а заботливо прикоснулась ладонью к моему лбу.
   - Тебе очень плохо, сынок?
   - Я истощ„н. Я черпал энергию из таких глубин Источника, что он
чуть не убил меня... - Вдруг я кое-что вспомнил, и это
воспоминание поразило меня, как громом. Однако я сдержал первый
порыв и не стал делиться своей невероятной, ошеломляющей
догадкой с родными. Только что возникшая в мо„м мозгу мысль была
ещ„ слишком сырая, к тому же я не был полностью уверен, что не
стал жертвой игры собственного воображения, когда находился на
грани помрачения рассудка. Но если это действительно было, то
мне прид„тся в корне пересмотреть свои и без того туманные
представления об Источнике. Нужно будет поразмыслить об этом на
досуге - а сейчас не время, других забот хватает.
   Где-то с минуту я молча курил, свыкаясь с тем, что в игре,
которую мы именуем жизнью, появилась новая фигура - сын моего
старшего брата Александра.
   - Ну и дела! - наконец проговорил я. - И так неладно в
королевстве Датском, а тут ещ„ Харальд, как ч„ртик из
табакерки... Надеюсь, он хоть ублюдок?
   - Увы, нет, - покачала головой Бренда. - Он законнорожденный.
   - Вот те на! Как же так получилось?
   - Александр был обвенчан с его матерью, - объяснила сестра. - И
по всей форме зарегистрировал свой брак в Доме Теллуса. Так что,
согласно Договору о взаимопризнании культов, Харальд - законный
сын Александра и полноправный принц Света.
   - А ещ„, - добавил Брендон. - С формальной точки зрения он, как
сын нашего старшего брата, имеет больше прав на престол, чем мы
с тобой или Эрик.
   - Это неважно, - сказала Юнона. - Коль скоро мы собираемся
сместить Амадиса, то весь порядок наследования рушится.
   - Это станет важно, - заявила Бренда таким тоном, будто
возобновляя давний спор, - если с Амадисом вдруг произойд„т
несчастный случай.
   Ага, вот оно что! Я уже задумывался над тем, предпринимались ли
наиболее рьяными сторонниками Брендона попытки физического
устранения Амадиса. Теперь ясно, что их удерживает... Если
удерживает.
   - А где он сейчас? - спросил я. - Имею в виду Харальда.
   Мне ответила Пенелопа:
   - Он жил вместе с отцом на Земле Гая Аврелия, занимал какой-то
высокий пост в его ордене, но пять лет назад, видимо, что-то не
поделив с Александром, покинул свой мир и явился ко двору в
Царстве Света.
   - И как его там приняли?
   - Весьма благосклонно. Амадис осыпал его милостями, более того -
лично пров„л обряд его посвящения Митре...
   - Вот как?! - изумился я. - Сын Александра принял митраизм?
   - Прич„м с полным отречением от христианства, - вставила Бренда.
- Оценил?
   - Да, - сказал я и закашлялся от неожиданности. - Оценил... -
Когда кашель прош„л, я продолжил свои расспросы: - Итак, он
принял посвящение Митре и отр„кся от Христа. Что было дальше?
   - Харальд пров„л в Царстве Света без малого четыре года и за это
время стал одним из лидеров радикальных митраистов.
   - Этой секты фанатичных молодчиков?
   - Теперь это не секта, а весьма влиятельная организация, -
заметил Брендон. - Политическая партия с сильным религиозным
уклоном. На словах радикалы декларируют лояльность к
существующему режиму, но втайне противодействуют ему. Не решаясь
объявить их всех скопом вне закона, королева Рахиль
расправляется с ними поодиночке, преследуя самых неугодных ей. В
прошлом году против Харальда было выдвинуто обвинение в
государственной измене, но он скрылся, не дожидаясь суда.
   - Однако не примкнул к оппозиции?
   - Нет, он вообще где-то пропал, и с тех пор о н„м ничего не
слышно. Полагают, что он возвратился к отцу.
   - Когда я в последний раз разговаривала с Александром, -
отозвалась наконец Юнона, - он утверждал, что это не так.
По-моему, он был очень обеспокоен исчезновением Харальда, хотя
умело скрывал это.
   - Или умело притворялся, - сделала предположение Бренда. - Или
же был обеспокоен тем, что замыслил его сын.
   - В любом случае дело дрянь, - подытожил я. - Заявился новый
родственничек с претензиями на престол.
