едятине хоть чей-то понимаете?
   Ответа не последовало.  Пауко  застыл  с  потухшими  глазами  и  отвисшей
челюстью.
   От грифа дуары исходило нежное сияние, оно быстро  растекалось,  заполняя
пространство между экспедицией и стражем. Голубым  туманом  ударило  оно  по
огромным  вислым  ушам,  заставило  их  встрепенуться.  На  слоновьей  морде
появилось выражение, обозначенное в психиатрии термином  "конституциональная
глупость".
   Охранник шатнулся и привалился к стене, та застонала, но  не  обрушилась.
Толстая шкура обвисла, как рыболовная леска над мельничной запрудой.
   Джон-Том на всякий  случай  состряпал  еще  два  куплета  и,  лишь  допев
последнюю строчку, повернулся - поздравить друга.
   - Мадж, умница! Получилось!
   - А? Че?
   У выдра поникли усы, туловище покачивалось,  из  разинутой  пасти  капала
слюна, а глаза идиотски таращились на чаропевца.
   - Умница, говорю!
   Столь неординарная реакция выдра слегка остудила восторг Джон-Тома.
   Он вгляделся в морду Маджа.
   - Э! Да что с тобой?
   - А? Да ниче, кореш, ниче, все нормалек.
   Из лапы выпал лук.
   - А ну, все за мной! - Джон-Том указал на одуревшего слона.  -  Разве  не
видите? Чары подействовали. Он заколдован, да вот только я не знаю,  надолго
ли. Пошли. - И посмотрел на спутников:
   - Э, да что с вами со всеми?
   Мангусты брели, находясь в коллективной прострации. Хек и Пауко  сплелись
в путаном менуэте, безуспешно пытаясь обойти друг друга и снова  сталкиваясь
лбами. Одурманенный Караукул увлеченно изучал собственные пальцы, как  будто
под вопросом оказалось то ли их наличие, то ли происхождение. Даже  Найк  не
был исключением - он не сильно, но часто бился теменем в ворота. И  едва  ли
растущую вмятину на шкуре можно было считать обнадеживающим результатом.
   Рассерженному Джон-Тому оставалось лишь сгуртовать товарищей  и  прогнать
мимо стража. Тот уже что-то бормотал во сне, а из его пасти  капала  густая,
как студень, слюна.
   Чаропевец, оказавшись на просторной ротонде, обставленной  для  приятного
времяпрепровождения, приступил к поискам  и  наконец  обнаружил  рычажок  на
стене. Стоило его перекинуть, как  между  спасателями  и  усыпленным  слоном
сомкнулись ворота - точная  копия  первых.  Оставалось  надеяться,  что  это
препятствие выдержит натиск неудавшегося палача, когда он очнется.
   На вопрос, сколько продержатся чары, Джон-Том ответить не мог.
   Прежде чем это случится, хорошо бы найти и выручить принцессу, да  успеть
вернуться на болото, где погоня не сыщет никаких следов.
   Но для этого надо срочно привести в чувство очумевших  мангуст  и  Маджа.
Иными словами, необходимо противоядие от удачной чаропесни.
   Немало уйдет на это драгоценного времени, но выбора нет.
   Наконец к выдру и солдатам вернулась способность рассуждать здраво.
   - Что за гнусное колдовство? - Найк ощупывал здоровенную шишку на темени.
- Что вы с нами сделали?
   - Это случайность, я хотел угомонить только слона.  -  Джон-Том  виновато
покосился на Маджа. - Что поделать, иногда мои  чары  расходятся  шире,  чем
надо.
   - Иногда? А, черт!
   Один лишь выдр сообразил, что произошло.
   - Но идея-то хорошая.
   - Чувак, идеи у  тебя  завсегда  хорошие.  Да  вот  исполнение  частенько
оставляет желать лучшего.
   - Я сделал только то, что ты предложил.
   На морде выдра появилось озадаченное выражение.
