то все здесь выведено из равновесия?
     Я кивнул.
     - Наверное, нам нужно поесть... и посидеть, - промолвила Кристал, указывая на прикрепленную к черной водосточной трубе вывеску.
     Обеденный зал был пуст, но служанка немедленно подошла к нам и с улыбкой предложила занять угловой столик. Направляясь туда, я приметил на одном из пустых столиков старинную доску для игры в "захват". В сундуке моих родителей хранилась такая же, но самому мне доводилось играть лишь в детстве, с тетушкой Элизабет.
     Девушка с красной повязке на волосах подошла к столику.
     - Мне бы свежего хлеба, горячего сидра и засахаренных фруктов.
     - Найдем. А тебе? - служанка обратилась ко мне.
     - То же самое и колбасы.
     - Пять медяков за все, господин.
     Вскоре служанка вернулась с двумя дымящимися кружками, а затем, прежде чем мы успели сделать по паре хороших глотков горячего сидра, появился теплый желтый хлеб и вишни в сахаре.
     - Колбаса скоро будет, господин.
     - Прекрасно, - я повернулся к Кристал. - Приступай. Хлеб горячий.
     - Тебе и самому не помешает, - заметила она.
     Это разумное замечание было принято мною к сведению, так что когда служанка принесла вместе с колбасой мой хлеб, с караваем Кристал мы уже покончили.
     И снова занялись едой, оторвавшись от этого занятия лишь, когда наши тарелки опустели.
     - Вот уж не думал, что ты так голодна, - с ухмылкой сказал я Кристал, и мы покатились со смеху.
     Оставив на столе шесть медяков, мы вышли на улицу.
     - Куда теперь? Туда, где мы бывали прежде.
     Я взял ее за руки и повел к гавани, к пакгаузам с вывесками на трех языках - храмовом, нолдарнском и хаморианском. Кристал следовала за мной, но когда мы присели на невысокую ограду гавани прямо напротив склада, я ощутил ее удивление. Причал был пуст, а вот когда мы сидели здесь в прошлый раз, там, как помнится, был пришвартован шлюп. Кристал тогда носила длинные, перевязанные серебристыми нитями волосы. И я купил ей меч, тот самый, который с ней и сейчас.
     - Помнишь, мы сидели здесь, а когда я спросил, что с нами будет, ты не ответила? Тогда еще девочка убегала от мальчонки с какой-то игрушкой, но потом отдала ему ее.
     Кристал улыбнулась.
     - Ты сказал, что они похожи на нас, хотя и не знал, почему.
     - А ты со мной не согласилась.
     - Я не сказала, что не согласна. Вообще ничего не сказала. Мне было боязно и соглашаться, и не соглашаться.
     - А сейчас?
     - Сейчас, мне кажется, ты был прав. Мы снова здесь, и снова не знаем, что нас ждет.
     - Нас ждет встреча с Советом.
     - Ты беспокоишься?
     - Не насчет Совета. Раз уж они попросили нас о возвращении, стало быть, понимают, что им нечем нас напугать.
     В этот миг меня пробрало холодком: поначалу я даже не понял, мое это ощущение или Кристал.
     - Это меня знобит, - пояснила она в ответ на мой взгляд. И снова взяла меня за руку. - Знаешь, а меня эта встреча тревожит. Мне кажется, они не честны, по крайней мере с самими собой.
     Я ждал.
     - Они отослали Изольду. Помнишь ее?
     Я помнил и саму Изольду, и то, как она одолела в поединке на пристани представителя герцога Фритауна, и то, что вскоре этот герцог был убит заговорщиками.
     - Затем они убили двух хаморианских регентов, а их невидимые корабли потопили множество судов империи. И они не желают допускать нас на эти корабли, невзирая даже на то, что это облегчило бы для нас задачу по оказанию им помощи. Давно ли они играют в эти тайные игры?
     - Думаю, с тех пор, как Джастин разрушил Фрвен. До того Отшельничий открыто демонстрировал свою силу.
     - Я не люблю змей.
     Она была права. Как-то получилось, что целеустремленная честность таких людей, как Креслин, Доррин и Джастин, оказалась утраченной. А может быть, все дело в том, что целеустремленные и честные люди всегда были редки? И как раз поэтому мой отец основал Институт?
