стрелы  с  земли:  они  служили  единственным
напоминанием о рати грозных воительниц, которые совсем недавно  высыпали  из
крепости. Маджу помогал в  поисках  Сорбл,  а  остальные  путники  терпеливо
дожидались, когда можно будет идти дальше.
   Джон-Том держал Талею за руку и шептал ей на ухо ласковые слова.
   Однако Талея вполне пришла в себя, что  означало,  что  она  не  потерпит
никаких   ласк.   Девушка   позволила   Клотагорбу   перевязать   рану,   но
чувствовалось,   что   ушибленное   колено   доставляет   ей   куда   больше
неприятностей, чем эта царапина. Опираясь на Джон-Тома,  Талея  поднялась  и
попробовала пройтись. Выяснилось, что, если не  считать  легкой  хромоты,  с
ногой все в порядке.
   - Ничего не понимаю, - проговорила  девушка,  лицо  которой,  обрамленное
длинными огненно-рыжими волосами, выражало недоумение  и  раздражение.  -  Я
отдыхала у друга в  Дарриантауне,  и  вдруг  -  на  тебе  -  мир  как  будто
вывернулся наизнанку.
   - У друга или у подруги? - уточнил Джон-Том.
   - Все тот же пылко влюбленный? - слабо усмехнулась Талея.
   - Разумеется. - Он улыбнулся в ответ и пожал плечами. - Влюблен  и  полон
надежд, несмотря на всю безнадежность любви.
   - У подруги. В общем, это без разницы. Мы как раз  собирались  приобрести
ожерелье, которое мне давно нравилось.
   - То есть стащить, - вставил Клотагорб, упаковывая аптечку.
   - Не все такие богатые, как вы,  ваша  ученость,  -  отозвалась  Талея  и
высунула язык, а потом погрозила волшебнику пальцем.
   - Богатство добывается не руками, а умом, - пробурчал чародей.
   Похоже, он не обратил особого внимания на выходку Талеи, что было, кстати
сказать, ничуть не удивительно:  Клотагорба,  по  всей  вероятности,  больше
занимала предстоящая  схватка  с  колдуном,  нежели  спор  с  легкомысленной
девицей.
   - Так вот, - продолжала Талея, - я только-только взялась  за  ожерелье  -
прелесть, янтарь с голубым жемчугом! - как моя подружка Эйла ни с того ни  с
сего закричала. У меня перед глазами все поплыло, а когда  я  очухалась,  то
поняла, что попала неизвестно куда.  Эйла  исчезла  заодно  с  магазином.  -
Девушка повернулась,  склонила  голову  набок  и  моргнула.  -  По-моему,  я
очутилась вон в том здании.
   - Что ты видела? - В голосе Джон-Тома слышалось  возбуждение:  наконец-то
хоть одно неоспоримое свидетельство! - Как выглядел тот, кто захватил тебя?
   - Не помню. Я вообще мало что помню. Мгновение назад была в  магазине,  и
вдруг передо мной возник ты со своим треклятым посохом.
   Правда, я припоминаю что-то такое, чего в жизни не видела...
   - Что именно? - осведомился Клотагорб. - Ну-ка, детка, напряги память.
   - Я и так напрягаю, куда уж дальше.  Оно  все  время  менялось.  -  Талея
провела ладонями по глазам.  -  Ну  да,  менялось.  Сплошные  тени,  которые
отделялись от меня, слезали, как кожура с лука. Но больно не было. Во всяком
случае, я ничего не чувствовала. А потом мы все вместе - ну, я и мои тени  -
очутились снаружи. Я знала, что они всего лишь тени, потому что никто из них
не проронил ни словечка.
   - Нам они показались вполне реальными, - проворчал Джон-Том.
   - Еще я помню, - во взгляде Талей читалась такая искренность, что у юноши
защемило сердце, - что увидела тебя, Джон-Том. Я сразу поняла, что  это  ты.
