией. Или - прав  чародей  и  наука  действительно
квазимагична?
   Но философствовать было не время, и он осадил себя на  этой  мысли.
Лучше бы пару моторок...
   Осторожнее, вспомни о  ездовой  змее.  Это  была  неудача,  простая
ошибка неопытной еще в новом деле  руки.  Простая  случайность.  В  то
время он не представлял, что и как делает.
   Клотагорбу нужны саламандры - их волшебник и получит.
   Вода вблизи водоворота вскипела пузырями.
   - Вот они! - вскрикнула Талея.
   - Е-мое, парнишка-то опять справился. - Мадж горделиво поглядел  на
вопящего подопечного.
   Тем  временем  Джон-Том  продолжал  петь;  ноты  и  слова  плоскими
гальками  отскакивали  от  возмущенной  поверхности  реки.  В   центре
водоворота вода пенилась, вздувались пузыри. Вверх футов  на  двадцать
выстрелила  струя,  словно  речное  дно  будоражило  существо   весьма
внушительное.
   Первыми начали хмуриться Талея и Каз, они попятились в  сторону  от
реки.
   - Джон-Том, - окликнула его девушка. - Ты  уверен,  что  ничего  не
напутал?
   Не замечая ничего, юноша продолжал петь. Клотагорб уже поведал ему,
что  хороший   волшебник   -   или   чаропевец    -    должен    уметь
сосредоточиваться. И Джон-Том старательно сосредоточивался.
   - Мальчик мой,  -  медленно  проговорил  Клотагорб,  потирая  рукой
нижнюю челюсть, - некоторые из слов, которые ты используешь... Я знаю,
что важен контекст, но не уверен...
   Смешанные с пеной пузыри взметнулись на высоту в  три  человеческих
роста. Под водой что-то загрохотало,  вздутие  направилось  к  берегу.
Если под ним и  были  амфибии,  то  в  количестве  куда  большем,  чем
полдюжины.
   Шум наконец отвлек Джон-Тома.  Он  успел  подумать,  что  лучше  бы
остановиться и завести новую песню, но Флор глядела на него, а  другой
песни про водяные глубины он не знал.  И  он  продолжал,  невзирая  на
сомнения, терзавшие Клотагорба.
   Во всяком случае, там что-то было.
   Из-под воды доносился уже грохот. И вдруг из пены вынырнула  голова
- черная как ночь, с кровавыми глазами.  Длинное  узкое  рыло,  слегка
скругленное  на  конце,  усеянное  многочисленными   острыми,   словно
бритва... из слоновой кости, зубами. По  бокам  черепа  и  на  затылке
трепетали перепончатые крылышки  ушей.  Голова  эта  располагалась  на
чешуйчатой могучей  шее,  начинающейся  от  массивной  черной  грудной
клетки, расцвеченной радужными пурпурными и  лазурными  полосками.  На
половину шеи растянулись красные жабры.
   Из воды появилась нижняя часть передней  лапы.  Размером  она  была
больше Джон-Тома, и пальцы его примерзли к  струнам  гитары,  а  слова
окаменели во рту.
   Светило солнце. Лишь несколько облаков оспинами темнели на небе, но
день вокруг явно померк. Толстая нижняя лапа с прилипшими водорослями,
по которой  сочилась  вода...  Черные  когти  длиной  с   человеческий
локоть... Нога опустилась, подняв  тучу  брызг.  Между  растопыренными
пальцами видны были перепонки.
   Элегантный кошмар отверз пасть...
   Тонкая струйка напалма мгновенно обратила в облачко  воду  рядом  с
песчаным мыском.
   - Хо! - прогрохотал низкий голос, рядом с которым звуки, издаваемые
Погом,  казались  сладкой  песней.  -   Кто   смеет   нарушать   покой
Фаламеезара-азиз-Салмонмея? Кто посмел вызвать меня из дома на  речном
дне? Кто стремится, - и огромные зубастые челюсти опустились пониже, -
попасть к великому Фаламеезару на ужин?
   Мадж поспешно отступал к лесу и уже приближался  к  опушке.  Дракон
склонил голову, прикрыл один глаз  и  прицелился.  Губы  шевельнулись,
чудовище плюнуло. Крошечный шарик огня приземлился в нескольких  футах
перед Маджем, испепелив при этом несколько кустов и невысокую  березу.
