ось.
     - Ежели хочешь попасть в Кифрос, то твой путь окажется еще дольше.
     - Там неспокойно?
     - Ага. Они перекрыли дорогу к серным источникам. Когда Варси была поменьше, я носила ее туда принимать серные ванны. Малютка болела, а купания ей помогали. Купания и уход сестер из Храма. - Она пожала плечами. - Нынче, сдается мне, сестры или разбежались, или погибли, а до источников не добраться. Только и надеюсь, что нынешней зимой Варси сможет обойтись без ванн.
     Я глянул в угол, но и девочка, и собака уже исчезли.
     - Чем дольше живу на свете, тем более чудные дела творятся, - продолжила словоохотливая торговка. - Новый герцог, он держит солдат и на севере, и здесь, на западе. Хотя тут караулить вроде бы нечего, та женщина, что правит в Кифросе, в жизни сама не затевала ни с кем войны. Говорят, новый префект в Фенарде хочет посчитаться с правительницей за поражение, нанесенное ею его предшественнику, но ладно префект. Герцог Берфир, похоже, вознамерился воевать одновременно и с ней, и с тем малым из Фритауна. Ума не приложу, как это можно?
     - Знаешь, - я пожал плечами и улыбнулся, - у герцогов мозги устроены не как у простых людей, и думают они совсем иначе.
     - А по-моему, так вовсе не думают. - Она помолчала и добавила: - Ты, паренек, это... береги себя.
     - Постараюсь.
     Осторожно прикрыв за собой красную дверь, я убрал в сумы уже высохшее и, надо думать, успевшее запылиться белье и упаковал все купленные припасы, за исключением одного зернового брикета и пригоршни сухих яблок. Яблоки отправились в рот мне, а зерно - Гэрлоку. Потом я достал из кармана галету и забрался в седло.
     У городского водопоя мы сделали остановку, и пока Гэрлок пил, на глаза мне попалась Варси, игравшая со своей собакой. Девочка бросала палку, а псина приносила ее весьма резво, отчего показалась мне не такой уж старой. Потом мой пони напился, и мы продолжили путь на запад.
     То, что Герлису или герцогу пришло в голову перекрыть дорогу к источникам, меня особо не удивило, однако передо мной встал вопрос, как миновать пикеты.
     На протяжении целых пяти кай мне попадались лишь местные жители, кучка женщин, шедших пешком в сторону Арастии, и юнец на телеге. Солдат не встречалось, я расслабился, за что и поплатился: за перекрестком, при подъеме на следующий холм, сам не заметил, как выехал прямиком на патруль. Три копьеносца стояли под деревом, один сидел на лошади у обочины.
     - Поворачивай лошадку, приятель. Дорога закрыта.
     - А как же мне попасть в Кифрос?
     - Почем мне знать? - с усмешкой отозвался солдат, пожимая плечами. - Одно скажу точно: здесь тебе не проехать.
     Не затевая бесполезных пререканий, я развернул Гэрлока, отъехал за поворот и свернул с дороги в лес.
     Пробираться пришлось то через заросли, то прямо по полю, - хорошо, что хозяин, хотя над трубой его хижины и поднимался дымок, нас не заметил, - и времени на этот обход ушло втрое больше, чем занял бы прямой путь, но зато, когда мы снова выбрались на дорогу, заградительный пикет остался далеко позади. Пока Гэрлок двигался по направлению к источнику, я занимался тем, что выбирал из его гривы репейник. Меня самого угораздило измазать куртку в живице и расцарапать щеку.
     Приходилось держаться настороже: за любым поворотом могли оказаться другие солдаты, и мне вряд ли удалось бы вразумительно объяснить им, как я проехал мимо первого поста. Только сейчас до меня дошло, что я, по существу, являлся лазутчиком, и если это вскроется, со мной обойдутся даже хуже, чем обошлись бы с вражеским солдатом. Как столяр, даже как Мастер Гармонии, я не задумывался о таких вещах. Наверное, напрасно, хотя что бы это изменило? Мне вовсе не хотелось, чтобы Кристал поджарили, как Феррел, и я мог совладать с белым магом. Разве не так?
