исом  и  прочими.
Ты ищешь свою суженую.
   - Во всяком случае, любимую.
   - Дело как раз в любви.
   На Перестраховщике  был  жилет  и  короткие  штаны  с  дыркой  сзади  для
пушистого серого хвоста.
   - Лис сказал нам, что обсудит проблему Маджа утром, - сообщил Джон-Том  и
тут же увидел, как прищурились темные глаза.
   - Лис говорит что угодно, лишь бы уйти от темы.
   - Вы знаете что-то о пиратах?
   - Еще бы об них не знать! Мы  продаем  им  продукты  и  прочее,  а  порой
двое-трое из наших помогают с работами по кораблю. Они бросают якорь чуть  к
югу.
   - Мы просто не доплыли, - пробормотал Джон-Том себе под нос.
   - Вы снабжаете их - и что с этого имеете?
   - Деньги, товар. - Енот пожал плечами. - Ни то ни  другое  не  заработано
честным трудом, уж будьте покойны. Наша деревня тут отрезана от мира.  Иметь
с ними дело страшно выгодно, и никто не спрашивает, чем они платят.
   Он возмущенно сплюнул.
   - Но ты-то не таков? - Сна у Джон-Тома не осталось ни в одном глазу.
   - Меня мутит от  ихних  грязных  делишек,  но  Перестраховщика  никто  не
слушает. Народ слушает лиса, который говорит, что ежели мы  не  продадим  им
продукты, то золото получит соседняя деревня или еще какая.
   Говорит, мы никому не пускаем кровь. А мне сдается, ежели берешь  деньги,
то берешь и кровь, что их запятнала, уж будьте покойны.  Когда  тебе  платят
шелковым платьем или сапогами, а на них пятна, то соображаешь, что это не по
вине портного или сапожника. Вы понимаете, о чем я?
   - Мы понимаем, о чем ты, приятель. - Мадж приподнял нож.
   - Может, они отвезли твою даму куда-то еще и торгуют ею за золото?
   Только не тут. Болотный народец не промышляет живым товаром. Это по части
других.
   - Зачем ты нам все это говоришь? - Джон-Том торопливо одевался.
   - Я спросил себя: "Перестраховщик, твои слова чего-нибудь стоят,  или  из
тебя просто прет болотный газ?" Так что решил прийти и  помочь  вам,  парни,
потому что ваша потеря дороже золота. Не знаю,  может,  нас  и  убьют  нынче
ночью, но я могу свести вас к стоянке пиратов. Помогу, чем могу.
   - Чертовски любезно. Только покажи,  где  они,  а  мы  с  Маджем  сделаем
остальное. Незачем тебе лезть в чужую драку и рисковать своей жизнью.
   - Я? Мне жить-то незачем, - печально ответил Перестраховщик. -  Два  года
тому назад по болоту пронесся  великий  шторм.  Огромная  волна  накатила  с
самого моря прямиком на деревню. Большая часть наших знала,  что  она  идет;
забрались на деревья, потом спустились и починили дома.
   - Он внезапно охрип. - Моя подружка и двое детенышей собирали устриц.
   Не поспели назад, а я не поспел предупредить их.  Устриц  смыло,  жену  и
детишек смыло...
   Голос енота прервался, он шумно  сглотнул.  В  хижине  наступила  мертвая
тишина.
   - Так вот что заставляет тебя помочь нам? - наконец пробормотал Мадж.
   - Вот почему я понимаю твои чувства. Моих любимых  отнял  шторм,  твою  -
пираты. Со штормом  ничего  не  поделаешь,  но  с  пиратами  можно.  Так  не
волнуйтесь же за старика Перестраховщика, слышите вы?
   - Мы слышим.
   Джон-Том обдумывал его слова. Можно ли верить еноту и полностью  на  него
положиться? Быть может, история гибели семьи была придумана, чтобы втереться
в доверие? Маджу в голову пришло то же самое.
