елых хлопчатобумажных платьях с яркой вышивкой.
Путники продолжали двигаться в центр полуострова, повороты стали круче, дорога постепенно поднималась на холмы. Малдер обратил внимание на встречающиеся у дороги небольшие, побеленные известкой каменные распятия и свежие цветы под ними. Он повысил голос, чтобы перекричать шум ветра, врывающегося в машину сквозь неплотно закрытые окна джипа-
- Мистер Агилар, что это там? Придорожные святыни?
- Нет, - рассмеялся Агилар. - Это отметки тех мест, где чей-нибудь любимый погиб в автокатастрофе.
- По-моему, их слишком много, - заметила Скалли.
- Да, - ответил Агилар, презрительно фыркнув. - Большинство водителей не умеют ездить.
- Это я вижу. - Скалли посмотрела ему прямо в глаза.
Малдер наклонился к ним:
- Давайте будем повнимательнее вон у тех поворотов, где стоят два распятия.
Слегка перекусив в маленьком придорожном кафе, они еще два часа неслись с головокружительной скоростью. Скалли чувствовала, что ее укачивает, особенно после той наперченной гадости, которую она съела в кафе. Меню в нем было очень скудным, хотя Малдеру понравились свежие и пышные такхосы - маисовые лепешки и тушенный со специями цыпленок.
- Далеко еще? - спросила Скалли у Агилара в середине дня, заметив разраставшиеся серые облака.
Он посмотрел на ветровое стекло и включил
дворники, чтобы смахнуть разбившихся о стекло мелких насекомых, потом нарочито долго молчал, всматриваясь в убегающую дорогу, наконец сообщил:
- Вот здесь, - и нажал на тормоз.
Он развернул машину и свернул с одной стороны дороги на другую, не соблюдая никаких правил движения. Сзади оглушительно за-сигналил автобус и чудом объехал их, вылетев на встречную полосу, по которой приближался грузовик. Агилар съехал с дороги на известняковую обочину, откуда начиналась узкая грязная тропа в джунгли. Он остановил измученную машину и выбрался наружу. Малдер хлопнул задней дверцей и принялся расхаживать рядом, разминая затекшие ноги. Скалли тоже вылезла из машины, глубоко вдыхая влажный воздух, насыщенный испарениями окружающего леса, мокрого от дождя.
Утренние легкие облачка превратились в тяжелые кучевые, готовясь вскоре стать грозовой тучей. Глядя на невысокие густые заросли, куда им предстояло углубиться, Скалли подумала, что вряд ли дождь сможет пробиться сквозь плотный покров листвы. Два молодых помощника достали багаж Скалли и Малдера и передали рюкзак Рубикону, растиравшему онемевшие колени.
Малдер смотрел на высокую траву, толстые лианы, пальмы, плющи, непроницаемую массу листьев.
- Похоже, вы обманщик! - сказал он. Фернандо Агилар фыркнул и рассмеялся. Он потер щеки, на которых уже появилась легкая щетина.
- Послушай, приятель, если бы руины Кси-таклана находились прямо у четырехполосной скоростной дороги, могли бы они оказаться нетронутой археологической зоной, а?
- Он знает место, - заметил Рубикон. Как и обещал Агилар, из джунглей неожиданно появилась группа темнокожих черноволосых людей. Скалли заметила, что эти люди сильно отличаются от тех мексиканцев, которых она видела в Канкуне. Они были ниже ростом, очень плохо одеты и, видимо, испытывали недостаток питания - потомки древних майя, которые живут далеко от городов, в не указанных на картах селениях.
- А вот и наши трудяги-помощники, - воскликнул Агилар.
Он знаком велел индейцам взять снаряжение и рюкзаки, а сам достал из машины несколько брезентовых мешков.
- Наши палатки, - пояснил он.
Малдер стоял подбоченившись и задумчиво глядел на джунгли, втягивая носом сырой воздух. Вокруг его головы тучами вились москиты.
- Это не просто работа, Скалли, это - приключение.
Когда все вещи вынесли из машины, Агилар посигналил в знак того, что можно возвращать
ся. Один из индейцев молча забрался на водительское сиденье, включил зажигание и, выехав на дорогу, развернулся в обратную сторону, даже не взглянув на встречный транспорт. Выбросив клубы черных выхлопов, он умчался прочь.
- Ну что ж, пойдем, - сказал Агилар. - Вперед, навстречу приключениям.
