роя, прорезала многочисленные пласты над ним, пока сквозь отверстие не стало видно прекрасное голубое небо мира наверху.
     Многие люди громко закричали от удивления: они никогда не видели неба.
     Цари-жреца заслонили свои антенны от яркого солнечного света.
     И мне вдруг пришло в голову, почему цари-жрецы так зависят от людей, так нуждаются в них.
     Они не выносят солнечных лучей!
     Я посмотрел на небо.
     И понял, какой была боль и радость ночного полета. Его крылья, сказала Мать, как потоки золота.
     - Как оно прекрасно! - воскликнула Вика.
     - Да, прекрасно, - согласился я.
     Я вспомнил, что уже девять лет девушка не видела неба.
     Обнял ее за плечи и держал, а она плакала, обратив лицо к далекому небу.
     В этот момент из-за угла ближайшего здания показался один из кораблей Миска. На нем был Ал-Ка в сопровождении своей женщины.
     Корабль приземлился рядом с нами.
     Через мгновение появился второй - с Ба-Та. С ним тоже была женщина.
     - Пришло время каждому выбирать место смерти, - сказал Миск.
     Цари-жрецы, конечно, не покинут рой. К моему удивлению, большинство людей, в основном те, кто вырос в рое и считает его своим домом, тоже пожелали остаться.
     Другие, однако, охотно садились на корабли, чтобы улететь в отверстие вверху.
     - Мы уже вылетали много раз, - сказал Ал-Ка, - и другие корабли тоже, потому что рой в десятке мест разбит и открыт под небом.
     - Где ты хочешь умереть? - спросил я Вику из Трева.
     - Рядом с тобой, - просто ответила она.
     Ал-Ка и Ба-Та, как я и ожидал, передали свои корабли другим пилотам, потому что намерены были остаться в рое. Их женщины, к моему удивлению, добровольно решили остаться рядом с мужчинами, которые надели им на шеи золотые ошейники.
     Я увидел вдали Куска. Ал-Ка и Ба-Та в сопровождении своих женщин пошли к нему. Они встретились в ста ярдах от меня, и я видел, как царь-жрец положил передние конечности на плечи людей, и они стояли и ждали конца роя.
     - Наверху нет безопасности, - сказал Миск.
     - Здесь тоже, - ответил я.
     - Верно, - согласился Миск.
     В удалении раздался глухой взрыв, мы услышали грохот обвала.
     - Гибнет весь рой, - сказал Миск.
     Я увидел слезы на глазах людей.
     - Неужели мы ничего не можем сделать? - спросил я.
     - Ничего, - ответил Миск.
     Вика посмотрела на меня.
     - А ты где хочешь умереть, Кабот?
     Я увидел, что последний корабль готовится к полету вверх, в отверстие в крыше комплекса. Хорошо бы выбраться на поверхность, под голубое небо, взглянуть на зеленые поля за черным Сардаром. Но я сказал:
     - Я решил остаться с Миском, моим другом.
     - Хорошо, - сказала Вика, прижимаясь головой к моему плечу. - Я тоже остаюсь.
     - Кое-что из твоих слов не переводится, - заметил Миск, нацелив на меня антенны.
     Я посмотрел в большие золотые глаза Миска, на левом виднелся беловатый шрам - сюда попало лезвие Сарма в битве в помещениях Матери.
     Я даже не мог сказать ему, что чувствую, потому что в его языке нет нужных слов.
     - Я сказал, что хочу остаться с тобой. Между нами роевая правда.
     - Понимаю, - сказал Миск и легко притронулся ко мне антеннами.
     Правой рукой я слегка сжал чувствительный отросток, лежавший на моем левом плече.
     Мы вместе смотрели, как медленно поднимается последний корабль, как он белой звездочкой исчезает в голубизне снаружи.
     Куск, Ал-Ка, Ба-Та и их женщины пошли к нам через обломки.
     Мы стояли на неровных сдвинувшихся камнях площади. Справа на одной стене в каскадах искр взорвалось несколько шаров-ламп; искры летели вниз и гасли, не коснувшись пола. Несколько камней обрушилось сверху, они падали на крыши зданий и пробивали их, разбивались на улицах. Пыль затянула комплекс, и я полой платья закрыл лицо Вики, чтобы защитить его. Тело Миска было покрыто пылью, пыль набилась мне в глаза и в горло.