   - Без обид, приятель, но откуда нам знать, что эта  трагедия  не  была  у
тебя заготовлена заранее? Откуда нам знать, что  ты  не  планируешь  продать
пиратам кой-чего помимо корюшки и корицы?
   - Пожалуйста, ищите их сами.
   Перестраховщик сделал шаг к двери, но Мадж его остановил.
   - Полегче, шеф. Посуди сам, что мы должны думать?
   Енот заколебался, переводя взгляд с выдра на человека.
   - Ладно. На сей раз забуду, что  вы  говорили  этакое.  Скажете  снова  -
ищи-свищи меня.
   Он вывел их задами. Деревня затихла, отсыпаясь после вчерашнего кутежа.
   - Теперь быстрей вперед. Я слыхал про вашу лодку.
   - Что за спешка? Уклончивые ответы  вовсе  не  означают,  что  нам  хотят
помешать.
   - Как знать, как знать. Болотный народец таков - сегодня задает тебе  пир
горой, завтра закапывает тебя в ил. Лис и прочие наживаются  на  пиратах  на
славу, а вы забираетесь в ихний лагерь, крадете добычу и ставите под  угрозу
такое житье. Так что лучше без шума.
   - Точь-в-точь мои мысли. - Мадж  отвел  с  дороги  ветку;  спружинив,  та
врезалась Джон-Тому в живот. Звон мошкары перекрыли сдавленные проклятия.
   - Забавная лодка,  -  заметил  Перестраховщик,  когда  они  добрались  до
зодиака. - Вот бы поглядеть на зверя, с которого сняли такую шкуру.
   - Это не шкура, а искусственный материал. - Джон-Том  тревожно  оглянулся
на деревушку. Никаких признаков погони. - Его  выпустили  на  полиэтиленовой
фабрике.
   - Должно быть, чертовски красивые большие листья. - Енот показал вниз  по
течению. - Плывем этой дорогой в океан,  после  разворачиваемся,  и  обратно
через тайный  пролив.  Пробуем  подобраться  с  другой  стороны,  иначе  они
наверняка увидят нас.
   - Можешь держать пари на свою задницу, что  так,  -  кивнул  Мадж.  -  Их
главарь чертовски подозрителен.
   - Что ты сказал? Вы знакомы с этой бандой?
   - Нам случалось поболтать с ними, - Мадж быстро греб вниз по реке.
   - У их капитана с нами счеты, так что мы быстренько  и  тихонько  хватаем
мою даму и тем же способом делаем ноги.
   - О-хо-хо. Дело оборачивается интересно.
   - Поверь Маджу на слово: знакомиться с этим ублюдком не стоит.
   - Ладно. Сам я с ними дело почти не имел. Большей частью лис - он идет  и
договаривается. А вы откуда их знаете, ась?
   Джон-Том и Мадж по очереди изложили проводнику историю своего  знакомства
с  Сашимом  и  остальными  членами  экипажа  Корробока.  К  концу   рассказа
показалось солнце, неуверенно  выглянувшее  над  макушками  деревьев.  Между
лианами и мшистыми стволами  пробивались  золотые  снопы  света.  Друзья  на
веслах пересекли глубокую бухту и подплыли к песчаному берегу.
   - Хорошее место для большого корабля, но мы зайдем с  тыла.  Ищем  доброе
укрытие для этого кожаного суденышка, проходим через лес, берем твою даму, а
потом бежим что есть духу обратной дорогой. Ежели повезет, они навряд ли нас
увидят.
   Джон-Том, нахмурясь, оглядел небо.
   - Придется дожидаться сумерек.
   - Нет проблем. - Енот устраивался на дне лодки. - Спать здесь хорошо.
   - Это под носом-то у пиратов?
   - Не тревожьтесь. Они никогда не заходят в  болото  -  держатся  открытой
воды и корабля. Потому и покупают еду у нас, а не добывают сами.
   - А что, если они заберут Виджи и уплывут?
   - Слишком много тревожишься, человек. Говоришь, они едва отбились от вас.