     Сейчас мне предстояло не просто избежать встречи с солдатами Хидлена, но и кое-что выяснить, причем полученные мною сведения могли затронуть судьбы множества людей. Пожалев, что рядом нет Джастина, я вздохнул и погладил Гэрлока. Пони фыркнул, что не являлось признаком особой уверенности.
     Ближе к вечеру мы приблизились к долине, где находился серный источник. Благодаря безветрию в воздухе уже явственно ощущался исходивший от Желтой реки серный дух.
     Дорога пошла круто вверх и направо, к перевалу, откуда начинался спуск в серную долину. Не желая попадаться на глаза караульным, мы с Гэрлоком снова свернули в подступавший к дороге с левой стороны лес. Чувства подсказывали мне, что склон здесь не так уж отвесен, а подлесок не так уж густ. Однако путь наверх занял немало времени, и окинуть взглядом долину мне удалось, лишь когда солнце уже скрылось за холмами.
     Под каменной грядой, окаймлявшей долину с запада, там, где проходила дорога из Кифроса и Джикойи, находился сам источник. Рядом с ним высились два каменных строения, одно из которых, во всяком случае, раньше, служило обителью сестер Храма. Люди внизу были, я ощущал палатки и человеческие тела, однако еще одна холмистая гряда, отделявшая луг, расстилавшийся передо мной до другого конца долины, затрудняла обзор. Каменистые холмы поросли низкими, не более десяти локтей в высоту, кедрами.
     Оглядевшись по сторонам и решив дождаться сумерек, я привязал Гэрлока к дереву, вытащил яблоки, галеты, сыр и флягу, наполненную, к сожалению, всего лишь очищенной заговором водой, сел на камень и перекусил. Гэрлоку тоже перепало немного сушеных яблок, которые, похоже, пришлись ему по вкусу.
     Когда над лесом сгустилась почти пурпурная, наполненная шуршащей листвой, жужжанием насекомых и вездесущим запахом серы тьма, я отвязал Гэрлока, и мы, укрывшись за световым щитом, пересекли луг. Как только открытое пространство сменилось кедровником, я восстановил видимость: мне вовсе не хотелось, чтобы белый маг обнаружил меня, ощутив признаки работы с гармонией.
     Перевалив гребень и проделав часть пути вниз по каменистому спуску, я остановил Гэрлока за раскидистым кедром и присмотрелся. Примерно в кай от нас, к востоку от источника, расстилался луг, уставленный палатками. В центре лагеря высился самый большой шатер, окруженный аурой хаоса и той болезненной белизной, которую, хотя она и ощущалась мною как безобразное свечение, я воспринимал не зрением, а только чувствами.
     По долине прокатился грохот, палатки закачались, земля под ногами Гэрлока содрогнулась. Я вцепился в седло. Пони фыркнул, хотя и не очень громко.
     Грохот и сотрясение являлись несомненным проявлением хаоса. Надо полагать, то были результаты Герлисова колдовства.
     Несмотря на вечернюю прохладу, мне пришлось утереть выступивший на лбу пот. Даже находясь больше чем в кай от белого шатра, я ощущал исходившую оттуда мощь, столь великую, что мне едва ли стоило опасаться обнаружения. Вся моя магия не шла ни в какое сравнение с этой могучей волной хаоса.
     Я невольно сглотнул: что можно предпринять против такой силы? Антонин сначала отмахнулся от меня, как от назойливой мухи, и даже под конец я не сломил его устрашающую силу, а просто отрезал своего противника от ее источников и удерживал его в таком положении, пока он не умер. В известном смысле то же самое было проделано мною и с Сефией. Но Герлис обладал могуществом, возможно, позволявшим ему изжарить меня, даже если бы я сумел сковать его гармонией. А сумел бы я это или нет, это еще большой вопрос.
     Вопрос, на который, как и на множество других, ответов не находилось. Облака поредели, на небе проступили звезды. Далекие, бесстрастные и холодные, они не подсказывали никаких решений, а своей отрешенностью словно давали понять, что ни до меня, ни до Герлиса им нет никакого дела.
