в  порядок  (пришлось  немного повозиться  с  всклокоченными
волосами),  затем  переш„л в смежный со спальней  кабинет  и
открыл встроенный в стену сейф.
      Никаких  следов взлома я не обнаружил,  все  предметы,
захваченные нами во время нал„та на Чернобыльский центр были
на  месте  -  за  исключением бритвы, которая  находилась  в
пользовании Мориса. Отложив в сторону "трофейный" лэптоп,  я
сгр„б  остальное в кожаную сумку и перекинул е„ поясок через
плечо. Ноша оказалась довольно л„гкой - но вот что делать  с
лэптопом,   где   хранились   астронавигационные   карты   и
результаты моих неуклюжих попыток определить местонахождение
космической цивилизации? Конечно, его можно уничтожить, но в
такой спешке я вряд ли сумею замести все следы, и тогда...
      -  Ай,  ч„рт  с ним! - вслух выругался  я  и,  включив
компьютер, вв„л команду отформатировать ж„сткий диск.
      Проигнорировав грозное предупреждение о том,  что  все
данные  будут  уничтожены,  я велел  программе  делать  сво„
ч„рное  дело.  Менее  чем через минуту  форматирование  было
успешно  завершено.  Затем  я  вставил  в  специальную  щель
лазерный  диск и запустил в автоматическом режиме  программу
установки  новой операционной системы; после  чего  небрежно
сунул  лэптоп в ящик стола. Когда система будет установлена,
компьютер  отключится  сам, и вряд ли кому-нибудь  прид„т  в
голову  заподозрить невинную "тачку" в причастности  к  моим
т„мным делишкам. Тем более, что я никогда особенно не дружил
с компьютерами.
      Морис  уже  ждал меня в коридоре. При н„м  была  сумка
немного поменьше моей.
      -  Захватил бритву? - первым делом спросил я, чтобы не
забыть.
     - Захватил. А ты ничего не оставил?
     - Ничего, - ответил я и похлопал по сумке.
     - Шпагу не бер„шь?
      -  Взял  бы, но, к сожалению, она осталась в Солнечном
Граде.
     - Жаль, конечно. У тебя классная шпага.
     - Ещ„ бы...
     Когда мы спустились на первый этаж, отец уже ждал нас в
холле.   Он   был  одет  в  свой  обычный  непритязательный,
"домашний" королевский наряд, а в руках (о чудо!) держал мою
Грейндал.
      Улыбнувшись,  отец  смерил меня оценивающим  взглядом,
' b%, с сомнением посмотрел на шпагу.
      -  Ты забыл е„ в мо„м кабинете, - объяснил он. -  И  я
подумал... Впрочем, не важно, что я подумал. Судя  по  твоей
одежде, тебе вряд ли понадобится шпага.
      -  Как  раз  наоборот, - сказал я и взял  из  его  рук
Грейндал. - Большое спасибо, отец.
      Я  не имел ни малейшего представления, чтo буду делать
со  шпагой,  пусть и волшебной, в мире высоких технологий  и
сверхсветовых скоростей, но надолго расставаться с  ней  мне
не  хотелось. А мо„ отсутствие грозило затянуться на  многие
годы... Мне стало горько и тоскливо при мысли о том,  что  я
буду  вынужден  общаться  с отцом  и  мамой  на  расстоянии,
тщательно  скрывая от них сво„ местонахождение. Я  с  трудом
подавил всхлип, готовый вырваться из моей груди...
      -  Так  ты  познакомишь меня со своим новым другом?  -
спросил  отец,  с  интересом глядя на Мориса,  который  явно
чувствовал  себя  не  в  своей тарелке,  однако  держался  с
достоинством и нисколько не робел в присутствии коронованной
особы.
      -  Да,  разумеется, - спохватился  я.  -  Конечно  же.
Позволь  представить  тебе  Мориса  Огюстена  Жана-Мари   де
Бельфора.
     Отец доброжелательно улыбнулся ему и кивнул:
      -  Здравствуйте,  господин де Бельфор.  Я  всегда  рад
друзьям моего сына.
     Морис церемонно поклонился:
      - Весь к услугам вашего величества. - Сказано это было
с  отменной  вежливостью,  без театральной  напыщенности,  а
просто и изящно, словом, по-аристократически.
      Они  обменялись ещ„ несколькими любезностями в том  же
духе, затем отец повернулся ко мне:
     - Ну, Эрик, чем я могу помочь?
     Я замялся:
     - Тут такое дело... Ты можешь кое-что сделать для меня,
не задавая вопросов?
