зволишь грести порезвей?
     - Да, господин!
     За нами уже гнались восемь каноэ. В каждом сидело пять или шесть воительниц. На носу первого судна оказалась блондинка, которая только что корчилась в цепях, на втором была длинноногая темноволосая красотка, первой окликнувшая нас с берега. С ее запястий по-прежнему свисали обрывки веревок.
     - Неужели они догонят нас? - в страхе прошептала Элис.
     - Не думаю. В каждом каноэ - не больше шести гребцов. В нашем - тоже, но трое из них - мужчины.
     И правда, через четверть ана мы изрядно оторвались от преследовательниц.
     - Помнишь, Дженис, - сказал я, - несколько месяцев назад в одной деревне кто-то спросил, не талуна ли ты?
     - Да, помню.
     - Так вот, - продолжал я, - те, кто гонятся за нами, и есть талуны.
     Через половину ана погоня прекратилась, но мы упорно продолжали грести.
     - Я устала, господин, - пожаловалась Элис. Дженис и Тенде тоже лишились сил. Они тяжко дышали и то и дело выбивались из ритма.
     - Весло точно железное, - взмолилась Дженис. - Руки не поднимаются.
     - Я больше не могу, - всхлипнула Тенде, едва не выронив весло. - Прости, господин!
     - Ладно, отдохни, - позволил Кису.
     - Отдыхайте, - велел и я своим рабыням. Девушки бросили весла и в изнеможении опустились на дно каноэ. Я, Кису и Айари продолжали грести.

