конечно.
   - Знаю. Пришла моя очередь уйти, и я готова. Вы  прервали  жизни  моего
мужа, детей и друзей, я осталась одна. Им всем следовало  прожить  дольше.
Возможно, у вас были на то веские причины - но я не хочу  выполнять  такую
работу, не хочу причинять боль людям. Лучше я закончу  свое  существование
на Земле и воссоединюсь с теми, кого люблю, на Небесах. Я не могу взять на
себя роль судьи, не могу выносить приговор другим.
   Атропос кивнула:
   - Миссис Форестер, я предполагала, что вы  именно  так  и  ответите.  Я
должна вернуться на Землю - я здесь нужна.  Я  проживу  совсем  немного  в
царстве смертных, однако выполню свой  долг.  Мне  казалось,  что  следует
предложить вам стать одним из аспектов Судьбы, поскольку вы  опытны  и  не
стремитесь к власти. Судьба действительно принимает  решения  относительно
жизни и смерти людей;  этого  не  избежать,  если  берешь  на  себя  такие
обязанности. Я благодарю вас за время, которое вы мне  уделили,  и  уважаю
ваши доводы.
   Миссис Форестер снова взялась за вязание.
   - Приходите ко мне в гости, когда покончите  с  делами  в  Чистилище  и
станете смертной.
   - Я постараюсь. - Атропос покинула комнату миссис Форестер.
   Убрав нить, она предалась отчаянию.
   - Проклятье! Временами у  белых  женщин  слишком  много  гордости!  Так
трудно найти самых лучших, их совершенно не  трогает  перспектива  обрести
власть и бессмертие!
   Они передвигались между канатами-нитями жизни, направляясь к  следующей
кандидатуре. Телом снова завладела Лахесис.
   - Зачем ты пришла ко мне, Орлин?
   - Когда я встретилась с  Танатосом,  я  упросила  его  сохранить  жизнь
новорожденному ребенку. Мы отнесли его в  больницу.  Танатос  сказал,  вам
нужно исправить нить его жизни. Я...
   - Я ее уже исправила, добавила новый отрезок,  -  ответила  Лахесис.  -
Танатос наделен даром сострадания, мне это давно известно. Я разобралась с
проблемой,  как  только  она  возникла,  не  вникая  особенно  в  причины,
двигавшие  Танатосом,   поскольку   твердо   знаю,   что   они   наверняка
уважительные.
   - Спасибо, - с облегчением сказала Орлин. - А еще...  я  встречалась  с
Нокс, чтобы забрать у нее моего  сына,  но  она  ответила,  что  я  должна
получить у каждой инкарнации по одному  предмету.  У  вас  -  новую  нить,
чтобы...
   Лахесис превратилась в красавицу Клото, самый молодой аспект Судьбы.
   - Это касается уже меня; я пряду  нити  жизни.  Ты  просишь  совсем  не
мелочь! Во-первых, зачем нужна новая нить, если твой ребенок умер?
   - Мой ребенок умер, потому что его душу поразила  неизлечимая  болезнь.
Она не исчезла после его смерти и  не  позволит  ему  стать  по-настоящему
хорошим духом. Я должна его спасти.
   - Я понимаю тебя, - взглянув на  Орлин,  сказала  Клото.  -  Но  каждая
спряденная мной нить представляет собой потенциальную  жизнь.  Я  не  могу
пожертвовать ни одной из них без уважительной причины. Я знаю,  ты  внучка
Ниобы - то есть Лахесис, - но мы не  вправе  оказывать  услуги  только  на
основании наших родственных связей.
   - Если существует какой-нибудь способ заслужить... - начала Орлин. -  Я
готова на все.
   - По правде говоря, смертный нам ничего дать не может, а уж  призрак  и
подавно. Конечно, мы обдумаем твою просьбу, и если возникнет  какая-нибудь
необходимость... - Клото пожала плечами.
   Орлин почувствовала, что потерпела поражение. Она знала, что ей  нечего
предложить Судьбе, кроме мольбы о сострадании. Орлин не могла не признать,
что Клото вела себя с ней абсолютно честно.
   Они  добрались  до  следующей  нити,  находившейся  посреди  нескольких
других; значит, близкие интересовавшей их женщины еще живы.
   Они приблизились к пожилой даме, сидевшей на свернутом ковре.
   - Мисс Эмбер, - сказала Атропос, появляясь перед ней.
   Женщина чуть не подпрыгнула от неожиданности.
   - Я не видела, как вы подошли!  Чем  могу  быть  полезна?  У  меня  тут
имеется кое-что на продажу...
