родержатся двадцать две минуты.
     Северная стена содрогнулась.  От тяжелых ударов звенело  в  ушах,  пыль
летела из  железобетонных блоков.  Снова  громыхнуло;  партизаны затравленно
озирались. Неужели  "Пантера", чтобы  достать  налетчиков, разрушит станцию,
которую  должна  защищать?  Снова  раздался  грохот  взрыва. Стена  метровой
толщины заметно дрогнула. Да, кажется, так и будет.
     - "Клаймер", я "Лидер".-  Голос Грейсона был едва слышен сквозь  звон в
ушах. Но все равно Рэмедж был рад слышать его.
     - Я "Клаймер". Сигнал послан.
     - Вас понял, "Клаймер". Как у вас? Комната снова затряслась.
     -  Не очень. Соседи  лезут  поиграть. Мы застряли на  третьем  этаже...
назад пути нет.
     - Держись, "Клаймер". Мы тут увязли и пока не можем прорваться к вам.
     -  Вас понял... Попробуем продержаться.- Больше  сказать  было  нечего.
Диверсанты знали,  что риск очень велик. Когда планировали операцию, Грейсон
предлагал другие кандидатуры, но Рэмедж настаивал - вполне логично,-  что он
единственный, кто может это сделать. Он был упрям, и Грейсон уступил.
     Для  передачи   кодированного  сообщения  на  "Индивидуум"   нужен  был
передатчик  на  дальнее расстояние.  На "Фобосе" он  был, но они боялись его
использовать. Это  показало бы противнику, что корабль существует, и дало бы
возможность  запеленговать его местонахождение. Единственная альтернатива  -
"позаимствовать", как сказал Грейсон, передатчик у Дома Куриты.
     Диверсанты  молча смотрели  друг  на  друга  -  кто  следующий? Обломки
засыпали   комнату.  Гундберг  упал,  обливаясь  кровью.  Он  умер,  еще  не
коснувшись пола.
     Рэмедж  выругался и направил свой автомат  на  запертую  дверь. Автомат
заговорил на  полную мощность, щепки и  пыль полетели во все стороны. Кто-то
за  дверью закричал. Эта дуэль вслепую через  дверь  продолжалась еще секунд
десять. Потом  затихла.  В  двери  образовалось  несколько  дыр, размером  с
голову. "А дальше-то что,- подумал Рэмедж,- гранаты или газ?" Пригибаясь, он
метнулся к  стене рядом с забаррикадированной дверью. Отсюда он увидит того,
кто подойдет с гранатой. Тогда он что-нибудь придумает.
     Снаружи раздался шутя, похожий на звук посадки десантного шаттла. Затем
погас  свет. Когда  в комнате  стало  совсем темно, на  головы  защитников с
потолка  посыпались  куски  звукоизоляционной  обшивки,  балка  полуметровой
толщины  застонала  и  треснула,  наверху  стали крошиться  бетонные  блоки.
Двадцатикилограммовый обломок рухнул на пульт, крута  стекло  и пластик.  На
мгновение все вокруг осветилось искрами. Больше  они не услышат передачи. Но
это их уже не волновало. Посмотрев наверх, они замерли от ужаса:
     "Пантера" впрыгнула на крышу и стояла прямо над ними!
     Еще один удар, пыль и битый камень - и вот  вдоль  лестницы протянулась
метровой  толщины  рука  с  растопыренными  пальцами,  словно  лапа  адского
чудовища.  Гигантские металлические пальцы сжимались и разжимались. Рэмедж и
остальные в  ужасе отшатнулись, когда  изуродованное  тело  пленного офицера
Дома  Куриты  мокрым  пятном  шлепнулось  на  пол.  Чудовищные пальцы  снова
раскрылись, шевелясь в поисках новой жертвы.
     Рука  дернулась  назад,  выбив  еще  несколько кусков потолка.  Снаружи
донесся грохот автоматической пушки,  треск беглого  огня, гром взрыва. Звук
падения  боевого робота на землю рядом со зданием невозможно  было ни  с чем
перепутать. Стены станции ощутимо сотряслись. Потом стало тихо.
     Лестница была  разрушена.  Единственный выход  оставался  через  дверь.
Подождав  несколько  минут  и  ничего не  услышав,  Рэмедж  и его  помощники
оттащили стол и  вышибли  остатки  двери. В  комнате остались  три мертвеца.
Снизу поднимался  дым. Держа оружие наготове, диверсанты  двинулись вниз  по
лестнице. Двое поддерживали раненого.
