- Странное существо, - заметила Кристал.
     - Это дракон, госпожа воительница, - сказал старый лавочник. - Во всяком случае, так утверждал малый, который это смастерил. Петли чудные: все ими любуются, но никто не берет.
     - А ты слышал о том, что завтра будет сражение? - спросил я.
     - Болтают что-то насчет флота из Хамора. Чепуха все это.
     - Это серьезно, - возразила Кристал. - К завтрашней ночи от Найлана мало что останется. У хаморианцев мощные пушки.
     - Э, госпожа воительница, мне такие побасенки не впервой слышать. Но ежели на сей раз окажется, что это не враки, то чему быть, того не миновать. Стар я уже бегать со всем добром по холмам. Так вышло, - он пожал плечами, - что я остался один. У меня только и есть, что эта лавка, куда уж я от нее.
     Я с трудом сдерживал чувства. Кристал тоже. Мы видели, что сделали пушки горстки кораблей Хамора с Расором, а здесь намечались дела пострашнее.
     - Ты уж не обессудь, господин волшебник, - старик понимающе кивнул на мой посох, - но я ведь тоже не совсем дурак. Ежели толстосумы суетятся да грузят на фургоны свои пожитки - это неспроста. Но что мне увозить: пару чайников, несколько листов меди да дурацких драконов? Это не оправдает наем фургона.
     - Вообще-то я столяр, - вырвалось у меня. - Мебель мастерю.
     - Тебе надо уехать, - сказала Кристал.
     - Будь я лет на двадцать моложе, - хмыкнул старик, - так за тобой уехал бы на край света. А нынче... пусть уж все остается, как есть.
     - Но город будет уничтожен, - указал я.
     - Времена меняются, - вздохнул лавочник, - возможно, это будет не такая уж большая потеря.
     Удивительно, но эта мысль приходила в голову и мне. Отшельничий мало походил на рай, да и нынешний Совет производил не лучшее впечатление. Но для большинства это было все-таки лучше, чем власть Хамора. Другое дело, что ненамного лучше.
     - Ты можешь просто предпринять прогулку за город.
     - Спасибо за совет. Возможно, я им воспользуюсь.
     Прекрасно понимая, что он этого не сделает, я покосился на петли, а потом на Кристал. Она кивнула.
     - Сколько возьмешь за драконов?
     - Бери их так.
     - Нет, так не могу.
     - Давай договоримся, - старик взглянул мне в глаза. - Если ты ошибешься, и Найлан уцелеет, я получу за них пять серебреников. Если все обернется по-твоему, ты приладишь их на сундук, чтобы все видели. Ты ведь делаешь сундуки?
     - Несколько штук сделал.
     - Я сразу приметил: ты смотрел на этих драконов взглядом мастера. Мигом смекнул, на что они годны.
     Я уже потянулся за кошельком, но был остановлен старческой рукой.
     - Не надо. Я верю тебе, и это вера небезосновательна. Драконам пора улетать.
     Завернув петли в мягкую серую ткань, он вручил сверток Кристал.
     - Держи, госпожа. Желаю удачи вам обоим.
     Кристал пыталась было возражать, но старик чуть ли не вытолкал нас из лавки.
     - Позаботьтесь о моих драконах, - буркнул он напоследок и закрыл дверь.
     Я сглотнул. В животе оглушительно заурчало, и щеки мои покраснели.
     - Ты расстроен и смущен, - заметила Кристал.
     - Да, - признал я. - Из-за того, что больше всех пострадают самые слабые, бедные и беспомощные. Богатые торговцы унесут ноги в глубь острова, Братство тоже как-нибудь выкрутится... - Осекшись, я взял ее за руку.
     - Ты тоже сердита.
     - Да. А ты вдобавок и голоден. Может, заглянем туда?
     Она указала на маленькую харчевню, темная дубовая дверь которой была открыта.
     - Если хотите перекусить, можем предложить сига, - промолвил молодой мужчина, встретивший нас у входа. - И я попросил бы вас не рассиживаться, мы уже укладываем утварь. Заведение, можно сказать, закрыто, но матушка никогда не откажет голодному посетителю. И не откажется от монет.
     Он усмехнулся, показав крупные, но редкие зубы.
     - Мы поедим быстро.