     Я нахмурился: имея дело с силой, привыкаешь к осторожности, но не ведет ли эта дорога прямиком к порче? Не утратил ли я собственную правдивость?
     - Нет! Пожалуйста, не надо!
     Кристал сжала мою руку.
     Некоторое время мы сидели молча, глядя на прохожих, но молодых людей, прибывших в Найлан, чтобы отбыть на гармонизацию, или детишек с игрушечными корабликами видно не было. Ветер приносил запахи моря и складов, но не прошлого.
     А внизу, даже под самим Отшельничьим, ощущалось грозное, неустанное нарастание хаоса, который, как я знал, мне вскоре предстояло использовать.
     Кристал сжала губы и еще сильнее стиснула мою руку.
     Когда наконец мы покинули гавань и пошли назад, нас обоих не покидало чувство, что позади осталась частица нашей юности и нас самих.

CXXIV

     Великий Северный залив, Фритаун (Кандар)

     Корабли покидают Великий Северный залив, и струйки дыма под углом поднимаются к светящему над Восточным океаном утреннему солнцу и ясному, сине-зеленому небу. На каждом корабле имеются по три стальные орудийные башни: пушки кормовой оберегают тыл, орудия двух передних нацелены прямо по курсу. Хотя в башне находится лишь одна пушка, ее калибр составляет два спана, что позволяет посылать снаряды весом в пять стоунов на расстояние более пяти кай или в десять стоунов - на половину этой дистанции.
     В трюмах под броневыми плитами уложены готовые к бою полированные металлические снаряды. Некоторые матросы нервно поглядывают в сторону Отшельничьего или угрюмо смотрят себе под ноги, но большинство спокойно занимается обыденными делами. Многие что-то напевают себе под нос.
     Белые буруны лишь едва вспениваются на гребнях невысоких волн, когда Великий Флот Хамора направляется на восток.
     В каюте, предназначенной для верховного главнокомандующего, маршал Дирсс аккуратно разливает янтарное вино в два кубка и протягивает поднос, на котором они стоят, командующему флотом.
     - За успех! - командующий берет кубок с подноса и поднимает его.
     - За успех императора! - с тем же жестом отвечает Дирсс. - И за исполнение долга.
     Оба отпивают по глотку.
     - А что, самому себе ты успеха не желаешь? - спрашивает Стапеллтри.
     - Успех императора и есть мой успех. И мы оба долго ждали этого момента - момента, когда Черный остров получит по заслугам.
     Дирсс отпивает еще глоток янтарной влаги и продолжает:
     - К тому же, исполнение долга важнее успеха. Удача может улыбнуться каждому, но далеко не каждый готов пожертвовать всем во имя долга.
     - Но, добившись успеха мы тем самым исполним наш долг, - возражает Стапеллтри, тоже отпивая глоток.
     Дирсс слегка сдвигает брови, но ничего не говорит.
     На западе начинают собираться пока еще редкие облака. А под Кандаром и в пронизанных железными жилами глубинах Отшельничьего нарастает грозный рокот.

CXXV

     Я натянул серое облачение, а Кристал надела расшитый галуном мундир командующей.
     - Как находишь, впечатляюще мы выглядим? - спросил я. Гавань из окна нашей маленькой комнатушки видна не была, но чувства подсказывали мне, что уже после нашей прогулки к порту туда вошли два корабля Братства, вокруг которых развернулась какая-то кипучая деятельность.
     - Насчет себя не знаю, а ты - да, впечатляюще.
     - Куда мне до тебя.
     - Ты необъективен, потому что влюблен.
     - Отрицать не стану. - Я обнял ее, но осторожно, чтобы не растрепать волосы. - Пожалуй, мне стоит захватить и посох.
     - Непременно. Тамра уж точно захватит.
     Покинув комнату, мы спустились вниз, в холл, где уже собрались все, кроме Джастина и Дайалы.
     Отец хмыкнул.
     - У Джастина, как всегда, собственное расписание.
     - Не волнуйся, дорогой, - сказала ему матушка. - Думаю, они уже спускаются по лестнице.
     Они и вправду спускались. Джастин, так же как и мы с Тамрой, явился в сером, Дайала - в коричневом и, как всегда, босая.
     - Прежде чем мы предстанем перед могущественным Советом, нам не мешало бы кое-что обсудить между собой, - сказал Джастин.
