ткрывается рано?
   - Что, соскучился по трактирной еде?
   - Пожевали бы вы кактус, вам бы что угодно показалось лакомством.
   - Открывает-то Гуларт спозаранку, -  усмехнулась  Алтара,  -  только  вот
найдешь ли ты у него в такую рань что-нибудь съедобнее кактуса,  это  другой
вопрос.
   Джастин поправил лямки котомки, и  все  трое  зашагали  вдоль  причала  к
Найлану.
   - Сколько времени заняло плавание? - поинтересовался Гуннар.
   - Пять дней. Это при том, что ветер был попутным и корабль шел под  всеми
парусами.
   - Пять дней? Откуда же ты приплыл?  Ведь  не  из  Армата  же  или  Южного
Оплота?
   - Нет. Из Дила.
   - Как же тебя занесло в Наклос? Ты что, пересек весь Кандар  или  обогнул
Южный Оплот на корабле?
   Гуннар посторонился, пропустив носильщика с тачкой.
   - Я прошел в Наклос через Каменные Бугры и луга, - сказал Джастин.
   - А знаешь, как переживала Элизабет?
   - Ох, - вздохнул Джастин.  -  Конечно,  мне  следовало  послать  весточку
домой... Столько всего случилось, а я все не мог найти способ. Точнее, - тут
же поправился он, поняв, что не совсем точно интерпретирует события,  -  все
происходящее в Наклосе настолько меня поразило, что я потерял  представление
о реальности. Знал, что  когда-нибудь  должен  буду  сюда  вернуться,  а  об
остальном как-то даже и не задумывался.
   Он покачал головой.
   На это ни Гуннар, ни Алтара не сказали ничего.
   Джастин изо всех сил старался не хмуриться, хотя  ощущения  испытывал  те
же, что и в Диле. Только, пожалуй, здесь они были еще сильнее. Постройки  из
прочнейшего черного камня казались ему кособокими, как будто они  кренились,
грозя вот-вот обрушиться. Он заморгал, понимая,  что  это  ощущение  вызвано
дисбалансом, резким нарушением равновесия между порядком и хаосом.
   - Ты рад тому, что вернулся? - спросила Алтара.
   - Даже и не знаю. Вот вас обоих я видеть рад, это  точно.  И  очень  хочу
съездить в Уондернот, к родителям и сестренке.
   Алтара с Гуннаром переглянулись.
   - За это время  мне  довелось  столкнуться  с  такими...  со  стольким...
Многому даже названия не подобрать,  -  промолвил  Джастин  после  недолгого
молчания.
   - А чем ты занимался?
   - Много чем. Но главным образом старался выжить. Пойдем туда, - он указал
на вывеску с изображением водяной  струи  над  заведением  Гуларта.  -  Хочу
поведать вам всю историю шаг за шагом, а не  выдергивать  из  общей  картины
разрозненные нитки.
   Обеденный зал трактира был пуст, что для середины утра в Найлане казалось
несколько необычным. Джастин обратил внимание на доску для игры в "захват" и
подумал о том, сменил бы ли  он  прежнюю  тактику,  случись  ему  сыграть  с
Гуннаром  сейчас,  но  внезапно  почувствовал,  что  игра  его   больше   не
привлекает.
   Алтара жестом подозвала служанку, и низкорослая женщина в голубой шапочке
заспешила к посетителям.
   - Есть колбаса, яйца, жареные белые водоросли... - начала она.
   - А как насчет хлеба, варенья и пива? - поинтересовался Джастин.
   - Не так уж он и изменился, - шепнула Гуннару Алтара.
   - Ну, расскажи про плавание, - велел брату Гуннар
   - Лучше уж я начну с самого  начала,  -  возразил  Джастин.  Темное  пиво
показалось горше, чем  ему  помнилось,  однако  он  с  удовольствием  сделал
большой глоток. - Во-первых, вернемся к окончанию той битвы в Сарроннине.  Я
был совершенно вымотан и оказался отрезанным от остальных. Пробраться  через
стан Белых  не  было  никакой  возможности,  и  я  решил  раздобыть  лошадь,
переправиться через Сарронн и вернуться по собственным следам...
   Он  подробно  рассказал  о  блужданиях  по  Сарроннину,  о  Белом   маге,
высматривавшем его глазами птицы, и о том,  почему  ему  так  и  не  удалось
добраться до переправы. Потом речь зашла о снах.
   - А видел ты такие сны, пока не оставил Отшельничьего? - спросил Гуннар.
   - Один раз. Но тогда я счел это обычным сном. А вот  когда  увидел  нечто
подобное, пытаясь пересечь Каменные Бугры...
