он выздоравливал в школе и уже вставал на ноги, к нему пришел Палендий. Неожиданно Палендий попытался ударить его, и гладиатору пришлось схватить его за запястье.
     "Если бы я носил браслет с лезвием, - сказал Палендий, - ты лишился бы пальцев".
     "Но у вас нет браслета, господин", - возразил гладиатор.
     "Верно, - усмехнулся Палендий. - А теперь отпусти меня. С завтрашнего дня можешь приступать к занятиям".
     - Прошу, отпусти меня! - воскликнула женщина. - Мне больно!
     Он немедленно разжал пальцы. Женщина отдернула руку, потирая запястье. Она прежде не понимала, что значит оказаться беспомощной в могучих руках.
     - Да и к чему мне терять время, разглядывая простую рабыню? - рассеянно сказал гладиатор.
     - Я не рабыня! - закричала женщина. - Рабыней была та девушка, которая разливала кану!
     - Вы обе рабыни, - возразил он.
     - Я не рабыня! Я патрицианка!
     - Нет, ты рабыня, - повторил гладиатор.
     - Нет! - закричала она.
     - В школе меня научили, как, глядя на женщину, определить, рабыня она или нет, - объяснил гладиатор.
     - И что же, я похожа на рабыню? - раздраженно поинтересовалась женщина.
     - Да.
     - Убирайся! - велела она.
     Гладиатор отступил назад и поклонился.
     - Да, госпожа.
     - Что за состязания будут завтра вечером? - вдруг спросила она.
     - Пока это секрет.
     - И ты будешь участвовать?
     - Насколько я понимаю, это неизбежно, - ответил гладиатор.
     - Конечно.
     - Госпожа желает присутствовать? - спросил он.
     - Разумеется, нет!
     - Спокойной ночи, госпожа, - сказал гладиатор, еще раз поклонился и ушел.
     Вскоре в том же коридоре показался капитан, который направлялся к залу управления. Судебный исполнитель стояла у иллюминатора, одной рукой впившись в раму, а другой прижимая к себе сумочку. Она вглядывалась в молчаливые глубины ночи, где вспыхивали огоньки далеких солнц и звезд. Женщина казалась испуганной. Капитан остановился, вопросительно глядя на нее.
     - Со мной все в порядке, - заверила она.
     - Я только что встретился с двумя телохранителями Палендия. Надеюсь, они не приставали к вам?
     - Нет! Конечно, нет! - ответила она.
     - Разве к ней можно пристать? С рабынями так не поступают, им просто приказывают...
     - Напрасно таким людям позволяют находится на свободе, - заметил капитан.
     - Несомненно, - усмехнулась она.
     - Их следует держать в клетке.
     - Наверное, - она не смогла удержаться от смешка.
     - С вами все в порядке? - насторожился капитан.
     Она кивнула. Она слышала, что рабынь иногда держат в клетках, причем довольно тесных.
     - Желаю вам приятного вечера, - произнес капитан.
     - Капитан, завтра вечером ожидаются какие-нибудь зрелища?
     - Зрелища?
     - Ну да - бои, состязания?
     - Да, состязания.
     - Могу я узнать, где именно и когда? - спросила женщина.
     - Боюсь, вам это будет неинтересно, - нерешительно ответил капитан. - В нижнем отсеке корабля, секция девятнадцать, через час после ужина.
     - Все зависит от того, как я себя буду чувствовать завтра вечером, - произнесла женщина. - Если заскучаю, то приду.
     - Вам не следует этого делать, - заметил капитан.
     - Почему же?
     - Я не уверен, что зрелище покажется вам приемлемым, - объяснил капитан.
     - Надеюсь, другие женщины там будут?
     - Несомненно.
     - И я имею полное право прийти? - допытывалась она.
     - Ну конечно!
     - Ведь это круизный кораблю, на нем не может не быть развлечений, - продолжала женщина. - Я заплатила за билет.
     - Полностью согласен с вами, - кивнул капитан.
     - Тогда в чем дело?
     - Ни в чем, - ответил он. - Только вы родом с Тереннии...
     - Ну и какое это имеет значение? - спросила она.
     - Никакого.
     "Тогда посмотрим, какое настроение у меня будет завтра вечером", - решила она.