   - Я? А че я такого предлагал?
   - Велел, чтобы я спел какую-нибудь дурь.
   Мадж обеими  лапами  потер  физиономию,  затем  повернулся  и  с  мольбой
посмотрел на четырех солдат.
   - Ну, видите? Видите, какие клепаные муки я  вынужден  терпеть  последние
двадцать годков? Скажите спасибо, че он не превратил нас  всех  в  тритонов.
Или даже в пятитонов.
   - Поистине, это не похоже ни на  одну  из  известных  мне  разновидностей
волшебства, - признал лейтенант.
   - Но ведь подействовало, - добавил суровый Караукул.
   Джон-Тома это чуточку обидело.
   - Самое главное - что мы все целы и невредимы и прошли мимо охранника.
   Хек неуверенно оглянулся на деревянные ворота.
   - И долго еще мы будем целы и невредимы?
   - Не знаю. Пошли, разыщем вашу принцессу и смоемся отсюда.
   Найк задрал нос, принюхался.
   - Кажется, я улавливаю ее запах, хотя его сильно глушат запахи  множества
других существ.
   - Хорошо хоть, никто из них не воняет, как слон.
   Мадж тоже сосредоточенно работал  ноздрями.  Джон-Том  понимал,  что  ему
тягаться с такими чуткими нюхачами - пустое дело.
   Они пронюхали всю ротонду и  наконец  пришли  к  общему  мнению,  которое
вывело их в другой, более узкий коридор. На сей раз никто не вышел навстречу
и не бросил вызов. Дорога привела во вторую ротонду, поменьше первой,  но  с
такими же высокими потолками.
   Когда они приблизились, Найк велел идти медленнее. В зале под куполом они
увидели несколько высоких решеток, за каждой находилось отдельное помещение.
Из некоторых доносилась тихая музыка. Тут и Джон-Том уловил запах духов.  На
противоположной стороне ротонды виднелся еще один коридор, там царил мрак.
   В центре зала восседала  парочка  енотих,  увлеченных  настольной  игрой.
Поначалу Джон-Том принял ее за шахматы, но, приглядевшись, различил фигуры -
совершенно незнакомые и неописуемые. Впрочем, в тот момент он  меньше  всего
интересовался правилами таинственной игры.
   Окружавшая енотих мебель претендовала на эпитет "роскошная".
   Повсюду были  разбросаны  шелковые  перины  и  тугие  подушки.  Никак  не
вязались с дорогой обстановкой тяжелые, грубые замки на золоченых решетчатых
дверях радиальных камер.
   - В одной из клеток томится Алеукауна, - прошептал Найк.
   - Первая слева. - В этой  компании  самым  чувствительным  носом  обладал
Караукул. - Между прочим, тут немало интересных запахов.
   Некоторые довольно странные, однако...
   - Забудь о них, - лаконично оборвал лейтенант. -  Нас  интересует  только
принцесса.
   - А как быть со служанками?
   Хек указал на азартных енотих.
   - Могу их покорить своим обаянием, - предложил болтливый Мадж.
   - Нет уж, лучше попробуем что-нибудь  понадежней,  -  поспешил  возразить
Джон-Том.
   - Еще одну твою чаропесенку? - огрызнулся выдр.
   - По-моему, это само  собой  разумеется.  -  Найк  совершенно  не  уловил
сарказма. А может быть, лишь сделал вид, что не уловил. - Почему  бы  их  не
усыпить, как того садовника?
   - Тогда я мог не бояться, если песенка не поможет, - объяснил Джон-Том. -
Он был нашим пленником и никуда бы  не  делся.  -  Чаропевец  пригляделся  к
самкам с естественными масками на мордах. - А ну как я на  них  испробую  то
же, а ничего не выйдет? Они ведь запросто могут удрать и  переполошить  весь
дом.
