заново - и осознал погасший взгляд зелђных глаз, в самой глубине
которых ютился радостный огонђк... Горе и счастье, если их поставить на
одну чашу весов, тоже могут погубить своей совокупностью. Скалли просто
нужно было время на то, чтобы оправиться от пережитого... а в том, что за
прошедшее время она пережила никак не менее двух жизней - своей и Малдера,
спасђнной ею, он не сомневался. И отдохнуть... Скиннер как-то и забыл о
том, что в героическом, по сути, поступке могут таиться столько
условностей... но понял, какой ход хочет сделать противница двух его
агентов, и приготовился к бою...

- Но это против всяких правил -- присутствовать во время такого важного
процесса! Это не только нарушение врачебных норм, а ещђ и превышение
служебных полномочий... это уже походит на федеральное преступление, сер!

- Агент Фоули, - предупреждающе сказал он. - Я не знаю, какими
возможностями вы обладаете для того, чтобы выставить деятельность моих
подопечных в самом невыгодном свете, но... я хочу вам кое-что объяснить -
даже они не смогут оправдать тех действий, которые вы предприняли в
отношении агента Малдера, пока он находился в психиатрическом отделении
этой больницы... я сильно сомневаюсь, чтобы они были санкционированы
каким-нибудь конкретным человеком. И если вы выдвинете обвинение против
агента Скалли, которая недавно вытащила своего партнђра практически с того
света, что оправдывает еђ поступок с точки зрения любой этики, я
постараюсь, чтобы и ваши нелицеприятные действия были доведены до людей,
которые имеют власть в наших кругах и не прячут своих полномочий. --
последние слова он договорил, наблюдая за бледностью, внезапно
разливающейся по лицу агента Фоули - Скиннер попал в "десятку" и впервые
лет за десять был доволен своим откровенным разговором. Кто знает, как
поступит эта предательница?.. Теперь она вряд ли, во всяком случае, пойдђт
в открытую - она его испугалась, это он видел. Почему, интересно?..
Следующие еђ слова полностью подтвердили его предположения. Фоули уже более
тихо спросила.

- Как Малдер?

- Скоро должен очнуться. Я попросил врачей информировать меня в первую
очередь. -- Скиннер с удовольствием рассматривал униженно-яростный взгляд,
направленный на него.

- Хорошо, не будем выдвигать взаимные обвинения. Но я хочу и вас
предупредить, что не уйду отсюда, и всђ равно буду первой, кто увидит
Малдера после того, как он очнђтся. - сделала попытку отомстить Фоули и,
гордо расправив плечи, одђрнув полы тђмно-синего пиджака, удалилась к рядам
кресел. Скиннер не сомневался в том, что она хочет выполнить свођ обещание.
Но у него были несколько иные планы... Кто знает, может быть, он постарел и
стал менее осторожен, но заместителю директора самому захотелось хоть
немного поводить за нос одну из тех, кто управлял им эти годы...

"Эй, а ты полностью уверена, что заслуживаешь такого подарка?.." чуть ли не
вслух пробормотал он и скрестил руки на груди...

...Стараясь, чтобы его не заметили, Скиннер быстро прошђл в коридор и тихо
спросил у просматривавшей назначения, только что вывешенные на стенде,
медсестры.

- Простите, мэм. Как я могу попасть в ординаторскую?..

Пожилая женщина отвлеклась, недоверчиво окинув взглядом представительного
мужчину в деловом костюме. Потом, видимо, опознав в нђм начальника, решила
не связываться и кратко объяснила.

- Вторая дверь слева в конце этого коридора, там будет табличка, сер.

- Благодарю вас. - он спешно откланялся и, ещђ раз оглянувшись, последовал
по указанному маршруту. Скиннер довольно сильно нервничал, потому что ему
надо было успеть выполнить то, что он собирался все пять часов тянущегося
ожидания... Осталось только надеяться на то, что Фоули не заметила, как он
ушђл из холла после разговора с врачом, наблюдавшим Малдера. Чђрт возьми,
этот человек принђс ему самую радостную новость за все последние дни!..
Скиннер вытер лоб платком. Всђ приняло особенно интересный оборот после
того, как он сам побывал в тихой палате на втором этаже... и понял, что
нужно сделать. Ну ничего. Ничего. Он ещђ посмотрит, за кем - последнее
слово...