   - Но ты же сказал, что сарроннинские горцы подстрелили твою лошадь.
   - Поэтому мне и пришлось идти через Бугры пешком. И поначалу в  одиночку.
Хуже всего дело обстояло с водой. С отчаяния я  ел  даже  серые  кактусы,  а
большую гадость трудно себе представить. Зеленые - те  посочнее  и  на  вкус
терпимы. Но воды все равно не хватало, и не найди меня Дайала...
   - Кто такая?
   - Одна друида.
   - Судя по выражению его лица,  Гуннар,  она  для  него  не  просто  "одна
друида", - заметила Алтара.
   - А как она  тебя  нашла?  Просто  отправилась  погулять  в  смертоносные
Каменные Бугры и случайно наткнулась на  умиравшего  от  жажды  инженера?  -
допытывался Гуннар.
   Джастин покачал головой:
   - Как оказалось, она-то и посылала мне те сны, а  нашла  меня  с  помощью
магии песков...
   Путь из пустыни в Наклос  Джастин  описал  довольно  подробно,  однако  о
первом столкновении с Великим Лесом предпочел умолчать. А  дойдя  до  домов,
которые выращивают из деревьев, он поднял торбу к себе на колени и сказал:
   - Я ведь понимаю, что половина того, о чем  говорю,  кажется  вам  полным
бредом. Вы думаете, что бедолага Джастин от скитаний и  пережитого  попросту
спятил. Но прежде чем делать такие выводы, взгляните на это.
   Одну шкатулку Джастин вручил Гуннару,  а  другую,  поменьше  и  потемнее,
Алтаре.
   Гуннар  тихо  ахнул:  прикоснувшись  к  подарку  чувствами,   он   ощутил
благоговейный трепет. Алтара долго всматривалась в  шкатулку  молча  и  лишь
потом растерянно произнесла:
   - Но здесь нет никаких соединений.
   - Их и быть не может, -  усмехнулся  Джастин.  -  Все  свои  изделия  она
выращивает... Но не думайте, что  это  так  просто,  -  добавил  он,  уже  с
серьезным лицом. - Работа с деревьями очень нелегка. Дайала  выматывалась  в
саду не меньше, чем я в тамошней кузнице.
   - А я всегда думала, что друиды не работают с металлом.
   - Я тоже, но оказалось, что ее отец кузнец. Использует  болотное  железо.
Правда, он живет малость на отшибе, не вместе с остальными. И лишь  немногие
друиды могут орудовать ножами и прочими режущими инструментами.
   - А что...
   - А что это все я говорю да говорю? - прервал ее Джастин. -  Теперь  ваша
очередь.
   - Но ты не закончил...
   - Закончу, время еще будет.  Мне  хочется  узнать,  что  произошло  после
битвы. Я почувствовал, что Белый чародей уничтожил город, но после этого все
время находился в бегах.
   - После гибели тирана почти все  сарроннинцы,  кроме  жителей  Берлитоса,
прекратили сопротивление, - промолвила Алтара. - Нам  удалось  добраться  до
Рильярта  вместе  с  потоком  беженцев.  Паника  царила  немыслимая:   чтобы
выбраться из Сарроннина, люди шли на все, от подкупа до убийства.  Некоторые
перебрались в Сутию, но в то,  что  сутианцы  продержатся  долго,  никто  не
верит. Нам удалось попасть на борт "Гордости Бристы". Кают на нашу  долю  не
досталось. Пришлось довольствоваться  палубными  местами,  а  тут  еще,  как
назло, все плавание прошло под дождем.  Двое  моряков,  ослабленных  ранами,
простудились и умерли. Целителей-то у нас не было.
   - А что известно о Фирбеке?
   - То, что он передал наши  ракетные  установки  Железной  Страже  и,  как
впоследствии  сообщили  нам  сарроннинские  беженцы,   командовал   отрядом,
захватившим и разграбившим Рильярт. Гуннар был удивлен, -  холодно  добавила
Алтара. - Он думал, что ты его убил.
   Джастин покачал головой:
   - Нет, только ранил. И ему все-таки удалось  ударить  Гуннара.  А  потом,
когда копейщики прорвались к гребню холма, он выпустил ракеты по целителям.
   Алтара и Гуннар переглянулись.
   - Так это сделал он? Мы думали, целителей погубил Белый чародей.
   - Нет, Фирбек. Но отчасти в том была и моя вина. Он стрелял в меня,  а  я
уклонился, и ракеты взорвались в расположении целителей. -  Джастин  опустил
глаза и продолжил:
   - Клерв, Крителла...  они  погибли,  даже  не  поняв,  что  произошло.  Я
прикончил бы негодяя, будь у меня хоть малейшая возможность.