   - Судя по всему, напрашиваются более простые меры. - Лейтенант  вынул  из
висевшей у него на боку сумки шелковый шарф, намотал его концы себе на  лапы
и дважды дернул. - Хек и Пауко, берите на  себя  ту,  что  слева.  Караукул,
идешь со мной.
   - Э, шеф, а как насчет нас? - осведомился Мадж.
   - Действуйте, сообразуясь с вашими возможностями, но не путайтесь  у  нас
под ногами.
   Человек и выдр даже рта не успели раскрыть, как четверка солдат влетела в
ротонду. Пожалуй, мангусты не могли соперничать  в  гибкости  с  Маджем,  но
бегали ничуть не хуже. Отреагировать на их появление у двух служанок не было
ни малейшего шанса. Они вмиг очутились на полу, крепко связанные и с кляпами
в пастях. Енотихи бешено сопротивлялись, но одолеть  четверку  закаленных  в
походах бойцов, конечно же, не могли.
   Две пары глаз  злобно  таращились  на  Найка,  острые  зубы  впивались  в
шелковые кляпы.
   Все эти  чудеса  быстроты  и  ловкости  заставили  Джон-Тома  еще  острее
почувствовать собственную неуклюжесть. Он держался в сторонке, пока мангусты
не  заткнули  себе  уши.  Тогда  он  сыграл  уже  испытанную  на   садовнике
колыбельную, и на служанок она подействовала с тем же  успехом.  Они  уснули
мертвым сном, и солдаты разместили их в роскошных  креслах.  Любой,  проходя
через ротонду, решил бы, что енотих за игрой сморил сон.
   Найк, не тратя времени на любование делом лап своих, снял с пояса старшей
служанки узорное кольцо с ключами и поспешил к ближайшей клетке. Третий ключ
легко вошел в замочную скважину.  Однако  когда  Найк  распахнул  решетчатую
дверь, из камеры не  донеслось  ни  звука.  Его  товарищи  гурьбой  ринулись
вперед, а Джон-Том бесшумно затворил за ними дверь.
   Еще ни разу в жизни ему не случалось  видеть  такого  шикарного  узилища.
Плотные гардины  в  два  яруса  закрывали  стрельчатые  окна.  На  сводчатом
потолке, расписанном лесами и реками, господствовал витражный световой  люк,
милостиво пропуская лучи восходящей луны.
   Справа  угнездилась  массивная,  но  элегантная   ванна,   сложенная   из
внушительных блоков травертина и малахита. Поблескивали золотые причиндалы в
форме дельфинов и тюленей.  Где  добыли  эти  материалы  и  по  какой  цене,
Джон-Тому оставалось лишь догадываться.  Пол  большей  частью  прятался  под
толстыми коврами и подушками, они дыбились возле мебели, точно налетевшие на
каменный берег волны.
   Спасатели  крались  по  комнате,  а  та  все  расширялась,   словно   они
продвигались  из  центра  гигантского,  разрезанного  на  дольки   торта   к
периферии.
   Первым огромную кровать из алого, точно кровь, дерева увидел Мадж.
   Казалось,  она  грациозно  плывет  над  щедро  устланным  коврами  полом,
увенчанная балдахином из зеленого и розового шелка с золотым шитьем.
   На кровати сидела и  сонно  моргала,  глядя  на  пришельцев,  крепенькая,
спеленькая серо-коричневая особа. В ее взоре озабоченности было больше,  чем
страха.
   - Кто это? Кто здесь?
   Звуки ее голоса побудили четверку солдат броситься вперед и  простереться
ниц возле кровати.
   - О величественнейшая, о бесподобнейшая принцесса! - От избытка чувств  у
Найка перехватило горло. - Я - лейтенант Найк из клана К'Хуритоупа, а это  -
мои подчиненные. - Он представил каждого по имени и снова повернулся к ней:
   - Мы все - честные, верные солдаты Харакуна.