     Второй этаж был пуст, путь  по  следующей  лестнице  свободен. Еще один
этаж  пройден.  Внизу  целая стена  была разрушена. "Беркут" стоял  рядом  с
обезглавленными останками "Пантеры".
     Транспортный флайер с воем остановился у разбитой стены.
     - Запрыгивайте,-  громко  произнес  голос Грейсона  по  связи.- Поехали
домой.
     На поле боя роботы повстанцев уже отступали, оставляя после себя столбы
дыма  и  огня  там, где лежали  обугленные останки  трех вражеских роботов и
полдюжины машин  сопровождения. Другой лоялистский робот замер на месте. Его
кабина была раскрыта - водитель предпочел спастись бегством.
     Рэмедж усмехнулся и махнул рукой своим людям:
     - Слышали? Пора домой.
     Чаплей умер по дороге в джунгли.





XXVII

     Дверь лифта  открылась  на нижнем  подвальном этаже. Нагумо вышел. Свет
люстр играл на переплетающихся кольцах драконов на воротнике и  манжетах его
мундира. Генерал-губернатора сопровождали два  солдата  с застывшими лицами.
Их руки лежали на автоматах.
     Этот уровень когда-то занимала библиотека университета Региса, но когда
к  власти пришли  Драконы,  то книги  и папки  складировали  в другом месте.
Несколько  подвальных комнат  стали кабинетами того учреждения, что называли
Специальным  отделом. Это место,  со стенами метровой толщины, сложенными из
мощных  каменных  блоков, идеально подходило  для  поставленных задач. Вопли
клиентов Специального отдела никогда не проникали в верхние этажи здания.
     Нагумо  был  утомлен  и  встревожен.  За  последние  недели  активность
повстанцев  росла, кульминацией явилось нападение  на  станцию связи как раз
накануне. После разгрома Лисьего острова восстание отнюдь не пошло на убыль,
а,  наоборот,  стало  разрастаться,  как  раковая  опухоль,  поражая районы,
деревни: и целые области, которые уже давно считались смирными.
     На  столе  Нагумо  лежали  рапорты  об  атаках  повстанцев  на форпосты
лоялистов и Дома Куриты в Блюсварде и Врайесхавене, и даже далеко на западе,
в  Кандихайме. Потери только  за эту неделю  составили десять выведенных  из
строя роботов. Если так пойдет и  дальше, то через  шесть дней  герцог Ринол
найдет здесь только жалкие остатки армии. Остается шесть дней!
     Нападение на станцию связи задело  особенно. Перед  нападением следяща
космическая система на Верзан-ди-Альфе засекла прибытие Т-корабля в зенитную
Т-точку   прыжка,   а   позже   -   послание   туда   с   планеты,   которое
криминально-аналитическому  отделу контрразведки не удалось расшифровать. По
мнению Нагумо, это была просьба о помощи, о подкреплении наемниками.
     Наемники  могли и не  знать, что  Нагумо информирован об  их  появлении
тайным  агентом  на   Галатее.  Нагумо  немедленно  поднял  по  тревоге  всю
разведывательную  сеть, чтобы выяснить, не возвращается ли грузовой  корабль
"Индивидуум"  на  Галатею.   Где  еще   поблизости  они   смогут   пополнить
подразделение  наемников?  Тайная  сеть   на  Галатее  получила   от  Нагумо
полномочия сделать все возможное, чтобы воспрепятствовать этой миссии.
     И  все  же  Нагумо  не  мог  рассчитывать  на  успех, он  допускал, что
подкрепление  могло  и  появиться. Между  тем  его хватка на  Верзанди  явно
ослабевала. Нападения повстанцев заставили воинов Дома Куриты и лоялистов не
покидать  гарнизоны  без  крайней  надобности,  передвигаться  лишь  боевыми
группами,  но  никак  не в одиночку - даже если  путешествие  ограничивалось
привокзальной  площадью.  Или вот совсем  недавно,  в самом центре  Региса -
массовые волнения.  Бунт! Все началось с демонстрации, студенты скандировали
хором:  "Смерть  Драконам!"  Кто-то  выстрелил  и  убил   правительственного
охранника, и  тогда  взвод  милиции  начал стрелять в толпу.  В результате -
шесть трупов на городской площади. Бунт успокоили, но надолго ли?
     Так что же ему рассказывать герцогу?
     Охранники, стоящие у двери в комнату, четко отдали честь, прижав кулаки
к  груди.  Нагумо  кивнул в ответ. Он  приказал  своим адъютантам оставатьс
снаружи, сам же перешагнул  через порог  массивной  двери, которую распахнул
для него один из охранников.