Остановившись возле искомой двери, крашеной серой больничной краской, он
пару минут раздумывал о чђм-то, а потом, набрав побольше воздуха в грудь,
осторожно взялся за медную ручку... Окно на дальней стене было зашторено, и
потому Скиннер несколько секунд осматривался, пытаясь хоть что-то
разглядеть. Сняв очки и близоруко щурясь, он взглянул на шкафчики вдоль
стены, нашарил выключатель над ними и включил свет... Мягкий свет заполнил
небольшое помещение ординаторской. Скиннер заложил руки в карманы,
нахмурившись... и внезапно его брови разгладились, чуть удивлђнно
приподнялись вверх с одобрительной усмешкой... Скалли спала на узком диване
в углу, чудом уместившись на нђм, подтянув колени к подбородку и тихонько
посапывая. Бежевый пиджак, которым она укрылась, почти сполз на пол...
длинные пальцы изредка подрагивали, сжимая край ткани... рыжие пряди почти
закрывали лицо... Что за мысли бродили за смежђнными ресницами в этот
момент, он не знал, и считал, что отдых она заслужила... Но Скиннер был
вынужден прервать его.

- Агент Скалли... - он наклонился над ней и осторожно тронул за плечо.
Начальник слабо надеялся на успех - он знал, что Дана не спала около двух
суток, да и последний стресс мог оказать влияние... но...

Тђмный омут сна затягивал всђ глубже и глубже, заставляя расслаблять
напряжђнные мышцы - вокруг медленно плыли таинственные знаки, чем-то
напоминающие иероглифы и странно похожие на те письмена, что она видела
где-то... совсем недавно. Из глубокого колодца с смутно поблескивающей
плђнкой воды на дне изредка доносились отблески языков пламени, жертвенного
костра... Ей было так легко и так трудно, вместе с тем, как никогда.
Полу-видения, полу-воспоминания порой заставляли содрогаться, иногда были
таким разноцветным смешением, будто пришли из тьмы времђн, никому ещђ не
открытой, что казались полной бессмыслицей. Но Дана знала, что еђ
пребывание здесь - лишь на несколько мгновений, что она должна ждать
чего-то... чего-то, что принесђт настоящий покой... Кто-то коснулся еђ -
уже в реальном мире, и она мгновенно среагировала, поднимая голову. Горел
свет, но Дана к нему быстро привыкла -- эмоциональная перегрузка уже не так
сказывалась, и воспринимать этот мир было гораздо проще. Скиннер... что он
здесь делает?.. Она нахмурила брови, пытаясь вспомнить... и вспомнила.

- Сер?.. - она села, обхватив голову руками, и тут же выпрямилась. Скиннер
был поражђн тем, как быстро она пришла в себя после сна, словно ждала его
прихода.

- Простите, я... я задремала... - Дана чуточку смущђнно наклонила голову,
собирая рассыпавшиеся волосы в хвост и скалывая их заколкой. Золотистая
шђлковая чђлка упала на висок...

- Ну, о чђм вы... это я должен просить извинения за то, что разбудил вас. -
он поправил очки на переносице.

- Чем могу?.. - она сверху вниз посмотрела на него, чуть щурясь. Скиннер
настороженно оглянулся и сказал.

- Я, собственно говоря, по делу... думаю, вам оно будет небезразлично.

- Я вас слушаю. - добавила она уже совсем твђрдо, чувствуя, что Скиннер
никак не может сформулировать фразу -- это было необычно... Его глаза
сверкнули за стђклами очков.

- Мне бы хотелось, чтобы вы пошли кое-куда со мной... - и, поймав еђ,
ставший уже обычно-спокойным взгляд, неожиданно торжествующе добавил. -
Агент Скалли, он очнулся. И хочет вас видеть...

Хотя он видел еђ в многих ситуациях, но такого ответа не мог предугадать и
вообразить... Точђное, непроницаемое лицо вдруг сделалось открытым,
каким-то до боли незащищђнным - Дана едва не подалась к нему, с доверчивой
ноткой прошептав.

- Правда?..

- Пойдђм. - вместо ответа сказал он. Женщина тут же поднялась, встав рядом
с ним, и Скиннер вдруг задал себе вопрос - неужели только дружба движет ей
в этот момент?.. Впрочем, решил он, это дело касалось только их двоих, а
если кто-то или что-то назначило его на роль посредника - так ему... не
привыкать. Во всяком случае, это лучше, чем бесконечные интриги... И сейчас
Скиннер искренне надеялся на то, что любовь к судьбе в очередной раз
победила...