Скалли заправила шнурки в ботинки. Вся группа двинулась в джунгли.
С трудом пробираясь через заросли непроходимого кустарника, сражаясь с цепкими лианами и колючими ветками, Скалли вскоре отчаянно захотела снова оказаться в джипе, несмотря на тряскую езду. Впереди упорно трудились индейцы, убирая с тропы самые крупные обломки камней, которые невозможно было обойти. Они кряхтели от натуги, но не жаловались. По обеим сторонам тропы вспыхивали всеми цветами радуги прекрасные гибискусы и другие тропические цветы. На каменистой почве тут и там поблескивали лужи. Опутанные колючими ветвями кустарника и цветущими травами стояли тонкие макогоновые деревца с гладким стволом и искривленными ветвями, торчащими во все стороны. Папоротники царапали Скалли ноги, окатывая целыми фонтанами брызг.
Они остановились на отдых рядом с каучуковым деревом, серый ствол которого был покрыт многочисленными шрамами от порезов, через которые индейцы добывали его сок. Он загусте-вал, и его можно было жевать, поэтому местные называли дерево "жвачкой", объяснил Рубикон. Скалли обратила внимание, что рабочие-индейцы действительно постоянно что-то жевали. Агилар разрешил рабочим остановиться только на несколько минут, затем они устало потащились дальше, взмахивая мачете.
Скалли чувствовала себя измученной и несчастной. Аэрозоль совершенно не защищал от укусов назойливых насекомых. Они начали свой поход в джунгли во второй половине дня, поэтому могли идти не больше четырех часов, после чего им предстояло устроить лагерь для ночлега.
Скалли спросила об этом Агилара, и он просто расхохотался, похлопав ее по спине. Ей стало не по себе от подобной бесцеремонности.
- Я стараюсь облегчить вам длинный путь, сеньорита, - сказал он. - За один день дойти до Кситаклана невозможно, поэтому часть дороги мы проехали, теперь пройдем несколько часов пешком, а потом разобьем лагерь. Ночью хорошенько отдохнем, а завтра поднажмем еще, а? Мы должны дойти до руин завтра к середине дня. Скорее всего оттуда вы и начнете искать ваших друзей. Может, у них просто сломался передатчик.
- Может быть, - с сомнением ответила Скалли.
Стояла невероятная жара, воздух был влаж
ным и плотным, как в бане. Растрепанные, пропотевшие волосы липли к лицу Скалли, кожа зудела от укусов москитов.
По верхушкам деревьев с ветки на ветку, с лианы на лиану неслась стая обезьян-ревунов, создавая своими оглушительными криками и пронзительным визгом невероятный хаос. Попугаи издавали резкие гортанные звуки, колибри, окраской подобные драгоценным камням, порхали перед глазами. Но Скалли сосредоточила все внимание на дороге, стараясь избегать глубоких луж и острых осколков известняка, густо усеявших землю.
- У меня есть предложение, - сказал Мал-дер, вытирая пот со лба. Он выглядел таким же потным и усталым, как и она. - Давай я буду Стэнли, а ты Ливингстон*, о'кей?
Владимир Рубикон шагал вперед, не жалуясь.
- Мы идем от дороги только два часа, - сказал он, - и посмотрите, в какой глуши находимся. Теперь вы понимаете, легко ли было обнаружить эти руины на Юкатане? Когда люди покинули города, джунгли быстро поглотили их, и они остались жить только в легендах.
- Но Кситаклан был особенным городом? - поинтересовался Малдер. - Не просто еще одно поселение, где находился еще один храм?
- Моя Кассандра тоже так думала. Он существовал с незапамятных времен, еще до золотого века, был под влиянием тольтеков.
Ослабевшая Скалли взглянула в ярко-голубые глаза археолога и с удивлением поняла, что он вовсе не выглядит несчастным в этих душных джунглях. Он казался более энергичным, чем в тот первый раз, когда они встретились с ним в музее в Вашингтоне. Было очевидно, что старый археолог чувствует себя здесь на своем месте, разыскивая дочь и попутно исследуя не внесенные в каталоги руины майя.
Рубикон прислонился к стволу красного дерева, чтобы перевести дыхание:
Когда тени в лесу стали длинными, рабочие еще раз продемонстрировали свою выносливость. После
* Генри Мортон Стэнли (1841 - 1904) - журналист, исследователь Африки; ДавидЛивингстон (1813-1873) - английский исследователь Африки; предприняли совместную экспедицию на озеро Танганьика.
