использовать
мальчика, чтобы сбить Орлин с пути истинного. Если его постигнет  неудача,
ребенок останется у воплощения Ночи, а Сатана предложит  ее  кандидата  на
место Бога - Нокс уже давно готовила его на эту должность. Сатана выполнил
свою часть сделки с Нокс - и вы видите, Орлин прекрасный  выбор.  Ублюдок,
прелюбодейка, насильник и самоубийца - существо вполне достойное Ада -  по
нашим определениям. А еще она деловая, чуткая и добрая -  ведь  сумела  же
получить от каждой из инкарнаций по одному предмету. Чем не доказательство
правдивости моих слов?
   Джоли повернулась к Танатосу:
   - Ты воспользуешься правом  вето  против  призрака?  Призрака,  который
добр, несмотря на зло, отягощающее душу?  Призрака,  который  находится  в
тесном родстве с любимой тобой женщиной? Отдай Орлин обещанную  ей  чистую
душу, чтобы ее репутация стала незапятнанной.
   Она повернулась к Хроносу:
   - Можешь ли ты проголосовать против женщины,  которую  любил?  Женщины,
ушедшей из жизни, чтобы последовать за своим ребенком? Отдай ей  песчинку,
необходимую для того, чтобы обеспечить переход в чистую душу.
   Потом Джоли обратилась к Судьбе - Лахесис:
   - А ты наложишь вето на кандидатуру своей внучки? Воспользуйся  нитями,
чтобы перестроить ее жизнь после смерти.
   И к Марсу:
   - Может быть, ты откажешь дочери? Дай ей свое семя!
   Воплощение Войны мрачно улыбнулся:
   - Я уже отдал его, когда она была зачата.
   - А я отдал свое проклятие, когда говорил о  лицемерах  и  выдвигал  ее
кандидатуру, - сказал Сатана.
   Теперь Джоли обращалась к Гее, чье тело занимала:
   - Сатана выдвинул ублюдка; кто из вас готов возразить ему?
   Все молчали. Удивление сменилось пониманием - и  одобрением.  Они  и  в
самом деле не могли возражать, по этическим и по личным мотивам.
   Джоли снова повернулась к Орлин. У нее за спиной возникли  две  сияющие
фигуры, одна мужская, а другая женская. Ангел Гавриил и воплощение Ночи  с
ребенком на руках. Сияние окутало и Орлин, когда дары инкарнаций перешли к
ней.
   - А можешь ли ты отвергнуть  это  более  чем  заслуженное  предложение,
Орлин? - потребовала ответа Джоли. - Ты лучше всех  знаешь,  чего  так  не
хватает на Небесах! Тебе известно, что нужно сделать, у  тебя  есть  опыт,
образование и  способность  к  состраданию,  которые  так  необходимы.  Ты
исправишь все, что  было  неправильно,  с  помощью  тех,  кто  готов  тебя
поддержать. Да, даже Сатана любил тебя с самого начала, как и  я.  Мы  все
любим тебя, а ты  любишь  нас,  и  ты  не  имеешь  права  отказать  нам  и
Вселенной. У тебя нет выбора, ты  должна  согласиться.  Ты  станешь  новым
воплощением Добра - отныне и Навсегда.
   - И Навсегда, - повторил Рок.
   Орлин пыталась  заговорить,  но  у  нее  ничего  не  получалось.  Слезы
катились по щекам. Сияние  вокруг  ее  фигуры  стало  ярче.  Теперь  Джоли
поняла, что произошло, когда Орлин помогла душе в Аду: тогда ее аура  была
лишь намеком на мощный потенциал. Как Орб обладала магией музыки,  которая
превратилась в способность использовать феноменальное могущество  Ллано  и
помогла ей стать воплощением Природы, так умение Орлин видеть ауру  других
людей дало ей возможность использовать сияние, чтобы творить  Добро,  а  в
конечном счете изменить мир к лучшему в роли Бога. Устояв перед соблазнами
Сатаны, Орлин, сама того не зная, определила свою судьбу. Она  не  ведала,
но Сатана, как, вероятно, и Гавриил, были в курсе - и, естественно,  Нокс.
Могущество  Орлин  начало  проявляться.  Постепенно  она  превращалась   в
божество, становилась бессмертной.
   Орлин кивнула, показывая, что Она согласна. Ей пришлось  отдать  своего
ребенка, но теперь Она станет Матерью самой вселенной.
   Она медленно подошла к Сатане, молча наблюдавшему за Ней.
   - Все, на что ты надеялся, будет исполнено ради  любви  к  Злу  и  ради
любви к Добру, отныне - и Навсегда, - сказала Она.
