е   грозно  предупреждала,  что  это  вход  в   машинное
отделение.  Грузовой  отсек  располагался  в  нижней   части
катера,  под  полом,  а между рубкой управления  и  машинным
отделением находились две пассажирские каюты.
     Дженнифер сказала:
     - Сейчас выключу фен, - и пошла в рубку управления.
     А я наобум открыл дверь одной из кают.
     Мне следовало бы тотчас захлопнуть е„, но это было выше
моих сил. На кровати лежала симпатичная темноволосая женщина
лет двадцати семи. Одеяло было скомкано у не„ в ногах, халат
распахнут, и ничто не мешало мне обозревать е„ прелести.
       Джулия   была  далеко  не  красавица,  но  она   была
хорошенькой. Из рассказа Дженнифер я представлял  е„  этакой
массивной  бабенцией с мужеподобной внешностью, а  на  самом
деле  она оказалась хрупкой, миниатюрной женщиной с детскими
чертами  лица,  узкими б„драми и маленькой, как  у  девочки-
подростка, грудью. И это врач! Гинеколог! Убийца Александра!
О Митра!..
      Тут  я  вспомнил слова Дженнифер о том, что Джулия  не
может  долго без мужчин, сказанные в качестве оправдания  е„
связи  с  Александром.  Я подумал, что,  поскольку  я  здесь
единственный  мужчина, притом довольно  привлекательный,  то
наверняка...
      Додумать  эту  волнующую мысль до конца  я  не  успел.
Подошедшая  сзади  Дженнифер бесцеремонно  отстранила  меня,
вошла  в каюту и торопливо набросила на Джулию одеяло. Затем
повернулась  и пристально посмотрела мне в глаза  -  но  без
упр„ка, а с пониманием.
      -  Двенадцать лет, - произнесла она сочувственно и, не
давая мне времени по-настоящему смутиться, быстро добавила:
      - Не знаю, сколько Джулия будет спать. Я не разбираюсь
в  этих  допотопных медикаментах, но, по-моему, она  вколола
себе  лошадиную  дозу. От одной такой ампулы меня  отключало
часов на двенадцать, а она использовала три.
     - А что за препарат? - спросил я.
      Дженнифер  порылась в картонном  ящике,  что  стоял  в
дальнем углу каюты, и достала оттуда одну упаковку.
     - Вот, посмотри.
      - Понятно, - сказал я, пробежав взглядом инструкцию по
применению.  -  Активное  вещество  -  диазепам  продл„нного
действия.  Очень распростран„нный допотопный транквилизатор.
Не беспокойся, максимальную дозу она не превысила.
     - А как насч„т длительности сна?
      -  Зависит  от  индивидуальной реакции на  диазепам  и
степени привыкания. Джулия часто им пользовалась?
      -  Мне  кажется,  нет. Она никогда  не  жаловалась  на
бессонницу. Эти ампулы были предназначены для меня и  лежали
в  моей  тумбочке. По-видимому, Джулия воспользовалась  ими,
* * первым успокоительным, что попалось ей под руку.
      -  Ну,  тогда в течение ближайших восьми  часов  е„  и
пушкой  не  разбудишь. Так что можно смело переносить  е„  в
дом.
      -  Не стоит, - сказала Дженнифер. - Она заснула здесь,
пусть  и просн„тся в более или менее знакомой обстановке.  Я
оставлю ей записку, чтобы она не волновалась.
      Я  не удержался от довольной улыбки. Дженнифер с немым
вопросом посмотрела на меня. Я сконфуженно пояснил:
      - Видишь ли, я боялся, что ты решишь остаться здесь. А
мне  хочется  ещ„ хоть немного поговорить  с  тобой.  О  ч„м
угодно,  лишь  бы  поговорить. Я так давно не  слышал  живой
человеческой речи.
     Дженнифер ободряюще улыбнулась мне:
     - Я понимаю тебя, Эрик. Прекрасно понимаю.
