ным мыслям, пробормотала Телима.
     - Осталось лишь одно препятствие, - заметил Самос, - и ни один из вас, по-видимому, даже теперь до конца его так и не понимает.
     - Что же это? - спросил я.
     - Ваше высокомерие, - ответил Самос, - столь развитое в вас обоих, - он усмехнулся. - Теперь, когда вы распрощались с иллюзиями, с собственными представлениями о самих себе и познали истинную суть своего характера, когда разрушены ваши прежние идеалы, ваше высокомерие может толкнуть вас в другую крайность. Ведь вы ни в чем не признаете золотой середины. Вы непременно должны быть или Царствующим Жрецом, или животным. Ваше высокомерие потребует от вас либо рождения новых мифов, новых иллюзий, еще более высоких и прекрасных, либо полного отречения от веры во что бы то ни было. Крайность - основная черта вашего характера. Если уж я не лучший, значит, непременно должен быть худшим, думаете вы. Если нет высоких, поражающих своей красотой идеалов, значит, пусть вообще ничего не будет. - Голос Самоса зазвучал тише и мягче. - Но есть и еще нечто, - продолжал он, - между образом, порождаемым воображением поэта, и чавкающим животным, утопающим в грязи.
     - И что же это? - спросил я.
     - Человек, - ответил Самос.
     Я снова окинул взглядом открывающуюся перед нами панораму. Но теперь я смотрел не на бескрайние серые болота, а на город. На "Верну" "Телу", бок о бок стоящие у берега внутреннего причала в моих владениях, на длинные руки калов, зажатые стенами домов и стремящиеся дотянуться до моря, на взметнувшиеся в небо крыши зданий, нетерпеливо замерших в ожидании первых лучей солнца.
     - Зачем я был доставлен в Порт-Кар? - спросил я.
     - Чтобы подготовиться к новому заданию.
     - Какому заданию?
     - Раз ты больше не состоишь на службе у Царствующих Жрецов, это не имеет никакого значения.
     - В чем состоит задание? - настойчиво повторил я.
     - Нужно построить корабль. Отличный от всех известных до сих пор.
     Я посмотрел на него.
     - Такой, на котором можно было бы выйти за край этого мира, - ответил Самос.
     Это выражение обычно употреблялось, когда речь шла о морских просторах, простирающихся западу от Тироса и Коса, начинающихся в нескольких сотнях пасангов от этих островов. Горианские корабли никогда не выходили в эти воды, а если кому и случалось - ни один из них
     вернулся.
     Самосу, конечно, не хуже моего была известна ограниченность так называемых знаний первой ступени. Знал он и о шарообразности Гора. Мне всегда было непонятно, почему люди так настойчивы в своих попытках узнать, что лежит к западу от Тироса и Коса. Даже Телиме, ознакомившейся в доме Самоса с основами знаний второй ступени, было известно о том, что понятие "конец мира", принятое в программе горианского образования, является всего лишь фигуральным выражением. Тем не менее для горианцев мир действительно в определенном смысле "кончался" на западе за Тиросом и Косом, как на востоке "кончался" Валтайскими горными хребтами. Именно здесь пролегали границы "известного мира". На севере и на юге изведанные людьми территории переходили в бескрайние ледяные пустыни.
     - И кто может построить такой корабль? - поинтересовался я.
     - Терситус.
     - Но ведь он же сумасшедший.
     - Он - гений.
     - Нет, я больше не состою на службе у Царствующих Жрецов, - решительно сказал я.
     - Ну что ж, - Самос направился к ведущим с башни ступеням, - тогда желаю тебе всего хорошего, - бросил он через плечо.
     - Тебе тоже всего хорошего, - ответил я.
     Хотя на Телиме был ее собственный плащ, она вся дрожала. Я распахнул свой, адмиральский, и закутал им нас обоих.
     Именно так мы и встретили этот рассвет, эти первые солнечные лучи, взметнувшиеся над городскими стенами, пробежавшие по крышам домов, заливая их золотистым светом, перепрыгнувшие узкий Тамберский пролив и нырнувшие в благословенные воды блистательной Тассы.
   Джон НОРМАН
   ИССЛЕДОВАТЕЛИ ГОРА

Перевод с английского М. Гутова. OCR BiblioNet, Помощь в вычитке: Юлия


Анонс

     Планета Гор, ее тайны и трагедии... Продолжение беспрецедентного сериала Джона Нормана.

