о  ясно,  что  солдатам  придется  спать  на
палубе. Кроме кают, имелись камбуз и трюм, позволявший  разместить  скромные
припасы, и даже несколько удобных банок перед мачтой. А главное  -  Найк  не
сомневался, что его малоопытная команда справится с суденышком.
   Даже  заблудшие  аккорды  одобрили   выбор   -   люминесцирующая   музыка
обследовала  такелаж  и  одобрительно  позвенела  везде   -   от   штурвала,
украшенного ручной резьбой, до кончика бушприта.
   Капибар, облокотясь на перила  подвесной  дорожки,  поздравил  с  удачным
приобретением.
   - Ваш корабль не встретят завистливыми взглядами в далеких  портах,  зато
он доставит вас туда. Это  ветеран  межостровной  торговли,  его  и  волоком
таскали, и в узких проходах между рифами он бывал. Вам  придется  хорошенько
потрудиться, чтобы его опрокинуть.
   - Мы с Маджем не новички на море, - сообщил Джон-Том Найку. - Поможем. На
другом  берегу  мы  расстанемся,  но  вы  к  тому  времени  успеете   нанять
харакунских матросов.
   Капибар протянул покрытую темным мехом лапу:
   - Сделка у нас прямая, так что заверять ее у нотариуса не нужно.  К  тому
же его контора находится на другом конце города. Час пик, знаете ли.
   Джон-Том принял предложенную конечность.
   - Все-таки я хочу убедиться, что вы понимаете,  что  купили.  Наше  судно
прибыло сюда магическим путем. Я не могу сказать, сколько  еще  времени  оно
будет исправным, каким бы чистым спиртом вы ни заполняли  бак.  Да  и  шлаки
могут забить мотор, и вы застрянете в дороге.
   Возможно, даже посреди Карракаса.
   Мадж изо всех сил дернул друга за рукав. Джон-Том,  как  всегда  в  таких
случаях, не обратил на выдра внимания.
   Капибар с недоумением посмотрел на человека:
   - Помилуйте, у меня вовсе нет намерения пользоваться им как  транспортным
средством.
   Его рот почти целиком прятался под усами.
   Джон-Том нахмурился:
   - Тогда зачем он вам?
   - Как вы, возможно, уже заметили, мы живем  в  климате,  который  принято
считать влажным.
   - Ни хрена ж себе - принято считать! - фыркнул Мадж. - Тут в воздухе воды
поболе, чем под любым корытом.
   Джон-Том вытер лицо.
   - Поэтому вы потеете, - добавил капибар.
   - Я уже так давно потею, что и думать об этом перестал.
   - Ваше судно снабжено огромным пропеллером. Я  собираюсь  развернуть  его
кормой вперед и закрепить под  домом.  В  полу  проделаю  отверстия,  и  моя
контора будет самой прохладной,  самой  удобной  в  Машупро!  На  зависть  и
друзьям, и соперникам.
   - Офигенно умно, - пришлось признать Маджу.
   В Машупро жило много народу,  но,  похоже,  не  все  считали  свой  город
бальнеологическим курортом.
   - Только не включайте мотор на полную мощность, - предупредил Джон-Том. -
Иначе он выйдет из строя  гораздо  раньше,  и  вы  не  охладите  контору,  а
взорвете.
   - А еще нам нужны припасы. - Найк  задумчиво  глядел  на  сумрачные  воды
далекого моря. - До Харакуна путь предолгий, а до королевств остальных наших
пассажирок - еще дольше.
   - Я видел путешествующих с вами элегантных дам. - Капибар явно переборщил
с безразличием в голосе. - Очень яркое зрелище.
   - Это самые обыкновенные туристки, - объяснил Найк.
   Ни к чему, благоразумно решил он, распускать в дикой глуши слух,  что  ее
посетили самые настоящие принцессы.
   - Быть может, вы предоставите минимальный запас как бы впридачу к  судну,
- предложил лейтенант. -  Продовольствие,  такелаж,  самое  необходимое  для
плавания по океану.
   Мадж хихикнул. Капибар покосился на выдра  и  сложил  на  груди  короткие
толстые лапы.
   - Да, и за это я буду помазан в цари благотворительности,  пожертвую  все
свое имущество бедным и подамся в  бродячие  монахи  -  благословлять  нищих
духом и прочих неудачников. Нет, все-таки я предпочитаю остаться  торговцем,
а раз так, я должен заботиться о своих приказчиках и их семьях. - К его меху
липли сырые  просторные  рукава  шелковой,  с  глубоким  вырезом  на  груди,
рубашки. - Я не отдаю товары просто так.