     Отец был несколько озадачен.
      -  Смотря что ты попросишь, - слегка растягивая  слова
произн„с  он.  -  Если кого-то прикончить,  я,  конечно  же,
поинтересуюсь, чем этот тип тебе насолил.
      -  Убивать никого не прид„тся, - ответил я. Порой  мне
трудно  было  понять,  шутит отец или  говорит  серь„зно.  -
Избивать тоже. Просто перенеси нас в одно местечко, и вс„.
     - Куда?
       -   Куда-нибудь  на  тво„  усмотрение.  Куда  угодно,
желательно  подальше отсюда и в необитаемый мир.  Только  не
говори куда.
        Во    взгляде   отца   отразилось   понимание.    Он
сосредоточился, и я почувствовал, как он тщательно сканирует
окрестности.
      -  За  нами не следят, - сообщил отец. - И  в  радиусе
тр„хсот миль нет ни души.
     Мне немного полегчало. Но лишь самую малость.
     - Так ты можешь выполнит мою просьбу?
     - Разумеется, могу. Прямо сейчас?
     - Да, сию минуту.
     Он пожал плечами:
     - Ну что ж, ступайте за мной.
      Мы  вышли из дома и остановились на крыльце.  Даже  не
взяв  нас  за  руки,  отец  вызвал  Образ  Источника,  и  на
мгновение нас окутала фиолетовая мгла. Потом она исчезла,  и
мы  уже  стояли,  утопая ногами в зел„ной траве,  на  берегу
небольшого озера, окруж„нного со всех сторон плотной  стеной
деревьев.  В  чистом  весеннем небе над  нами  ярко  светило
солнце,  в  лесу  весело щебетали птицы и слышался  ласковый
ш„пот ветра в листве.
      Морис  был  восхищ„н  - но отнюдь  не  окружавшей  нас
идиллией,  а  тем, каким способом мы здесь  оказались.  Дитя
космической  цивилизации,  к  тому  же  зв„здный   пилот   с
десятилетним  стажем, он был знаком с феноменом  Тоннеля  не
понаслышке,  и  тем  более глубоко его  поразило  мгновенное
перемещение.
     - Ух ты! Да это же квантовый прыжок!
      -  Совершенно верно, - подтвердил отец и улыбнулся.  -
Мой  зять Колин похвалил бы вас. Он ратует за этот термин  и
злится, когда в его присутствии выражаются иначе, так как он
уже  давно  доказал, что подобные перемещения происходят  не
мгновенно,  а  за  интервал, в точности равный  планковскому
кванту времени.
      Я вдруг рассмеялся. Отец удивл„нно посмотрел на меня и
спросил:
     - В ч„м дело, Эрик? Я что-то не так сказал?
     - Да нет, - ответил я, унимая смех. - Просто твои слова
напомнили мне один забавный случай.
      Отец  не  стал  уточнять какой именно,  хотя  забавных
случаев,  связанных  с Колином и его (вернее,  планковскими)
квантами  времени  было  великое  множество.  Впрочем   тот,
который я вспомнил, имел к Колину лишь косвенное отношение.
     Я знал эту историю только понаслышке, так как дело было
ещ„  до  моего рождения. Это произошло в день бракосочетания
Моргана  Фергюсона с Монгфинд Энгус. Когда Кевин  явился  на
свадебный  пир,  все боялись, что он напь„тся  в  стельку  и
устроит пьяный дебош. Однако Кевин не думал напиваться,  в„л
себя  мирно  и даже благодушно. В этом, по мнению  Дэйры,  и
состоял  его  коварный  план - праздник  был  омрач„н  самим
ожиданием скандала.
      Ближе к ночи обстановка немного разрядилась, и Морган,
будучи  слегка  под  хмельком,  стал  выпендриваться   перед
подругами  своей  жены, рассказывая им, какая  крутая  штука
Безвременье.  В числе прочего, он повторил уже устаревшую  к
тому  моменту  байку, что каждая секунда  реального  времени
содержит  бесконечное число сегментов  Безвременья.  На  его
беду,  это  услышал  Кевин, который  тут  же  воспользовался
представившимся случаем. Делая вид, что не замечает Моргана,
он  громко  заговорил  с Монгфинд и пустился  в  пространные
рассуждения    о   понятиях   объективной   и   субъективной
бесконечности.   Саму  же  субъективную  бесконечность   для
конкретного субъекта Кевин трактовал как минимальное из всех
M,  удовлетворяющих требованию, что любое число  N,  которое
b.+l*.  способен вообразить данный субъект, будет меньше  M.
