появилось окно доступа в федеральную базу
медицинских данных, расположенную в Вашингтоне. В глазах
Скалли отплясывали азартный танец голубые блики дисплея; быстро
орудуя мышью, она пробиралась сквозь поисковый лабиринт, пока
на экране не высветилось нужное меню. Тогда Малдер зарядил
распечатки энцефалограммы в сканер. Через несколько минут
электроника переберет миллионы файлов и найдет аналогичное
изображение. При условии, что таковое вообще существует.
  - Я включила в условия поиска любые типы исследования, -
сказала Скалли. - Даже рентгеновские снимки. Система Медлайн
напрямую связана со всеми клиниками страны и большинством
крупных больниц мира. Если где-нибудь когда-нибудь видели что-
то...
  Она осеклась - система открыла файл.
  - Есть один! - воскликнул Малдер. - И какой:   Центральная
клиника   Нью-Йорка, 1984 год!
  Скалли, затаив дыхание, перешла к следующему параграфу и едва
не вскрикнула от изумления. Картина на ее распечатке в точности
соответствовала данным церебрального сканирования двух
заключенных тюрьмы Райкерз Айленд, сделанного незадолго перед
смертью. Согласно информации банка данных, заключенные добро-
вольно участвовали в экспериментальной программе,
проводившейся  биотехнологической компанией "Фиброул
Интернэшнл"!
  - Та самая фирма, которая выпускает красную пудру. Вернее,
"пыль".
  Голос Малдера звучал абсолютно бесстрастно, но такое
спокойствие не могло обмануть Дану Скалли. Нужно было что-то
ответить, но ее язык словно прилип к гортани. Два снимка,
сделанные десять лет назад, казались некачественными копиями
сегодняшней распечатки - тот же увеличенный гипоталамус в
полукольце полипов. Скалли не сразу заметила ссылку в нижней
части экрана. Щелкнула мышь - и на мониторе появились страницы
какого-то официального документа.
  - Предварительное заключение прокуратуры, - прочла
заголовок Скалли. - Против руководителя эксперимента было
возбуждено уголовное дело. А им был не кто иной, как глава и
основатель "Фиброул" Эмайл Палладии. Правда, следствие быстро
закончилось. Опыты проводились с полного согласия заключенных.
  В обмен им обещали скостить сроки. Что ж, обещание выполнили -
оба протянули недолго. О причине смерти ничего толком не сказано.
  "Несчастный случай" - хороша формулировочка!
  - Ты сюда посмотри, - Малдер указал на один из последних
пунктов, описывающий суть эксперимента. - Принципиально
новый метод пересадки кожи!
  Скалли потерла пальцами виски. Невероятно! Мозг Стэнтона был
поражен такими же полипами, но ведь над ним никто не производил
никаких экспериментов!
  - Я же тебе говорил: красный порошок - связующее звено! -
торжествовал Малдер. - А еще точнее, эта темная организация
"Фиброул Интернэшнл". Мы должны добраться до... как там его...
  Эмайла Палладина.
  - Прошло десять лет, - пыталась урезонить его Скалли. - И
главное - над Стэнтоном не ставили опытов.
  - Непосредственно над ним не ставили. И над Джоном Доу -
очень может быть. А поскольку Стэнтону пересадили его кожу, он
тоже мог оказаться случайной, косвенной жертвой эксперимента.
  Скалли покачала головой. С точки зрения современной медицины,
заражение смертельно опасной церебральной инфекцией через
клочок кожи - полнейший абсурд.
  Но в одном она была согласна с Малдером, нужно как следует
проверить деятельность "Фиброул Интернэшнл", особенно ту ее
сторону, которая связана с новыми методами трансплантологии.
  Одним словом, надо выходить на Эмайла Палладина. Пожалуй,
сейчас только он способен объяснить, каким образом пересадка кожи
может повлечь за собой разрушение мозга и откуда взялась
энцифалитная летаргия, сразившая двух неосторожных студентов.