     Она отклонила предложение капитана проводить ее до каюты - в конце концов, она была родом с Тереннии. Однако, если быть точным, следует упомянуть, что после ухода капитана женщина вновь заволновалась. Она смотрела через иллюминатор на звезды и планеты и не могла избавиться от страха - она чувствовала себя такой маленькой и беспомощной! Сам корабль со своими сложными системами жизнеобеспечения казался недоступным ее пониманию. Женщина думала, что напрасно не позволила капитану проводить ее до каюты. Идти туда было далеко, через несколько коридоров, а она была одета так, что все становилось ясно с первого взгляда - она не существо, равноправное с мужчиной, а настоящая женщина. Она взглянула на свое отражение в иллюминаторе. Нет, она действительно не такая, отличающаяся от "равноправных" женщин. Она поспешила в каюту, постоянно оглядываясь, даже останавливаясь, прежде чем свернуть в другой коридор, и наконец, испуганная, задыхающаяся, - ибо все время ей пришлось идти мелкими шажками, как позволяла одежда, - она достигла своей двери. Через мгновение она очутилась в каюте, навалилась плечом на дверь и заперла ее на два оборота ключа. Она тяжело дышала. Внезапно зарыдав, она опустилась на колени рядом с дверью, вытянув руки по ее холодной стальной обшивке.
     Она не рабыня! Она в безопасности!

Глава 10

     - Что за отвратительная одежда! - рассмеялась одна из зрительниц.
     Судебный исполнитель не сочла нужным отвечать ей.
     - Не сердитесь! - продолжала женщина. - Садитесь рядом со мной, - и она указала свободное место на скамье.
     Судебный исполнитель улыбнулась и подошла к ней.
     - Я очень опоздала? - небрежно спросила она.
     - Совсем нет, вы как раз вовремя, - заверила ее соседка.
     Артисты, если так можно было их назвать, еще не появились на огороженной деревянным барьером арене, окруженной трибунами. Зал в секции девятнадцать имел очень высокий потолок; вверху можно было разглядеть длинные, ничем не прикрытые стальные брусы и шпангоуты. В секции, одной из сотен ей подобных, умещалось несколько тонн груза. Теперь же в ней находились только скамьи, да по углам стояло несколько контейнеров и спасательных капсул. Секцию освещали мощные электрические прожектора, маленькая арена была залита их слепящим светом. Включать свет можно было с пульта, находящегося у двери. Дальний угол секции скрывался в полутьме - вероятно, где-то там артисты ожидали своего выхода. Если это и было зрелище, то оно не отличалось профессиональной постановкой.
     - В чем суть сегодняшнего состязания? - спросила судебный исполнитель.
     Да, она пришла слишком рано - собралось всего несколько зрителей.
     - Не знаю, - ответила ее соседка, одна из тех женщин, что прошлым вечером сидели за столом капитана. Вместе с другими после ужина эта женщина поцеловала дочь судьи и пожелала ей счастья. - Мне не хотелось обидеть вас, дорогая, - продолжала она. - Я уверена, что ваш наряд приемлем на Тереннии.
     - Это обычная одежда людей моего круга, - подтвердила судебный исполнитель.
     - Женщин и мужчин?
     - Конечно.
     - Понятно, - протянула соседка так, что становилось ясно: она ничего не поняла.
     - Мы одинаковы, - продолжала судебный исполнитель.
     - И мужчины, и женщины?
     - Да.
     - Вам это не кажется нелепым? - поинтересовалась соседка.
     Судебный исполнитель предпочла оставить этот вопрос без ответа.
     - Простите, - спохватилась соседка.
     - Ничего страшного, - успокоила ее судебный исполнитель.
     Соседка сегодня была одета не в вечернее платье, уместное за ужином у капитана, а в нечто более приличествующее для посещения состязаний - хорошо сшитый брючный костюм.
     - Вчера вечером вы были одеты совершенно иначе, - заметила соседка.