     - Слишком быстро тоже не стоит. От еды надо получать удовольствие, а рыбу нам с собой все равно не увезти. Я принесу эль, - сказал он, но, бросив взгляд на мой посох, спохватился. - Зеленый сок сгодится? Боюсь, бочонок с клюквицей уже запечатан.
     - Вполне сгодится.
     Парень исчез, прихватив с собой, видать на погрузку, два пустых стула.
     Но очень скоро он вернулся с кувшинами и кружками и исчез еще с одной парой стульев.
     Едва мы успели разлить напитки и пригубить, как прыткий малый принес каравай золотистого хлеба.
     - Ни повидла, ни варенья, к сожалению, нет, - извинился он, - но хлеб свежий.
     Парень не соврал: хлеб оказался теплым, и мы с Кристал налегли на него, стараясь не обращать внимания на суету, связанную со сворачиванием харчевни.
     - Вот рыба и даже немного бобов. Я о них забыл.
     Перед нами появились две огромные тарелки с политым кремовым соусом сигом.
     - Тьма... да тут столько...
     - Не беспокойтесь. Ешьте, сколько сможете: остальное все равно достанется собакам.
     Мы расхохотались и принялись за еду. Рыба оказалась превосходной, даже лучше, чем в гостинице Основателей.
     - У меня такое ощущение... - начал я.
     - Это из-за того, что еще что-то хорошее подвергнется уничтожению? - уточнила Кристал.
     - Наверное.
     - У меня тоже. - Она отодвинула тарелку. - Все, наелась. Больше в меня не влезет.
     Я тоже наелся до отвала, хотя каждый из нас опустошил лишь половину своей тарелки.
     Паренька на сей раз пришлось ждать довольно долго. Наконец я подозвал его.
     - Ну как, понравилось?
     - Превосходно, - искренне сказал я. - Лучше, чем где бы то ни было. Сколько с нас?
     Малый пожал плечами.
     - Обычно мы берем пять медяков, но вы получили больше и могли выбирать...
     - Держи, - я вручил ему два серебреника. - Мы твоего угощения никогда не забудем.
     Парень уставился на монеты.
     - Считай это подарком от драконов, - лукаво добавила Кристал.
     - Спасибо. Большое спасибо.
     Мы направились к выходу; следом за нами из харчевни вынесли остатки мебели.
     Я подумал о том, что лишь на Кифросе да здесь встретился с гостеприимством, не зависящим только от толщины кошелька. Может быть, любая страна, где есть добрые и бескорыстные люди, заслуживает спасения. Во всяком случае, в это хотелось верить.
     Когда мы вернулись к гостевому корпусу, солнце уже касалось Кандарского залива. В отличие от портового комплекса квартал Братства покинутым не выглядел. Отобранные для гармонизации юнцы вели разговоры:
     - ...уедем на рассвете...
     - ...подумаешь, проблема...
     - ...хочешь рассказать об этом Кассию?
     - ...вот уж кто черный маг, черный с головы до пят...
     - А вот и они... она - глава армии Кифроса, а тот... Требонна говорит, что он из великих серых магов. Как-то раз создал целую гору...
     Я потупился.
     - Скромничаешь, дорогой? - шепнула Кристал. - Застеснялся?
     - А ты?
     Мы оба покраснели и поспешили убраться в свою комнату. Там я поставил в угол посох, а Кристал отстегнула меч.
     - Я объелся.
     - Я тоже. Но ведь как вкусно было.
     Мы присели на кровать, и Кристал развернула драконов.
     - Странные они. Но красивые.
     - Это точно.
     Я представил себе их на сундуке из темного дерева. В качестве единственного украшения, других не понадобится. Послышался стук.
     - Не заперто.
     Вошла Тамра, за ней Валдейн. Он прикрыл дверь.
     - Мы услышали, что вы пришли... - начала Тамра. - Ой, что это?
     - Петли для мебели. В виде драконов.
     - Что еще за драконы?
     - Понятия не имею. Мастер, сработавший петли, сказал, что это драконы.
     - Ладно, драконы так драконы. Я ведь зачем пришла: твой отец просил передать, что флот Хамора не прибудет сюда до завтрашнего утра. Стало быть, нам нужно будет собраться в условленном месте перед рассветом.
     Меня это устраивало, так как я сомневался, что буду спать.
     - Хорошо. А где отец?
     - Откуда мне знать, где он? Велено было лишь передать, что встретимся завтра. А что ты собираешься делать с этими штуками? - Тамра указала на драконов.
