,  а  то я уже  почти  испугалась, что придется  иметь  дело  с
радикальными зелеными. Даже если растительная жизнь розовая и оранжевая.
     - Хорошо, насчет идеи по поводу охраны... твоим людям можно доверять?
     - Они хорошие люди, Дэв. Лучшие.
     - Оставляю на твое усмотрение. Только не подстрели ДалРисса или одно из
их проклятых гуляющих зданий, - он сделал паузу. - Катя...
     - Да?
     - Ты хорошо поработала. Она пожала плечами.
     - Как я сказала, у меня хорошие люди. И противник был дезорганизован.
     -   Ты   провела  хорошо  скоординированную   и  решительную  атаку  на
укрепленную  позицию. Твои быстрые действия, возможно, спасли жизни большого
числа  гражданских.  Это  была отличная  работа,  Катя.  Настоящий  героизм,
особенно, когда ты пошла туда,  чтобы остановить убийство  гражданских,  и я
позабочусь, чтобы тебя наградили сполна.
     Ей была приятна его похвала.
     - Я... не чувствую себя героиней.
     В действительности, она  чувствовала как раз обратное. Ее дикий  бросок
на  имперские  позиции  мог   потерпеть  неудачу.   Теперь,  когда  сражение
закончилось,   она  чувствовала  себя  слабой,  истощенной,  ни  на  что  не
способной. Это  часто происходило с ней после боя, и  она знала, что лучшее,
что можно сделать, это занять себя чем-то. А дел, определенно, хватало.
     - Однако  мне  не нужно тебе напоминать, -  продолжил Дэв, - что  место
полковника совсем не там, где идут в  бой, не имея  ничего,  кроме костюма и
маски.
     - Я просто не могла сидеть в разбитом  уорстрайдере и ничего не делать,
- ответила  она  несколько  жестко.  -  И вполне могло  оказаться,  что  два
"Арес-12" были бы слишком неловкими, чтобы  эффективно действовать в здании.
- Она пожала плечами. - Все прошло хорошо.
     - Может  быть. В будущем  же, полковник, оставайтесь там, где положено,
то есть внутри вашего командного страйдера, и руководите боем. Понятно?
     - Да, - сказала она ровно, сдерживая эмоции. - Я поняла.
     -  Хорошо.  Это все,  что  я хотел бы сейчас сказать.  Поговорим с вами
позже.
     Он отключился, оставив Катю одну. Она отключилась и минутой позже вышла
из  ВИРком-модуля  в  офисе  Козака  Воздух  все   еще  был  пропитан  вонью
сероводорода, несмотря на все усилия системы поддержания окружающей среды.
     Она ощутила противоречивые эмоции. Это не просто выговор. Критика  Дэва
была  справедливой.  Она  превзошла в безрассудстве самых  молодых джекеров,
которые разгуливали  в костюмах  там, где  строгое  выполнение  обязанностей
требовало, чтобы они находились в подключении. Таким зеленым бойцом  был Дэв
Камерон, когда пришел новичком в ее  взвод. Но  не ее страх имел отношение к
явной  перемене к ней  Дэва. Тогда она была старшим офицером, а он новичком.
Позже, когда он возвратился  к исключительно флотской службе, а она  все еще
водила в бой уорстрайдеров, они были примерно равны в звании и должности, но
в совершенно различных сферах.
     Оба они осуществляли  руководство над операцией  "Далекая  Звезда",  он
отвечал  за сражения  в  космосе, а  она  командовала  на  поверхности. Ранг
командора давал  ему последнее  слово, если возникнет несогласие  по  поводу
стратегии.  Ни одно военное соединение не может позволить демократии в своей
структуре, кто-то должен командовать.
     Катя чувствовала, что они все больше и больше отдаляются друг от друга.
Ей  трудно  было  сформулировать, что именно было не так. О да,  конечно же,
там,  на Геракле был ночной кошмар,  и  он  ей рассказал о борьбе со  своими
собственными  демонами,  но  не сделал ничего  такого,  что  заслуживало  бы
упоминания  в  официальном  докладе.  Все  же  беспокойство  за Дэва  росло,
переходя  в  грызущий  страх  пойманного в  капкан  животного. Дэв назвал ее
полковником  во  время частного  ВИРком-обмена, и как  его  похвала,  так  и
нагоняй  были высказаны со всеми формальностями обращения старшего офицера к
младшему. Она  все еще  надеялась  получить шанс  продолжить  тот  разговор,
который они начали  в космосе, но  в ближайшем будущем он будет на орбите, в
то время как  она - на  ШраРише. На  данный момент, по крайней  мере, стоило
постараться   игнорировать  изменения,   которые  она   видела  в   нем,   и
сконцентрироваться на контакте с ДалРиссами.