   - Я Атропос, аспект Судьбы. Я наблюдала за вами и знаю, что вы  хороший
человек. Я хочу, чтобы вы заняли мое место и перерезали нити жизни.
   - Это что, шутка такая? Я, конечно, старая и  не  совсем  здоровая,  но
голова у меня в полном порядке. Что ты тут вытворяешь?
   -  Я  могу  представить  вам  все  необходимые   доказательства,   если
пожелаете. Я совсем не шутила.
   - Хорошо, давай доказывай.
   Атропос набросила на женщину нить, затем протянула другую сквозь  крышу
дома и превратилась в громадного паука. После этого она  зацепилась  ногой
за нить, державшую ковер мисс Мейзи Эмбер,  а  при  помощи  другой  начала
взбираться к потолку.
   Все произошло почти мгновенно, и вот они уже промчались сквозь крышу  и
поднялись в небо. Паук Атропос доставил свой груз на ближайшее  облако  и,
усевшись поудобнее, снова стал женщиной.
   - Это одна из возможностей инкарнации. Хотите увидеть еще что-нибудь?
   Мейзи была потрясена, но до конца Атропос не поверила.
   - Да.
   Появилась Лахесис.
   - Я центральный  аспект  Судьбы,  Лахесис.  В  мои  обязанности  входит
отмерять нити жизни.
   Затем Лахесис заменила Клото.
   - А я их пряду. Мы трое владеем одним телом,  и  вы  тоже  станете  его
хозяйкой и бессмертной до тех пор, пока не решите вернуться на Землю.
   Мейзи начала им верить.
   - Я и представить себе не могла, что мне когда-нибудь  предложат  такую
работу! Но я же не в состоянии пошевелить ни  рукой,  ни  ногой  и  потому
передвигаюсь при помощи медицинского ковра. Какой от меня прок?
   - Вы ошибаетесь, - проговорила Клото. - Вы войдете в наше тело, а  свое
оставите. Атропос заберет  его,  оно  изменится,  примет  ее  внешность  и
возможности. Затем она воспользуется вашим ковром, чтобы  добраться  туда,
где ее ждут срочные дела в мире смертных. Вы снова будете управлять своими
руками и ногами.
   - Вот здорово! - удивленно воскликнула Мейзи. - О  таком  можно  только
мечтать!
   - Но вам придется делить тело с двумя другими аспектами, - предупредила
ее Клото. - Мы с Лахесис будем вашими постоянными спутницами. У нас  масса
обязанностей; мы предлагаем вам  не  легкую  жизнь.  Просто  новый  способ
существования.
   - Нет, - пожав плечами, ответила Мейзи.
   Снова появилась Атропос.
   - Вы не хотите?
   -  О,  мне  бы  очень  понравилась  такая  работа!  Но  вот  только  не
ответственность. Я не могу взять на  себя  решение  о  том,  когда  должна
закончиться та или иная жизнь. Я уверена, что наделаю кучу  ошибок  и  все
перепутаю, а в вашем занятии ошибки недопустимы. Я  твердо  знаю,  что  не
должна соглашаться.
   - Нам всем приходится сначала  учиться,  чтобы  хорошо  выполнять  свои
обязанности, - сказала Атропос. - И все мы ошибались.
   - Я не верю в собственные силы и в свою способность принимать  разумные
решения, - возразила Мейзи. - Всю жизнь это делали за меня  другие.  Вдруг
освободиться от боли  и  паралича  и  взять  на  себя  ответственность  за
других... Нет, я только все испорчу. Я благодарна вам за  предложение,  но
принимаю единственное решение, в правильности которого совершенно уверена:
я не возьму то, что вы мне предлагаете.
   Атропос посмотрела на нее и пропала из виду. Ковер  скользнул  вниз  по
нити прямо в дом  и  опустился  на  прежнее  место,  словно  ничего  и  не
произошло.
   - Мы не можем заставить человека стать инкарнацией, - сказала  Атропос.
- И оказались в безвыходной ситуации. У меня больше нет кандидатур.
   Снова появилась Клото:
   - А ты точно уверена в том, что должна нас  покинуть,  Атропос?  Ты  же
знаешь, мы были бы рады, если бы ты осталась.
   - Я должна, - ответила Атропос, снова взяв тело под контроль. - То, что
я обязана сделать, не сделает  никто  вместо  меня.  Боюсь,  нам  придется
предложить мое место первой женщине, которая согласится его  занять,  даже
если она и не окажется самой лучшей кандидатурой. Мне  не  нравится  такая
перспектива, но ничего другого не остается.
   Вместо нее возникла Лахесис.
