крывается в потолке.
  Видимо, где-то в горах стоит большая параболическая антенна,
наведенная на спутник связи.
  - Умные и неуязвимые солдаты - вот это товар! - продолжал
он. - А кто покупатель? Военные? Султаны и шейхи? Кто смотрит
ваше шоу?
  Малдер не успел даже глазом моргнуть, как в руке Палладина
появился крохотный револьвер.
  - По-моему, хватит, - сказал хирург тем же бесстрастным тоном.
  "Этот человек не похож на Кайла, - подумал Малдер. - Когда-то
он тоже носил зеленый мундир, но солдатом такой человек не
становится ни на минуту. Такие с удовольствием отдают приказы, но
сами никогда не подчиняются чужой воле. Ими движат фанатизм и
мания величия - остальное не имеет значения".
  - А ведь я ошибся, - сказал он, глядя на дуло пистолета. - Дело
не в деньгах. Вы стремитесь к большему.
  Малдер подумал об обожженных солдатах, лежащих в соседнем
зале. Столько лет они балансируют на грани жизни и смерти и,
несмотря ни на что, остаются по эту .сторону. А гумороботы! Они
выглядят совсем молодыми, может быть, даже моложе, чем двадцать
лет назад. Вот где разгадка! Вот чего они со Скалли не поняли сразу!
  - Бессмертие, - выдохнул Малдер. - Неуязвимые солдаты
только начало. Эта кожа не имеет возраста. Она не стареет с годами.
  Она делает своего обладателя вечным. Как сам Пожиратель кожи!
  Вот чего вы хотели...
  Все-таки Малдер не разучился действовать s критических
ситуациях. Он успел пригнуться в тот самый момент, когда раздался
выстрел. Пуля попала ему в плечо, хотя должна была размозжить
голову. Малдер упал и откатился в сторону так быстро, насколько
позволяло израненное тело. Вторая пуля со звоном отлетела от пола
рядом с его ногами, но он успел укрыться под операционным столом.
  Здесь оказалось довольно просторно, а за многочисленными
выступами приборов можно было спрятаться. Но как долго это могло
продлиться? Минуту, две? Малдер недооценил готовность хирурга до
последнего защищать свое изобретение. Он оказался пред-
усмотрительным, этот эгоцентрик, превративший легенду в
реальность и мечтающий оказаться сильнее смерти. Но ради победы
над смертью Палладии был готов убивать.
  "Богов, богов ты хочешь создать, - мысленно твердил Малдер,
щупая простреленное плечо. - Гибрид своих подопытных кроликов
и Пожирателя кожи, а в результате - неуязвимое бессмертное
существо. И каждый из них станет живым источником
чудодейственной кожи!"
Палладии молча прохаживался вокруг стола. Он не произносил ни
слова, но даже по походке хирурга Малдер чувствовал, что догадки
его верны.
  - Две тысячи доноров чистейшего бессмертия! - крикнул
Малдер. Он понимал, что обречен, но хотел напоследок узнать
истину. - И ваш брат среди них!
  Палладин откашлялся. Он тоже понимал, что ищейка попала в
западню, а потому не торопился ее прикончить.
  - Да, - сказал он гордо. - Я начну новый виток эволюции. Это
будет совершенно иной вид человека.
  "Нет, - подумал Малдер, - и созданием божков дело не
ограничится. Этот маньяк хочет стать Верховным Богом и управлять
историей, эволюцией! Его необходимо было остановить, но Малдер,
скрючившийся под столом, обливающийся кровью и безоружный, не
мог ничего сделать. Он опустил голову... и вдруг, на расстоянии
вытянутой руки, увидел педаль, торчащую из металлического куба.
  Лазерный скальпель!
  Непонятно откуда взявшаяся энергия вновь наполнила тело.
  Малдер чутко прислушался к шагам Палладина, пытаясь
представить, где он сейчас находится. Скальпель висит наконечни-
ком вверх, это Малдер заметил, когда вошел в операционную. Только
бы не промахнуться.
  "Сейчас!" - промелькнуло в голове, и Малдер выскочил из-под
стола во весь рост. Стоящий к нему спиной Палладии резко
обернулся, подошвы его ботинок скользнули по гладкому полу, он
ухватился за стол, едва не уронив пистолет, и в этот момент Малдер,
направив острие скальпеля в кислородный баллон, нажал на педаль.