      Дженнифер  решила перенести из катера  в  дом  немного
своих  вещей, и это "немного" мы несли вместе. Я  тащил  два
больших   чемодана,   они  были  не   очень   тяж„лыми,   но
громоздкими,  и  волочились по земле. Наверное,  с  одеждой,
решил  я. Знакомая черта всех женщин из нашей семьи, которые
просто  помешаны на красивых нарядах. Дженнифер,  видно,  не
была исключением из этого правила.
      -  В  грузовом  отсеке есть консервы, -  сказала  она,
остановившись  передохнуть на полпути.  -  Мясные,  овощные,
фруктовые, соки. Также есть картофель и разные крупы. Думаю,
на несколько месяцев хватит. А у тебя как с продуктами?
      - Терпимо. Если вы обе съедаете столько же, сколько  я
один, то в ближайшие пять лет нам беспокоиться не о чем.
     - А потом? Вдруг тво„ выздоровление затянется?
      -  В  лесу  хватает  дичи, в озере  водится  рыба,  на
деревьях  круглый  год растут съедобные плоды.  Так  что  от
голода не умр„м. Правда, может возникнуть проблема с кофе.
     - Я кофе не пью.
     - А Джулия?
     - Обычно выпивает одну чашку за завтраком.
      -  Тогда  уже легче. Мне просто прид„тся урезать  свою
дневную норму наполовину.
     Дженнифер взяла поклажу и зашагала к дому.
      -  Кстати, - отозвалась она через плечо. -  С  Джулией
будут проблемы. Она не может долго без мужчин.
      Поскольку  я  ш„л сзади, Дженнифер не  видела,  как  я
покраснел.
     - Ты уже говорила об этом.
      -  Впрочем, мужчина у нас есть, - продолжала развивать
свою  мысль  Дженнифер. По тому, как  слегка  заплетался  е„
язык,  я  понял, что выпитое начало ударять ей в  голову.  -
Джулии ты наверняка понравишься. А она тебе нравится?
      -  Она  симпатичная, - уклончиво ответил я, вс„ больше
смущаясь.
       Мы   подошли  к  дому.  На  крыльце  Дженнифер  вновь
остановилась передохнуть и сказала:
      - Мне очень жаль Джулию, Эрик. Если тво„ выздоровление
затянется,  она потеряет здесь лучшие годы своей жизни.  Это
мы  можем  спокойно списать со сч„та десять лет,  зная,  что
"a%#$  успеем наверстать упущенное. А ей каково? Для нас это
будет  лишь  неприятное приключение - а  для  не„  настоящая
трагедия.
     Я тяжело вздохнул:
     - Что я могу поделать, Дженнифер? Я не в силах ускорить
восстановление моего Дара. Это не в моей власти.
      -  Зато  в  твоей  власти скрасить  Джулии  эти  годы.
Постарайся, ладно? Не обижай е„.
     - Не буду, - пообещал я, втаскивая чемоданы в дом.
      Затеянный  Дженнифер разговор мне совсем не  нравился.
Сама  того не понимая, она провоцировала меня. Это было  вс„
равно,  что махать красной тряпкой перед мордой разъяр„нного
быка.
      Я пров„л Дженнифер в свободную спальню на втором этаже
и  спешно  ретировался,  пока она не начала  разбирать  свои
вещи. Я и так испытывал танталовы муки, глядя, как она, сама
грация  и  непринужд„нность, порхает  по  комнате,  оценивая
интерьер,  прикидывая, что и куда нужно переставить,  пробуя
на  мягкость  широкую двуспальную кровать.  А  созерцать  е„
платья, юбки, блузки, чулки и нижнее бель„ было бы для  меня
слишком тяжким испытанием.
       Предоставив  Дженнифер  самой  себе,   я   прош„л   в
библиотеку,  достал  из  ящика стола пачку  сигарет,  сорвал
герметичную об„ртку и закурил. Сегодня был такой волнующий и
переживательный  день,  что  я позволил  себе  отступить  от
принципов и немного расслабиться.
