Мадж  не  слишком-то  склонен  к
альтруизму,  но  он  ведь  старался!  Лишь  выдра  молодой  человек  в
известной мере мог считать другом  в  этом  мире,  пусть  отношения  с
Талеей сулили даже большее. Впрочем, он  вполне  отдавал  себе  отчет:
случись что - выдр куда надежнее, чем Талея.
Однако выкладывать все это Погу смысла не имело.
   - Ага, в Линчбени  нам  пришлось  туго.  Кроме  того,  нашлись  еще
кой-какие причины возвратиться к его чародейству.
   - Ну ладно, ладно. Входиде. Дупицы поганые... Опядь, значид, сейчас
работенка для Пога найдется. - И он полетел вперед,  недовольно  бурча
себе под нос, словно неисправный мотор.
   Джон-Том пропустил вперед Маджа.
   - Талея, попридержи язычок. Помни, этот самый Клотагорб  и  похитил
меня из моего мира. Это очень  могущественный  волшебник,  и  хотя  он
проявил по отношению ко мне заботу...  даже  доброту,  старый  чародей
сейчас весьма озабочен  зреющим  кризисом,  и  я  сам  видел,  как  он
чуть-чуть не испепелил этого мыша.
   - Не беспокойся, - отвечала девушка  с  напряженной  улыбкой.  -  Я
знаю, кто он такой и что  из  себя  представляет.  Дряхлый  старец,  у
которого хватило ума засесть в свой панцирь и не высовываться. Или  ты
считаешь  меня  необразованной  деревенщиной?   Я   знаю   и   о   чем
поговаривают, и что рассказывают. Я знаю, кто сейчас в силе,  кто  чем
занят... и с кем. Вот так и я узнала,  что  именно  он  испортил  тебе
жизнь, Джон-Том. - Она нахмурилась. - Ты  самый  странный  чародей  из
всех, кого я встречала и о  ком  слыхала...  кроме  разве  что  самого
Клотагорба. В этом вы друг друга стоите... Понятно,  почему  он  ни  с
того ни с сего за тебя уцепился.
   Сравнение удивило Джон-Тома. Ему и в голову  не  приходило,  что  у
него и волшебника-черепахи может оказаться нечто общее.
   - Это ничего, - с  готовностью  отозвался  он.  -  Я  тоже  еще  не
сталкивался с более забавной мартышкой, чем ты.
   - Смотри, чтоб на темной улице чего не вышло, там посмотришь, какая
я забавная. - В голосе Талеи звучало предупреждение.
   - В самом деле? Такими  забавами  я  еще  на  улице  не  занимался.
Интересно попробовать.
   Она хотела огрызнуться, но с явной неуверенностью  вдруг  заспешила
вперед.
   - Ладно, ладно. -  В  голосе  ее  слышалось  раздражение...  но  не
только. - Смешной ты, Джон-Том. Я так и не поняла еще, кто ты такой.
   "Значит, -  подумал  он,  провожая  ее  взглядом,  -  ты  не  столь
безнадежна, как мне показалось".
   Удивительно, размышлял  Джон-Том,  следуя  за  Талеей,  почему  это
приятная  фигурка,  обтянутая  узким  костюмом,  способна  моментально
прогнать из головы все мысли о столь низких материях, как  собственное
существование? Эх, натура, основные потребности, думал он.
   Но чтобы выжить в этом мире, требуется обратиться именно к ним.  Не
о том ли говорили ему Клотагорб и Мадж, каждый по-своему?  Обратившись
к природным потребностям, можно хотя бы избежать безумия.
   Но только если Талея вдруг не передумает - а она способна на это  -
и не проткнет ему пузо мечом. От этой мысли  пыл  Джон-Тома  несколько
поостыл, уступив место долгосрочному интересу.
   Замедлив шаг, он остановился возле нее  в  главной  палате  посреди
Древа. От Талеи пахло духами,  само  присутствие  было  утешением  для
молодого человека в этом чужом мире. Не выйдет - будем  друзьями.  Еще
одно знакомое лицо в этом мире.