   Вам больше нечего предложить взамен?
   - Да как сказать... - колебался Мадж. -  Можа,  мы  смогли  б  как-нибудь
обойтись без одной-двух дамочек. Например,  мне  эта  жеманная  рысь  иногда
здорово на  нервы  действует.  -  Под  убийственным  взглядом  Джон-Тома  он
стушевался. - Да ладно тебе, чувак, это ж всего-навсего идея.
   Джон-Том сделал глубокий вдох и передвинул дуару на живот.
   - Предлагаю с помощью чаропесни заполнить  бак  горючим.  На  моих  чарах
мотор будет работать лучше, чем на  любом  топливе,  которое  вам  рано  или
поздно придется туда залить. И в деньгах выиграете.
   Капибар не колебался.
   - Высокий чужеземец, вы - честный человек. Я позабочусь о том,  чтобы  вы
получили пусть не  роскошные,  но  вполне  приличные  запасы.  В  Фарраглине
достаточно островов, где можно их пополнить.
   После обмена рукопожатиями Мадж указал на темнеющее небо.
   - Ну вот, все улажено, и нельзя ли теперь спросить: в  этом  водяном  раю
есть местечко, где любознательный путешественник может маленько развлечься?
   - Мадж, ты разве не устал? Неужели не хочешь  провести  ночь  в  постели,
которая не качается? Нам же завтра отплывать!
   Выдр непристойно подмигнул.
   - Чувак, ну ты ж меня знаешь. Качка качке рознь, вот  так.  И  ежели  нам
предстоит несколько недель болтаться в океане,  я  последние  свои  часы  на
берегу хочу провести в  обществе  стройных  ножек,  а  не  плавников.  Я  не
любитель выделывать курбеты с дельфинами.
   - А я-то думал, все твои курбеты остались в прошлом.
   Мадж,  полный  предвкушения,  с  надеждой  повел  взором  вдоль  неровной
подвесной дорожки. Из мерцающих дверных проемов  соседних  домов  доносилась
музыка и веселые вопли на разных диалектах.
   - Приятель, да ты сам подумай! Ежели так  охота  расслабиться,  че  может
быть лучше безобидной смены обстановки? Вспомни о своих  несчастных  мозгах,
им ведь тоже надо отдохнуть от повседневных забот.
   - Моим солдатам не помешало бы восстановить силы, - согласился Найк. - Да
и мне, если уж на  то  пошло.  Ведь  мы  совершили  трудное  путешествие  по
Карракасу и готовы пуститься в новое, также изобилующее опасностями.
   Джон-Том  махнул  рукой.  Наверное,  на  него  подействовала  музыка  или
ароматы, сочащиеся из недр нескольких ветхих строений.
   - Ладно.  Пожалуй,  нам  и  в  самом  деле  пойдет  на  пользу  небольшая
вечеринка, если только сумеем за собой уследить.
   - Ты, чувак,  следи  за  собою  скока  влезет.  А  моим  зенкам  найдется
применение получше, вот так.
   Выдр с надеждой посмотрел на всезнающего капибара.
   Покончив с формальностями, хозяин стал сама отеческая забота.
   - Ну, сведениями подобного рода я поделюсь с радостью и бесплатно.

Глава 16

   Портовая таверна легонько покачивалась на сваях. Внизу было пришвартовано
множество суденышек, к  ним  с  подъемного  моста  гостеприимно  свешивались
веревочные лестницы. Предназначались они  и  для  иноземных  гостей,  и  для
местных жителей.
   Джон-Том огляделся  вокруг  -  луна  бросала  ленивые  тени  на  просторы
неведомого  Фарраглина  и  болотистой  дельты  Карракаса.  Горстка   летучих
аккордов, словно уловив его настроение, сбавила  тон.  Он  подумал,  как  бы
Талея  оценила  это  зрелище,  не  говоря  уже  о   романтическом   стечении
обстоятельств. Где-то в недрах таверны разбилась  бутылка,  кто-то  гортанно
выругался, и хорошего настроения как не бывало. Слегка подавленный, Джон-Том
пошел вслед за Маджем и остальными.
   Таверна,  хоть  и  не  слишком  впечатляющая  по  меркам  таких   бывалых
путешественников, как Джон-Том с Маджем, все  же  была  просторна  и  кишела
посетителями, вне всяких сомнений довольными собой и жизнью.
   Обильно потея в  переполненном,  слегка  шатающемся  зале,  чаропевец  не
заметил, как Найк и его подчиненные растворились в  шумной,  кипучей  толпе.
Принцессы, поначалу неохотно, но  с  растущим  энтузиазмом  закружились  под
заразительную музыку - посетители одну за другой пригласили их танцевать.