      От  непривычки  у меня закружилась  голова.  Я  сел  в
кресло,   ногой  придвинул  к  себе  журнальный   столик   с
пепельницей и устремил взгляд на портрет Софи. Она  смотрела
на  меня,  улыбаясь, а смотрел на не„ виновато. Я знал,  что
рано  или поздно (и, скорее, рано) изменю ей. А то, что  она
не знала о моих чувствах, нисколько не утешало меня.
      Я по-прежнему любил Софи и мечтал о встрече с ней, но,
тем  не  менее, был готов сейчас же, в сию минуту,  изменить
ей.   На   необитаемом  острове  бедного  страдальца   Эрика
Робинзона появились сразу две Пятницы женского пола,  прич„м
одна  из них, если верить словам другой, явная нимфоманка...
Впрочем,   зря   я  заранее  наговариваю  на   Джулию.   Это
недостойно.  Если  я слабый человек, то,  по  крайней  мере,
нужно  набраться  мужества и признать свою  слабость,  а  не
искать ей оправдания, в спешном порядке перекладывая вину за
ещ„ не соверш„нный проступок на другого...
      Хотя,  почему я так скоропалительно причислил  себя  к
слабым  людям?  Я  просто  человек  со  всеми  свойственными
нормальному   человеку   слабостями,   а   двенадцать    лет
одиночества  -  срок  вполне  достаточный,  чтобы   потерять
способность противиться соблазнам. Я не сомневался, что даже
такой сильный человек, как Эдмон Дантес, бежав из замка  Иф,
с вожделением смотрел на любую женщину, чуть привлекательнее
каракатицы, и не преминул утолить свой голод - хотя,  как  и
прежде, любил прекрасную Мерседес. Правда, мэтр Дюма об этом
стыдливо умолчал.
      А что уж говорить обо мне, разбалованном принце Света,
не   обладающем   железной  волей  графа  Монте-Кристо   или
"k$%`&*.)  и долготерпением Робинзона Крузо. Тем более,  что
обе   мои   Пятницы   отнюдь  не   каракатицы,   а   молодые
привлекательные женщины, к тому же одна из них  -  настоящая
красавица.
      "Извини,  любимая, - подумал я, продолжая  глядеть  на
портрет. - Надеюсь, ты пойм„шь меня".
      "Я  понимаю  тебя,  - казалось, ответила  мне  Софи  с
портрета. - В конце концов, я тоже не святая".
      "Для  меня ты ангел, - мысленно возразил я. - Где  ты,
милая? Что с тобой?.."
       Я   не   поделился  с  Дженнифер  некоторыми   своими
опасениями,  ей хватало и собственных забот. С моей  стороны
было  бы  бессердечно отягощать е„ ещ„  и  переживаниями  за
судьбу  Софи  и  Мориса. Правда, со временем Дженнифер  сама
догадается, что Александр не мог так просто уступить Мориса;
она   достаточно   умна,  чтобы  сообразить   это.   Однако,
рассказывая про Софи, я сознательно не упомянул о  том,  что
Александр положил на не„ глаз. А ведь если он сумел похитить
Дженнифер, то вполне мог прихватить вместе с ней и Софи. Эта
мысль мучила меня, не давала покоя.
     Где ты, милая? Что с тобой?..
       Приблизительно  через  полчаса  в  библиотеку   вошла
Дженнифер.  Она  сменила  сво„  длинное  строгое  платье  на
короткую  ч„рную  юбку и л„гкую красную  блузку,  в  которых
выглядела менее неприступной и ещ„ более соблазнительной.
      -  Эрик, - сказала Дженнифер с порога. - В доме только
две спальни?
      -  Да,  - ответил я, вставая с кресла. - Одна  моя,  а
вторая будет ваша с Джулией. Или ты против?
      -  Нет,  вс„ в порядке. Я так и собиралась предложить.