   Джастин подманил служанку и велел ей принести еще пива.
   - Расплатишься, Гуннар? - спросил он. - Через день-другой я смогу вернуть
тебе деньги.
   - Нашел о чем беспокоиться, - отозвался  Гуннар,  касаясь  его  плеча.  -
Главное - ты вернулся.
   - Итак, я слушаю, - напомнил Джастин. - Вы мокли и мерзли  на  палубе,  а
когда вернулись домой...
   - То предстали перед Советом, - заключил Гуннар. -  Нас  расспрашивали  о
случившемся, каждого по отдельности. Турмин  особо  интересовался  тем,  как
ощущается хаос вблизи.
   - И при этом, - фыркнула Алтара, - все пытаются сделать вид, будто ничего
не произошло. Правда, Рилтар провел  через  совет  новый  налог  на  местных
купцов. Якобы  эти  деньги  требуются  для  увеличения  численности  военных
моряков - на тот случай, если торговым судам потребуется охрана.
   - Новый налог. А почему бы просто не повысить пошлины?
   - Потому что высокие  пошлины  вредны  для  торговли,  а  местные  налоги
изымаются в конечном счете из наших карманов.  Купцы  устанавливают  цены  с
учетом этих поборов, а нам все равно деваться некуда. Есть-пить всяко надо.
   Джастин отхлебнул пива из второй кружки, размышляя об услышанном.
   После не столь уж и долгого отсутствия налоги воспринимались им как нечто
чуждое, далекое и не менее странное, чем  в  свое  время  показалось  умение
Дайалы выращивать шкатулки.
   - Но кроме налогов, я вижу, тут ничего не изменилось, - заметил он.  -  А
между тем Белые уже следующей весной вторгнутся в Сутию.
   - А вот и изменилось, - возразила Алтара. - Хотя бы то, что в Сутию Совет
не отправит даже и добровольцев. Ограничится тем, будет охать да ахать.
   - Может быть, они и правы, - заметил Гуннар. - Мы ведь не смогли отстоять
Сарроннин.
   - Не смогли, потому что нас была всего горстка. Вы вдвоем - ты да Джастин
- уничтожили две вражеских армии, но в Совете твердят одно: мы, мол,  ничего
поделать не можем, а стало быть, лучше и не ввязываться.  Боюсь,  что  из-за
всего этого я скоро сама начну пить пиво... если  не  бренди!  -  в  сердцах
промолвила Алтара.
   Джастин поежился, вспомнив Крителлу,  Клерва  и  мертвую  воительницу  из
Железной Стражи.
   - Слишком много гармонии и слишком много хаоса... - пробормотал он.
   - Слишком много гармонии и слишком много хаоса? - вопросительно  повторил
его слова Гуннар.
   Джастин пожал плечами:
   - Так говорила мне одна старая друида. Я иногда задумываюсь об этом...  -
начал он, но вспышка света и укол головной боли заставили его уточнить. -  А
по правде, так все время об этом размышляю.
   Алтара и Гуннар снова переглянулись.
   - Ты так и не рассказал,  как  добрался  из  Рибатты  до  Дила  и  почему
возвращение заняло так много времени, - заметил Гуннар.
   - Из Рибатты в Дил я отправился на лодке, благо плыть надо было  вниз  по
течению, но до этого мне такого довелось насмотреться...
   Джастин приступил к описанию  особенностей  жизни  в  Наклосе.  Алтара  и
Гуннар слушали затаив дыхание.
   Он поведал многое, однако об испытании и своей связи с Дайалой  предпочел
умолчать. Равно как и о своем нынешнем восприятии неуравновешенной  гармонии
Отшельничьего.
   Джастин чувствовал, что здесь ему будет одиноко.
   По-настоящему одиноко.

101

   Джастин открыл дверь. В комнате ничего не изменилось.
   На уголке письменного стола по-прежнему стояла масляная лампа. На  бронзе
и стекле не  было  видно  даже  следов  пыли.  Лишь  узкий  топчан  выглядел
по-другому:  покрывало  и  простыня  были  не  заправлены  и  разглажены,  а
аккуратно сложены в ногах.
   Закрыв дверь и поставив котомку на кровать,  Джастин  подошел  к  окну  и
открыл внутренние ставни, а потом  и  застекленные  створки,  чтобы  оживить
застоявшийся воздух комнаты свежим осенним ветерком.