   Из центральной палаты Пог провел их в рабочую комнату,  где  они  с
Маджем  еще  не  были,  и  повис  неподалеку.  Все  четверо  принялись
наблюдать за волшебником, неловко возившимся с бутылями и фиалами.
   Поглощенный работой  чародей  не  сразу  заметил  гостей.  Выдержав
надлежащую  паузу,  Пог  подпорхнул  поближе  и   почтительным   тоном
обратился к нему.
   - Простите за вторжение, Мастер, долько они вернулись.
   - А... Что? Кто вернулся? - Клотагорб огляделся. Взгляд  волшебника
упал на Джон-Тома. - Ох, да... Я помню тебя, мальчик.
   - Похоже, уже не очень. - Юноша рассчитывал на более теплый прием.
   - Дела, дела, мой мальчик. - Волшебник поднялся с невысокой  скамьи
и отыскал взглядом серый силуэт Маджа, жавшегося за спиной  Джон-Тома.
-  Рановато   явились   -   вот   что.   Итак,   ленивое    злоречивое
млекопитающее... что ты скажешь в свое оправдание,  несносный  болтун?
Или же вы решили нанести мне визит вежливости и все у вас идет как  по
маслу? - В голосе чародея слышалась обманчивая мягкость.
   - Дело обстоит не то чтобы, как вы думаете, ваше низкопоклонство, -
настаивал выдр. - Я учил юношу тому, как живем мы в Линчбени, но перед
нами возникла непредвиденная проблема. Так. И я тут виноват не  более,
чем он сам. - Большой палец выдра указал в сторону Джон-Тома.
   Клотагорб поглядел на рослого юношу.
   - Он говорит правду, мой  мальчик?  Он  не  подвел  меня  и  хорошо
заботился о тебе? Или он и впрямь такой лжец каким кажется?
   - Ну надо ж такое сказать, - негромко возмутился Мадж.
   - Трудно утверждать, сэр, что за положение, в  которое  мы  попали,
можно было возложить ответственность на кого бы то ни было. - Джон-Том
просто чувствовал, как черные глаза выдра буравят ему спину. - С одной
стороны, несомненно, я...  все  мы  действительно  сделались  жертвами
весьма невероятного стечения неудачных обстоятельств. С другой же...
   - Нет, приятель, - поспешно вставил Мадж, - теперь нет нужды заново
перебирать все эти глупости. - Он  повернулся  к  волшебнику.  -  Ваше
Высочайшество, я для парнишки этого сделал все что мог. А чего? Честно
скажу - никому из чужестранцев за такое короткое  время  не  удавалось
столь подробно познакомиться с нашими обычаями, как этому парню.
   Джон-Том подтвердил его слова самым нейтральным тоном:
   - Ничего не могу возразить против этого, сэр.
   Осмотрев Джон-Тома, Клотагорб заключил:
   - По крайней мере, этот увалень одел тебя так, как надо.  -  Взгляд
его остановился на боевом  посохе,  потом  на  дуаре.  Наконец  взгляд
чародея обратился к третьему члену маленькой группы.
   - А кем же вы им приходитесь, юная леди?
   Девушка горделиво шагнула вперед.
   - Я - Талея из графства Вавер, из Яркеник,  что  поспевают  ночами,
третья у матери, первая с рыжими волосами и зелеными глазами... И я не
боюсь мужчины, женщины или зверя... И даже волшебника.
   - Хм,  -  Клотагорб  отвернулся  от  нее  и  словно  бы  сгорбился,
опускаясь на невысокую скамеечку. Привалившись панцирем  к  столу,  он
устало поскреб  пальцами  лоб  и,  едва  ли  не  извиняясь,  улыбнулся
гостям.
   - Простите за тон,  друзья  мои.  В  особенности  ты,  Джон-Том.  В
последние дни мне не до вежливости... Я теперь так легко все  забываю.