     В конце концов я оторвал взгляд от шатра белого мага и принялся изучать воинский лагерь. Мне удалось обнаружить почти дюжину квадратных в сечении труб и множество ящиков с железными цилиндрами. А в стороне от лагеря, рядом с каменными строениями, на земле лежало множество длинных, плоских металлических емкостей, наполненных серной водой. Ну а когда чувства известили меня о наличии больших куч древесного угля, все стало на свои места. Герлис или герцог использовали серу для получения пороха. Но для чего им понадобился порох?
     Я напрягся, вчувствовался в окрестности и скоро установил, что, после того как компоненты размалываются в порошок, смешиваются и подвергаются пропитке, ими начиняют те самые заостренные цилиндры.
     - Да ведь!.. - Мне захотелось дать самому себе пинка.
     Цилиндры представляли собой ракеты того самого типа, какой несколько столетий назад Отшельничий остров использовал против белых кораблей. Или во всяком случае схожие с ними. Для меня так и осталось загадкой, почему в наши дни Отшельничий не обладал могучим флотом: ни отец, ни магистры так и не ответили на этот вопрос. Мне было неизвестно, обладает ли ныне Братство таким оружием, и уж тем более - откуда оно взялось в Хидлене.
     А ведь не исключено, что Феррел сразила не огненная стрела мага, а именно ракета. Доказательств у меня не имелось, но и исключить такую возможность было нельзя. В замкнутом пространстве - скажем, на горной дороге или на перевале - ракеты представляли собой грозное оружие, и при большом их количестве хидленцы могли не особо стремиться к высокой точности огня.
     Пока я размышлял о ракетах, долина вновь застонала и содрогнулась. Особого желания делать это у меня не было, но я все же потянулся чувствами вниз. Мне удалось проникнуть не слишком глубоко, лишь до того почвенного слоя, по которому прокатывался поток хаоса и который пронизывала магическая белая паутина, видимо, опутавшая и источник, и Желтую реку.
     Мысль о Герлисе, мало того что сотрясающем землю магией, но еще и обладающем десятками смертоносных пороховых ракет, вызывала у меня единственное желание - пуститься наутек, как будто за мной гонятся сами ангелы света, но я понимал, что бегство не выход. А попытка почувствовать, что именно делает Герлис, не принесла ничего, кроме впечатления сдвига массы земли и камня да ощущения жара и нарастающего хаоса, причем не столько магического, сколько природного.
     Через некоторое время я потер лоб, - головная боль пульсировала в одном ритме с раной на руке, - и тихонько развернул Гэрлока назад, к дороге на Арастию. Мы снова пробирались в обход и на тракт выехали, уже миновав посты, хотя, как оказалось, могли и не таиться: караульные вовсю храпели.
     Добравшись до перекрестка, мы двинулись по боковой дороге - той, по которой, вероятно, намеревалась прибыть Феррел. Причина ее смерти так и осталась не выясненной, и это не могло не пугать, однако здесь, под покровом ночи, вдали от серной долины, я мог не бояться ни белого мага, ни его ракет.
     Плохо только, что мне так и не удалось понять, ни зачем герцог Хидлена отводил войска от границы с Кифросом, ни что делал Герлис в долине. Но, с другой стороны, останься я там, это едва ли помогло бы разобраться в происходящем, а лишь предоставило бы Герлису возможность меня обнаружить.
     Эти соображения пробудили во мне желание оставить белого мага как можно дальше позади. Я ехал через холмы, пока равнодушный свет холодных звезд не стал таять на светлеющем с приближением утра небе.

XVIII

     К востоку от Лаваха, Слиго (Кандар)

     - Достопочтенный маг...
     Более высокий из двух облаченных в зеленое мужчин кланяется и едва ли не щелкает каблуками. Оглядевшись по сторонам, он замечает стол с масляной лампой и несколькими придавленными гладким камнем бумагами, покрытый тканью сундук, топчан с соломенным тюфяком и стул.
     - Достопочтенный маг, я не вижу... изделий.
     - И не увидишь, - отвечает Саммел. - Я предлагаю лишь знание. В чем нужда твоего хозяина?
     - Виконт могущественного Кертиса не испытывает нужды ни в чем, - резко заявляет второй из гостей, пониже ростом.
     - Прошу прощения. Чего может желать могущественный виконт от скромного искателя и распространителя знания?
     - Говорят, будто тебе известны способы изготовления невиданного огнестрельного оружия, могущего помочь виконту в защите его народа от внешней угрозы, - отвечает высокий.
