ности,
то  оставалось  лишь  повысить  меня  в  чине.  Анхела  была
непоколебимо   уверена,  что  я  подкупил  добрую   половину
генштаба флота, а я уж и не пытался разубедить е„.  Я  начал
подозревать, что чем бoльшим негодяем она меня считает,  тем
больше  я  нравлюсь  ей.  Воистину, женщины  -  удивительный
народ...
      -  Тебе  не  кажется, Кеви, что пора принарядиться?  -
отозвалась Дэйра.
      -  Так  ведь  рано  ещ„, - возразил  я.  -  До  начала
церемонии  лишь  чуть  меньше двух часов.  А  на  сборы  мне
понадобится максимум минут пятнадцать - двадцать.  Я  же  не
женщина.
      -  Но  тебе нужно привыкнуть к новой форме, -  заметил
Колин  и  снова ухмыльнулся. - Не то люди подумают, что  ещ„
вчера ты был командором.
      Я  скептически хмыкнул, но не стал распространяться по
поводу  того, что привыкал к новой форме почти всю прошедшую
ночь.  Я никак не мог заснуть в одиночестве и лишь под самое
утро заставил себя поспать три часа - но на большее меня  не
хватило.  Я  действительно волновался,  хотя,  казалось  бы,
никаких рациональных причин для этого не было. Тем не менее,
я волновался - просто так, без всяких причин.
      -  И  вс„ же принарядись, - настаивал Колин.  -  Мы  с
Дэйрой хотим посмотреть.
     Сестра энергично кивнула.
      Я  понял, что это неспроста, но решил воздержаться  от
расспросов и поднялся с кресла.
      -  Что ж, ладно, удовлетворю ваше любопытство. Но  вам
прид„тся немного поскучать без меня.
      -  Если нужно, пойд„м на такую жертву, - заверила меня
Дэйра.
     - Хорошо, ждите.
      С  этими  словами я вышел из кабинета и  направился  в
спальню,  где  меня  поджидала парадная  капитанская  форма,
аккуратно разложенная на широкой кровати.
     Особенно мне нравилась фуражка с золоченым козырьком, а
четыре  золотые  нашивки на погонах,  вместо  прежних  тр„х,
вызывали  у  меня чувство глубокого удовлетворения.  Плотная
белая  ткань,  из  которой  был сшит  мундир,  не  мялась  и
обладала  пылеотталкивающими свойствами, так что можно  было
не  бояться где-то нечаянно запачкаться. Но, как  и  у  всех
медалей, у этой была обратная сторона - в такой форме всегда
выглядишь,  как  на  картинке,  будто  только  что  сош„л  с
конвейера.
      Переодевшись,  я после недолгих колебаний  прицепил  к
поясу  свою шпагу вместо традиционного кортика.  Этим  я  не
нарушил  никаких  правил, поскольку (даже  если  не  считать
моего  аристократического  происхождения),  согласно  уставу
флота  Земной  Конфедерации, имел полное  право  на  ношение
шпаги  -  четыре с половиной года назад я был  произвед„н  в
рыцари Британской Империи за свои научные достижения.
     Я посмотрел в зеркало и остался вполне довольным собой.
Правда, с некоторым сожалением подумал, что в церкви  волей-
неволей прид„тся снять эту великолепную фуражку.
     Кстати, с церковью возникли некоторые сложности. Дело в
том,  что христианское учение, исповедуемое на Земле Артура,
по  большинству  позиций было гораздо ближе  к  православию,
нежели к католицизму, хотя в самом главном, в символе  веры,
признавало схождение Святого Духа не только от Отца, но и от
Сына. Для соблюдения всех формальностей я был вынужден,  как
заправский  конспиратор, в обстановке строжайшей секретности
получить  от  святейшего  патриарха Иерусалимского,  Корунна
МакКонна,    официальное   разрешение   на    венчание    по
католическому обряду. Мама благословила меня - она  знала  и
об Анхеле, и о Дженнифер, и об ещ„ не родившихся детях, а  с
Анхелой  даже  дважды  встречалась в  Безвременье  (надо  ли
говорить, что они сразу понравились друг другу). Однако я по-
прежнему  скрывал  от  мамы  факт существования  космической
цивилизации, чтобы не ставить е„ в неловкое положение  перед
отцом.  Матушка прекрасно понимала, что здесь дело  нечисто,
но доверяла мне и знала, что если я темню, значит имею на то
веские причины.