   А потом обняла его и поцеловала.
   Хронос,  который  любил  Ее,  когда   она   была   смертной   женщиной,
зааплодировал. К нему присоединились и остальные, в том числе Джоли.
   "Когда Бог поцелует Сатану, а все инкарнации станут им аплодировать", -
вспомнила она.
   Орлин сама подсказала  этот  ответ  террористам  на  летающей  тарелке.
Условие капитана, при котором он был готов  капитулировать.  И  вот  такой
момент наступил! Да, действительно, начинается новая эра.
   Орлин повернулась к Джоли:
   - Я считаю, что ты должна помочь Вите, поскольку у меня  теперь  другие
обязанности.
   - Иди к ней, Джоли, - не стала возражать Гея.  -  Я  всегда  буду  рада
твоему возвращению, но мне кажется, что ты  еще  не  покончила  со  своими
делами в царстве смертных.
   Джоли обняла Орлин и почувствовала внушающее благоговение  присутствие,
совсем не похожее на ощущение, которое она испытала, когда они  находились
в Десятом Раю, но такое близкое, щедрое и любящее!  Потом  она  перешла  в
другое тело, а Орлин покинула его. Вита не останется одна.
   Орлин,  снова  превратившаяся  в  призрак   и   исполненная   сущностью
воплощения Добра, повернулась к Нокс:
   - Я отдаю тебе Моего ребенка - и Мое благословение. Я буду всегда  рада
встрече с тобой.
   Нокс кивнула и исчезла.
   Орлин повернулась к ангелу Гавриилу:
   - Ты останешься советником Бога, как и раньше?
   - Всегда, Госпожа.
   - Тогда проводи Меня на Небеса, у нас много дел. Я рассчитываю на  твои
советы. - Она взяла его протянутую руку. - Мы все скоро снова встретимся.
   Сияние стало ослепительным. А потом исчезло  вместе  с  Ней  и  ангелом
Гавриилом. Однако Ее присутствие еще некоторое время оставалось с ними.
   - У нас тоже есть дела, - промолвила Гея. - Луна, сделай заявление:  мы
избрали Бога.
   Луна кивнула  и  вышла  из  комнаты.  В  следующее  мгновение  возникло
ощущение, будто со всех сторон сразу  раздались  громкие  крики:  ликовали
обитатели царства смертных.
   Инкарнации взялись за руки и исчезли. Джоли осталась с Роком.
   - Я буду с Витой до тех пор, пока она во мне нуждается. Надеюсь, ты  не
станешь возражать.
   - Я не стану возражать, - ответил он.
   - Нам казалось, что Нокс задумала какую-то мерзость, а  на  самом  деле
она сделала все, чтобы спасти вселенную. Как ты думаешь - зачем?
   - Подозреваю, она боялась, что игра закончится, если она не  вмешается,
а ей хотелось, чтобы партия продолжалась. Даже  Нокс  наверняка  надоедает
иметь дело только со снами. А еще, возможно, ей  на  самом  деле  нравится
малыш с его недугом. Она  отлично  понимает  страсти,  которым  подвержены
мужчины. Так что в действительности она обменяла Гэва Второго, заплатив за
него хорошую цену.
   - Наверное, - согласилась с ним Джоли,  поразившись  дерзости  Нокс.  -
Благодаря ей наша жизнь стала намного интереснее.
   Джоли вернула тело Вите.
   - Орлин Дух Святой! - сказала девушка  и  фыркнула,  но  тут  же  снова
посерьезнела. - Слушай, Рок, ты отказался быть инкарнацией, чтобы остаться
со мной!
   - Я знаю, что поступил эгоистично, - согласился он.
   - Ты для меня по-прежнему остаешься Богом.
   - А ты для меня по-прежнему остаешься нимфеткой.
   - Правда? И что ты по этому поводу собираешься предпринять?
   Впрочем, она не дала ему времени на ответ.
   Джоли мысленно покачала головой. В самом  деле,  невероятно  интересные
времена.



    Пирс Энтони.
    Властью Песочных Часов

   -----------------------------------------------------------------------
   Piers Anthony. Bearing an Hourglass (1984)
   ("Incarnations of Immortality" #2). Пер. - В,Задорожный, В.Казанцев.
   Изд. "Полярис", 1997 ("Миры Пирса Энтони").