                  12

  Цилиндрическая электронная дверь завершила свой оборот, и
агенты вступили под своды главного корпуса компании "Фиброул
Интернэшнл". На мгновение они застыли, не решаясь двинуться
дальше, - картина была поразительной: огромный холл,
стилизованный под диораму, изображающую уголок пустыни. Стены,
неотличимые от диких величественных скал, упирались в высокий
потолок - ночное небо в россыпях звезд, каждая из которых на
самом деле была маленькой, но довольно мощной люминисцентной
лампой. Пол, выстланный специально подобранным мрамором,
довольно Достоверно имитировал песчаную площадку. На Дальнем
краю площадки стоял массивный стол из черного оргстекла, за
которым восседали трое мужчин в одинаковых темно-синих
костюмах.
  Внутренний интерьер исследовательского комплекса разительно
отличался от весьма аскетично оформленного фасада. Вряд ли тот
кто проезжал мимо, обращал внимание на трехэтажные, ничем не
примечательные серые коробки. Зеленые холмы в окрестностях Нью-
Йорк-Сити буквально утыканы такими строениями. Но неброская
архитектура скрывала немыслимое, кричащее богатство внутреннего
убранства. Последнее гораздо больше соответствовало данным о
компании, которые заранее запросила Скалли. "Фиброул" поднялся
на волне биотехнологического бума конца восьмидесятых и из
скромной фирмы превратился в одного из лидеров разработки и
производства материалов для противоожоговой трансплантации.
  "Пыль" была их последним изобретением, а кроме того, "Фиброул"
принадлежали патенты на триста видов разнообразной продукции.
  Компания содержала шесть крупных клиник на северо-востоке
Штатов, имела офисы в Лос-Анджелесе, Сиэттле, Лондоне, Париже,
Риме и даже Токио.
  Вдоволь налюбовавшись роскошным потолком, Малдер обратил
внимание на стенд, протянувшийся вдоль всей правой стены. Под
стеклом красовались какие-то странные металлические и
пластиковые приспособления; только заметив инструмент,
напоминающий скальпель, Малдер сообразил, что это экспозиция,
посвященная истории трансплантологии. Стенд стоил того, чтобы
рассмотреть его повнимательнее. Вот крохотные иглы и скальпели,
чуть подальше - специальный микроскоп.   Следующий   экспонат
Малдер узнал - точно такой же лазерный скальпель использовал
Бернстайн для удаления татуировки. А вот и "пыль"! Три аккуратных
горки на блестящем металлическом подносе. Надпись гласила:
  "Антибактериальный компаунд 1279 - эффективное средство
против постоперационного сепсиса при массированной
трансплантации". Малдер тронул Скалли за рукав, намереваясь полу-
чить разъяснения, но незапланированную экскурсию прервал один из
джентльменов, сидящих за черным столом.
  - Агенты Малдер и Скалли, если не ошибаюсь! - воскликнул он,
вскакивая с места. - Надеюсь, вы быстро нашли дорогу?
  Малдер кивнул, с интересом разглядывая представителя
компании. Совсем еще юный - непослушные светлые волосы, лицо
со следами угрей. Пиджак сидел на нем как на вешалке.
  - Так это с вами я разговаривала по телефону? - спросила
Скалли.
  Мальчишка кивнул, широко улыбнулся, как будто ему сделали
комплимент, обошел стол и поспешил навстречу прибывшим.
  - Дик Бакстер, - представился он. - Я договорился о встрече с
доктором Кайлом, директором по исследовательской части. Он ждет
у себя в кабинете. Позвольте проводить вас к нему.
  Все это он тараторил, обмениваясь с Малдером и Скалли
рукопожатиями. Энтузиазм бил из молодого человека фонтаном.
  - Доктор Кайл, - говорите? - переспросил Малдер. Да,
действительно, в файлах, полученных накануне, упоминалось такое
имя. Джулиан Кайл, один из старейших сотрудников, излечивший
множество пациентов. И все-таки Малдер почувствовал некоторое
разочарование - статус агентов ФБР позволял добраться до более
высоких чинов, чем директор по науке. Впрочем, разобраться в
иерархии руководства компании было не так-то просто. Как
выяснилось - и это был крайне неприятный сюрприз, - Эмайл
Палладии не только не стоял у руля "Фиброул", он вообще не мог
занимать никаких ответственных постов по причине того, что
скончался в далекой тропической стране через несколько месяцев
после гибели двух подопытных заключенных. В данный момент
компания управлялась Советом директоров, в который входил и
Кайл. Так что, возможно, именно этот человек был им нужен.