      Из  всей  моей родни официально на моей свадьбе  будут
присутствовать  только двое - Дэйра и Колин. Бренда  наотрез
отказалась  легализироваться на Астурии.  Она  без  обиняков
заявила,  что е„ место там, где производятся самые  классные
"тачки"   и  пишется  самый  крутой  "софт",  то  есть,   на
Материнской  Земле.  А поскольку в мои  ближайшие  планы  не
входило  лишать  Землю  лидерства в  области  информационных
технологий,  то мне не оставалось ничего делать,  кроме  как
признать правоту т„тушки.
      Вместе  с  Брендой  на  матушке-Земле  обосновалась  и
Дженнифер.  Для  этого пришлось инсценировать  е„  отл„т  на
катере  Джо.  Рик был страшно огорч„н; я, признаться,  тоже.
Дженнифер   объясняла  сво„  решение  тем,  что   ей   очень
/.-`  "(+  al  Земля, и, кроме того, там она  подружилась  с
женой Мориса де Бельфора. Однако я склонен был полагать, что
прежде  всего Дженнифер хотела держаться подальше от Анхелы.
Наотрез  (и не единожды) отказавшись стать моей женой,  она,
вместе  с  тем,  дико ревновала меня. Ну,  кто  этих  женщин
разбер„т?..
       Зато   Колин,   овладев   премудростями   современной
теоретической физики, сразу заявился на Астурию. Я  назначил
его   директором-распорядителем  Фонда   Макартура,   и   он
моментально развил бурную деятельность по созданию Института
пространства  и  времени. Колин с искренним  негодованием  и
даже  возмущением отверг предложенный мною липовый диплом  и
гордо предъявил научной общественности Терры-де-Астурии  два
настоящих - главного магистра физических наук Земли Артура и
профессора  кафедры  теоретической и  математической  физики
Авалонского  королевского  университета.  Ясное  дело,   эти
дипломы не числились в списке общепризнанных в Галактике, но
на   Астурии   их   вс„-таки   признали.   Правда,   сначала
достопочтенным   членам  Президиума  Королевского   научного
общества пришлось обратиться за консультацией к независимому
эксперту-лингвисту, знатоку классического греческого  языка.
Для   остальных  тр„х  официальных  языков  нашего  Дома   -
валлийского,  гэльского  и  готийского  -  на  всей  планете
специалистов не нашлось.
      Когда  я вернулся в кабинет, Дэйра и Колин с интересом
рассматривали   игральные  кости,  лежавшие  посреди   стола
шест„рками вверх.
     - Очередная устойчивая комбинация? - спросила сестра.
     - Да, - ответил я. - Будь она проклята.
     - Надеюсь, ты не расцениваешь это, как дурное знамение?
     - Стараюсь не расценивать.
     Колин понимающе кивнул, продолжая смотреть на кости.
     - Да, конечно. Могу представить, как тебе досадно.
     - А у тебя что с кошками? - полюбопытствовал я.
     Он слегка нахмурился:
     - Вс„ по-прежнему... Чтоб им пусто было!
      Махнув  рукой,  словно прогоняя мрачные  мысли,  Дэйра
отошла  от  стола,  смерила  меня  оценивающим  взглядом   и
лучезарно улыбнулась:
      -  А ты и вправду потрясно выглядишь, братишка. Должна
признать, что военная форма тебе очень ид„т... Ну же, дядя!
       Колин  встрепенулся,  рассеянно  посмотрел  на  меня,
пробормотал: "Ах, да, разумеется", затем снова посмотрел  на
кости,  сгр„б их в ладонь и бросил. Они выпали в  комбинации
два - четыре - пять.
     - Ну, так-то лучше. - Колин отвернулся от стола, достал
из   оттопыривавшегося  кармана  большой  белый   футляр   с
изображением красного геральдического дракона, поднял крышку
и протянул его мне. - Вот, Кевин, взгляни.
      Я  не  удержался  от  изумл„нного восклицания.  Внутри
футляра, на бархатной подушечке лежал орден Круглого Стола -
высшая   награда  моей  родины.  Я  бы  подумал,  что   дядя
показывает  мне  свой  орден,  если  бы  у  него  груди   не
красовался  надетый  по  случаю  праздника  точно  такой  же
".al,(*.-%g-k)   алмазный  крест  на   оранжево-бело-зел„ной
ленте.
      - Артур велел вручить это тебе в день твоей свадьбы, -
невозмутимо сказал Колин.
     Я вконец растерялся:
      - Мне?.. В день свадьбы? Но я ничего не говорил ему  о
свадьбе... Кто же сказал?..
     - Во всяком случае, не мы с Брендой. И не Дэйра.
     - Значит, мама, - вздохнул я. - Наверное...
     Колин передал футляр с орденом Дэйре и сказал:
     - Итак, Кевин.