  Мгновение показалось ему вечностью. Тонкий луч ударил в
стальную емкость. Палладии уже поднимал револьвер, когда
раздался взрыв. Малдера отбросило к стене, горячий воздух ударил в
лицо...
  То, что он увидел, не приснилось бы и в кошмарном сне. Растущий
на глазах белый огненный шар, поглотив Палладина, лизнул второй
баллон. Обхватив голову руками, Малдер успел вжаться в угол
операционной, прежде чем прозвучал второй взрыв. Туча
металлической и каменной шрапнели пронеслась совсем близко, что-
то больно ударило Мадлера в бок, раскаленный газ оплавил его
волосы...
  И вдруг все закончилось. Кислород сгорел в несколько мгновений.
  Малдер поднял голову и стал медленно подниматься, судорожно
стряхивая с себя мусор. Удивительно, как ему удалось уцелеть.
  Комната выглядела так, словно в нее прямой наводкой угодил
снаряд. Весь пол был
завален обломками приборов. Операционный стол треснул
пополам. Черные бесформенные куски, лежащие на нем, совсем
недавно были Эндрю Палладином. Видимо, взорвался наркоз,
которым врачи наполнили его легкие.
  А где же его брат? С трудом переступая через обломки, Малдер
стал искать Эмайла Палладина, а заодно осматривать последнее
ранение. Повезло - пуля прошла навылет, не задев ничего
серьезного. Споткнувшись об очередное препятствие, Малдер
опустил глаза и застыл на месте.
  - Малдер! - позвал знакомый голос, - Мал... Боже мой, что
здесь произошло?
  - В-видишь вот это? - заикаясь, сказал Мадлер, указывая на
черную дымящуюся кучу, - Это Эмайл Палладии. Придется
поверить мне на слово. Опять нет материала для вскрытия.
  Скалли подошла ближе, тяжело дыша. Волосы ее были
всклокочены и слиплись от пота, по губе стекала кровь.
  - Что Кайл? Догнала? Она покачала головой.
  - Ушел. Здесь полно ходов, и они тянутся на много миль. Поди
найди его в этом лабиринте! Как только вернемся в Алькат, надо
будет сообщить в Вашингтон и ван Эппсу. Пусть присылают солдат.
  Прочесывать джунгли  обязанность
армии.
  - Армии, говоришь? - хмыкнул Малдер, думая о своем. - Я
сомневаюсь, что военные бросятся нам помогать.
  Скалли пожала плечами. Знакомый намек. Она это уже слышала.
  Малдеру всюду мерещатся заговоры. И вообще - о чем рассуждать,
если дело, по существу, закрыто. Обгоревших солдат
идентифицировать невозможно, а остальных они упустили.
  Работники подпольного центра исчезли в неизвестном направлении,
так же, как Джулиан Кайл и заветный контейнер с образцами кожи.
  Никакого материала для дополнительного расследования.
  - Скорее всего мы никогда не узнаем, чего удалось достичь
Палладину, - сказал она, обводя взглядом разрушенную
операционную. - Хорошо хоть мы положили конец его экспери-
ментам.
  Малдер, прищурившись, внимательно посмотрел ей в глаза.
  Скалли знала, о чем он думает. У Кайла есть все, чтобы продолжить
исследования. Хотя Кайл - это не Палладии. Он не фанатик.
  Скалли начала осматривать его рану. Малдер даже не поморщился
  - сегодня он вытерпел столько боли, что прикосновения Скалли
казались легким массажем.
  - Вот и еще одно дело осталось открытым, - вздохнул он. - Ни
одного вещественного доказательства.
  - Ты знаешь, - проговорила Скалли. - На обратном пути я
нашла кое-что. Только не могу понять, что это такое. Может, ты
объяснишь?
  Малдер поднял брови. Скалли не шутила ее действительно что-то
тревожило. - Покажи.
  Двадцать минут спустя Скалли подвела Малдера к неглубокой
нише. У Малдера перехватило дыхание.
  - У меня сотня версий, - сказала Скалли,
"А у меня только одна", - хотел сказать Малдер, но промолчал -
потрясение было слишком велико. Скалли, конечно, может рас-
щепить это до молекул, засунуть под электронный микроскоп,
взвесить на атомных весах... Но никогда не узнает истину.