   OCR & spellcheck by HarryFan, 19 December 2001
   -----------------------------------------------------------------------



1. НЕОБЫЧНАЯ ПРОСЬБА

   Нортон бросил рюкзак  и  двумя  пригоршнями  зачерпнул  воду.  Он  пил,
наслаждаясь прохладой, от которой немели зубы  и  деревенело  небо.  И  не
скажешь, что родник искусственный: охлажденный с помощью магии, он казался
природным.
   Нортон прошел пешком двадцать миль через культивированную девственность
городского парка и готовился к ночному привалу. Еды осталось на один  раз;
утром придется пополнить запасы - дело  затруднительное,  так  как  он  на
мели. Ну да ладно, чего беспокоиться раньше времени.
   Осторожно, чтобы не повредить живые растения,  Нортон  насобирал  сухих
веток и листьев и сложил их в ямке, нашел немного сухого  мха  и  поместил
его  внутрь  сооруженной  пирамиды.  Затем  пробормотал   заклинание   для
разжигания огня, и вспыхнуло пламя.
   После этого Нортон принес три камня, положил их у разгорающегося костра
и  развернул  небольшую  сковородку.  Затем  распаковал  рис  по-испански,
перемешал и высыпал его на сковородку, встряхивая при  этом  смесь,  чтобы
рис не подгорел на набирающем силу пламени. Когда он  зарумянился,  Нортон
плеснул на сковороду пригоршню воды. Протестующе взвился густой  пар.  Пар
улегся, и Нортон поставил сковородку на камни - теперь рис  мог  прекрасно
жариться и без него.
   - Вы не могли бы со мной поделиться?
   Нортон в удивлении поднял взгляд. Обычно он  настороженно  относился  к
другим  существам,  в  особенности  к  людям;  даже  сосредоточившись   на
приготовлении пищи, он был настроен на звуки окружающей природы. Однако на
этот раз голос раздался, казалось, ниоткуда.
   - Это все, что у меня есть, - ответил Нортон. - Я поделюсь.
   Похоже, сегодня ему суждено  остаться  полуголодным,  но  он  не  любил
говорить "нет".
   Человек подошел ближе - совершенно беззвучно.  Лет  двадцати  пяти,  то
есть на добрый десяток лет моложе Нортона, мускулистый и  натренированный.
Одет он был хорошо - так одевались горожане из  высшего  общества,  однако
ладони у него были  загрубелые,  ладони  человека,  занимающегося  тяжелым
физическим трудом. Богатый, но не изнеженный затворник.
   - Вы, как я погляжу, человек независимый, - заметил незнакомец.
   Свой свояка видит издалека!
   - Страсть к путешествиям, - пояснил  Нортон.  -  Почему-то  мне  всегда
хотелось увидеть обратную сторону горы. Любой горы.
   -  Даже  если  вы  знаете,  что  гора   искусственная?   -   Незнакомец
выразительно обвел взглядом окружающий ландшафт.
   Нортон беззаботно рассмеялся:
   - Я отношусь как раз к этому разряду глупцов!
   - Глупцов? - Мужчина поморщил губы. - Не похоже. - Он пожал плечами.  -
Не приходило когда-нибудь в голову осесть с хорошей женщиной?
   Парень смотрит прямо в корень!
   - Частенько. Но редко это удавалось больше чем на неделю или две.
   - Наверное, просто не встречали никого, кто был бы достаточно хорош  на
протяжении года или двух.
   - Возможно, - без всякого смущения согласился Нортон. -  Я  предпочитаю
относиться к этому философски. Я  путешественник;  большинство  же  женщин
домоседки. Если я найду когда-нибудь такую женщину,  которая  разделит  со
мной мое увлечение... - Он  замолчал,  пораженный  новой  мыслью.  -  Меня
оставляют в такой же степени, как оставляю я.  Женщины  предпочитают  моей
компании свое жилище, во многом они схожи с кошками. Я трогаюсь  с  места,
они остаются... Но мы с самого начала знаем характер друг друга,  так  что
не рушатся ничьи ожидания.
   - Да, мужчина - это одно, а женщина - другое, - согласился незнакомец.
   Нортон принюхался к запаху пищи.
   - Рис зачарован на быстрое приготовление и  почти  готов.  У  вас  есть
тарелка? Я могу вырезать из дерева... - Он прикоснулся к охотничьему ножу.
   -  Мне  не  нужна  тарелка.  -  Незнакомец   улыбнулся,   увидев,   как
подозрительно взглянул на него Нортон. - Я на самом деле не ем,  я  просто
испытывал ваше гостеприимство. Вы были  готовы  остаться  голодным,  чтобы
поделиться со мной.