     - Ты сам писал о чем-то подобном, разве нет? - добавляет низкорослый.
     - В определенном смысле, да, - говорит Саммел. - В определенном смысле.
     - Так что ты можешь предложить?
     - Это зависит от потребностей виконта... и размера вознаграждения.
     - Виконт не покупает службу своих подданных.
     - Разве виконт правит в Слиго? - Саммел прокашливается. - Впервые об этом слышу.
     - Скоро будет править...
     Человек повыше жестом обрывает своего товарища.
     - Хендро хотел сказать, что во имя безопасности своих людей виконт может оказаться вынужденным предпринять против герцога Колариса превентивные меры.
     - Не сомневаюсь в этом, равно как и в том, что он не пожалеет пригоршни-другой золотых за знание, способное помочь ему в достижении его цели.
     Саммел делает шаг к Хендро и неожиданно спрашивает:
     - Можно взглянуть на твой нож?
     Хендро косится на товарища. Тот кивает, и Саммел получает нож.
     Он осторожно берется за обтянутую кожей рукоять, закрывает глаза, и клинок окружает белое свечение. Сталь накаляется сначала до оранжевого, потом до вишнево-красного цвета и, наконец, раскалившись добела, начинает искриться. Саммел открывает глаза, наклоняется и бросает искрящийся клинок в неразожженный очаг. Поленья вспыхивают, сквозь решетку на камни падают капли жидкого металла.
     - Вот что можно делать с помощью знания, - говорит Саммел с любезной улыбкой.
     - Да, господин Саммел, это впечатляет, - говорит рослый посланец. - Я не знаю другого мага, способного заставить гореть холодное железо. Думаю, - он смотрит на Хендро, - виконт не поскупится на вознаграждение для столь Умелого чародея.
     - Как твое знание поможет защитить Кертис от герцога Колариса?
     Саммел поворачивается и поднимает со стола два свитка.
     - Здесь описан способ длительного хранения провизии.
     - Провизии? Какое отношение еда имеет к оружию? Джалк, возможно, он и могущественный маг, но какой нам прок от его магии?
     - А сколько времени и сил затрачивается на обеспечение ваших солдат пропитанием? И насколько легче стало бы воевать, будь у них возможность хоть в середине лета распечатать фургон и насытиться плодами осеннего урожая.
     - Сколько для этого требуется металла? - спрашивает Джалк, подкручивая ус.
     - Стекло лучше. Этот метод там тоже описан.
     - Но ты упоминал огнестрельное оружие? - настаивает Хендро.
     - Упоминал. С моей точки зрения проку от него меньше, но раз вы настаиваете... - Маг берет третий свиток. - Здесь рассказывается о том, как не подпустить к огнестрельному оружию хаос, что позволяет пользоваться им в любых сражениях. Тут же описан способ очень быстро перезаряжать пушки и ружья.
     Саммел вручает свиток Хендро. Тот принимает его, не разворачивает.
     - Можете взять и эти свитки, - говорит маг, - а размер вознаграждения, если сведения вас устроят, определите сами. Я снабжаю знанием всех, кто его ценит.
     - Полагаю, достопочтенный маг, это более чем справедливо, - с поклоном говорит Джалк и забирает у Хендро третий свиток. - Уверен, благодарность виконта будет такова, что позволит тебе и далее безбедно пополнять твой запас знаний.
     Джалк снова кланяется, кланяется и Хендро.
     - Не забудьте о провизии, - напоминает Саммел.
     Посланцы виконта выпрямляются.
     - Это хороший способ пережить долгую зиму.
     - Или осаду? - уточняет Джалк.
     - Долгих осад не будет.
     Двое из Кертиса переглядываются и снова кланяются. Саммел провожает их взглядом, и на его губах появляется печальная улыбка.

XIX

     После всего того, пусть немногого, что мне удалось обнаружить, я продолжил путь, не останавливаясь до тех пор, пока мог держаться в седле. Гэрлок тоже устал, и в конце концов мне пришлось устроить привал. Свернув с дороги и укрывшись за кустами и кедрами, я расседлал пони, но чистить его не стал. Слишком уж устал, да еще по забывчивости взялся раненой рукой за седло, и рана отозвалась острой болью.