1

Я ГОВОРЮ С САМОСОМ

     Она была просто прекрасна.
     Девушка опустилась на колени рядом с низким столиком. За столом, скрестив ноги, сидели я и, напротив меня, Самос. Стоял ранний вечер, мы только что отобедали - я и первый капитан Совета Капитанов Порт-Кара. Холл освещали торчащие из стен факелы. Пол представлял собой огромную мозаичную карту.
     Еду нам подавала закованная в ошейник рабыня. Сейчас она покорно опустилась перед нами на колени.
     Я еще раз окинул ее взглядом. На рабыне была коротенькая туника, подрезанная таким образом, чтобы были лучше видны округлые бедра. На ошейнике болтался стальной замок. На бедре красовалось клеймо - стандартное клеймо каджейры, как называют на Горе девушек-рабынь.
     Внешне клеймо выглядит довольно просто и напоминает цветок с двумя лепестками. Некоторые находят, что клеймо похоже на букву "К" в западных алфавитах Земли. В горианском алфавите двадцать восемь букв, весьма схожих с теми или иными земными буквами. Так, буквы "сиджа", "тун" и "вал" в точности переписаны с римского алфавита, Другие буквы, вне всякого сомнения, переписаны из древнеегипетского, а буквы "шу" и "хоман" взяты из критского. Следует помнить, что горианские буквы произносятся по-разному в зависимости от контекста. Некоторые писцы предлагали расширить алфавит за счет новых букв, произносимых одинаково вне зависимости от своего лингвистического окружения. Думаю, их рекомендации не будут учтены и официальный горианский алфавит останется неизменным.
     Консерватизм жителей Гора в отношении собственной письменности непоколебим. Впрочем, и на Земле люди нередко держатся за давно устаревшие и не отвечающие техническим потребностям системы измерения.
     - Хотят ли хозяева увидеть кое-что еще? Линда может многое им показать, - произнесла девушка.
     - Нет, - покачал головой Самос.
     Рабыня положила на стол крохотные ладошки и вытянула пальчики в его сторону, словно умоляя Самоса о прикосновении, но он сурово повторил:
     - Нет.
     Склонив голову, девушка убрала со стола небольшой поднос с кувшином густого сладкого вина из Турий и двумя высокими кубками. Там же стоял кувшин с дымящимся черным вином с прославленного стаями тарнов Тентиса. Черное вино мы пили из покрытых желтой эмалью крошечных чашек. В него полагалось добавлять сахар. Возле ложек на подносе лежали ароматные палочки и стояла большая чаша для омовения рук.
     Я прекрасно отужинал.
     Рабыня поднялась. Блестящий ошейник смотрелся на ее горле просто великолепно.
     Я запомнил эту девушку с самого первого раза. Тогда, несколько месяцев назад, на ее шее болталось обыкновенное железное кольцо, заклепанное несколькими ударами молота.
     Девушка посмотрела на Самоса, и губы ее задрожали.
     Это она принесла в дом Самоса письмо на скитали. Скиталью называется расчерченная ленточка для волос; когда ее наматывают на древко копья, полоски складываются в сообщение. Его прислал мне Зарендрагар Безухий, боевой генерал кюров. Он предлагал встретиться с ним на "краю света". Моя догадка в отношении того, что "край света" должен находиться в северном полушарии Гора, оказалась верной. Я уже встречался с Безухим в огромном ангаре, где хранилось оружие и топливо для захвата всей планеты. Я был уверен, что он погиб во время взрыва, хотя тело его так и не нашли.
     Девушка, прислуживавшая нам вчера - стройная блондинка с Земли, - даже не подозревала, что ленточка в ее волосах содержит важную информацию.
     Надо сказать, девчонка сильно изменилась. В дом Самоса ее привезли в варварской земной одежде, в которой она больше походила на мальчика. Брюки из джинсовой ткани и фланелевая рубашка скрывали, как это принято на Земле, красоту и сексуальность молодого тела. Вместо того чтобы наслаждаться жизнью, люди пытаются себя обмануть и бьются головой о стену. Зачем? Мало кто вообще осмеливается честно задуматься над этим вопросом. Естественно, что и ответа в таком случае ожидать нельзя.