     - Да, нужно договориться насчет предварительного плана действий, - поддержал его мой отец, глядя при этом на меня.
     План у меня имелся более чем предварительный, но за неимением лучшего мне пришлось изложить его.
     - Под заливом существует немалое количество свободного или почти свободного хаоса, и туда же с острова тянутся железорудные жилы. Залив относительно неглубок... судя по тому, что я смог ощутить.
     - Ближе к берегу - локтей пятьдесят - семьдесят, дальше - понижение до ста пятидесяти, - подтвердил Джастин.
     - Если ты, - я посмотрел на отца, - и Тамра сможете устроить бурю, а Джастин - призвать как можно больше гармонии, то мне, полагаю, удастся направить залегающий внизу хаос в упорядоченные каналы, подобно тому как сделал Джастин в Рассветных Отрогах. Он подвел силу под марширующую армию, а я подведу ее под плывущий флот.
     Тамра нахмурилась, но тут же кивнула.
     - Нам потребуется место, откуда открывается хороший обзор.
     - На утесах, близ западной оконечности стены, есть ровная площадка с видом на гавань и залив, - подсказала тетушка Элизабет.
     - Идея ясна, - сказал Джастин, - но в ней не видно стратегии. Можешь что-нибудь добавить?
     Добавить мне было нечего: я лишь надеялся, что задуманное удастся. С этим мы и отправились на встречу.
     Чтобы попасть в Палату Совета, требовалось пройти пешком локтей триста на восток. Путь пролегал по мощенным камнем дорожкам, через изумрудные лужайки, покинутые мною, Кристал и Тамрой более трех лет назад. На скамейках и ограде сидели молодые люди и девушки, явно из готовящихся к отправке на гармонизацию.
     - Тьма! Здоровяк в черном - он наверняка из великих магов!
     - А те, в сером... откуда здесь серые чародеи?
     - Женщина с клинкам! Ну и ну, наверняка важный офицер!
     - Ты производишь впечатление, - шепнул я Кристал.
     - Только на слишком впечатлительных.
     Но я уловил, что она довольна этим не меньше, чем я.
     Комната ожидания перед палатой Совета была достаточно велика: места хватило нам всем, и еще осталось. У закрытых дверей стояли молодой человек и женщина в черном.
     - Я Гуннар, из Института, - представился мой отец. - Нам назначена встреча с Советом.
     Караульный скользнул за дверь с докладом и, появившись спустя мгновение, с улыбкой пригласил нас войти.
     Моя мать, Элизабет и стражи остались в приемной, хотя Валдейн не скрывал своего недовольства. Первыми вошли Джастин и мой отец; мы с Тамрой, с посохами в руках, последовали за ними. Палата Совета была просторной, но мне, несмотря на высокие потолки и большие выходившие на Восточный океан окна, показалась тесноватой. Все в этом помещении, от мебели до полированного гранита пола, было темным. Позади стола Советников в черных рамах висели два портрета: мужчины с серебряными волосами и рыжеволосой женщины.
     Почему-то, несмотря на красоту и правильные черты их лиц, Основатели выглядели печальными, а за глазами Креслина художник уловил темную пелену: может быть, потому, что портрет писали, когда Креслин был слеп.
     Мой отец слегка поклонился. Трое, сидевшие за столом, встали.
     - Меня вы знаете, - промолвил отец. - Со мной Джастин, о котором вы, не сомневаюсь, наслышаны, и Дайала, представляющая друидов Наклоса. Тамру, Кристал и моего сына Лерриса вы, возможно, помните.
     - Совет просил о помощи вас, мастера Гуннар и Джастин, а также тебя, Тамра, и тебя, Леррис, - промолвила худощавая женщина, - Я Хелдра. Позвольте представить вам Мариса, представляющего в Совете торговую гильдию, и Тэлрина, представителя Братства.
     Приземистого, широкоплечего и дородного Тэлрина я помнил еще со времени своего обучения в Найлане, только тогда он ходил не в черном, а в сером. Марис, худощавый, как и Хелдра, беспрерывно теребил пальцами торчащую бородку.
     - Мы весьма благодарны Великому лесу за отклик на нашу просьбу, - сказала Хелдра, особо поклонившись Дайале.
     - Спасибо, - тихо промолвила друида.
     - Леррис... выглядит совсем зрелым, - заметил Тэлрин.