     - Прилажу к сундуку.
     - Вижу, ты все время думаешь о работе.
     - Нет, только время от времени.
     Мне вовсе не хотелось вдаваться в разговоры насчет одиноких стариков и зажиточных торговцев, которым и в голову не придет побеспокоиться о соседе, или о содержателях харчевен, которые, даже готовясь к бегству, стараются не ударить в грязь лицом перед посетителями. Отшельничий таков, каков есть, и суждение о нем Тамра пусть выносит сама.
     - Ну ладно, - сказала она, - оставим вас вдвоем. Рассвет приходит рано.
     - Слишком рано, - добавил Валдейн.
     Дверь закрылась, и мы с Кристал обернулись друг к другу.
     - Она видит и понимает больше, чем ты думаешь, Леррис, - сказала Кристал. - Просто боится, что люди используют это против нее.
     Я задумался: похоже, Кристал была права. Как-то раз на корабле, направлявшемся во Фритаун, Тамра призналась мне в том, что ей страшно. Конечно, обвинив при этом в трусости и меня, так что мне в первую очередь запомнилось не признание, а как раз обвинение.
     - Ты, как всегда, права, - промолвил я, обнимая Кристал. - Отчасти я люблю тебя именно за это.
     - А я отчасти за то, что при всем своем упрямстве ты все-таки иногда слушаешь, что тебе говорят.
     За окном, на усиливавшемся вечернем ветру, шелестела листва.
     - Что-то мы не видели ни Джастина с Дайалой, ни твоих родителей. И Тамра не знает, где они.
     - Да, непонятно... - Это беспокоило меня, и, как я чувствовал, Кристал тоже, но у меня не было намерения выставлять себя идиотом, вламываясь в чужие покои с расспросами, кто где был.
     Я ухмыльнулся, потом зевнул. Зевнула и Кристал.
     - Наверное, стоит попробовать заснуть.
     - Наверное.
     Мы разделись и потушили свет.
     За окном шелест ветра в листве смешивался с молодыми голосами. Неужели и мы были когда-то такими же молодыми? Я едва не хмыкнул, но Кристал ткнула меня локтем в бок.
     О завтрашнем дне говорить не хотелось: каждый из нас и без того знал, что его ждет. Мы лежали, крепко обнявшись, а сон все не шел и не шел.

CXXVII

     Перед рассветом, после торопливого завтрака, состоявшего из хлеба, сыра и фруктов, мы собрались у полупустых конюшен Братства. Жесткий сыр лежал в моем желудке комом железа, но я знал, что мне потребуются силы.
     Прежде чем сесть верхом, я почему-то посмотрел на Дайалу. Затем к ней обратились и взоры всех остальных.
     Джастин кивнул ей, и мой отец тоже склонил голову.
     Она походила на древнее дерево, внешне хрупкая, но настолько исполненная внутренней гармонии, что я завидовал ей, хотя, зная, во что обошлось ей это совершенство, вовсе не был уверен в своей готовности заплатить ту же цену.
     - Нам следует исправить старые ошибки и преуспеть в этом. Гармония не должна быть скована холодным железом.
     Этим было сказано все: в душе мы уже понимали, что именно нам предстоит сделать.
     Мать потянулась и сжала руку отца, пальцы Джастин коснулись пальцев Дайалы. Валдейн украдкой взглянул на Тамру, а я торопливо обнял Кристал.
     - Скоро прибудут эти корабли? - спросил Джастин.
     - Успеем, - ответил мой отец. - Можно ехать не спеша.
     Мы поехали к западной оконечности Найлана, где отвесные черные утесы вздымались над узкой полоской песчаного побережья на высоту в сто локтей. Лошадей привязали поодаль, там же оставили сумы и торбы. Оставлять вещи в Найлане, учитывая возможности вражеских пушек, было бы неразумно. Впрочем, возможно, лошадей тоже стоило увести подальше.
     - Место подходящее? - спросил Джастин.
     Мы с отцом кивнули. Кивнула и тетушка Элизабет.
     Дядюшка Сардит подошел к тому месту, где стена сходилась с обрывом.
     - Хорошая кладка, - сказал он и, вернувшись, погладил тетушку по плечу.
     Дайала сидела на траве, касаясь пальцами стеблей и лепестков маленьких голубых цветочков.