  - Вы ведь просили о встрече с человеком, курирующим
деятельность компании на Восточном побережье, - словно в ответ
на его мысли сказал Бакстер. - Джулиан Кайл руководит всеми
новейшими проектами. Можно сказать, что он держит руку на пульсе
передовой технологии.
  Они подошли к темной стеклянной двери в мраморной стене.
  Бакстер выступил вперед и
поднес ладонь к круглой пластиковой пластине справа от двери.
  Раздался короткий металлический щелчок, и дверь с шипением
откатилась в сторону.
  - Передовая технология окружает вас, - заметила Скалли.
  - Инфракрасный контроль. - гордо изрек Бакстер, - гораздо
удобнее, чем сканирование сетчатки, и куда надежнее, чем сличение
отпечатков пальцев. Но, конечно, заметно дороже, чем обе
упомянутые технологии.
  - Ну, я вижу, "Фиброул Интернэшнл" не приходится считать
каждый доллар, - кивнул Малдер в сторону холла.
  - Это точно, - радостно рассмеялся юноша. - Особенно в
последнее время. Нам удалось запустить серию суперсовременных
разработок. Только зарубежные филиалы за последние два года
утроили доход. Совет директоров принял решение обновить
интерьеры и оборудование, чтобы они соответствовали
заслуженному имиджу преуспевающей компании. Впрочем, ин-
терьеры - это ерунда. А вот лаборатории в нижнем этаже - это
действительно что-то потрясающее. Вы обязательно должны
посмотреть.
  Миновав кодовую дверь, они вошли в длиной коридор с нежно-
розовыми стенами.
  - Я вижу, мистер Бакстер, вы очень гордитесь этими
новшествами, - отметил Малдер. - видимо, вы на своем месте -
именно такой энтузиаст и должен встречать гостей.
  - Вообще-то я студент, - признался Бакстер. - Нью-йоркский
университет, факультет физиологии. Поступил на работу только в на-
чале лета, но надеюсь закрепиться здесь после окончания. В будущем
хотел бы проводить исследования. В "Фиброу" мне действительно
очень нравится. Ради того, чтобы потом приносить реальную пользу
людям и работать в такой компании, я готов грызть науку хоть до
посинения.
  Малдер с интересом осматривался по сторонам. Многочисленные
коридоры образовывали целый лабиринт - планировка исследова-
тельского комплекса напомнила ему расположение помещений
Пентагона. Они миновали десятки кабинетов, но ни на одной из
матовых стеклянных дверей не было ни табличек, ни ручек, зато у
каждого входа непременно красовалась инфракрасная пластина.
  Кроме того, под потолком через каждые десять футов висели
миниатюрные камеры телевизионного наблюдения - аккуратно
выкрашенные под цвет стен. Очевидно, вся система управлялась из
компьютерного центра.
  - "Фиброул" серьезно относится к вопросу безопасности, -
сказал Малдер. - Камеры, инфракрасные панели. И это после того,
как тебя дважды проверили при входе.
  Бакстер энергично закивал:
  - Да, мы многое делаем, чтобы гарантировать строгую
секретность. Вы даже не представляете, что творится в нашей
отрасли - шпионы, крадут образцы, целые команды хакеров шарят в
Интернете! Знаете, за каким занятием застали в прошлом месяце одну
уборщицу? Выуживала из мусорной корзины ламинированные
документы!
  -То есть, бумажные обрезки? - усмехнулась Скалли.
  - Напрасно вы смеетесь, - нахмурился Бакстер. - Хороший
хакер запросто вычислит компьютерный пароль по фрагментам
распечаток. Знаете, что будет, если такой умник проникнет в наши
банки данных?
  Малдер догадывался, о чем сейчас подумала Скалли. Оказывается,
не только ее напарник страдает паранойей. Между тем подобные
меры предосторожности гарантируют фирме выживание в
конкурентной борьбе. "Фиброул Интернэшнл" не просто выжила,
она добилась успеха, значит, избранная тактика оказалась верной. И
неважно, что средства для достижения цели кому-то покажутся
смехотворными.
  Бакстер наконец остановился у двери, ничем не отличающейся от
всех остальных. Так же, как и в прошлый раз, он приставил к
пластине ладонь, и после двух щелчков дверь отъехала в сторону.
  Молодой человек жестом пригласил агентов войти.