     - Это результат моих попыток замедлить продвижение войск Хамора, - отозвался я.
     Тэлрин нахмурился: похоже, он зондировал меня гармонией, но слабо и неуверенно. Я вежливо улыбнулся, меня это забавляло, и мое ощущение передавалось Кристал.
     - Гуннар, - промолвила Хелдра, - с тобой прибыли те, кого мы не приглашали.
     Я чуть было не выразил свое возмущение тем, что умолявший нас о помощи Совет затевает какие-то игры, но Кристал толкнула меня в бок. Вместо меня непринужденно заговорил Джастин, ничуть не смущенный этим заявлением.
     - Спешу заверить Совет, - непринужденно промолвил он, - что ни у кого из нас, кроме Гуннара, нет ни малейшего намерения оставаться на Отшельничьем после того, как мы сделаем то, ради чего прибыли. Командующая Кристал, с разрешения самодержицы, числится в отпуске, по завершении которого вместе со своим супругом вернется в Кифрос. Вместе с ними вернется и приставленная к ним охрана. Мы с Дайалой всяко здесь не задержимся, да и Тамра, надо полагать, тоже.
     - Будем считать этот вопрос улаженным, тем паче что его едва ли вообще стоило поднимать, - прогрохотал Тэлрин, одарив Хелдру взглядом, который содрал бы с любой мебели самый крепкий лак.
     - Я лишь высказалась в защиту нашего наследия, - упрямо произнесла Хелдра.
     - Если они нам не помогут, никакого наследия у нас не останется, - проворчал Марис.
     - Кончайте препираться, - оборвал советников Тэлрин. Сейчас для нас всех главное - это угроза с Хамора. Давайте послушаем, что за помощь могут предложить нам Гуннар и его товарищи.
     - Тут речь идет не о помощи вам, - с нажимом ответил отец. - Нам ясно, что если мы не сможем остановить Хамор, этого не сможет сделать и Братство. Найлан будет уничтожен, и Отшельничий падет.
     - Бойцы Братства готовы сражаться до последнего, - заявила Хелдра.
     - Интересно, где? - осведомился Джастин.
     Хелдра явно собиралась сказать ему что-то нелицеприятное, но Тэлрин остановил ее резким жестом.
     - Вы Совет, и решать вам, но, по моему мнению, флот намерен разнести Найлан снарядами в каменную крошку. Не разумнее ли было бы отвести имеющиеся войска туда, где они не будут представлять собой мишень?
     - Эвакуация Найлана? Этот вопрос даже не рассматривался!
     - А зря, - буркнул Тэлрин. - Впрочем, это наша забота, а вас мы пригласили по другому поводу. Как стало известно, сегодня утром флот Хамора вышел из Великого Северного залива.
     - Они могут нагрянуть уже завтра, пароходы движутся быстро, - добавил Марис.
     - Можно ли мне спросить, в чем состоят ваши планы? - медовым голосом осведомилась Хелдра.
     - Спросить, безусловно, можно, - со столь же нарочитой любезностью отозвался Джастин.
     - Но я надеялась...
     - Ничуть в этом не сомневаюсь, - сказал мой отец. - Но пойми, мы едва ли покинули бы относительно безопасный Кифрос, не будь у нас плана, сулящего надежду.
     Лично я в этом уверен не был, но ограничился молчаливым кивком: чувства мои зондировали недра Отшельничьего. Ощущалось явное возмущение гармонической субстанции, однако воспринимали его, похоже, только я и - через меня - Кристал. То ли внимание прочих было сосредоточено на чем-то ином, то ли это я стал более восприимчивым.
     - И с какой позиции вы намерены оборонять Найлан? - хрипло спросила Хелдра.
     - С самой выгодной, - уклончиво ответил Джастин и покосился на меня.
     - С площадки у западной стены, - сказал я, чтобы не обострять понапрасну отношения. - Оттуда мы сможем видеть флот.
     - Если с вопросами покончено, - вновь подал голос отец, - то мы, пожалуй, займемся своими приготовлениями, как и вы, несомненно, своими. Осмелюсь лишь предложить, чтобы то, - он посмотрел на Тэлрина, - что осталось от Трио, постаралось бы хоть сколько-нибудь уменьшить число вражеских кораблей, которые подойдут к берегу.
     - Мы об этом подумаем.