     Катя спустилась  из командного пункта в ремонтный отсек, который, как и
все остальное,  теперь был плотно закупорен и очищен  от  смешанного воздуха
планеты, наполнен  азотом из запасников базы,  затем  приведен к стандартной
температуре и давлению. Обе основные двери были закрыты. Внутри отсека любые
следы  атмосферы  ШраРиша  перебивались  резкой вонью  обугленных  останков,
резины, пластика, стали и дюрасплава.
     "Клинок  Ассасинов"  отдыхал на одном из  ремонтных столов-конструкций,
зияющая рана  в  его  левом  плече, где была  вырвана рука,  демонстрировала
путаницу полуоплавленных проводов, кабелей и контрольных  цепей. Должно было
пройти время, прежде чем PC-64 снова будет готов нести службу.
     Осторожно   ступая   ногами  по  исковерканным  страйдерами  ступенькам
лестницы,  Катя добралась до металлического  покрытия палубы и направилась в
сторону  группы из восьми  или десяти страйдерджекеров, столпившихся  вокруг
"Клинка".  Один  из  них увидел  ее приближение  и  толкнул  стоящего рядом.
Секундой позже все они  уже  ликовали, выбрасывая свои сжатые кулаки вверх и
выкрикивая ее имя.
     - Катя! Катя!  Остальные  подхватили этот  салют.  На  минуту  смущение
теплотой  окатило ее, и Кате вдруг захотелось развернуться и  убежать. Затем
накатила волна гордости... гордости не столько за себя, сколько за людей. Ее
людей!
     -  Ну,  ну, - выкрикнула она так громко, чтобы ее  смогли  услышать:  -
Вольно! - Она выхватила глазами одного из  страйдерджекеров. - Каллахан! Мне
нужен страйдер. Какой свободен?
     Младший лейтенант Джесс Каллахан указал в сторону пары машин,  стоявших
возле двери ремонтного отсека, ЛаГ-42 Г "Призрак" и Арес-12 "Скороход".
     - Эти двое свободны, полковник. - Он заинтересовано посмотрел на нее: -
Собираетесь куда-нибудь, сэр? Как насчет второго номера?
     - Нет, возьмите меня! - выкрикнул другой.
     - Я пойду!
     - Нет, - сказала им Катя. - Я просто пройдусь по периметру базы. Вы все
оставайтесь здесь. Это твой "Торопыга", Каллахан?
     - Да, сэр.
     - Я собираюсь одолжить его на время, если ты не против.
     -  Кузо, нет  проб... Я  имею в виду,  конечно, полковник!  - его  лицо
пылало удовольствием. - Не стесняйтесь!
     У "Скорохода" Каллахана была кличка "Длинноножка", фигурка на его носу,
удивительно целомудренная  для такого  рода искусства, изображала женщину  с
длинными, обнаженными  ногами,  но в остальном полностью одетую. У Кати ушло
примерно  пятнадцать минут,  чтобы настроить ИИ  Арэса-12 на  свой цефлинк и
мозговую  активность.  Причем  компьютер задавал  ей  вопросы или  предлагал
визуализировать определенные картинки,  одновременно  калибрируя подключение
по  ее  специфике.  Наконец,  полное  подключение  состоялось.  Катя  вывела
страйдер на полную  мощность,  сделала  экспериментальный шаг  вперед, затем
развернулась лицом к воздушному шлюзу.
     -  Оперативный,  это  "Клинок  один", -  доложила  она  по тактическому
каналу. - Я иду наружу.
     - Что-то случилось, полковник? - резко спросил Крэйн.
     - Ничего, капитан. Я просто  хочу провести быструю  визуальную проверку
периметра.
     - Как ваша амуниция?
     Она уже проверила.
     - Полная зарядка лазеров. Все системы работают хорошо.
     - Держите свой канал открытым, полковник, и не уходите очень далеко.
     - Хорошо, капитан. Спасибо.
     Моментом  позже  Катя  была снаружи.  Там  на  посту  стояли  несколько
страйдеров  Конфедерации.  Она  проигнорировала  их,  направляя  Арес-12   в
направлении сломанного восточного ограждения.