   - Ни один человек не может долго жить без еды, а насколько я  вижу,  вы
не аскет. Я вырежу вам тарелку...
   - Меня зовут Гавейн. Я призрак.
   -  Нортон,  -  представился  Нортон.  -  Я  человек  без  ремесла,   за
исключением, может быть, умения рассказывать истории. А теперь  не  будете
ли вы любезны повторить, что вы сказали о себе?
   - Призрак, - повторил Гавейн. - Сейчас продемонстрирую.
   Он протянул Нортону сильную руку. Нортон сжал ее, ожидая рукопожатия до
хруста в костях, но встретил лишь воздух. Он еще раз попробовал  осторожно
коснуться руки Гавейна. Его рука  встретила  пустоту;  она  прошла  сквозь
костюм и руку Гавейна, не встретив никакого сопротивления.
   - Да, тут не поспоришь, - с грустью согласился Нортон. - Неудивительно,
что я не услышал вашего приближения! Но вы выглядите таким телесным...
   - В самом деле? - спросил Гавейн, становясь полупрозрачным.
   - Никогда не доводилось встречать настоящих... э-э... призраков.
   - Как бы там ни было, я самый настоящий! - Гавейн  рассмеялся  и  снова
принял  прежний  вид.  -  Нортон,  вы  мне   нравитесь.   Вы   независимы,
самостоятельны,  не  тщеславны,  великодушны  и  открыты.  Я  уверен,  что
наслаждался бы вашим обществом, если был бы жив. Мне  кажется,  вас  можно
попросить об одолжении.
   - Я сделаю одолжение любому мужчине, так же, как и  любой  женщине!  Но
сомневаюсь, что смогу много сделать для призрака. Полагаю, вы  не  слишком
интересуетесь материальным миром.
   - Интересуюсь, хотя не  способен  воздействовать  на  него,  -  ответил
призрак. - Принимайтесь за  свой  ужин  и  послушайте,  если  угодно,  мою
историю. Тогда станет ясно, какое мне можно сделать одолжение.
   - Всегда рад компании -  как  реальной,  так  и  призрачной,  -  сказал
Нортон, усаживаясь на удобно положенный камень.
   - Я не галлюцинация, - заверил его  мужчина.  -  Я  настоящий  человек,
которому довелось умереть.
   И пока Нортон ел, привидение рассказывало о себе.
   - Я родился в богатой и благородной  семье,  -  начал  Гавейн.  -  Меня
назвали в честь сэра Гавейна, рыцаря Круглого  стола  короля  Артура.  Сэр
Гавейн является моим далеким предком, и с самого начала  от  меня  ожидали
великих деяний. Еще до того как я научился ходить, я мог держать  в  руках
нож; я искромсал свой матрац и выполз, чтобы подкрасться к Эльфу...
   - К эльфу?
   - Эльф - маленький домашний дракончик, всего пол-ярда длиной. Я  ужасно
перепугал беднягу; он дремал на солнышке. После этого моим родным пришлось
поместить меня в стальной детский манеж. Когда мне было два года, я сделал
из одеяла веревку и взобрался по ней на стенку манежа,  чтобы  поохотиться
за кошкой. После того как она исцарапала меня за  то,  что  я  отрезал  ей
хвост, я подверг ее вивисекции. Поэтому ко мне  приставили  кота-оборотня,
который, каждый раз когда  я  особо  досаждал  ему,  превращался  в  самую
отвратительную сварливую старуху. Он, конечно, отвечал мне по достоинству:
когда я поджаривал его кошачий  хвост,  превращался  в  человека  и  жарил
ремнем меня. С тех пор, признаться, терпеть не могу магических животных.
   - Представляю, - вежливо произнес Нортон. Сам  он  был  всегда  добр  к
животным, в особенности  к  диким,  хотя  Они  защищались,  когда  на  них
нападали. Гавейну были присущи некоторые черты, из-за  которых  Нортон  не
мог чувствовать себя с ним вполне уютно.
   - Меня послали в школу гладиаторов, - продолжал призрак. - Во-первых, я
сам хотел учиться там, а во-вторых, по определенной причине  мои  родители
предпочитали держать меня подальше от  дома.  Я  окончил  школу  вторым  в
классе. Я был бы первым, но у  ведущего  студента  оказались  зачарованные
доспехи,   так   что   я   не   мог   справиться   с   ним   даже   ночью.
Предусмотрительный!.. После этого я  купил  себе  хорошее  снаряжение,  не
поддающееся клинку, пуле или магической стреле. И отправился творить  свою
судьбу.