44

ВСТРЕЧА С ПИГМЕЯМИ. НАШ ЛАГЕРЬ ПОДВЕРГАЕТСЯ НАПАДЕНИЮ

     - Беги ко мне! - звала она, заливаясь смехом.
     Я стоял на берегу мелкой речной лагуны с копьем в руке. Тарларионов поблизости не было, никакая опасность не угрожала, но следовало сохранять бдительность.
     Дженис плескалась в лагуне.
     Мы отправились на охоту вдвоем. Иногда хочется остаться наедине с прелестной рабыней.
     - Вымойся как следует, рабыня, - крикнул я в ответ, - чтобы мне было приятней.
     - Да, господин! - рассмеялась она. - А ты?
     - Кто из нас рабыня?
     - Я, господин!
     Мне показалось, что за моей спиной раздался какой-то шорох. Не громкое шуршание, каким сопровождается появление зверя или человека, а еле слышный шелест, точно налетевший ветерок пошевелил кроны деревьев. Но никакого ветра не было!
     Я повернулся. Шорох смолк. Наверное, все-таки наверху дул легкий ветерок.
     И тут раздался пронзительный крик Дженис. В несколько прыжков я оказался на берегу лагуны.
     - Выходи на берег!
     На краю лагуны, у пролива, соединявшего ее с рекой, я увидел то, что так напугало девушку. Из воды торчала блестящая спина с огромным плавником.
     - Бегом на берег! - повторил я.
     Рыба - судя по всему, это был гигантский гинт - плеснула хвостом и скрылась под водой.
     - Ну же! - торопил я рабыню.
     Дженис принялась отчаянно грести к берегу. Оглянувшись, она снова завопила: рыба гналась за ней! Спинной плавник с четырьмя шипами стремительно рассекал воду
     - Скорее! - крикнул я.
     Задыхаясь и увязая в прибрежном иле, девушка наконец ступила на траву.
     - Какой ужас! - всхлипнула она и тут же опять издала душераздирающий вопль. Передвигаясь на огромных мясистых грудных плавниках, рыба выбиралась из воды на сушу.
     Рабыня со всех ног кинулась в лес. Я ткнул чудище в морду рукоятью копья. Но рыбина не испугалась. Она приближалась, отталкиваясь от земли мощным хвостом, хватая ртом воздух, не сводя с меня круглых навыкате глаз. Я отступил на шаг и опять ударил ее. Рыба ухватила копье зубами и бросилась на меня. Я еще раз треснул ее древком и попятился к деревьям, рассудив, что она не станет уходить слишком далеко от воды. И верно: чудище добралось до кромки леса, помедлило и принялось отступать. Сначала в воду погрузился хвост, затем - туловище и наконец морда. Я снова приблизился к краю лагуны и увидел, как рыбина шевелит плавниками под водой. Затем она плеснула хвостом и неспешно поплыла прочь.
     Айари и Кису называли таких чудищ гинтами. Что ж, я доверяю их мнению; но до чего все-таки не похожи эти огромные хищники на своих крохотных собратьев, обитающих к западу от здешних мест!
     И тут раздался вопль Дженис:
     - На помощь!
     Я кинулся в глубь леса и замер, увидев нечто необычное. Небольшую поляну окружили маленькие человечки - пигмеи. Они были в набедренных повязках, опоясанные лозой, с копьями и сетями в руках; на поясах у пигмеев висели ножи и еще какие-то приспособления. Ростом эти человечки были не выше пяти футов, и весил каждый из них не больше восьмидесяти фунтов. Темная кожа отливала медью.
     - Помогите! - донесся из ямы крик Дженис. Пигмеи смотрели на меня довольно дружелюбно.
     - Тал, - приветствовал меня один.
     - Тал, - ответил я. - Говорите по-гориански?
     - Господин! - крикнула Дженис, услыхав мой голос.
     Я подошел к краю ямы. В нескольких футах подо мной висела в огромной паутине Дженис. Она тщетно пыталась высвободиться; паутина раскачивалась и к тому же была липкой и скользкой.
     Я обернулся к пигмеям. Они вели себя вполне миролюбиво, но ни один и пальцем не шевельнул, чтобы помочь девушке.
     - Господин! - отчаянно вскрикнула она.
     Я снова посмотрел вниз. К паутине стремительно приближался гигантский каменный паук - круглый, мохнатый и черный, с жемчужными глазами и темными створчатыми челюстями.
     Дженис откинула голову и взвыла от отчаяния. Я осторожно спустился по склону к краю паутины и метнул в паука копье. Оно пронзило его едва ли не насквозь. Двумя передними лапами паук вытащил копье из своего тела. Несколько пигмеев тоже метнули в него копья. Паук растерянно застыл. Я спустился еще ниже, оскальзываясь на крутом склоне, и подобрал свое копье. С него стекала вязкая полупрозрачная жидкость. Паук двинулся в мою сторону. Я размахнулся и острием копья отсек ему часть членистой лапы, а затем, не давая опомниться, ткнул острием в голову. Пигмеи тем временем стали колотить паука пальмовыми листьями, чтобы отвлечь и разозлить его. Как только он отвлекся, я отрубил ему кусок другой лапы. Искалеченная тварь бросилась на меня. Я всадил копье прямо в головогрудь. Из раны хлынула жидкость; паук отчаянно забился, челюсти его смыкались и размыкались. Из боковой железы струей потекла паутина. Я нанес последний мощный удар. Пигмеи прыгали на паутину, спускались к пауку и добивали его ножами. Я вернулся на край лощинки и вытер копье влажными листьями. Пигмеи уже успели перевернуть тушу на бок и выбраться наверх.
     - Тал, - с широкой улыбкой сказал мне их предводитель.
     - Тал, - ответил я.
     - Господин! - жалобно позвала Дженис. Обнаженная и дрожащая, она по-прежнему лежала на паутине. - Господин, я не могу выбраться отсюда!
