му же ты тогда не распорядилась этими юными нитями по-другому?  -
спросил Мима, все еще испытывая беспокойство от ощущения, что откуда-то он
должен знать ее. - Эта ситуация начала развиваться задолго до того, как  я
вступил в должность. И мне она не нравится, но я обязан найти  оптимальное
решение. Не вижу лучшего выхода, чем закончить сражение  и  постараться  с
честью отправить выживших по домам.
   -  С  честью!  -  с  яростью  вскричала  Лахесис.  -  Что  за  честь  в
бессмысленной смерти?
   - Вот этот мальчик, которого я сейчас изучаю, содержит себя и свою мать
единственным доступным ему способом, - пропел Мима.  -  Он  служит  своему
народу. Другого пути для него нет. Ему надо выполнить свой долг, иначе еще
большие несчастья обрушатся на него и его товарищей. Я глубоко  сожалею  о
таком положении вещей, однако, даже если бы  можно  было  отменить  данную
битву, это не вернуло бы мальчику отца и братьев, не дало бы  ему  пищи  и
крова. Я пытаюсь найти средство, чтобы свести к минимуму  ущерб  от  этого
сражения и этой войны, но  ситуация  чрезвычайно  сложна,  и  простодушные
протесты со стороны неосведомленных лиц большой пользы не принесут.
   - Простодушные протесты! - гневно воскликнула  Лахесис.  Теперь,  когда
злилась, она более  чем  когда-либо  казалась  знакомой.  Светлые  волосы,
скулы... - Неосведомленных?! Ты не смеешь говорить со мной в таком тоне! Я
Судьба!
   - Да будь ты хоть самой Деви! (*11) Это моя работа.
   - Я не намерена с этим мириться, - сказала  Лахесис.  Она  затрепетала,
превратилась в большого паука и исчезла.
   Мима хотел уже возобновить движение, как вдруг снова появилась Лахесис.
На сей раз ее сопровождала какая-то женщина.
   Мима вгляделся. Это была Восторг.
   Принцесса непонимающе осмотрелась вокруг.
   - Кровь! - вскрикнула она. - Где я?
   - Ты на рабочем месте Марса, - сказала Лахесис.  -  Я  подумала,  может
быть, тебе захочется помочь ему.
   - Ей нельзя здесь находиться! - закричал Мима.
   - Разве? - спросила Судьба. - Она смертная, и нить ее жизни находится в
моих  руках.  Мне  показалось,  что  нелишне  будет  дать  ей  возможность
поучаствовать в твоих делах.  Когда  эта  битва  детей  возобновится,  она
окажется среди них.
   Мима был потрясен. Принцесса будет тут же убита, а  если  ему  вдруг  и
удастся вытащить ее  из  этой  мясорубки,  то  увиденное  самым  серьезным
образом отразится на ее разуме.
   - Уведи ее назад! - крикнул он.
   - Так мы договоримся, Марс? - жестко проговорила Лахесис.
   Это было вымогательством, но у Мимы не оставалось выбора.
   - Да, - мрачно пропел он.
   Судьба вздрогнула, переменила обличье и пропала  вместе  с  принцессой.
Через секунду она вернулась уже одна.
   - Я сделала так, что в телепрограмме, которую  она  смотрела,  показали
этот эпизод. Она будет уверена, что  видела  днем  дурной  сон,  навеянный
программой. - В упор посмотрев на Миму, инкарнация  добавила:  -  Надеюсь,
что ты немедленно приостановишь войну, чтобы дать мне возможность  вывести
из нее детей.
   - Мне самому хочется, чтобы детей здесь не было, - воскликнул  Мима,  -
но я не вижу никакого выхода!
   - Значит, мы должны найти его, - проговорила Лахесис. - Прямо сейчас.
   - Эти мальчишки сейчас здесь потому, что Персия  нуждается  в  них  для
защиты.
   - Я, между прочим, вообще не вижу никакого смысла в войне.
   - Война является следствием естественного напряжения  и  неравенства  в
обществе, - объяснил Мима. - Без войны не  было  бы  возможно  исправление
определенных  несправедливостей.  Война  вредна  лишь  тогда,   когда   ею
злоупотребляют.
   - Чушь! - фыркнула она. - Очень похоже на речи Сатаны.
   Это несколько отрезвило Миму.
   - У тебя есть какие-нибудь соображения, как прекратить  эту  битву  или
войну?
   - Здесь  наверняка  имело  место  какое-то  недопонимание,  -  ответила
Лахесис. - Если бы мы смогли установить, в чем оно  заключалось,  а  потом
разъяснить его, то отпала бы необходимость в военных действиях. С чего все
началось?