Пусть  Джулия  пожив„т со мной, пока  вы  не  станете  спать
вместе.
       Из  моего  горла  вырвалось  сдавленное  рычание.   Я
подступил к Дженнифер и схватил е„ за руку.
      -  Послушай! - произн„с я почти со злостью. - С  какой
стати ты решаешь за Джулию? И за меня, если на то пошло. Она
ещ„ не видела меня в глаза, мы с ней ещ„ не познакомились, а
ты уже укладываешь нас в одну постель.
      -  Я... - Дженнифер растерялась. - Но ведь я хочу  как
лучше.  Джулия  не может долго без мужчин, а  ты  двенадцать
лет...  Разве она не нравится тебе? Я же видела, как  ты  на
не„ смотрел.
      Я  собирался ответить ей что-то резкое, но тут  почуял
свежий запах коньяка.
     - Дженнифер, ты опять выпила?
     Она опустила глаза.
     - Ну... да. Совсем немного. Половинку.
     Я понимающе кивнул:
      -  Теперь ясно. Ты пьяна и потому не соображаешь,  что
говоришь.
      -  Я  не пьяна, - запротестовала Дженнифер. -  Я  лишь
слегка навеселе.
     "Хорошенькое веселье!" - подумал я.
      А  Дженнифер вдруг ахнула и во все глаза уставилась на
/.`b`%b,   только  сейчас  заметив  его.  Е„  лицо  выражало
глубокое недоумение.
     - Эрик, - произнесла она. - Мне это кажется, или...
      -  Это  Софи,  - ответил я, не в силах  скрыть  своего
волнения; впервые я представлял свою работу на чужой суд.  -
Похожа?
      -  Да, очень. Я не сразу признала е„ из-за одежды. Это
ты нарисовал?
     - Больше было некому.
      -  Какая  прелесть!  А мне никто не  говорил,  что  ты
хороший художник.
     Я потупился и робко спросил:
     - Тебе действительно нравится?
      -  Конечно,  нравится! Я вовсе не льщу  тебе.  Картина
просто  замечательная.  Если  бы  только  Софи  знала...   -
Дженнифер  умолкла,  подошла ближе  к  портрету,  пристально
вглядываясь  в него, затем повернулась ко мне  и  совершенно
другим тоном произнесла:
     - Кажется, я понимаю. Ну и ну! Вот так дела...
      Я  покраснел,  но  глаз  не  отв„л.  Мне  нечего  было
стыдиться своих чувств.
     А Дженнифер вс„ смотрела на меня и качала головой.
      -  Двенадцать лет, - вновь сказала она, но уже не так,
как  прежде.  -  И четверть часа. Невероятно! Признаться,  я
думала,  что Софи просто валяет дурака, и для не„  это  лишь
предлог для разрыва с Морисом. А теперь вижу, что ошибалась.
Вы  оба  влипли по крупному - и всего за четверть часа.  Вот
это да!
      Быть  может, я не гигант мысли, но также  меня  нельзя
назвать  недот„пой.  Я  сразу  понял,  чтo  имела   в   виду
Дженнифер, но это не наполнило мо„ сердце радостью. Напротив
-  мне  стало горько и тоскливо. Я резко развернулся и вышел
из библиотеки.
      Оказавшись  в  своей  комнате, я повалился  ничком  на
кровать  и вс„-таки не выдержал - заплакал. Скупо, по-мужски
- но заплакал.
      Помимо своей воли я причинил Софи боль. Когда я мечтал
о  встрече  с  ней,  я представлял, как буду  добиваться  е„
любви,  я верил, что легко добьюсь своего, но мне никогда  в
мысли  не приходило, что Софи могла полюбить меня так  же  с
первого  взгляда,  как  и я е„. Эту мысль  я  подсознательно
гнал,  не  позволяя  ей  оформиться,  потому  что  это  была
жестокая  мысль.  Я  знал, что Софи  считает  меня  м„ртвым,
однако  думал, что для не„ я просто случайный  знакомый.  Но
вс„ оказалось гораздо хуже.