  А Малдер знал, точно знал, откуда взялись эти длинные, острые
как бритва, скрещенные клыки.


                  29

  Скалли привалилась к ограде и прикрыла глаза. Но даже сквозь
смеженные веки ей была видна длинная, вытянувшаяся цепочка
красных и голубоватых огней. Сирены были отключены, но гул стоял
такой, словно вдоль взлетно-посадочной полосы выстроилась
танковая колонна. Визжали спускаемые на бетон носилки, деловито
жестикулируя, сновали санитары.
  - Напоминает сатанинский карнавал, - прокомментировал
Малдер. Он стоял рядом с напарницей и без особого любопытства
наблюдал за происходящим. Скалли простила ему подобные
сравнения - на Малдера нельзя было смотреть без слез: правая рука
висела на подвязке, щека крест-накрест заклеена пластырем, левое
предплечье замотано бинтом, под глазами черные круги. Трудно
сказать, что его подкосило больше - раны или двадцатичасовой
перелет в сочетании с десятичасовым докладом в штабе ФБР.
  - Отсюда кажется, что "скорых" приехало не меньше сотни.
  Скалли открыла глаза, покосилась на него и подумала: "Боже,
неужели я так же кошмарно выгляжу?!" Челюсть все еще ныла от
удара тайца, в голове шумело от недосыпания - она лишь слегка
прикорнула в самолете да приняла по прибытии холодный душ. Это
временно придало ей бодрости, но Скалли прекрасно понимала, что
для полного восстановления понадобится не меньше недели.
  Работенка в этот раз выдалась утомительная, и, хуже всего -
множество вопросов так и осталось без ответа. Впрочем, многоточие
в папке с секретными материалами не было редкостью.
  Она протерла глаза тыльной стороной ладони. Видимость
несколько улучшилась. Вдали стоял "Боинг-727", освещенный
десятком мощных прожекторов. На фюзеляже стояли крупные
опознавательные знаки ВВС США. Нижние люки самолета были
открыты, оранжевые автокары под наблюдением медиков медленно
принимали груз и отвозили его к машинам "скорой помощи".
  Скиннер предположил, что на выгрузку двадцати пяти
обожженных солдат уйдет часа два. Транспортировка в Штаты на
специально оборудованном самолете стоила дорого, но последующие
расходы на поддержание в истерзанных
телах остатков жизни беглому подсчету и вовсе не поддавались.
  Впрочем, по мнению Скиннера, за все это придется отдуваться
налогоплательщикам. Военный госпиталь в Мериленде уже под-
готовился к приему новых пациентов - было закупленно
специальное оборудование, набран штат опытных санитарок. Скалли
приятно удивила оперативность военных. Первая разведгруппа
прибыла в Алькат через несколько часов после того, как они с
Малдером отправили сообщение в Бангкок. Три подразделения
морских пехотинцев под личным командованием ван Эппса живо
подготовили условия для отправки, а Скиннер тем временем
готовился принимать раненых в Вашингтоне. Еще шесть часов
спустя Малдер и Скалли ехали в "скорой" в аэропорт, а между ними
покачивались носилки с обожженным телом.
  В дороге Скалли успела как следует рассмотреть пациента, и
"долговечность" жертв напалма перестала казаться ей неразрешимой
загадкой. Как она и предполагала, мозг пациента не функционировал,
а органы действовали исключительно благодаря внешней
стимуляции. Что бы там ни говорил Малдер, вернуть этих бывших
людей к полноценной жизни современная медицина пока не в
состоянии.
  Скалли заинтересовало другое - клетки тела были, как
выяснилось, наполнены неизвестным веществом. Ни в одном
справочнике Скалли не обнаружила углеродных молекул с подобной
структурой. У вещества были поразительные свойства - оно в
несколько раз укрепляло клеточную оболочку и препятствовало
изменениям фибробластов. Изобретение такого вещества по
масштабности превосходило разработку "пыли". Согласно теории
Малдера, загадочный состав готовил пациентов к завершающей
стадии трансплантации. Но что это была за стадия и планировалась
ли она в самом деле - так и осталось тайной.
  В данный момент военные рассматривали целесообразность
проведения в окрестностях Альката массированной поисковой
операции. Скалли сомневалась, что решение военных будет
положительным - ведь не было никаких свидетельств, что две
тысячи обожженных солдат еще живы. Впрочем, определенные шаги
на дипломатическом уровне правительство наверняка предпримет, и
возможно, будет сформирована совместная поисковая группа.