     Доктор  Влад Янсон и два его  ассистента стояли к нему спиной, склонясь
над   стальным   столом.  Услышав  стук  двери,  Влад  повернулся  и  широко
заулыбался:
     - Мой повелитель, спасибо, что посетили нас.
     - Что  ты хочешь, Влад? Зачем ты позвал меня?  У  него не было  времени
наблюдать развлечения  Ян-сона в  его "веселом" подземном  доме - доме,  где
лилась  кровь, где  буйствовало  насилие. Под  безупречно чистыми  ботинками
Нагумо похрустывала кора грязи.
     - Мой господин...
     - Не тяни,- оборвал его Нагумо,- у меня много дел.
     - Конечно, мой господин. Я не хотел  вас беспокоить. Как видите, допрос
в разгаре... Но  я наткнулся на несколько любопытнейших  фактов. Думаю,  вам
интересно их будет узнать прямо сейчас, не дожидаясь моих рапортов.
     - Ну, я слушаю.
     Хозяин  комнаты пыток указал  на  длинный и  широкий стол.  Там  лежала
очередная  гостья  Янсона,  растянутая  и связанная  веревками за запястья и
лодыжки.
     - Ну, моя дорогая,- ласково произнес доктор,- не хочешь ли ты повторить
генерал-губернатору то, что рассказывала мне?
     Голова  женщины  металась  из  стороны  в сторону,  глаза  были  плотно
закрыты,  лицо  блестело от  пота  и  слез.  Она  заговорила низким  грудным
голосом, задыхаясь, будто бы ей не хватало воздуха:
     -  Пожалуйста,  не  делайте мне  больно...  Пожалуйста,  не делайте мне
больно... Пожалуйста, не делайте мне больно...
     Янсон посмотрел на Нагумо.
     -  Это  Карлотта Хельгамайер,  мой  господин. Она  член  Революционного
комитета, который захватили на Лисьем острове.
     - Это мне известно, Влад. Я видел ее досье.
     -  Тогда  вы  знаете,  что  она также  является  уважаемым  профессором
университета. И именно она назвала мне все имена. Не так ли, Карлотта?
     - Пожалуйста, не делайте мне больно... Да... Да... Я все скажу. Только,
пожалуйста, не делайте мне больно. Нагумо в удивлении широко раскрыл глаза:
     - Как вам удалось так легко сломать ее? Я  не вижу никаких следов пыток
на ней.
     - О, мы знакомы с ней уже неделю. Мы впервые опробовали психологический
метод, основанный  на изучении и  использовании реакций подопечных во  врем
допросов. Карлотта призналась нам, что не выносит боли. Да, Карлотта?
     Нагумо скрестил руки:
     - Ну, и как это происходит?
     - О, весьма  любопытно.- Янсон взял инструмент, внешне очень похожий на
рапиру, но  с более  массивной рукояткой  -  это был  так называемый нервный
кнут.  Он настроил контроль  на рукоятке, послышался  тихий щелкающий  звук.
Глаза женщины раскрылись еще шире, она завизжала:
     - Пожалуйста... нет... нет... нет!
     Янсон  слегка  кольнул  концом   нервного  кнута  бедро   женщины,  она
содрогнулась  и  громко   вскрикнула.  Потом  Янсон  прикоснулся  клинком  к
собственной руке, показывая, что сила тока совсем невелика.
     - С помощью этого  метода я  способен добиться многого и при этом  могу
взять на  себя ответственность,  что  мой  подопечный  останется  в  хорошем
физическом состоянии.  Вот посмотрите  еще.- Он вновь опустил клинок, теперь
уже к животу женщины.  Раздался крик.- Проблема Карлотты заключается  в том,
что она заранее боится нервного кнута вне зависимости  от того,  коснется он
ее слегка... вот так...  или принесет ей смерть. В подобных случаях ожидание
так же страшно, как и реальная боль. Она ответит на любые вопросы. И ответит
правдиво. Не так ли, моя дорогая? Мы с тобой очень мило общаемся.
     - И  чего  же  вы  добились?  -  Нагумо  внезапно  почувствовал  резкую
неприязнь к  Янсону, к его слащавому тону  и фамильярности. Однако результат
налицо.
     - Мы  узнали, что  имеется большое  количество  сторонников  повстанцев
прямо здесь,  в  университете. Студенты  распространяют листовки, в  которых
сообщается  о новых партизанских акциях по всей территории  Региса. Листовки
открыто призывают вступать в ряды  повстанцев и пройти военную  подготовку в
джунглях под руководством  наемников. Как вы знаете, вчерашний  бунт началс
со  студенческой демонстрации, но  его  видимая  стихийность  была тщательно
продумана и организована.