     Я улыбнулся про себя: Миск занялся очисткой. Мир может рушиться вокруг, но он не забудет о необходимости причесаться. Вероятно, пыль очень мешает ему, действует на чувствительные волоски.
     - К несчастью, - сказал мне Ал-Ка, - вторая энергетическая установка еще не завершена.
     Миск прекратил причесываться, Куск тоже уставил антенны на Ал-Ка.
     - Что за вторая установка? - спросил я.
     - Установка мулов, - ответил Ал-Ка, - ее строили пятьсот лет, готовя восстание против царей-жрецов.
     - Да, - подтвердил Ба-Та, - ее построили инженеры мулы, выучившиеся у царей-жрецов, они в течение столетий собирали ее из украденных деталей в далеком районе старого роя.
     - Я об этом не знал, - сказал Миск.
     - Цари-жрецы недооценивали мулов, - заметил Ал-Ка.
     - Я горжусь своими детьми, - сказал Куск.
     - Мы не инженеры, - ответил Ал-Ка.
     - Да, - согласился Куск, - но вы люди.
     - Очень немногие из мулов знали об этой установке, - сказал Ба-Та. - Мы сами об этом не знали, пока к нам в войне не присоединилось несколько техников.
     - А где эти техники сейчас? - спросил я.
     - Работают, - ответил Ал-Ка.
     Я схватил его за плечи.
     - Можно ли ввести установку в действие?
     - Нет, - сказал Ал-Ка.
     - Тогда почему они работают? - спросил Миск.
     - Это по-человечески, - ответил Ба-Та.
     - Глупо, - заметил Миск.
     - Но по-человечески, - повторил Ба-Та.
     - Да, глупо, - снова сказал Миск, и антенны его согнулись, но потом он мягко коснулся ими плеча Ба-Та, желая показать, что не хотел его обидеть.
     - А что нужно? - спросил я.
     - Я не инженер, - ответил Ал-Ка. - Не знаю. - Он посмотрел ан меня. - Но это имеет какое-то отношение к силам ура.
     - Эта тайна хорошо охранялась царями-жрецами, - сказал Ба-Та.
     Миск задумчиво поднял антенны.
     - У нас есть деструктор ура, который я соорудил в ходе войны, - послышалось из его переводчика. Они с Куском быстро соприкоснулись антеннами и мгновение держали их вместе. Потом разъединили. - Компоненты деструктора можно переналадить, - продолжал Миск, - но маловероятно, чтобы силовая петля замкнулась удовлетворительно.
     - Почему? - спросил я.
     - Во-первых, - сказал Миск, - энергетическая установка, сооруженная мулами, вероятно, чрезвычайно неэффективна; во-вторых, она сооружалась из частей, которые крали много столетий, и поэтому вряд ли их удастся совместить с частями деструктора.
     - Да, - согласился Куск, и его антенны угнетенно обвисли, - вероятность не в нашу пользу.
     Огромный камень упал с крыши и, как большой резиновый мяч, проскакал мимо нас. Вика закричала и теснее прижалась ко мне. Миск и Куск больше, чем когда-либо, начали раздражать меня.
     - Есть ли хоть какой-нибудь шанс? - спросил я у Миска.
     - Может быть, - ответил Миск, - потому что я сам не видел их установку.
     - Но по теории вероятности, - подхватил Куск, - шансов нет.
     - Шанс есть, но исключительно малый, - размышлял Миск, расчесывая чувствительные волоски.
     - Согласен, - признал Куск.
     Я схватил Миска, чтобы остановить это бесконечное расчесывание.
     - Если есть хоть какой-то шанс, - закричал я, - нужно попробовать!
     Миск посмотрел на меня, и его антенны удивленно приподнялись.
     - Я царь-жрец, - сказал он. - Вероятность такова, что царь-жрец, как разумное существо, за это не возьмется.
     - Но ты должен взяться! - закричал я.
     Еще один камень упал в ста ярдах от нас и проскакал мимо.
     - Я хочу умереть с достоинством, - сказал Миск, мягко отбирая у меня переднюю конечность и возобновляя расчесывание. - Царю-жрецу не полагается суетиться, как человеку, бороться, когда нет никакой надежды на успех.
     - Если не ради тебя самого, - сказал я, - то ради людей - в рое и за его пределами. У нас единственная надежда на вас.
     Миск перестал расчесывать волоски и посмотрел на меня.
     - Ты этого хочешь, Тарл Кабот? - спросил он.
     - Да, - ответил я.
     А Куск посмотрел на Ал-Ка и Ба-Та.