Рядом с тобой были Мадж и Клотагорб.  Я  хотела  закричать,  бросить  меч  и
побежать к тебе, но не смогла. Не смогла! - Она горько заплакала и разрешила
юноше обнять себя. - Мне чудилось, я подчиняюсь чужой воле. Ни крикнуть,  ни
остановиться. А затем кто-то велел мне  убить  твоего  приятеля.  -  Девушка
показала на Колина, который присоединился к ним. Следом за медведем  подошла
и Дормас.
   - По счастью, ты не сумела, - заключил Джон-Том.
   - У нее все равно бы не получилось. Ей повезло, что я ударил башмаком,  а
не саблей.
   Джон-Том прокрутил  в  памяти  эпизод  схватки,  представил  себе  коалу,
который делает выпад и пронзает своей  острой  саблей  тело  Талей,  увидел,
словно  наяву,  как  та  истекает  кровью  у  него  на  руках,  и   невольно
содрогнулся. Пожалуй, смерть и вправду была необыкновенно близка.
   - Где мы? -  спросила  Талея.  Голос  ее  звучал,  как  прежде,  резко  и
отрывисто, однако Джон-Том чувствовал,  что  ей  страшно.  Господи,  как  он
понимал девушку! - Куда нас занесло? Неужели весь мир спятил?
   - Нет. Если он и сходит с ума,  то  лишь  время  от  времени,  -  ответил
Клотагорб  и,  прерываемый  порой  Джон-Томом,  пустился  излагать   историю
пленения пертурбатора и их собственного путешествия. -  Будучи  не  в  силах
справиться с нами, - подытожил чародей, - наш противник прибег к  последнему
средству, чтобы избавиться от чаропевца. Через свое колдовство  он  завладел
той, кого Джон-Том любит больше всего на  свете,  сотворил  ее  двойников  и
послал их против нас. Если бы не доблесть  Колина  и  Маджа,  он,  вероятно,
достиг бы того, к чему стремился.
   - Джон-Том любит? - переспросила Талея. Она нахмурилась и стерла  со  щек
слезинки. - Кого?
   - Тебя, Талея, - проговорил Джон-Том, потупившись. - Я всегда любил тебя,
начиная с той ночи, которая свела нас с тобой. Помнишь парочку,  которую  ты
пыталась ограбить? Я продолжал любить тебя и после того, как ты сказала, что
хочешь обдумать наши взаимоотношения, и тебе это известно.
   - Да? С какой стати мне должно быть что-то там известно?
   - Как с какой? Я же говорил тебе, и не раз.
   - Подумаешь, говорил! Я всегда считала, олух ты  недоделанный,  что  тебе
всего-то и нужно, что затащить меня в постель. По крайней мере, все мужчины,
каких я встречала, только о том и  помышляли,  даже  этот  ободранный  выдр,
который вечно сшивается около тебя, хоть он и не человек!
   - Ты про меня, или я ослышался? - поинтересовался Мадж.
   - Ослышался, - буркнула Талея и повернулась к Джон-Тому. - Неужели ты  не
мог признаться мне в любви?
   - Разве я не признавался?
   - До чего же с вами, мужчинами, трудно! - вздохнула  Талея.  -  Вечно  вы
дожидаетесь, пока женщина прочтет  ваши  мысли,  а  сами  ходите  с  кислыми
рожами, так что и понять невозможно - то ли  влюблены,  то  ли  зубы  у  вас
болят!
   - Верно, милочка, - заметила Дормас.
   - Я думал... - выдавил Джон-Том, однако Талея не дала ему закончить:
   - Он, видите ли, думал! Вы, мужчины, думаете, а бедные  женщины  извольте
угадывать ваши гнусные мыслишки! А если не могут, значит,  они  и  такие,  и
сякие - бессердечные, бесчувственные, ни на что не годные!
   - Ну, хватит! - взревел Джон-Том. - Если  тебе  кажется,  что  ты  вправе
после того, как бросила меня...