Если    численное   значение   субъективной   бесконечности,
продолжал  развивать свою мысль Кевин, находится в  пределах
величины  сорок  третьего порядка (то есть, с  сорока  тремя
нулями),  это,  конечно, прискорбно, но ещ„  не  безнад„жно.
Такой  субъект  вполне способен справляться с  обязанностями
первого   министра  королевства  и  даже,  если   не   будет
выставлять  напоказ  свою ограниченность,  сможет  и  дальше
владеть жезлом главного магистра колдовских искусств, но вот
его жене, бедняжке, не позавидуешь...
       Чтобы   не  усугублять  ситуацию,  Монгфинд  пришлось
терпеливо   выслушивать   оскорбительные   выпады    Кевина,
притворяясь,  будто  она  не  понимает,  против   кого   они
направлены.  Морган не вмешивался по той  же  причине.  Дядя
Артур  и  т„тя  Дана не могли сообразить, как им  остановить
зарвавшегося  сыночка,  не  спровоцировав  взрыв.  Положение
спасла  Дэйра,  которая велела распорядителю объявить  белый
танец  и  тотчас же пригласила брата составить ей пару.  Это
подействовало безотказно.
      Инцидент был скорее скандальным, чем забавным,  однако
впоследствии  с  подачи  Кевина  величину,  обратную  кванту
времени  Планка,  стали  именовать константой  Фергюсона.  А
поскольку  она равнялась количеству сегментов Безвременья  в
секунде Основного Потока, адепты нет-нет да упоминали о  ней
в  разговорах. Это страшно не нравилось Моргану,  но  ничего
поделать он уже не мог...
      -  Ты  удовлетвор„н,  Эрик? -  спросил  меня  отец.  -
Достаточно далеко я вас перен„с?
        -   Достаточно,   -   сказал   я,   определив   наше
местонахождение  по  Формирующим.  А  про  себя  добавил:  и
достаточно далеко от конечной цели.
      -  Гм...  Вс„-таки  позволь задать  один  вопрос.  Без
конкретики.
     Я вздохнул:
     - Ладно.
     - Ты попал в неприятность?
     После некоторых колебаний я коротко ответил:
     - Выкручусь.
     Теперь уже вздохнул отец. На его лицо набежала тень.
      -  Что  ж,  будем  надеяться... Если тебе  понадобится
помощь, ты знаешь, где е„ искать.
     - Да, отец. Конечно.
     - Тогда удачи тебе. - Он повернулся к Морису:
     - Приятно было познакомиться с вами.
     Тот не остался в долгу:
     - Я польщ„н вашим вниманием, сир!
      Отец  отступил  от нас на несколько шагов,  с  улыбкой
произн„с:
     - До скорой встречи, - и исчез. В его прощальной улыбке
было много тревоги...
      С  минуту после его ухода мы простояли молча.  Наконец
Морис сказал:
     - У тебя отличный отец!
      -  Не спорю, - отозвался я. - Кстати, ты в„л себя  как
/`($".`-k) вельможа. Где ты нахватался таких манер?
     Он небрежно перед„рнул плечами:
      -  В  детстве я много времени ошивался при королевском
дворе.
     - Каком?
     - Французском, разумеется.
     Гм, разумеется...
     - Я и не знал, что у вас монархия.
      -  В  этом  нет ничего странного. Французы традиционно
привержены монархическому строю.
      Я  опустил сумку на траву, а сам присел у кромки воды,
положив  шпагу  себе  на  колени.  Морис  последовал   моему
примеру.
     - Пожалуй, я не соглашусь с тобой, - сказал я. - Насч„т
приверженности французов монархии. В большинстве миров,  где
обитают   твои   соплеменники,  они  с  завидным   упорством
устраивают   революции,  рубят  головы   своим   королям   и
провозглашают республику.
     Морис улыбнулся, но покачал головой:
      -  Это  вс„ из любопытства. Хочется же узнать,  каково
жить при республике и чем она отличается от монархии. А  что
касается  казни  королей, то не мы это придумали;  прецедент
создали  англичане. Прежде королей убивали  на  поле  брани,
резали,  травили,  душили в постели, но вот  однажды  Генрих
Восьмой,  решив обзавестись новой женой, велел казнить  Анну
Болейн.  С  этого  вс„  и  началось:  люди  поняли,  что   у
коронованных особ голова на плечах держится не крепче, чем у
остальных смертных. Потом дочь Генриха и той же Анны  Болейн
приговорила  к  смерти  шотландскую королеву  Марию  Стюарт.