  - Доктор Кайл ответит на все ваши вопросы, - сказал он,
любезно улыбнувшись, - надеюсь, вы останетесь довольны
результатами визита.
   "Удивительный паренек, - подумал Малдер. - Сама
искренность. Если ему удастся сохранить в себе такой энтузиазм, он
далеко пойдет. Отцам-основателям корпораций нужны именно такие
приемные дети".
  Малдер и Скалли от души поблагодарили провожатого и вошли в
кабинет Джулиана Кайла.
  - Вот черт! Если можно, не двигайтесь, пожалуйста, сейчас я все
исправлю.
  Малдер и Скалли и не думали двигаться. Только безумец станет
расхаживать по незнакомому помещению в полной темноте. Все
произошло внезапно - как только двери закрылись у них за спиной,
свет в кабинете погас. Переступая порог, они успели заметить
полноватого широкоплечего мужчину в белом халате, шагнувшего им
навстречу. Потом - темнота, грохот и звон разбивающегося стекла.
  - Вот она, новая энергосберегающая технология - видали?! -
воскликнул возмущенный голос. - Это Билл Гейтс придумал
"умный дом", и все дизайнеры теперь копируют его технологию.
  Вообще-то система должна отключать свет, когда работник выходит
из офиса, а не когда туда входят посетители.
  Раздался короткий треск, и световая панель ожила. Скалли и
Малдер увидели просторный квадратный кабинет с двумя
венецианскими окнами. Интерьер был выполнен в том же нежно-
розовом тоне, что и стены коридора. На больном столе стоял
системный блок компьютера, соединенный с самой разнообразной
периферией, и несколько колонок с компакт-дисками. Не хватало
только одного - монитора. Его корпус лежал на полу рядом с
креслом. Горка битого стекла - все, что осталось от экрана, -
наполовину засыпала параллелепипед из какого-то необычного,
переливающегося разными цветами материала.
  - Дьявол! Если он тоже разбился, пусть члены Совета
расплачиваются из своего кармана. Вся эта дурацкая реконструкция
  - их выдумка! Мне, например, вполне комфортно работалось в
кабинете с белыми стенами, дверным замком и обычным
выключателем.
  Джулиан Кайл вышел из дальнего угла комнаты. Если бы не белый
халат, его можно было бы принять за командира пожарного
подразделения - широченные плечи, крепкие короткие ноги,
большая голова на мощной короткой шее. Густые серебристые
волосы были аккуратно пострижены, лицо казалось удивительно
моложавым. Малдер дал ему лет шестьдесят - шестьдесят пять,
руководствуясь при этом только соображениями логики. Выражение
"на вид" в Данном случае было не применимо - ни одной
морщинки, пружинистая походка. Кайл в два прыжка оказался у
загадочного прямоугольного объекта.
  - Вам помочь? - предложила Скалли. Кайл замотал головой,
осторожно разгребая осколки и бережно поднимая странный предмет
Малдер решил, что это какая-то модель, состоящая из нескольких
слоев разного цвета и фактуры.
  - Награда Международного общества жертв ожогов, - пояснил
наконец Кайл, придирчиво осматривая предмет со всех сторон. -
Это трехмерное изображение участка здоровой кожи. Очень точно
выполнена - видите, здесь даже есть меланоцитовый слой из
бронзы.
  Кайл осторожно поставил модель на стол, и Малдер подошел
поближе, чтобы рассмотреть ее как следует. Он был. достаточно
образован и знал, что срез состоит из трех основных частей:
  эпидермиса - тонкого наружного слоя;
дермиса - главного и самого мощного слоя, и подкожной
жировой прослойки. Тонкие капилляры и хитроумно ветвящиеся
нервы пронизывали дермис, аккуратно огибая потовые железы и
темные луковицы корней волос. Малдер понял, что до сих пор
воспринимал кожу лишь как своего рода одежду, ладно пригнанную
к человеческому телу. Мастерски, почти художественно выполненная
модель напомнила ему, что кожа - самый большой и один из
сложнейших органов этого тела.