   Перебранка  разгоралась  все  сильнее;  обе  стороны,  не   стесняясь   в
выражениях, принялись выяснять, кто же кого на деле бросил.
   - Здорово, да? - справился Мадж у  Колина,  чистившего  саблю,  и  кивком
указал на людей. - Замечательная парочка, доложу я тебе, приятель.  -  Коала
критически оглядел лезвие и возобновил свое занятие.
   - До чего ж приятно слушать! Сердце радуется.
   - Кто она такая? - спросил Колин.
   - Старая знакомая. Острый ножик, острый язычок, и ни за тем, ни за другим
дело, уверяю тебя, не станет. Знаешь, кто свел их? Я.  Нам  как-то  пришлось
выручать ее из одной заварушки, ну, там они и сошлись.
   Понимаешь, Талея - она вся из себя  независимая,  так  что  ребятишки  не
успели толком спознаться, как тут же разбежались и с тех  пор  не  виделись.
Нет, какой слог, а? Пожалуй, даже мне есть чему поучиться.
   К великому сожалению Маджа, навострившего было ухо, спор довольно  быстро
перешел в обмен извинениями  и  утешениями.  Мало-помалу  Талея  и  Джон-Том
заговорили на гораздо менее высоких тонах,  а  потом  и  вовсе  зашептались.
Юноша широко улыбался, а девушка то и дело подхихикивала.
   - Смотреть противно! - фыркнул Мадж.
   - Сдается мне, ты не хотел бы обзавестись одной-единственной подружкой, -
заметил Колин.
   - Кто, я? Слушай, кореш, чтоб я осел дома, мне надо перебить обе лапы, да
и то я, верно, уползу. Еще чего не хватало!
   - Я с тобой не согласен. Правда, жениться я пока не женился, но все  чаще
подумываю, что пора. Просто мне пока не встретилась та, с  которой  было  бы
хорошо вдвоем. -  Медведь  заколебался.  -  Откровенно  говоря,  у  меня  не
очень-то получается толковать о таких делах. Вот руны или воинское ремесло -
пожалуйста, сколько угодно.
   - Да ну? Приятель, хошь, поделюсь с тобой  своим  богатым  опытом  в  тех
вещах, с которыми у тебя нелады? Умеешь говорить о войне, сможешь болтать  и
о любви.
   - Я слышал, что некоторые объединяют это. - Коала  настороженно  поглядел
на выдра. - Меня  больше  интересует  деликатный  подход,  а  ты,  по-моему,
склонен, так сказать, к извращениям.
   - Ерунда, чувак! - воскликнул Мадж, обнимая коалу за плечи. - Первое, что
тебе надо знать, это как...
   - Я за прошлый год, выражаясь фигурально, несколько раз побывал в аду,  -
говорил Джон-Том. - Но всегда, слышишь, всегда помнил о тебе.
   - Я тоже не забывала тебя, Джон-Том. Между нами, был такой момент,  когда
я даже приняла решение. Я попыталась разыскать тебя  и  обнаружила,  что  ты
ввязался в очередную глупость и отправился куда-то за Глиттергейст.
   - Клотагорб серьезно заболел, - объяснил  юноша.  -  Нужно  было  достать
лекарство, которое имелось только в одном заморском городе.
   Потом выяснилось - правда, уже поздно, - что экспедицию можно было  и  не
затевать.
   - На свете много такого, что мы  узнаем  лишь  тогда,  когда  оказывается
слишком поздно, -  прошептала  Талея,  выказывая  неожиданную  склонность  к
философским обобщениям. - Теперь я это понимаю.