      В его правой руке невесть откуда появилась шпага. И не
какая-нибудь - а отцовская Эскалибур!
     Эге! Шутки в сторону. Совладав с собой, я снял с головы
капитанскую фуражку и преклонил колени.
     Колин торжественно произн„с:
      -  Именем  короля и по его поручению,  посвящаю  тебя,
Кевин,  сын Артура, принц Уэльский, в рыцари Круглого Стола.
Будь  достоин сего высокого звания, да пребудет с тобой Сила
и благословение Господне во всех праведных твоих начинаниях!
-  Он  ритуально коснулся клинком моего левого плеча,  затем
правого и, наконец, макушки. - Аминь!
      Дэйра помогла мне встать, повесила мне на шею ленту  с
крестом и поцеловала меня в губы.
     - Поздравляю, Кеви.
      Я посмотрел на себя в зеркало и несколько раз моргнул,
словно  бы желая убедиться, что это никакая не галлюцинация,
и  крест на моей груди вполне реален. Я даже потрогал его  -
он не исчезал.
      Постепенно  на  смену изумлению и  растерянности  мной
овладевало недоумение. За четверть века, прошедших с момента
учреждения  отцом ордена Круглого Стола, этой  награды  были
удостоены  лишь  пять человек - за особо выдающиеся  заслуги
перед Домом... Но я-то за что?!
     Последние два слова я произн„с вслух. Колин хмыкнул.
      -  Я  задал  Артуру точно такой же вопрос. Он  ответил
буквально  следующее: "Кевин знает, за что.  И  ты,  кстати,
знаешь. И Дэйра. И Бренда. И бедняга Эрик знал".
     - Ого! - пораж„нно пробормотал я.
     - Так что, Кеви, - подытожила Дэйра, - отец определ„нно
дал  тебе понять, что он на твоей стороне. Во всяком случае,
он  высоко ценит твои намерения. Зря ты не доверяешь ему.  -
Тут  она  сделала  паузу и переглянулась  с  Колином.  Затем
многозначительно произнесла:
     - М-да...
     - Что там ещ„? - подозрительно спросил я.
     Дэйра немного помедлила, затем неуверенно заговорила:
      -  Боюсь,  братишка,  я  знаю, почему  ты  продолжаешь
таиться от отца. Бренда и Колин согласны со мной. Вс„ дело в
Дженнифер.
      -  Глупости! - фыркнул я. - За не„ я не опасаюсь.  Она
так похожа...
      -  Вот то-то же. Как раз здесь и зарыта собака. Именно
из-за  этого  сходства ты почти месяц был слеп и  упорно  не
e.b%+  узнавать в Дженни родственницу. Она очень  похожа  на
Юнону,  это так. Но ещ„ больше она похожа на другую  женщину
из  нашего  рода  - на ту, которая сейчас сама  на  себя  не
похожа.
      В  моей голове промелькнули какие-то смутные и  весьма
неприятные ассоциации.
     - Я не понимаю...
      -  Ты просто отказываешься понимать. Это нам с Брендой
Дженни,   прежде  всего,  напоминает  Юнону  -  что   вполне
естественно. Но для тебя... и для отца, если на то  пошло...
Ну же, Кеви! Посмотри правде в глаза. Ведь ты не раз видел в
Замке-на-Закате портрет Дианы.
     Я застонал и отвернулся к стене. Пелена, наконец, спала
с  моих  глаз.  Я  в  одночасье прозрел и понял,  что  Дэйра
совершенно  права.  Светловолосая и голубоглазая  Дженнифер,
обладая улыбкой Юноны, вс„ же больше походила не на  не„,  а
на  женщину  с портрета, который я видел всякий  раз,  когда
бывал  в  кабинете деда Януса. Эта женщина,  младшая  сестра
Юноны,  жива  по сей день, но выглядит иначе - сво„  прежнее
тело  она  потеряла  задолго до  моего  рождения.  Зовут  е„
Диана... Е„ имя я ненавижу так же сильно, как и е„ саму. (Из-
за этого без вины пострадавшей оказалась моя сестра с тем же
именем: чтобы не злить меня, все без исключения, даже отец с
мамой, зовут е„ просто Ди, а ей это страшно не нравится.)
       Перекрашенная   в  платиновую  блондинку,   Дженнифер
очаровала меня в первый же момент нашего знакомства. Потом я
полюбил  е„,  как  сестру и как женщину,  и  страшно  боялся
возненавидеть е„ за сходство с былым обликом той, кого  я  с
десяти  лет  ненавидел  всеми фибрами души.  Впоследствии  я
перестал  этого бояться, но теперь боялся другого  -  боялся
реакции    отца.   Слишком   бурной   реакции.   И   слишком
восторженной...