     - Вы тоже этого хотите?
     - Да, - сказали Ал-Ка и Ба-Та.
     И в этот момент в облаках пыли я увидел в пятидесяти ярдах от нас круглое куполообразное тело одного из золотых жуков.
     Почти одновременно Миск и Куск подняли свои антенны и задрожали.
     - Нам повезло, - послышалось из преобразователя Куска.
     - Да, - согласился Миск, - теперь не нужно отыскивать золотого жука.
     - Вы не должны сдаваться золотому жуку! - закричал я.
     Я видел, как антенны Миска и Куска повернулись в сторону золотого жука, видел, как жук остановился, как начала подниматься его грива. И ощутил странный наркотический запах.
     Я выхватил меч, но Миск мягко схватил меня за руку и не позволил наброситься на золотого жука и убить его.
     - Нет, - сказал он.
     Жук подполз ближе, и я увидел, что его грива развевается, как подводное растение, захваченное течением.
     - Ты должен сопротивляться, - сказал я Миску.
     - Я умру, - ответил Миск, - не отравляй мне эту радость.
     Куск сделал шаг к жуку.
     - Ты должен бороться до конца! - крикнул я.
     - Это конец, - послышалось из переводчика Миска. - Я старался. А теперь я устал. Прости меня, Тарл Кабот.
     - Так хочет умереть наш отец? - спросил Ал-Ка у Куска.
     - Вы не понимаете, дети мои, - ответил Куск, - что значит золотой жук для царей-жрецов.
     - Мне кажется, я понимаю, - воскликнул я, - но вы должны сопротивляться!
     - Неужели ты хочешь, чтобы мы погибли, занятые бесполезной работой, умерли глупцами, лишенными последних радостей золотого жука? - спросил Миск.
     - Да! - воскликнул я.
     - Так не поступают цари-жрецы.
     - Так пусть отныне они так поступают! - крикнул я.
     Миск распрямился, его антенны развевались, все тело дрожало.
     Он стоял дрожа, в облаке пыли, среди падающих обломков. Смотрел на собравшихся вокруг людей, на приближающегося золотого жука.
     - Прогони его, - послышалось из транслятора Миска.
     С криком радости я устремился к золотому жуку, и Вика, Ал-Ка, Ба-Та и их женщины присоединились ко мне; мы пинали жука, толкали его, отскакивали от его трубчатых челюстей, бросали в него камни и наконец отогнали.
     Потом вернулись к Миску и Куску, которые стояли, соединив антенны.
     - Отведите нас к установке мулов, - сказал Миск.
     - Я вам покажу, - воскликнул Ал-Ка.
     Миск снова повернулся ко мне.
     - Я желаю тебе добра, Тарл Кабот, человек, - сказал он.
     - Подожди, - ответил я, - я пойду с вами.
     - Ты ничем не можешь помочь, - сказал он. Антенны Миска наклонились ко мне. - Стой на ветру и снова взгляни на небо и солнце.
     Я поднял руки, и Миск осторожно коснулся моих ладоней антеннами.
     - Желаю тебе добра, Миск, царь-жрец, - сказал я.
     Миск повернулся и ушел в сопровождении Куска и остальных.
     Мы с Викой остались одни в разрушающемся комплексе. На мгновение показалось, что вся крыша над нами раскололась и обвисла.
     Я схватил Вику на руки и побежал.
     С невероятной легкостью мы как будто плыли по направлению к туннелю, и, оглянувшись, я увидел, что крыша медленно обваливается, как каменный снегопад.
     Я ощущал изменение в силе тяжести планеты. Может быть, скоро она расколется, превратится в пылевой пояс в нашей системе, а пояс этот изогнется и гигантской спиралью, как падающая птица, ринется в недра пылающего солнца.
     Вика у меня на руках потеряла сознание.
     Я бежал по туннелям, не представляя себе, что делать дальше.
     И оказался в первом комплексе, из которого впервые бросил взгляд на рой царей-жрецов.
     Двигаясь как во сне, касаясь пола через тридцать-сорок ярдов, я по рампе поднимался к лифту.
     И увидел только темную открытую шахту.
     Дверь была сломана, и в шахте валялся мусор. Висячих тросов не было, и в полусотне футов ниже я видел разбитую крышу лифта.
     Похоже, мы застряли в рое. И тут я увидел в пятидесяти ярдах еще одну дверь, только меньшую.
     Одним медленным долгим прыжком я оказался у этой двери и нажал кнопку сбоку от нее.