     Самос, разумеется, сразу же понял, что ленточка - это скиталь. Девушку немедленно раздели и набросили на нее коротенькую тунику, а на шею набили простое железное кольцо, символизирующее ее новый статус рабыни. Вскоре Самос пригласил меня прочитать послание.
     Я же допросил девчонку, которая на тот период говорила только по-английски. Поначалу она хорохорилась и держалась крайне вызывающе - пока не поняла, что имеет дело не с землянами. Первым делом Самос опустил ее в подвал, где ей поставили клеймо. Потом он отдал ее на потеху охране, после чего нахалку бросили в пенал. Я думал, что он ее продаст, но Самос почему-то этого не сделал. Он оставил ее у себя. В доме Самоса девчонка прошла полный курс рабыни.
     Я посмотрел на клеймо на ее бедре. Вообще-то горианское слово "каджейра" вмещает в себя гораздо больше понятий, чем слово "рабыня". Даже в его написании есть нечто соблазнительное, женское. Глядя на клеймо, я понял, насколько оно символично. Расходящиеся в стороны лепестки обозначали женственность и красоту, стебель - бескомпромиссную суровость, на которой построено воспитание женщины, развернутые кверху завитки - открытость и уязвимость. Очень простое и красивое клеймо. Простое, как и положено рабыне, красивое, как приличествует женщине.
     Между прочим, на Горе известно несколько видов клейм. Практически невозможно, однако, встретить клеймо с изображением лун и ошейника, а также цепи и когтей. Эти разновидности клейм популярны на Земле, там, где сохранились горианские анклавы. Первое характерно для Царствующих Жрецов, второе - для агентов кюров. На первом клейме изображен ошейник и три спускающихся по диагонали полумесяца.
     Совершенно очевидно, что ни один горианин не согласится работать на Земле, поэтому там приходится использовать местный персонал. Полноценные мужчины, сильные, мужественные и жизнелюбивые жители Гора, считают Землю гиблым местом, жалкой и безжизненной в сексуальном плане пустыней. Настоящим мужчинам нужны женщины. Слабакам это понять трудно. Сильному мужчине нужна женщина, которая ползала бы у его ног и принадлежала ему безоговорочно. Ничто другое его не устроит. Единожды отведавший мясо богов не станет жевать солому.
     - Можешь идти, - сказал Самос девушке.
     - Господин, - взмолилась рабыня, - пожалуйста, господин...
     Несколько месяцев назад она не знала ни одного горианского слова. Сейчас она говорила бегло и отчетливо. Рабыни быстро осваивают язык своих хозяев.
     Самос взглянул на невольницу. Она вытянулась перед ним с подносом в руках, где стояли кубки для вина, бокалы, ложки, лежали влажные полотенца и чаша для омовения рук. Она хорошо нас обслужила, как и положено прилежной рабыне.
     - Господин, - прошептала она.
     - Отнеси все на кухню, - сказал Самос.
     По глазам девушки я видел, что она хочет быть для него больше чем рабыней. Просто невероятно, какой властью могут обладать мужчины над женщинами.
     - Хорошо, господин, - произнесла она и опустилась на колени в позу услаждающей рабыни. Становясь на колени передо мной, она приняла позу покорной рабыни. Говорили, что Самос первый довел ее до оргазма. Пережившая это ощущение женщина уже не способна ни на что, кроме как на покорное и страстное служение своему господину. До конца жизни.
     - Линда умоляет господина о прикосновении, - пролепетала девушка.
     Линда было ее земным именем, которое у нее, естественно, отобрали при обращении в рабство. Позже Самос на правах хозяина вернул его рабыне. Когда дело касается имен, все зависит от воли хозяина.
     Я отметил, что Линда совершенно открыто попросила о ласке в моем присутствии. Невольница уже успела избавиться от комплексов и предрассудков Земли. Она стала открытой и честной, чистой и совершенной, такой, какой изначально создала ее природа.
     Встретив взгляд Самоса, она покорно побежала к дверям, но у самого порога остановилась, не в силах побороть желание. Со слезами на глазах рабыня снова повернулась к своему господину.
     - Хорошо, только после того, как отнесешь посуду на кухню, - проворчал он.