     Это была правда. Облегающее белое платье без рукавов, купленное на корабле, в которое судебный исполнитель осмелилась облачиться вчера, как небо от земли отличалось от тереннианской одежды, так называемой "униформы", надетой ею сегодня. Униформа была призвана скрыть половые признаки - это пытались сделать различными способами, более или менее успешно. Сегодня судебный исполнитель надела самый распространенный вид униформы - намеренно широкую, бесформенную мешковатую одежду из целого куска ткани. Ткань скрывала ее от шеи до щиколоток. Одежда внизу имела широкие штанины и нечто вроде длинной серой накидки поверх них. Вдобавок судебный исполнитель надела "балдахин" - проволочную раму, укрепленную на вороте униформы и поднимающуюся над головой, с прикрепленными к ней полупрозрачными "занавесями". Это сооружение должно было скрыть изгиб ее плеч и откровенные выпуклости груди. Единообразие и в поведении, и во внешности высоко ценилось на Тереннии.
     - Несомненно, Палендий будет здесь, - беспечно проговорила судебный исполнитель.
     - И его великолепные животные тоже, - кивнула соседка.
     Судебный исполнитель смутилась. Конечно, Палендий не слишком интересовал ее. К своему стыду, она поняла, что соседка чересчур ясно понимает ее чувства.
     Следует упомянуть, что хотя сегодня судебный исполнитель надела униформу, под ней скрывалась совершенно иная одежда, также купленная на корабле - еще более редкая и необычная для Тереннии.
     Это белье было тщательно скрываемым секретом судебного исполнителя. Она чувствовала, что могла бы умереть от стыда, если бы ее тайну кто-нибудь разузнал.
     - Вы заметили, как смотрел на вас тот парень, что стоял справа от Палендия? - спросила ее соседка.
     - А вы заметили? - довольно переспросила судебный исполнитель. Значит, ей это не показалось. Конечно, так она и знала, но все же было приятно получить тому подтверждение. Кроме того, ей польстило внимание соседки - оно тешило ее тщеславие, ибо судебный исполнитель, как любая женщина, была тщеславна.
     Именно на нее одну смотрел этот мужчина!
     - Конечно, - кивнула соседка.
     - Неужели? - изумилась судебный исполнитель, которая, следует признаться, ожидала услышать нечто большее.
     Соседка отлично поняла ее.
     - И еще как смотрел! - прошептала она.
     - Как же? - выспрашивала судебный исполнитель. Каким душным внезапно показалось ей новое белье, поверх которого была надета униформа!
     - Даже не спрашивайте, милочка, - ответила дама в брючном костюме, как бы желая прекратить разговор.
     - Нет, прошу вас, говорите, - настаивала судебный исполнитель. - Я хочу знать.
     - В самом деле?
     - Конечно.
     - Я знаю, что вы из патрицианок, милочка, - продолжала соседка, - все мы завидуем и восхищаемся вами, но этот мужчина смотрел на вас так, как будто вы не более, чем заурядная рабыня!
     - Понятно, - кивнула судебный исполнитель.
     - Прошу вас, не обижайтесь, - попросила ее соседка.
     - Конечно, не буду, - ответила судебный исполнитель.
     - Хотела бы я, чтобы он так смотрел на меня! - шутливо вздохнула соседка.
     - Я не рабыня, - раздраженно возразила судебный исполнитель.
     - В глубине души все мы рабыни.
     - Не может быть.
     - Неужели вы никогда не размышляете,сколько бы за вас могли заплатить? Какова цена вам как женщине?
     Судебный исполнитель сердито молчала. Она и впрямь иногда, чувствуя себя одинокой, никому не нужной и забытой, думала, сколько она может стоить и найдется ли мужчина, готовый заплатить за нее. Много раз она представляла себе невольничьи торги, лица мужчин, скрытые в темноте, и крик ведущего торгов.
     - Он похож на варварское божество - такой рослый, с поразительно правильными чертами лица, - сказала судебный исполнитель.
     - Разве каждая женщина не будет готова трепетать перед таким мужчиной и повиноваться ему? - заявила соседка.
     - Только не настоящая женщина!
     - Те женщины, которых вы называете "настоящими", просто еще не встретили своего хозяина.
     - Что за вздор! - воскликнула судебный исполнитель, понимая, что ее соседка права.
     - Разве вам трудно представить, что вы принадлежите этому человеку? - поинтересовалась соседка.