   Мадж взялся развлекать Пивверу Тренку-Ханскую, которую, похоже, забавляли
его старомодная учтивость и предупредительность,  хотя  всерьез  она  их  не
воспринимала. Джон-Том разрывался надвое: одной половине  безумно  хотелось,
чтобы Ансибетта воспринимала его  всерьез,  вторая  придерживала  первую.  В
результате  произошел  внутренний  конфликт,  неразрешимый  даже  с  помощью
спиртного.
   Ничуть не полегчало Джон-Тому, когда  она,  запыхавшись  после  танцев  с
несколькими энергичными партнерами, села перед ним  на  стул  и  наклонилась
вперед.
   - Как замечательно! Вы не скучаете, господин чаропевец?
   - О нет. - Джон-Том невесело улыбнулся. - Ни в коей мере.
   - Оказывается, простолюдины бывают такими забавными!
   Она подперла ладонью безупречной формы подбородок и подмигнула.  В  такие
ситуации он попадал нечасто и понятия не имел о том, как  надо  себя  вести.
Вежливо поинтересоваться, не страдает ли принцесса тиком?
   Логика подсказывала, что это было бы ошибкой.
   - Расскажите мне еще о ваших чудесных приключениях, -  проворковала  она,
не дав Джон-Тому вдосталь поломать голову над ее загадочным поведением.
   Спрятаться его пальцам было  негде,  поэтому  они  затеяли  бессмысленную
возню со стаканом.
   - Да не считаю я, что все они были такими уж чудесными.
   Он заставил себя отвести взгляд и заметил, как Умаджи  крутит  над  своей
головой ошалевшего орангутана в морской форме.
   Ансибетта кивнула на столик, за которым увлеченно  беседовали  Пиввера  и
Мадж.
   - Не понимаю я  вашей  скромности.  Вот  ваш  товарищ,  напротив,  охотно
рассказывает о своих путешествиях.
   - Куда уж охотнее...
   - И вам не стоит его упрекать. У нас есть придворные волшебники, но это в
основном способные фокусники. А  настоящего  чаропевца  я  еще  ни  разу  не
встречала. Вы родились для этой профессии?
   - Да... Нет... Вообще-то не знаю. Я не очень много раздумывал  над  этим.
Сам был удивлен, когда у меня открылись  способности.  -  Он  сосредоточенно
вертел полупустой стакан. - Моя история - из тех,  которые  принято  считать
необычными.
   - Вот видите! - Она откинулась на спинку стула и ободряюще улыбнулась.  -
Я знаю, вам есть о чем рассказать!
   - В мои рассказы очень нелегко поверить. Иногда я и сам верю не до конца.
   Выдав эту туманную фразу, он поведал Ансибетте, как очутился в ее мире  и
нашел в нем свое место, вполне, надо заметить, достойное.
   Ансибетта Боробосская вся обратилась в слух, ловила каждое его слово.  Он
уже дошел до середины своей биографии, как вдруг  заметил,  что  ансамбль  в
таверне играет только две мелодии, повторяя их вновь и вновь. Гиббон, ласка,
сервал  и  валлаби  показались  ему  музыкантами  опытными  -   что   ж   их
заклинило-то? Такому  заведению  для  процветания  необходимо  разнообразить
репертуар, не то исполнителей закидают  в  лучшем  случае  насмешками,  а  в
худшем - всем, что под руку подвернется.
   - Вы заметили, что здешний ансамбль знает только две песни?
   - А вы находите это странным?
   - Странно, что в зале никто не жалуется. Какая-то нелепость! Играют  ведь
неплохо - я наблюдал.
   - Лучше хорошо играть две песни, чем плохо - сто, - возразила  Ансибетта.
Похоже, ее веселила столь неуклюжая попытка собеседника сменить тему.
   - Но не в таком же месте. - Он отодвинулся от стола - решил подняться. До
его руки дотронулись нежные пальцы.
   - Не уходите. Я только-только начала вас узнавать.
   Он, глядя на сцену, блекло ответил:
   - Вы пока выпейте чего-нибудь. Я через минуту вернусь.
   Провожаемый ее взглядом, он отправился на поиски друга.  А  поскольку  не
оглядывался, то и не заметил, с какой быстротой Ансибетта опустошила бокал.
   Выдр и принцесса Пиввера сидели нос к носу.
   - Мадж!
   Выдр взглядом посулил ему расчленение без анестезии и отсрочки  приговора
и тихо прорычал:
   - Ну че, кореш? Че тебе щас-то от меня надо?
   Джон-Том указал на музыкантов:
   - Ты заметил здешний ансамбль?