     Дверь открылась, я влетел внутрь и нажал самую верхнюю кнопку в ряду.
     Дверь закрылась, и лифт быстро пошел вверх.
     Когда она снова открылась, я увидел зал царей-жрецов, хотя огромный купол над ним теперь был разбит и части его упали на пол.
     Я нашел лифт, которым пользовался Парп, врач из Трева, мой хозяин в первые часы пребывания в рое царей-жрецов. Я вспомнил, что Парп вместе с Куском отказался подвергать меня имплантации и вступил в подпольную организацию сопротивления Сарму. Когда он в первый раз разговаривал со мной, как я теперь понял, он находился под контролем царей-жрецов, его контрольная сеть была активирована и слова и действия диктовались, по крайней мере в основном, из смотровой комнаты, но теперь смотровая комната, подобно большей части роя, разрушена, и даже если бы она была цела, теперь некому активировать сеть. Отныне Парп будет собственным хозяином.
     Вика по-прежнему без сознания лежала у меня на руках, и я укутал ее в полы одежды, чтобы защитить лицо, глаза и горло от пыли.
     Я направился к трону царей-жрецов.
     - Приветствую тебя, Кабот, - произнес голос.
     Я поднял голову и увидел Парпа, который спокойно сидел на троне, попыхивая трубкой.
     - Ты не должен здесь оставаться, - сказал я ему, с беспокойством поглядывая на обломки купола.
     - Мне некуда идти, - ответил Парп, удовлетворенно пыхтя трубкой. Он откинулся назад. Клуб дыма вырвался из трубки, но не поплыл, а буквально устремился вверх. - Хочу насладиться последними затяжками, - сказал Парп. Он благосклонно взглянул на меня, проплыл две или три ступени и встал рядом. Поднял край покрова, который я натянул на лицо Вики.
     - Она прекрасна, - сказал Парп. - Очень похожа на мать.
     - Да, - согласился я.
     - Хотел бы я знать ее получше. - Парп улыбнулся. - Я недостойный отец для такой девушки.
     - Ты очень хороший и храбрый человек, - возразил я.
     - Я маленький, некрасивый и слабый, - ответил он, - и правильно моя дочь меня презирала.
     - Я думаю, сейчас она бы не стала тебя презирать.
     Он улыбнулся и снова закрыл ее лицо.
     - Не говори ей, что я ее видел. Пусть забудет глупого Парпа.
     Как мячик, он подпрыгнул, взлетел вверх и снова уселся на троне. Ударил по ручкам трона и от этого движения чуть не полетел вверх.
     - Зачем ты сюда вернулся? - спросил я.
     - Чтобы еще раз посидеть на троне царей-жрецов, - с усмешкой ответил Парп.
     - Но зачем?
     - Может, тщеславие, - сказал Парп. - А может, воспоминания. - Он снова хихикнул, и глаза его с усмешкой устремились на меня. - Но главным образом, потому что я считаю это самым удобным сидением во всем Сардаре.
     Я рассмеялся.
     Потом посмотрел на него.
     - Ты ведь с Земли?
     - Очень, очень давно, - ответил он. - Так и не привык сидеть на полу. - Он снова захихикал. - Колени не сгибаются.
     - Ты англичанин.
     - Да, - с улыбкой сказал он.
     - Привезен в путешествии приобретения?
     - Конечно.
     Парп с раздражением рассматривал свою трубку. Она погасла. Он начал рыться в мешочке с табаком, который висел у него на поясе.
     - И как давно? - спросил я.
     Он начал набивать трубку табаком. С уменьшением тяготения это стало нелегкой задачей.
     - А что ты об этом знаешь? - спросил Парп, не глядя на меня.
     - Я знаю о стабилизирующей сыворотке.
     Парп посмотрел на меня, придерживая пальцем табак в трубке, чтобы он не улетел.
     - Триста лет, - сказал он и снова обратил все внимание на трубку.
     Он пытался затолкать в нее табак, но получалось плохо, потому что маленькие коричневые частички все время отделялись и всплывали над трубкой. Наконец ему удалось набить достаточно, чтобы они держали друг друга, и он пустил струю пламени из серебряной зажигалки.
     - Где ты взял табак и трубку? - спросил я, потому что на Горе ничего подобного нет.
     - Как ты понимаешь, - ответил Парп, - эту привычку я приобрел на Земле, и так как я несколько раз в качестве агента царей-жрецов возвращался на Землю, мне удавалось потакать ей. С другой стороны, в последнее время я стал выращивать собственный табак внизу в рое под лампами.