     - И эта женщина - одна из организаторов?
     - О, Карлотта развила здесь бурную деятельность. Хотя она много времени
проводила  в джунглях,  с ее  друзьями-повстанцами,  у нее  было  достаточно
помощников: университетские преподаватели, даже несколько уважаемых людей из
Совета академиков, которые организовывали митинги, призывали к мятежу.
     - Она назвала много имен?
     - О да. Она была связана со многими. Значительное число людей принимало
участие  в заговоре. Не  так ли,  Карлотта?  Известнейшие  люди,  облеченные
доверием правительства...
     -  Разве  это  новость?  -  резко  прервал  Нагумо  доктора,  но  затем
задумался.   Он   знал  о   странной  связи  университета  и  верзандийского
правительства.  Верзандийцы гордились тем,  что их правительство  специально
обучается в  университете, что под  руководством профессоров  они овладевают
логикой  и  другими  необходимыми для них  науками. И вот эти  "яйцеголовые"
показали, что они не только образованны,  но и смелы.  Раньше  Нагумо думал,
что его враги  - это лишь повстанческая армия и наемники, прибывшие к ним на
помощь.  Сейчас  же  пламя  восстания  широко распространилось.  Теперь даже
невооруженные студенты и горожане способны на демонстративные акции. Они уже
ничего не боятся.
     Нужно расправиться  с бунтовщиками как можно быстрее, хорошо бы  уже на
этой неделе, тогда можно будет спокойно дожидаться появления герцога Ринола.
В конце концов, всегда лучше покончить с болезнью решительной операцией, чем
глотать таблетки слабенького действия.
     Нагумо повернулся, взял стул и  придвинул его поближе  к металлическому
столу.  Достав  платок, он тщательно  вытер с сиденья пыль  и следы от брызг
чего-то коричневого, затем сел.
     - Отлично. Ну что ж, давайте еще раз послушаем, что она скажет.
     Сон начался как всегда.
     Лори находилась в  тесной  кабине своего "Страуса",  руки  -  на пульте
управления,  тело  покачивалось в такт  с  шагами робота. Ей  было страшно -
бешено  стучало  сердце, звенело  в  ушах. Вокруг  простиралась безжизненна
равнина. Это был Сигурд - царство замерзших морей и ледников. Ее родина.
     В ее  памяти  Сигурд  всегда  ассоциировался с  холодом. Но  сейчас,  в
"Страусе",  она  чувствовала  не  холод, а  жар. На груди  и  лице выступила
испарина -  жар был сильнее, чем обычно  в бою. Через окно кабины Лори могла
видеть пламя, полыхавшее неподалеку.
     Огонь!
     Она  остановила  боевую машину, вышла наружу. Приземистые толстостенные
дома из глины и кирпичей растворялись в  огне, подобно сахару в горячем чае.
Горел ее родной дом.
     Солдаты пришли  ночью. И вот  деревня подожжена, полыхает  ее дом. Лори
слышала взывающие  о помощи голоса родителей и братьев, ощущала руки соседа,
который схватил ее за плечи, когда она попыталась броситься назад, в этот ад
огня и боли.  Нет... нет никаких  рук. Это вонзаются ремни  безопасности  на
сиденье.
     Отец!
     Она рвалась туда, ведь ее отец в огне, она должна спасти его. Но кто-то
встал у нее  на пути.  Высокий худощавый  мужчина -  он стоял к  ней спиной,
заслоняя горящий дом, и держал на плече огнемет.
     Когда он повернулся, Лори  поняла,  что это был Грейсон Карлайл. Он был
таким же, каким она  его  увидела впервые на Треллване.  Тогда  они  были по
разные стороны  баррикад - она  была  на службе Дома  Куриты,  он  руководил
отчаянной обороной народного ополчения.
     Оторвавшись  от созерцания горящего ада, Грейсон  повернул  оружие в ее
сторону.  Его рот искривился  в  хорошо знакомой  ей усмешке.  Он  нажал  на
спусковой крючок...
     Лори  резко  вскочила  в  постели,  внезапно проснувшись. Простыни были
мокрыми, хоть выжимай,  спутанные  пряди волос в  беспорядке  разметались по
лицу и обнаженным плечам.  Какое-то  время  она сидела,  тяжело дыша, еще не
полностью  освободившаяся от мрачных видений, но  вокруг были  лишь знакомые
очертания  предметов  ее  каюты  на шаттле  - небольшой компьютер  на столе,
запертый шкафчик, ночной столик у кровати. Лори скрестила руки на груди, все
еще дрожа. Это был только сон. Только сон.