     - Слушаюсь, господин, - задыхаясь от возбуждения, прошептала она, и желтые чашечки на подносе тихо звякнули. Девушка задрожала. На полированном ошейнике заиграли огни факела.
     - Иди в пенал, - велел Самос, - и попроси, чтобы тебя заперли.
     - Да, господин. - Девушка опустила голову, и мне показалось, что она сейчас зарыдает.
     - Старший связки говорил, что ты неплохо усвоила мозаичный танец.
     Чашечки на подносе задрожали.
     - Мне очень приятно, - произнесла девушка, - что Кробус пришел к такому выводу.
     Мозаичный танец обычно исполняется на красных мозаичных плитах, которыми выкладывают невольничье кольцо возле кровати господина. Танцуют его на спине, животе и боках. Шею, как правило, приковывают к невольничьему кольцу. Танец символизирует мучения рабыни, охваченной ненасытной любовной страстью. Вначале девушка танцует как бы в совершенном одиночестве. Никто не знает о ее страданиях, она стонет и извивается, умоляя невидимого господина сжалиться над ней. Потом появляется господин, и она умоляет его уже открыто, кричит и плачет, лишь бы он подарил ей хотя бы одно прикосновение. Мозаичный танец построен на простых психологических и поведенческих реакциях. Специалисты считают, что он способен завести самую фригидную женщину. Рабыни же просто сходят от него с ума.
     - Я слышал, ты много работала над мозаичным танцем, - продолжал Самос.
     - Я всего лишь покорная рабыня, - отвечала девушка.
     - Кробус говорил, что последние пять раз, когда ты исполняла этот танец, он не мог удержаться, чтобы не изнасиловать тебя.
     - Да, господин. - Девушка опустила голову и улыбнулась.
     - После того как тебя запрут в пенале, - сказал Самос, - попроси, чтобы тебе принесли теплой воды, масла, благовоний и полотенце. Приведи себя в порядок. Может быть, я приглашу тебя в свои покои. Попозже.
     - Да, господин! - радостно воскликнула девушка.
     - Учти, что понравиться мне труднее, чем Кробусу.
     - Да, господин! - С этими словами Линда выскочила из зала.
     - Хорошенькая, - усмехнулся я.
     - Неплохая девчонка, - кивнул Самос и провел языком по губам.
     - По-моему, она тебе нравится, - сказал я.
     - Чепуха, - отмахнулся он. - Она всего лишь рабыня.
     - Разве у Самоса не может быть любимой рабыни? - не отставал я.
     - Землянки?
     - Почему бы и нет?
     - Какая нелепость. Она - рабыня. Ее предназначение - угождать. Я могу ее избить и унизить, если мне того захочется.
     - Разве нельзя избить и унизить любимую рабыню? - спросил я.
     - Разумеется, - снова рассмеялся Самос. - На Горе не церемонятся ни с кем.
     - Мне кажется, что знаменитый Самос, первый рабовладелец Порт-Кара, первый капитан Совета Капитанов, привязался к блондинке с Земли.
     Самос смерил меня сердитым взглядом, затем пожал плечами и произнес:
     - Вообще-то никогда раньше я не испытывал ничего подобного. Даже любопытно. Странное чувство.
     - Я вижу, ты не собираешься ее продавать, - сказал я.
     - Может, еще и продам, - задумчиво произнес Самос.
     - Понятно.
     - Она с самого начала вела себя не так, как другие. Была такой беспомощной и беззащитной...
     - Разве не все рабыни беспомощны и беззащитны в руках своих хозяев? - спросил я.
     - Да, конечно, но она показалась мне невероятно ранимой.
     - Может быть, она с самого первого раза поняла, что ты и есть ее судьба?
     - Очень приятно держать в руках такую девушку, - добавил Самос.
     - Смотри не расслабляйся, - усмехнулся я.
     - Обещаю, - проворчал он.
     В последнем я не сомневался. Самос слыл одним из самых суровых людей Гора. Хорошенькой блондинке с Земли достался сильный и бескомпромиссный хозяин.
     - Ладно, хватит болтать о пустоголовых рабынях, - сказал я. - Эти девчонки созданы для мимолетных удовольствий. Пора поговорить о серьезных вопросах, достойных внимания мужчин.