     Она  не  собиралась   сидеть  и  горевать  по  поводу  Дэва   Камерона.
Импульсивно ей захотелось сделать что-нибудь,  и  это  было именно  то,  что
пришло ей на ум.
     Двигаясь  с  птичьей  грацией,  она  прошла  через  сваленную  ограду и
вступила в заросли растительности, которая заполняла землю, в прошлом бывшую
городом ШраРиш. За опушкой призывно возвышался лес.
     Катя установила курс на восток и продолжила движение.


ГЛАВА 23


     Одними  из  основных  показателей разума  должны быть  способность... и
желание... "А"  должно общаться с "В" как на языке "В", так и в пределах его
культурных  рамок и  рамок  восприятия.  Противная  сторона ожидает  от  "В"
изъяснения на языке "А"... или понимания его, когда "А" говорит.
     "Конфликтующие культуры"
     Сидней Франческо Давес,
     2449 год Всеобщей эры

     - Мертвые вещи никогда не выходили так далеко из пустоты, Хозяин Жизни.
-  Наблюдатель сжал свой захват на проектирующей ветке и отклонился подальше
от мягко вьющегося ствола дерева,  стараясь проследить передвижение странной
формы,  движущейся  в лес. Комбинации  звуков, которые  он  использовал  для
"мертвой вещи" и  "пустоты" были ВИР-туально идентичны, и  разнились  только
склонением  существа. В его  восприятии лес был сияющим танцующим трехмерным
морем того, что люди, должно быть, видели как свет. Мертвая вещь была пустой
формой, пустотой, нелепо очерченной сиянием жизни. За пределами леса пустота
была  еще  более обширной, там,  где раньше была жизнь, но что  теперь имело
вкус и форму голого камня, дыра в материи жизни.
     - Продолжай пробовать мертвую  вещь, - ответил Хозяин Жизни,  его голос
передавался Наблюдателю  через  маленький  орган,  живое  радио,  растущее у
основания его мозга. "Пробовать"  для ДалРиссов  означало  активное изучение
через  сонар  и  высокочастотное  соник-пробирование  разнообразных  уровней
информации  о  составе и  работе  мягкокожих объектов,  но почти  ничего  не
говорило о камнях и других мертвых вещах.
     -  Я  пробую,  Хозяин  Жизни,  - ответил Наблюдатель.  -  Мертвые  вещи
движутся, но не имеют вкуса вообще. Вы ожидаете, что это изменится?
     - Мы ничего не ожидаем. Держи это под наблюдением, пока мы не прибудем.
     - Кто придет?
     - Вершитель.
     - Тогда будет принято решение?
     - Только если  необходимо. Но движения мертвой вещи говорят о том,  что
так оно и будет.
     Лес был чрезвычайно красив, несмотря на причудливость  форм, защищавших
от прямых лучей ослепительной Алии А. Деревья,  если их  можно так называть,
образовали над головой навес из красных, золотых и розовых цветов. Борьба за
солнечный свет проходила  над уровнем земли, и почва в лесу была практически
голой, за исключением своего рода ковра, подобного мху.
     Некоторые  растения  были  увешаны  гирляндами  дрожащих  масс   пенки,
которая, казалось,  сама являлась формой жизни, а не каким-то аналогом сока,
текущего  из деревьев... это выглядело неприятно  до тех  пор, пока  Катя не
вспомнила крохотное  новоамериканское  существо,  которое сбивало  небольшие
массы пенки, чтобы  спрятать себя  и свои яйца.  Какое-то насекомое на Земле
делало почти то же самое. Эта ассоциация внесла  в окружение знакомую черту.
Какой бы  чужеродной ни была  жизнь, есть определенные  правила, которым она
должна подчиняться,  определенные  формы,  которые должны  повторяться. Если
только   генные  инженеры  ДалРиссы  не  извратили  полностью   естественное
положение вещей, то у хищника и  жертвы  здесь должны быть те же отношения и
формулы, которые использовала жизнь этого мира, чтобы есть, расти,  выживать
и воспроизводиться,  они  все  были известны Дарвину,  какой бы странной  ни
казалась здесь форма этой жизни.