     Валдейн стоял рядом с Тамрой, прочие стражи чуть подальше. Хайтен, как и Сардит, прогулялась к обрыву, после чего вернулась к остальным.
     Царило полное безветрие. Не было слышно даже шелеста волн.
     - Тишина океана, - прошептала Кристал.
     - Нет нужды говорить шепотом, - сказал я, тогда как мои чувства уже тянулись к гармонии и хаосу недр - резервуару силы, протянувшемуся вдоль хребта острова. Все новые и новые каналы гармонии, протягиваясь оттуда, приближались к морскому дну.
     Кристал ткнула меня локтем в бок; я дернулся от боли и неожиданности.
     - Прости, - тихонько произнесла она, и мне передалось ее раскаяние. Наши узы продолжали крепнуть: должно быть, она ощутила мою боль одновременно со мной.
     Я поцеловал ее, а Кристал сжала мою руку.
     Позади нас тянулась черная стена, воздвигнутая Доррином пять столетий назад, чтобы отделить инженеров от старых магов, утверждавших, что машины принесут с собой только хаос. Однако, как это случалось нередко, ошиблись и те и другие. Ныне Отшельничьему угрожала холодная гармония машин, порождавшая свободный хаос.
     Джастин, мой отец и Тамра повернулись ко мне. Дайала осталась сидеть, матушка и тетушка Элизабет стояли чуть позади. Дядюшка Сардит топтался у стены, будто желая проверить ее на прочность. Правда, стена, словно выраставшая из самой земли, была не из привычного ему дерева, а из монолитных глыб гармонизированного Доррином черного камня.
     - Ты готов? - спросил меня Джастин.
     - Буду готов, - ответил я, надеясь, что это соответствует действительности.
     - Будешь, - отозвалась Кристал, и Дайала улыбнулась. Земля дрогнула, и лицо матери застыло, но спустя мгновение на него вернулась улыбка.
     Валдейн отвел стражей подальше, к Главному тракту: они охраняли подступы к нам с суши, в том числе и со стороны Найлана.
     Я слегка коснулся глубинной гармонии.
     Солнце, вынырнув из-за восточного горизонта, засияло на фоне сине-зеленого неба ослепительной белизной. Воздух оставался неподвижным: ни одна травинка не колыхнулась.
     Погруженный в тишину Найлан производил впечатление покинутого города, каковым, возможно, и являлся. Кажется, после нашей встречи Братство выпустило какое-то обращение к населению, призывающее людей перебраться в горы. То ли под предлогом штормового предупреждения, то ли вовсе без всякого объяснения. Однако, судя по встрече с медником, уехали далеко не все. Везде находятся люди, которым кажется, что кого-кого, а уж их-то беда непременно обойдет стороной, а когда они убеждаются в собственной неправоте, бывает уже слишком поздно. Да что там, мне и самому порой хочется положиться на везение, хотя я не из тех, кто себе это позволяет.
     Я закрыл глаза, сосредоточиваясь на недрах Отшельничьего, дабы вывести оттуда к поверхности скованный гармонией хаос. На какой-то миг перед моим внутренним взором промелькнули латунные драконы: я перевел дух и заставил себя сконцентрироваться на хаосе.
     Почва под ногами дрогнула. Как я почувствовал, это ощутила и Кристал.
     - У тебя все получится, - сказала она, сжав мою руку. Мне тоже хотелось в это верить, хотя нельзя было исключить и того, что у меня получится лишь немыслимый кавардак. Впрочем, выбора не было: Хамор не оставил его мне, заключив гармонию в холодную сталь.
     - Они вот-вот появятся из-за горизонта, - сообщил отец. Мать шагнула к нему и на миг положила голову ему на плечо. Кристал бочком подалась в сторонку, но матушка остановила ее.
     - Постой, дорогая. Надеюсь, ты не в обиде за то, что я так тебя называю. Мне известно, что там, в Кифросе, ты командующая, а стало быть, важная персона, но ты дорога Леррису, а значит, и мне.
     - Донара... - попытался вмешаться отец.
     - Гуннар, у нас еще осталось время, и я в кои-то веки намерена использовать его с толком. Так вот, - матушка снова обратилась к Кристал, - кроме того, ты дорога мне и сама по себе, как человек. Для меня важно, чтобы это стало тебе известно. Люди слишком часто не говорят друг другу очень важные вещи, пока не становится слишком поздно, а нам, как ни крути, предстоит серьезное испытание.