   - Не, чувак, не заметил и с радостью в этом признаюсь. У меня щас на  уме
другие штучки ритмического свойства.
   И, повернувшись к принцессе, Мадж был награжден загадочной улыбкой  -  не
то чтобы ободряющей, но и не совсем безразличной.
   - Они только две песни играют, - сообщил Джон-Том.
   - Да? Тока две? И че от меня требуется? Все бросить, залезть на эстраду и
устроить им разгон?
   - Но это же полный абсурд. Музыканты-то хорошие.
   Выдр пристально посмотрел на друга.
   - Послушай меня,  чувак.  Ежели  тебя  так  офигенно  интересуют  аспекты
местной музыкологии, че б тебе самому не подойти к ним и не спросить?
   - Действительно. - Пиввера знай себе буравила взглядом зрачки Маджа. -  У
нас с вашим другом интересная беседа, оставьте нас, пожалуйста.
   - Отлично! Я так и сделаю - подойду и спрошу.
   - И правда отлично.
   Мадж не поднял глаз.
   Пробираясь в колышущейся пахучей толпе, Джон-Том заметил,  что  музыканты
сделали перерыв. Ему это было на руку. Он направился прямиком к  гиббону.  В
этом углу таверны имел привычку собираться ароматный дым; Джон-Том  напрасно
пытался разогнать его руками.
   - Ребята, а вы здорово играете.
   - Спасибо. - Ответ гиббона прозвучал не враждебно, но  и  не  дружелюбно.
Длинные лапы примат сложил за головой. Одет он был в  леотард  с  тесьмой  и
жилет.
   - Вот только кажется мне, что-то с вами  не  так.  Я  заметил,  репертуар
исчерпывается всего-навсего двумя мелодиями. Бедновато, не находите?
   Валлаби с ухмылочкой обратился к сервалу:
   - Наблюдательный, ага?
   - Еще я заметил, - продолжал Джон-Том, - что никто из публики вроде не  в
претензии. Я такие местечки знаю. Вас уже давно должны были закидать тухлыми
яйцами. А тут - словно никто не замечает.
   - А с чего им замечать?  -  ответил  сервал.  -  Все  живут  под  тем  же
проклятием.
   Джон-Том сдвинул брови к переносице.
   - Проклятие? Что за проклятие?
   - А ты не знаешь?  -  В  голосе  гиббона  прорезался  слабый  интерес.  -
Кажется, я тебя раньше здесь не видел, а уж я бы запомнил такого долговязого
человека...
   Тут ласка заметила на спине Джон-Тома дуару и не дала гиббону договорить.
   - Эге! Так ты тоже лабух?
   - В некотором роде. - Джон-Том сложил  руки  на  груди  и  прислонился  к
стене. - Я чаропевец, но и развлечения ради сыграть могу.
   - И что, тебе не мешает проклятие?
   На морде валлаби появилось смешанное выражение надежды и отчаяния.
   - Я даже не знаю, о чем идет речь. - Джон-Том  выпрямился  и  взял  дуару
наизготовку. - Если вы не против, я просижу с вами следующее отделение.
   - И сможешь сыграть больше двух песен?
   Сервал глядел на него в упор, демонстрируя желтые зубы.
   - Да хоть сотню. Правда,  некоторые  не  слишком  удачно  получаются,  но
ничего, сойдет. Если у вас не выходит больше двух, почему бы не сделать так:
я буду вести, а вы - только подыгрывать? Глядишь, это поможет вам  выбраться
из колеи. Или от проклятия освободиться, если и правда оно виновато.
   - Это было бы  здорово!  -  Гиббон  заблестевшими  глазами  посмотрел  на
товарищей. - Правда, не думаю что получится, но...
   - Лесваш, да разве  с  нас  убудет,  если  попробуем?  -  Валлаби  поднял
инструмент, похожий на трубу. - Что мы теряем?
   - Начну с чего-нибудь простенького. - Джон-Том взял несколько аккордов. -
А вы постарайтесь не отставать.
   - Как скажешь, приятель, как скажешь. - На гиббона было смешно глядеть  -
до такой степени изменились его манеры. Он поднял нечто наподобие радикально
модифицированной гавайской гитары. Ласка вскинула двуствольную флейту длиной
с руку Джон-Тома, а сервал принялся щипать  когтями  толстые  струны  дивной
помеси виолончели с барабаном.
   Подыгрывали  они  идеально,  слаженно  и  с   восхитительной   легкостью,
поддерживали каждый аккорд, подчеркивали  каждую  коду.  За  окнами  таверны
заблудшие ноты в опьянении вальсировали вместе с лунным светом.