     Пол у меня под ногами подскочил. Трон накренился, потом встал на место.
     Парпа, казалось, больше беспокоит трубка, которая грозила снова потухнуть, чем раскалывающийся рядом мир.
     Наконец ему удалось справиться с трубкой.
     - А ты знаешь, - спросил он меня, - что это Вика отогнала золотых жуков, когда Сарм послал их на армию Миска?
     - Нет, - ответил я, - не знал.
     - Смелая девочка.
     - Это я знаю, - сказал я. - Действительно замечательная и красивая женщина.
     Парпу как будто понравились мои слова.
     - Да, я тоже так считаю, - сказал он. И печально добавил: - И мать у нее была такая же.
     Вика зашевелилась у меня на руках.
     - Быстрее, - сказал Парп, будто чего-то испугался, - унеси ее отсюда, пока она не пришла в себя. Она не должна меня видеть!
     - Почему?
     - Потому что она меня презирает, а я не вынесу ее презрения.
     - Думаю, нет.
     - Иди, - просил он, - иди!
     - Покажи мне дорогу.
     Парп торопливо выбил трубку о ручку трона. Пепел и невыкуренные крошки табака повисли в воздухе, как дым, а потом разлетелись. Парп сунул трубку в сумку. Он проплыл с трона на пол и, касаясь поверхности через каждые двадцать ярдов, направился к выходу.
     - Иди за мной, - сказал он.
     Держа Вику на руках, я последовал за Парпом, чья одежда вздымалась и опадала на ходу, как будто он плывет в воде.
     Скоро мы достигли стальной двери, Парп повернул ручку, и дверь поднялась.
     Я увидел, как снаружи два снежных ларла повернулись мордами к входу. Цепей на них не было.
     Глаза Парпа расширились от ужаса.
     - Я думал, они уйдут, - сказал он. - Я их освободил, чтобы они не погибли в цепях.
     Парп снова повернул ручку, дверь начала опускаться, но один из ларлов с диким ревом бросился к ней и успел просунуть половину тела и одну длинную когтистую лапу. Мы отскочили. Дверь прижала ларла, а он, испуганный, нажал на нее, и она погнулась. Ларл попятился, но дверь, несмотря на усилия Парпа, не закрывалась.
     - Ты был добр, - сказал я.
     - Я был дурак, - ответил Парп. - Всегда был!
     - Но ты ведь не мог знать.
     Вика откинула одежду с лица и попыталась встать.
     Я поставил ее, а Парп отвернулся, торопливо закрывая лицо одеждой.
     Я стоял у двери с мечом в руке, чтобы отогнать ларлов, если они попытаются войти.
     Вика стояла чуть за мной, глядя на заклиненную дверь и на двух зверей за ней. Но тут она заметила Парпа, негромко вскрикнула, посмотрела на ларлов и снова на Парпа.
     Краем глаза я видел, как она протянула руку и направилась к Парпу. Отвела его одежду и коснулась лица. Его глаза наполнились слезами.
     - Отец! - заплакала она.
     - Дочь моя! - ответил он и нежно обнял девушку.
     - Я люблю тебя, отец.
     И Парп зарыдал, опустив голову на плечо дочери.
     Один из ларлов заревел, такой голодный рев обычно предшествует нападению.
     Я хорошо знал этот звук.
     - Отойди в сторону, - сказал Парп, и я едва узнал его голос.
     Но отошел.
     Парп стоял в дверях, держа в руках крошечный серебряный цилиндр. Я тысячу раз видел, как он прикуривал от него трубку. Когда-то я принял его за оружие.
     Парп повернул зажигалку и направил ее в грудь ближайшего ларла. Нажал, и неожиданно вылетела струя огня Она отбросила Парпа на пять футов назад, а ближайший ларл взревел, дико взметнул лапы, оскалил клыки, белоснежная шерсть на груди почернела, на том месте, где было сердце зверя, образовалась дыра. Ларл дернулся и упал, растянувшись на камне.
     Парп убрал маленькую трубку.
     - Можешь ударить ларла в сердце? - спросил он.
     Для этого нужен исключительно удачный удар мечом.
     - Если будет возможность, - ответил я.
     Второй ларл, разъярившись, присел, готовясь к прыжку.
     - Хорошо, - не мигнув, ответил Парп. - Иди за мной!
     Вика закричала,