Раз я стал причиной твоих неудобств, мальчик, ты  вправе  рассчитывать
на мое внимание, а не на короткие расспросы о том, чем ты  был  занят.
Моя брюзгливость объясняется лишь тревогой о твоем  благополучии.  Но,
видишь ли, дела идут все хуже, нет даже намеков на улучшение.
   - Это  тот  кризис,  о  котором  вы  рассказывали?  -  сочувственно
удивился Джон-Том. Чародей кивнул в ответ.
   - И мои сны из-за этого  превратились  в  чан,  полный  дегтя.  Мне
снятся лишь тьма и  смерть.  И  еще  -  океан  тлена,  который  грозит
поглотить все миры.
   - А-а-а, да неча обо всем эдом беспокоиться, - встрял Пог,  висящий
на ближайшем стропиле. - Ты ж, босс, себя эдими пустяками заморишь.  А
все-до смеются, когда  ты  к  ним  панцирем  поворачиваешься.  Знаешь,
какими тебя словами обзывают? Хошь, скажу? Так из них "выживший из ума
старикан" - еще самое мягкое будет.
   - Знаю я все эти местные россказни. - Клотагорб чуть  улыбнулся.  -
Чтобы оскорбления задевали, надо иметь некоторое уважение к  тем,  кто
их наносит, я уже говорил тебе это, Пог.  Что  мне  до  мнения  черни,
пусть я даже и пытаюсь спасти этот  сброд?  Какой  из  тебя  получится
сапсан, если будешь прислушиваться ко всякому вздору? Ястребы и соколы
- гордый народ. Учись быть независимым - умственно и социально.
   - Ага, рассказывай дальше, - буркнул в ответ мыш. Невзирая  на  все
его собственные  проблемы,  загадочная  угроза   мирам   еще   смущала
Джон-Тома.
   - Значит, ничего нового о природе этого зла  вам  пока  не  удалось
выяснить? Или об источнике его... Или о том, когда все случится?
   Волшебник скорбно качнул головой.
   - Все по-прежнему туманно и  неосязаемо,  мой  мальчик.  Я  еще  не
приблизился к пониманию сути того, с чем скоро придется сражаться.
   Джон-Том попробовал утешить расстроенного чародея.
   - А у меня есть сюрприз для вас, сэр Клотагорб. Правда, меня самого
он тоже удивил.
   - Что еще за загадки, мой мальчик?
   - Возможно, я все-таки смогу быть вам полезным.
   Клотагорб с любопытством поглядел на молодого человека.
   - Ага, да, точно он грит, ваша гениальность, - быстро выпалил Мадж.
- Я ему все и подсказал... - Выдр умолк и, немного подумав,  отказался
от столь явной лжи. - Нет. Конечно же, нет. Заслуга здесь не моя - это
он сам все сделал.
   - Что он сделал? - переспросил заволновавшийся чародей.
   - Мы  вот  с  ним  все  пытались,  значит,  ремесло  ему  подыскать
подходящее, ваше руководительство. Молодой он, вот, значит, и не много
еще умеет... Просто не на чем было  остановиться.  Ну,  разве  что  на
силе, росте да прыти. Сперва  я  думал,  что  из  него  солдат  выйдет
хороший. А он в ответ грит: "Хочу в адвокаты или музыканты".
   Джон-Том согласно кивнул.
   - Значит, ваше лордство  может  понять,  что  я  подумал  о  первом
предложении. А вот  о  другом  так  выходит:  голос  у  него,  значит,
громкий, тока с мелодией плоховато - если вы понимаете, о  чем  я.  Но
вот музыкант из него - дело  другое,  сэрра.  Такое  рвение...  И  еще
кое-что. И вот мы наткнулись... действительно набрели случайно на  эту
великолепную дуару, которая у него щас на шее болтается.  И  когда  он
принялся бренчать  по  струнам,  начались  странные  вещи!  Просто  не
поверите, если скажу. Кругом свет, пурпур,  все  сотрясается...  Ну  а
звук... - Выдр мелодраматично поднес  лапы  к  ушам.  -  Парень  умеет
выжать такие звуки из этой коробки с музыкой! Это он сам говорит,  что
музыка, тока я такой игры не слышал еще  в  своей  недолгой  и  полной
событий кратковременной жизни.