      Всегда печально, когда умирает человек. Горько,  когда
умирает  знакомый человек. И больно, когда  умирает  любимый
человек.  А  из того, что сказала мне Дженнифер,  следовало,
что  Софи  было больно. Быть может, очень больно - если  она
влюбилась в меня так, как я влюбился в не„.
     Прости, милая. Я не хотел...
     Не хотел, чтобы тебе было больно. Не хотел, чтобы ты из-
за  меня страдала. Зачем ты так поспешила влюбляться в меня?
Почему не дождалась моего возвращения?
      Теперь  мне будет во сто крат хуже. Ведь я  вс„  равно
изменю  тебе,  вс„ равно я не выдержу. Но при  этом  я  буду
знать, что ты любишь и жд„шь меня. Зачем ты так поспешила?..
      Когда Дженнифер постучала в мою дверь, я уже более или
менее  овладел собой, и сл„зы в моих глазах высохли.  Приняв
сидячее положение и пригладив волосы, я разрешил войти.
      Дженнифер была смущена и расстроена. Она присела возле
меня и легко прикоснулась к моей руке.
      -  Извини, Эрик, я была бестактна. Я не имела никакого
права  решать за тебя и за Джулию. Тем более, что ты  любишь
Софи. Ещ„ раз извини. Я действительно много выпила.
       -  Я  тоже  погорячился,  -  сказал  я,  млея  от  е„
прикосновения.   -  В  сущности,  ты  не   говорила   ничего
постыдного, просто ты говорила слишком прямо и откровенно. А
я реагировал чересчур резко, поскольку знал, что ты говоришь
правду.  - Я глубоко вдохнул и выдохнул, набираясь смелости.
Если   ты  слаб,  то  нужно  иметь  мужество  признать  свою
слабость. - Да, ты права: если Джулия согласится, я  буду  с
ней спать.
      - И со мной, - тихо сказала Дженнифер. - Со мной тоже.
Поэтому  я  была  такая  бестактная, поэтому  я  говорила  о
Джулии.  Говорила со злости. Когда я узнала, что мы застряли
здесь надолго, то поняла, что ты будешь спать и с ней, и  со
мной.  Это взбесило меня. Всю свою жизнь я делила  мужчин  с
другими женщинами - видимо, это мой рок.
      Не помню, как моя рука оказалась у не„ на талии, а  е„
голова - у меня на плече.
      -  Ты ещ„ найд„шь своего принца, - сказал я и подумал,
что,  если  бы  не встретил Софи, непременно влюбился  бы  в
Дженнифер. - Ты такая красивая, умная, обаятельная...
      -  И ты хочешь меня. - Она подняла голову и посмотрела
мне  в  глаза. - А я хочу быть перед Джулией. Раньше не„.  Я
хочу,  чтобы  не  она, а я стала твоей  первой  женщиной  за
двенадцать лет. Хоть в этом я буду первой.
      Ещ„ мгновение, наши губы встретятся - и я потеряю  над
собой контроль...
      -  Дженни, - из последних сил произн„с я. -  Ты  много
выпила...
      -  Я  полностью контролирую себя, Эрик.  Я  знаю,  что
делаю.  Я хочу опередить Джулию. Я пользуюсь тем, что сейчас
она  спит сама, а не с тобой. Первая женщина будет для  тебя
дороже  второй.  И я хочу быть первой, я хочу  быть  дороже.
Видишь, какая я расч„тливая.
      С этими словами она решительно приблизила свои губы  к
моим губам. Мы поцеловались - долго и жадно.
     Потом я целовал е„ лицо, шею и грудь. Дженнифер сняла с
меня рубашку, а я бережно уложил е„ на кровать, стянул с не„
юбку и принялся покрывать жаркими поцелуями е„ стройные ноги
и  упругий живот. Она стонала от удовольствия и ерошила  мои
волосы.