   Развязав котомку, он достал шкатулки - их насчитывалось с полдюжины  -  и
выложил все на стол. Когда его пальцы соприкоснулись с гладкой  поверхностью
последней,  их  стало  пощипывать,  а  перед  внутренним  взором   предстали
серебряные волосы, изумрудные очи и узкие ладони.
   Постояв некоторое время над столом с закрытыми глазами,  Джастин  глубоко
вздохнул и продолжил разгружать котомку. На свет были извлечены  сработанная
в Юаловой кузнице бритва, мыло из  Рибатты,  мягкое  полотенце  для  лица  и
маленькое зеркальце в бронзовой раме.
   Одежда отправилась на крючки в платяном шкафу. Туда же на дно он  положил
и опустевшую торбу.
   Затем Джастин подошел к маленькому книжному стеллажу, где  взял  с  полки
доску для игры в "захват" и коробочку с  фишками.  Доска,  впрочем,  тут  же
вернулась на место, а вот коробочку  он  некоторое  время  вертел  в  руках,
чувствуя, что все щели  и  соединения  воспринимаются  им  как  насилие  над
деревом. Наконец Джастин поставил коробочку обратно и покачал головой: после
пребывания в Наклосе мир, привычный и знакомый с детства, стал казаться  ему
странным, далеким от реальности.
   Он вчувствовался в каменную кладку  стен,  но  она  ощущения  насилия  не
порождала - возможно, потому, что камень  в  отличие  от  дерева  не  живой.
Неужто  он  становится  похожим  на  Дайалу,  с  ее  неприязнью  к   режущим
инструментам? Или просто сделался слишком чувствительным?
   В последний раз оглядев комнату, Джастин повернулся и открыл  дверь.  Его
ждал недолгий путь до инженерной мастерской,  где,  надо  думать,  непочатый
край работы.
   Небольшие выбоины в каменных ступенях, ведущих к главной улице,  еще  раз
напомнили ему о поколениях юных инженеров, мужчин и женщин,  живших  в  этих
помещениях. Ему показалось, будто из-за его плеча на мир смотрят их  строгие
глаза, проникнутые гармонией и сохранившиеся в безвременье.
   Джастин направился вниз по склону.
   Мимо проезжал  пустой  фургон.  Поравнявшись  с  ним,  Джастин  в  первое
мгновение заморгал, изумившись тому, что возница сидит на козлах, а не  идет
рядом с лошадью. Потом глубоко вздохнул.
   Он задержался возле учебного корпуса, прежде казавшегося  ему  словно  бы
вырастающим из холма, а  теперь  воспринимавшегося  как  чужеродный  нарост.
Ученики, собравшиеся вокруг каменной скамьи под  статуей  Доррина,  галдели,
точно стая галок.
   На том месте, которое Джастин некогда считал своим, споро и уверенно, как
подобает настоящему инженеру, работала у горна незнакомая молодая женщина.
   Мастерскую наполнял отдававшийся эхом лязг и звон металла.
   - Джастин? Тебя-то как сюда занесло? - спросила, подойдя к нему, Алтара.
   - Ну... я ведь как-никак инженер.
   - Ничего, инженер, мы без тебя больше года управлялись, как-нибудь и  еще
чуток перетерпим, - со смехом сказала темноволосая женщина.  -  А  вот  твои
родные, если верить Гуннару, очень хотели бы с тобой повидаться. Да и Совет,
сдается мне, как только прознает о твоем возвращении, захочет того же.
   "И то сказать, - подумал Джастин, -  так  хочется  обнять  близких,  а  я
вместо того невесть зачем притащился в цех..."
   Взгляд  его  рассеянно  перебегал  с  железных  брусков  и  наковален  на
заготовки кожухов двигателей и лопастей винтов.
   - Насчет расчета за груз не волнуйся, и насчет Совета  тоже,  -  добавила
Алтара. - Если ты срочно потребуешься  кому-нибудь,  я  съезжу  за  тобой  в
Уондернот, а нет - так уладишь все через  несколько  дней,  по  возвращении.
Можешь быть уверен: твои деньги не пропадут.
   Джастин виновато улыбнулся. Нежданное  богатство  его  смущало.  Впрочем,
когда он вспомнил, откуда взялись деньги и для  чего  предназначены,  улыбка
исчезла.
   - Может понадобиться лошадь,  -  заметил  он.  -  Почтовая  карета  ходит
нечасто.
   - Если Братству или Совету приспичит с тобой потолковать,  то  уж  лошадь
они как-нибудь раздобудут. А сейчас отправляйся. Пусть твоя семья убедится в
том, что ты жив, здоров и все у тебя в порядке.