   Этот  миг  нам  грезился  много  месяцев.  И  вот  мы  здесь,   в   вашем
распоряжении. А еще здесь наши союзники и друзья: искатель приключений  Мадж
и великий чаропевец Джон-Том. - Произнося эти слова,  он  набрался  смелости
посмотреть принцессе в глаза. - Матушка ваша,  королева,  ждет  не  дождется
благополучного возвращения своего драгоценного чада. Она отчаянно скучает по
вас. Равно как и ваши сестры и брат.
   Принцесса  кивнула.  Она  уже  полностью  одолела  сонливость  и   теперь
напряженно думала.
   - Я сожалею об этом, но не сожалею о конфликте, из-за которого  очутилась
в столь малоприятной ситуации. Я правильно поняла: вы явились меня спасать?
   - Не-а. - Мадж, одарив августейшую особу самым долгим и тяжелым  взглядом
из своего арсенала, теперь с опаской глядел на дверь. -  Мы,  эт-та,  решили
заглянуть к вам на чашечку чаю, поболтать о  том  о  сем,  а  потом  сделать
лапкой и свалить.
   - Мадж, веди себя прилично, - одернул спутника Джон-Том.  -  Она  же  так
настрадалась!
   - Ну, это  ясно,  -  согласился  выдр.  -  Достаточно  глянуть,  в  каких
кошмарных условиях ее содержали. - Он дал пинка  атласной  подушке  -  такой
мягкой, что лапа утонула в ней по лодыжку.
   Между тем принцесса сошла с кровати и закуталась в шаль, похожую на пургу
из голубоватого шифона. Джон-Тому бросилось в глаза,  что  ее  фигурка  чуть
стройнее, а окрас чуть светлее, чем у солдат, хотя темные полосы  на  нижней
части туловища и хвосте такие же четкие. Во  взоре  его  приятеля  появилось
нечто помимо легкого раздражения.
   Старина Мадж! Джон-Том улыбнулся. Выдры никогда не меняются.
   Алеукауна опустила лапу на плечо Найка.
   - Чтобы вызволить меня, вы проделали такой долгий путь! Я не думала,  что
нуждаюсь в спасении, но и не надеялась самостоятельно одолеть этого  лживого
негодяя, моего похитителя. Обещаю, ваша награда будет  достойна  подвига.  -
Она одарила нежным взглядом четверку солдат, чьи вытаращенные  глаза  горели
обожанием и восторгом. - Но сначала необходимо кое-что сделать.
   - О да. -  Лейтенант  кивком  указал  на  дверь.  -  Эта  усадьба  хорошо
защищена, что делает побег затруднительным.
   - Я и сама не слепая, - проворчала  Алеукауна.  -  Манзай  ограничил  мои
передвижения, но не обзор. Думаю, я сумею найти безопасный выход.
   Хек вежливо предложил:
   -  Тогда  поспешим,  ваше  высочество,  пока  сонные   чары,   наложенные
Джон-Томом на сторожей, не  ослабли  или  пока  другие  сторожа  не  явились
проведать вас. - Он остановился у дверей, осторожно глянул через  решетку  и
сообщил:
   - Все еще спят.
   В  глаза  Джон-Тому  посмотрели  очи,  похожие  на   светящийся   изнутри
полированный оникс. Во взоре этом была абсолютная уверенность в  себе  и  ни
малейшего смущения.
   - Настоящий чаропевец, - проворковала Алеукауна.
   - О да! - гордо заявил Найк. - И его отважный спутник.
   Мадж, шагнув вперед, взял принцессу за изящную лапку и церемонно  ткнулся
усами в тыльную сторону ее ладони. По мнению Джон-Тома, своей  длительностью
поцелуй побил все рекорды неприличия.
   - Мадж! - предостерег он.
   Выдр успокаивающе кивнул:
   - Да знаю, чувак, знаю. Мы здесь тока  для  того,  чтоб  помочь  в  ейном
вызволении. - И с располагающей улыбкой повернулся к принцессе:
   - Но это не значит, че  мы  вправе  забыть  о  клепаных  манерах,  верно,
малютка?