     - Согласен, - кивнул Самос. - По правде говоря, особых новостей нет.
     - Кюры успокоились.
     - Это верно.
     - Бойся затихшего врага, - заметил я.
     - Конечно, - кивнул Самос.
     - Странно: ты пригласил меня в свой дом, желая сообщить, что ничего не произошло, - сказал я.
     - По-твоему, кроме тебя, никто на Горе не служит Царствующим Жрецам?
     - Думаю, нет, - сказал я. - Почему ты спросил?
     - Как все-таки мало мы знаем об окружающем нас мире, - вздохнул Самос.
     - Не понимаю, - пожал я плечами.
     - Расскажи, что тебе известно о Картиусе.
     - Это важнейшая субэкваториальная водная артерия, - ответил я. - Протекает через джунгли на западе и северо-западе и впадает в озеро Ушинди, из которого вытекают реки Камба и Ниока. Камба впадает непосредственно в Тассу, а Ниока - в залив Шенди, где находится гавань Шенди.
     Свободный портовый город Шенди играл немаловажную роль в жизни Гора. Там находилась Лига черных рабынь.
     - Одно время считали, что Картиус - приток Воска, - сказал Самое.
     - Меня тоже этому учили, - кивнул я.
     - Теперь мы знаем, что Картиус, впадающий в Тассу, и субэкваториальный Картиус - разные реки.
     - На многих географических картах Картиус впадает в Ушинди, а потом выходит из озера, пересекает западные плоскогорья и в районе Турмуса впадает в Воск.
     Турмус - последний крупный город на Воске. За ним начинаются непроходимые болота дельты.
     - Первым догадался, что это разные реки, черный исследователь Рамани с острова Ананго. Он пришел к этому выводу чисто теоретически. Его ученик Шаба был первым ученым, которому удалось непосредственно исследовать озеро Ушинди. Так вот, Шаба доказал, что из озера вытекают только две реки: Камба и Ниока. А приток Воска Картиус Тассы, как его теперь называют, получает воду со своих притоков, пронизывающих плоскогорья и прилегающие равнины. Это описано другим исследователем, Рамусом из Табора, который девять месяцев изучал в составе небольшой экспедиции высокогорье Вена.
     - Все это я узнал год назад. Почему ты заговорил об этом сейчас?
     - Многое остается невыясненным, - загадочно произнес Самос.
     Я пожал плечами. Большая часть Гора до сих пор считается terra incognita. Мало кто знает, что находится к востоку от хребтов Вольта и Тентис или к западу от островов Кос и Тирос. Огромные территории в районе озера Шенди, к югу от Воска и западу от Ара тоже ждали своих исследователей.
     - Между прочим, у географов были серьезные основания полагать, что Картиус впадает в Воск через озеро Ушинди, - сказал я.
     - Знаю, - откликнулся Самос. - Люди судили по направлению рек. Как горожанам было догадаться, что это две разных реки?
     - Не только горожане допускали эту ошибку. Баргмены с Картиуса, я имею в виду собственно Картиус, и жители Картиуса Тассы считали, что это одна и та же водная артерия.
     - Да и как они могли думать иначе, когда не было ни расчетов Рамани, ни экспедиций Шабы и Рамуса?
     - Джунгли сделали Картиус недоступным для людей с юга, - сказал я. - Вся торговля заканчивается убаратами на южном побережье озера Ушинди. До Тассы обычно добирались либо по Камбе, либо по Ниоке.
     - И не пытались найти северные пути, - добавил Самос.
     - Тем более что вдоль Картиуса Тассы проживают крайне свирепые племена.
     - Верно, - кивнул Самос.
     - Хотя я уверен, что наверняка были люди, пытавшиеся пройти к Картиусу через северные леса.
     - Не сомневаюсь, что все они нашли смерть от обитающих к северу от Ушинди племен, - сказал Самос.
     - Как получилось, что экспедиция Шабы уцелела? - спросил я.
     - Ты что-нибудь слышал о Биле Хуруме? - спросил Самос.
     - Немного, - уклончиво ответил я.
     - Это черный убар, - сказал Самос. - Кровавый и беспощадный. Человек большого ума и огромной власти. Он объединил шесть убаратов на южном побережье Ушинди, усмирил непокорных огнем и мечом. Сейчас он распространил свое влияние на