     Вообще-то мне думалось, что на дороге едва ли появится хоть один человек, - маловероятно, чтобы у местных жителей было в обычае ночами разъезжать по горам, - но я все же позаботился о том, чтобы с тракта нас не заметили.
     Сон сморил меня мгновенно, а пробуждение пришло после рассвета. Не слишком приятное: тело затекло так, что ни согнуться, ни разогнуться, голова болела, рана зудела и пульсировала одновременно. А вот Гэрлок жизнерадостно хрумкал полюбившиеся ему листья какого-то местного кустарника.
     Когда я открыл глаза, он заржал, давая понять, что хочет пить. Пить хотелось и мне, но, в отличие от него, у меня имелась возможность напиться из фляги. Что я и сделал, после чего быстро упаковался, оседлал пони и отправился на поиски ручья, каковой обнаружился примерно в кай от места ночлега. Пока пони пил, я заполнил флягу, заклял воду гармонией, после чего промыл рану и проверил ее чувствами. Хаоса не ощущалось, однако порез покрывала зеленовато-черная корка. Дополнительно упорядочив рану, я натянул рубаху. Зуд усилился, но это не огорчало, поскольку являлось признаком заживления. Правда, чесалась рука отчаянно.
     Между тем затянутые облаками небеса, порывистый ветер и влажность воздуха сулили дождь, каковые посулы и не преминули сбыться. Не успел Гэрлок пронести меня пять кай, как из облаков упали первые, пока редкие, капли. Еще кай, и заморосил настоящий дождик. Я принялся искать дождевик, не сразу вспомнив, что отдал его Аласии. Теперь мне предстояло промокнуть до нитки, но рыжей беглянке было на это наплевать. А вот для меня так и оставалось непонятным, как она, да и вообще любой человек, не одержимый хаосом, мог попытаться украсть Гэрлока. А еще я по-прежнему сокрушался из-за того, что ничем не помог прислужнице из конюшни в Факлааре, хотя она сама искала не помощи, а лишь понимания.
     Дорога шла вверх по склону, и хотя она нещадно петляла, но все же в итоге уклонялась на запад. Любой изгиб на восток длиной хоть в один локоть возмещался вдвое более длинным поворотом в западном направлении. Тяжелый воздух пахнул дождем и кедровником.
     Со временем дождь усилился, и мы с Гэрлоком тащились сквозь сплошную пелену падающей воды. Останавливаться не имело смысла: ветви кедров не могли укрыть от такого ливня, и, оставаясь на месте, мы вымокли бы точно так же, как и двигаясь вперед. Единственное преимущество нашего нынешнего положения состояло в том, что Герлис, если он все же меня засек, едва ли мог проследить за мной с помощью магии под таким дождем. Падающая вода представляла собой серьезную помеху для белого колдовства. Другое дело, что от промокшего насквозь столяра и мокрого горного пони особого толку ждать не приходилось.
     Вода не только пропитала мою одежду, но просочилась даже в сапоги. Копыта Гэрлока хлюпали, а всякий раз, когда он встряхивал гривой, меня, в дополнение к влаге, низвергавшейся с небес, обдавало фонтаном брызг.
     Оглядываясь назад, я размышлял о том, не лучше ли было избрать маршрут покороче, но так и не смог однозначно ответить себе на этот вопрос. Если мне и удалось что-то узнать, то благодаря встречам с людьми, их словам, оценке их реакций. Например, лавочник из Арастии снабдил меня сведениями о передвижении войска, но в конце концов у самодержицы наверняка имелись свои способы добычи такого рода информации.
     "Зато уж одно, - подумал я, утирая воду с лица, - сомнений не вызывает. Быстрое и благополучное возвращение домой означает для меня скорую встречу с Кристал". Правда, иллюзий относительно возможности надолго задержаться в свой мастерской я не питал. В том, что белый чародей не позволит мне спокойно заниматься столярным ремеслом, сомнений не было, а о том, чем может обернуться его появление для Кристал, просто не хотелось думать.
     Дождь сыпал не переставая все утро и весь день напролет. По мере того как мы с Гэрлоком углублялись в Рассветные Отроги и поднимались все выше, речушка, взбухшая от ливня, начинала в