   - Вавилония недопонимала способность и  желание  Персии  защищать  свою
территорию, - мрачно пропел Мима.
   Она нахмурилась:
   - Вавилония вообще-то не относится к моему  региону;  но,  насколько  я
понимаю, она не может считаться безупречным образцом добродетели. Впрочем,
Персия тоже. Я страшно намучилась, вытаскивая  из  этой  страны  плененные
нити более сотни западных заложников. Чтоб им обеим пусто было!
   - Зачем же тогда ты так стараешься спасти их детей?
   - Я, конечно, могла бы ответить, что поступаю так постольку,  поскольку
некоторые  из  этих  детей  -  мои,  втайне  они  придерживаются  западных
верований. Собственно, это в первую очередь и насторожило меня, поэтому  я
и пришла сюда. Но, увидев весь ужас происходящего, я поняла,  что  обязана
защитить всех детей; мне все равно,  во  что  они  верят.  Они  не  должны
умирать в дурацкой войне, развязанной взрослыми фанатиками.  Мне  неважно,
насколько это трудно будет сделать. Детей необходимо спасти.
   Мима отметил, что ему  начинает  нравиться  подход  этой  женщины.  Ему
никогда не приходилось иметь дело  с  детьми,  но  они,  безусловно,  были
надеждой каждой нации на будущее.
   - Согласен, дети не несут ответственности за  войну,  -  пропел  он.  -
Хотелось бы мне, чтобы те, кто затевает войны, служили на передовой.
   Лахесис рассмеялась. И вдруг  Мима  определил  это  не  дававшее  покоя
сходство: он знал человека, который смеялся точно так же!
   - Вот это быстро бы положило конец войне, правда?!
   - Ты не из Ирландии? - спросил Мима.
   Она с удивлением посмотрела на него:
   - Эта ипостась - да. Конечно, теперь я обслуживаю  более  широкий  круг
клиентов. А почему ты спрашиваешь?
   - Я знал одну женщину из Ирландии, красивую и хорошую женщину,  и  твои
волосы, твое лицо... Мне кажется, в молодости ты была очень похожа на нее.
   - С тех  пор  как  состою  в  этой  должности,  я  перестала  верить  в
совпадения, -  ответила  Лахесис.  -  А  не  приложил  ли  руку  к  твоему
назначению Сатана?
   - Он помог убрать предыдущего Марса, если ты это имеешь в  виду.  Но  в
том, что выбор пал на меня, он участия не принимал.
   - Ты уверен? А как случилось, что  именно  в  то  время  ты  был  готов
принять нынешнее место?
   - Меня разлучили с возлюбленной из-за внезапного изменения политической
ситуации, и... - Мима осекся. - Неужели Сатана политиканствует?
   - Неужели рыба плавает? - Лахесис пристально взглянула на него. - А  та
женщина, с которой ты был знаком... Она пела?
   Мима воздел руки.
   - Я никогда не слышал более прекрасной музыки.  У  нее  была  маленькая
арфа...
   - Орб!
   - Орб, - согласился он. - Ты знаешь ее?
   - Я - ее мать.
   Мима остолбенел. Теперь все стало понятно: волосы, черты  лица,  манера
говорить и смеяться были одинаковы что у матери, что у  дочери.  Но  какое
поразительное  совпадение   -   встретиться   с   матерью   своей   бывшей
возлюбленной!
   Совпадение?
   - Ты сказала, что не веришь в совпадения, - пропел  он,  -  потому  что
сама устраиваешь многое из того, что смертные считают совпадениями. Другие
поступают так же?
   - Они не должны этого делать, однако один делает.
   - Сатана.
   - Сатана, - подтвердила Лахесис. - Мне кажется,  что  здесь  снова  без
него не обошлось. Какие у него могли быть  причины,  чтобы  ты  занял  эту
должность?
   - Мне ничего не приходит в голову, разве что моя  неопытность,  которая
могла быть ему на руку.
   - Но ты знаком с моей дочерью.
   - Я любил твою дочь. Обстоятельства разлучили нас,  и  теперь  я  люблю
Восторг. Я этого не хотел, и Орб в том не виновата. Здесь...  -  Он  пожал
плечами. - Так случилось.
   - А Орб любила тебя?
   - Да. Но она понимала, почему я должен покинуть ее, и думаю, что теперь
у нее уже своя жизнь. Она была... она чудесный человек.
   - А может, Сатана ревновал к тебе?
   Мима рассмеялся:
   - С какой стати?
   - Потому что моя дочь любила тебя.