   Сказать по правде, я в жисти не встречал настоящей принцессы.
   - Судя по всему.
   Она  высвободила  конечность,  но  в  этом  жесте,  пожалуй,  добродушная
насмешка преобладала над раздражением.
   - Вы должны извинить моего друга, - вмешался в разговор Джон-Том. - Он...
от природы не слишком застенчив.
   - Удача любит нахальных, - с улыбкой заметила Алеукауна.
   Между Маджем и Алеукауной встал нахмурившийся Найк.
   - Ночь на исходе,  а  с  ней  и  шансы  на  благополучное  бегство.  Ваше
высочество, если вы действительно знаете безопасный выход из  дома,  следует
воспользоваться им как можно скорее.
   Она кивнула и, плотнее закутавшись в шифон, направилась к двери.
   Лейтенант держался рядом.
   - Через месяц вы снова увидите родной дворец.
   - Лейтенант, я уже поняла, что вы не бросаете слов на ветер. Как  и  ваши
солдаты, вы отважны и знаете свое дело. Однако  я  не  могу  уйти,  пока  не
исполню взятые на себя обязательства.
   Хек и Пауко оторопело переглянулись. Найк неуверенно молвил:
   - Ваше высочество, боюсь, я не понял. Что за обязательства?
   - Во мне течет королевская кровь. А это подразумевает, что  у  меня  есть
долг не только перед Харакуном и  моей  семьей,  но  и  перед  подругами  по
несчастью.
   - Подруги по несчастью?
   Найк отчаянно сражался со зреющей в его мозгу догадкой.
   В следующий миг все, в том числе и Мадж с Джон-Томом, попали под  мягкий,
но властный  взгляд.  Чаропевец  отметил,  что  у  принцессы  очень  длинные
ресницы.
   - Это означаете что я не смогу с чистой совестью гулять на свободе,  пока
мои сестры томятся за решеткой.
   - Это еще почему? - пробормотал Мадж. - Че до меня,  так  я  б  гулял  на
свободе и в ус не дул.
   Занявший позицию возле двери Хек почтительно взмолился:
   - Ваше высочество, я всего-навсего скромный солдат, но осмелюсь заметить:
у нас слишком мало времени, чтобы тратить  его  на  другие  дела,  сколь  бы
возвышенно они ни выглядели. В любой момент могут развеяться чары  Джон-Тома
либо сюда придут охранники и обнаружат нас.
   Надо выбираться из усадьбы, и поскорее!
   Принцесса, пропустив эти слова мимо ушей, указала Найку на его запястье -
там позвякивало узорное кольцо с ключами.
   - У вас есть ключи от остальных камер. Чтобы освободить  моих  сестер  по
узилищу, понадобятся считанные минуты.
   - Возможно, - согласился Пауко, - но большую группу беглецов и обнаружить
легче.
   - Нас уже семеро, - возразила принцесса. - Если к нам  присоединятся  еще
несколько узников, что от этого изменится?
   - И правда, что?
   Найк задумался.
   - Лейтенант, вы слышали мой приказ? - процедила она сквозь  зубы.  -  Или
нет?
   Найк прижал к груди правую лапу и низко поклонился.
   - Ваше высочество, мы - покорные слуги. Слушаем и повинуемся.
   - Ты, кореш, говори за себя.
   Мадж повернулся, собираясь уйти, но тяжелая человеческая рука  остановила
его.
   - Мадж, теперь мы не можем их бросить.
   - Да ну? - Выдр холодно глянул на  Джон-Тома.  -  Взаправду,  че  ль,  не
могем? Следи за мной, чувак, щас я покажу, как это делается.
   - Решил удрать в одиночку? - спокойно осведомился Джон-Том.
   Выдр, уже взявшийся за дверную ручку, замер. Через секунду он  повернулся
и сердито погрозил другу пальцем.