     - Конечно.
     - А я считаю, что вы способны на такое, - заметила соседка, поглаживая ей руку.
     - Нет! - решительно заявила судебный исполнитель.
     - Думаю, вы бы стали повиноваться ему. Наказания вскоре заставили бы вас смириться, - улыбнулась соседка.
     Судебный исполнитель проглотила ком в горле и опустила голову. Она не сомневалась, что стала бы повиноваться, угождать, не дожидаясь побоев. Он вполне мог побить ее, если бы остался недоволен, но она не нуждалась в побудительных мотивах.
     Скамьи постепенно заполнялись. Вскоре должно было начаться зрелище.
     - По-вашему, сколько бы могли за вас заплатить? - раздраженно поинтересовалась судебный исполнитель.
     - Не знаю, милочка. Надеюсь, что дорого.
     - Понятно.
     - Конечно, не так много, как за вас - вы очень красивы, - добавила соседка.
     Судебный исполнитель оглядела свою соседку. Ей уже было под сорок лет, она получила хорошее образование, была еще свежа и подтянута. Вряд ли бы за такую женщину заплатили мало. Кроме того, она была не с Тереннии - это обстоятельство могло стать причиной разницы в их цене. Как подозревала судебный исполнитель, женщины с Тереннии невысоко ценились на невольничьих рынках, но ей было неприятно об этом думать. Если уж женщине с Тереннии выпала горькая участь стать рабыней, ее можно было бы вышколить, как и всех прочих. Разве при усердном обучении через некоторое время она не стала бы цениться наравне с самыми дорогими рабынями?
     - Смотрите! - сказала соседка.
     Капитан, его помощник и несколько офицеров вошли в зал.
     - Вы позволите мне сесть рядом с вами? - спросил один из младших офицеров.
     - Прошу вас, - ответила соседка судебного исполнителя.
     Свободных мест оставалось мало - кроме зарезервированных в первом ряду, где устроились капитан и его первый помощник. Судебный исполнитель и ее приятельница сидели неподалеку от почетных мест, так как пришли заранее, задолго до начала зрелищ, и смогли выбрать место по вкусу.
     Офицер сел справа от соседки судебного исполнителя. Он мог бы занять место между дамами, но поскольку одна из них была с Тереннии и, следовательно, могла почувствовать неудобство в присутствии мужчины, он предпочел сесть от нее подальше.
     Вскоре свет в зале начал гаснуть.
     - Начинается! - шепнула соседка судебного исполнителя.

Глава 11

     Огни продолжали гаснуть, пока вся секция не погрузилась во мрак, а затем внезапно зажглись вновь.
     На песке арены у входа стоял на коленях крупный, бородатый мужчина. Его длинные, чуть ли не до пояса волосы перехватывала кожаная тесьма. Мужчина был одет в тунику из грубо сшитых шкур. Цепи сковывали его по рукам и ногам.
     Завидев его, женщины зашептались.
     - Он одет, как варвар, - сказала соседка судебного исполнителя.
     - Он и есть варвар, - подтвердил офицер. - Его приняли на борт у Тиноса.
     По обеим сторонам от коленопреклоненного варвара стояли два стражника, вооруженные не электрическими дубинками, а револьверами. В Телнарии существовало несколько видов огнестрельного оружия, обычно оно имелось у имперских офицеров. Такие револьверы содержали десять электрических зарядов, при каждом выстреле из дула появлялся узкий, яркий луч.
     Этот луч в момент действия мог не только разрезать дерево, но и оплавить металл. Это было особенно важно на космическом корабле. Оружие в Империи, как уже говорилось, было немногочисленным, и одной из причин подобной политики была безопасность властей Империи. Производство оружия было монополизировано государством. Однако примитивных видов - дубинок, пращей, колющего, режущего оружия - было намного больше, чем технически сложного. Многие граждане Империи были знакомы только с простейшими видами. Чтобы ограничить его использование, некоторые рода войск Империи были оснащены мощным вооружением. Энергия высоко ценилась в Телнарии - большинство ее источников иссякли столетия назад на тысячах планет. Однако не следует забывать, что Империя обладала и оружием, способным сбивать планеты с их орбит и распылять их на песчинки...