      Вскоре моим дальнейшим ласкам стало мешать присутствие
трусиков.  Я  освободил Дженнифер от этой,  последней  части
наряда  и,  сгорая от страсти, склонился к е„ нежному  лону.
Она восторженно вздохнула и прошептала в истоме:
      -  Только пожалуйста... будь осторожен. Ведь я недавно
родила реб„нка... Всего лишь полтора месяца...
     Я так и не понял, что конкретно имела в виду Дженнифер,
когда  просила  меня быть осторожным, - не  сделать  ей  ещ„
одного реб„нка или не сделать ей больно. Если второе, то  ей
не  в  чем было меня упрекнуть. Я был очень нежен с  ней.  Я
отдал   ей  всю  нежность,  которая  скопилась  во  мне   за
двенадцать лет одиночества.
     Прости меня, Софи. Прости, любимая...

                          13. СОФИ
                      СОБИРАЮЩАЯ СТИХИИ

     Тоже мне, Собирающая Стихии! Можно подумать...
     Ищущая Принца - вот кто я.
      Прошло  почти полгода с тех пор, как Александр похитил
Мориса  и  Дженнифер, а я стала адептом  Источника.  Никаких
Стихий за это время я не собрала и ни на шаг не приблизилась
к  постижению  своего  предназначения.  Хозяйка  по-прежнему
ничего  мне  не  объясняет  и продолжает  говорить  со  мной
загадками, от которых я ещ„ больше запутываюсь. Лучше бы она
совсем ничего не говорила. А на мои жалобы она отвечает, что
вс„ ид„т нормально и, дескать, не стоит торопить события.
     Что торопить, ч„рт возьми, если ничего не происходит?..
      А пока я только тем и занимаюсь, что ищу Эрика - моего
Прекрасного Принца. Не нахожу, но не отчаиваюсь и  продолжаю
искать.  Кое-кто  (не буду называть имена)  считает,  что  я
валяю дурака и лишь попусту время трачу. Но я не обращаю  на
это  никакого  внимания. Я не прекратила поиски  даже  после
того, как Хозяйка сообщила нам, что Александр м„ртв.
      Никто,  кроме  меня и Дэйры, не знал,  откуда  ей  это
известно. Хозяйка просила меня никому не рассказывать  о  е„
контактах  с  Мирддином, Хранителем Хаоса.  Я  выполнила  е„
просьбу... Почти - рассказала только Дэйре. Дэйра  оправдала
мо„ доверие, и дальше не„ это не пошло.
       Остальные  же  не  имели  ни  малейшего  понятия   об
источниках  информации  Хозяйки,  однако  в  словах  е„   не
усомнились  и  сложа  руки  стали ждать  возвращения  Эрика.
Рассуждали, что, если он жив, то рано или поздно та гадость,
которую  вкалывал ему Александр, прекратит сво„ действие,  и
он  вновь овладеет Формирующими. А если Александр убил  его,
то м„ртвому уже ничем не поможешь.
      Куда  как  сложнее  обстояли дела  с  Дженнифер.  Хотя
оптимизма  мы  не теряли. Бренда утверждала,  что  Дженнифер
знает  достаточно, чтобы самостоятельно пробудить  свой  Дар
после  рождения  реб„нка.  Оставалось  лишь  надеяться,  что
Александр держал е„ в области Основного Потока. При  слишком
быстром  или  слишком медленном течении времени  пробуждение
Дара, к сожалению, невозможно.
     Что же касается Мориса, то боюсь, что все уже смирились
с  его  потерей. Все - только не я. Если для других  он  был
всего  лишь  таинственным родственником, то для  меня  Морис
значил  очень  много. Он был моим мужем, самым  близким  мне
человеком,  я любила его как мужчину и продолжаю  любить  по
a%)  день  -  как друга и как брата. В поисках  Эрика  я  не
забывала  ни  про Мориса, ни про Дженнифер.  Я  искала