   - Сэр, я не знаю, как все случилось и  почему,  -  Джон-Том  провел
пальцами по дуаре. - Она вибрирует,  когда  я  на  ней  играю:  словно
хочет, чтобы я поскорее привык к ней. А что  касается  магии...  -  он
пожал плечами. - Боюсь, я в ней  не  слишком  искусен.  Едва  ли  я  в
какой-то мере способен контролировать то, что является по моему зову.
   - Это  он  скромничает,  сэр,  -  проговорила  Талея.  -  Он  самый
настоящий чаропевец. Мы долго шли по лесу и  устали.  Тогда  он  завел
песню  о  какой-то  непонятной  повозке.  -  Она  искоса  глянула   на
Джон-Тома. -  Не  могу  даже  представить  себе,  о  чем  он  пел,  но
получилась л'бореанская ездовая змея. Он ее не просил.
   - Ни в малейшей степени, - согласился Джон-Том.
   - Тем не менее она материализовалась и великолепным образом отвезла
нас сюда.
   - И это еще не все, сэрра, - проговорил Мадж. - Потом вот  едем  мы
ночью по лесу, а он бренчит себе на струнах... Так вот, сэрра, гничиев
собралось - я стока во всей стране не видал. Ставлю голову об заклад -
гничиев вокруг было, как  блох  на  косом  лисе  после  четырехдневной
пьянки. Я даже ничего похожего не видал.
   Клотагорб задумался, помолчал.
   - Итак, в тебе обнаружились способности  чаропевца.  -  Он  поскреб
один из ящиков на панцире.
   - Похоже, что так, сэр. Мне приходилось слыхать  прежде  о  скрытых
талантах, только вот не надеялся обнаружить подобную штуковину в  себе
самом.
   - Очень интересно. - Чародей поднялся со скамьи, завел себе руки за
спину, насколько это было возможно, и почесал панцирь. - Это проясняет
многие вещи. Например, почему я вытащил  сюда  именно  тебя  и  никого
другого. - В голосе его послышалась гордость. - Значит, не такой уж  я
выживший из ума старикан, как здесь говорят. Я так и думал, что  здесь
у нас не вышло ошибки. Талант я искал - талант и получил.
   - Не совсем, сэр. Как сказала Талея, я могу позвать  -  но  получаю
нечто неожиданное. Я не владею этой своей... магией, что ли.  Это  же,
наверное, жутко опасная штука.
   - Мальчик мой, чародейство вообще дело опасное. Итак, ты полагаешь,
что способен помочь мне? Отлично.  Если  мы  сумеем  обнаружить  нечто
такое, чему ты сможешь противостоять, я буду только рад твоим услугам.
Джон-Том взволнованно переминался на месте. - Дело в том, сэр,  что  я
не уверен, что сумею помочь вам именно в чародействе. Может быть,  вам
все-таки  лучше  поискать  в  моем  мире  истинного  мага,   истинного
инженера?
   - Я так и намереваюсь поступить. - Клотагорб поправил очки.
   - Тогда отошлите меня обратно и обменяйте на другого.
   - Я же говорил тебе, мой мальчик, что необходимо  скопить  энергию,
приготовления  требуют  времени...  -  Он  остановился,  поднял  глаза
кверху. - Ага, полагаю, я понял тебя, Джон-Том-чаропевец.
   - Именно, сэр. - Юноша не мог сдержать  волнения.  -  Если  оба  мы
соберемся, отдадим всю энергию, быть может, общих  сил  наших  хватит.