   - Сомневаюсь, - сказала мать. - Это маловероятно.
   - Тебе не хочется верить, что так может быть, - уточнила Бренда.
- А это разные вещи.
   Юнона смерила е„ долгим и тяж„лым взглядом.
   - Ты права, дочка. Не дай бог тебе узнать, каково это, когда
твои дети жаждут крови друг друга.
   Я опять вспомнил, с какой мукой глядела на меня мама в тот день,
когда я вернулся в Солнечный Град, победив в бою Александра и
едва не убив его, и в лицо мне бросилась жгучая краска стыда.
   А в следующий момент все мои чувства забили тревогу,
сигнализируя о появлении поблизости посторонних. Я в отчаянии
застонал и не очень прилично выругался. Неужели это ещ„ не вс„?
Быть может, Агнцы ходят парами? Ч„рт! Мы оказались слишком
беспечными...
   Превозмогая усталость, я резко принял вертикальное положение.
Мир на мгновение померк в моих глазах и закачался со стороны в
сторону, как палуба корабля в штормовую погоду. Передо мной
повис Образ Источника, а издали, будто сквозь плотный слой ваты,
дон„сся голос Юноны:
   - Успокойся, Артур. Я забыла сказать, что вызвала нам на подмогу
родственников из Сумерек. На всякий случай.
   Я мигом изгнал Образ и облегч„нно повалился на траву. Рядом с
заботливой мамой, недавно обрет„нной дочкой, братом и сестрой,
ставшими за время моего отсутствия взрослыми мужчиной и
женщиной, и с идущими на подмогу родственниками из Сумерек, от
которых в данный момент я не ждал никаких каверз, я почувствовал
себя в полной безопасности и, наконец, позволил себе
отключиться.
   Нел„гкий выдался ден„к!..



   ГЛАВА 9

   У него были густые т„мные волосы, лохматые брови на широких
массивных дугах и ч„рная с проседью борода. Он был коренастый,
среднего роста, гораздо ниже меня, но я всегда смотрел на него
снизу вверх. Фигурально выражаясь, конечно.
   В его больших карих глазах светилась мудрость тысячелетий. Его
взгляд завораживал, гипнотизировал, казалось, проникал в самые
глубины моего существа, разгадывал самые пота„нные мысли. Он был
почти ясновидец, ибо был мудр, и за свою долгую жизнь научился
понимать людей лучше, чем они - сами себя. Я считал его добрым,
и так оно было в действительности, потому что он не смог бы
прожить столько веков, если бы не любил жизнь и людей, принимая
их такими, какие они есть. Возможно, на определ„нном этапе
своего существования он был циником, но впоследствии его
характер стал настолько сложным, что первоначальный цинизм под
давлением филантропии постепенно сменился глубоким и
благожелательным знанием человеческой натуры, всех е„ сильных
сторон, слабостей и недостатков.
   Мой дед Янус, король Сумерек, старейшина Властелинов, навестил
меня в моих покоях, что в Замке-на-Закате, когда я, проснувшись
после двадцатичасового восстановительного сна, сидел в постели и
жадно поглощал обильный завтрак. Компанию мне составляли Бренда
и Пенелопа, которые попеременно дежурили возле меня, пока я
находился без сознания, и т„тя Помона, самая искусная в Сумерках
врачевательница, с чьей помощью я так быстро оклемался.
   При появлении деда девочки дружно вскочили на ноги. Из
вежливости я тоже сделал соответствующее движение, хотя
по-настоящему вставать не собирался. Как я и ожидал, Янус жестом
велел мне оставаться в постели и продолжать завтрак, а сам
расположился рядом с кроватью в мягком плюшевом кресле,
освобожд„нном для него Пенелопой. Он неторопливо раскурил свою
неизменную трубку из красного дерева и лишь затем спросил:
   - Как самочувствие, сынок?
   - Спасибо, дед, вс„ хорошо, - с излишней бравадой ответил я,
стараясь улыбнуться как можно бодрее. - Я почти в полном
порядке.
   - Правда, нервишки у него ещ„ слабенькие, - заметила Помона,
взглянув на меня своими бойкими ч„рными глазами. - Но я
интенсивно накачиваю его витаминами, так что скоро он будет в
норме. А пока я решила оградить Артура от всевозможных
посетителей.
   Янус усмехнулся себе в бороду.