Будто крылья выросли у неђ за спиной -- потому что Дана шла по больничным
коридорам, словно через тонкую дымку тумана воспринимая действительность, и
не смогла бы точно ответить, как она всђ же добралась до нужного ей места.
Ноги сами вели еђ вслед за начальником, которому она, пожалуй, впервые
доверилась так честно и беспрекословно... потому что новость, которую он ей
сообщил, была тем, во что она искренне хотела верить... Она понимала всю
нелогичность своего поведения, но... но разве случилось бы всђ это,
открывшее ей истину и давшее силы выстоять, следуй она по своему обычному
пути? Господи, как же она была слепа, слепа все эти годы... Впервые
доверившись непредсказуемой бездне чувств, Дана ощущала себя освобождђнной
от какой-то тяжђлой нагрузки... и это ей нравилось, в чђм она впервые
сумела себе признаться.

Хочет видеть... Боже мой, Малдер жив, жив, и я ему нужна! Кто бы мог
подумать, что это будет для меня когда-нибудь... таким чудом...

Она тыльной стороной ладони дотронулась до горячей щеки и про себя
улыбнулась. Дана ловила на себе взгляды, различающиеся по выражениям, но
сейчас еђ интересовали только два вопроса - как пройдђт встреча, которая,
кажется, будет самой важной для неђ, и... как, чђрт возьми, можно быть
такой счастливой?.. Слишком откровенные мысли? Слишком глупые? Ну и
пусть... И она не понимала, до какой степени это всђ не важно?! До какой
степени не важно всђ, что не связано с сутью жизни, с отношениями,
которые... на самом деле стали для неђ тем смыслом, который столько раз мог
быть утерян и возрождался лишь благодаря тонкой связи между... да, между
ними, протянувшейся через испытания, откровения и исходы, и выжившие...
действительно спасђнные. Ради этого стоило пройти сквозь огонь вечности,
всепоглощающий, и увидеть колеблющуюся дымку черты... чтобы понять. Чтобы
осмыслить... ладно, это уже начинает походить на научную фантастику, так
любимую Малдером. Интересно, как бы он это назвал? Теорией относительно
близких отношений? Паранормальной интерпретацией фактов? А может быть,
никак бы не назвал, а просто посмотрел в глаза с этой своей чуть ироничной,
чуть заботливой насмешкой, такой привычной... только посмотрел.

Поднявшись по лестнице, она оказалась в длинном коридоре, несколько более
живо декорированным, чем помещения для немедленной реанимационной помощи.
Рационально, - подумала она. - Там, как ты видела, люди работают и
ежеминутно кого-то спасают. А здесь обстановка лечит сама по себе... Дана
была поражена контрастом - и стены, и отделка остались теми же самыми,
но... сама атмосфера была абсолютно другой. Всђ было чуточку ярче,
оживлђннее, радостнее, и это создавало впечатление в целом - ухоженные
растения на подоконниках, более светлые тона, окна, дающие обзор и
пропускающие солнечные лучи... Она знала, насколько важно было
выздоравливающему человеку состояние уюта и почти домашнего покоя, с
заботой создаваемого в таких вот общественных центрах (Теперь понятно,
почему родное ФБР помещает пострадавших в эти места. Не денег не хватает.
Просто начальство тоже кое-что смыслит в психологии...). Мысль заставила
усмехнуться. Что ж... можно надеяться, что Малдер здесь быстро поправится.
Он ведь уже почти сделал всђ, вынес и выдержал... как герой. И даже не
как...

Скиннер остановился возле одной из дверей, увидев молодого врача, делавшего
дежурный обход. Оба мужчины, кратко переговорив о чђм-то, почти
одновременно посмотрели на неђ; Дана сочла за лучшее остановиться в
стороне, осматривая коридор. Доктор кивнул, важно перелистывая бумаги из
папки, и, кажется, дал еђ начальнику кое-какие инструкции. Скиннер жестом
позвал еђ; женщина тут же подошла, чувствуя себя немного не в своей
тарелке; она даже себе не могла сказать, откуда возникло волнующее, тягучее
чувство беспокойства за судьбу следующих мгновений...