Вам не придется отправлять меня домой в одиночку или  искать  там  мне
замену. Дополняя друг друга, мы можем произвести обмен за один прием.
   Клотагорб серьезным взором окинул рабочий стол.
   -  Такое  возможно.  Впрочем,  есть  некоторые  ограничения.  -  Он
поглядел на Джон-Тома. - Но дело  это  рискованное,  мой  мальчик.  Ты
можешь  застрять  между  мирами.  В  лимбе(*8)  нет  будущего,  только
вечность; едва ли можно найти более унылое место для существования.
   - Я рискну. Этого не избежать.
   - Хорошо, но с кем ты хочешь поменяться местами?
   - Что вы хотите сказать? - неуверенно переспросил Джон-Том.
   - Тот эн'джинеер, которого мы с тобой,  Джон-Том,  нащупаем  нашими
мыслями, окажется выброшенным из родного времени и  пространства,  как
это случилось с тобой. И он пробудет здесь куда дольше, чем пробыл  бы
ты - ведь я не скоро наберу сил, чтобы  отправить  его  обратно.  Что,
если он не сумеет приспособиться к здешней жизни так скоро, как  ты?..
И, может быть, никогда не вернется домой? Принимаешь  ли  ты  на  себя
ответственность за то, что случится с тем человеком?
   - Та же ответственность ляжет и на вас...
   - Сейчас под угрозой весь мир, а возможно, и твой собственный тоже.
Я знаю, где стою. - Чародей, не мигая, глядел на Джон-Тома.
   Тот  заставил  себя  вспомнить  мысли  и   ощущения,   с   которыми
материализовался   в   этом   мире.   Стеклянные   бабочки...   Полная
дезориентация. Выдра  пяти  футов  ростом...  под  поющими  на  ветвях
колокольчиками.
   Что,  если  сюда  попадет  человек  немолодой,   лет   сорока   или
пятидесяти, у которого может не  хватить  сил,  чтобы  перенести  даже
физические трудности местной жизни, не говоря  уже  о  психологических
невзгодах? У которого дома осталась семья. Или  это  будет  женщина...
многодетная мать.
   Он поглядел на Клотагорба.
   - Мне бы хотелось попробовать подобный обмен.  Только  если  вы  не
шутите и этот кризис настолько  серьезен.  Возможно,  у  вас  нет  уже
выбора. Вам просто необходим настоящий инженер.
   - Так, - ответил чародей, - но у меня есть куда более важный  повод
желать, чтобы подобный обмен свершился.
   - Мои собственные желания вполне понятны.  -  Юноша  отвернулся  от
остальных.  -  Извините,  раз  я  не   отвечаю   здешним   героическим
стандартам.
   - Джон-Том, я не жду от тебя никаких подвигов, -  мягко  проговорил
Клотагорб. - Ты всего лишь человек. Я только  хочу,  чтобы  ты  принял
решение. Если ты  решился,  этого  с  меня  довольно.  Я  приступаю  к
приготовлениям. - И он повернулся к своей  скамье,  оставив  Джон-Тома
польщенным, ожидающим и несколько встревоженным.
   Вот тебе твое самосохранение,  сердился  на  себя  юноша.  Остается
только пожелать удачи тому, кто займет его место. Сам он так никогда и
не узнает, кого притянет сюда.
   Однако это его  корявое,  дурацкое  чародейство  немногим  способно
помочь Талее, Маджу... всему Клотагорбову миру. Быть может, оно сумеет
помочь сменившему его -  если  чародей-черепаха  не  ошибся  в  оценке
опасности. Разумная или нет, мысль эта успокаивала.
   "Я не просился сюда, - сказал он себе,  -  и  если  предоставляется
возможность  вернуться  домой,  черт   побери,   почему   бы   ею   не
воспользоваться?"


Глава 11

   День ушел на приготовления, закончившиеся только к вечеру.