     Он не стрелял... нет! Она напомнила себе, что же тогда случилось наяву.
Он просто поймал ее "Страус" в ловушку. Но он не убил ее, хотя легко мог это
сделать. Но почему же в ее сне он сделал это?!
     Лори нащупала в темноте световую  панель  на  ночном  столике.  Зажегс
свет, она  смахнула волосы со  своих глаз.  Часы показывали время Верзанди -
02.10. Она знала, что ей не скоро удастся поспать в следующий раз.
     Лори встала, прошла  в душ и  стояла под прохладной  водой,  пока та не
смыла с нее остатки кошмарного сновидения.  Натянув шорты, блузку и ботинки,
она вышла из каюты.
     Ей никто не встретился по пути, пока она шла по длинному коридору, пока
поднималась на лифте на рабочую палубу. Все, кроме часовых, спали, безмолвие
коридоров  нарушалось лишь  тихим  рокотом  кондиционеров  да  шарканьем  по
металлической палубе ее собственных ног.
     Лори остановилась у командной  рубки. Там, за столом, перед кипой бумаг
сидел Грейсон.
     -  Грей.- Он  было  приподнялся,  но она остановила его.-  Нет, нет, не
вставай. Можно посидеть с тобой?
     - Конечно.
     Карлайл всегда вставал, когда Лори входила в комнату. На собраниях и на
поле битвы он, казалось, не  был  способен думать о Лори  как о женщине,  он
видел  в  ней  только подчиненного  офицера. В другой же  обстановке Грейсон
часто  демонстрировал эту,  порой раздражающую  ее, галантность. Она считала
подобные манеры старомодными, уместными  разве  что при  дворе Дома  Куриты.
Интересно...  Похоже,  он  много  времени  провел во  Внутренней  Сфере, раз
приобрел  такие   привычки.  Грейсон,  улыбаясь,  предложил  ей  стул.  Лори
вздрогнула. Это была именно та кривая усмешка из ее сна.
     - Я помещала?
     - Нет.  Видишь, сколько  рапортов.- И  снова эта  улыбка.-  Я  не  смог
уснуть. Днем не найти времени для занятий подобными вещами.
     - Мне тоже не спится.
     - Могу я тебе что-нибудь предложить? Может быть, кофе?
     Она покачала головой. Грейсон  продолжил просматривать рапорты  -  Лори
молча наблюдала за ним, раздумывая, с чего бы начать разговор.
     - Ну? - спросила  она  наконец.-  Какие новости? Плохие или хорошие? Он
нахмурился:
     -  Приводящие в замешательство, я  бы  сказал.  Я  не  могу  руководить
восстанием, которое пошло путем, столь далеким от наших планов.
     - Но без нашей помощи их борьба затянется еще на десятилетия.
     -  К движению примыкает множество  людей. Они услышали о нас, услышали,
что  мы иногда  побеждаем.  Они  поверили,  что  оккупанты не  всесильны,  в
начинают вооруженное сопротивление.
     - Но этого и следовало ожидать, не так ли? Разве не этого ты добивался?
Он снова нахмурился:
     - Да,  я предполагал это. Но  как координировать действия всех  в такой
обстановке? Можем ли мы... Вот посмотри.- Он протянул ей несколько листков.-
Три  дня  назад  группа  фермеров атаковала  лоялистский конвой  в  местечке
Джанкшен и теперь просит нашей поддержки. А я не могу даже на карте отыскать
этот  самый Джанкшен!  Или  вот в  Регисе  прошлой  ночью.  Несколько  сотен
студентов и преподавателей  митинговали против правительства марионеток Дома
Куриты.
     - Ну и что тут плохого?
     -  Ничего, если  бы  только они  там  не  открыли стрельбу. Если Нагумо
теперь решится  на крайние меры...  Что там будет -  и представить  страшно!
Думаю,  половина  боевых  роботов Драконов  сейчас  в  Регисе.- Грейсон сжал
кулаки.-  Люди  ждут  от  нас  помощи.  Они верят в наше всесилие и отчаянно
рискуют. А что мы можем?..
     Лори  чувствовала  его  боль.  Ей  хотелось  прикоснуться  к  нему,  но
останавливал внутренний страх. Ей нравился Грейсон. Он был добр и нежен. Он