Мадж замер на месте.
   - Вы призвали меня... Но тебя я не отпускал. - Голова теперь висела
почти над Джон-Томом, у которого уже болела шея от попыток разглядеть,
что творится наверху.
   -  Знайте,  я  -  Фаламеезар-азиз-Салмонмей,  триста  сорок  шестой
потомок Салмонмикара, из рода Речных Драконов, охраняющих глубины всех
рек всего мира. Как же ты назовешь себя, опрометчивый?
   Джон-Том попытался улыбнуться.
   - Я здесь гость мимолетный, занимаюсь собственным делом. Видишь ли,
Фаламеезар, я сожалею, что потревожил тебя. Временами у меня случаются
ошибки. Красноречие не всегда  соответствует  энтузиазму.  Я-то  хотел
вызвать несколько саламандр и...
   -  Здесь  нет  саламандр,  -  раздался  грохочущий  голос.   Дракон
улыбнулся - как подобает ящеру. За зубами промелькнула черная  глотка.
- Я уже всех съел. Остальные бежали в  тихие  воды,  куда  и  я  скоро
отправлюсь за ними. - Улыбка не померкла. - Дело в том,  что  я  часто
бываю  голоден  и  добываю  пищу,  где  только   смогу.   Каждому   по
потребностям... разве не так?
   Клотагорб воздел руки.

                     Предок ящерок опрятных
                     В голубых и красных пятнах,
                     Ты своим путем иди,
                     Или мы в твоей груди
                     Внутренний огонь погасим...

   Дракон коротко глянул на черепаху.
   - Прекрати эту  болтовню,  старый  дурень,  или  я  запеку  тебя  в
собственном  панцире.  Сваришься,  прежде   чем   успеешь   договорить
заклинание.
   Клотагорб  в   некоторой   нерешительности   умолк.   Но   Джон-Том
чувствовал, как отчаянно напрягается  его  ум.  Если  чародей  получит
отсрочку...
   Не думая, он сделал несколько шагов вперед - так что вода  едва  не
закрыла голенища.
   - Мы не причиним тебе вреда. - Дракон фыркнул и выпустил из ноздрей
струйки дыма. - И я прошу прощения за причиненное беспокойство. Дело в
том, что мы находимся в походе, и цель наша имеет огромную важность.
   - Никакие походы и цели обитателей Теплоземелья не интересуют меня.
- В голосе дракона звучало пренебрежение. - Все вы отсталый народец  и
в экономическом,  и  в  социальном  отношениях.  -  Голова  его  вновь
опустилась, и он переместился  вперед,  черной  скалой  выдвигаясь  из
реки. Теперь Фаламеезар спокойно мог движением  ноги  раздавить  дуару
вместе с ее хозяином.
   Позади Джон-Тома Флор шептала:
   - Настоящий дракон! Чудесно!
   Стоявшая возле нее Талея давала выход чувствам иного рода.
   - Вы остаетесь в живых или идете мне на обед, - проговорил  дракон,
- я сам решу, какой  будет  ваша  участь.  Так  поступают  драконы  со
встретившимися путниками. Но я должен предоставить вам шанс  сохранить
себе жизнь. Тебе придется разгадать загадку.
   Джон-Том поболтал ногой в воде.
   - Я не слишком в них смыслю.
   - Выбора у тебя нет. Впрочем, заранее советую - не напрягайся. - По
нижней челюсти дракона потекла струйка слюны. - Знай же - никто еще не
сумел дать на нее правильный ответ.
   - Ничего, приятель, - подбодрил Джон-Тома Мадж, - пусть он  попусту
тебя не пугает. Хочет  заранее  сбить  с  толку,  чтоб  ты  ничего  не
сообразил.
   - И ему это  вполне  удается,  -  отвечал  Джон-Том  настыре-выдру.
Молодой человек поглядел вверх - на челюсти, способные вмиг  поглотить
его. - А нет ли иного способа  уладить  недоразумение?  Все-таки  есть
гостей невежливо.