трудной работы по расчистке тропы индейцы без лишних слов принялись деловито устраивать лагерь у ручья. Для Малдера, Скалли, Рубикона и Агилара они поставили палатки, а сами, вероятно, собрались провести ночь под открытым небом.
Рубикон настойчиво расспрашивал Агилара о том, как он сопровождал Кассандру и ее группу к руинам две недели назад.
- Да, - сказал гид. - Я привел их сюда, но так как они собирались остаться здесь на несколько недель для раскопок, оставил их и вернулся в Канкун. Я цивилизованный человек, а? У меня есть чем заняться.
- Но она была в порядке, когда вы уходили? - снова спросил Рубикон.
- О да, - ответил Агилар, посверкивая глазами. - Более чем в порядке. Ей очень нравилось раскапывать руины Она казалась восхищенной.
- Надеюсь увидеть эти руины своими глазами, - произнес Рубикон.
- Завтра увидите, - бодро сказал Агилар.
Они расселись на поваленных деревьях и камнях, чтобы съесть холодный ужин, состоящий из круглых маисовых лепешек, толстых кусков сыра и неизвестных фруктов, которые индейцы набрали в лесу Скалли ела медленно, ощущая приятный вкус необычной пищи, счастливая уже оттого, что сидит.
Малдер отогнал от своего красного банана комара и признался Скалли, что по сравнению со вчерашним ужином в отеле эти фрукты, безусловно, лучше.
Он встал, забрался в палатку, где был сложен их багаж, и стал что-то искать в коробках.
Скалли покончила с едой и прислонилась спиной к дереву. После долгой трудной ходьбы ноги все еще дрожали.
Малдер вылез из палатки, что-то держа за спиной.
- Когда я делал предварительное расследование этого случая, то вспомнил рассказ о Тла-цольтеотль. - Он взглянул на старого археолога. - Я правильно произнес? А то звучит так, словно я проглотил черепаху.
- А-а, богиня преступной любви! - рассмеялся Рубикон.
- Да, именно она, - сказал Малдер. - Так вот, парень по имени Джаппан пожелал стать любимцем богов - что-то вроде кризиса в середине жизни. Он оставил любимую жену и все имущество, чтобы стать отшельником, забрался на высокую скалу в пустыне и проводил все время в молитвах. - Малдер огляделся вокруг. - Хотя где он здесь нашел пустыню, не знаю. Естественно, боги не могли проигнорировать такой вызов и стали его соблазнять красивыми женщинами, но он не поддался искушению. Тогда перед ним появилась Тлацольтеотль, богиня преступной любви, и нанесла ему, если так можно выразиться, последний удар. Она сказала, что так восхищена его добродетелью, что .хочет только его утешить. Она разговаривала с ним все время, пока он спускался со своего утеса, и внизу успешно совратила его - к огромному удовольствию других богов, которые только и ждали, когда он поскользнется.
Боги наказали Джаппана за нескромность, превратив его в скорпиона. От стыда за свою неудачу Джаппан спрятался под камень. Но боги хотели окончательно унизить его, поэтому привели его жену к этому камню, рассказали о его падении и тоже обратили ее в скорпиона.
Он задумчиво улыбнулся, все еще пряча что-то за спиной.
- Но в конце концов это всего лишь романтическая история. Жена Джаппана в облике
скорпиона убежала под камень, чтобы соединиться со своим мужем, и у них появилось много-много маленьких скорпиончиков.
Владимир Рубикон, улыбаясь, смотрел на него.
- Замечательно, агент Малдер, - сказал он. - Вы могли бы работать в музее, бесплатно, как и я.
Скалли встала и стряхнула крошки с одежды.
- Интересно, Малдер, но к чему рассказывать эту легенду сейчас?
Он протянул руку, и она увидела на ней безобразные останки раздавленного огромного черного скорпиона со свисающими многочисленными ножками.
- Потому что я нашел это под твоей подушкой.










12
Джунгли Юкотана.
Суббота, раннее утро, точное время неизвестно
Когда утром они приготовились свернуть лагерь, Малдер заметил, что его часы остановились. Первой мыслью было, что ночью их группа столкнулась с чем-то чуждым и необъяснимым. Затем он решил, что скорее всего в механизм попала какая-нибудь грязь. Малдер поменял мокрую и грязную верхнюю одежду, надев свежую рубашку, хотя знал, что в лесу она за день так же испачкается и порвется.