Прецедент  был возвед„н в ранг принципа и стал  чуть  ли  не
национальным   обычаем.  Позже  добропорядочные   английские
буржуа,  желая показать всему миру, какие они крутые ребята,
взяли  и  отрубили голову внуку Марии Стюарт,  королю  Карлу
Первому. Французы же, глядя через Ла-Манш на забавы соседей,
подумали: "А чем мы хуже?" и отправили на гильотину Людовика
Шестнадцатого   с   Марией-Антуанеттой.   После   чего   они
успокоились и Наполеона, к примеру, уже не казнили.
     Неплохой исторический экскурс, подумал я. Особенно если
учесть,  что  описываемые Морисом события в его родном  мире
происходили свыше тысячи лет назад.
      -  Значит, - после паузы произн„с я, - в вашей Франции
монархия вс„ же устояла.
     - Не совсем так, - ответил Морис. - Попытки реставрации
в  первой  половине  девятнадцатого века  потерпели  фиаско.
Вернее, было три короля - Людовик, Карл и Луи-Филипп,  -  но
правили  они недолго и лишь дискредитировали идею  монархии.
Франция  вновь  стала  королевством  лишь  в  2048  году  по
результатам общенационального референдума.
      -  Да  ну!  -  удивился я. - На кой ч„рт  вам  сдалась
монархия в середине двадцать первого века?
      -  А вот и сдалась. И не только французам, но и другим
народам. После образования Северо-Атлантического союза, евро-
американского   прообраза  нынешней   Земной   Конфедерации,
национальные правительства потеряли значительную часть своих
/.+-.,.g()   и  многие  страны  стали  нуждаться   в   более
устойчивых  символах национальной государственности,  нежели
выборные институты власти. Мы, французы, поняли это в  числе
первых  и,  пожалуй,  немного перестарались,  восстанавливая
монархию только как символ. Наши короли не имеют практически
никаких   полномочий,  по  сути  дела,  они  являются   лишь
наследственными  управляющими Лувра и Версаля.  Зато  живут,
надо  сказать, на широкую ногу. Это вс„ Хитрец Анри,  Генрих
Девятый,  который жил в двадцать третьем веке.  Он  уговорил
парламент принять специальный закон о королевском  налоге  с
дворянства  -  дескать,  должна  же  аристократия,  пусть  и
символически,  поддерживать  свою  опору,  монархию.  Размер
королевского  налога действительно небольшой - в  процентном
отношении,   разумеется.  К  тому   же   дело   это   сугубо
добровольное:  не хочешь платить - отрекайся  от  титула,  и
вс„;  некоторые  владельцы крупных  состояний  тогда  так  и
поступили.  Но Хитрец Анри смотрел в будущее; он  предвидел,
что  многие  освоенные планеты изберут  монархическую  форму
правления,  а значит для бизнесменов, ведущих с  ними  дела,
иметь графский или хотя бы баронский титул будет вопросом не
только  престижа,  но  и  выгоды.  Так  оно,  собственно,  и
получилось,  и  сейчас королевская семья одна из  богатейших
семей Франции.
      Я  ухмыльнулся, оценив по достоинству проницательность
Генриха Девятого, Хитреца Анри.
     - Небось, ты тоже аристократ?
     - Мой отец граф, а я, стало быть, виконт, - невозмутимо
ответил  Морис.  -  Но  мы не кичимся этим,  потому  как  не
принадлежим  к  новоявленной знати. Мой  предок  по  мужской
линии  был  произвед„н  в  рыцари ещ„  во  времена  Людовика
Святого.
     - Внушительная родословная! - сказал я, отдавая должное
десяткам поколений его предков. - Так что ж это выходит?  На
Земле тридцать второго века большинство стран - монархии?
      - По всей Земле - нет, но в Европе почти все страны  -
конституционные монархии. Остальные шесть или семь, точно не
помню,  нужно подсчитать... - Он начал разгибать  пальцы,  а
потом махнул рукой:
      - Ай, ну их к ч„рту! В общем, эти страны тоже пытались
обзавестись   королями,   но  из-за  отсутствия   каких-либо
традиций   не   преуспели  в  сво„м  начинании.   Исключение
представляют  швейцарцы  и  исландцы,  которые  всегда  были
верными  приверженцами республиканского  строя.  Они  жуткие
консерваторы... Да, кстати, насч„т Швейцарии. У нас в Альпах
есть домик, который почти вс„ время пустует. Если сейчас там
никто  не жив„т, мы можем обосноваться в н„м до нашей полной
легализации. Как ты к этому относишься?