  - Многие люди просто не представляют, что такое кожа, -
сказал Кайл, перехватив заинтересованный взгляд Малдера. - Им
кажется, это нечто неизменное - пальто, надетое, чтобы не замерзли
кости. Как же далеки они от истины! Кожа - удивительный, нет,
самый удивительный орган. Жизнь здесь просто кипит - базальные
клетки выходят на поверхность из глубины, чтобы сменить
отмирающие клетки эпидермиса, кровеносные сосуды несут
кислород и питательные вещества, потовые железы оберегают тело от
перегрева. Клетки дермиса тоже постоянно взаимодействуют друг с
другом и перемещаются. Когда человек совершает движения, кожа
сокращается, растягивается, скручивается... Я уж не говорю о
процессах регенерации и увлажнения.
  Кайл предложил гостям присесть в кресла. Затем занял свое место
за рабочим столом, отбив на столешнице короткую дробь всеми
пальцами, словно напечатав что-то на невидимой клавиатуре.
  - Мы попросту не замечаем, что у нас есть кожа. Пока с ней что-
нибудь не случится - порез, ссадина. Или ожог. Вот тогда мы
понимаем, как она важна, и готовы заплатить любую сумму, лишь бы
ее снова привели в нормальное состояние.
  - Даже такую сумму, на которую впоследствии можно заказать
мрамор из Италии, - Глубокомысленно заметил Малдер, вспомнив
роскошную отделку холла.
  Кайл расхохотался, но его улыбка тут же стала кислой.
  - Или выкрасить каждый дюйм коридора в розовый цвет, -
хмыкнул он. - По-моему, это самое неразумное решение Совета
директоров Да, мы специализируемся на кожной трансплантологии,
но зачем же, черт возьми, напоминать об этом ежесекундно?!
  Впрочем, некоторые утверждают, что это производит неотразимое
впечатление на владельцев азиатских корпораций - японских,
корейских, китайских...
  - В общем, дела идут хорошо, - заключила Скалли.
  - Причем во всех смыслах, - просиял Кайл. - Наша новая
продукция спасает жизнь пациентам, которые еще два года назад
считались безнадежными. Тысячам и тысячам людей мы сохраняем и
возвращаем здоровье. Бинты для неотложной помощи, целый набор
микроскальпелей, принципиально новый сухой защитный слой -
любой специалист подтвердит, что это настоящий прорыв в данной
области исследований.
  "Этот жизнерадостный моложавый босс - такой же патриот
компании, как и Бакстер, - с удивлением подумал Малдер. -
Единственное отличие: послушаешь Кайла - и кажется, что все эти
достижения лично его заслуга".
  - Поразительно! - резюмировала Скалли, когда директор по
науке завершил свой вдохновенный монолог. - Но нас главным
образом интересует не настоящее, а прошлое вашей компании. Если
конкретно - эпизод с участием двух заключенных тюрьмы Райкерз
Айленд, имевший место в 1984 году.
  Малдер с первых минут знакомства приметил за Кайлом
способность сохранять непроницаемое выражение лица, больше
присущую военным и дипломатам, чем ученым-медикам. Директор
по науке компании "Фиброул" отлично смотрелся бы в форменном
кителе вместо белого халата. Одному Богу было известно, насколько
поразил его неожиданный поворот в разговоре, - он лишь слегка
приподнял густые седые брови и несколько секунд молча собирался с
мыслями.
  - Простите мне эту паузу, агент Скалли, - произнес он наконец,
  - прошло уже столько лет, и никто никогда не интересовался тем
инцидентом. По совести говоря, мы и сами старались о нем забыть. К
чему было ворошить прошлое, особенно после смерти Эмайла.
  У Малдера возникло странное чувство - словно воздух в
кабинете под действием энергии Кайла стал сгущаться. Он всегда
считал себя неплохим физиономистом и сейчас постарался уловить в
выражении лица директора хотя бы мимолетный отблеск вины или
глубоко запрятанной тайны. Однако удивление Кайла выглядело
вполне искренним.
  - Это было ужасное несчастье, - покачал головой ученый. - Но
подробности вам сообщить не смогу. Не потому, что не хочу, а
потому, что сам не располагаю полной информацией.
  Эмайл Палладин был очень скрытным и подозрительным
человеком. Работа велась в его собственной клинике, в ста милях
отсюда. Я знаю только то, что испытывались какие-то новые
материалы и методы трансплантации. Я тогда был всего лишь
младшим научным сотрудником и считал, что Эмайл Палладин
живет и проводит исследования где-то на небесах.