     Катя  чувствовала себя  здесь неловко, перемещая  дюралесплавовое  тело
уорстрайдера в четыре с половиной метра высотой сквозь беспорядок чужеродной
растительности. Ей  пришлось отключить детекторы движения, и в  этой жаре ее
тепловые  сенсоры  были  совершенно  бесполезными.  Все  же  она  осознавала
присутствие  того,  что  должно  было  быть  животной  жизнью.   Существа  в
растительности были маленькими  и  скрытными, хотя однажды  что-то метнулось
через кустарник перед ней с изрядным шумом.
     Слышались и  другие  шумы,  которые  постоянно  доходили  до  нее через
наружные   звукоулавливатели.  Воздух   вокруг  был   переполнен  какофонией
высокочастотных  свистов, шорохов, скрипов и шипения. Катя не могла сказать,
слышит  ли  она  неразумные крики животных, дальнее щебетание  сонара... или
приглашение остановиться и принять участие в разумном разговоре.
     Это  могло быть и  вызовом...  или предупреждением.  Она  старалась  не
думать о такой возможности.
     Катя остановила уорстрайдер  в глубине леса и  тщательно просканировала
окрестности на  360°.  Здесь  ее  окружала  жизнь.  За  исключением  пустоши
неподалеку  и  дюралесплавового   корпуса  уорстрайдера,  все  вокруг   было
органического  происхождения,  даже  если  некоторые  структуры  и  покрытия
выглядели необычно. Это место вполне подходило для ее целей.
     Эксперимент был до смешного простым, она пришла к этому после того, как
еще раз просмотрела все, что знала  о ДалРиссах. Ключ к пониманию ДалРиссов,
похоже, находился  в  их  благоговении  перед жизнью... или это просто  было
очарование?  Однако  на  имперской  базе  ее  поразила  абсолютная  чуждость
дюралесплава и фабрикрита  живой экологии окружающей среды. Она не могла  не
задаться  вопросом  -  может  быть,  именно это  заставило каким-то  образом
ДалРиссов пойти на атаку,  страх  перед тем,  что существа, способные на то,
чтобы скрывать траву под тротуаром, могут быть способны на что угодно.
     Очевидно, империалы также размышляли  над такой вероятностью, хотя и не
смели ничего  предпринимать  по  этому  поводу. Согласно  личному  дневнику,
хранящемуся в компьютерной сети базы, Козака был не способен принять решение
после атаки ДалРиссов Не желая требовать эвакуации, чувствуя, что требование
об  эвакуации  после единственного инцидента будет означать потерю  лица, он
все же  страшился предпринять что-либо, опасаясь еще одного нападения. Он не
исправил ограждение,  так  как некоторые гражданские  ученые  опасались, что
ДалРиссы могут быть чувствительны к потоку электричества, что они совершенно
обдуманно  сломали часть ограждения, причинив при этом только небольшой вред
основным   мощностям.  Катя  была  сейчас  полностью  уверена,  что  это  не
ограждение спровоцировало атаку. В действительности, похоже, что  "атаки" на
самом деле и не было. Так случилось, что юго-восточный угол Дожинко оказался
расположен на прямой линии между бывшим местом расположения города ДалРиссов
и большим скоплением, теперь  известным под именем Лагеря Миграции, в тысяче
километров на юго-запад. ДалРиссы ведь  слепы по человеческим  стандартам, у
них нет даже признаков глаз.  Они  "видят" посредством  использования своего
рода сонара, подобно летучим мышам или дельфинам, и, возможно, через  другие
органы чувств, о которых человек не имел представления.
     Возможно  ли, что они просто начали движение в сторону Лагеря Миграции,
следуя   какой-то   логике   или   инстинкту,   неизвестному   человеческому
наблюдателю...  и  просто  наткнулись на  то,  о  чем  даже  не подозревали?
Структура  этого   периметрального  ограждения  сделана  из  очень   хороших
проводников, настолько  хороших,  что  они  были  просто  недоступны  зрению
ДалРиссов.
     Катя проследила логическую цепочку дальше. Брэнда Ортиз как-то  сказала
ей,  что  ДалРиссы  фактически  утверждали,  что  могут  чувствовать  жизнь,
осознавать  ее также,  как  люди  осознают  свет, они ощущают  себя  как  бы
движущимися  через  трехмерное  море  замкнутых  живых  систем,  от   тумана
бактерий,  парящих  в  воздухе, до  своего  собрата  ДалРисса. Принимая  это
буквально, вероятно ли,  что  ДалРиссы ощущали человеческие строения, здания
как  пустое  пространство,  своего  рода  пустоту, которая различима  только
посредством того, что ее окружает жизнь?