     - Хорошая идея, - сказал я. - Зам„тано.
      Морис  обв„л  взглядом  окрестности  и  наконец  задал
вопрос, которого я ждал с самого начала:
     - Между прочим, что мы здесь делаем?
      -  Страхуемся. Вернее, перестраховываемся. Я  жду,  не
появится ли "хвост".
     - Твой отец сказал, что за нами не следят.
      -  Думаю, он не ошибся. Но чем ч„рт не шутит. Хотя  за
перемещениями адептов проследить невозможно, тем не менее...
Боюсь, у меня начинается паранойя.
     Морис с сомнением хмыкнул:
     - Если в Сумерках Дианы ты ничего не заметил, то почему
ты так уверен, что обнаружишь "хвост" здесь?
      -  Потому  что  здесь Формирующие не потревожены,  они
находятся  в  естественном состоянии, и я  сразу  же  уловлю
малейшее  их  возмущение. Это как ровная  гладь  воды.  -  В
качестве  наглядной демонстрации я взял крохотный камешек  и
швырнул  его  в  озеро. От того места, где  он  упал,  пошли
слабые  концентрические круги. - Кто бы за нами ни следовал,
как  бы  осторожен он ни был, он обязательно выдаст себя.  И
если  кому-то удалось невероятное, и он вычислил перемещение
отца,   этот  "кто-то"  должен  появиться  здесь  в  течении
ближайшего часа.
     - Чтобы определить, куда мы дальше направились?
     - Вот именно.
      -  Целый  час,  это много, - заметил Морис,  но  потом
уточнил:
      -  Для  наших  детекторов. У  нас,  если  преследуемый
корабль  опередил  преследователей  более  чем  на  двадцать
минут,  то  он,  считай, оторвался от погони.  Интенсивность
следа  первые  четырнадцать с чем-то минут снижается  крайне
медленно, а затем вдруг резко падает по экспоненте.  Я  даже
помню формулу.
      -  Формул я не знаю, - сказал я, - но это так. Правда,
как-то  мне  удалось догнать одного парня, дав  ему  полчаса
форы,  но  тогда  я ш„л не по следу как таковому,  а  скорее
следовал   интуиции;  я  просто  угадал,  куда  он  умчался.
Фактически,  уже  через  полчаса след  в  Тоннеле  полностью
исчезает.  Я  решил обождать час, чтобы перестраховаться.  А
вдруг   преследователь   окажется  столь   хитроумным,   что
разгадает  мой  план и рискн„т обождать полчаса,  в  течении
которых, как он полагает, я буду его поджидать, после  чего,
убедившись,  что слежки нет, продолжу свой путь.  Но  тут  я
перехитрю его и буду ждать не полчаса, а целый час.
       -  Лихо  закручено,  -  произн„с  Морис  без  особого
восторга.  -  Но вот будет незадача, если наш преследователь
окажется ещ„ более хитроумным, чем ты полагаешь, и разгадает
этот  твой  ман„вр.  -  Он  взял грудку  свежей  земли  и  с
задумчивым видом бросил е„ в озеро. - Однако постой! Что  ты
там  толковал о непотревоженных Формирующих? Разве твой отец
не  намутил воду своими квантовыми прыжками. Ведь он, должно
быть, поднял сущую бурю.
     Я лениво покачал головой:
      -  Вовсе  нет. Отец адепт Источника и для  перемещения
воспользовался  более  глубинной  силой.  Формирующие  он  и
пальцем не тронул.
     Секунд десять Морис обдумывал мой ответ. Затем сказал:
      -  Значит, он мог только притвориться, что  уходит  по
своим  делам,  а  на  самом деле остаться здесь,  спрятаться
неподал„ку и незаметно наблюдать за нами?
     - Мог, - ответил я. - Но не сделал этого.
     - Почему ты так уверен?
      -  Потому  что доверяю ему. Он это знает и  ценит  мо„
доверие.
      -  Ну,  ладно,  не буду спорить. Но...  А  вдруг  и  в
Зв„здной  Палате есть адепты? Тот же Дионис, к примеру.  Что
если  сейчас  он следит за нами? Прячется где-то  в  кустах,
слушает наш разговор и покатывается со смеху.
     Я зябко перед„рнул плечами:
     - Тогда у нас лишь одна надежда.
     - Какая?
     - Уповать, что он на нашей стороне.
     Морис внимательно посмотрел мне в глаза.
     - На нашей стороне, говоришь? - переспросил он. - Ну я-
то, положим, знаю, на чьей я стороне. А как насч„т тебя?
     Я не знал, что ответить.