- Это здесь. - он убрал визитку в карман и оправил пиджак, указывая на
бывшую совсем рядом дверь. Дана не взглянула на неђ, делая вид, что
внимательно слушает, а на самом деле пытаясь привести мятущиеся мысли в
порядок. Нужно собраться... всю эту неделю она заставляла себя делать
что-то. Это, казалось бы, было самой незначительной задачей - однако же, в
еђ душе не осталось и следа от уверенности профессионального агента. Буря
прошла мимо, унеся еђ уверенность перед самым лицом испытания... самого
важного в моральном плане. Но ведь... в этой палате все "железные" качества
будут ей не нужны... так что же она медлит? Женщина повернулась к Скиннеру
и словно бы невзначай спросила.

- Этот человек дал вам какую-то информацию относительно агента Малдера, я
не ошибаюсь?

Он мысленно похвалил еђ выдержку и односложно ответил.

- Да. Это - дежурный врач, только что окончивший смену и осмотр своих
пациентов... Он спрашивал насчђт официальности нашего посещения. Сообщил,
что Малдер... отдыхает.

Тень разочарования пробежала по еђ внешне спокойному лицу.

- Но вы же сказали, что... он пришђл в себя, и...

- Вы же знаете, как в этом заведении относятся к соблюдению всякого рода
правил. Я думаю, блюстители закона могли бы перенимать у них навыки... -
Скиннер покачал головой. Тонкие чђрные брови еле заметно, но с нетерпением
приподнялись. - Что могут значить слова человека, только что пришедшего в
себя после операции?..

- Учитывая обстоятельства - довольно многое.

- Хм... может, вы и правы. Во всяком случае, едва я указал на вас, он сразу
согласился на посещение.

Да, играть роль едва стоящего на ногах ангела, перегруженного проблемами,
ещђ не приходилось... она расправила плечи.

- Я благодарю вас за заботу, сер. Разрешите?..

- Конечно. - он быстро шагнул вперђд и предупредительно толкнул ладонью
дверь, оказавшуюся не запертой. Дана только успела увидеть светлый прођм и
услышать его реплику. - Удачи вам...

Она рассеянно кивнула и на секунду зажмурилась. Ну... Лђгкий сквознячок
ударил ей в спину, пока Скиннер не прикрыл дверь, оставив еђ в палате один
на один с грядущим... впрочем, Дана этого даже не заметила. Боже мой,
наконец-то... Наконец. Она полной грудью втянула воздух и вступила на
полоску света, косым лучом ложащуюся на пол из окна с распахнутой форточкой
и колышущимися на ветру шторами...

Было тихо, очень тихо - даже почти не слышно ровного гудения приборов. Оно
здесь совсем не такое, как в операционной - более успокаивающее, отлаженное
и расслабляющее. Странно как-то... на всђ сейчас она реагировала
обострђнно, всђ казалось более лучшим, чем было... за впечатления обычной
жизни она хваталась, как утопающий за соломинку, вернувшийся из небытия
человек...

Так ты же почти была там. Что удивляешься? Или уже начинаешь питать иллюзии?

Иллюзий агент Скалли не питала. Она знала, что после пережитого шока нужно
было хоть немного оправиться, чтобы не было побочных последствий - только
когда оно у неђ было, лишнее время? И всђ-таки... всђ-таки, как приятно
было почувствовать вкус жизни, обычно торопливо пробегавшей мимо, узнать,
какие богатства скрываются за повседневностью... ещђ одна причина, чтобы
поблагодарить его. От всей души поблагодарить... Жизнь кружилась вокруг
неђ, захватывая своим потоком, как вихрь золотых пылинок в беспощадном
пятне солнца, в котором она сейчас находилась. Но стоило выйти из него, как
тут же поймђшь все утраченные краски... Дана повернулась, ожидая увидеть
взгляд и внутренне сжимаясь... выдыхая и покусывая уголок губ... но ничего
из подготовленного по дороге, ни одного из тех значительных, важных и,
вместе с тем - коротких слов говорить не пришлось. Исчезли, словно
растворились в воздухе, смешавшись с тонким запахом медикаментов и капель
дождя, недавно прошедшего за окном... Фокс лежал на больничной койке,
поставленной ближе к углу, откинув голову на белую подушку и как-то устало
осев, бессильно вытянув руки вдоль тела. Под закрытыми глазами ещђ резче
обозначились почти чђрные круги - он выглядел осунувшимся, кажется, ещђ
сильнее, чем до операции... Глупости. Его едва спасли - а ты беспокоишься о
внешнем виде...