   Эти слова отрезвили Миму.
   - Сатана... Орб интересовала его?
   Лахесис поджала губы:
   - Возможно, по своей обычной злокозненности. Сатана... в общем, некогда
он весьма интересовался  мною,  когда  я  была  молода  и  привлекательна.
Говорили даже, будто я была самой красивой женщиной  своего  поколения,  а
мужчин такого рода вещи волнуют. Об Орб можно было бы сказать то же самое,
а  кроме  того,  по  отцовской  линии   она   унаследовала   феноменальный
музыкальный талант.  Сатана  пытался  помешать  ей  получить  арфу,  а  ее
двоюродной сестре Луне...
   - Луне!
   - Моей внучке.
   - Твоей...
   Лахесис улыбнулась:
   - В молодости я родила отца Луны, а  потом  Орб.  Это  все  сложно.  Мы
воспитывали обеих девочек вместе, и они были как две сестры. Теперь...
   - Но Луна не похожа на Орб! Они красивые  женщины,  но  жесты,  фигура,
волосы...
   И все же, говоря это, Мима понял, что те обладали сходством, поэтому-то
Луна казалась ему знакомой.
   - Луна покрасила волосы в каштановый цвет и выбрала другую  жизнь.  Это
тоже   трудно   объяснить.   Во   всяком   случае,   Луне    предназначено
воспрепятствовать главному плану Сатаны захватить всю власть на  Земле,  и
тот изо  всех  сил  пытается  уничтожить  ее.  Но  Луне  покровительствует
Танатос, и Сатане приходится действовать осмотрительно. Орб между  тем  не
защищена, так что он вполне может злоумышлять против  нее,  чтобы  оказать
давление на меня и Луну. И - как ни неприятно говорить об этом - у  Сатаны
к Орб может быть и  определенный  личный  интерес,  поскольку,  видимо,  в
какой-то мере она принадлежит к такому типу женщин. Впрочем, конечно,  это
может быть лишь уловка. Так или  иначе,  если  какая-то  из  моих  догадок
справедлива, Сатана мог  невзлюбить  мужчину,  на  которого  Орб  обратила
внимание, и избавиться от него.
   Мима был поражен.
   - А мог... мог ли Сатана подстроить так, чтобы принц был убит?
   - Без всякого сомнения. Сатана способен причинить зло любому  человеку,
не защищенному другой инкарнацией.
   - Причиной нашей разлуки с Орб стала безвременная кончина моего  брата,
- пропел Мима, дрожа от негодования. - Он должен был стать раджой; а когда
он умер, мне пришлось занять его место. Поэтому у  меня  отняли  Орб  и  -
против моей воли - дали Восторг. Моя любовь к ней...
   - Неудивительна, - проговорила Лахесис. - Восторг очень хорошенькая.
   - А ты хотела убить ее! - пропел Мима, вдруг разозлившись.
   - Нет. Я блефовала, чтобы добиться своего.
   - И добилась! Я не позволю обижать Восторг.
   - А Орб - если Сатана угрожает ей - сейчас...
   Мима развел руками:
   - Мои чувства к ней не переменились, когда я полюбил Восторг. Я... буду
уязвим.
   - Ладно,  не  огорчайся.  Я  слежу  за  нитью  Орб.  Сатана  не  сможет
действовать напрямую, чтобы я не узнала, и даже если я не  сумею  защитить
ее, помогут другие инкарнации.  Подозреваю,  что  Сатана  выбрал  окольный
путь: пытался использовать тебя, дабы причинить ей вред. За твоей нитью  я
не наблюдала, а уж за нитью твоего брата и подавно.
   - И Сатана еще прикидывался моим другом! - скрипнул зубами Мима.
   -  Это  на  него  похоже.  Никогда  не  верь  ему;  он  всегда   строит
какие-нибудь козни.
   - Но если он разлучил меня с Орб... зачем ему пытаться  отнять  у  меня
также Восторг?
   - Может, чтобы ты рассвирепел и стал пригоден для должности  воплощения
Войны?
   - А зачем я ему нужен на этом месте? Раньше я не мог сделать ему ничего
плохого, а теперь... - Мима подумал и понял, что не знает,  каким  образом
способен причинить ущерб Сатане.
   - В этом есть резон. Но ты, разумеется, не должен был догадаться о  его
махинациях в твоей жизни... если мы  действительно  рассуждали  правильно.
Все выяснилось вследствие нашей встречи.
   - Он наверняка понимал, что со временем я узнаю мать  женщины,  которую
когда-то любил.