   - Ты имеешь полное право закончить свою службу тогда, когда  пожелаешь.
Мы обязаны тебя поддерживать  и  помогать,  как  помогали  предшественнице
Клото, когда она решила выйти замуж за японского мастера боевых  искусств.
Что ж, как-нибудь справимся; в конце концов, все всегда приходит в  норму.
Ведь твоей преемнице не придется действовать в одиночку, мы будем рядом. -
Но видно было, что ее это не очень радует.
   - А можно мне... - неуверенно начала Орлин.
   Лахесис взглянула на нее:
   - Орлин... я совсем забыла, что ты с нами! Конечно же, мы вернем тебя в
Жилище!
   - Нет, я  хотела  спросить  вас  про  смену  одного  из  аспектов.  Это
обязательно должна быть женщина?
   Лахесис помолчала немного.
   - Ну нет. Конечно, нет, - ответила она.  -  Никакая  из  инкарнаций  не
должна быть того или другого пола. Хотя мой опыт...  нет,  не  обязательно
женщина.
   - Мне  кажется,  я  знаю  мужчину,  который  вам  подойдет  и  который,
возможно, примет ваше предложение, -  сказала  Орлин.  -  Если  вы  готовы
рассмотреть его кандидатуру...
   Джоли и Вита, до сих пор молчавшие и предоставившие действовать  Орлин,
вдруг ожили.
   - Ты случайно имеешь в виду... - начала Джоли.
   - ...не Рока? - закончила Вита.
   - Кто он такой? - спросила Лахесис.
   - Его зовут Николай, - ответила Орлин.
   Джоли и Вита немного  успокоились,  хотя  их  и  удивили  слова  Орлин,
которая после своей смерти и встречи с Нокс, кажется, начала  приходить  в
себя и вникать в окружающую ее жизнь.
   - Старый цыган, вдовец, его единственная дочь вышла замуж и уехала.  По
правде говоря, я не знаю, жив ли он еще, но...
   Лахесис расставила руки в стороны, между ее ладонями  тут  же  возникла
паутина - кусок Гобелена Жизни. Она внимательно вгляделась в рисунок.
   - Он жив, - сказала она, свела руки вместе, и паутина исчезла, осталась
лишь одна нить.
   И вот они уже отправились в новое путешествие и вскоре  остановились  в
маленькой деревушке на  юге  Франции.  Лачуга  старого  цыгана  совсем  не
изменилась, как, впрочем, и он сам. Когда Орб  с  ним  познакомилась,  ему
было лет шестьдесят; сейчас ему исполнилось восемьдесят,  он  передвигался
медленно, с трудом, но по-прежнему сам себя обслуживал, как это принято  у
цыган.
   Атропос появилась перед ним.
   - Николай, - позвала она.
   Глаза старика остановились на ней.
   - Я тебя слышу, Госпожа нитей! Чего ты от меня хочешь?
   - Ты умеешь судить людей?
   - Великолепно! - ответил он. - Могу с первого взгляда сказать,  сколько
у человека денег и какую сумму он готов отдать за безделушку.
   Атропос улыбнулась:
   - Ну, на такое способен любой цыган. Предположим,  тебе  нужно  принять
решение, касающееся его жизни?
   - Человек делает  то,  что  должен.  Но  мы  не  любим  убивать.  Такая
необходимость возникает редко.
   - Хорошо, я не буду темнить. Я Судьба.  У  меня  есть  три  аспекта,  я
должна заменить один из них до конца сегодняшнего  дня.  Мы  рассматриваем
тебя в качестве одной из возможных кандидатур, но не уверены,  что  готовы
предложить такую службу мужчине вообще и тебе в частности. Если тебя  наше
предложение заинтересовало, ты должен  убедить  нас  -  всех  троих...  и,
вполне возможно, мы будем вести себя не слишком милосердно.  Мы  не  дадим
тебе подумать; время  поджимает,  и  если  ты  категорически  против,  нам
придется отправиться на новые поиски.
   - Цыгане способны быстро оценить новую ситуацию, - не моргнув,  ответил
Николай. - Ответьте на три моих вопроса, и я отвечу на все ваши.
   - Спрашивай.
   - Какой аспект?
   Атропос дотронулась до своей полной груди.
   - Нужно заменить меня - Атропос. Я перерезаю нити жизни.
   - Получу ли я полную свободу?
   - Нет. Тебе придется постоянно заботиться о благополучии всего Гобелена
Жизни, об интересах остальных  аспектов  и  инкарнаций.  Нити  никогда  не
перерезаются  случайным  образом,  это  очень  серьезное  дело.  Но,   при
соблюдении законов, ты будешь иметь определенную свободу. Никто не  станет
оспаривать твое мнение.