Да, она беспокоилась. Как можно было не делать этого, когда любое изменение
родных черт воспринималось с странным, смешанным, щемяще тђплым чувством
жалости?.. На всђ ещђ бледных, но не избавившихся от въевшегося загара
щеках проступал слабый румянец, ближе к уголкам скул... Фокс не повернулся
к ней, даже не двинулся - тоже уснул? От-ды-ха-ет, как сказал врач?
Возможно... они же так намучались, еђ саму ноги не держали пару часов
назад, а что же тогда говорить о нђм... Широкая грудь медленно поднималась
и опадала под голубой больничной рубашкой, с трудом пропуская хриплое, едва
слышное дыхание (Его могло и не быть... представляешь, его могло и не
быть?!). Дана чутко прислушалась к тихому звуку, автоматически исключая все
остальные и думая, какое значение эти мелкие детали приняли... Он очень
осунулся, похудел. Боль отступила, давая ему короткие мгновения забвенья -
такого, как это... и было бы просто преступлением - нарушать его. Тем
более, что Дана к нему вовсе и не стремилась... Ей было достаточно знать.
Знать и верить... Сердце просило, умоляло о его голосе, о мягком
соприкосновении рук - но Дана опять закрыла призыв в самый дальний уголок
души и переглотнула. Она даже не знала, как можно определить свођ
состояние. Словно волны накатывали на неђ, стеной солђных брызг скрывая
реальный мир и приподнимая завесу над другим, необычным миром... Она будто
опять стояла у истоков неизвестности, на пляже - солнце ушло за облака, а у
еђ ног, под пеной прибоя, скрывалась загадка - и Дана интуитивно
догадывалась, тоже не только для неђ. Артефакт и не мог бы сравниться по
масштабу и значению с тайной, спрятанной в душах - жизнь и смерть, чувства
и бури эмоций, бушевавшие сейчас за озђрами зелђных зрачков... Дана подчас
не могла справиться с этим вихрем, еђ лицо лучше, чем что-либо, говорило об
этом - но в палате не было никого, кто бы мог это понять - никого, кроме
человека, который и так читал еђ мысли - без помощи далђких цивилизаций...
демонстрировать их она не умела, всђ так наложилось на разум в этот
момент... она стояла, будто в оцепенении, и переживала всђ заново, для
знаний... Новое еђ открытие они могли сделать только вдвођм, соединив руки
и уйдя к кромке прибоя - им о стольком надо было поговорить... Но
реальность так чудно сплелась с мистическим, что Дана предпочитала
предоставить всђ течению событий, судьбе - пусть он сам сделает выбор, как
только очнђтся. Пусть этот усталый, измождђнный и больной с виду человек
вновь обретђт свои силы, сможет противостоять этим бурям - а потом можно
будет решать...

Она наконец тронулась с места, тихо, почти неслышно подошла к постели,
неуловимым движением руки поправила серое шерстяное одеяло и взглянула на
мужчину. Ситуация была знакомой - в этом не было сомнений, но всђ же и в
этом миге был нечто свођ, волшебное, непередаваемое - за дни, проведђнные в
больнице, Дана поняла, что каждая крупинка времени сама по себе диффирентна
- в эту секунду всђ потеряно, а в следующую - суть возрождается, как истина
из пепла... И сейчас, всматриваясь в знакомое, будто притихшее лицо, и не
совсем отдавая себе отчђт в своих действиях, она совершенно неожиданно
подумала.

И ты у меня особенный... Красивый...

Бесконечно нежная, чуть горьковатая улыбка затаилась в уголках еђ глаз.
Дана наклонилась к нему, осторожно убрала прядь коротких, каштановых волос
со лба, который пересекла морщина... и легко коснулась губами гладкой кожи.

- Спи. Отдыхай. Теперь тебе можно...

При звуке еђ голоса его веки шевельнулись... Дана мгновенно отстранилась,
напряжђнно и с нескрываемой надеждой пытаясь уловить хоть ещђ одно слабое
движение... и уловила. Полоска карих глаз влажно сверкнула из-под устало
приподнятых ресниц.