   - Спасибо, - промолвил Джастин и направился к выходу, дивясь тому, почему
он так туго соображает. Он ведь соскучился по Элизабет и родителям, а они по
нему. Так какого же демона ему и в голову не пришло взять  да  первым  делом
укатить Уондернот? Почему он пытается следовать своим старым привычкам?
   Рассеянно потирая подбородок, Джастин медленно спустился  по  ступеням  и
зашагал по улице.

102

   - Ну вот... считай, приехали.
   Севера  слегка  натянула  вожжи,  и  почтовый  фургон,  сбавив  скорость,
подкатил к почтовой станции. Построенное  частично  из  камня,  частично  из
дерева двухэтажное здание трактира "Сломанное Колесо"  выглядело  почти  так
же, как в его последний приезд, разве что поломанные спицы на самом  колесе,
висевшем над входом вместо вывески, приобрели темно-коричневый цвет. Молодой
мужчина, стоявший у входа с горшочком краски и кистью, помахал Севере рукой,
и она ответила тем же жестом.
   - Кто это? - спросил Джастин, ухватившись за край сиденья,  когда  фургон
покачнулся и резко остановился.
   - Ридл, племянник старого Гермона. Они с женой пытаются вдохнуть жизнь  в
старое заведение. Старик в последнее время совсем запустил дела,  а  трактир
требует постоянного пригляда. Иначе все идет наперекосяк и начинает валиться
из рук.
   Вручив  возчице  два  медяка,  Джастин  соскочил  с  кожаного  сиденья  и
наклонился за своей лежавшей  на  полу  торбой.  Высокие  редкие  облака  не
грозили пролиться дождем, но делали день прохладным.
   Севера спрятала монеты в кошель, после  чего  сбросила  кожаный  мешок  с
почтой на каменную дорожку перед станцией.
   - Спасибо, - сказал ей Джастин, забрасывая торбу на спину.
   - Не за что! Я была рада попутчику. Передай привет своей матушке.
   Джастин  зашагал  по   главной   улице,   мимо   мастерской   медника   и
кожевенно-галантерейной лавки.
   Проходя мимо дома, где когда-то жила Шрезан,  Джастин  увидел  незнакомую
молодую блондинку, копавшуюся на грядках вместе с ребенком.  Ни  Шрезан,  ни
Юсала не было видно - ни возле  дома,  ни  в  вишневых  и  ябрушевых  садах,
покрывавших ближние склоны. Джастин рассудил, что они, вероятно, перебрались
в дом ее родителей, чтобы продолжить семейное ткацкое дело.
   Миновав первые купы гармоничных,  под  стать  самому  Найлану,  деревьев,
Джастин начал нетерпеливо высматривать родной  дом.  Пройдя  мимо  вишневого
сада, он наконец увидел знакомое здание  из  черного  камня  под  черепичной
крышей, ощущавшееся - то ли из-за  того,  что  было  старше  всех  окрестных
строений, то ли просто из-за своих обитателей - столь  же  солидным,  как  и
творения строителей  Найлана.  Присмотревшись,  Джастин  разглядел  жилистую
фигуру отца, стоявшего у дерева на лестнице и снимавшего яблоки, а  потом  и
стройную фигурку Элизабет с корзиной.
   Случайно обернувшись, она охнула, выронила корзину и опрометью припустила
к брату.
   - Джастин! Джастин! Папа, Джастин вернулся!
   На шею ему она бросилась так рьяно, что едва не столкнула его на  низкий,
ограждавший дорогу каменный парапет.
   - Я знала, знала что ты вернешься! Всегда  знала!  -  лепетала  Элизабет,
уткнувшись в плечо брата. Джастин с удивлением заметил, что ростом  она  уже
почти с него, и  вообще  выглядит  не  нескладным  подростком,  как  при  их
расставании, а взрослой девушкой.
   - Как я рад тебя видеть! - сказал он.
   Горас, хоть и не так стремительно, но последовал за дочерью.  Как  только
Элизабет разжала объятия, Джастин обнял отца.
   - Ты изменился, - заметил Горас. - Сильно изменился.
   - Да. За этот год мне пришлось многое пережить.
   - Но он по-прежнему наш Джастин, - подала голос Элизабет.
   - Ты еще скажи, что он больше похож на самого себя, чем когда-либо,  -  с
насмешливой теплотой промолвил Горас.
   - А где матушка?
   - Она у Нерлы, помогает ей оборудовать собственную кузницу. А  перед  тем
все уши мне прожужжала, уверяя, что не собирается потеть и утруждаться из-за
своей бывшей ученицы.
   Горас так умело подражал интонациям жены, что все покатились со смеху.
   - Конечно, теперь ей придется думать о но