   - А у меня будет время для музыки, танцев и рассказов?
   - Если захочешь.
   - Тогда считайте, что меня ваше предложение заинтересовало.
   Атропос посмотрела на него:
   - Ты ничего не спросил ни про волшебство, ни  про  бессмертие,  ни  про
власть.
   - Нет никакой необходимости. Я знаю,  что  такое  инкарнация.  Я  знаю,
каким могуществом они обладают. Я знаю, что они бессмертны ровно  столько,
сколько пожелают. Я знаю,  они  могут  выбирать  внешность,  что  один  из
аспектов Судьбы всегда молод и прекрасен.
   - Тебе от этого не будет никакого  прока,  -  предупредила  Атропос.  -
Только один аспект владеет телом,  два  остальных  становятся  всего  лишь
мыслями. Ты никогда не сможешь прикоснуться к Клото.
   - Зато какое удовольствие находиться рядом с ней!
   - В таком случае пусть она первая задаст тебе свои  вопросы,  -  мрачно
предложила Атропос.
   Появилась Клото, обманчиво юная и задорная.
   - Итак, ты любишь танцевать... А как  твою  любовь  соотнести  с  таким
серьезным делом, как перерезание нитей жизни?
   - Чего стоит жизнь без радости и веселья? Каждому  смертному  постоянно
приходится решать серьезные проблемы. Отдохнуть от них  мы  можем  лишь  в
невинных удовольствиях, даруемых нам жизнью  -  музыка,  танцы  и  радости
соблазнительной плоти вроде твоей.
   Казалось, на Клото его слова не произвели никакого впечатления.
   - Если бы ты знал, что завтра должен  умереть,  ты  стал  бы  танцевать
сегодня?
   - Да! Я постоянно смотрю смерти в лицо, в особенности сейчас, когда моя
жизнь почти подошла к концу, и потому наслаждаюсь  каждой  дарованной  мне
минутой. Не может быть лучше смерти, чем со скрипкой в  руках,  песней  на
устах и красавицей, на которую ты смотришь.
   Клото все еще сомневалась:
   - Я хочу посмотреть, как ты танцуешь.
   - Мне нужна партнерша.
   Клото поколебалась несколько секунд - ей явно не  хотелось  отвлекаться
от своих расспросов и самой принимать участие в танце.
   - Давай я! - вскричала Вита. - Мне кажется, он здорово танцует!
   - Ладно, - согласилась Орлин и передала ей тело.
   - Я буду с тобой, танцевать! - вскричала  Вита.  -  Только  я  не  знаю
тананы!
   - Учись! - сказал Николай и встал в  первую  позу.  Его  совершенно  не
удивило ее появление ниоткуда. - Встань напротив меня, смотри мне в глаза.
А теперь повторяй то, что делаю я. -  Он  показал,  и  возникло  ощущение,
будто он сбросил лет сорок.
   Вита следовала его указаниям, сначала смущенно, затем  более  уверенно.
Вскоре девушка уже  легко  исполняла  некоторые  па  тананы  и  постепенно
становилась все соблазнительнее и соблазнительнее.  Бедра  Виты  двигались
быстро, равномерно - в подражание страстному слиянию двух  тел.  Ее  грудь
вздымалась и трепетала, словно сама собой. Но  самое  сильное  впечатление
производили движения головы, в особенности глаза. Она смотрела  на  своего
партнера из-под опущенных ресниц и разметанных волос, чуть наклонив голову
вбок, а Николай отвечал ей  такими  откровенными  взглядами,  что  Вита  в
какой-то момент даже вспыхнула от смущения.
   Джоли знала, что цыгане считаются народом,  обожающим  плотские  утехи;
теперь она  убедилась  в  том,  что  это  чистая  правда.  Они  превратили
сексуальное влечение в искусство, причем  абсолютно  лишенное  стыда:  они
просто не знали, чего нужно стыдиться. Джоли почувствовала, какой  восторг
испытывает Вита; почти с таким же удовольствием она занималась  любовью  с
Роком!
   Тем временем Клото наблюдала за происходящим.  Осторожность  постепенно
сменилась интересом, а затем и возбуждением. Ее  тело  повторяло  движения
Виты. И вот она поняла, что больше не может оставаться на месте, - сделала
шаг вперед, присоединилась к танцу.
   У Клото отлично получалось; довольно скоро стало ясно, что она  опытная
танцовщица. Она быстро схватывала суть движений, которые не сразу давались
Вите, а  ее  роскошное,  соблазнительное  тело  давало  ей  дополнительные
преимущества.