     - Он одет в шкуры зверей, которых сам убил, - объяснял младший офицер.
     - Как интересно! - восклицала женщина в брючном костюме.
     Однако, как можно заподозрить, ее интересовало не столько происхождение шкур, сколько грубо упрятанное в них мускулистое тело пленника.
     Судебный исполнитель заерзала. Ее сердце, как и сердца многих зрительниц, пугливо и отчаянно забилось.
     Где-то в галактике существовали мужчины, подобные этому! Что может чувствовать женщина в этих руках?
     - С вами все в порядке? - спросил младший офицер.
     - Да, - ответила она.
     Образованные, утонченные женщины взирали на варвара с легким испугом, несмотря на то, что он был закован в цепи. Как отличался он от мужчин, с которыми эти женщины были близко знакомы!
     При виде этого человека судебный исполнитель внезапно поняла, какое отвратительное белье она осмелилась надеть под свою униформу.
     Каким пугающим казался варвар - его мысли и манеры, несомненно, полностью отличались от мыслей и манер цивилизованных мужчин. Кто знает, как варвары относятся к женщинам?
     - Вы боитесь? - спросил младший офицер, взглянув на судебного исполнителя.
     - Нет, что вы! - ответила она.
     - Он же совсем беспомощен! - добавил офицер.
     - Женщины варваров одеваются так же? - деланной беспечностью поинтересовалась судебный исполнитель.
     - Женщины обычно одеваются в ткани - хорошие, привезенные издалека, а некоторые сами прядут и ткут полотно себе на одежду. Самый распространенный наряд свободных женщин - платья, скрывающие фигуру так, чтобы не вызывать желания у мужчин.
     - Разве не все женщины варваров свободны?
     - Нет.
     - Значит, среди них есть рабыни?
     - Конечно, ведь это варвары, - подтвердил офицер.
     - А какова одежда рабынь?
     - Иногда они носят длинные платья, как у свободных женщин.
     - Но не всегда? - уточнила судебный исполнитель.
     - Нет.
     - И как же они тогда одеваются?
     - Как рабыни, если, конечно, им позволяют одеться, - пожал плечами младший офицер.
     - Сколько женщин имеют такие мужчины? - спросила судебный исполнитель.
     - Несколько, по-разному бывает.
     - И жен, и рабынь?
     - Иногда да, - ответил офицер.
     Несмотря на прочные оковы варвара и присутствие вооруженных стражников, многие из женщин волновались, глядя на коленопреклоненную фигуру.
     Они осознавали себя цивилизованными женщинами и поэтому презирали таких мужчин. Этот варвар должен был относиться к ним просто как к женщинам, которых можно использовать - какой ужас!
     В этот момент главная дверь открылась, и в зале появился молодой офицер флота - тот, что, вероятно, находился в отпуску.
     Судебный исполнитель затаила дыхание.
     Вчера вечером она видела его в обычной штатской одежде, уместной за столом капитана, теперь же он облачился в белый с золотым галуном мундир. Судебный исполнитель с изумлением заметила три пурпурных шнура у его плеча.
     Когда он вошел, сам капитан и его офицеры вскочили; стражники на арене тоже повернулись.
     - Слава Империи! - воскликнул капитан.
     - Слава Империи! - отозвались другие офицеры и стражники. Даже младший офицер, сидящий рядом с женщинами, вскочил, завидев входящего, и присоединился к приветствиям.
     - Слава Империи! - отозвался молодой офицер флота, и его возглас повторили на трибунах.
     - Видите шнуры? - прошептала женщина в брючном костюме.
     - Да, я их заметила, - ответила судебный исполнитель.
     Она на мгновение даже лишилась дара речи, заметив их: ей ли, патрицианке, было не разбираться в знаках отличия? Однако она не понимала, что делает на борту обычного корабля человек, ранг которого выше не только ее собственного, но даже ранга Туво Авзония.
     Офицер флота повернулся к пленнику, уже поставленному на ноги - видимо, стоять на коленях он должен был до прихода офицера. Воинское звание офицера было невысоким - что-то вроде младшего лейтенанта. С другой стороны, шнуры ясно давали понять, что каким бы ни было это звание, его обладатель происходит из самого з