     - Ох, уж эти мне комплексы! - ворчливо произн„с за моей
спиной  Колин.  - Между прочим, Кевин. Я думаю,  что  насч„т
шест„рок ты можешь не переживать.
     Я повернулся к нему:
     - А что?
      -  По-моему, это никакое не дурное знамение, а  всего-
навсего  лишь очередное невероятное совпадение.  Сегодня  ты
стал шестым кавалером ордена, вот кости и выпали шест„рками.
Вполне закономерно, ты не находишь?
     Я серь„зно кивнул:
     - А знаешь, это мысль.
       В   устремл„нном  на  нас  взгляде   Дэйры   сквозило
сочувствие.   Эпидемия  бешенства  среди   вероятностей   не
затронула сестру так основательно, как меня или Колина. Дай-
то Бог, чтобы е„ это миновало...
      Я снова прикоснулся к алмазному кресту, убеждаясь, что
он по-прежнему на сво„м месте.
     - Интересно, знает ли отец о Дженнифер?
     Колин пожал плечами:
      - Понятия не имею. Я не стал расспрашивать его, потому
что  в  таком  случае  мне  пришлось  бы  выложить  ему  вс„
начистоту. А это должен сделать ты.
       -   Да,  Кеви,  -  поддержала  его  Дэйра.  -  Дальше
скрытничать бессмысленно. Мало того - глупо.
     Я яростно нахлобучил фуражку.
      -  Ч„рт побери! Кто ему рассказал? Если не вы, то кто?
Мама  исключается - ей ничего не известно ни  о  космической
цивилизации,  ни о причастности к этому Эрика,  ни  о  вашем
участии в мо„м проекте... Может быть, Хозяйка?
     - Она отрицает это? - сказала Дэйра.
     - Вы е„ спрашивали?
     - Нет. Но мы так думали. Однако Хозяйка, встретив нас в
Безвременье, сказала: "Это была не я".
     - А кто же тогда?
     Колин прокашлялся:
      -  Я  думаю... В общем, кроме Дэйры-Хозяйки, есть  ещ„
одна  женщина,  которая  очень  близко  стоит  к  Источнику.
Возможно,  ближе,  чем мы полагаем. И, возможно,  она  знает
гораздо больше, чем мы можем себе представить.
     Я до боли прикусил губу. Этого ещ„ не хватало!
     Диана - в космическом мире?..
     В мо„м мире!..

                           2. ЭРИК
                     ПОПАВШИЙ В ПЕРЕПЛ‚Т

      На  исходе  первого  года моего  пленения  я  совершил
глупейшую ошибку. До сих пор понять не могу - то ли я просто
свалял  дурака,  то  ли  на меня нашло временное  помрачение
рассудка, а может быть, я начал понемногу сходить  с  ума...
Хотя  последнее  -  вряд ли. Безумие лишь  на  первых  порах
подкрадывается   незаметно;   а   потом   оно   обрушивается
стремительно, с сокрушительной силой, подобно горной лавине,
сметая  вс„  на  сво„м  пути. Сколько  раз  я  просил  Бога,
Дьявола,   всех  святых  и  нечистых  ниспослать   мне   это
блаженство. Но ни Небо, ни Преисподняя не откликались на мои
страстные мольбы, и я по-прежнему оставался в здравом уме.
      Очевидно,  в планы Александра не входило  лишать  меня
рассудка  и  тем  самым облегчать мою участь.  Напротив,  он
сделал  вс„, чтобы не дать мне свихнуться от одиночества.  Я
постоянно балансировал на грани сумасшествия, но переступить
е„  не мог. Мы часто недооцениваем возможностей человеческой
психики, считая е„ хрупкой, неустойчивой, легко уязвимой,  и
очень  удивляемся,  когда  в  экстремальных  ситуациях   она
отыскивает   ресурсы,   о  существовании   которых   мы   не
подозревали.  Порой  я  вспоминаю Брана  Эриксона,  Бешеного
барона,  проведшего свыше шестидесяти лет в полной изоляции,
но  сохранившего ясность ума. Некоторые даже утверждают, что
он  стал более нормальным, чем прежде, - и это при том,  что
моя  матушка  целенаправленно  стремилась  довести  его   до
безумия.
     Условия моего содержания в плену у Александра не шли ни
в  никакое  сравнение  с  тем сирым  убожеством,  в  котором
десятилетиями влачил сво„ жалкое существование Бран Эриксон.