   Джон-Тому потребовалось громадное усилие воли, чтобы  избежать  искушения
обнять  девушку,  которая  казалась  сейчас  столь  привлекательной,   столь
уязвимой и беззащитной. Однако он подавил в себе это  неуместное  желание  -
неуместное потому, что за время знакомства твердо усвоил следующее  правило:
Талею нельзя торопить, нельзя  подгонять,  ибо  ее  естественная  реакция  -
отнюдь не  поддаться,  а  оттолкнуть,  ответить  не  поцелуем,  а  увесистой
оплеухой. Вот почему Джон-Том, безмерно благодарный  судьбе,  которая  вновь
свела его с возлюбленной, пусть даже при обстоятельствах, какие невозможно и
вообразить, исполнился решимости соблюдать всяческую осторожность.
   - Все в порядке,  -  сказал  он.  -  Всем  нам  необходимо  время,  чтобы
собраться с мыслями. Теперь его у нас предостаточно.
   - Ты переменился. - Талея пристально поглядела на юношу.  -  Раньше  тебе
требовалось немедленное согласие.
   - Ты права, я уже не тот, что прежде. Я стал настоящим чаропевцем.
   - То была если и ложь, то вполне простительная. -  Побродил  по  свету  и
узнал много полезного как насчет себя, так и насчет мира,  в  котором  живу.
Меня научили тому, что любовь и дружба не терпят поспешности. - Он  погладил
девушку по щеке. - Я рад, что ты снова рядом, что я вновь слышу твой  голос.
Жаль только, что мы встретились в час испытаний, а не в более  благоприятной
ситуации.
   - Да, - кивнула Талея, -  меня  преследует  ощущение,  что  мир  рехнулся
окончательно. Скажи, вы с Клотагорбом  не  врете?  Все  и  впрямь  настолько
серьезно?
   - Поверь, никто не собирался нарочно пугать тебя.
   - Угу. Значит, не врете. Жуть!
   - Разделяю твои чувства.
   - Послушай, раз тут замешана магия, Клотагорб прекрасно справится сам,  а
мы с тобой можем уйти.
   - Боюсь, что нет. - Юноша судорожно сглотнул. От прикосновения  Талей  по
его жилам будто разлился огонь. - Я  слишком  многим  обязан  Клотагорбу,  а
потому не могу покинуть старика, даже если бы мне - то есть нам  -  угрожала
верная смерть.
   - Ты сказал то, что мне хотелось услышать.
   - Правда?
   - Я испугалась, что ты мог утратить свое мужество, свою  храбрость  перед
лицом опасности, ту тягу к справедливости, которая всегда сопутствовала тебе
при столкновении со злом. Мне нужно было убедиться, что  ты  переменился  не
настолько. Я бы не смогла любить тебя, если бы ты вдруг сделался разумным.
   - Что ж, спасибо на добром слове.
   - Теперь я знаю, что мы должны освободить  пертурбатор,  который  томится
вон там. - Она указала на крепость безумного колдуна. - Я  не  покину  тебя,
даже если ты меня прогонишь.  Меня  использовали,  понимаешь?  Этот  стервец
дорого заплатит за свою проделку. Я из-за него чуть не погибла, тем  паче  -
от твоей руки. Знаешь, Джон-Том, я терпеть не могу грязи, а он загнал нас  в
грязную ловушку. Мне нравится, когда  чисто,  а  кое-кому  не  помешает  как
следует почиститься. - Талея прильнула к юноше,  ее  губы  оказались  совсем
близко. Джон-Том подался вперед. - Если нам повезет, - прошептала девушка, -
мы сами, вдвоем с тобой, нашинкуем его, как салат.
   Джон-Том облизнулся, слегка отпрянул и взглянул в лицо  Талее,  на  губах
которой играла кровожадная усмешка. Сомневаться не  приходилось  -  то  была
настоящая Талея во всей своей красе.
   - Может быть. Давай походим?
   - Давай. - Девушка поднялась,  оттолкнула  Джон-Тома,  сделала  несколько
шагов. Чувствовалось, что ей тяжело, однако краткая передышка явно пошла  на
пользу. - Гораздо лучше. - Она отважилась подпрыгнуть. - Да, гораздо лучше.
   - Я рад. - Джон-Том снова обнял девушку и, не колеблясь, поцеловал.