   - Надеюсь, присутствующие не в сч„т?
   - Ну, разумеется.
   - Тогда, детки, оставьте нас вдво„м. Я хочу поговорить с Артуром
наедине.
   - Только не сильно донимай его расспросами, отец, - предупредила
Помона.
   - Да, да, конечно.
   Когда Бренда, Помона и Пенелопа вышли, дед уставился взглядом в
открытое окно, за которым виднелось серое мглистое небо вечных
сумерек, и медленно проговорил:
   - Я рад, что ты вернулся, сынок. Я уж не чаял увидеть тебя
живым.
   И тут я понял, что подсознательно боялся встречи с дедом, потому
как знал, что отвечу на любой его вопрос - без малейшего нажима
с его стороны, просто по привычке слепо доверять его суждениям,
во вс„м полагаться на его опыт, знания и мудрость. Янус крайне
редко проявлял властность, хотя он выглядел весьма внушительно,
надевая на себя маску грозной непреклонности. Ему почти никогда
не приходилось повторять свои распоряжения дважды или повышать
голос, обычно он выражал свою волю в форме пожеланий - и все
тотчас бросались исполнять их с большим рвением и энтузиазмом. В
Сумерках (и не только в Сумерках) он был непререкаемым
авторитетом, и остальные беспрекословно повиновались ему. Так
повелось ещ„ с незапамятных врем„н; это казалось настолько
естественным, что никому даже в голову не приходило задаваться
вопросом, на ч„м же в действительности зиждется его безграничная
власть над людьми. В Стране Вечных Сумерек не было официального
наследника престола. Когда-то, в давние времена, этот титул
существовал, но постепенно он утратил в глазах людей всякий вес,
стал считаться архаизмом, а потом и вовсе канул в лету. Янус
пережил стольких своих наследников, что в конце концов все
уверовали, что его правление будет длиться вечно.
   Не дожидаясь, пока дед сам попросит меня, я начал рассказывать
ему обо вс„м, что случилось со мной с момента моего
исчезновения. Повесть моя не отличалась стройностью композиции,
местами я очень спешил, перескакивая с одного на другое, местами
вдавался в ненужные подробности, но дед слушал меня не
перебивая. Прошедшие тысячелетия научили его терпеливо
выслушивать людей, даже если подчас они несли откровенный вздор,
пускались в пространные псевдофилософские рассуждения, ударялись
в длиннющие сентенции. Когда я делал паузу, чтобы перевести
дыхание или поглотить очередную порцию завтрака, Янус не
вставлял никаких замечаний, а молча ждал продолжения, пыхтел
трубкой и вс„ так же смотрел в окно, лишь изредка обращая на
меня свой острый, проницательный, будто читающий все мои мысли
взгляд.
   Он дал мне выговориться до конца и только тогда, после
непродолжительного молчания, сказал:
   - Пожалуй, я вынужден признать разумность твоего решения не
претендовать на корону Света. Но не потому, что ты обладаешь
огромным могуществом; в конце концов, формальный титул не
придаст тебе большей силы, чем ты имеешь. Другое дело, как ты
используешь свой потенциал. Лично я считаю, что сейчас тво„
место в Срединных мирах, коль скоро скрыть их существование уже
не представляется возможным. К тому же мне совсем не понравилось
то, что ты рассказал о той девушке, Бранвене, да и твой друг
Колин Лейнстер не внушает особого доверия - он чересчур
импульсивен. Так что тебе есть чем заняться, кроме как
оспаривать отцовский престол. По моему разумению, ключ к
стабильности и равновесию во вселенной находится там, на третьем
полюсе существования, у Истоков Формирующих.
   - Я рад, что вы разделяете мо„ мнение, - сказал я, и на душе у
меня полегчало. Поддержка деда развеяла мои последние сомнения
насч„т целесообразности основания Дома у Источника.
   - Гм, - спустя пару секунд произн„с Янус. - Жаль, что сейчас ты
не можешь вызвать свой Образ. Хотелось бы посмотреть, что он
собой представляет... Нет, нет, не пытайся, побереги свои нервы.
Ещ„ успеется, ведь я терпелив и умею ждать. Просто меня
интересует, аналитическая это мощь, как у Порядка и Хаоса, или
же синтетическая, как у Формирующих.
   - Не то и не другое, - ответил я. - Мощь Источника... ну, вроде
как полиморфна, конкретная форма е„ проявления зависит от
обстоятельств. В связи с этим я испытываю определ„нные трудности
при общении с Образом.