   Орлин, смотревшая на инкарнацию, вдруг грустно проговорила:
   - Она любовница Нортона?
   - Ты же умерла, - напомнила ей Джоли. - Он по-прежнему тебя  любит,  но
ты не можешь быть с ним.
   - Я не имею права ревновать, - согласилась Орлин. - И все равно...
   Николай без проблем  справился  с  изменившейся  ситуацией.  Теперь  он
танцевал с двумя молодыми женщинами, ухаживал  за  обеими  и  сумел  обеих
заставить почувствовать себя безмерно желанными. Он  мог  бы  без  проблем
раздеть любую из них и сделать с ними все,  что  пожелал  бы,  ни  та,  ни
другая не стали бы протестовать; как раз наоборот, с радостью  приняли  бы
его любовь. Обе стали пленницами тананы и радовались этому. Обе забыли  об
ограничениях, накладываемых на человека обществом, обе отдались танцу.
   Неожиданно Николай замер на месте. И снова стал древним стариком.
   - Вот как я хотел бы умереть, - повторил  он.  -  Чтобы  меня  окружали
красивые, задыхающиеся от  желания  женщины.  Я  не  боюсь  смерти,  когда
танцую. А еще лучше, если есть музыка и соответствующая одежда.
   Клото и Вита переглянулись. И в самом деле, обе тяжело  дышали,  скорее
от возбуждения, чем от усталости.
   - Я должна научиться танане! - воскликнула  Клото.  -  Ему  восемьдесят
лет, и он сумел такое со мной сотворить... Я должна научиться!
   Но тут ее место заняла Лахесис.
   - Один голос ты получил, Николай,  -  сказала  она.  -  Однако  мне  не
двадцать; и потому меня беспокоит кое-что еще, кроме физического выражения
чувств.
   Николай прищурился.
   - Орб! - воскликнул он. - Ты ее мать!
   - Откуда ты знаешь? - удивленно спросила Лахесис.
   - Я цыган. И вижу фамильное  сходство.  Орб  была  красива  и  обладала
музыкальным даром. Однажды она мне сказала, что ее  мать  считалась  самой
красивой женщиной своего поколения. Я  не  видел  никого  прекраснее  Орб.
Ты... как ты выглядела в ее возрасте?
   Лахесис  изменила  внешность,   превратилась   в   ослепительную   юную
красавицу.
   - Вот так, когда была Ниобой.
   - О, она не обманула меня! - выдохнул Николай. - А ты обладаешь тем  же
музыкальным даром, что и она?
   - Нет. Она получила его от отца. А теперь перестань мне льстить,  и  мы
посмотрим, можешь ли ты стать одним из наших аспектов.
   - Я и не пытался тебе льстить! - с самым невинным  видом  запротестовал
Николай. - Ты же знаешь, я сказал чистую правду.
   - Цыган может заморочить голову кому угодно! - заявила Лахесис,  но  не
вернула себе прежний облик. Николаю удалось ее очаровать, даже несмотря на
то что она старалась быть осторожной.
   - Что ты хочешь?
   - Ты в состоянии  понять  женские  проблемы  и  то,  что  таит  в  себе
очарование и привлекательность женщин?
   Николай улыбнулся:
   - Рядом с тобой это трудно... нет, пожалуйста, не меняйся! -  однако  я
попытаюсь. У меня всего одна дочь, она родилась  слепой  и  хромой,  но  я
любил ее, как никого, кроме ее матери. Я обращался с ней как с принцессой,
она была красива, хотя никто не видел ее красоты -  и  это  наполняло  мое
сердце  бесконечной  болью.  Какая  судьба  ждет  цыганку,  не   способную
танцевать? Она обладала даром волшебства, но я не мог научить  ее  ничему,
единственное, что я умел, - играть на скрипке.
   А потом у нас  появилась  Орб,  она  оказалась  настоящей  волшебницей,
играла на арфе и пела. Я  отдал  ей  Тинку,  и  Орб  научила  мою  радость
пользоваться  магическим  даром,  одела  ее,  стала  ей  другом,   помогла
научиться танцевать. И Тинка  уверенно  делала  то,  о  чем  только  могла
мечтать раньше, потому что музыка дала ей силы и она была всех прекраснее,
кроме, конечно, своей учительницы. Тогда юноши заметили ее,  принялись  за
ней ухаживать, и вскоре она вышла замуж.  С  того  самого  дня  у  Орб  не
осталось врагов среди цыган, а я любил ее за то, что она сделала для  моей
ненаглядной дочери.
   До тех пор я видел в каждой женщине тень  страшного