   Наконец объятия разомкнулись, и Талея ткнула пальцем вправо.
   - С лошачихой я знакома, но вот того жирного коротышку вижу впервые.
   - Его зовут Колин, и он вовсе не жирный, а крепок как сталь. Он гадает по
рунам, предсказывает будущее - когда получается. Мы с ним похожи: он  гадает
примерно так же, как я играю на дуаре.
   - Настолько плохо? - пробормотала Талея, улыбнулась, заметив,  что  юноша
нахмурился, и потрепала его по щеке. - Шучу, чаропевец. Кстати  говоря,  раз
ты вооружен дуарой, может, одолжишь мне свой посох?
   - Какой посох она у тебя просит, кореш? - Мадж скабрезно улыбнулся.
   - Я давно собиралась свернуть этому мерзкому выдру шею! - процедила Талея
сквозь зубы, подобрала один из клинков, во множестве валявшихся на земле,  и
устремилась за Маджем. Тот, хохотнув, легко увернулся  и  принялся  дразнить
девушку малоприличными жестами.
   - Твоя невеста, похоже, поправляется, - заметил Ко-лин, который проверял,
не ослабли ли узлы веревок, удерживающих поклажу на спине Дормас. - Вон  как
скачет.
   - Они с Маджем старые друзья, - объяснил Джон-Том.
   - Вижу.
   - Когда-нибудь я заставлю выдра сожрать  собственное  дерьмо,  -  заявила
запыхавшаяся Талея, вернувшись к Джон-Тому. Она откинула со лба прядь волос,
а затем отшвырнула меч и обняла юношу. - Пообещай мне одну вещь, Джон-Том.
   - Какую именно?
   - Когда мы отыщем колдуна, позволь мне прикончить его. Он у меня  узнает,
почем фунт лиха.
   - Талея, мне порой кажется, что ты чересчур жестока.
   - Если тебе нужна плакса, которая только и умеет, что сюсюкать, тогда  ты
ошибся в выборе!
   - Я люблю сильных женщин, но львица мне как-то ни к чему.
   Между влюбленными установилось молчание. Неожиданно Талея бросила  дуться
и лучезарно улыбнулась.
   - Говорят, противоположности сходятся, так?
   - Вроде так, хотя, по зрелом размышлении,  мне  представляется,  что  эта
фраза - полная чушь. Я знаю лишь, что люблю тебя всем  сердцем,  и  если  ты
явишься на нашу свадьбу с мечом в руке, будь по-твоему. Но смотри не напугай
того, кто будет нас венчать.
   - Свадьбу? - задумчиво повторила Талея. - Ты же сказал,  что  не  станешь
меня торопить.
   - Если кто вас и поторопит, - вмешался Клотагорб, - то лишь с тем,  чтобы
вы пошустрее поднимались по склону. Мы отдохнули достаточно.
   Теперь приспела пора положить конец выходкам колдуна,  иначе  он  положит
конец нашим жизням. Я понятия не  имею,  что  может  ожидать  нас  за  этими
стенами. Талея не видела ничего  сколько-нибудь  важного,  поскольку  ей  не
разрешили увидеть. Полагаю, следует приготовиться к любым неожиданностям. Мы
проделали долгий путь, но сейчас перед нами - самый опасный его  отрезок.  К
тому же нельзя предугадать,  когда  произойдет  следующая  пертурбация.  Так
поторопимся же отыскать пертурбатор и выпустить его на свободу!
   - Клянусь лапками любимой, я готов ко  всему!  -  заявил  Мадж.  -  Веди,
упрямый старикан! Я пойду за тобой хоть в пекло! Пора  и  впрямь  кончать  с
этим. Дамы ждут, чтоб их любили, вино - чтоб его выпили, а я устал  блуждать
по всяким горам, где и приткнуться-то толком негде.
   - Мы все устали, водяная крыса, - откликнулась Дормас. - А  что  касается
меня, я бы не хотела пропустить скачку, которая открывает сезон.