   Усилия эти не прошли незамеченными для посетителей  таверны.  Как  только
зазвучала новая музыка, танцующие, выпивающие  и  просто  балдеющие  подняли
одобрительный и радостный гам. Они были застигнуты врасплох,  хотя  Джон-Том
играл только базовые  ритмические  фигуры.  Но  зачарованных,  взволнованных
слушателей в последнюю очередь заботила простота  мелодии.  Главным  в  этой
музыке - да не только в ней, а вообще во всем происходящем - была новизна.
   Немало времени  спустя  выдохшийся  Джон-Том  попросил  перерыва.  Пальцы
болели "по самые плечи", но он не обращал внимания на боль. Давненько ему не
случалось играть с ансамблем. Как, оказывается,  приятно  не  только  лечить
музыкой сыпь или демонстрировать Клотагорбу свое растущее  мастерство  мага,
но и просто бренчать ради удовольствия. Это напоминало о том, как много  лет
назад он впервые взял  в  руки  электрогитару.  Но  тут  вторглась  холодная
действительность в виде гиббона, сияющего глазами и позументом.  Он  теребил
Джон-Тома за рукав.
   - Умоляю! Останься с нами! У тебя трудная, ни на что не  похожая  музыка,
но она так свежа, так упоительна! Ты ведь даже не представляешь, до чего нам
осточертели две паршивые вонючие песни!
   Джон-Том нашел свободный стул и с удовольствием на него опустился.
   - Все-таки, ребята, я не уловил суть вашей проблемы. Вы  хорошо  играете.
Да нет, какое там хорошо - отлично. Все до одного. Я  знаю  в  Лос-Анджелесе
несколько  клубов,  там  бы  вас  наняли  в  две  секунды.  -  Он  понимающе
ухмыльнулся. - В тех заведениях даже ваша внешность не привлекла  бы  такого
внимания, как игра.
   Ласка сложилась пополам, чтобы осмотреть свое тело.
   - Внешность? А что с ней не так?
   - Если вам столь ненавистны  эти  песни,  почему  вы  их  снова  и  снова
повторяете?  Почему  бы  не  взять  на  вооружение   что-нибудь   из   моего
репертуара?
   Музыканты обменялись жалобными взглядами, самый выразительный получился у
гиббона.
   - Ах, если б мы могли! - Он взял наперевес гавайскую  гитару.  -  Вот,  к
примеру, современная матросская песня, веселая, зажигательная.
   Гостящие здесь моряки от нее просто без  ума.  Мы  ее  исполняли  раз  по
десять каждый вечер.
   Его пальцы защипали струны покрытого толстым слоем лака инструмента.
   Тот не ответил ни единым звуком.
   Джон-Том выпучил глаза. Он видел, как шевелятся  пальцы  гиббона,  видел,
как прогибаются и вибрируют струны, но ничто не тревожило его  слух.  Музыки
не было.
   - Как у вас это получается?
   - Не у меня. - Стройный примат оставил гитару в покое и тяжело  вздохнул.
- Тут не во мне дело. - Он указал на своих товарищей:
   - И не в них. В чем-то другом. В чем именно, мы даже не знаем.  Последние
месяцы мы встречалисьиразговаривалисомногими коллегами-музыкантами. У них  -
та же беда, что и у нас.
   - Теперь понимаешь, почему мы называем это проклятием? -  Сервал  ласково
гладил свой инструмент. - Похоже, оно ширится, набирает силу.
   - А началось почти незаметно, - подхватил валлаби. - Сначала то здесь, то
там теряешь ноту или фразу. Потом  стали  пропадать  целые  пассажи.  Пальцы
двигались как надо, губы и лапы  -  тоже,  а  музыки  не  получалось.  Пошли
неожиданные паузы в игре... все длиннее и длиннее.
   - Танцующие бывали очень недовольны, - припомнил сервал.
   - Вот так и остались у нас всего-навсего две песенки. -  Валлаби,  как  и
его товарищи, был в отчаянии. - Наверное, скоро и их забудем, или они, как и
прочая музыка, исчезнут.
   - Да, рано или поздно мы останемся ни с чем. -  Гиббон  взял  гитару  под
мышку. - Музыканты без музыки. А это значит,  что  без  мелодий,  без  песен
останутся все. Эта страшная и необъяснимая пагуба охватила  все  ансамбли  в
наших краях, даже бродячих артистов, с которыми мы сталкивались.
   У валлаби вдруг глаза полезли на лоб, он вскинул указующий перст.
   - Что это?
   В таверну вплыло облачко потерянных нот и остановилось, выглядывая  из-