     Я протянул ей древко копья. В тот же миг пигмеи, все, как один, бросились ко мне, качая головами
     - Нет, нет! - кричали они, оттаскивая меня от края лощины.
     Я растерялся, вспомнив, как они спокойно глядели на мучения девушки, не сделав и малейшей попытки помочь, даже когда появился восьмилапый монстр. Однако, когда я стал сражаться с пауком, они без промедления поспешили мне на помощь и в конце концов прикончили эту тварь. Теперь, несмотря на все свое дружелюбие, они не позволяли мне освободить рабыню. По неизвестной причине они хотели, чтобы я бросил ее, беспомощную, в джунглях, обрек на верную смерть от голода и жажды или, скорее всего, от зубов и когтей очередного хищника.
     - Прочь! - приказал я пигмеям.
     Они нехотя отступили. Дженис свободной рукой ухватилась за древко моего копья, и я вытащил ее из западни.
     Она стояла рядом со мной, все еще дрожа от пережитого ужаса. И тут, к моему изумлению, пигмеи опустились перед ней на колени, склонив головы к земле.
     - Что это значит? - поразилась Дженис.
     - Похоже, они выказывают тебе знаки почтения или покорности.
     - Я не понимаю, - испуганно проговорила девушка.
     - Ах, ну да! - воскликнул я. - Теперь ясно!
     - Что, господин?
     - Встаньте! - крикнул я пигмеям. - Ну, поднимайтесь, живо!
     Они нерешительно поднялись с колен. Я сурово глянул на Дженис:
     - Что должна делать рабыня перед свободными мужчинами?
     - Прости, господин!
     Она проворно опусилась на колени. Человечки со страхом взирали на нее.
     - Ниже голову, - приказал я. - Целуй им ноги! Проси у них прощения за нанесенную обиду!
     - Простите меня, господа! - залепетала Дженис и стала целовать пигмеям ноги.
     Их изумлению не было предела
     - Встань, - велел я девушке.
     Пигмеи недоуменно наблюдали за тем, как я связывал ей руки за спиной.
     - Это рабыня, - объяснил я.
     Они принялись оживленно переговариваться на своем наречии.
     - Мы - рабы талун, - сказал мне наконец их предводитель. Я кивнул. Я уже догадался об этом. Талуны и научили их горианскому языку.
     - Мы охотимся для талун, ловим им рыбу, шьем одежду, прислуживаем, - пояснил один из пигмеев.
     - Мужчинам не пристало прислуживать женщинам, - сказал я. - Это женщины должны быть рабынями мужчин.
     - Мы маленькие, - возразил пигмей. - Талуны гораздо больше нас и сильней.
     - Все равно их можно поработить. Они всего-навсего женщины.
     - Помоги нам от них избавиться! - воскликнул предводитель пигмеев.
     - Я спешу. У меня есть дела на реке.
     Он понимающе кивнул.
     Я повернулся и пошел обратно к лагуне. За мной шла моя рабыня Дженис. Пигмеи, к моему удивлению, гуськом двинулись следом. У самой воды я подобрал юбку и бусы девушки - она сбросила их, собираясь купаться. Я надел бусы ей на шею и тщательно обернул ее бедра алой тканью, не забыв одернуть одеяние ниже пупка. Я глянул на лес, затем на закатное солнце и, решив, что охотиться уже поздно, направился в сторону лагеря. Пигмеи, как ни странно, снова последовали за мной.
     - Кису! - крикнул я. - Айари! Тенде! Элис!
     Впервые за время нашего путешествия я встревожился не на шутку. На маленькой стоянке виднелись явные следы борьбы, на траве алели пятна крови.
     - Их забрали люди мамба, - сказал предводитель пигмеев, - те, которые оттачивают себе зубы.
     На речных диалектах мамбой называют вовсе не ядовитую змею, а хищных тарларионов. Значит, люди мамба - это все равно что люди-тарларионы. Ясно, откуда произошло такое прозвище. Как и тарларионы, они питаются человеческим мясом.
     - Откуда ты знаешь, что это были люди мамба? - спросил я.
     - Они прошли через лес пешком, - сказал предводитель пигмеев. - Явно хотели захватить вас врасплох.
     - И все-таки откуда ты знаешь, что это были именно они?
     - Мы видели их, - сказал один из пигмеев.
     - Это наша земля, - добавил другой. - Мы знаем все, что здесь творится.
     - Вы видели, как они напали на моих друзей?
     - Мы не хотели подходить близко, - объяснил один из них.
     - Мы боялись, - подтвердил другой. - Мы - маленький народ, а они большие, и их много.
     - Но мы видели, как твоих людей уводили отсюда, - сказал третий.
     - Значит, они живы! - воскликнул я.
     - Да.
     - Но почему вы не рассказали мне об этом раньше?
     - Мы думали, ты знаешь. Мы думали, ты убежал и спасся.
     - Нет. Я просто охотился.
     - Если хочешь, мы поделимся с тобой мясом, - предложил пигмей. - У нас сегодня была удачная охота.
     - Нет. Я должен спасти товарищей.
     - Но людей мамба очень много! И они вооружены ножами и копьями!
     - Все равно я попробую.
     Человечки переглянулись и обменялись несколькими фразами на незнакомом мне языке, совершенно не похожем на наречия ушинди и укунгу.
     Закончив совещаться, пигмеи обернулись ко мне.
     - Услуга за услугу, - предложил их предводитель - Помоги нам избавиться от талун, а мы поможем тебе выручить твоих друзей.
     - Вам придется проявить отвагу, - сказал я.
     - Мы умеем быть отважными, когда необходимо.
     - Вы прекрасно владеете копьями и сетями, - сказал я. - Это нам и нужно.