   По сравнению с земными  животными  драконов  вокруг  совсем  немного  и
большинство из них - виды, находящиеся под защитой. На самом деле я уважаю
драконов  -  достойный  соперник  для  настоящего   мужчины.   Жаль,   что
потребовалось так много времени, чтобы в действительности овладеть магией;
только за последние пятьдесят лет она стала грозной силой. Я  считаю,  что
во  всем  виноват  Ренессанс,  когда  люди  пытались  дать   происходящему
непременно рациональное объяснение. Как результат  этого  невежества,  для
драконов и других фантастических существ наступили гораздо  более  тяжелые
времена,  чем  средневековье  Европы.  Некоторые   притворились   обычными
животными: единороги избавились от рогов, чтобы сойти за лошадей,  грифоны
лишились крыльев и надели маски львов, некоторых из них держат  в  частных
поместьях всякие радетели за сохранность  природы  -  для  них  эта  самая
природа важнее  логики,  ну  а  кое-кто  достиг  феноменальных  успехов  в
маскировке.  Но  сейчас,  наконец,  сверхъестественное  снова  в  моде,  и
фантастические существа перестают быть вымирающими.
   Большинство сострадательных либеральных правительств ударились в другую
крайность: категорически  запретили  незаконные  отравления,  отстрел  или
использование магии для уничтожения этих  существ.  В  результате  злобных
драконов приходится убивать старым способом - мечом!
   - А почему бы просто не отправить их в заповедники? -  спросил  Нортон,
напуганный намерением перебить драконов.
   Он относился к тем сострадательным людям, о  которых  говорил  призрак.
Да,  драконы  вспыльчивы  и  опасны,  но  в  этом  они  не  отличались  от
аллигаторов и тигров. Все они, как виды, имели право на  существование,  и
потеря каждого вида являлась невосполнимой. Многие  очень  важные  аспекты
магии были  наследованы  от  когда-то  угнетенных  существ  -  такие,  как
волшебная сила рога единорога и неуязвимые доспехи из чешуи дракона. Но он
понял, что спорить по этому поводу с охотником бесполезно.
   - Нет, дракона вам с места не сдвинуть! - фыркнул Гавейн. -  Они  хуже,
чем кошки! Если дракон заявит свои права на территорию,  он  защищает  ее.
Околдуй его и отправь в заповедник - он тотчас убежит и вернется на старое
место, будучи вдвое злее прежнего, убивая на своем  пути  невинных  людей.
Нет, я уважаю драконов  как  противников,  но  хороший  дракон  -  мертвый
дракон.
   Нортон вздохнул про себя. Похоже, мир стал лучше от  того,  что  Гавейн
теперь призрак.
   - Такова моя специальность, -  продолжал  Гавейн,  -  убивать  драконов
вручную. Можете не сомневаться, работа опасная, но и  вознаграждение  было
значительное. Охота на драконов не разрешена законом,  так  что  и  платят
вполне прилично. Я подсчитал, что пять или шесть лет охоты  могут  сделать
меня богатым. Это стало моей целью: доказать, что я не  просто  наследник,
но могу добиться всего своими силами. Я знал, что  моей  семье  это  будет
приятно; каждый мужчина в  ней,  если  жил  достаточно  долго,  увеличивал
состояние.
   Гавейн на мгновение задумался, и Нортон не перебивал его.  Да  и  какой
смысл? Нортону доводилось встречать в парке следы драконов,  и  он  всегда
обходил их стороной. Если ты сторонник защиты окружающей среды, то это еще
не значит, что ты глупец. Поговаривали,  что  некоторые  драконы  в  парке
почти ручные и не  нападают  на  человека,  если  тот  дает  им  пищу  или
драгоценности, однако Нортон никогда не верил подобным мифам. Если  ты  не
располагаешь настоящими чарами усмирения драконов, то лучше  держаться  от
них подальше.
   - Я знаю, о чем вы думаете, - сказал Гавейн.  -  Очевидно,  я  встретил
лишнего дракона!.. Могу сказать  в  свое  оправдание,  что  мне  везло  на
протяжении пяти лет и я почти  что  накопил  ту  сумму  денег,  к  которой
стремился. Я был бы жив по сегодняшний день, окажись последний встреченный
мною  дракон   настоящим.   Но   беда   в   том,   что   его   неправильно
идентифицировали.
   О, я не виню туземцев - во всяком случае, не очень; это  было  довольно
примитивное племя в  Южной  Америке,  они  разговаривали  на  смеси  языка
американских индейцев и испанского, в то время  как  я  говорил  на  языке
победителей - английском. Обычно языковой барьер не мешает понимани