   - Эх, кореш, да кабы я не опасался за твою  перекормленную  тушу,  уже  б
давно чесанул в одиночку.
   - Ну  конечно.  -  Джон-Том  подавил  улыбку.  -  Без  твоего  неусыпного
присмотра мне и минуты не прожить.
   - Ну, раз ты и сам это понимаешь... - проворчал Мадж и шагнул в  сторону,
пропуская Найка с принцессой.
   Ротонда оставалась безлюдной, если не считать  двух  сладко  посапывающих
служанок - они покоились в креслах, точно мягкие игрушки.
   Казалось, и  все  здание  погружено  в  сон.  По  крайней  мере,  далекий
перекрытый коридор не оглашался яростным ревом.
   - Пока все идет хорошо, - успокаивал себя  Джон-Том  и  думал  при  этом,
долго ли продержатся его  "дурацкие"  чары.  Дверь  камеры  по  соседству  с
Алеукауниной подчинилась узорчатому ключу с кольца Найка.
   Принцесса проскочила мимо него, настойчиво зашептала, склонясь  в  лунном
свете над кем-то. Джон-Том, оставшийся в ротонде, заметил,  что  камера  как
две капли воды похожа на предыдущую.
   - Умаджи! Это Алеукауна. Просыпайся! Пришли храбрецы из Харакуна, они нас
освободят!
   - В самом деле? - раздался очень  густой,  по  мнению  Джон-Тома,  голос,
однако неоспоримо женский. - Как раз вовремя. Вот молодцы!
   Хотела бы я то же самое сказать и о моих бесполезных подданных.
   В темноте улавливалась возня. Затем принцесса с Найком отступили назад, и
появился некто массивный, упакованный в желтую с черным замшу.
   Высокородная принцесса Умаджи Туурская  оказалась  очень  изящной,  очень
респектабельной и очень рослой горной гориллой.  Джон-Том  предположил,  что
весит она где-то между тремя и четырьмя сотнями фунтов (трудно было  сказать
более точно,  так  как  почти  все  горилье  тело  пряталось  под  замшевыми
складками). Стоя на трех могучих конечностях, свободной лапой  она  откинула
назад концы черной с серебром ленты,  обхватывающей  ее  голову.  Прозрачная
вуаль на морде была в тон ленте.
   Чаропевец поймал себя на том, что  думает  не  о  ней,  а  о  Манзае.  Он
наклонился к Маджу - пошептаться.
   - Ну?
   - Че - ну, кореш?
   - Ты разве не хочешь показать  себя  вежливым  выдром?  Не  поцелуешь  ей
лапу?
   - Да я, чувак, не уверен, че сумею ее поднять. Почему б  тебе  самому  не
попробовать?
   Джон-Том выпрямился.
   - Я, как всегда, обойдусь простым "здрасьте".
   Принцесса Умаджи обняла Алеукауну, причем мангуста почти целиком  исчезла
в лапах примата.
   - А остальные? - поинтересовалась горилла.
   Алеукауна энергично кивнула:
   - Вызволим всех  по  очереди.  Не  оставлю  нашему  похитителю  ни  одной
игрушки.
   Из  следующей  клетки  они  выпустили  Квиквеллу  Опанскую,   серебристую
муравьедиху с неимоверно длинным языком. Этим выдающимся  органом  Квиквелла
благодарно лизнула каждого спасителя. Джон-Тому язык прошелся по всему  лицу
и лишь в самую последнюю очередь коснулся губ.
   "Вот это поцелуйчик", - ошалело подумал человек.
   Голос у муравьедихи оказался едва слышным - наверное, из-за  чрезвычайной
вытянутости физиономии.
   - Полдела сделано,  -  отрывисто  сообщила  Алеукауна,  и  они  двинулись
дальше.
   Одна из служанок громко всхрапнула,  Джон-Том  резко  повернулся  к  ней.
Долго ли