Значит, теперь им надо передохнуть и зализать ихние раны.
   - А как насчет тебя, кореш? Тебя не хватятся дома?
   - Ежели и хватятся, то через две недели, пожалуй. Народ подолгу  охотится
и рыбачит в заводях, никто  не  тревожится.  Вас,  пожалуй,  хватились,  но,
клянусь, они решили, что вам надоело и вы отвалили с утра пораньше. Пожалуй,
лис и прочие имеют подозрения, пожалуй, они не  прочь  потолковать  еще,  но
наверняка рады вашему уходу. Теперь вы больше не ихняя  головная  боль.  Они
уверены, что вы не знаете дорогу к пиратам, так что быстрехонько забыли  про
вас.
   К немалому удивлению Джон-Тома, он спокойно проспал весь день - усталость
брала свое. Пробудившись, он увидел, что  солнце  уже  опускается  за  море.
Чувствуя себя  хорошо  отдохнувшим,  он  начал  обдумывать,  как  потолковее
взяться за рискованную задачу спасения Виджи.
   Привязав  лодку  к  большой  дуплистой  коряге,  они   замаскировали   ее
пальмовыми листьями и мхом,  а  затем  направились  в  лес.  Джон-Тому,  как
всегда, пришлось то и дело уворачиваться от ветвей и переступать через корни
- хорошо еще, что до пиратского лагеря было рукой подать.
   Понять это было можно заранее: по окрестностям разносились  пьяный  смех,
выкрики, пошлые шуточки. Перестраховщик дал знак остановиться, поскольку они
вышли к опушке.
   Пираты  избрали  для  якорной  стоянки  идеальное  место:   мангровые   и
кипарисовые заросли  уступали  место  небольшому  песчаному  пляжу.  Течение
вымыло здесь маленькую бухту, и в  нее  вдавался  грубо  сработанный  ветхий
причал, у которого приткнулся кеч. На берегу возвышался большой  одноэтажный
барак, смахивающий на старый склад. Должно быть,  давным-давно  какой-нибудь
полный надежд предприниматель попытался развести в этих краях плантации.  Но
неуступчивое болото  победило,  и  он  уехал,  бросив  постройки,  а  пираты
впоследствии использовали их.
   Несколько бандитов расположились совсем недалеко от опушки, все -  сильно
пьяные.  Кто  стоя,  кто  лежа,  они  сгрудились  вокруг  одинокого  дерева,
раскачивая  что-то  свисающее  с  ветки.  Джон-Том   едва   сумел   удержать
рванувшегося вперед Маджа.
   Запястья и лодыжки Виджи были связаны вместе одной  веревкой,  голова  ее
висела над самой землей. Кляпа во рту не было -  по  мнению  мучителей,  это
придавало игре особую прелесть. Раскачиваясь туда-сюда от  толчков  пиратов,
она все пыталась выдрать зубами клок мяса у  кого-нибудь  из  них,  а  те  с
хохотом уворачивались, перебрасываясь шуточками. Двое держали длинные  весла
- чтобы уберечь пальцы, а заодно придать развлечению остроту. Пляж  оглашали
крепкие шлепки деревянных лопастей по шерсти.
   - Дерьмовые вонючие ублюдки!
   Джон-Том не снимал руки с дрожащего плеча друга.
   - Спокойно, Мадж. Мы отдыхали весь день, они - нет. При таком  темпе  все
скоро отключатся, тогда-то мы их и накроем. Не смотри туда.
   - Я должен смотреть, приятель. Мне надо запомнить несколько рож.
   Джон-Том верно оценил состояние пиратов. Через полчаса последний из  них,
еще державшийся на ногах, дернулся, уклоняясь от  раскачивающейся  Виджи,  и
рухнул на землю. Притаившиеся в засаде  друзья  выждали  еще  минут  десять,
чтобы убедиться, что головорезы в полнейшем отрубе.