   Лахесис вздохнула:
   - Да, полагаю, что так. Сдается мне, что мы  не  совсем  верно  угадали
хитрость Сатаны. Он должен быть готов к случившемуся. Он никогда ничего не
делает без злого умысла. - Она улыбнулась. - Но мы  отклонились  от  темы.
Как можно прекратить эту битву или войну?
   - Если тот, кто ее начал, окажется на передовой, - пропел  Мима.  -  Мы
как будто сошлись на этом.
   Она задумалась.
   - Мне казалось, что мы шутили. Но теперь я вот что подумала... А почему
бы не доставить сюда того человека?
   - Потому что это было бы убийство. Ты этого не одобряешь.
   - А ты?
   - А я назвал бы это казнью. Если жизнь одного  виновного  может  спасти
оставшихся детей, я бы с удовольствием уничтожил его.
   Лахесис поморщилась.
   - Тогда предоставляю все тебе. - Она обратилась в паука и исчезла.
   Мима не успел и глазом моргнуть! Тем не менее они пришли к  соглашению,
и если у Лахесис, как и у многих женщин, не хватало духу сделать  то,  что
необходимо, ей казалось вполне разумным предоставить все делать тому,  кто
справится.
   Мима покинул мальчика, вскочил на коня, оставив сражение  замороженным,
и проскакал по землям Вавилонии в поисках дворца правителя.  Потребовалось
некоторое  время  -  что  не  имело   значения,   поскольку   битва   была
приостановлена. Мима обнаружил нужного человека  и  без  всяких  церемоний
положил руку ему на плечо. Оказавшись в сфере Миминого волшебства, мужчина
скрылся с глаз смертных и был пронесен по воздуху сквозь стены на небо.
   Мима опустил его на поле боя, прямо напротив  мальчика,  в  котором  он
недавно находился. А потом отменил неподвижность.
   Сражение возобновилось. Куски тел  завершили  свой  полет  и  упали  на
землю. Паренек, оглушенный  взрывом  сзади,  пошатнулся,  выпрямился...  и
увидел перед собой размахивающего руками врага.
   Подросток машинально поднял винтовку, прицелился и выстрелил.
   Сомнительно, чтобы пуля  попала  в  цель:  в  подобных  обстоятельствах
меткая стрельба невозможна. Однако его действия привлекли внимание  других
мальчишек  подразделения.  Они  остановились,  подняли  оружие  и   начали
стрелять. Несколько пуль угодили в человека, он вскрикнул и упал.
   Солдаты подошли и, увидев лицо, вскрикнули от изумления. Это  лицо  они
видели много раз: оно было на  плакатах  во  время  занятий  по  выработке
ненависти к врагу. Мальчишки выкрикнули имя.
   Персидский офицер, заметивший замешательство, рискнул покинуть  убежище
и проверить, в чем дело. Он тоже  опознал  убитого.  По  его  распоряжению
бойцы оттащили тело за холм. Труп был тяжелый, но  недостатка  в  желающих
выполнить команду не было; все понимали, что этот эпизод дает  возможность
укрыться от страшной опасности. Как-то сам по себе бой затих.
   Мима, никому не заметный, наблюдал за происходящим со  своего  жеребца.
Он видел,  как  тело  оттащили  в  бункер;  как  мальчика,  в  котором  он
находился, назвали  солдатом,  убившим  чудовищного  супостата.  Мальчишка
мгновенно стал героем, получил отпуск и был направлен в  тыл  для  доклада
высшему командованию. Он будет в безопасности -  и  ни  он,  ни  его  мать
больше не испытают нужды.
   Персия неоднократно официально заявляла, что будет продолжать войну  до
тех пор, пока не уничтожит вражеского вождя. И вдруг  этот  человек  умер.
Объявленная причина войны исчезла. Наступление было отменено и установлено
фактическое перемирие.
   В течение какого-то времени дети больше  не  будут  гибнуть.  Возможно,
теперь война закончится и начнется восстановление.
   Мима не был  уверен,  что  его  способ  прекращения  войны  единственно
правильный, и тем не менее испытывал удовлетворение. Он не только  добился
цели, но и узнал еще один путь, как сделать свою службу полезной.



10. ТАНАТОС

   Обеспокоенный тем, что Судьба поведала  ему  о  замыслах  Сатаны,  Мима
попробовал вечером поговорить об этом с принцессой.
   - Я думаю, тебе было бы лучше у Луны в мире смертных,  -  запел  он.  -
Поскольку ты всегда можешь проводить ночи здесь со мной, такая разлука,  в
сущности, не станет слишком тягостной.