     Именно так,  наверное,  они воспринимали уорстрайдера...  или  человека
закупоренного в пластике и керамике 3-костюма?
     Катя была настроена на то, чтобы все выяснить, и она пришла сюда, чтобы
сделать  это. Тщательно  она  изучила  свои  метеорологические показатели  и
показатели окружающей среды. Температура снаружи составляла 42° С, влажность
стояла на уровне семидесяти процентов. Концентрация серной  кислоты примерно
достигала   восьмисот  единиц  на  миллион,   достаточно,  чтобы   повредить
незащищенные глаза или слизистую оболочку,  но слишком мало, чтобы повредить
незащищенную кожу. Не хотелось  бы попасть  под  неожиданный  дождь. Гораздо
более опасным,  подумала  Катя,  будет солнечный  ультрафиолет. Незащищенная
человеческая  кожа  под  прямыми лучами  алианского солнца  может сгореть  в
течение нескольких  минут. Однако  здесь,  глубоко в  тени леса, она будет в
достаточной безопасности.
     Катя автоматически  выполнила  рутинную  проверку,  переводя  системы в
режим  ожидания.  Коммуникационный центр она оставила включенным  только  на
прием,  затем  вышла  из  подключения. Сдерживая  знакомое  давящее  чувство
клаустрофобии,  она  подключила  коммуникатор  в  свой  правый разъем.  Если
поступит  сообщение, она  услышит его. Затем, осторожно  двигаясь  в  мягкой
полутьме, Катя надела маску, ПСЖ и открыла люк.
     Лес  обдал  ее  жаром  сауны. Быстро,  без  колебаний,  Катя слезла  по
ступенькам в бронированной  ноге страйдера,  затем  шагнула на покрытую мхом
землю. Она постояла там минуту или две, наблюдая за окружающим лесом, затем,
сделав глубокий вдох, начала сбрасывать одежду.
     Она,  конечно  же,  оставила маску, которая включала  в  себя  защитные
линзы, чтобы защитить свои глаза как от сернистых компонентов воздуха, так и
от высоких уровней ультрафиолета в свете. Ее ПСЖ был  достаточно маленьким и
легким, чтобы  носить его на плече.  Она также  оставила ботинки.  Одно дело
подставлять  свою  обнаженную кожу  атмосфере,  но растительность  - это уже
другое. Если  она подобна растениям Новой Америки, то должна концентрировать
воду в своих тканях... и, возможно, другие составляющие атмосферы, например,
серная кислота. На данный момент, по крайней мере, она решила сохранить свои
ноги.
     Катя перекинула костюм через одно из перил лестницы своего уорстрайдера
и пошла прочь от неясно  вырисовывающейся в обрамлении леса машины. Наземная
растительность, ее также можно было назвать мхом, на который она более всего
походила,  не  двигалась,   подобно  растительности   ШраРиша  на   открытой
местности, возможно  потому,  что получала меньше  энергии  от солнца в тени
леса.  Каждый шаг,  однако,  порождал на золотом  фоне алые  волны,  которые
расходились из-под ног, подобно кругам на воде,  постепенно угасая. Каменный
выступ  был  свободен  от  растительности.  Она  решила  подождать  здесь  и
посмотреть, что произойдет.
     Нудизм  до этого никогда не считался необходимым условием переговоров с
ДалРиссами.  Во  время  предыдущих  встреч  она  обычно  носила  3-костюм  с
воздушной маской или со шлемом, и это, похоже, не вызывало никаких проблем в
общении. Но если  ее догадка по поводу того, как ДалРиссы воспринимали людей
была верной,  им будет  любопытно существо,  которое не  ходит  завернутым в
неживые материалы. Возможно, они воспринимали людей как пустые формы на фоне
ДалРиссианской  жизни, или как бестелесные  фрагменты живой кожи, когда люди
отваживались снять  шлем  или  перчатки. Что  касается их самих, то ДалРиссы
никогда не  носили одежды, хотя некоторые появлялись в своего  рода  упряжи,
которая сама была живым, генетически созданным организмом.
     Принимая во внимание, что  несчастье  с империалами  произошло из-за их
намеренного отделения от местных форм жизни, они могут воспринять жест  Кати
как своего рода учтивость, и, может быть, будут достаточно любопытны,  чтобы
начать разговор.
     Жест  этот