   Потом подал голос Перестраховщик:
   - Надо скоренько забрать ее, уж будьте покойны!
   - Верно. - Джон-Том встал и начал продираться через кусты на опушке. -  И
помни, Мадж: без нужды не убивать.
   Енот хмуро взглянул на человека, потом перевел взгляд на выдра.
   - Он всегда такое несет?
   - Не обращай внимания, просто он сам не знает, что говорит. Бедный  педик
пал жертвой искаженных понятий об этике.
   Держась бок о бок, они выскочили на поляну. Ни Сашим, ни остальные  члены
экипажа не появлялись. Джон-Том решил, что они спят - или  на  кече,  или  в
бараке.
   Измотанная  многочасовой  болтанкой  Виджи  была   без   сознания.   Мадж
поприветствовал ее принятой у выдр молниеносной серией нежных поцелуйчиков и
тут же зажал лапой рот, чтобы Виджи не вскрикнула от удивления. Она тихонько
укусила его.
   - Самое время тебе появиться.
   - С чего это ты решила,  что  я  приду?  -  распутывая  впившиеся  в  нее
веревки, поинтересовался Мадж.
   - Потому что я твоя единственная на всю жизнь.  Ты  сам  твердил  это  на
борту корабля раз пятьдесят.
   - Оно так, да тока память у меня никудышняя.
   - По мне, и такая сгодится. - Увидев,  что  Мадж  поднес  нож  к  главной
веревке, удерживающей ее на весу, Виджи  запротестовала.  -  Если  не  готов
подхватить меня, то лучше не надо. Стоит мне упасть на мягкое место,  как  я
расшибусь вдребезги, столько меня толкали и лупили последнюю пару дней.
   - Жуть!
   Мадж разрезал узлы, а Джон-Том довел дело до  конца,  осторожно  поставив
выдру на ноги. Мышцы ее так затекли, что Виджи едва стояла, не говоря  уж  о
ходьбе. Пока она старалась размять ноги, из  барака,  опираясь  на  костыль,
выбрался одноногий морской  волк.  Джон-Том  тут  же  узнал  в  нем  старого
знакомого  из  команды  Корробока  -  старик  пытался   тогда   предупредить
несчастного капитана, что Джон-Том и его товарищи опасны.
   Бежать было поздно. Увидев  их,  ветеран  завопил  во  всю  свою  луженую
глотку.
   - Эй, свистать всех наверх! Клянусь  хвостом,  водяная  крыса  и  чудодей
вернулись на наши головы!
   Мадж прислонил Виджи к еноту,  сорвал  лук  и  вогнал  в  вопящую  глотку
оперенную затычку. Слишком поздно. Но крик этот  не  принес  добра  недавним
мучителям  Виджи:  Перестраховщик  тут  же  воспользовался  своим   коротким
изогнутым ножиком, быстро переходя от одного пьяницы к другому,  после  чего
те остались лежать с перерезанными глотками там, где лежали.
   Выжил только рысь, незаметно скользнувший  за  куст.  Попутно  он  сделал
подсечку отступавшему Джон-Тому, и тот во весь рост растянулся на песке.
   - Ах, неуклюжий! - укоризненно крикнула Виджи. - Вставай же!
   Но из барака уже выскакивали пираты.
   -  Скорей  сюда,  или   мы   покойники!   -   лихорадочно   махал   лапой
Перестраховщик.
   Джон-Том перекатился на колени и встал, подняв посох перед собой.
   Виджи с Перестраховщиком уже исчезли в зарослях, Мадж следовал за ними по
пятам. Джон-Том остался посреди прогалины один как перст.
   И тут на его душу снизошел великий покой - пусть уж  лучше  все  кончится
так. Мадж столько раз выручал его из всяких передряг, что достойно отплатить
ему Джон-Том мог, только пожертвовав собой. В конце концов, он чужой в  этом
мире; уж лучше пусть Мадж и Виджи вернутся доживать свой век на родину,  чем
полягут на чужбине за чужака. Он нажал  на  потайную  кнопку,  из  посоха  с
щелчком выскочил шестидюймовый клинок.