45

Я БЕРУ В ПЛЕН ПРЕДВОДИТЕЛЬНИЦУ ТАЛУН

     Укрепленный лагерь талун состоял из нескольких тростниковых хижин. Ярко светили три луны.
     Я неслышно прокрался в лагерь и пополз вглубь. Слух мой был обострен до предела. За плотно запертой дверью одной из хижин я различил звяканье цепей.
     В центре лагеря располагалась хижина выше и солиднее прочих. Дверь ее была слегка приоткрыта. Я бесшумно скользнул внутрь. Лунный свет просачивался сквозь тростниковые стены и крышу.
     Девушка в короткой одежде из шкур спала, раскинувшись на плетеной циновке; светлые волосы ее разметались. Оружие было сложено у стены. Я невольно залюбовался не знавшими клейма округлыми бедрами.
     Это была та самая красотка, которая пыталась заманить нас в ловушку, извиваясь в цепях у столба. Я не сомневался, что она - предводительница талун. Именно она отдала приказ преследовать нас. К тому же у нее была отдельная хижина.
     Девушка беспокойно заворочалась во сне и закинула руку за голову. Бедра ее ритмично приподнимались. Она тихо застонала, мучимая желанием, - сильная самка безумно жаждала мужского прикосновения. Я улыбнулся. Днем такие женщины, как правило, суровы и безжалостны. Мужчин они ненавидят, не догадываясь об истинных причинах своей враждебности. Можно представить, в какую ярость они придут, если кто-то рискнет объяснить им, что они - всего-навсего женщины, тоскующие по властной руке господина! К сожалению, мужчины тоже не понимают этого. Чем сильнее мужчина угождает такой женщине, тем больше она на него злится; чем явственнее он пресмыкается перед ней, тем откровеннее она его презирает. Почему люди так слепы? Ведь она только и ждет, чтобы он швырнул ее к своим ногам и беспощадно подчинил своей воле. Она хочет быть женщиной, только и всего. Но как ей стать настоящей женщиной, если мужчина не желает быть мужчиной? Разве не жестоко со стороны мужчин отказывать женщинам в их самом сокровенном желании? Неужели они не видят, как прекрасны женщины в своей слабости и покорности?
     Я с трудом подавил жалость к светловолосой красавице. Сейчас она - враг.
     Девушка снова заметалась. Я выждал, пока она ляжет ровно и вытянет руки вдоль тела. Она застонала, стиснув маленькие кулачки.
     Великолепно будет смотреться у невольничьего шеста.
     Я стремительно навалился на нее и прижал руки к полу. В такой ситуации первый порыв девушки - закричать, уж в этом-то можно не сомневаться. Как только она раскрыла рот, я затолкал туда заранее скрученную валиком тряпку. Затем перевернул девчонку на живот, быстро связал ей руки за спиной и снова положил навзничь. В широко открытых глазах застыл ужас. Я ножом разрезал на ней одежду:
     - Это тебе больше не понадобится.
     Я внимательно осмотрел ее с головы да ног. Да, за такое тело можно получить хорошие деньги.
     Она отчаянно замотала головой и при этом невольно прижалась ко мне, дрожа от нетерпения.
     - Отлично, - похвалил я.
     Глаза ее вспыхнули негодованием.
     - Твои глаза говорят: "Нет", - усмехнулся я, - но тело кричит: "Да!"
     Бедра блондинки снова начали двигаться, голова безвольно откинулась, в глазах заблестели слезы. Внезапно она потянулась ко мне и прижалась щекой к плечу. Я грубо толкнул ее на циновку.
     - Ты - всего лишь приманка.
     Я связал ей лодыжки, взвалил на плечи и вышел из хижины.
     Лагерь я покинул не в обход, а через ворота, чтобы оставить четкий след.