   Посреди центральной палаты  Древа  на  деревянном  полу  нарисовали
круг. Он был испещрен криптограммами и  знаками.  Возможно,  это  были
вычисления, а может, и всякая ерунда. Талее, Погу и Маджу приказали не
путаться под ногами. Повторять не пришлось. Клотагорб стал  на  другой
стороне круга напротив Джон-Тома,  нервно  барабанившего  пальцами  по
дуаре.
   - Что мне делать?
   - Ты чаропевец. Пой.
   - О чем петь?
   - О том, что мы пытаемся сделать.  Я  бы  хотел  помочь  тебе,  мой
мальчик, но мне нужно еще о многом подумать. К тому же и голоса у меня
нет.
   - А что, - с опаской проговорил Джон-Том, - ездовая змея, может,  у
меня получилась случайно? Сам не знаю, как это вышло. Может, не  надо,
а?
   -  Не  время,  -  коротко  молвил  волшебник.   -   Старайся.   Пой
естественно, и волшебство свершится. Таков обычай чаропевцев.  Значит,
так - у тебя свое дело, у меня свое.
   С удивительной скоростью чародей погрузился в  неглубокий  транс  и
начал читать заклинания  и  чертить  в  воздухе  знаки.  До  Джон-Тома
доносилось нечто неразборчивое о пространственных вихрях, связях между
измерениями, а также о теории контролируемой катастрофы.
   Джон-Том же, напротив, в полной  нерешительности  перебирал  струны
дуары. Он искал нужный мотив... От струн исходило голубое свечение. Он
был в полном смятении... К тому же приходилось вспоминать все,  о  чем
говорится в песне.
   Наконец он прекратил поиски - нужно же хоть на чем-то  остановиться
- и начал петь "Мечту Калифорнии".
   Он ощутил ритм, обманчивую силу  слов,  голос  его  окреп,  аккорды
сделались богаче, и всю свою тоску по дому он вложил в слова: "Там,  в
Лос-Анджелесе, мне было бы тепло и уютно". В Древе сделалось темно.  В
центре круга сгустились яркие желтые облака. Как бы отражая  их  свет,
по полу пополз густой изумрудный туман.
   Из облаков дождем хлынули желтые капли - сгустки  энергии;  зеленый
дождь потек к небу  из  ленивой  туманной  пелены.  Встречаясь,  капли
сливались,  рождая  единый  вихрь,  тут  же  начинающий  распухать   и
раздуваться.
   Голос Джон-Тома отдавался в стенах палаты, пальцы его  порхали  над
струнами. Могучая  мелодия,  столь  похожая  на  гитарную,  грохотала,
сливаясь со звучным и ровным  голосом  Клотагорба.  Далекие  отголоски
глубокого низкого звона ревом могучего  космоса  наполнили  комнату  -
словно бы магнитофон проигрывал запись на два порядка  медленнее,  чем
положено. По телу Джон-Тома бежали мурашки, ослепительный теплый блеск
исходил от него.
   Он продолжал играть, хотя пальцы  его  теперь,  пожалуй,  проходили
сквозь струны, не прикасаясь  к  ним.  На  рабочей  скамье  Клотагорба
звякали пустые бутылки, книги падали с полок - сама  сердцевина  Древа
сотрясалась от звуков.
   Близилась кульминация, приближался конец баллады,  а  Джон-Том  еще
оставался  внутри  Древа.  Он   попытался   передать   свое   ощущение
беспомощности Клотагорбу... спросить,  что  делать  дальше.  Наверное,
волшебник понял, о чем говорил тревожный взгляд юноши.  А  может,  так
случилось и потому, что они просто очень четко взаимодействовали.
   Могучая желто-зеленая  вспышка  истребила  и  облака,  и  туман,  и
кружащий меж ними сгусток. Огромный незримый кулак ударил в  солнечное
сплетение Джон-Тома... Перегнувшись, он двинулся  вперед,  но,  сделав
несколько шагов, ударился о  противоположную  стену  и  упа