Скалли, сонная, с припухшими глазами, вылезла из своей палатки, отмахиваясь от комаров и москитов.
- Доброе утро, солнышко! - приветствовал ее Малдер.
- Знаешь, я бы предпочла снова работать на студии звукозаписи, - сказала она, раскинув руки и потягиваясь со сна. - По крайней мере
у них сухой и чистый офис, а в холле есть автоматы для воды.
Она отхлебнула глоток из своей фляжки, потом плеснула немного воды на ладонь и умылась.
- Да, раньше я не могла оценить по-настоящему, какое это счастье - работать, когда тебе ежесекундно не досаждают мерзкие насекомые.
Фернандо Агилар стоял у дерева перед маленьким зеркалом для бритья, держа в руке бритву с раскрытым лезвием. Его шляпа висела рядом на сломанном суку. Он повернулся к ним с намыленными щеками.
- Buenos dias, amigos! - поздоровался он и вернулся к своему занятию, сбривая щетину и жмурясь от удовольствия. - Ничто так не освежает человека, как утреннее бритье, сразу чувствуешь себя готовым к новому дню, а?
Он продолжал ловко орудовать опасным лезвием, стряхивая пену в папоротник.
- Открою секрет, сеньор Малдер, я подмешиваю в мыло репеллент от насекомых и, кажется, помогает.
- Стоит попробовать, - сказал Малдер, тоже собираясь побриться. - А как потом пройти к ближайшему душу?
Агилар рассмеялся, и пронзительные звуки его громкого смеха напомнили Малдеру крикливую перебранку ревунов, разбудивших его сегодня ночью.
Рабочие быстро сложили палатки, упаковали
их в компактные брезентовые мешки, затем собрали одеяла и остальное снаряжение.
Владимир Рубикон в нетерпении расхаживал у собранных вещей и бросал в рот изюминки из маленького пакетика.
- Скоро ли отправимся? - поминутно спрашивал он.
Малдер увидел его покрасневшие глаза и понял, что ученый плохо спал, но, конечно, не из-за непривычки к походным условиям.
Агилар закончил бритье, вытер лицо цветным носовым платком, после чего сунул платок в карман, покрутил в руках шляпу из шкуры оцелота, оглядел ее со всех сторон и нахлобучил на голову.
- Вы правы, сеньор Рубикон, мы должны поторопиться на поиски вашей дочери. Путь предстоит неблизкий, но если будем держать хороший темп, доберемся до Кситаклана до наступления ночи.
Они снова углубились в джунгли. Молчаливые рабочие возглавляли группу, расчищая мачете путь; шедший следом за ними Агилар указывал дорогу.
Стая разноцветных, сверкающих крылышками бабочек при их появлении вспорхнула с прозрачной заводи у поваленного дерева и рассыпалась по кустам, словно бесчисленное множество переливающихся в солнечных лучах бриллиантов.
Малдер заметил устремленный на него холодный взгляд свисавшей с ветки змеи. Он подумал, что стоило бы побольше разузнать о змеях, отправляясь в дикие джунгли Центральной Америки, и на всякий случай решил опасаться всех змей подряд.
Они шли не более часа, когда их настиг дождь, теплый и маслянистый, пропитанный тысячью незнакомых запахов. Лукавые говорливые ручейки скатывались с вогнутых листьев банана, смывая пауков, гусениц и других насекомых, нашедших на них свой дом. Мокрый воздух, казалось, был готов взорваться от переполнявшего его настоя ароматов освеженных растений.
Агилар загнул поля своей кожаной шляпы так, что струи дождя ручейком сбегали с нее. Его длинные волосы, стянутые в хвост, стали похожи на мокрый лоскут, свисавший на спину. Он подмигнул Малдеру:
- Вы спрашивали о душе, сеньор. Похоже, мы его нашли, а?
Малдер взглянул на Скалли и Рубикона; их одежда была перемазана зеленью, заляпана грязью и прилипшими желтыми узорными листьями папоротника.
- Неплохой камуфляж у нас получился, - заметил он.
- Это то, к чему мы стремились? - спросила Скалли, стряхивая с одежды лесной мусор. Вездесущие насекомые толпились перед ней в воздухе.