   - Проблема структурной несовместимости?
   - Ещ„ какая. Даже простейшее заклинание не уда„тся втиснуть в
рамки одного языка; каждый раз возникает потребность в
использовании чужеродных грамматических форм, что при отсутствии
системы вед„т к резкому снижению эффективности. В ближайшее
время я вплотную займусь прикладной лингвистикой, попытаюсь
разработать схему "мирного" сосуществования разных языков в
пределах одной конструкции, составлю словарь ассоциаций... В
общем, что-нибудь да придумаю.
   - А как насч„т математики?
   - Я уже думал об этом. Полагаю, аппарат теории групп подойд„т
идеально. К сожалению, математика не моя стихия. Я слаб в точных
науках.
   Янус покачал головой. В его глазах промелькнуло осуждение.
   - В этом отношении годы не изменили тебя, Артур. Ты по-прежнему
в плену у своих комплексов.
   Я не наш„лся, что ответить, и только поджал губы. Упр„к деда
задел меня вдвойне. Во-первых, он напомнил мне о Диане, и это
причинило мне боль. А во-вторых, он был совершенно прав
относительно моей закомплексованности на почве математики. Но, с
другой стороны, как не почувствовать себя полным идиотом, имея
дело с Дианой, которая уже в шестнадцать лет решала в уме
нелинейные дифференциальные уравнения в частных производных?..
   - В любом случае, - сказал я наконец, - я склонен рассматривать
общение с силами как искусство, а не как науку. Я предпочитаю
отдавать приказания Образу словами, а не плести вокруг него
паутину из абстрактных символов... - Тут я умолк. Мои слова о
словах (извините за каламбур) вызвали у меня цепочку ассоциаций,
которая привела к мысли, которой я после недолгих колебаний
решил поделиться с дедом. - И вот ещ„ что. Мне кажется, Источник
первозданнее других стихий. Если верна гипотеза Большого Взрыва,
в огне которого родилась вселенная, то Источник был субъектом е„
творения. Именно он изр„к Первое Слово, разделившее изначальный
Абсолют на Порядок и Хаос, чь„ противостояние в свою очередь
вызвало к существованию Внешние миры - Экватор и Полярные Зоны.
   - Первое Слово? - переспросил Янус, приподняв бровь. Его глаза
на мгновение сверкнули.
   - Да, дед, - сказал я и зябко перед„рнул плечами. - По-моему,
Источник разумен. Я слегка прикоснулся к его мыслям, когда
черпал энергию из самых его глубин, чтобы сдерживать натиск
Карателя. И чем больше я над этим думаю, тем больше убеждаюсь,
что это не было лишь игрой моего воспал„нного воображения.
Источник действительно разумен.
   - В некотором смысле разумны и Порядок с Хаосом, - заметил Янус.

   - Но не так, как Источник. Порядок и Хаос обладают неким
подобием коллективного сознания, они способны мыслить только
общими категориями, частности им недоступны. Для них "я" -
пустой звук, у них нет личности.
   - А у Источника есть?
   - Кажется, есть. Я не смог уловить, о ч„м он думал; в тот момент
мне было не до того. Но одно несомненно - он думал как личность,
как полноценная и осознающая себя личность.
   Дед отв„л взгляд от окна и посмотрел мне прямо в глаза. Я
выдержал лишь несколько секунд, затем потупился.
   - Ты боишься, что наш„л бога? - наконец проговорил он.
   - Да, - признался я, - боюсь. Если принять за определение, что
бог есть высший разум, стоящий у начала всего сущего, то
Источник при таком толковании является богом. Это вызывает у
меня смешанные чувства.
   - Я понимаю тебя, - кивнул Янус. - Но думаю, что ты спешишь с
выводами.
   - Хотелось бы надеяться, - сказал я. - Вряд ли мне будет по
плечу роль особо приближ„нного к Престолу Господнему. Для меня
это слишком большая ответственность... Как, впрочем, и для
любого другого человека.
   - Поэтому ты собираешься переложить часть своей ответственности
на хрупкие плечи Пенелопы? - спросил Янус.
   Я широко распахнул глаза и в изумлении уставился на него.
   - Как вы догадались?!