   Ведомые Клотагорбом и Джон-Томом  путешественники  направились  к  двери,
проем  которой  виднелся  посреди  полуразрушенной  крепостной  стены.   Они
предполагали столкнуться с ожесточенным сопротивлением;
   Колин  и  Мадж   с   восторгом   предвкушали   грядущую   битву.   Однако
действительность опрокинула все предположения и  предвкушения.  Мадж  первым
достиг двери -  двойной,  изготовленной  из  не  слишком  хорошо  высушенной
дубовой древесины, высокой, но отнюдь не внушительной, - и положил  лапу  на
дверную  ручку.  Он  огляделся  по  сторонам,  высматривая,   должно   быть,
стражников, а когда убедился, что тех нет и  в  помине,  сперва  надавил,  а
затем ударил плечом. Дверь медленно  приотворилась  приблизительно  на  пару
футов. Внезапно послышался громкий треск.
   Путники напряглись, выдр  поспешно  отскочил  назад.  Но  оказалось,  что
трещала дверь, которая сорвалась с верхней петли и встала торчком, под углом
к косяку. Мадж заглянул в образовавшуюся щель.
   - Ну? - справился Клотагорб.
   - Чтоб мне  сдохнуть,  ваше  чародейство,  ежели  тут  не  пусто,  как  в
мавзолее!
   Путешественники друг за другом проникли во внутренний двор, миновали  его
и очутились в холле здания, служившего приютом колдуну.
   Там, как и во дворе, царило запустение: на полу валялись скамьи и обломки
стульев, попадались канделябры, скрученные, что называется, в  бараний  рог.
Повсюду были разбросаны лоскутья разодранных в клочки знамен.  Уцелело  лишь
несколько - часть их свешивалась  со  сводчатого  потолка,  а  другая  часть
громоздилась в углу, образуя нечто вроде грубого  ложа.  На  двух  кушетках,
стоящих посреди залы, начисто отсутствовали подушки. Они  обнаружились  чуть
подальше - распоротые и вывернутые наизнанку.  Тут  и  там  виднелись  куски
недоеденной пищи.
   Мебель, пол и  стены,  на  которых,  равно  как  и  на  потолке,  имелись
продолговатые  выемки  непонятного  назначения,   украшали   темные   пятна,
наводившие  на  нехорошие  мысли.   Правда,   при   ближайшем   рассмотрении
выяснилось, что это вино, а не кровь.
   - Тем лучше, - пробормотал Джон-Том, глядя  вперед,  в  коридор,  который
слегка изгибался вправо. Мадж, по всей видимости, держался иного мнения.  Он
презрительно фыркнул.
   - Это почему? Что нам с того, что хозяин из нашего колдуна никудышный? По
мне, радоваться пока нечему, - пробурчал выдр, настороженно поглядывая то на
потолок, то в темные углы.
   - Мне кажется, беспорядок доказывает, что колдун, пытаясь остановить нас,
истощил свои силы, - ответил Джон-Том. - Может быть, он отчаялся  справиться
с нами и спрятался в каком-нибудь укрытии.
   - Мне так не кажется, - возразил Клотагорб. - Посмотри  вокруг.  Ложе  из
знамен, стулья, которые сожгли на костре, - подобный  образ  жизни  подходит
только сумасшедшему, а безумец на то и безумец, чтобы ничего не бояться.  Он
весьма упорно защищал подступы к своему жилищу и вряд ли сдастся просто  так
или, тем паче, убежит. Я согласен, внутрь мы попали до  смешного  легко,  но
это - лишнее подтверждение того, что нам противостоит умалишенный.  То,  что
мы видим, вовсе не последствия неудачного ведения хозяйства.
   - Ты прав, старик, - произнес Колин. - Такое впечатление, что  здесь  шел
бой. - Он указал  на  стены,  выщербленные,  по  всей  вероятности,  ударами
клинков. - Верные признак