   - Ну же, подходите! Чего ждете?
   Бегущие пираты остановились, подозрительно разглядывая его.
   - Я его знаю, - сказал мускулистый  бобер  с  черной  повязкой  на  левом
глазу. - Он чаропевец, во как.
   Окружающие утвердительно заворчали. Никто не рвался первым бросить  вызов
рослому  человеку.  Те,  кто  плавал  еще  с  Корробоком,   помнили,   какое
опустошение внес в  их  ряды  Джон-Том  со  товарищи,  и  быстро  просветили
новичков.
   Равновесие было зыбким. Стоит Джон-Тому  броситься  к  лесу,  как  пираты
зарубят его в мгновение ока.  Если  он  пойдет  в  атаку  -  они,  может,  и
разбегутся со страху. Но стоит одному из них не отступить и дать отпор,  как
остальные поймут, что рослого противника можно и  не  бояться.  Продолжаться
вечно противостояние тоже не могло; время работало на пиратов.
   Он медленно отложил посох  и  вытащил  висящий  за  спиной  суар,  втайне
надеясь, что пираты подзабыли, как выглядела дуара. Если удастся наколдовать
что-нибудь, ну хоть что-нибудь - пусть даже облачко  безобидных  гничиев,  -
возможно, этого хватит, чтобы разогнать врагов.
   Но не успел он ударить по струнам, как сквозь ряды бандитов пробился  еще
один - более рослый и более мощный - и остановился на безопасном  расстоянии
от чаропевца. В опоясывающем широкий торс  патронташе  торчало  с  полдюжины
стилетов, а хвост, лишь наполовину  состоящий  из  плоти,  крови  и  шерсти,
подергивался.
   - Приветствую, человек! Вот уж не думал, что доведется свидеться.
   - Привет, Сашим. Розарык шлет тебе свои сожаления.
   - Сожаления? О чем это может жалеть тигрица?
   - Что не смогла попрощаться с тобой лично.
   Леопард хмыкнул - он был достаточно  умен,  чтобы  уразуметь  таящийся  в
реплике Джон-Тома кровожадный юмор.
   - Несомненно, будь у нее хоть малейший шанс, эта большая леди сделала  бы
из меня шубу. - Он оглядел поляну, заметив и болтающуюся на дереве  веревку,
и бандитов, жизнь которых капля за каплей вытекала из перерезанных глоток на
землю. - Ты рисковал жизнью из-за одной-единственной самки?
   - Не собираюсь объяснять свои мотивы; ты их, несомненно, сам поймешь. Раз
ты помнишь меня и Розарык, то не забыл и остальных.
   - А-а, ты о том обидчивом выдре, у которого  не  рот,  а  выгребная  яма?
Пришел один, а ушел вдвоем. Родня?
   - Виджи, - Джон-Том подыскивал подходящее слово, - его невеста.
   - Наконец-то удача, - кивнул леопард. - Неплохой  обмен:  вместо  злобной
зубастой самки - чаропевец.
   - Какой еще обмен? Я ухожу.
   Джон-Том сделал шаг назад, но Сашим не отставал.
   - Нет, чаропевец, не уходишь, иначе  тебя  давно  бы  здесь  не  было.  -
Востроглазый леопард, несомненно, заметил разницу, ускользнувшую от внимания
его подчиненных. - Это не тот инструмент, что был у тебя раньше. Я знаю, что
чаропевец должен играть  на  определенном  инструменте,  иначе  плакала  его
магия. Неужели ты лишился и того, и другого?
   Джон-Том ударил по струнам и слегка усмехнулся.
   - Сделай еще шаг, и сам узнаешь.
   - Осторожней, старпом, - предупредил стоявший рядом рысь. - Помнишь,  как
он заколдовал нас в прошлый раз? Может, он  просто  издевается.  Вдруг  этот
змей со струнами опасней прежнего?