- Вот меня бы не вдохновила мысль строить храмы и пирамиды в таком месте, как это, - сказал Малдер. - Просто удивительно, что майя смогли в таких условиях создать высокоразвитую цивилизацию
- Господи, по крайней мере в храмах внутри было сухо, - заметила Скалли, выжимая воду из волос.
Лицо Рубикона приняло задумчивое выражение.
- Человеческая изобретательность всегда поражает нас, когда мы вглядываемся в глубь истории. Замечательно было бы хоть на пять минут оказаться в той эпохе и спросить, зачем они это сделали, почему Но это невозможно, и мы должны сами найти ключ к прошлому. Археолог должен быть похожим на детектива... гм, агента ФБР по расследованию прошлого, чтобы раскрыть тайны, в то время как преступники и их жертвы обратились в пыль за тысячи лет до рождения каждого из нас.
- Меня поразили научные и астрономические достижения майя, - сказал Малдер, - хотя бытует мнение, что их цивилизации, возможно, помогли.
- Помогли? - рассеянно спросил Рубикон, отводя от лица пальмовую ветку. - Гм, о какой помощи вы говорите?
Малдер преодолел колебание и заговорил:
- Согласно легендам майя, их боги сообщили им, что Земля - круглая. Для древних
людей это необычайно точное наблюдение. Известно, что они знали о планетах Уран и Нептун, которые западные астрономы открыли только на пороге девятнадцатого столетия. Учитывая, что у них не было телескопов, они должны были обладать невероятным по остроте зрением. Они определили продолжительность земного года с точностью до одной пятитысячной и знали точный годовой цикл Венеры. Они подсчитали и другие астрономические циклы на период около шестидесяти четырех миллионов лет.
- Да, майя интересовались временем, - отозвался Рубикон, не поддаваясь на приманку. - Они были просто одержимы идеей времени.
- Малдер, - сказала Скалли, - ты же не собираешься предположить...
Он отмахнулся от москитов и продолжал:
- Если посмотреть на некоторые их рельефы, Скалли, то увидишь легко узнаваемые силуэты - люди, сидящие внутри устремленных ввысь башен, точно так же, как астронавты в кабине космического корабля. Из их транспортного средства вырываются огонь и столбы дыма.
Рубикон, забавляясь, парировал удар:
- Ах да! "Колесница богов". Интересная спекуляция. Мне, разумеется, известны подобные сказки и легенды. Некоторые из них, гм, довольно любопытны. Вот одна из самых моих любимых. Вы знаете, что Кецалькоатль, или Кукулькан, как его называли майя, был богом знаний и мудрости?
- Да, конечно, - ответил Малдер. - Предположительно, он спустился с звезд
- Гм, предположительно, - подтвердил Рубикон - Так вот, врагом Кукулькана был Тец-катлипока, всю жизнь сеявший вражду. - Рубикон укрепил на носу очки, совершенно бесполезные в мокром лесу. Видимо, это делалось механически, во время изложения историй. - Тецкатлипока явился на один важный религиозный праздник в обличье красивого мужчины и привлек внимание людей танцами и волшебным пением. Это так очаровало их, что большинство стали подражать его танцам. Он привел всех на мост, который и обрушился под их тяжестью. Множество людей оказались глубоко под водой, где превратились в камни.
Рубикон усмехнулся.
- В другой раз Тецкатлипока пришел с куклами-марионетками, которые непостижимым образом плясали на его ладонях. Стремясь увидеть это чудо, люди сбились в такую громадную тесную толпу, что многие из них задохнулись. Тогда, притворившись огорченным горем, виной которому он оказался, Тецкатлипока потребовал, чтобы его забили камнями. Люди так и сделали. Но когда его тело стало гнить, от него начал исходить такой смрад, что люди умирали, только раз вдохнув его. И тогда целая группа отважных героев, передавая друг другу, как эс
тафету, смердящий труп, вынесла его из города, очистив таким образом воздух.
Рубикон пожал острыми плечами.
- Так или иначе, но это все легенды, - сказал он. - Наше дело - слушать эти истории, чтобы почерпнуть из них то, что может оказаться полезным для раскрытия тайн прошлого Я не собираюсь заставлять вас верить ни в одну из них.
- И никто другой тоже, - пробормотал Малдер и больше не стал затрагивать тему о древних астронавтах.