     Я собрался было сказать матушке, что она говорит так, будто прощается с нами перед смертью, но вдруг подумал, что она, пожалуй, более реально смотрит на вещи, чем многие из нас. В конце концов, я уже ощущал впереди холодную гармонию корпусов стальных кораблей.
     Потом матушка перевела взгляд на меня, и я увидел скрытую за ее улыбкой незащищенность.
     - Леррис, мы не всегда делали то, что следовало, но помни: твои родители любили тебя даже тогда, когда могло показаться, будто это не так. Ну... - она прокашлялась, - делай что должен, а я не буду тебе мешать.
     Матушка подалась вперед, и ее губы скользнули по моей щеке.
     Отец лишь взглянул на меня, но я понял, что он чувствует то же самое. Я обнял его, и на миг мои глаза затуманились.
     Земля содрогнулась.
     - Вижу какой-то дым! - оповестил всех Валдейн.
     Разомкнув объятия, я утер глаза тыльной стороной рукава и сосредоточился на поднимающейся из глубин гармонии. Кристал непроизвольно коснулась рукояти меча, но не обнажила его, а подошла к Валдейну.
     - Когда все начнется, они полностью сосредоточатся на магии. Будь начеку: им может потребоваться защита.
     - Есть быть начеку!
     Валдейн кивнул, и Кристал вернулась ко мне.
     Поверхность Восточного океана была гладкой, блестящей и неподвижной, словно стекло: на моей памяти, даже в гавани Расора во время летнего безветрия волнение бывало заметнее.
     На юге появились черные точки: корабли приближались к полосе клубящегося над самой водой тумана. Отец нахмурился, и туман уплотнился. Корабли неуклонно двигались вперед. Над трубами горделиво поднимались столбы дыма, носы разрезали воду, позади тянулись кильватерные следы.
     Я напрягся, вытягивая гармонию из железного хребта Отшельничьего, от самого Края Земли до того места, где мы сейчас стояли. Казалось, будто бездонные глубины поглощают мои усилия и чуть ли не смеются надо мной. Я утер лоб, а Кристал коснулась моей руки, и мне передались ее тревога и напряженность. Пальцы Кристал судорожно сжимали рукоять бесполезного сейчас меча.
     Пока я изо всех сил направлял потоки гармонии и хаоса, сокрытые в глубоко залегающем железе, корабли Хамора заполнили весь южный горизонт. Бесконечные ряды черных корпусов, поднимающиеся к небу белые дымки, безупречная гармония холодной стали и заключенный в ней хаос пороховых зарядов. За броненосцами следовали восемьдесят транспортов, полных солдат. Мысль об этих людях заставила меня сглотнуть: с одной стороны, в происходящем не было их вины, с другой - в случае успешной высадки на остров они не колеблясь начнут резню.
     Мне захотелось, чтобы на одном из этих кораблей находился сам император Стестен. Правители обязаны подвергаться тому же риску, что их солдаты и матросы.
     - Тьма... - Хайтен уставилась на залив.
     - Никогда не видал столько кораблей, - пробормотал Деркас.
     Я тоже раньше не видел такой армады, но не считал нужным всем об этом сообщать.
     - Это всего лишь корабли, - буркнула Тамра, подойдя поближе к моему отцу и остановившись рядом с ним.
     - Но их уйма! - возразила Джинса.
     Уйма кораблей, а значит - множество пушек, несметное количество снарядов и неисчислимые жертвы. Я сглотнул. Неисчислимые жертвы с обеих сторон.
     Кристал сжала рукоять меча, но потом ослабила хватку.
     Дядюшка Сардит продолжал изучать стену.
     Мой отец закрыл глаза. Нити гармонии, невидимые, нематериальные, но вполне реальные, тянулись от кончиков его пальцев к ясному сине-зеленому небу. На некоторое время он застыл неподвижно, потом перевел дух, но не расслабился.
     Началось.
     На миг я ощутил, как такие же потоки исходят и от Тамры: на лице се светилась улыбка.
     Преграждавший путь хаморианскому флоту туман сгустился; небо, только что безупречно ясное, затянула смутная пелена. В высоте начали формироваться серые облака.
     Я проникал чувствами все глубже, стараясь, следуя жилам залегающего под островом железа, достичь глубинной гармонии под самым Заливом.
     Дрожь земли усилилась;