   - Если так, почему же он  теряет  время  на  болтовню,  пока  его  друзья
удирают во все лопатки?
   Джон-Том вытаращился на леопарда:
   - Старпом?! Он назвал тебя старпомом. Разве ты не капитан?
   - Я - капитан? - удивился Сашим. - Конечно,  не  капитан.  Я  никогда  не
претендовал на этот пост.
   Пираты зашевелились, уступая кому-то дорогу.
   - Нет! Этого просто быть не может!  Я  собственными  глазами  видел,  как
Розарык разорвала тебя на куски.
   Но  вопреки  фактам  из  полукруга  почтительно  расступившихся   пиратов
выскочил трехсполовинойфутовый попугай и мрачно  поглядел  на  ошеломленного
человека.

Глава 7

   Джон-Том разобрался, что вовсе не сходит с ума: попугай не Корробок, хоть
и потрясающе похож на него. Даже не  будучи  экспертом  по  части  пернатых,
можно было заметить у этого и  прежнего  капитанов  чересчур  много  сходных
черт, чтобы это было обычным совпадением. Но и  отличия  бросались  в  глаза
столь же явно, как и сходство. Корробок вышагивал на  протезе  и  похвалялся
отсутствием одного глаза; у нового же все было цело и невредимо,  не  считая
забинтованного левого крыла, покоившегося на перевязи.
   - Капитан Камалк, - Сашим одарил  Джон-Тома  белозубой  улыбкой.  -  Брат
нашего незабвенного усопшего  капитана,  а  также  наследник  его  имений  и
титулов.
   - Лучше бы он тебя не трогал, - сказал попугай, - и тогда я и  дальше  бы
сидел за гроссбухом.  Неужели  ты  думаешь,  что  этот  дурачок  с  куриными
мозгами, мой братец, занимался бизнесом в одиночку? Потому что  пиратство  -
это бизнес, заруби себе на носу. Корробок  умел  управляться  с  кораблем  и
саблей, но в цифрах он был беспомощней младенца; этим заправлял я. А  теперь
я вынужден заправлять и тут, и там. Итак, ваше знакомство  разнесло  его  на
куски, ах-ха? А мы гадали, что с ним случилось. Какой приятный сюрприз,  что
виновные решили заглянуть в гости. Кажется, последний  набег,  не  принесший
особой прибыли, все-таки окупится с лихвой. Твоя смерть бальзамом  прольется
на сердце моего несчастного брата.
   - У него не было сердца. Корробок был самым гнусным, злобным, кровожадным
и продажным типом из всех, кого я имел неудовольствие встречать.
   - Несомненно, брат польщен твоими словами, где бы он сейчас ни  пребывал,
- с довольным видом кивнул Камалк, - но тебе  с  того  никакой  корысти.  Он
покойник, и твою судьбу решать мне. - Он погладил  клюв  кончиком  здорового
крыла. - Сашим, что бы ты порекомендовал?
   - Продать его в Снаркене. Деньги лучше мести. На рынке за чаропевца дадут
куда больше, чем за вспыльчивую самку. Вот что я называю честной сделкой.
   - Если удастся склонить его к сотрудничеству.
   Джон-Том  зачарованно  слушал  разговор.  Ему  казалось,  будто  он  стал
участником дурного сна. Двух Корробоков просто не может быть  -  природа  не
допустит появления подобной мерзости  дважды.  Разумеется,  Камалк  -  птица
совсем иного полета, чем его братец. Уже и теперь ясно, что этот  начитанный
представитель жуткой парочки куда сдержаннее и уравновешеннее, чем  усопший.
Правда, если обстоятельства его "бизнеса" потребуют, он, глазом не  моргнув,
прикажет четвертовать Джон-Тома.
   - Ты утверждаешь, что он чаропевец. Я не сомневаюсь в  правдивости  твоих
слов, но почему же тогда он не обратит нас в жаб или себя - в орла?
   - Я полагаю, он лишился