  Гораздо более оптимистичными выглядели перспективы
опознания двадцати пяти найденных солдат. Из-за отсутствия зубов и
отпечатков пальцев сделать это было довольно сложно, но все
надежды возлагались на ДНК-анализ. Возьмут кровь у членов семей
раненых, а потом сопоставят образцы. Единственным препятствием
могли бы стать время и деньги - но и того, и другого у военных
всегда в избытке. Только вот обрадуются ли родственники, найдя
своих близких в таком состоянии?..

  - Это не Скиннер идет? - спросил Малдер, кивая на человека,
отделившегося от группы медиков и направляющегося к ним.
  Скалли сразу узнала плечистую фигуру и размашистую походку
первого заместителя директора. В руках он держал увесистую папку
  - это было дело, которое агенты успели составить во время долгого
перелета.
  - Возможно, какие-то новости о Джулиане Кайле? -
предположила Скалли. Надежда на это была - Интерпол объявил
международный розыск. Но, с другой стороны, Кайл - офицер и
воевал во Вьетнаме. Он наверняка знал, как раствориться в Азии без
следа.
  - Результаты обыска "Фиброула" показали, что эти ребята
хорошо подготовились к неприятностям, - вздохнул Малдер.
  "Да, - подумала Скалли, - здесь он прав". Найти Кайла или хотя
бы неопровержимые доказательства связи деятельности "Фиброул
Интернэшнл" с экспериментами Палладина теперь было крайне
сложно. Сотрудники ФБР прочесали каждый квадратный дюйм
исследовательского комплекса компании, прочли каждый листок в
архивах, вывернули наизнанку каждый компьютерный винчестер. Ни
единого намека на существование Палладина и проводимую им
работу. Видимо, эксперименты осуществлялись в режиме
строжайшей секретности, и в кампании о них никто не подозревал. А
если, как предположил Малдер, исследования финансировались
Пентагоном, следы нечего было и искать.
  Правда, рейд по зданиям компании нельзя было назвать пустой
тратой времени. В письменном столе Кайла нашли бумажку с безы-
мянным номером телефона. Телефон легко вычислили - он
находился в апартаментах, расположенных в районе Челси. Хозяин
покинул помещение приблизительно неделю назад, но. наследил
обильно. Эсперты почти мгновенно установили, что такие же
чешуйки кожи и волосы были оставлены в тысячах миль отсюда, в
пещере Си-Дум-Као:
  После ДНК-анализа выяснилось: апартаменты принадлежали Куо
Тьену, сыну Эмайла Палладина. Едва начав обыск, сотрудники ФБР
наткнулись в тайнике под ванной на миниатюрный герметичный
контейнер с двумя шприцами и пузырьком неизвестной жидкости.
  Подобная модель шприцов предназначалась для капиллярных
инъекций во время микрохирургических операций. А в пузырьке
оказался раствор, зараженный редким, губительным вирусом
летаргического энцефалита. Еще одна тайна - тайна заболевших
студентов - была открыта...
  - Кайл исчез и унес с собой заветные клочки кожи, -
проговорил Малдер, когда они двинулись навстречу Скиннеру. Зато
нам достались богатые трофеи: двадцать пять безымянных солдат,
цепочка садистских убийств... И, конечно же, клыки. Впечатляющий
надгробный памятник трехсотлетнему мифу.
   "Когда же ему надоест?! - с отчаянием подумала Скалли. -
Сколько раз за последние сутки мы возвращаемся к этой теме!"
Клыки были доставлены в центральную лабораторию ФБР вместе
с документами. Действительно, радиоуглеродный анализ установил
их возраст в триста с лишним лет, - но само по себе это ни о чем не
говорило. До сих пор в джунглях Таиланда можно встретить слона
или крупного кабана, а уж три сотни лет назад - и подавно. Правда,
ДНК-анализ не позволил подобрать вид, точно соответствующий
образцу, но это означало только одно - животное, которому принад-
лежали клыки, давно вымерло.
  - А может, Скиннер насчет клыков, - усмехнувшись, вполголоса
предположила Скалли - начальник был уже близко. - Хочет сдать
их в музей. Или продать с аукциона, чтобы погасить расходы на
нашу поездочку.