   - Я вас не приглашал, - пророкотал дракон. - Или  ты  предпочитаешь
покончить все разом, не пытаясь ответить?
   - Нет-нет! - Джон-Том глянул  в  сторону,  на  Клотагорба.  Чародей
бубнил себе под нос заклинание - тихо, чтобы не слышал дракон, но  или
заклинание было неудачным,  или  же  капризница-память  вновь  подвела
старика.
   - Тогда  давай,  спрашивай,  -  застыв,  отвечал  юноша.  Индиговая
рубашка липла к спине.
   От дракона пахло илом, рекой... Всякой  водяной  живностью.  Густой
запах отвлек Джон-Тома от собственных страхов.
   - Тогда  ответь  мне,  -  прогрохотал  дракон.  Он  развернулся  на
мелководье,  обратив  проницательный  огненный  глаз  к   перепуганным
путешественникам, - что следует считать фундаментальной  особенностью,
определяющей природу человеческой натуры... и всех ей подобных? - И он
дохнул  дымом,  в  высшей  степени  наслаждаясь  охватившим  Джон-Тома
смятением.
   - Любовь! - выкрикнула Талея. Джон-Том невольно удивился - подобных
слов он от рыжей головки не ждал.
   - Честолюбие, - предположила Флор.
   - Жадность. - Автора этих слов можно  было  угадать,  не  пользуясь
слухом и зрением. Такое мог сказать один только Мадж.
   - Стремление улучшить свое положение, не навредив при  этом  никому
другому, - изящно выразился Каз и тут же добавил: - Во всяком  случае,
не больше, чем это необходимо.
   - Страх, - выдавил трясущийся Пог. Он старался украдкой от  дракона
укрыться за деревом.
   - Стремление  к  приобретению  познаний  и  мудрости  -  проговорил
Клотагорб, на миг отвлекшийся от заклинания.
   - Нет, нет, нет, нет, нет и нет! - пренебрежительно фыркнул дракон,
опалив воздух языком пламени. - Все вы  невежественны.  Представились,
можно сказать: у каждого дурака собственный вкус.
   Джон-Том тем временем лихорадочно пытался  вспомнить,  что  говорил
дракон минуту назад... Что-то об "экономически и  социально  отсталых"
жителях Теплоземелья.  Загадка  начинала  казаться  знакомой.  Он  был
уверен, что слышал нечто в этом роде... Но где? И  каков  ответ?  Мозг
лихорадочно метался в поисках разгадки.
   Фаламеезар зашипел, и  возле  сапог  Джон-Тома  вскипела  вода.  Он
чувствовал жар даже через  плотную  кожу,  размышляя,  покраснеет  ли,
словно рак... или же обуглится, как жаркое на сильном огне.
   Быть может, дракон  умел  читать  мысли  не  хуже,  чем  загадывать
загадки.
   - Я предоставлю всем еще одну возможность для выбора. Я могу съесть
вас отварными и жареными. Тот, кто хочет стать вареным, пусть  идет  в
реку, а желающие зажариться пусть остаются на  месте.  Вообще-то  я  и
сырое съесть могу. Впрочем, еду лучше все-таки разогревать.
   Ну, жаркое, давай думай, подстегнул себя Джон-Том. Новое испытание,
если сплоховать, может оказаться последним.
   - Подожди. Минуточку! Я знаю ответ!
   Дракон со скукой обратил к нему один глаз.
   - Поторопись. Я голоден.
   Джон-Том глубоко вздохнул.
   -  Фундаментальной  особенностью  природы  человека  является   его
способность к созидательному труду. - И для гарантии  добавил:  -  Это
каждый дурак знает.
   Голова  дракона  откинулась  назад.  Перепончатые   крылышки   ушей
трепетали от изумления, в смятении он поперхнулся собственным дымом.
   Грозным, но уже неуверенным движением он приблизил голову  прямо  к
Джон-Тому, так что тот при желании мог бы коснуться чешуйчатой кожи. В
воздухе пахло сыростью и серой.
   - А что тогда, - прогрохотал он, - определяет структуру общества?
   Джон-Том начал уже расслабляться. В это невозможно  было  поверить,
но теперь он чувствовал себя в безопасности.