46

ТАЛУНЫ ПОПАДАЮТ В ПЛЕН. Я УЗНАЮ О СОЛДАТИКАХ

     - Вон они! - кричала длинноногая темноволосая девушка. - Попались!
     Я пустился наутек через заросли, волоча за волосы связанную предводительницу талун.
     Талуны, размахивая оружием, бросились в погоню. Однако очень скоро их воинственные крики сменились воплями изумления, гнева и ужаса.
     Я за волосы привязал свою пленницу к стволу пальмы и вернулся к западне.
     Не меньше двадцати талун, толкаясь и мешая друг другу, тщетно пытались выбраться из-под огромной сети. Остальные лежали на земле, запутавшись в силках, к горлу каждой было приставлено копье.
     Первой я вытащил из сети длинноногую темноволосую красотку, бросил ее на живот и связал руки и ноги. Та же участь постигла вторую девушку, затем третью, четвертую... Вскоре на земле лежали, связанные по рукам и ногам, сорок две талуны. Я отвязал их предводительницу от дерева и поступил с ней так же, как и с остальными. Кляп вынимать я не стал.
     - Развяжите нас! - крикнула темноволосая, извиваясь в путах.
     - Замолчи! - сурово приказал предводитель пигмеев и приставил копье к ее левой лопатке. Девушка в страхе прикусила язык.
     - Снимите с них одежду и украшения! - велел я.
     Раздев талун, пигмеи набросили на шею каждой петлю из лозы и потащили их к длинному стволу поваленного дерева. На стволе оказались такие же петли. Женщин поставили на колени, прижали их головы к стволу и обрывками лиан связали петли на дереве с ошейниками. Сорок три обнаженные красотки застыли на коленях, связанные по рукам и ногам, с прижатыми к стволу головами. Пошевелиться в такой позе было невозможно. Вдоль ствола прохаживался взад-вперед пигмей с огромной зазубренной пангой. Многих девушек била крупная дрожь. Они понимали, что по малейшей прихоти мужчин их прелестные головки могут запросто слететь с плеч.
     - Ну что? - обратился я к пигмеям. - Вот они, ваши могущественные талуны!
     Пигмеи радостно пели и приплясывали, потрясая копьями.
     - В лагере талун, - сказал я, - есть хижина, в которой держат пленников. Я слышал звон цепей. Цепи явно тяжелые. Скорее всего, в них закован мужчина. Воительницы нередко держат при себе парочку сильных мужчин-рабов для особо тяжелой работы. На вашем месте я бы не снимал c пойманного мужчины цепей, не выяснив, кто он такой. Он ведь может оказаться и разбойником. Советую хорошенько обыскать лагерь, а потом сжечь его.
     - Так мы и поступим, - пообещал предводитель пигмеев.
     - А теперь пора выручать моих друзей.
     - Надо торопиться, - нахмурился предводитель. - Скоро на реке разразится война.
     - Война?
     - Да, - подтвердил он. - По реке идут корабли с вооруженными людьми. Местные жители собираются дать им отпор. Будет великая битва, какой прежде не бывало в этих краях.
     Я кивнул. Я и прежде подозревал, что туземцы наверняка объединят свои усилия против флота Билы Хурумы.
     - Сколько человек я могу взять с собой?
     - Хватило бы троих, - сказал предводитель пигмеев, - но ты нам нравишься. Поэтому с тобой пойду я сам и еще девять человек.
     - Это очень великодушно. Но не мало ли? Ведь нам предстоит атаковать поселение людей мамба!
     - Мы наймем добровольцев, - усмехнулся человечек. - Они уже здесь, рядом.
     - А сколько человек мы сможем нанять?
     - Я не сосчитаю.
     - Ну хотя бы приблизительно! - настаивал я. Я подозревал, что в примитивной культуре этих людей, не имеющих письменности и не склонных к абстрактному мышлению, математические понятия могут быть искажены до неузнаваемости.
     - Сколько листьев на дереве или песчинок на берегу, - ответил предводитель пигмеев.
     - То есть много?
     - Да.
     - Ты смеешься надо мной?
     - Нет, - покачал он головой. - Настало время солдатиков.
     - Не понимаю.
     - Идем со мной.

47

НАПАДЕНИЕ СОЛДАТИКОВ. МЫ ЗАВЕРШАЕМ СВОИ ДЕЛА В ДЕРЕВНЕ МАМБА

     Прошло два дня с тех пор, как вождь пигмеев вывел меня в джунгли с поляны, на которой мы оставили талун. Стоило нам совсем немного углубиться в лес, как вождь внезапно остановился и поднял руку, призывая к тишине. Я прислушался, и до меня донесся странный, уже знакомый звук - как будто легкий ветерок шелестел листьями. Точно такой же звук я слышал на берегу лагуны, но его происхождение осталось для меня тайной.
     Мы осторожно двинулись на звук. Он все усиливался, превращаясь в отчетливое тихое шуршание. Ветра, однако, не было...
     - Солдатики, - произнес вождь пигмеев.
     И тут я увидел их.
     Волосы у меня на затылке встали дыбом.
     Я понял, что означал этот звук - топот миллиардов крохотных лапок, шуршащих по листьям в подстилке джунглей. К нему примешивались и шорохи, обычно не воспринимаемые ухом - трение и щелканье сочленений миниатюрных конечностей и черных сияющих хитиновых п