     - Вот и хорошо.
     Отец поклонился и направился к выходу. Мы все последовали его примеру.
     Когда мы покинули здание Совета, Тамра хмыкнула.
     - Да уж, посовещались!
     - Разговор был небесполезен, - возразил Джастин, - мы теперь знаем, что они даже не попытаются что-либо предпринять. Ну разве что эвакуируют город и вышлют в море два корабля.
     - Неужто Отшельничий всегда был так слаб? - спросил Валдейн.
     - Это случилось в последнее время, - ответил Джастин.
     - Это случалось периодически, - поправила его тетушка Элизабет.
     Они переглянулись, и Джастин поклонился сестре.
     - Отшельничий всегда полагался, да и сейчас полагается, на силу великих магов, - пояснила она. - Они и вправду его спасали, а вот какой ценой - это от посторонних скрывалось. Креслин большую часть жизни был слеп, а умер, как и Мегера, молодым, и они имели только одного ребенка. Доррин тоже время от времени терял зрение, тоже прожил недолго и умер в безвестности. Когда пал Фэрхэвен, большая часть Найлана была разрушена штормами, так же как и большая часть военных кораблей Отшельничьего.
     - Что-то никто об этом не рассказывал, - хмуро заметил Валдайн.
     - Думаешь, это было бы в интересах Отшельничьего? - спросил Джастин.
     - На Отшельничьем всегда было так, - добавила Тамра, - лгать напрямую вроде бы и не лгали, но правду скрывали за недомолвками.
     - Это восходит к мифу об Основателях, - заметил Джастин. - Креслина принято изображать непогрешимым, а ведь он совершил немало ошибок. А учрежденный им Совет со временем возомнил непогрешимым и себя. Ну а непогрешимость и бесконтрольность никогда не ведут ни к чему хорошему.
     Я задумался о том, что эта общая испорченность в какой-то мере затронула и моего отца. По молчаливой договоренности Братство закрывало глаза на то, что он использует гармонию для продления своей жизни, тогда как он, в свою очередь, никак не реагировал на становившееся все более частым вмешательство Братства в дела Кандара. Вмешательство, направленное на то, чтобы континент оставался расколотым, отсталым и пребывающим в хаосе.
     Складывалось впечатление, что пришло время за это расплачиваться. Только вот платить, похоже, придется не только ему и Братству, но и нам с Кристал.
     Коснувшись залегавшей под островом и Заливом гармонии, я постарался осторожно подвести ее ближе к поверхности. Джастин поймал мой взгляд и кивнул.
     Мысль о том, что нам придется платить по чужим счетам, не заставила меня прервать эту работу. Даже когда Кристал, взяв за руку, повела меня к гостевому корпусу, мысленно я пребывал внизу, где открывал новые и новые каналы гармонии. То есть занимался тем, к чему Джастин советовал мне приступить как можно раньше.

CXXVI

     Со старой каменной скамьи перед гостевым корпусом я смотрел на расстилавшуюся под набухшими облаками голубую гладь Восточного океана и один-единственный пароход, направлявшийся на восток, в сторону Нолдры.
     Когда желудок напомнил мне о том, что с завтрака прошло уже много времени, я окликнул Кристал:
     - Хочешь перекусить в столовой Братства?
     - А ты сам?
     - Не очень, но нужно же где-то подкрепиться.
     - Я не голодна.
     - Да брось ты, мы же с завтрака не ели.
     В конце концов я захватил посох, и мы направились к гавани. Проходя мимо лавки с надписью "Торговля Брока", я обратил внимание на то, что лавка закрыта и двое работников через боковую дверь загружают товары в фургон.
     - И тут обман, - заметила Кристал. - Официальных объявлений нет, но те, кто в фаворе у Совета, наверняка предупреждены. И слухи все равно уже разнеслись по всему городу. Торгаши спасают свои пожитки.
     Она оказалась права: богатые лавки и мастерские были по большей части закрыты и оттуда вывозилось все, что только можно. Только лавка медника была открыта, и в ней сидел седовласый мужчина.
     Помимо чайников с изогнутыми носиками и зелеными фарфоровыми ручками, мое внимание привлекли лежавшие на полке парные петли в виде фантастических чешуйчатых зверей со сложенными крыльями, зубастыми пастями, четырьмя когтистыми лапами и усеянными шипами хвостами.