   - У двоюродной  сестры  той  женщины,  которую  ты  любил  до  меня?  -
осведомилась Восторг горько-сладким голоском.
   Вот те на!
   - Кто тебе это сказал?
   - Конечно, Лила.
   - Лила - порождение Сатаны.
   - Она интересная женщина. Была бы тебе отличной наложницей.
   - Не уверен, что хотел бы иметь в качестве наложницы  демоницу.  Она  в
первую очередь блюдет интересы Сатаны, а не мои.
   - Тебе претит мысль, что женщина ставит чьи-то интересы выше твоих?
   Такого рода вопросов Восторг  раньше  не  задавала.  Миме  не  очень-то
понравилась эта перемена.
   - Мне претит  мысль  о  подобной  близости  с  существом,  предложенным
воплощением Зла.
   - Да полно, - сказала Восторг. - Лила - это не  зло!  Она  образованная
женщина.
   - Что же она тогда делает в Аду?
   - Ей фуфло навесили.
   - Фу... что?
   - Фуфло. Ну, ложное обвинение.  Недопонимание.  Не  успела  она  что-то
сообразить, как оказалась в Аду. Поэтому пытается приспособиться.
   - Мне все это не по душе. Она - демоница.
   - Ах, не будь ты таким долдоном!
   - Кем?
   - Старомодным.
   - Восторг,  тебе  не  к  лицу  западный  жаргон!  Не  забывай,  что  ты
принцесса.
   - Бывшая принцесса. А теперь просто женщина. И Лила  тоже.  Ах,  я  так
много от нее узнаю!
   - Что, например, помимо сплетен и жаргона?
   - Например, вот это, - ответила она и  поцеловала  его  так,  что  Миму
бросило в жар.
   - Ты ведешь себя как наложница! - возмутился он.
   - Я веду себя как женщина, которая учится ею быть.
   - Я и правда думаю, что тебе лучше пожить у Луны Кафтан.
   - Луна прекрасная женщина, и мне она нравится...  но  теперь,  когда  я
знаю, как она похожа на твою прежнюю любовь, я  предпочитаю  держаться  от
нее подальше... и хочу, чтобы и ты  делал  то  же  самое.  К  новой  жизни
привыкать и так трудно, чтобы еще волноваться о том, что  там  у  тебя  на
уме.
   Обеспокоенность  Восторг  небезосновательна,  Мима  вынужден  был   это
признать.  Он  не  питал  никаких  романтических  чувств  к  Луне,  однако
действительно в нем что-то несколько изменилось, когда ему стало  известно
об их родстве с Орб. Где сейчас Орб? Каково ей пришлось после того, как он
покинул ее? Помогло ли ей кольцо? Она была западной женщиной,  которую  он
любил; теперь Восторг перенимала некоторые западные черты, и  ему  они  не
казались привлекательными. Может  быть,  она  по-своему  права,  не  желая
оставаться у Луны.
   - Впрочем, наверное, ты могла бы жить с  какой-нибудь  другой  смертной
женщиной, - предложил Мима.
   - Зачем? Мне здесь нравится. Еда хорошая, местность красивая, а Лила  -
прекрасная собеседница. Вскоре она собирается показать мне Ад.
   -  Показать  Ад!  -  речитативом  воскликнул   Мима,   чуть   было   не
поперхнувшись. - Я не желаю, чтобы ты даже близко подходила к этому месту!
   - Ты бы предпочел, чтобы я целыми днями сидела в замке, вышивая платки?
   Он  вздохнул.  Действительно,  в  Чистилище  ей  нечем  было   особенно
заняться.
   - Может, стоит найти себе какое-нибудь дело в мире смертных,  чтобы  не
скучать? Я уверен, что Луна сумеет...
   - Опять она. Видно, ты про нее много думаешь.
   К  сожалению,  правда  -  после  разговора  с  Судьбой.  Мима  даже  не
предполагал, что окажется в кругу близких родственников Орб. Но так как он
хорошо знал Орб,  то  этим  родственникам  доверял.  Миме  очень  хотелось
уберечь принцессу от тлетворного влияния Сатаны.
   - Просто я чувствую, что Сатана затевает против тебя какую-то  пакость,
и я был бы в отчаянии, случись такое.
   Восторг смягчилась.
   - Принцы не должны так говорить. Почему ты попросту  не  прикажешь  мне
делать то, что хочешь?
   - Потому что люблю тебя.
   - Ты же знаешь, что  это  декадентская  западная  концепция.  -  Однако
скрыть своего удовольствия она не могла. - Я попробую  найти  какую-нибудь
работу в мире смертных.
   - Это меня радует.
   Потом они занимались любо