   - Это немудрено. Из твоего рассказа я понял, что есть (или ты
думаешь, что есть) какой-то глубинный смысл в том, что
хранителем Силы Источника должна быть женщина. Вполне
естественно, что ты выбрал Пенелопу. Вообще, родители склонны
видеть в своих детях только хорошее.
   Я проглотил этот нам„к и не подавился. Любой другой на месте
деда получил бы от меня резкий ответ-совет не совать свой нос в
мои дела - но только не Янус. Я безоговорочно признавал за ним
право делать критические замечания даже в адрес моей дочери.
   - Вы не считаете е„ достойной? - осторожно спросил я.
   - Нет, почему же. У тебя замечательная дочь, Артур, ты можешь
гордиться ею. Однако у не„ есть один большой недостаток, не
чуждый, кстати, и тебе. Как и все творческие натуры, она
неуравновешенна и слишком подвержена эмоциям, что, на мой
взгляд, помешает ей стать хорошей Хозяйкой Источника. Думаю, ты
сам убедишься в этом, когда у тебя пройд„т новизна первых
впечатлений, и ты начн„шь по-настоящему узнавать е„, а не просто
восторгаться самим фактом е„ существования. Впрочем, я прекрасно
понимаю тебя. Ведь я, хоть и стар, вс„ ещ„ помню, каково это -
впервые почувствовать себя отцом.
   - Это восхитительно! - с жаром сказал я.
   - И это естественно. Сейчас ты боготворишь свою дочь, видишь в
ней только достоинства и не замечаешь е„ недостатков. На тво„м
месте я отдал бы предпочтение Бренде. У не„ мощный аналитический
ум, она серь„зная, вдумчивая и рассудительная девочка с сильно
развитым чувством ответственности за свои поступки, а здравый
смысл в ней преобладает над эмоциями и сиюминутными порывами.
   На мгновение я даже опешил. Только в исключительных случаях Янус
плохо отзывался о людях, но ещ„ реже от него можно было услышать
столь однозначно положительную оценку. Такая характеристика
значила для меня больше, чем сотня дипломов самых престижных
университетов вселенной.
   - Вы очень высокого мнения о ней, - заметил я.
   - Бренда заслуживает того. Правда, порой она чересчур много
говорит, зато всегда делает дело. Думаю, она будет тебе хорошей
помощницей.
   - Мне она тоже нравится, - сказал я. - Но я ещ„ недостаточно
хорошо знаю е„.
   - Так узнай е„ получше. А уж потом решай, кому доверить надзор
за Источником - ей или Пенелопе.
   - Вы предлагаете мне взять Бренду с собой?
   - Рекомендую.
   - А она согласится?
   - Охотно. Как это ни странно, но за столь короткое время Бренда
очень привязалась к тебе. По-моему, ты чем-то напоминаешь ей
отца.
   Я немного помолчал, обдумывая слова деда, затем сказал:
   - То, что вы предлагаете, выглядит весьма заманчиво. Я бы с
удовольствием взял с собой Бренду - но ведь она, как я понимаю,
жить не может без Брендона.
   - Возьми и его. Вчетвером вы будете грозной командой. В нашем
последнем разговоре Брендон ясно дал мне понять, что был бы не
прочь отправиться с тобой в Срединные миры.
   - А как же его положение вождя? Он намерен самоустраниться?
   - Не насовсем, только на пару лет. Ему хочется пожить немного в
сво„ удовольствие, вдали от всех забот, интриг и заговоров. Я
считаю, что в данном случае это по-человечески понятное желание
нисколько не противоречит интересам вашей семьи. Прежде чем
разжигать междоусобицу в Доме Света, вовлекая в не„ другие Дома,
нужно дать Амадису и Рахиль последний шанс исправиться. Если они
и дальше будут продолжать в том же духе, то сами погубят себя. И
тогда ты, обладая своей Силой, без особого труда, а может быть,
даже без кровопролития возвед„шь Брендона на престо л... Гм,
если он сам к тому времени не станет адептом Источника. Но это
решать тебе. Я не собираюсь давить на тебя авторитетом, просто
хочу, чтобы ты знал мо„ мнение. Я уверен, что Брендон и Бренда
окажутся достойными твоего доверия. Твоя мать Юнона подарила мне
хороших внуков.
   Не только хороших, подумал я, вспомнив об Александре и его сыне
Харальде.
   - Кажется, вы выпустили из внимания одно немаловажное
обстоятельство.
   - Если ты имеешь в виду Карающего Ангела,