Мир,  ставший  моей  тюрьмой, любому  другому  показался  бы
райским  уголком  -  но только не мне. Я не  восхищался  его
,o#*(,  субтропическим климатом, не радовался вечной  весне,
равнодушно  взирал  на  дивные  закаты  и  столь  же  дивные
рассветы,  без  наслаждения вдыхал чистый и  свежий  воздух,
напо„нный    ароматами    дикой    природы.    Даже    самая
комфортабельная тюрьма оста„тся тюрьмой, а клетка с золотыми
прутьями  -  вс„  равно клетка. Я не мог называть  этот  мир
раем.  Он  был моим Тартаром. Или, скорее, моей Голгофой.  В
лучшем же случае - садом Гефсиманским...
      Я жил в роскошном двухэтажном особняке у самого озера,
а  чуть  поодаль начинался густой девственный лес.  Судя  по
всему,  этот дом был построен задолго до моего появления  и,
очевидно,  прежде служил Александру чем-то вроде  санатория,
где  он отдыхал от своих грязных делишек и планировал  новые
злодеяния.  Я  наш„л здесь вс„, в ч„м только  мог  нуждаться
(естественно,   за  исключением  свободы   и   человеческого
общения),  -  от  обширных запасов самой разнообразной  еды,
включая  деликатесы, до шикарной библиотеки,  содержащей  не
менее  пяти  тысяч  книг. Последнее, как я подозревал,  было
предназначено исключительно для меня. Из рассказов родных  я
знал,  что  Александр  никогда  не  был  великим  чтецом,  а
довольно-таки      беспорядочный      подбор      литературы
свидетельствовал о том, что за прошедшие тридцать лет в этом
отношении он мало изменился.
     О скорости течения времени я мог судить, лишь исходя из
показаний    допотопного   сравнительного    хронометра    в
библиотеке,   поскольку   мои   наручные   часы    Александр
предусмотрительно конфисковал вместе с перстнем. Если верить
хронометру,  за  стандартные сутки  Основного  Потока  здесь
проходит двадцать два дня и семь с хвостиком часов; то есть,
как  и  обещал  Александр, один год за неполные  шестнадцать
дней.  Но  я  не видел оснований верить этим цифрам.  Только
изучив  особенности конструкции генератора, подключенного  к
Формирующим  и  обеспечивавшего дом  электроэнергией  (благо
уроки  Колина  не  прошли даром), я убедился,  что  скорость
течения  времени  в  этом  мире не превышает  двадцати  пяти
единиц Основного Потока. Не скажу, что это сильно обрадовало
меня,  но, по крайней мере, теперь я не боялся, что умру  от
старости прежде, чем родные успеют хватиться меня...
      Первые  несколько месяцев я пров„л  в  полной  апатии,
отвлекаясь от мрачных раздумий лишь за чтением книг и  очень
редко  -  за  просмотром особо интересных фильмов.  Позже  я
начал  ходить  на  охоту - не потому, что  стали  истощаться
запасы   пищи   или   мне   приелись  консервы   (технология
консервирования  XXXII-го века была выше всяких  похвал),  а
просто для того, чтобы внести хоть толику разнообразия в мою
унылую,  бесцельную  жизнь. Обычно я возвращался  с  пустыми
руками,  но  бывало  и  так, что  по  чистой  случайности  я
подстреливал   какого-нибудь   нерасторопного   зайца    или
зазевавшуюся  утку. Тогда я приносил свою  добычу  в  дом  и
скармливал   е„  кухонному  автомату,  который   обрабатывал
несчастную  тушку  и  делал по моему заказу  жаркое.  Я  без
особого удовольствия съедал его - не пропадать же добру.
      Именно на охоте у меня впервые возникла мысль устроить
Александру ловушку. Однажды в лесу мне повстречался огромный
, bq`k) волчище. Здесь волки были самыми крупными хищниками,
охотились  в  одиночку  и  никого  не  боялись.  Позже   они
познакомились со мной поближе и стали меня бояться;  но  это
было  позже,  а  тогда  волчище направился  ко  мне,  грозно
осклабившись  и предвкушая сытный ужин. В ответ  я  небрежно
вскинул  лазерное  ружь„ и, не целясь, выстрелил.  Лишившись
левого  уха,  насмерть перепуганный волчище,  поджав  хвост,
скрылся в лесной чаще. А я подумал, что, будь на месте волка
Александр, я бы не промахнулся и послал смертоносный луч ему
прямо в сердце.
      С  тех  пор эта мысль прочно засела в моей  голове.  Я
загорелся  идеей  застать Александра врасплох.  Глупая  была
идея. Но о