  - Ну уж нет, - мотнул головой Малдер. - Я повешу их над
креслом у себя в кабинете. Воспоминание о романтическом
путешествии в Юго-Восточную Азию. Как ты смотришь на это.
  Скалли? По справедливости надо бы разделить:
  один - тебе, другой - мне.
  - Благодарю, - фыркнула Скалли и сделала озабоченое лицо,
готовясь к встрече начальства. - Оставь себе оба. Это украшение
как раз в твоем стиле.




Kevin J. Andersen
RUINS
1996

1
Развалины Кентаклана*.
Юкатан, Мексика.
Пятница, 17:45
Далеко на западной окраине полуострова Юкатан, где известняковое плато смыкается с вулканическим нагорьем и влажными джунглями, природа более тысячи лет прятала от людей погибший город, скрывающий тайну происхождения цивилизации народа майя**.
Кассандра Рубикон и ее археологическая партия уже много дней самозабвенно трудились на раскопках города, который туземцы-рабочие называли Кситакланом.
Кассандра, словно леденец, перекатывала во рту это экзотическое название, наслаждаясь образами, которые оно навевало: древний жрец в великолепном золотисто-зеленом уборе из перьев птицы кецаль совершает старинный обряд жертвоприношения.
К-с-и-т-а-к-л-а-н!
День клонился к закату, а она все еще продолжала работу в недрах пирамиды Кукулькана***.
При свете фонаря она сосредоточенно ковырялась в земле. Казалось, даже воздух, насыщенный известняковой горечью, таил в себе аромат тайны, которую ей предстояло раскрыть.
Запыленной рукой Кассандра убрала со лба влажные от пота волосы. Ее отец любил подчеркивать, что они цвета корицы, но не того бледного красновато-рыжего порошка, который продается в бакалейных лавках, а свежей коричной коры, только что снятой с дерева.
Остальные участники экспедиции, коллеги Кассандры по Калифорнийскому университету, в это время наверху составляли карту общего плана города с центральной церемониальной площадью, храмами, стелами - монолитными обелисками из известняка с высеченными на них устрашающими мифическими пернатыми змеями. Им удалось обнаружить поле для игры в мяч, сплошь заросшее ползучими растениями, где древние майя устраивали кровавые спортивные игры. Проигравшие, а по версии иных историков - победители, приносились в жертву богам.
Кситаклан представлял собою богатейшую сокровищницу археологических ценностей. Большая, щедро финансируемая экспедиция и за год вряд ли смогла бы обследовать сколько-нибудь значительную их часть. Но Кассандра и четверо ее молодых друзей были ограничены скудным университетским бюджетом и стремились сделать как можно больше, пока средства не иссякли.
Многочисленные замшелые стелы возвышались над джунглями, отмечая важные астрономические точки. Некоторые были повалены, но и на них отчетливо просматривались поражающие воображение каменные иероглифы. Специалист по эпиграфике Кристофер Порт тщательно перерисовывал загадочные письмена в записную книжку, с которой никогда не расставался, и с воодушевлением пытался их расшифровать.
Но главной достопримечательностью Кситаклана была, конечно, величественная ступенчатая пирамида Кукулькана, грозно возвышавшаяся над центром города. Покрытая сверху донизу травами, мхами, ползучими растениями и кустарниками, она тем не менее прекрасно сохранилась. Своей архитектурой пирамида напоминала замечательные зиккураты**** в Чичен-Ице, Тикале и Теотихуакане*****, но она единственная из всех осталась неповрежденной. Наводящие ужас туземные суеверия до сих пор защищали ее от любопытных глаз.
На верхней площадке пирамиды высился многоколонный храм Пернатого Змея, украшенный восхитительным резным орнаментом, изображающим календарные символы, сцены из мифов и истории майя. Кассандра сама придумала это название, когда заметила часто повторяющийся в рельефах мотив, изображающий бога Кукулькана и его сподвижника или стража - пернатое пресмыкающееся; в мифах народа майя они служили .олицетворением власти. Сложные сюжеты рельефов придавали новое очарование легендам индейских племен Центральной Америки о Кецалькоатле-Кукуль-кане******.
Коллеги Кассандры обнаружили за пирамидой невероятно глубокий колодец - природную скважину в известняке, заполненную темной маслянистой